Тюрьма «Кресты». 24 апреля 1999 – 6 апреля 2000

Леон Малин

В Санкт-Петербурге существует знаменитая тюрьма «Кресты». Главный герой проводит там почти ровно год. Как попадают в «Кресты», как там живут, чем кормят, где спят, как моются, рассказывает эта книга. В конце ее автор дает советы, как вести себя в тюрьме. Как остаться в живых. Как максимально сохранить здоровье. Как приблизить свободу.

Кресты

Но худшее превзошло мои ожидания. В темном автозаке нас перевезли с Захарьевской улицы на Арсенальную набережную. Автозак подъехал вплотную к стене во внутреннем дворике Крестов, так что из темного кузова грузовика я перешел сразу в полутемный тюремный коридор. Нас разместили в камерах так называемого «Собачника». Собачник — это первый этаж целого корпуса (каждый «крест» тюрьмы, всего их два, состоит из четырех корпусов), место сбора этапированных, некий отстойник. Камера «собачника» — стандартная камера Крестов, около 8 квадратных метров. Вдоль стен стоят низенькие скамейки. На возвышении у входа располагается «дальняк», отхожее место. В советское время в стране были такие общественные туалеты, где сливная трубы уходила прямо в пол, а для ног были предусмотрены специальные подставки по форме подошвы, чтобы на них вставать. В собачниках Крестов из этих больших труб, уходящих вертикально вниз, частенько вылезали крысы.

Потянулось тягостное ожидание. Народу в камеру постепенно набиралось все больше и больше. Сидеть на деревянной низкой скамейке было неудобно, но и вставать было проблематично, так как твое место сразу занимали стоявшие. «Контингент» составляли, в основном, молодые парни. Средний возраст «сидельцев» в тюрьме был, я думаю, лет 20. Большинство попало сюда впервые, но оказались и те, кто ранее здесь уже бывал. Пошли рассказы про местные нравы и обычаи, от них становилось жутко. Вещей у меня с собой не было, но некоторые узники были с баулами, большими сумками. Кто-то достал кипятильник, его прикрепили к оголенным проводам, торчащим из стены. Заварили чай, чифир. Чифир на тюремном (или каком там) жаргоне означает очень крепкий чай. Точнее, чай, в котором воду кипятят вместе с заваркой. Большую кружку с чифиром пустили по кругу. Отхлебнул из нее и я.

За железной дверью камеры слышались лязганье других дверей, крики людей, лай собак. Окна с собачнике не было, оно заложено стеклянным кирпичом. Свет немного проходит, но ничего снаружи не видно. Когда стемнело, нас вывели в коридор и стали распределять по другим камерам. И тут реально я увидел, как человек сошел с ума (ведь не могут же они арестовать сумасшедшего). Молодой парень в спортивном костюме бегал по мрачному коридору и что-то кричал нечленораздельное. Его дикий истерический хохот вгонял сердце еще дальше в пятки.

На ночь завели в специальный, «спальный» собачник. Там в два ряда стояли большие стеллажи из неструганых досок. Большинство полезло наверх, а кому не хватило места, легли внизу. Позже я узнал, что в камере, в постоянной камере, куда нас после «поднимут», спросят, где ночевал в собачнике. Наверху или внизу. Потому что, если спал внизу, то существует более высокая вероятность подцепить какую-нибудь заразу. Например, вшей.

Утром помывка, медосмотр. Душ заключается только в предоставлении воды (хорошо, что горячей). Нет ни мыла, ни полотенец, ни, тем более, чистого белья. А мои вещи уже все в ужасном антисанитарном состоянии.

После медосмотра, где кровь из вены взяли иглой невиданной толщины, последний шмон. Отбирают вообще все. Включая сигареты и зажигалки. Но, отобранное можно обратно выкупить, если уцелели от обыска деньги. У меня их отобрали еще в РУБОПе. Вот, военнослужащий без знаков отличия, в камуфляже, берет сапожный нож и разрезает мои ботинки. Оттуда вынимаются супинаторы, металлические пластины. Ничего, похожу и в таких, без супинаторов и без шнурков. Кое-кто вообще без обуви, в пластмассовых баночках из-под Воймикса (масла, бывшего тогда в продаже).

На шмоне присутствует много «масок». Маски — это сотрудники в масках. На головах у них одеты черные тряпочные мешки, прорези только для глаз, носа и рта. Маски — это специальное силовое подразделение в тюрьме. Молодые здоровые ребята, прыгают как козлики, угрожающе кричат и размахивают дубинками. Они тоже хотят поживиться, на шмоне.

Конец ознакомительного фрагмента.