Игра в ненависть

Лена Сокол, 2022

Люба – ценный сотрудник модного журнала. Алекс – противный выскочка, который обязан головокружительной карьере своими глупыми заметками и идиотским книжкам о женской психологии. Люба очень старается, чтобы продвинуться по службе, а Алексу все дается без малейших усилий: деньги, женщины, всеобщее признание. А еще у них с Любой не так давно приключился скоротечный роман, который красавчик-писатель даже не помнит. И пара свиданий, которым он не придал никакого значения. Разумеется, девушка теперь тихо ненавидит Алекса и не понимает, почему все вокруг ведутся на его обаяние? Но однажды судьба подкидывает ей отличный шанс отомстить: ударившись головой на корпоративе, Алекс теряет память. Люба, которую порядком достала эта игра в ненависть, представляется ему… его невестой.

Глава 11

Я ненавижу его — всеми фибрами души, клянусь!

Вот, о чем я думала, сидя в машине скорой помощи и наблюдая за тем, как медики суетятся вокруг Алекса, пытаясь привести его в чувство.

Прокручивала снова и снова все моменты наших свиданий, все приятные и горькие минуты и раздумывала, будет ли мне легче, если он умрет. Безусловно, мне хотелось отомстить, и хотелось, чтобы ему тоже было больно, но не до смерти… смерти я ему не желала. И, честно говоря, даже не представляла, как буду жить, зная, что его больше нет.

— Что с ним произошло? — Окликнула меня фельдшер, не прекращая манипуляций с пострадавшим.

— Ударился головой. — Тихо отозвалась я.

— Это вы нам уже говорили. А как это случилось?

— Корпоративная пьянка. — Глядя ей в спину, пробормотала я. — Не удержал равновесия во время танца и… встретился головой с напольным кулером.

— А с глазом что?

— Кадка с пальмой — оказалась на пути к кулеру. — Вздохнула я. — Несчастный случай.

— Ну, и денек!

Когда Алекс очнется, у Ильи будет возможность переговорить с ним и полюбовно решить вопрос. Если Пипкенштейн подаст на Сапожникова заявление о причинении вреда здоровью, у футболиста будут большие проблемы.

Тревога за здоровье Алекса и тихая радость от того, что кто-то, наконец, заступился за меня, по очереди сменяли друг друга, заставляя волноваться еще сильнее.

— Через полминуты будем на месте! — Выкрикнул шофер.

И медики ускорились, колдуя над пострадавшим. Очень скоро автомобиль затормозил, дверцы распахнулись, и Алекса выгрузили на каталку.

— А мне… — Выпрыгнула я следом.

— Ожидайте в приемном!

И бригада умчалась с каталкой вглубь коридора больницы.

Я села на скамейку в приемном отделении и уставилась на ключи и телефон Алекса, выпавшие из его кармана в тот момент, когда врачи скорой грузили его на носилки в офисе журнала. Из наших никто не со мной не поехал, все пребывали в знатном подпитии, и никто не осознавал серьезности произошедшего. Илья собирался отправиться следом на своей машине, но его отговорили — он тоже был нетрезв.

В тот момент мне казалось, что все не так серьезно, но теперь беспокойство нарастало. Во время следования автомобиля скорой помощи к больнице Алекс не торопился приходить в себя — может, удар оказался тяжелее, чем мне казалось?

— Мужчина, которого привезли… — Вскочила я, заметив выходящую из отделения медсестру. — С ушибом головы. Он пришел в себя?

— Да. — Она внимательно посмотрела на меня. — Ему оказывают помощь.

— Фух, слава богу… — Выдохнула я.

— А вы с ним?

— Я… да.

— Родственница?

Я растерянно пожала плечами.

— Нет. Я… просто с ним.

— Жена? — Нахмурилась она.

— М…

— Если хотите, чтобы позже вас пустили к нему в палату, то нужно отвечать «Да». Мы пускаем только близких родственников и тех, кто состоит в отношениях с пациентом.

— Невеста. — Выпалила я, заламывая руки. — Я его невеста. Да!

— Отлично. — Кивнула женщина. — Тогда мне нужны документы на больного. Паспорт, полис, СНИЛС. Что-то есть?

Я опустила взгляд на ключи и телефон.

— Только это.

— Тогда, пожалуйста, съездите и привезите. Мне же нужно как-то оформить вашего жениха.

— Моего жениха… — Пробормотала я. — Да. Я сейчас съезжу.

И побежала к выходу.

Плевать, как придется объяснять потом Алексу, зачем я назвалась его невестой. Главное, увижу его. Большего мне не надо.

Такси доставило меня по нужному адресу. Номера квартиры я не помнила, но зато хорошо запомнила этаж и расположение квартиры.

— Девушка, вы куда? — Окликнула меня консьерж.

— Наверх. — Вежливо улыбнулась я ей.

— К кому?

— К Савве.

— Кажется, он уезжал сегодня… — Нахмурилась она, пытаясь воскресить в памяти воспоминания о недавних наблюдениях.

— Знаю. — Я повторила свой прием с улыбкой. — У меня ключи. — Потрясла в воздухе связкой. — Я — его невеста.

— А вчера у него была другая… невеста. — Сочувственно произнесла женщина.

— Сегодня все изменилось. — Гордо расправив плечи, я шагнула в лифт.

— Ох, молодежь…

И облегченно выдохнула, когда дверцы сомкнулись, скрыв от меня ее изумленное лицо.

В лофте все еще стоял запах парфюма Алекса. Я подняла с пола небрежно брошенную рубашку и поднесла к носу — аромат с нее был еще ярче. Тот, кого я жаждала и ненавидела одинаково сильно, как будто стоял рядом и обнимал меня за плечи.

— Надеюсь, ты оценишь все, что я делаю для тебя. — Произнесла я, зарываясь лицом в ткань.

«Конечно же, нет», — подсказал мне внутренний голос.

Алекс был и останется безнадежен.

И тут же словно в подтверждение моих мыслей его холостяцкий лофт подкинул мне новое тому доказательство: из-под дивана торчало кружево женских трусиков. Я подошла ближе и брезгливо поддела его носком туфли.

— Красные стринги. Какой же развратной шлюшкой нужно быть, чтобы носить такие? Да на носовом платке моего деда больше ткани! Фу! И как же ты ушла отсюда? Без трусов?

Поморщившись, я подхватила двумя пальцами белье и швырнула в ведро на кухне. На самом же деле, мне хотелось их сжечь. Это доставило бы мне куда больше удовольствия, чем просто погребение в мусорном ведре.

В этот момент телефон Алекса завибрировал.

Я уставилась на экран.

Какая-то «Блондинка Валя с кинофестиваля» прислала ему сообщение, которое мне было недоступно. Мобильник с системой распознавания лица просто скрыл от меня его содержание.

— Шла б ты, Валя…

Пытаться разблокировать аппарат было бесполезно, и я просто беззвучно зарычала.

— Надо было тебя между ног бить, а не по башке! — Бросила с досады, отправляясь на поиски паспорта и всего остального.

Благо, все нужные документы оказались в ящике комода.

Покидая лофт Алекса, я уже сомневалась в том, хочу ли навещать его в больнице. По правде говоря, этот мужчина не был достоин ни меня, ни той заботы, которую я ему оказывала.

Но по возвращении в больницу меня ждал сюрприз.

— Хорошо же приложился твой парень, — принимая документы, сказала медсестра приемного покоя, — не может вспомнить, как это произошло.

— Правда? — Удивилась я.

— Не может даже вспомнить, кто он сам. — Пожала плечами женщина. — К нему пригласили невропатолога, психиатра и нейрохирурга, вот — беседуют, обсуждают проведенные исследования. Думаю, с вами тоже захотят поговорить, так что ожидайте пока в коридоре.

— Что значит «не может вспомнить, кто он сам»?

Она устало выдохнула и уставилась на меня.

— То и значит. Ни имя, ни фамилию вспомнить не может. Ни сказать, кем работает. Доктор Громов подозревает ретроградную амнезию.

— Амнезию?

— Это не редкость при травмах головы, но явление временное.

— То есть… он не помнит, кто он?

— Угу.

— Совсем?

— Совсем.

— И надолго?

— Бывает по-разному. — Она вернулась к заполнению медицинских форм. — Да не переживайте вы раньше времени. Специалисты у нас хорошие работают. Сейчас разберутся, что к чему, и все вам объяснят.