Украденный ключ

Лена Обухова, 2023

Несмотря на все трагические события, сопровождавшие подготовку к открытию, гостиница на Медвежьем озере принимает первых гостей. Юля твердо намерена в скором времени наладить работу и заполнить все номера, а Влад больше увлечен поиском объяснений своему внезапному прозрению. Обоим приходится вновь начать собственное расследование, когда в гостинице одна за другой пропадают две девочки, и подозрения полиции опять падают на Юлю. С возвращением зрения Влад утратил способность рисовать подсказки, но обрел другую. Поможет ли она найти ключ к этой истории? И как со всем происходящим связана девочка, потерявшаяся на Медвежьем озере семнадцать лет назад?

Глава 4

15 мая, суббота

г. Шелково

Подъем из глубин сна еще никогда не был для Дианы столь мучителен. Это утро определенно обещало пройти под лозунгом: «Лучше бы я умер вчера». Просыпаться не хотелось вообще, организм просто не был к этому готов, но во рту так пересохло, что она уже не могла сглотнуть, а голова раскалывалась надвое, и игнорировать это было все труднее.

Потом сознание прояснилось достаточно, чтобы Диана смогла сообразить: что-то не так. Она почему-то спала на диване и совершенно точно не на том, что стоит в ее гостиной. На нем ей доводилось засыпать, поэтому она знала, каково там просыпаться, а сейчас все ощущалось иначе. И подушка под головой не была похожа на ее подушки, и немного колючий плед казался совершенно чужим.

Как бы ни было трудно, Диана разлепила веки, и тогда сознание прояснилось окончательно. Насколько оно могло проясниться после чрезмерно бурной ночи. Сердце испуганно заколотилось, когда она поняла, что находится не у себя дома, а в совершенно незнакомой квартире. К тому же под одеялом лежит без штанов и точно не в блузке, в которой отправлялась в клуб с Леркой. Из одежды на ней была только чужая футболка, судя по размеру, скорее, мужская. К счастью, под футболкой все же обнаружилось белье, что несколько успокаивало.

Диана потерла слипающиеся глаза и заставила себя сесть. Осмотрелась. Диван, на котором она проснулась, стоял в небольшой комнате с одним окном, сейчас закрытым весьма плотными шторами: кто-то позаботился о том, чтобы утром ее хотя бы не тревожил яркий солнечный свет. Кроме дивана, здесь еще стояли шкаф, одну половину которого занимала посуда — разнокалиберные бокалы и рюмки, а вторую — книги, невысокий стеллаж с телевизором, кофейный столик и кресло. Мебель была не новая, но в комнате — довольно чисто, никакого постороннего хлама нигде не валялось. Разве что немного пыли лежало на горизонтальных поверхностях. Между креслом и окном Диана обнаружила сушилку для вещей, где висели только ее джинсы и блузка.

Дверь в комнату была закрыта, но сквозь нее все равно доносилось тихое бормотание телевизора и редкие, сложно определимые звуки. Кроме нее, в квартире определенно кто-то был, но этот кто-то старался не шуметь.

Диана попыталась вспомнить, где находится и как сюда попала. Чем закончился прошлый вечер? Но в голове лишь клубился туман, из которого выплывали редкие обрывки воспоминаний. Вот они с Леркой дома, смотрят кино, едят всякую ерунду и пьют вино. Много вина. Потом почему-то вдруг едут в такси. Танцуют в клубе. Рядом знакомые ребята. Вот они все вместе снова пьют, на этот раз, кажется, какие-то коктейли… А дальше все и вовсе становится сумбурно, после чего обрывается.

Так что случилось? Она уехала с кем-то из ребят? Точно не с Леркой, ее квартиру Диана знает. Как и квартиры других друзей. Стало быть, либо здесь живет кто-то из неблизких приятелей, либо вовсе случайный знакомый.

Во всей этой унизительной и крайне тревожной ситуации радовало только то, что она проснулась одна на диване, а не в чьей-то постели. И вообще, судя по всему, ничего такого с ней не случилось. Только мучает самое ужасное в ее жизни похмелье.

Как бы ни хотелось Диане сейчас провалиться сквозь землю или чудесным образом оказаться дома, пришлось выбраться из-под пледа. Прежде всего, она добрела до сушилки, сняла с нее джинсы. Те выглядели слегка помято, но вполне прилично, а вот блузку пришлось оставить на перекладине: ей требовался утюг. Да и одолженная кем-то футболка ее прекрасно заменяла, а вот разгуливать по чужому дому без штанов Диана точно не собиралась.

Ее сумки нигде не было видно, да и зеркала в комнате не наблюдалось, что, вероятно, было только к лучшему. Она и так знала, что выглядит паршиво, лишних подтверждений не требовалось, а волосы можно и руками пригладить.

Сделав глубокий вдох, Диана медленно выпустила воздух и решительно открыла дверь. Рано или поздно из комнаты все равно придется выйти, так что лучше сделать это пораньше и найти воды и таблетку от головной боли, а лучше сразу — от тяжелого похмелья.

В незнакомой квартире имелась еще одна комната, но в ней было тихо, и туда Диана не стала заглядывать, отправилась сразу на кухню, откуда доносилось бормотание телевизора. Судя по всему, шли утренние новости.

Она понятия не имела, кого ожидает увидеть, но сидящий за столом мужчина все равно несказанно ее удивил. Во-первых, он совершенно не походил на завсегдатая молодежного ночного клуба, ему было слегка за сорок. А во-вторых, она его знала.

— Вячеслав Витальевич? — прохрипела Диана, щурясь от яркого солнечного света, беспрепятственно лившегося в окно кухни. — Вы здесь откуда?

Майор Карпатский, с которым она познакомилась в прошлом месяце, когда убили ее подругу, поднял взгляд от телефона и криво усмехнулся.

— Вообще-то, я здесь живу. Проходите, Диана Анатольевна, садитесь. Как вы себя чувствуете?

— Весьма паршиво, спасибо, что спросили, — призналась она, медленно подходя к столу и осторожно присаживаясь на табурет.

Резкие движения старалась не совершать: голова и так угрожала лопнуть в любой момент, а теперь ей стало еще хуже. Мозг отказывался обрабатывать поступившую в него информацию. Одно дело проснуться неизвестно в чьей квартире, познакомившись с кем-то в клубе. Другое — проснуться в квартире полицейского, который вряд ли проводит вечера в подобном месте.

— И как я оказалась у вас дома? — осторожно поинтересовалась Диана, слегка хмурясь. Шансов сообразить или хотя бы вспомнить самой у нее все равно не было.

— Это довольно забавная история, — хмыкнул Карпатский. Впрочем, по его тону трудно было поверить, что ему действительно забавно: голос звучал устало. — Прежде всего, судьбе было угодно свести нас в ночном клубе…

— Вы тусите в «Эйфории»? — удивленно перебила Диана, подпирая голову рукой.

— Иногда. Когда у наркоотдела там рейды и они просят подсобить. Людей не хватает.

Карпатский, видимо, наконец сообразил, что ее мучает жажда, поэтому встал, достал из навесного шкафчика стакан и налил в него воды из-под крана фильтра. Диана жадно сделала несколько больших глотков, пытаясь вспомнить хоть что-то. Не могла же она не заметить движухи? В «Эйфории» такое случалось, все знают, что там толкают «дурь». Но сама Диана всегда держалась в стороне от таких вещей, поэтому никогда не попадала в неприятности, даже если ей доводилось оказаться в клубе в подобный вечер.

— В общем, я нашел вас в туалете, в кабинке. По всей видимости, вам стало плохо, а потом вы и вовсе отключились, сидя на полу.

— О боже… — чуть ли не простонала Диана, закрывая лицо рукой. Смутное воспоминание о том, как ее затошнило во время танца и она побежала в туалет, всплыло в туманном сознании. — Но, постойте… Вы что, увидели на полу перепившую девчонку и забрали к себе домой?

— А что я должен был сделать? — он вопросительно приподнял брови. — Оставить вас там? Вы были в полной бессознанке. С вами могло случиться что угодно. Вас могли ограбить, например. Или изнасиловать. Это, кстати, был мужской туалет. Или еще хуже: вы могли захлебнуться рвотными массами.

Диана отставила в сторону опустевший стакан и для верности закрыла лицо еще и второй рукой.

— Адреса вашего я не знаю. Сомневаюсь, что вы проживаете по указанному в паспорте. Не в отделение же было вас везти. Вас и здесь-то еще полночи полоскало. Поэтому пришлось снять с вас джинсы и блузку. Чтобы постирать.

— Какой кошмар… — сдавленно пробормотала Диана, не отнимая ладоней от лица. — Простите…

Последнее прозвучало как-то особенно глупо и беспомощно, поэтому она замолчала.

— Не стоит извиняться. В конце концов, вы мне не навязывались, я сам решил вас забрать.

— Я просто не знаю, что еще сказать, — тихо призналась Диана.

— «Спасибо» будет вполне достаточно.

Она отняла руки от лица и заставила себя посмотреть ему в глаза.

— Спасибо, — произнесла с чувством. — Если у вас есть что-нибудь от похмелья, буду вдвойне благодарна и обещаю через пять минут убраться отсюда и больше не портить ваш выходной.

Карпатский улыбнулся и развел руками.

— Не держу такого. Могу предложить только аспирин. Но сначала вам надо поесть. У вас в желудке совершенно пусто.

Он снова встал из-за стола и полез в навесной шкафчик — на этот раз другой.

— Да ничего мне не будет, — отмахнулась Диана, мечтая поскорее заглушить хотя бы головную боль. — На еду я сейчас и смотреть не смогу.

Ее мутило даже от запаха кофе, витавшего в кухне.

— И все же… Я сделаю вам кашу и сладкий чай.

— Я не пью сладкий чай…

— Догадываюсь, — хмыкнул Карпатский, уже включив чайник и поставив на плиту сотейник. — Но сегодня придется себя пересилить. Когда перебираешь с алкоголем, глюкоза очень кстати.

— То есть вы так боретесь с похмельем? — не удержалась она. — Сладким чаем?

— Нет, с похмельем мне не приходится бороться, — не поворачиваясь, отозвался он.

— Всегда знаете свою норму?

— Нет, просто не пью.

— Вообще?

— Вообще.

Диана чуть прищурилась и неожиданно для самой себя брякнула:

— Вы что, алкоголик?

Карпатский рассмеялся и все-таки полуобернулся, с интересом разглядывая ее. Хотя смотреть на нее этим утром едва ли было приятно.

— Почему сразу алкоголик?

— Обычно совсем не пьют те, кто знает, что не сможет остановиться.

— Нет, я не алкоголик, — заверил он, возвращая свое внимание к приготовлению каши. — Просто алкоголь давно не доставляет мне удовольствия, вот я и перестал его употреблять.

— Вообще-то, я тоже почти не пью, — поспешила сообщить Диана, чтобы как-то исправить впечатление о себе. — То есть… Я, конечно, могу выпить бокал вина или шампанского. Или парочку, если повод есть. Но я никогда в жизни не напивалась до провалов в памяти… Не знаю, что на меня вчера нашло.

— Да ладно, не оправдывайтесь. С кем не бывает? Я ведь тоже был молодым. И тогда всякое случалось.

— Да вы и сейчас не старый…

— Это смотря с кем сравнивать.

— Ну… Например, вы всего на год старше моего прежнего бойфренда, — мрачно пробормотала Диана. — Того, который оказался маньяком. Помните?

— Помню, — сдержанно отозвался Карпатский.

И поставил перед ней тарелку с весьма жидкой овсянкой. А потом и чашку чая, в которой предварительно разболтал пару ложек сахара. Прежде чем сесть на прежнее место, налил себе еще кофе из капельной кофеварки, и только тогда добавил:

— С другой стороны, моей дочери сейчас было бы почти столько же, сколько и вам. Года на два меньше.

Диана, уже зачерпнувшая ложку каши, опустила ее обратно в тарелку, настороженно глядя на него. Сама бы она никогда не стала поднимать тему его дочери, которая, как она знала, погибла лет десять назад — утонула в Медвежьем озере. Но раз он сам затронул ее, проигнорировать казалось невежливым.

— Как ее звали? — тихо поинтересовалась Диана, вместо каши поднося ко рту чашку чая.

Тот был не очень горячим и приятно сладким. Вероятно, ее организм действительно нуждался в глюкозе.

— Геля, — бесцветным голосом отозвался Карпатский, внимательно разглядывая чашку с кофе. — Это Ангелина. Ангел, как бы. Не моя идея, жена придумала. Я бы назвал Машей.

— А ваша жена?.. — опасливо произнесла Диана, встрепенувшись и с тревогой повернувшись к дверному проему, хотя было совершенно понятно, что в квартире они одни.

— Не волнуйтесь, я в разводе уже почти десять лет. Так что здесь никого, кроме нас, и некрасивая сцена вам не грозит. Да и вообще… У вас ровно столько же прав быть здесь, как и у любой другой женщины.

Это ее действительно успокоило, и она заставила себя все-таки попробовать кашу. Та тоже оказалась сладковатой, но в меру, есть ее было приятно. Головная боль немного отступила даже без лекарств.

— Вы, наверное, рано женились? — зачем-то спросила Диана. Должно быть, просто чтобы поддержать беседу.

— По нынешним меркам, очень рано, — кивнул Карпатский, делая глоток кофе. — Но и тогда это произошло значительно раньше, чем я надеялся. Геля… получилась несколько вне плана. Многие говорили нам тогда, что эту проблему решать надо иначе, а мы взяли и поженились. И даже не развелись через два года, как некоторые прочили. Мы бы и не развелись, если бы не…

Он осекся и снова поднес к губам чашку, но, как показалось Диане, только чтобы закрыться ею, а не потому, что хотел еще кофе.

— Мне очень жаль, — пробормотала Диана неловко, не зная, что еще сказать на это.

— Вы уже говорили, — немного резко отозвался Карпатский, но в то же время кивнул, принимая ее соболезнования.

— Вы общаетесь?

— Почти нет. Она после развода вернулась в Одинцово, я остался здесь. Через год она снова вышла замуж, через два родила ребенка, еще через два — второго. Так что у нее все хорошо.

— Каждый по-своему справляется с потерей, — осторожно заметила Диана. — Наверное, так ей было легче?

— Наверняка, — он улыбнулся. — Вы не думайте, я не в обиде. Я рад, что у нее все хорошо. Что она справилась.

И тут бы Диане промолчать или хотя бы сменить тему, но она не удержалась от вопроса:

— А вы?

Карпатский какое-то время только молча смотрел на нее, даже показалось, что он видит что-то свое, но потом он наконец кивнул.

— По-своему. Вы как? Лучше стало?

— Да, спасибо, — ей даже удалось выдавить из себя улыбку. — Вы вкусно готовите.

— Пришлось научиться, — хмыкнул он, снова вставая, на этот раз чтобы дать ей обещанную ранее таблетку аспирина. — Еще вопросы о моей скромной персоне есть?

Диана смутилась и отрицательно качнула головой.

— Только один: дадите утюг? Моя блузка ужасно помялась, в такой на улицу не выйти. Я бы быстро погладила ее…

— Конечно, дам. А потом отвезу вас домой.

Она хотела возразить, что это уже лишнее беспокойство, но полицейский не дал ей шанса, выйдя из кухни и оставив наедине с растворяющейся в стакане таблеткой.

Быстро ретироваться не удалось. Сначала пришлось смыть остатки размазавшегося макияжа, потом все-таки погладить блузку. Когда она наконец была готова идти, Карпатский действительно вышел вместе с ней и даже повел к своей машине, но по пути у него зазвонил мобильный. С кем-то коротко переговорив, он слегка поморщился и виновато посмотрел на Диану.

— Что-то случилось, да? — догадалась она по обрывкам фраз.

— Да, меня ждут. И это срочно.

— Ничего страшного, я вызову такси. Вы и так потратили на меня слишком много времени.

Диана все же проводила его до машины — черного Ниссана, знавшего в этой жизни лучшие времена, и только когда Карпатский открыл дверцу, чтобы сесть на водительское место, поинтересовалась:

— А я разве не оставляла свой фактический адрес, когда вы записывали мои показания в прошлом месяце?

Он сделал вид, что задумался, но уголки его губ предательски подрагивали.

— Правда? Действительно. Совсем забыл про это. Берегите себя, Диана. И не делайте глупостей. Как бы иногда ни хотелось.

Карпатский захлопнул дверцу, и вскоре его машина выехала из двора, а Диана поймала себя на том, что смотрит ей вслед и улыбается.