Рукопись, найденная на помойке, или Дневник нового Пола Маккартни

Лев Юрьевич Альтмарк

Повесть «Рукопись, найденная на помойке, или Дневник нового Пола Маккартни» описывает жизнь самодеятельных музыкантов из провинциального городка, подражающих своим любимцам «Битлс». Но жизнь вносит свои коррективы, и игра, начавшаяся так успешно и весело, приводит к моральному и физическому упадку…

День второй

Вчера вечером хотел трахнуть свою новую подругу Линду. Я всех своих подруг Линдами зову, потому что этим именем у настоящего Пола Маккартни жену звали. Так прикольней. Наши ребята посмотрели на меня, и тоже решили звать своих подружек именами битловских жён. Главное — девушкам нравится не меньше, чем нам. Экзотика, видите ли.

Значит, я туда-сюда перед Линдой своей новой, хвост павлином распускаю, соловьём заливаюсь, а она, сучка такая, заупрямилась.

— Руки прочь от Вьетнама, — говорит, — такие вещи делают лишь по большой любви, и то не сразу. А мы с тобой знакомы всего лишь неделю, а значит, я тебе нужна всего лишь, как женщина, не больше.

— Естественно, как женщина, — начинаю ломать ваньку, — если бы мне нужен был мужчина, то это называлось бы форменным гомосексуализмом, а я до такой беды, слава богу, ещё не докатился. И едва ли когда-то докачусь.

Тут она покраснела и как выдаст на полном серьёзе:

— Половой акт без любви ничем не лучше этого самого, о чём ты сказал сейчас! Это всего лишь скотское совокупление, вроде как у собачек возле мусорного бака.

— Ну, мы-то с тобой не какие-нибудь собачки, — обиделся я. — А если честно, ты мне очень даже нравишься.

Здесь я сказал почти правду, потому что каждая моя новая подруга мне поначалу и в самом деле жутко нравится. Не знаю, любовь это или не любовь, потому что она каждый раз очень быстро проходит, а потом через некоторое время — всё начинается заново.

Тут эта новая моя Линда поморщила свой неширокий лобик и бабах без подготовки:

— Если я тебе нравлюсь, то нечего резину тянуть — делай официальное предложение, приходи знакомиться с моими родителями, и всё будет чин-чинарём. И тогда, пожалуй… Что, слабо?

Ну, думаю, девка даёт! Такого поворота у меня ещё не было. А отступаться-то уже стыдуха!

— Раз так, то, так и быть, делаю тебе официальное предложение. Только, сама понимаешь, нам нужно выяснить, подходим ли мы друг другу по любовной части. А то всякое может быть.

Она подумала-подумала, носом пошмыгала и отвечает:

— Ладно, уговорил, пойду за тебя замуж. Но то, на что ты намекаешь, будет только после свадьбы. Или, если очень невтерпёж, после подачи заявления в ЗАГС. И не раньше

Неужели она, дурочка, не поняла, что ни о каких серьёзных отношениях и разговора не было? Что она меня за лоха держит? Разозлился я, плюнул в сердцах и ушёл, даже слова не сказал. Другой бы на моём месте послал бы её подальше, а то и по роже съездил бы, чтобы знала перед кем хвостом вертеть. Нравы у нас простые, не среди аристократов воспитывались. Да только не стал я руки марать. Ей же хуже будет с такими замашками. Дождётся, пока затащат её какие-нибудь бухарики в тёмный подъезд и сделают всё по полной программе без всяких предложений. И никто на помощь не придёт — кому охота перо в бок получать? Так и пройдёт у неё первая брачная ночь… Впрочем, она не первая и не последняя.

Да если бы я всех, кого уламывал, предварительно в ЗАГС приглашал, туда бы очередь выстроилась аж до самого того дома. На бас-гитаре играть некогда было бы.

Кстати, о Вьетнаме. Наш ритм-гитарист Джон Леннон совсем на своём гениальном собрате подвинулся. Все уши прожужжал, мол, желаю в подруги даму только японского происхождения и звать её буду Ёко Оно. А где в нашей глухой провинции японку отыщешь? Вот и приходится ему довольствоваться вьетнамками с камвольного комбината. Их к нам по обмену видимо-невидимо наприсылали, а они вместо комбината на рынке джинсами торгуют и в магазинах стиральные порошки с кастрюлями скупают оптом. А потом здоровенными тюками на свою далёкую родину отсылают.

Конец ознакомительного фрагмента.