Сага. Когда вырастают крылья. Книга I. Зрящая во мгле

Лариса Черногорец, 2016

Мистическая Сага «Когда вырастают крылья» – это любовная история, рассказывающая о мире «полукровок», который окружает нас, оставаясь недосягаемым для простых смертных. История любви нефилима, потомка небесных ангелов, и девушки Ланы, полна красочных подробностей мира сущностей, потусторонних сил, и ярких эмоций. Настоящая любовь поможет спасти людей от такого Апокалипсиса, который не мог себе даже представить человеческий рассудок. «Зрящая во мгле» –первая книга саги.

Глава шестая. Моя отрада.

Я открыла глаза на рассвете. Был час тишины. Все работы останавливались, военные отдыхали, а кинологи, в респираторах, с собаками обыскивали завалы. В эти минуты можно было услышать живых, если они в состоянии звать на помощь. Служебные собаки способны были отыскать человека даже по слабому дыханию под горой мусора и обломков. Спасателей в машине не было. Я потихоньку отодвинула занавеску. Они стояли на краю обрыва. Малиново-золотые лучи восходящего солнца освещали их обнаженные торсы. Они стояли, воздев руки к небу, словно молясь. Светило поднималось из-за горизонта, пронизывая лучами пространство. Мне казалось, что они впитывают его свет, его энергию, его тепло. Может поэтому, они сами были такими солнечными.

Я притворилась, что сплю, когда они, спустя какое-то время, вернулись в машину. Лео нес в руках банку молока. Даниил высыпал в чашку горсть малины. Я вспомнила, что Рему известны все мои мысли и притворяться бесполезно, поэтому поднялась, потягиваясь:

— Доброе утро.

Они разом улыбнулись, как близнецы, и мне показалось, что вокруг стало светлее.

— Доброе утро, красавица, — Даниил жестом приглашал меня к столу. — Подкрепись, чем Бог послал. Мы возвращаемся домой.

— Откуда малина? — Я недоверчиво смотрела на Даниила. Он с иронией ответил:

— Со дна морского.

— Вот этого-то я и опасалась.

— Вон, с того дальнего холма. Туда волна не дошла.

— Понятно. У тебя, наверное, и вправду, есть крылья, иначе, как бы ты ее добыл.

Он посмотрел на меня с упреком, который был столь выразителен, что мне расхотелось его спрашивать о чем-то еще. И стало так гадко, как будто я сморозила какую-то несусветную глупость.

— Что мы теперь будем делать? — Я запихала в рот горсть малины и запила ее молоком из банки.

— Посмотрим по обстоятельствам.

— Можно спросить?

— Смотря, о чем.

Рем, похоже, уже заранее знал, о чем я хочу спросить. На его лбу залегла складка беспокойства. Но я решила не отступать. Я посмотрела в глаза Даниила:

— Меня все время мучает этот вопрос. Я терпела и молчала, сколько могла, пока вы работали на месте этой ужасной трагедии. Но больше нет моих сил. Объясни мне, что произошло в тот день, когда вы спасли меня впервые. Почему я оказалась в больнице с сердечным приступом, ведь я прекрасно помню, что была ранена. Я помню кровь, я помню, как ты прижал повязку к моей ране, помню, как ты спас меня, вернул к жизни…

Он глядел на меня так, как будто скрывал какую-то тайну. Подняв глаза на Рема, он словно спрашивал его, что мне сказать. Меня взбесило то, что они снова переговариваются взглядами. Я швырнула банку с молоком на стол, так, что брызги полетели во все стороны.

— Да что, черт побери, происходит!

— Не чертыхайся. — Даниил снова смотрел на меня, и мой гнев уходил, уменьшался, сжимался до размеров микроточки, мир и упокоение разливались в моей груди, мне не хотелось спрашивать больше ни о чем, хотелось только любоваться его глазами, улыбкой. Какое-то наваждение. Нет. Я тряхнула головой, словно пытаясь освободиться от его чар.

— Скажи мне правду. Пожалуйста.

— Смотри-ка ты, твой шарм на нее не действует. — Зак иронично улыбался. Даниил вздохнул:

Я думаю, тебе это привиделось. Тебя просто ударили, ты испугалась, тебе показалось, что тебя ранили. У тебя действительно был сердечный приступ.

— Не лги мне, пожалуйста. Я могу слово в слово повторить все то, что ты говорил, и про группу крови, и про алкоголь, и про то, что жалко будет, если не успеете меня довезти до больницы.

— Это я говорил. — Зак иронично улыбался.

— Вот! — Я метнула рассерженный взгляд на Зака, — значит было! Было!

— У тебя был сердечный приступ. — Глаза Даниила стали непроницаемыми. Он смотрел в окно.

— А как же анемия третьей степени. Она бывает только при обширных кровотечениях. В меня в больнице два литра крови влили! Прошло три недели, а я до сих пор на витаминах и железе.

Даниил молчал. Я нервничала:

— Ты не скажешь правду?

Он обернулся. По его лицу было понятно, что он не мог сказать мне правду. Я метнула взгляд на Рема. Он был старшим в их группе. Это он ему запретил. Рем сделал вид, что ничего не заметил и, с отстраненным выражением лица, стал раскладывать носилки, трансформируя их в кресло.

— Прибери за собой, — сказал он с невозмутимым видом, протягивая мне тряпку.

Я, молча, вытерла разлитое молоко. Настроение было испорчено. Но я точно решила для себя, что я, таки, докопаюсь до истины.

Мы возвращались домой. Зак вел «Барышню», Лео сидел рядом впереди. Дверь к кабине водителя была открыта, было слышно, как в наушниках Лео громко играла музыка. Мы с Даниилом расположились на кушетке. Рем, чуть поодаль, на сложенных носилках. Я первая решилась прервать тягостное молчание. Все-таки, это была моя вина. Я затеяла скандал. Мне приспичило знать правду. Если он не может сказать ее, значит, на это есть причины.

— Можно еще спросить?

Его тон был холоден.

— Попробуй.

— Мне просто хотелось узнать о вас, хоть что-то, поподробнее. Как вы живете? Есть ли у вас семьи, работа? Что мы будем делать, когда вернемся домой?

— Час от часу не легче.

— Просто, я не могу понять. Что означали эти слова, когда ты сказал, что мне придется побыть в вашей компании. Если по возвращении в город мы расстанемся, и забудем друг о друге, то я вообще не вижу смысла в моем времяпрепровождении в вашей компании все пошедшие дни. Зачем? Отпустили бы меня домой, меня бы довезли волонтеры, или МЧС.

Его улыбка потеплела.

— А что ты скажешь, если какое-то время мы погостим у тебя?

Я опешила. Мне вдруг представилось, как мы впятером располагаемся в моей малогабаритной однушке. Я, молча, кивнула. Лео расхохотался:

— Лана, давай лучше ты к нам.

Даниил покачал головой:

— Он шутит. Хотя, и такой вариант не исключение.

Рем хитро улыбнулся:

— Если нет возражений, то на короткое время мы расположимся у тебя. Если ничего экстренного не случится. А что касается семей — Даниил не женат.

Кровь бросилась мне в лицо. Рем снисходительно улыбался. Я подумала, какой же он все-таки противный, и мои мысли, видимо, еще больше его рассмешили. Я украдкой посмотрела на Даниила. Он тоже улыбался. Улыбался так, словно ему было приятно, что я интересуюсь его семейным положением. И хотя мой вопрос изначально задан был так, как будто я просто интересуюсь ими всеми, Рем вывернул все иначе, и выдал мои истинные интересы.

Мы подъезжали к городу. Можно было добраться быстрее, но трасса была забита транспортом в обоих направлениях. Я украдкой смотрела на Даниила, любуясь его профилем. Раньше я считала, что мужчина, красив, если он умен. Умные мужчины вызывают чувство восхищения и уважения. Для меня главным было уважать человека. Мужчина мог быть старым, лысым, толстым, это было неважно. Если он был умным, для меня он был красивым. Я никогда не обращала особого внимания на внешние данные. Но тут все складывалось так, что меня покорила именно внешность. Как говорится, «по одежке встречают». Я не знала, насколько умен Даниил, хотя человек, со знаниями в области медицины катастроф просто не мог быть глупым. Его красота и внутренний свет делали его чрезвычайно притягательным. Я боялась спросить себя, что чувствую к нему. Поэтому и возник этот вопрос, что же будет дальше? Я просто не могла себе представить, что никогда больше не увижу Даниила. Мое сердце превращалось в трепещущую бабочку, когда его взгляд соприкасался с моим.

Очень хотелось пить. Я потянулась за бутылкой воды. Даниил опередил меня, протянув ее мне. Наши руки соприкоснулись. Его пальцы были обжигающе горячими. Я вздрогнула и с удивлением спросила:

— У тебя жар?

Он пожал плечами:

— Может это ты замерзла?

Я прекрасно понимала, что вовсе не замерзла, но пререкаться не было никакого желания, я вдруг выпалила:

— Согреешь?

Его удивленный взгляд встретился с моим, вызывающим. Он протянул мне свою ладонь. Я вложила в нее свою руку. Он накрыл ее второй ладонью. Меня словно током ударило, волна прокатилась по всему телу. Я вспомнила то же самое ощущение, когда он прижал повязку к моей ране. Это можно было сравнить с приятным теплом, разливающимся по телу, когда возвращаешься с мороза, хорошенько нагуляв аппетит, и выпиваешь глоток крепкого янтарного бренди. Тепло и пьянящая слабость от кипятка его кожи расслабляли. Я положила голову на его плечо и закрыла глаза. Сквозь ресницы я видела молчаливый диалог Даниила с Ремом. Они общались взглядами. Рем был явно чем-то расстроен. Но, мне было уже не до этого. Я пыталась подобрать название своему состоянию. Блаженство? Удовольствие? Утешение? Это была смесь эмоций. Отрада. Моя отрада.