Реальные сны нереальной провинциалки. Книга 2

Лариса Репникова

Счастье любит тишину. Но даже если ты не кричишь на каждом углу, что счастлив, всегда найдется тот, для кого это просто повод для подлости.

Глава 7

— Поздравляю вас, родители — у вас комплект — дочь и сын! — после сумасшедшей поездки до роддома новость о том, что у нас с Алексом теперь и дочь, и сын, просто луч в царстве тьмы.

— Ох, доктор, спасибо вам! — Алекс тряс руку доктора и выглядел очень забавным.

— Да это не мне спасибо, а вашей жене — она просто молодец! Справилась с такой сложной задачей на ура!

— Да, она у меня просто супер-женщина! — мы все вместе рассмеялись.

Я лежала на кровати в отдельной палате, где уже установили две кроватки для наших малышей, Алекс сидел на стуле рядом со мной и гладил руку, которую вот уже несколько часов практически не выпускал, а доктор стоял около дверей.

— Через полчаса вам принесут детей — сейчас проводят все необходимые мероприятия и анализы, но по первым результатам уже понятно, что с малышами все хорошо, и они здоровы, правда вес у них маловат, и вам придется немного у нас задержаться, чтобы мы понаблюдали за вами и за тем, как они набирают вес. Хорошо?

— Конечно, доктор. Спасибо вам, — я была еще очень слаба, но безумно счастлива.

— Я вас пока оставлю — отдыхайте, а чуть позже загляну, проверю, как вы себя чувствуете.

Дверь за доктором закрылась, и мы с Алексом остались одни.

— Ну, как себя чествуешь? Только не ври мне!

— Алекс, все отлично, не волнуйся.

— Как это не волнуйся? Такое пережить! Это ж сума можно сойти!

Я не сдержала улыбку:

— Да все хорошо.

— Спасибо тебе! — Алекс наклонился ко мне и поцеловал, — Вот уж не думал, что это так волнительно и так радостно! Я так счастлив! Ты даже представить себе не можешь! И это так здорово, что у нас и дочь, и сын! Но сын молодец — он старший!

— Да, что-что, а первенство он свое не упустил! — я смотрела на Алекса — он буквально светился от счастья, а мне было тепло и спокойно — все самое главное и важное в жизни у меня теперь есть.

— Тук, тук. Разрешите? — дверь в палату распахнулась и на пороге появилась медсестра с малышами.

— Конечно! — Алекс вскочил с места и помчался к медсестре.

— Аккуратнее, папаша, не раздавите, — Алекс буквально выхватил маленькие свертки и прижал к себе, продолжая излучать свет. Невозможная милота! Смотреть на это без слез нереально!

— Они сопят! Представляешь? — Алекс повернулся ко мне.

— Ну ты чудо! Конечно, сопят, они же спят, — я постаралась сесть на кровати.

— А когда мы будем их кормить?

— Когда проснуться. Положи их в кроватки — пусть спят.

— Нет. Я хочу подержать их, — медсестра, улыбаясь, наблюдала, как большой, взрослый мужчина был похож на плюшевого медведя.

— Вот здесь кнопка вызова — если что, зовите, а я вас пока оставлю. Поздравляю еще раз.

— Спасибо.

Медсестра ушла.

— Алекс, ты звонил Соне? Она приедет?

— Да, звонил. Она сказала, что прилетают первым рейсом. Наверное, скоро уже будут здесь. Она меня спрашивала про имена, я ничего не ответил ей. Сказал, что пока не решили.

— Да как так не решили? Мы же столько раз это обсуждали!

— Да, но теперь уже нечего обсуждать, теперь пришло время назвать и зарегистрировать наших детей, — Алекс все еще держал малышей на руках.

— Иди сюда, дай я посмотрю, — муж подошел к кровати и передал мне один из свертков — Доченька моя…

— Как ты определила, что это дочь?

— Вот ты смешной, кончено, это дочка. Смотри, какие у нее глазки и носик. Красавица! А у тебя сын. Возвращаясь к именам, Элизабет и?

— И Владимир.

— Вот и хорошо. Значит ты получишь документы от врача и доедешь в ЗАГС.

— Конечно.

Спустя час в палате появился доктор с документами на детей, справился о моем состоянии, посмотрел на малышей, которые спали в своих кроватках и ушел, обещая заглянуть теперь уже к вечеру.

— Алекс, ты бы тоже ехал уже. Столько времени без отдыха, столько переживаний — тебе надо отдохнуть, да и дома там неизвестно что происходит. Вдруг, опять приходил этот ненормальный.

— Да, скоро пойду. Надо только переговорить с нашей службой безопасности — предусмотреть возможные варианты обеспечения спокойствия.

— Значит ты сперва в офис?

— Да пока не решил, возможно созвонюсь, и по пути где-нибудь пересечемся.

— Алекс, я хочу тебе попросить.

— О чем? — Алекс насторожился.

— Понимаешь, Михал, конечно, возможно, твой брат, но мне не нравится, что он живет в нашем доме. Мне кажется, ему пора переехать. Тем более, теперь в доме будут дети, а присутствие Михала меня все время нервирует.

— Да, я тебя прекрасно понимаю. Мы с ним уже говорили о том, что ему следует переехать. И он уже занимается поиском подходящего жилья.

— Ой, спасибо. Это очень важно для меня.

— Это важно для нас. Твое спокойствие и комфорт не могут быть выше, чем человек, который возможно мой родственник.

Стены палаты были наполовину прозрачными, и все что происходило в коридоре можно было наблюдать. Неожиданно для нас с Алексом, свет в коридоре погас, и какие-то тени стали быстро перемещаться.

— Что это?

— Оставайся здесь, я пойду посмотрю, что там такое происходит. Запри дверь за мной.

Алекс вышел в коридор, а я закрыла дверь. Стараясь рассмотреть через стекло, что же там происходит я прислонилась к стеклу, но коридор был темный, и ничего рассмотреть было невозможно.

Вы когда-нибудь испытывали страх? Каким он был? Мне кажется, ничего ужаснее я еще не испытывала. Ощущение было такое, словно на меня надели комбинезон, при чем комбинезон с головы до ног, а изнутри он был весь покрыт иглами и штырями, которые так и стремились пронзить меня тупой болью, сковывая всяческую возможность двигаться. И я стояла с широко раскрытыми глазами, боясь своим неловким движением нарушить тишину или хоть как-то навредить Алексу, который сейчас находился где-то в темноте коридора.

Послышались шум борьбы и удары о стену. Неожиданно за стеклом возникло лицо Алекса, и я отшатнулась от стекла, но дальше я увидела, как чья-то рука заносит над его головой какую-то дубинку и ударяет. Алекс сполз вниз, вероятно, потерял сознание, а затем в коридоре раздались гулкие шаги и четко слышно было, как кто-то подошел к двери, скорее всего несколько человек, и, вероятно, подхватив Алекса, уволокли прочь. Спустя несколько секунд свет в коридоре включился, и я метнулась к двери, в надежде рассмотреть, что там происходит, и куда исчез Алекс, но там было совершенно пусто, только где-то далеко слышны были шаги нескольких человек.

Все произошло настолько быстро, что я не сразу осознала, что в коридоре собрались люди — врач, медсестры, вероятно, охранник и какой-то специалист технической службы, и все они старались войти в мою палату.

— Елена Николаевна! Откройте! С вами все хорошо? — доктор стоял ближе всех и старался открыть дверь. Я же смотрела на всех все еще широко открытыми глазами.

Медленно и нехотя, страх начал отступать. Я открыла замок и впустила сотрудников больницы в палату.

— Елена Николаевна, с вами все хорошо? Как дети? — доктор осмотрел меня со всех сторон, затем подошел к кроваткам и, убедившись, что дети тихонько сопят, снова стал меня осматривать и расспрашивать, — Испугались? У нас такое впервые. Даже не понимаю, что могло произойти.

— Где мой муж? — я вглядывалась в лица людей, которые находились рядом со мной, но не видела его среди них.

— Как где? Он же нам сейчас на выходе попался, сказал, что идет оформлять свидетельства о рождении сына и дочери.

— Серьезно? Вы его действительно видели? — я схватила телефон и стала набирать номер Алекса, но, к моему разочарованию, услышала, что абонент временно недоступен, — Его номер недоступен! Его похитили какие-то люди, ударив по голове! Я сама видела! Вызывайте полицию!

— Успокойтесь, пожалуйста. Что значит, похитили? Кто? О чем вы говорите, если мы встретились с вашим мужем у выхода, до того, как погас свет? — доктор пытался меня успокоить.

— Этого просто не может быть! Я своими глазами видела, как Алекса кто-то ударил по голове. У вас же кругом камеры, давайте посмотрим, что там происходило в коридоре.

— Хорошо, только не волнуйтесь. Сейчас мы пригласим полицию, — доктор вышел в коридор, на ходу набирая номер телефона полиции, а я подошла к кроваткам, и старалась никого не слушать, а только сосредоточиться том, что удалось рассмотреть в темноте, — Сейчас приедет полиция.

Ожидание — самое худшее из наказаний, а помноженное на неизвестность, так просто кошмар какой-то.