Ложь в красках правды. Том 2

Лариса Печенежская

Чтобы выжить, обстоятельства вынудили Инну стать заложницей лжи и совершить поступки, несовместимые с совестью. Неожиданно она раскрыла тайны своего прошлого, напрямую связанные с ее настоящим. Как теперь дальше жить? Но вместо ответа в ее жизни появился мужчина, любовь к которому заставила девушку открыть ему правду. Их чувства подверглись жестокому испытанию, и каждому пришлось сделать свой выбор. Оказалось, что любви под силу даже невозможное.

Глава 18

Встреча с Вадимом прошла лучше, чем она думала. Вначале он действительно важничал, представляя из себя придирчивого критика, но потом сбросил с себя эту шелуху и стал весьма приятным человеком. Инна сразу же убедилась, что у него взгляд профессионала, поэтому с нетерпением и замиранием сердца ждала его оценки после того, как просмотрит все фотографии.

Он отобрал двенадцать из них и сказал, что они займут достойное место на фотовыставке, в целом похвалив и остальные снимки. Когда рабочая часть их встречи закончилась, Роман заказал для себя и Вадима кофе, а для Инны — чашку чая. К ним добавил еще по два пирожных: одно — заварное, другое — бисквитное.

Это неофициальное время они втроём провели весело. Вадим пытался заинтересовать собой Инну, бросал на неё красноречивые взгляды, «нечаянно» касался ее руки, но девушка никак не реагировала на все его старания. Роман про себя посмеивался, видя, как приятель бесполезно пытается вылезти из кожи, лишь бы обратить на себя ее внимание.

Потом, не выдержав, с улыбкой сказал:

— Зря стараешься. Не по зубам орешек — сломаешь.

— Не порть мне азарт, — отмахнулся тот. — Если Лера не поддается твоим чарам, это не значит, что не поддастся моим.

— Значит, значит, — смеясь, остановила Лера его словоизлияния. — Я не западаю на донжуанов, а обхожу их стороной.

— Это я донжуан?! — шутливо оскорбился Вадим. — Наверное, Роман меня оговорил, чтобы такая красавица не упала в мои объятия…

— Не оговорил, а предупредил, чтобы не влюбилась в дамского угодника, коим ты являешься. Ветренного и порхающего с цветка на цветок, как мотылек.

— Ага, очерчивал границы своего огорода, — сказал Вадим, не пряча хитринки в глазах.

— А хоть бы и так, — не стал отнекиваться Роман.

— Что ж, на чужое никогда не зарюсь, — Так что отныне я для вас абсолютно безобидный.

— Жаль, что так сразу взял и отступился, — с показным огорчением произнесла Инна.

— Ну, негоже приятелю дорогу переходить. Принципы не позволяют. Но если проворонит, постараюсь вовремя оказаться в нужном месте.

— Ловлю на слове, — не промолчала Инна, с симпатией глядя на Вадима. — Мне будет приятно сотрудничать с тобой. И, надеюсь, не один раз. Во всяком случае я буду стараться делать фотоснимки, соответствующие твоим строгим критериям.

— Вот и молодчинка. Чувствую пятой точкой, что сработаемся.

Еще где-то с час они сидели и с удовольствием общались, а потом Вадим ушел на запланированную встречу, а Роман повез Инну в фотоателье, чтобы заказать фотографии для выставки. Она заплатила аванс, и Роман отвез ее домой.

В оставшееся до выставки время они виделись где-то три раза в неделю, что весьма устраивало Инну. За шесть дней до неё, они с Романом отвезли в художественную галерею готовые фотоснимки в рамках и таблички к ним с названием и фамилией автора, которые торжественно передали Вадиму. Он показал им план экспозиции, в которой фотографии Инны занимали почетное первое место. Другими словами, с них начинался просмотр всех остальных работ авторов.

На следующий день Инна устроила себе шопинг, так как было необходимо купить себе платье, в котором она будет присутствовать на открытии фотовыставки, и туфли к нему. На это ушел весь день, но результатом она осталась очень довольна, ибо приобрела себе такой наряд, который нарисовала в своем воображении. Или очень близкий к нему. Туфли решила дома загодя несколько разносить, чтобы не мучиться в день открытия и не натереть водянок.

День, когда она будет впервые присутствовать на выставке своих фотографий, наконец наступил. Инна, посмотрев на часы, стала собираться на торжественны прием, организованный Вадимом по этому случаю.

Поскольку за окном наблюдалось угасание дня, ей пришлось включить свет. Вернувшись из душа и высушив волосы, она надела купленный наряд. Из зеркала на неё смотрело призрачное, серебристо мерцающее видение. Дорогое вечернее платье в пол было необычайно элегантным и головокружительно облегало все прелести её женственной фигуры — упругие груди, тонкую талию, стройные бедра. Оно было незаурядным, запоминающимся своей утонченностью и женственностью. Струящиеся линии свободно ниспадающей ткани отождествляя её с нежным полевым цветком.

Платье закрывало ноги, но его изюминкой был акцент на открытой спине. Ажурное обрамление линии выреза и сверкающий ювелирный декор из кристаллов, завершающий отделку верха, подчёркивали женственность образа.

Инна усилила эффект своего праздничного наряда ярким макияжем и туфлями на высоком тонком прозрачном каблуке. Она подняла пряди волос и, скрутив их, уложила на голове в небрежно красивый узел, выпустив несколько волнистых прядей, которые изящно обрамили её лицо с тонкими чертами.

Она смотрела на себя в зеркало и ее внутреннее состояние переполнялось сказочными ощущениями, ассоциациями пребывания в ином времени.

Когда девушку увидел Роман, пришедший в квартиру, чтобы проводить ее до автомобиля, он только и смог сказать, не скрывая охватившего его восторга:

— Ты божественна!

Они приехали в галерею, когда залы уже стали наполнять приглашенные. Официанты разносили на подносах бокалы с шампанским. Инна и Роман взяли по бокалу и неспеша пошли осматривать выставленную экспозицию фотоснимков. Их увидел Вадим и поспешил навстречу.

Оба мужчины были в дорогих костюмах с бабочками. Осмотрев Инну с головы до ног, Вадим тихо присвистнул, незаметно показав большой палец, а вслух произнес:

— Ты выглядишь просто восхитительно и достойна всех комплиментов! Если бы я не знал, что ты состоишь из плоти и крови, подумал бы, что сошла со страниц красивой сказки, поскольку ты само очарование! И почему я не познакомился с тобой раньше Романа?

Инна не могла сдержать улыбки и, поцеловав Вадима в щеку, шепнула на ухо:

— Я тебя обожаю!

А вслух сказала:

— Спасибо! Твои комплименты пролились бальзамом на мое самолюбие. Ты разрешишь нам покинуть тебя и посмотреть выставленные фото?

— Конечно, идите, а я займусь другими гостями.

Никита пришел на торжественное открытие фотовыставки вместе с Ксенией. Она уговорила его сопровождать её, поскольку ей было дано задание написать статью в газету вместо своего коллеги, который находился в отпуске. Он не особо любил подобные мероприятия, но отказать Ксении причины не нашлось.

Зная, что она будет занята сбором материала и интервью с авторами отдельных работ, она попросила Марину и Андрея пойти вместе с ними, чтобы Никита не коротал время в одиночестве. К удивлению Ника, на открытие выставки пришло много людей из муниципальных структур, с которыми он взаимодействовал в своей работе. Он вежливо здоровался с ними, думая о том, как всё знакомо: привычные приветствия, гладко обкатанные фразы, искусственные улыбки… А подсознательно он боролся — вот уже больше двух месяцев — со своими страстями.

Самообладание всю жизнь было его оружием, давало ему возможность работать и было так же необходимо, как дыхание. Благодаря железному самообладанию ему удавалось управлять своим непростым бизнесом, нести груз ответственности, доставшийся ему вместе с ним. Он улаживал не только бесконечные проблемы, связанные с выживанием и процветанием своей строительной фирмы в неустойчивом новом столетии, но и более утомительные — личные, с которыми он никак не мог сладить.

Память жалила подобно осе, напоминая, кого он считал любимой… Ее образ возник перед ним как живой: стройная фигура в зеленом шелковом платье. Обнаженные изящные руки, мягкие очертания груди и бедер… Глядя на окружавшие фотографии, мысли его сосредоточились на женщине, которая притягивала все мысли, желания и чувства, а он всеми силами старался их подавить.

На скулах у него заходили желваки. Зачем он вспоминает Инну? Его будущее — это Ксения. Пусть не ближнее, но все же… Он обязан это помнить. Он должен вычеркнуть из памяти мысли о лгунье, которая… И тут он заметил, что Ксения растерянно на него взглянула, и ободряюще ей улыбнулся. Она ни в чем не виновата, но он с трудом мог себя заставить проводить с ней больше времени, чтобы лучше узнать ее. Возможно, она поможет ему забыть медовый аромат кожи Инны. И снова железная воля помогла ему совладать с собой.

Никита заменил опустевший бокал на новый и стал ходить вдоль фотоснимков, останавливаясь на короткое время напротив тех, которые вызвали его интерес. К нему подошла Ксения и попросила пойти с ней:

— Ты не представляешь, какие замечательные фотографии открывают экспозицию. Ты обязательно должен их увидеть. Их автор — талантливая фотограф. Хозяин галереи обещал мне помочь взять у неё интервью.

Взяв Никиту под руку, Ксения повела его в ту часть зала, где собралось большее количество приглашенных. Они рассматривали снимки, увлеченно обсуждая их. Фотографии действительно были великолепны несмотря на то, что были сделаны поздней осенью, когда для природы осталось позади лето с его пышным убранством и яркой палитрой цветов. Контрасты увядающей природы уходящей осени и синих озер, последних солнечных лучей и поредевших крон деревьев с затерявшимися на отдельных ветвях разноцветными листьями, хрустальный водопад на фоне утомленной осенними холодами зелени хвойного леса… все производило сильное впечатление, запечатлев уходящие мгновения осени накануне зимы.

Никита, вдруг почувствовав необъяснимое волнение, сердце отозвалось учащенным ритмом, и он, чтобы узнать, кто их автор, нетерпеливо протиснулся к одному из фотоснимков, на котором был изображен лиственный лес, разрисованный кисточкой осени-художницы разноцветными дивными красками. Взгляд мгновенно приклеился к табличке, на которой было написано: «Прощальная краса. Автор: Кудряшова Валерия».

В висках болезненно застучали молоточки — и вокруг всё размылось, лишив глаза и слух четкости восприятия.

— Что с тобой? — услышал Ник голос Ксении, пробившийся к нему словно через вату.

Он усилием воли привел свои чувства в порядок и спокойно спросил:

— О чем ты?

— Ты как-то неожиданно побледнел и даже покачнулся.

— Это тебе показалось. Наверное, усталость дает о себе знать. Сегодня на работе был день сплошных нервотрепок. Занимайся своим делом и не волнуйся обо мне.

— Мне действительно не о чем беспокоиться? — уточнила Ксения.

— Абсолютно. Я досмотрю фотоснимки этого автора и отыщу Андрея с Мариной.

— Тогда я пошла, — и, махнув ему рукой, Ксения скрылась среди других приглашенных.

Никита внимательно рассматривал фотографии Инны, переходя от одной к другой. Он понял, что они сделаны в Карелии. Причем талантливо, поскольку благодаря им никого не оставляла равнодушным осенняя красота карельской природы. Это как раз тот самый случай, когда даже самому упёртому любителю прозы становится ясно, о чём писал Пушкин в этих строках:

Унылая пора! Очей очарованье!

Приятна мне твоя прощальная краса —

Люблю я пышное природы увяданье,

В багрец и в золото одетые леса.

Как же она вышла на эту галерею? Ведь в современном мире, даже если ты сверхталантливый, о себе без связей заявить практически невозможно. К тому же всю экспозицию на выставке открывают ее работы…

И вдруг до него дошло, что Инна тоже где-то здесь. Дрожь пробежала по телу — и Никита стал лихорадочно оглядываться, пытаясь высмотреть среди присутствовавших ту, что лишила его покоя. Её нигде не было видно. И он решил медленно обойти все залы, в которых были выставлены авторские работы, теша себя мыслью: а вдруг?

Наконец он увидел её. Она стояла в окружении мужчин и о чем-то весело разговаривала. Их небольшая компания периодически взрывалась смехом. Инна была в шикарном платье, раскованна и очаровательна. Непослушный локон выбился из узла на затылке и струился по ее изящной открытой шее. Никите нестерпимо захотелось подойти к ней и, приподняв локон, поцеловать то место, которое он прикрывал.

Но он не сдвинулся с места. Просто стоял и наблюдал за девушкой, разглядывая ее блестящие темные волосы, нежную кожу и глубокий вырез платья, не скрывавший полной груди, к которой он так хотел прикоснуться. Мысли путались, желание затуманивало рассудок.

Она повернулась вправо и что-то сказала одному из мужчин. Он узнал в нём Вадима Вишневского, хозяина галереи. Тот дружески обнял ее за плечи и что-то прошептал на ухо. Инна громко рассмеялась. Тогда другой мужчина слева от девушки уверенно снял руку Вадима с ее плеч и взял ее под руку сам. В этих обоих жестах было что-то собственническое, указывающее, что этот мужчина ей значительно ближе, нежели остальные. Потом она, словно почувствовав на себе взгляд со стороны, оглянулась и увидела его.

Ее губы раскрылись, на лице читались удивление и испуг. Острое желание броситься через весь зал, упасть перед ней на колени и сжать ее в своих объятиях пронзило Никиту. Словно читая его мысли, лицо Инны покрылось румянцем.

«Какая очаровательная лгунья, — подумал он. — Как она умело изобразила стыдливость!» Никите захотелось чем-то досадить Ксении, которая затащила его на это мероприятие.

Он, не отрываясь, смотрел на Инну. Стоявший слева мужчина заговорил, и Инна повернулась к нему. Ник испытал и облегчение, и разочарование. Ему не хотелось терять взгляд этих глаз, цвет которых напоминал чистый изумруд. Все его внимание сосредоточилось на этой женщине, которая находилась так близко и одновременно за тысячу километров от него.

— Как я вижу, Лера тоже здесь, — услышал он голос Андрея.

Никита закрыл глаза.

— Да, — едва слышно произнес он.

— Эй, дружище, с тобой все в порядке? Ты выглядишь, как больной пёс.

Ник кивнул. Больше всего на свете ему хотелось сейчас оказаться где-нибудь в другом месте.

Инна не слышала ни слова из произносимых слов, хотя взгляд ее был прикован к стоявшим рядом мужчинам и казался неподдельно заинтересованным. Она умудрялась даже вовремя вставлять междометия в общий разговор и к месту улыбаться. Но внутри она медленно умирала, погружаясь в океан боли и разочарования. Главным же для нее сейчас было ничем не выдать своих чувств.

— Еще шампанского? — услышала она голос Романа.

Инна покачала головой

— Пока нет. Я и без шампанского чувствую себя превосходно.

Это действительно было так. Ей было приятно быть здесь вместе с ним.

Для их первого совместного выхода в свет она предпочла бы что-нибудь не столь людное и шумное. Ей нелегко далось решение пойти на этот прием под руку с Романом. Он — замечательный спутник, но она все же ощущала напряжение и скованность. Рядом с ними собралась смешанная компания его знакомых, а также деловых партнеров. Инна чувствовала себя не совсем в своей тарелке не только из-за незнакомого окружения — ее смущала слишком шикарная публика, поскольку торжественное открытие выставки в галерее Вадима привлекло огромное количество состоятельных людей.

Менее всего она хотела бы испортить Роману этот вечер, поэтому присоединилась к общему разговору. Вечер продолжался. Инна, улыбнувшись Роману, приняла его руку и его предложения познакомиться с выставленными работами. Бросая на него незаметные взгляды, она подумала, что в будущем для нее не составит труда позволить поцеловать себя. И со временем почувствовать к нему желание. А потом… потом, когда они получше узнают друг друга, полюбить его.

Они стали неспеша рассматривать фотографии, как вдруг девушка остановилась и замерла на месте. И в ту же секунду поняла, что никогда и ни за что на свете не сможет полюбить Романа, да и вообще любого другого мужчину. Потому что мужчина, которого она до сих пор любит, стоит перед ней и смотрит на нее.

Никита тоже видел только ее — высокую, стройную, в платье серебристого цвета. Он не видел никого вокруг, для него существовала она одна. Затем его взгляд переместился на ее руку, лежащую на рукаве пиджака ее спутника. И этот мужчина смотрел на Инну взглядом… собственника? Да, в первый раз он не ошибся. Именно взглядом собственника.

Ник инстинктивно шагнул вперед. Инна продолжала неподвижно стоять, изменилось только выражение ее лица — из потрясенного взгляд сделался непроницаемым.

— Добрый вечер, Лера.

Он произнес это недрогнувшим голосом. Но внутри у него все дрожало.

Инна не могла отвести от него глаз. Ноги были словно ватные и едва держали ее. Но она не должна показать свою слабость. Не должна поедать взглядом высокую, элегантную фигуру мужчины, от присутствия которого все остальные мужчины в зале выглядели тяжеловесными и неуклюжими. Не должна восхищаться красотой его точеного лица, черными блестящими волосами и — что самое основное — не утонуть безвозвратно в этих бездонных серо-голубых глазах, от взгляда которых у нее кружится голова, нечем дышать и слабость во всем теле. Она совершенно к этому не готова, он застал ее врасплох.

Инна убеждала себя, что не должна так реагировать на него. Только бы не потерять самообладание! Больше двух месяцев она пыталась примириться с тем, что между ними все кончено. Так много времени выстраивала для себя новую жизнь, далекую от той, что была у нее с Никитой. Пыталась забыть его. И оказалось, что достаточно одного мгновения, чтобы понять — все ее попытки тщетны.

Инну охватил ужас и сковал ее. Она была не в состоянии выговорить в ответ его имя. Им нужно просто обменяться вежливыми приветствиями, и он отошел бы от нее. Вернулся бы в свою жизнь, свой мир. И к той женщине, с которой она как-то видела его издалека.

Ей тоже следует отойти от него. Но она стояла и молчала. На помощь пришел Роман.

— Лера? — произнес он.

Его голос привел ее в чувство. Она с трудом разомкнула губы и даже смогла улыбнуться:

— Роман… это Никита Аверин. Я имела удовольствие консультироваться у него по одному вопросу.

Глаза, как предгрозовое небо, сверкнули.

— Это я имел удовольствие.

После секундной паузы он продолжил: — Я не предполагал, что вы будете здесь…

Она снова заставила себя улыбнуться.

— Я тоже не предполагала. — И взглянула на Романа. — То, что я здесь и мои работы, всё благодаря ему.

В глазах Ника промелькнул вопрос, и Роман протянул руку.

— Роман Вербицкий, — представила она его Никите, наконец обретя самообладание.

Ник пожал протянутую ему руку. Она была твердой, это рука солидного человека. Нельзя отрицать, что он хорош собой, у него умные глаза, он улыбчив. Понятно, почему Инна выбрала его. В Романе Вербицком нет ничего неприятного, все вызывает симпатию. Но почему он борется с желанием смахнуть ладонь Инны с рукава этого мужчины, взять ее за руку и уйти с ней вместе?

Увести ее, усадить в машину, уехать с ней в ее квартиру или в свою — да куда угодно, хоть на край света, главное, чтобы там была кровать, но не было ни Романа, ни любого другого мужчины. А потом… потом снять с Инны вечернее платье, вынуть заколки из волос, чтобы темный каскад подобно шелковому пологу упал ей на плечи, и припасть к ее приоткрывшемуся рту. И завладеть ее восхитительным обнаженным телом. Полностью насладиться им.

Он подавил прилив желания. Этого не произойдет. Инна осталась в прошлом. Все связанное с ней в прошлом. Он осознанно принял решение и порвал с ней, поэтому если она хочет завязать отношения с другим мужчиной — с таким, как этот Роман, — то какое ему дело? Никакого.

Привычным усилием воли он выбросил опасные мысли из головы и спокойно обменялся дежурными при знакомстве фразами с мужчиной, которому, несомненно, принадлежит Инна. Девушка больше не его, он сам так решил, и поэтому, если она хочет связать свою жизнь с другим мужчиной, его это не касается.

Несмотря на душевные мучения, Никита продолжал стоять рядом с этой парой. Его глаза пронизывали Инну насквозь, и молодая женщина чувствовала, как со дна ее души поднимается жаркая волна. Никита обладал слишком сильной сексуальной аурой, которая и раздражала, и притягивала ее. Неожиданно она поняла, что отчаянно хочет задержать его, хочет поговорить с ним хотя бы еще немного.

— Как ваш бизнес? — торопливо спросила она, боясь, что Ник уйдет. — Процветает?

— У меня все хорошо и в профессиональном, и личном планах, — ответил он улыбнувшись.

— Опять эта улыбка! — подумала Инна. — Когда он улыбается, у меня замирает сердце, а потом начинает бешено стучать.

Она сделала над собой усилие и взяла себя в руки.

Никита заметил это и подумал:

— А что остается ему?

И тут же ответил:

— Да все очень просто: отпустить руку мужчины и вежливо кивнуть Инне. И не обращать внимания на то, что её спутник с теплом гладит ее руку, а она касается плечом плеча этого Вербицкого, такого приятного, мужественного, уверенного в себе… А почему бы ему не держаться уверенно? Он ведь спит с Инной. Любой мужчина может ему позавидовать. Ник слегка улыбнулся бывшей возлюбленной, отошел от нее и ее любовника и вернулся к Андрею с Мариной.

Никита был рад, что Ксении не было с ним рядом в тот момент, когда он увидел Инну. Он не хотел, чтобы она столкнулась в свете с кем-либо из его прежних спутниц, занимавших в его жизни то место, которое сейчас занимает она. Эти орбиты никогда не должны пересечься.

Но Бог, по-видимому, решил иначе. Еще не избавившись от мыслей об Инне, он услышал Ксению, которая несколько минут назад присоединилась к ним.

— Где ты витаешь? Я уже дважды пыталась обратить твоё внимание на себя.

Никита виновато посмотрел на девушку, чувствуя на себе пристальный взгляд Андрея.

— Извини, задумался, — ответил он. — Что ты хотела?

— Я видела, что ты разговаривал с Валерией Кудряшовой, автором тех двенадцати замечательных фотоснимков. Я искала Вадима, чтобы он нас познакомил и я взяла у неё интервью, но нигде не могу его найти. Представь меня ей.

Никита скривился, словно от кислого яблока.

— Я ее не так хорошо знаю, чтобы знакомить вас, — сказал он. — Да и вообще я сейчас уйду, а то у меня сильно разболелась голова.

— Я тебя познакомлю с Лерой, — пришел на выручку Андрей. — Пойдем, пока она не перешла в другой зал.

Инна только делала вид, что смотрит на выставленные фотографии: от внутреннего переживания она ничего не видела перед собой и сжимала пальцы в кулаки, чтобы унять в руках дрожь. Слава Богу, что Роман, увлеченный фотоснимками, не замечает ее состояния. Вдруг она почувствовала на плече чью-то руку — и резко обернулась: перед ней стоял Андрей с очень красивой молодой женщиной.

— Добрый вечер, Андрей, — сказала она приветливо, протягивая ему руку.

Он, элегантно наклонившись, поцеловал ее и вопросительно посмотрел на её спутника.

— Разрешите вас представить друг другу: это Роман Вербицкий, мой близкий друг, — а это Андрей Поляков, мой хороший знакомый. Думаю, теперь твоя очередь представить свою спутницу.

— К сожалению, — хохотнул Андрей, — она не моя, а Никиты. Это Ксения Миллер, журналистка, пишет статью о сегодняшней фотовыставке. Она хотела с тобой познакомиться и взять интервью.

— Думаю, представлять тебе Валерию Кудряшову нет смысла? — обратился он к Ксении.

Та с улыбкой покачала головой.

— Я в восторге от ваших фотографий. Вы не дадите мне короткое интервью, которое я хотела бы поместить в статью о выставке молодых талантов в фотоискусстве.

— Наверное, сегодня оно будет как бы не к месту, — попыталась она избежать этой нежелательной беседы с журналисткой.

Инна, ревниво осматривала Ксению, а в голове со стуком пульсировало «Она не моя, а Никиты».

— Значит, он уже нашел мне замену, — с горечью мысленно признала она.

Тут подошёл Вадим и, увидев Ксению, воскликнул:

— Привет прессе! Давно мы с тобой Ксюша, не виделись. Работаешь все там же?

— Да, не люблю менять место работы: привыкаю к коллективу и требованиям начальства. Ты не разрешишь воспользоваться твоим кабинетом, чтобы я смогла взять интервью у Валерии?

— Пожалуйста. Сейчас вас провожу, — сказал он и, взяв под руки обеих девушек, повел их из зала.

Через несколько шагов Инна пришла в себя и высвободилась из руки Вадима.

— Прости, я на минуту отлучусь, — обратилась она к нему. — Я сама приду в твой кабинет.

Голос её прозвучал ровно, и выглядела она так же спокойно, удивляясь сама себе, что смогла привести себя в эмоциональную норму. Но это было только внешне, а внутри она была в полном смятении.

Инна протиснулась сквозь толпу и направилась к дамскому туалету. Ее мутило. В туалете она поспешно скрылась в кабинке и прислонилась спиной к дверце, не помня, сколько времени так простояла. Чувствовала только дикое биение сердца, в голове проносились обрывки мыслей. Постепенно потрясение улеглось. Не надо придавать значения встрече с новой возлюбленной Никиты! Это абсолютно не важно, они уже давно с ним чужие люди.

Сделав глубокий вдох, девушка вышла из кабинки, машинально открыла кран и стала мыть руки, глядя на себя в зеркало. Выглядела она неважно: лицо осунулось, взгляд потускнел, кожа посерела. Инна тяжело вздохнула. Жизнь редко приносит желаемое счастье. Вот как у нее, например. Как ей ни тяжело, но нужно вернуться в зал и идти в кабинет Вадима, чтобы дать интервью. Какая же она несчастная! Но почему, о господи, она снова увидела Ника? Хватит ли у нее сил сделать то, что подсказывал рассудок, — освободиться от бесплодных надежд, в которых она завязла, и начать жить заново, оставив его в прошлом?

Выходит, что это пустая надежда. Всего несколько мгновений — и надежда на избавление разбилась в пух и прах. Сердце сжалось от боли. От бесполезной мечты о том, чему никогда не суждено сбыться.

Никите кто-то что-то сказал, но он ничего не слышал. Да он едва заметил Ксению, снова появившуюся около него. Он был охвачен лишь одним чувством, и оно сжигало его. Злость. Эта злость клокотала и билась в нем. Он машинально поддерживал беседу, а внутри росло нетерпение.

Он должен вырваться отсюда. Освободиться от этих людей, в том числе и от Ксении. Он понимал, что несправедлив к ней — ведь она ни в чем не виновата. Не виновата, что стоит около него, не понимая, что с ним происходит и почему. Разве она виновата в том, что он любит другую? И не ее вина, что он не может ее забыть и выкинуть из сердца. И помимо всего этого — от гнева он совсем рехнулся! — не ее вина, что она не Инна.

Он словно нырнул в тоннель безысходности, и тот поглотил его. Гнев внутри продолжал расти, сгущался, давил. Но другое чувство тоже росло, оно разгоралось подобно тлеющему огню, который он хотел затушить, когда въезжал в этот тоннель. Это было желание. Желание того, чего испытать он уже не сможет. Но хотя бы один-единственный, последний раз…

Инна вернулась из дамской комнаты с маской на лице, которую она надела, чтобы войти в кабинет Вадима. Ксения сидела за приставным столом с диктофоном и листом бумаги с напечатанными вопросами и открыто улыбнулась, приглашая сесть напротив. Инне хотелось наброситься на нее, расцарапать броское лицо, выцарапать эти красивые глаза, которые с таким радушием смотрели на неё, но она ничем не выдала своего эмоционального состояния и клокотавшего внутри, словно вулканическая лава, желания.

— У меня мало времени, — холодно сказала она, не располагая ни к каким отступлениям в процессе беседы. — Задавайте свои вопросы.

Ксения удивленно посмотрела на нее, не понимая такого отношения к себе. Обычно люди, к которым проявляла интерес пресса, вели себя более заинтересованно и охотно сотрудничали. Эта же молодая женщина сидела напротив нее, словно Снежная королева, нетерпеливо, а может, нервно постукивая пальцами по столу.

Она стала задавать заранее подготовленные вопросы, записывая интервью на диктофон. Валерия отвечала на них лаконично, не вдаваясь в подробности. О своей личной жизни рассказывать категорически отказалась, подчеркнув, что она никогда не смешивает её с профессиональной. Когда был получен ответ на последний вопрос, она вдруг спросила у Ксении, не сводя с неё пристального взгляда:

— А когда вы стали встречаться с Никитой? Насколько я знаю, у него была другая девушка, на которой он обирался жениться. Я не шокировала вас своим вопросом?

— Нисколько. Мне нечего скрывать. Насчет моей предшественницы я ничего не знаю, так как о ней он никогда при мне ничего не говорил. Причину их расставания тоже не знаю. А встречаться с Ником мы стали немногим больше двух месяцев назад.

— И у вас всё серьёзно?

— Думаю, да. Правда, мы еще об этом не говорили, но то, как развиваются наши отношения, вывод напрашивается сам собой.

— Что ж, желаю вам счастливого завершения ваших отношений. Я больше вам не нужна?

— Нет. Спасибо, что согласились дать мне интервью. Я буду следить за вашей карьерой фотографа. Было приятно познакомиться.

— Мне тоже, — ответила Инна и решительно направилась к двери.

Романа она увидела еще издали. Стараясь придать своему голосу теплоту, Инна сказала:

— Рома, спасибо тебе за всё и за чудесный вечер в том числе.

Получилось немного натянуто, но, кажется, он этого не заметил. Хотелось надеяться, что на ее рассеянности в конце вечера он тоже не заострил своего внимания.

Инна изо всех сил старалась быть приятной спутницей Роману — он это заслужил. Но обуздать свои мысли ей не удалось. Какое мучение знать, что Никита где-то здесь, в этой галерее, где сотни гостей. Ей безумно хотелось отыскать его глазами, прорваться взглядом сквозь эту массу людей, чтобы испытать радость от того, что она его видит. Но она не должна этого желать!

«Ты должна быть сильной! Должна! — твердила себе Инна. — Не ищи его глазами, оставь в покое. Ты ему больше не нужна!»

Но одно дело приказать, а совсем другое — сделать.

Когда приглашенные стали расходиться, девушка почувствовала облегчение. Вся под впечатлением от появления Ника и новости, которую узнала от его девушки, она не думала о том, какие могут быть планы у Романа относительно того, как этот вечер закончится. А потом вдруг осознала, что он поедет ее провожать, зайдет в квартиру и, возможно, попытается…

«О, нет! — мысленно воскликнула она. — Я этого не вынесу. Не хочу сегодня больше никого видеть и его тоже». И провидение, наверное, услышало ее, поскольку Роману кто-то позвонил. Он извинился и отошел для разговора. Вернулся быстро и довольно-таки встревоженным.

— Что случилось? — спросила Инна.

— Звонил отец: у мамы сердечный приступ, и ее скорая отвезла в больницу.

— Тогда немедленно езжай к ней, — сказала она. — Для тебя сейчас это самое главное.

— А ты? Я ведь не могу оставить тебя здесь.

— Не волнуйся, я попрошу Вадима вызвать мне такси.

Поцеловав Романа в щеку, Инна легко подтолкнула его к выходу. Когда он скрылся, она пошла искать хозяина галереи. Он находился у себя в кабинете.

— Ты чертовски везучая, девочка! — встретил он ее, вставая из-за стола.

— И в чем это выражается?

— Все твои фотографии купили, перечислив деньги на счет галереи. Как только мой бухгалтер вычтет из них наши комиссионные, сразу же перечислит деньги тебе. Завтра пришли номер своего счета. Что ж, могу официально поставить тебя в известность о том, что моя галерея будет сотрудничать с тобой, заранее оповещая тебя о тематике проводимых выставок. Устраивает тебя такая перспектива?

— Конечно, устраивает. Я и не надеялась на такое предложение!

— Я же сказал, что ты весьма удачлива. Я тебе за чем-то понадобился, что ты посетила меня в моей святая святых?

— Да. Роман вынужден срочно уехать в больницу к маме, а я пришла к тебе, чтобы попросить вызвать мне такси.

Вадим не стал терять времени зря. Вскоре диспетчер сообщила, что машина ждет у входа в галерею. Вадим помог ей сесть в такси и спросил:

— Мне проводить тебя домой?

Это было произнесено безо всякого подтекста, за что Инна была ему благодарна. Она заверила его, что прекрасно сама доедет до дома, снова поблагодарила за великолепный вечер и помахала ему в окно.