Тиатара

Лариса Валентиновна Кириллина, 2022

«Тиатара» – вторая часть фантастического цикла «Хранительница» (первая часть – «Тетрадь с Энцелада»). На планете Тиатара находится знаменитый Колледж космолингвистики, куда прилетает учиться пятнадцатилетняя Юлия по прозвищу Юла. Увлекательные предметы, необычные друзья-инопланетяне, веселый студенческий быт. Идиллию омрачают суровый придирчивый опекун и зловредный профессор истории цивилизаций. Но оба – не те, кем кажутся. И от обоих зависит, будет ли Юлия счастлива.

Про учебу

Жажда знаний очень похожа на ощущение лютого голода. Кажется, дайте мне поскорее вот это всё, всё, всё, всё, — съем и не поперхнусь!

Сейчас я смакую перечень дисциплин, изучаемых на первом курсе.

Мммм… «Общая теория языка», «Классификация языков», «История цивилизаций», «История языков разумных существ», «Типология земных языков», «Принципы построения искусственных языков», «Языки программирования», «Графические системы», «Типы голосовых аппаратов», «Сравнительная фонология», «Теория и практика перевода»…

Внутри каждого лекционного курса — семинары, проходящие в маленьких группах или индивидуально. Некоторые обязательны для всех первокурсников (практические занятия по аналитической грамматике, фонетике, программированию, аудированию незнакомых языков и, конечно же, переводу), а другие предполагают выбор.

Я первым делом записалась на курсы по тагманскому и уйлоанскому языкам, по лингвистической терминологии (с этим у меня слабовато), по фонетическому моделированию (пока не знаю, что это такое, но название курса звучит увлекательно).

И это лишь программа первого курса. Дальше — больше! Там пойдут и сугубо индивидуальные занятия, и лабораторные и творческие работы, и практика, и много всего другого. Из чистого любопытства я заглянула в список предметов второго и третьего курса — ой!.. «Речевой этикет межгалактического общения», «Системы номенклатур инопланетной флоры и фауны», «Термины космографии и астрофизики», «Технический перевод», «Жаргон космонавигаторов», «Практическая космопсихология», «Поэтический перевод», «Языки подводных существ», «Основы коммуникации с искусственным интеллектом», «Гносеология и семиотика»… Параллельно — практикум по программированию, очередная порция новых языков (чем больше, чем лучше), семинар «Невербальные языки»…

Не знаю, как мне удастся справиться с таким количеством знаний. Однако меня ведь предупреждали, что нагрузки в колледже адские, и выдержать их способен лишь молодой организм с очень гибким и восприимчивым мозгом, крепкой психикой и хорошим здоровьем. Если у других получается, а я разве хуже?

С уставом Колледжа я всё-таки познакомилась. Интересный устав!

Никакого ректора нет. Всё решается коллегиально. В самых торжественных случаях собирается совет из пяти деканов. Они возглавляют пять факультетов: переводческий факультет, факультет фундаментального языкознания, факультет фонологии, факультет невербальных коммуникаций и факультет общей методологии (сюда относятся как программисты, так и преподаватели разных других дисциплин вроде истории цивилизаций, семиотики и эпистемологии). Более простые, но спорные случаи разбирает совет трех деканов — любых, какие смогут быстро собраться. В здании администрации постоянно работает секретариат, туда надлежит обращаться за справками, приносить заявления, записываться на индивидуальные консультации к педагогам, с которыми хочется пообщаться помимо занятий.

Студенты должны обращаться к преподавателям строго по должности и по фамилии. «Магистр Джеджидд» — это правильно. В уже начатом диалоге можно просто «магистр», но «господин Джеджидд» — нельзя, это с моей стороны будет расценено как фамильярность. «Господин опекун» — тоже где-то на грани приличия, но в целом терпимо. Преподаватели называют студентов чаще всего по фамилиям, но, если фамилии нет, а есть только имя — по имени. Поскольку моя двойная фамилия звучит громоздко, я обычно представляюсь как Юлия.

На первых двух курсах посещение всех занятий обязательно. Пропуск возможен только по медицинским или веским семейным причинам.

Да, насчет «физической неприкосновенности»! Наконец-то я поняла, что магистр Джеджидд имел под нею в виду. Это вовсе не драки.

По уставу, преподаватели и студенты обязаны соблюдать уважительное расстояние. Прикасаться друг к другу нельзя. Этакое универсальное noli me tangere. Студенты в своей компании могут и обниматься, и целоваться, но насилие над кем бы то ни было, в том числе сексуальное, сразу ведет к исключению и к депортации с Тиатары. Барьер пресловутой неприкосновенности автоматически защищает от любых посягательств. Исключение — чрезвычайные ситуации, когда нужно кого-то спасать или оказывать помощь при травме. Ну, допустим, я буду плавать в бассейне и начну тонуть — тогда меня непременно вытащит хоть декан, хоть профессор, если вдруг окажется рядом. А вот если какой-нибудь педагог вздумает погладить меня по головке, чтобы утешить после заваленной сессии, тогда мы сразу вылетим оба из Колледжа и разлетимся по разным планетам.

Абсолютно запрещено и проявлять какую-либо нетолерантность в отношении инопланетных существ, которые на тебя не похожи. Демонстративно оскорбительное поведение тоже приводит к исключению из Колледжа или изгнанию с Тиатары, и это касается как студентов, так и педагогов.

Все конфликты на территории Колледжа — в юрисдикции Колледжа. Заведение пользуется автономией, поскольку подчиняется не местным властям, а Межгалактическому совету по научным связям разумных миров (это одна из структур Межгалактического альянса). Если конфликт случился в каком-то городе, то принимается совместное решение: либо власти передают нарушителей Колледжу, либо разбираются сами. Но любое подобное происшествие почти всегда ведет к тем же самым печальным последствиям, что и расовая нетерпимость.

Мне кажется, эти строгости очень разумны. Подчиняться такому уставу не составит труда.

А приятности в нем тоже есть.

Внутри кампуса всё бесплатно. Жилье, еда в столовой, услуги инфоцентра, бассейн, спортивные сооружения, техника напрокат… Деньги приходится тратить лишь при внешних вылазках. Главное же — тут учат космолингвистике! Можно заниматься любимым делом с утра до позднего вечера! И это всячески поощряется: за успехи начисляются баллы, которые превращаются в дополнительную прибавку к стипендии!

Фонарик, то есть Фаррануихх, предостерег меня от того, чтобы сразу набрасываться на всё интересное: «Соизмеряй свои силы, подруга! И учти: за каждой установочной лекцией тянется хвост семинаров и контрольных работ. Как и когда ты их будешь выполнять, никого не касается. Некоторым существам, вроде вас, землян, нужно спать по нескольку часов подряд каждый день. Не забывай про эту вашу особенность».

Совет мог бы показаться издевательским, но лишь на поверхностный взгляд. Действительно, есть же создания, которые спят незаметно, отключаясь на несколько минут и снова включаясь в реальность как ни в чем не бывало. А есть такие, которые бодрствуют целый сезон, но затем впадают в долгую спячку. Может быть, кто-то вовсе не спит. Попытки обмануть свою физиологию кончаются неизменно плохо. У студентов колледжа случались нервные срывы, а некоторые просто сходили с ума.

Я согласилась с Фонариком, не рискнув поручиться, что уж я-то наверняка не свихнусь. Мое нынешней эйфорическое состояние может вскоре смениться усталостью, раздражением, недовольством, тоской по родным. Из депрессии может развиться психическое расстройство, из расстройства — ментальный сдвиг. Отрицать это глупо.

В день начала занятий Фаррануихх проводил своих подопечных — Рэо, Эйджонг и меня, — до аудитории, где ожидалась первая лекция курса «Общая теория языка». Смотрелись мы все вместе, наверное, весьма колоритно, однако нисколько не удивительнее многих прочих.

Имя преподавателя значилось в расписании, но оно ничего мне не говорило. «Профессор Лори Кан» — так мог именоваться кто угодно.

На лекторский подиум забежала какая-то девчонка. Ну, девушка. О, человек, как и я! Неужели это неправда, что я на курсе единственная уроженка Земли? Как здорово, если нас будет двое!

Она небольшого роста, заметно ниже меня. Худенькая и изящная, как статуэтка. Впрочем, статуэтка весьма подвижная и даже вертлявая. И вдобавок одетая довольно экстравагантно, в блузку и брюки невероятных цветов, перемешанных, как попало: белый, розовый, ярко-зеленый, сиреневый, черный, оранжевый. Вырвиглаз, а не гамма. Короткие волосы красновато-каштанового оттенка либо сами по себе завивались мелкими пружинками и колечками, либо такова была тщательно сделанная прическа. Веки пронзительных черных глаз с несколько восточным разрезом подчеркнуты синим, губы подкрашены алой помадой.

Мне всё это показалось безумно странным, и я не могла понять ее возраст. Я-то сама ни разу в жизни не красилась, засмеяли бы одноклассники. Если смыть с нее весь этот грим, то сколько ей лет?.. Двадцать пять?.. Чуточку больше?..

— Приветствую всех! — обратилась она, заняв место лектора. — Я профессор Лори Кан. Сегодня у нас вводная лекция по общей теории языка. Надеюсь, вы уж скачали необходимую литературу по списку. Если нет, то сделайте это незамедлительно во время нашего перерыва. На следующем занятии будем разбирать концепции основоположников этой науки. Из земных ученых это непременно Карл Бюлер, Фердинанд де Соссюр, Роман Якобсон, Александр Реформатский…

«Кто-кто?» — недоуменно переспросил меня Рэо. Я отмахнулась: «Потом объясню!» — а Лори Кан продолжала звонко вещать:

— Разумеется, на космолингву переведены не все ключевые труды по лингвистике. Нам потребуются также работы предостопочтеннейшего Тай-Тайнулло-Тайнулло, Менненаирры Фарран, Соллио Ксо, Гуош-и-Дакыр…

Вот тут уже настала моя очередь встрепенуться. Я не помню, есть ли в моем планшете труды этих космолингвистов. Их имена ничего мне не говорят. Нужно будет срочно восполнить пробелы, а то неприлично не знать, кто такой или кто такая Гуош-и-Дакыр.

Не давая нам ни минуты расслабиться, Лори Кан продолжала вываливать на нас информацию. Делала она это предельно систематизированно, четко, ясно и внятно, но от обилия сведений голова шла кругом. Лекция, конечно, записывалась на мой планшет, причем сразу в двух вариантах, как распознанный текст и как видео. Но это не отменяло необходимости очень внимательно слушать, поскольку время от времени профессор Кан задавала нам вопросы, требовавшие точных ответов. Она, очевидно, прощупывала наши знания и одновременно не позволяла отвлечься ни на болтовню с соседом, ни на другие посторонние вещи.

Постепенно ее монолог превратился в дискуссию. Выяснилось, что у нас, первокурсников, нет единого мнения о том, что такое язык, можно ли подвести все существующие во вселенной языки под одну систему определений, а если всё-таки можно, то какая из них окажется наименее отдаленной от истины. К семинару мы должны были отреферировать труды из списка. Я взяла Гуош-и-Дакыр, а Рэо польстился на Реформатского — уже очень красивым ему показалось это имя, вернее, фамилия.

Очень хотелось подойти к профессору Лори Кан и познакомиться с нею поближе, но она, едва завершилось занятие, попрощалась и упорхнула столь же стремительно, как появилась. Фейерверк, а не женщина.

В перерыве я, вместо того, чтобы размяться на свежем воздухе, выпить чаю или поваляться на гидропуфике, полезла в сеть выяснять подробности про Лори Кан.

Ага, вон оно.

Коренная жительница Тиатары. Предки — земляне с космолета «Гайя» (см. «Гайя»). В четырнадцать лет поступила в Колледж космолингвистики, в девятнадцать с отличием закончила. Защитила магистерскую диссертацию «Гендерные аспекты лингвистической самоидентификации». Докторская степень получена за труд «Классификация земных языков с точки зрения инопланетных лингвистов». Профессор Колледжа космолингвистики на Тиатаре, почетный доктор Тартусского университета (ой, где это?), эксперт Межгалактического совета по науке (секция сравнительного языкознания). Увлечение: динамические инсталляции, участвовала в выставках на Тиатаре, Гингоссе и Флаксе.

На сайте колледжа не указывался ее возраст. Но по моим подсчетам, ей могло быть лет двадцать пять. Ну, или парой годиков больше.

Неужели я через десять лет смогу достичь чего-то подобного?.. Мне с одной стороны не верилось, а с другой — почему бы и нет? Разве я намного глупей?

Вторым предметом значились «Языки программирования». В аудиторию медленно вплыло почтенное Шанулло, и после неспешного введения в суть дела мы выясняли, кто из нас какими языками владеет. Нам сразу задали несколько задач, которые предстояло решить за те же самые дни, что отводились на подготовку к семинару профессора Лори Кан. Да уж, Фонарик прав, силы нужно рассчитывать…

После двух лекций для всего курса мы отправились на секции по выбранным дисциплинам.