Кладовая женских тайн

Лариса Агафонова, 2018

Сборник рассказов «Кладовая женских тайн» – это калейдоскоп характеров и судеб, выписанных с глубоким психологизмом: автор заглядывает в душу героинь и приоткрывает её читателю, показывая радости и печали, страхи и сомнения. Все рассказы объединяет идея: счастье мы можем творить сами, поддерживаемые Верой, Надеждой и Любовью и открыв сердце навстречу миру. Вера в себя, в свои силы живёт в душе героинь Ларисы Агафоновой – даже когда им кажется, что всё выжжено от предательства любимого человека. Надежда на лучшее, на чудо заставляет их принимать непростые, порой странные для окружающих решения, менять профессии, города, страны… Любовь наполняет их душу и открывает сердце для новых встреч. Искренность автора и свет, идущий от произведений, подкупают. И хочется вновь и вновь чувствовать и переживать, размышлять и искать новые возможности – уже для себя и своих близких.

© Агафонова Л. Е., 2018

© Издательство «Союз писателей», 2018

© ИП Суховейко Д. А., 2018

* * *

Кристина

На озарённый потолок ложились тени,

Скрещенья рук, скрещенья ног, судьбы скрещенья.

Борис Пастернак

Если бы мне предложили описать Кристину одной фразой, то первое, что пришло бы в голову, — абсолютно уверенная в себе, счастливая женщина.

Ей сейчас около сорока, у неё трое детей, любящий муж, успешный домашний бизнес. И она очень довольна своей жизнью.

Мы познакомились с Кристинкой в то беззаботное время, когда ещё можно увлечённо лепить куличики в песочнице. Нам было лет по пять, её отца перевели служить в наш город. Девочку приняли в детский сад, и она, едва появившись в группе, заявила, что у неё всё самое лучшее: юбочка, заколка, жвачки. Вот так сразу и однозначно.

Приехали Фирсовы из Чехословакии, где родилась их младшая дочь Оля. До этого семью помотало по просторам страны и за её пределами. Кристина появилась на свет в Магадане, а первые годы жизни провела в Улан-Уде. Глава семьи, Григорий Иванович, Гриня, как называли его окружающие, служил прапорщиком и обладал очень ценным для того времени качеством — умел «прибрать к рукам» всё, что плохо лежит. Фирсовы всегда хорошо питались, даже в девяностые годы, когда страна перешла на карточную систему.

Мама девочек, Валентина Александровна, родом из города невест Иванова. Познакомилась она с будущим мужем у родственников в гостях, когда Гриня пришёл в отпуск после окончания военного училища. Парень, недолго думая, начал ухаживать за приглянувшейся Валюшей. А та, с молоком матери впитавшая истину, что ивановские девушки кавалерами не разбрасываются, быстренько на всё согласилась, и из отпуска молодые уезжали уже вместе. Валентину не смутило распределение в далёкий Магадан и тот факт, что она не успела окончить техникум лёгкой промышленности в родном Иванове. Специальность «технолог-конструктор» Фирсова получила уже заочно, выйдя из первого декрета. Работала женщина периодически, меняя место работы одновременно с местом службы Гриши, но её это никогда не пугало, главное, что она была при муже.

В нашем городке работы для Валентины не оказалось, и, лишь когда старшую дочь отдали в первый класс, мать устроилась в соседнем посёлке на завод и в целом была довольна зарплатой и коллективом. Единственным минусом было то, что смены заканчивались поздно, и дочки после садика и школы были предоставлены сами себе.

Кристинка росла самостоятельной с раннего детства; как только родилась Оленька, так сразу и стала старшей и ответственной. В свои семь лет она забирала сестрёнку из садика, приводила домой, кормила ужином и развлекала до возвращения родителей. Оля росла капризной и избалованной, могла закатить истерику по любому поводу. Ей всё прощалось, так как девочка родилась слабенькой, до годика вообще было непонятно, выживет она или нет. Родители тряслись над Оленькой и Кристине внушали, что её нужно защищать, холить и лелеять.

Самое удивительное, что Кристина никогда не проявляла недовольства по этому поводу, не ругала сестру исподтишка и не спихивала с себя обязанности ухаживать за ней.

Когда девочку приняли в первый класс, к обязанностям Кристины добавилась проверка домашнего задания у сестрёнки. Оля ходила в школу неохотно, училась слабенько, но от неё родители и не требовали высоких отметок, тогда как от Кристинки ожидали только «пятёрок» и «четвёрок». Она и была твёрдой хорошисткой, но особо не перетруждалась. Мы просидели с ней за одной партой вплоть до девятого класса, и я уверена, что подружка могла бы учиться на все «пятёрки», если бы у неё было чуть больше времени на себя, ну или если бы возникло сильное желание.

Когда мы были классе в шестом, Валентина Александровна пришла работать в нашу школу, вела домоводство. Слушая её наставления, девчонки на уроках труда осваивали шитьё на допотопной ножной швейной машинке и вышивание крестиком. Женщина заочно окончила педагогический институт и наконец-то осела на одном рабочем месте. Кристинин отец к этому времени дослужился до пенсии и уволился из армии. Сколотил бригаду и занялся ремонтом квартир, благо руки у него были золотые, да и деньги считать Григорий Иванович умел.

Постепенно Кристинка полностью взяла на себя ведение домашнего хозяйства и присутствие матери на кухне воспринимала как досадную помеху. Меня, домашнюю девочку, очень удивляло и поражало умение подружки заниматься заготовками на зиму, варить клейстер для окон и печь какие-то многоярусные торты. Я, конечно, помогала маме, но это было, скорее, по настроению, а не в виде ежедневных обязанностей.

Девчонкой Кристина была крепенькой, среднего роста, с курчавыми, в отца, волосами. Могла за себя постоять да и сестру не давала в обиду. Если кто-то начинал хвастаться новой игрушкой, тут же перебивала его, всегда одинаково начиная фразу: «А вот у меня.» или «У меня лучше.». В детстве это очень раздражало, иногда доводило до слёз, изредка дело кончалось потасовкой. С Кристиной сложно было дружить, но нам с ней как-то удавалось ладить много лет. Нельзя сказать, что за годы знакомства мы стали лучшими подружками, но довольно близкими — это точно.

После девятого класса Кристина ушла в педагогический колледж. Я уже не помню, чем был обоснован её выбор, но явно не любовью к детям. К тому времени у неё уже была оскомина на младшую сестрёнку, ставшую с возрастом ещё капризней. Оля завидовала Кристине, причём абсолютно во всём. Тому, что та старше, что её отпускают на дискотеки, её волнистым волосам и широкой улыбке. Подруга быстро оформилась, к пятнадцати годам выглядела взрослой девушкой, с крупными миловидными чертами лица. Она не была красивой, но умела привлекать внимание парней.

В свои пятнадцать Кристинка чётко понимала, чего хочет от жизни. Прежде всего, она хотела оторваться от родителей, причём не когда-нибудь в далёком будущем, а сразу после школы. Причин для этого было хоть отбавляй. Самое главное — Кристине до ужаса надоело присматривать за вечно хнычущей Олей, которая хвостом ходила за старшей сестрой и, если Кристинка не хотела брать её с собой, тут же начинала ныть и бежала жаловаться родителям. По пятницам и субботам в городе были дискотеки, девчонки собирались группами и шли танцевать. Но какие уж тут танцы, если Олю нужно привести домой к девяти вечера, а потом ещё неизвестно, отпустят ли снова погулять.

А сколько гадостей противная Олька сделала сестре, когда тайком вытащила её дневник (тогда все девчонки обязательно вели дневники, куда записывали свои маленькие и большие секретики)! Она с радостью растрезвонила родителям, что Кристинка уже целовалась с Вовкой из параллельного класса и он её даже домой приглашал, но она пока не согласилась. Отец долго не раздумывал, запер старшую дочку на замок, и она весь август после восьмого класса ходила только на огород и в магазин. Кристина тогда долго сердилась на сестру и поставила себе цель поскорей сбежать из дома.

Кроме того, девочка понимала, что нужно получить образование. У них в семье не принято было сидеть на шее у старших и бить баклуши. Сёстры с детства знали, что деньги с неба не падают.

После колледжа поступить в вуз, например в педагогический, было гораздо легче, причём находились они в Таганроге, в паре часов езды от нашего городка. Можно было приезжать домой только на выходные, а значит, Кристина получала долгожданную свободу.

— Я как представлю, что не нужно будет каждый день Ольку контролировать, а она не станет лезть со своим нытьём, — мечтала она, — так готова хоть на край света уехать.

— А не страшно одной? — просыпалась во мне мамина дочка.

— Вот ни капельки. Ни грусти, ни тоски — сплошное раздолье! Как там в мультике: «Свободу попугаям!»

Поступила она с первой попытки, так же легко и училась два года. Но учёба была не главной целью, а только поводом и прикрытием для вольной жизни.

Кристина наконец-то была сама себе хозяйка. Можно было не готовить на всю семью, не заботиться о том, сделала ли Оля уроки. Мальчишек в колледже училось маловато, но в Таганроге был технический вуз, в котором как раз не хватало девушек. В общежитии, конечно, существовали свои правила и законы, и гулять по ночам студентам категорически запрещалось, но когда это молодёжь не находила лазеек для свиданий?

Некоторые девчонки из колледжа только и делали, что меняли кавалеров, но Кристина точно знала, что ей нужен не просто кавалер, а потенциальный жених, а потом и муж. Опять же сработали мамины наставления: девушка должна выйти замуж, только тогда она будет считаться полноценной. Серьёзных отношений Кристина не построила. Улыбчивая и манкая, она привлекала внимание парней, искусно флиртовала, милостиво позволяя приглашать себя в кино, провожать до общежития, но к телу не подпускала.

Приближалось время вступительных экзаменов в вузы. За годы учёбы в педагогическом колледже (а особенно после практики в младших классах) Кристинка ясно поняла, что учителем она быть не хочет. Совсем. Ни при каких обстоятельствах. Так что педагогический институт она отмела сразу. В Таганроге можно было попробовать поступить в «радик» — Таганрогский радиотехнический институт, но с техникой Кристина совсем не дружила. Подруга находилась в подвешенном состоянии. Всё решил случай. После выпускного вечера в колледже девушка приехала домой и на первой же дискотеке увидела Андрея.

Высоченный красавец, балагур, мечта всех девчонок, он окончил первый курс агрономического факультета, но почти не учился, а играл в футбол, сначала за команду агрофака, потом за команду вуза. В каждом учебном заведении всегда есть студенты, приносящие «очки» своей альма-матер: кто-то в олимпиадах, а кто-то в спорте. Андрей Бескозыркин как раз и проявил себя отличным футболистом. А вот выбранная под давлением родителей специальность его совершенно не интересовала. Отец Андрея работал главным агрономом в одном из крупных хозяйств в области, сам закончил сельскохозяйственный вуз, вот и пристроил сына, задействовав старые связи. Андрей ещё в школе бредил футболом, но отец сказал как отрезал:

— Получи сначала диплом, а потом гоняй свой мячик сколько угодно, но за свой счёт.

— Пап, ну зачем мне диплом агронома? Какой из меня семеновод или овощевод?

— Конечно, тебе футбольное поле милей засеянного пшеницей. Но кушать тебе, сынок, хочется каждый день, много и вкусно. Так что профессию получить надо. А через пять лет посмотрим, кто был прав.

Безусловно, отец надеялся, что «футбольная блажь» пройдёт, сын образумится и вернётся в деревню работать вместе с отцом. А пока Андрюха жил в своё удовольствие, менял девчонок как перчатки и не задумывался о будущем.

Кристина попалась в сети красавчика с первой же встречи. Это была самая настоящая любовь, со слезами и ревностью, с ночными слежками за любимым, который чуть ли каждую неделю приглашал новую девушку на свидание. Кристина привыкла добиваться своей цели, а чтобы привлечь к себе внимание парня, нужно было всё время находиться рядом.

В вузе, где учился Андрей, был недавно открыт экономический факультет, вот на него Кристина и решила подавать документы. «А что, — подумала она, — профессия чистая, женская, и никаких детей учить не надо». С цифрами Кристина ладила, экономить всегда умела, аккуратность и точность тоже были в её характере. Поступила она с трудом, проскочив по нижней планке проходных баллов. И учиться оказалось гораздо тяжелее, чем в школе и колледже. Но это было неважно, ведь девушка могла теперь каждый день видеть обожаемого Андрюшу.

Кристина, конечно, сначала потеряла голову от любви, пару месяцев видела всё в розовых красках, мечтала, что Андрей упадёт к её ногам и они всегда будут вместе. Однако первый порыв прошёл, природная рассудительность взяла верх, и девушка стала искать, чем бы зацепить любимого так, чтобы его интерес не испарился через пару недель, как это происходило по одному и тому же сценарию с другими девицами.

И Кристина придумала. Для начала она подружилась с девчонками из общежития агрономического факультета, чтобы её беспрепятственно пускали к ним в гости. А с этим было строго, в вузе блюли нравственность студентов, все посетители должны были отмечаться в журнале, но, конечно же, к девчонкам её пропускали без проблем. Следующим пунктом плана по завоеванию объекта обожания было близкое знакомство с той компанией, в которой чаще всего развлекался Андрей. Это потребовало некоторых усилий, но располагающая улыбка и природная харизма девушки сыграли на её стороне: Кристина стала своей в новой компании.

Ну а дальше девушка использовала основной козырь: она стала приносить в общежитие домашние кулинарные шедевры. Что-что, а готовить девушка умела так, что пальчики оближешь. Кто из голодных студентов сможет устоять перед тазиком «Оливье», заливной рыбой и нежнейшим «Наполеоном»? Поначалу Кристина угощала всю компанию, не выделяя никого. Влетела ей такая кормёжка в копеечку, съедалась вся небольшая стипендия девушки, но она сознательно пошла на расходы. И добилась своей цели — Бескозыркин обратил на неё внимание. Ну а дальше — дело техники: огромные кастрюли поменялись на небольшие салатники, тортики стали маленькие, но разные, и как-то так получалось, что приходила Кристина как раз тогда, когда Андрей был в комнате один. А поскольку девушка симпатичная, хозяйственная и не капризная, Андрей и не устоял, стал ухаживать и всё чаще скучал, когда Криска, как он её называл, долго не заглядывала. А девушка стала брать паузы в своих визитах, видя, что золотая рыбка заглотила наживку.

Через месяц ребята уже встречались, причём инициатива якобы полностью исходила от Андрея. Наивный, он и не предполагал, что стал частью хорошо продуманного плана. Правда, со всей этой «рыбалкой» Кристина совсем запустила учёбу и после первого курса чуть не вылетела из института за «хвосты». А тут ещё её планы стали рушиться. Девушка по неопытности забеременела, испугалась, сразу же сказала любимому и начала настаивать на том, что нужно срочно жениться. Андрюха струсил, кинулся к родителям. Одно дело — гулять в своё удовольствие, заводить необременительные связи, а другое — обзаводиться потомством. Вешать себе хомут на шею парень не хотел, а что делать в такой ситуации, не знал. Отец сразу же приехал в институт, посмотрел на Кристину, расспросил, кто её родители, мило побеседовал, а сыну сказал: «Никакой свадьбы! Пусть делает аборт! Вот тебе деньги, и чтобы больше я о женитьбе до пятого курса не слышал. Предохраняться не пробовал, Дон Жуан недоделанный? Так начинай!»

Андрей промаялся пару дней и вызвал Криску на свидание. Она летела на крыльях за предложением руки и сердца, а получила неожиданный настойчивый совет избавиться от ребёнка.

— Ты пойми, — говорил любимый, — куда нам малого? Мы ещё сами молодые, не видели жизни. Кто нас кормить будет? Мои предки сказали, что сразу перестанут спонсировать.

— Мы сможем подрабатывать, — робко вмешалась Кристина.

— Ой, Криска, ну кто — «мы»? Ты предлагаешь мне по вечерам вагоны разгружать? Так я не готов к этому. У меня тренировки каждый день. И, кстати, ты не только подрабатывать, ты даже учиться не сможешь, придётся с ребёнком сидеть.

— Ну как-то же другие девчонки справляются. И рожают, и доучиваются.

— Как же, справляются они! — фыркнул Андрей. — Скинут малыша на деда-бабку, вот тогда и учатся. Твоя мать согласится работу бросить ради внука?

— Наверное, нет, но я же не спрашивала.

— Можешь и не задавать глупых вопросов, и так понятно. Она у тебя не пенсионерка даже. Чего б ей дома рассиживаться?

— А твои родители?

— Даже не рассчитывай на них, — разозлился Андрей. — И, вообще, Криска, ты подумай, ну разве можно жить с ребёнком в общаге?

Парень произнёс подготовленные аргументы, сунул девушке деньги и на все её возражения привёл веские, как ему казалось, доводы.

— У нас всё будет как раньше, как только ты избавишься от живота, — бросил он напоследок и ушёл.

Обратиться за помощью к родителям Кристина не могла, пришлось ехать в Таганрог к подружкам по колледжу и там искать гинеколога. Поиски заняли почти месяц, у неё оказалось что-то со свёртываемостью, врачи пугали девушку тем, что первый аборт в её положении может быть опасен. Но Кристина приняла решение: ей нужен Андрюша, а ребёнок без него точно ни к чему. В назначенный день она уехала якобы на день рождения подружки, сделала аборт и через день вернулась. Андрея Кристинка всё это время не видела: не хотела показываться любимому на глаза бледной и замученной.

Оправившись после поездки, девушка пошла в общежитие без приглашения и предупреждения. Открыв дверь в комнату, Кристинка увидела, что её Андрюша целуется на кровати с другой девушкой, и застыла изваянием на пороге. Она ждала оправданий или хотя бы объяснений, но услышала только равнодушное: «Стучать надо». Девушка выскочила из общежития как ужаленная, долго бродила по улицам городка, пытаясь успокоиться и найти оправдание поступку любимого. На следующий день Кристина подкараулила Андрея после лекции, хотела выяснить отношения, срывалась и плакала, а он безучастно говорил, что разлюбил и вообще.

— Ты пропала на целый месяц, что ж мне теперь — в монастырь уйти?

— Но я же по твоему совету избавилась от ребёнка!

— Так ты сама прошляпила и залетела, нечего меня в это дело втравливать, — цинично добавил Андрей.

Так закончилась первая взрослая Кристинина любовь.

Сильный характер девушки не позволил ей раскиснуть, а природная гордость уберегла от слёз в жилетку подружкам. Как же — у неё, у Кристинки, не может быть ничего плохого, у неё же всегда всё самое лучшее! И знакомым она преподнесла совсем другую историю о том, что Андрей оказался ни на что не годным в постели, вот и бросила она его. К счастью, эти рассказы не дошли до Бескозыркина, к тому же парень был занят исключительно своей персоной и тренировками, а «любовные игры» с Кристиной оказались настолько незначительным для него эпизодом, что он не стал никого посвящать в реальную причину разрыва. Для Андрея важным было лишь то, что не нужно жениться, а уж девушки для развлечений всегда найдутся. Скучал он первое время только по Крискиной стряпне, но быстро утешился и, казалось, искренне не понимал, почему бывшая подружка с ним не здоровается и больше не появляется в их компании.

Девушка взялась за учёбу, ведь за время сердечных терзаний она многое пропустила, скатилась на «троечки», и ни о какой стипендии не могло быть и речи. Родители, полагаясь на то, что старшая дочка давно самостоятельная и разумная, не вникали в её учёбу. Отсутствие стипендии Кристины они не заметили, девушка нашла подработку: по выходным убирала в доме у одной обеспеченной дамы. Этот факт она тщательно скрывала, стыдилась и комплексовала, да и хозяйка дома тоже не афишировала, что платит за уборку. Ни к чему было знать соседям, что в семье водятся лишние деньги. Конечно, в нашем маленьком городке сложно было что-то скрыть, через какое-то время правда вышла наружу, но Кристина уже выровняла учёбу, снова стала получать стипендию, и необходимость в унизительной для неё работе отпала.

В конце второго курса Кристина случайно попала в группу студенческой самодеятельности. Её подруга участвовала ещё с первого курса, была в восторге и как-то затащила Кристинку на репетицию. Девушке понравилась непринуждённая атмосфера и весёлая компания, и она осталась, быстро влившись в коллектив. Студенты каждого факультета по давней вузовской традиции готовили программу и участвовали в конкурсе «Студенческий горизонт». Кристина неплохо танцевала, хорошо держалась на публике, и яркое закулисье художественной самодеятельности ей было по душе. Ребята подобрались заводные, творческие, амбициозные, всё свободное время отдавали подготовке к конкурсу. За пару месяцев сдружились не только со своей группой, но и с конкурентами с других факультетов. Гадостей друг другу не делали, костюмы не резали, аппаратуру не портили. Состязание проводилось честно, под неусыпным контролем жюри из ректората, и, как правило, все оставались довольны результатами.

Уже на репетициях Кристина обратила внимание на парня с технологического факультета, всегда улыбающегося и готового помочь. Он тоже поглядывал на бойкую девушку, они здоровались, сталкиваясь в коридорах, но не были близко знакомы. Кристина знала только, что Костя Пономарёв тоже учится на втором курсе и встречается с девушкой с ветеринарного факультета.

На вечеринке после выступления последней команды и объявления победителей конкурса все ребята перезнакомились, никто не держал зла на технологов, занявших в этот раз первое место. По традиции победивший факультет устраивал розыгрыши и конкурсы для остальных команд. Технологи оказались большими выдумщиками, и вечеринка затянулась до утра. Несмотря на алкогольные напитки, молодёжь вела себя прилично, никто не буянил и не дрался, как это часто бывает, когда собираются конкуренты.

Ранним утром, уставшие, но довольные, все стали расходиться. По случаю конкурса и последующих выходных студентам разрешили немножко нарушить правила и не возвращаться в общежитие к двенадцати ночи.

Как-то получилось, что Кристина и Костя оказались в одной группке, а потом и вовсе остались вдвоём, когда парочки стали отставать и уединяться.

Юноша галантно предложил проводить Кристинку до дома, она с милой улыбкой согласилась, но дорога оказалась длиннее, чем думали ребята. Они разговорились, нашли много общих тем; и поэтому, в очередной раз подходя к подъезду Кристининого дома, опять сворачивали на тропинку и продолжали гулять.

— А ты как в самодеятельности оказалась? Я тебя раньше не видел.

— Подружка заразила: как вечер, так она срывается и бежит к своим танцорам-юмористам. Любопытно стало, зашла на огонёк и осталась.

— А я на первом курсе сразу попал в команду, меня ребята со старших курсов затащили. Увидели на дискотеке, как я рок-н-ролл танцую, и привели под белы рученьки. А ты, кстати, классно танцуешь.

— Я самоучка, мама говорит, у меня врождённое чувство ритма.

— А чем ты увлекаешься?..

— А у тебя сестры или братья есть?..

Вопросы не заканчивались, ребятам всё было интересно узнать друг о друге.

Только когда на улицах городка стали появляться первые прохожие, они попрощались и разошлись.

С этого дня Костя с Кристиной регулярно сталкивались в учебных корпусах, пересекались в общей тусовке художественной самодеятельности. Молодой человек очень нравился Кристине, но, наученная горьким опытом отношений с Андреем, она никак не показывала этого. Тем более что у Кости была девушка Света, с которой он встречался уже давно. Парень вообще вызывал симпатию девчонок. Он не был красавчиком, но его обаятельность, вежливость и умение смущаться как магнитом притягивали противоположный пол. А уж когда он отрастил русый волнистый чуб и загорел после летней практики, девчонки головы сворачивали, завидев его на улице.

Кристина тоже явно понравилась Косте, она казалась ему лёгкой в общении, жизнерадостной и открытой, в отличие от его подруги, которая чаще всего молчала, хмурилась и обижалась на всё подряд. Но со Светкой Костя познакомился ещё в школе, они вместе поступали в вуз, их отношения одобрили родители и намекали на свадьбу. С одной стороны, Костя довольно быстро понял, что со Светой сложно быть вместе, нужно подстраиваться под её непростой характер. С другой — дружба с красивой девушкой льстила ему, с ней было приятно показаться в компании — все парни завидовали Косте. Светлана, несмотря на отсутствие улыбки, была обворожительна. Темноволосая, зеленоглазая, стройная, как тростинка, она очаровывала своим мелодичным голосом. Только близкие знали, какие гадкие слова может произносить эта милая девушка, если её что-то не устраивает. Света была замкнута, ей был по душе тот маленький мир, где находилась она и близкие люди, а Костя, очень общительный и компанейский, начинал скучать и рваться на волю. Так он попал в художественную самодеятельность, сбежав от красавицы Светланы.

Кристина всё это потихоньку разузнала, понаблюдала за отношениями Кости и Светы и… решила отбить парня. Тем более что он и сам был не против. Подвернулся очень удобный случай.

Было жаркое лето, студентов отправили на практику в колхоз собирать урожай и приобщаться к сельскому труду. Кристина заранее узнала, в какой поток попадает Костя (а студенты выезжали группами, независимо от факультета), и сделала всё, чтобы отправиться в одно время с ним. Кроме того, она «почти случайно» узнала, что Светлана никогда не ездит в колхоз. Девушка представляла медицинские справки и проходила практику в деканате.

Приехав в деревню, студенты, как обычно, были распределены по домам местных жителей, но через неделю практически все переселились в палатки на берегу небольшой речки, протекавшей рядом. Здесь хотя бы ночью было прохладно. Лежишь себе и глядишь на звёзды (а если ещё не в одиночестве) — романтика! Утром практикантов на машине увозили в вишнёвые сады собирать урожай. Дневная норма была большая, но в компании работа проходила весело, к концу дня все были перемазаны вишнёвым соком и с хохотом и визгом ныряли в речку.

Вообще, этот поток на треть состоял из участников художественной самодеятельности, так что скучать не приходилось. Ребята даже подготовили для жителей деревни небольшой концерт, после которого их просто закормили продуктами местного производства. Парное молоко, густая деревенская сметана и тающие во рту свежайшие сырники стали отличной добавкой к студенческому столу.

Кристина и Костя проводили бок о бок весь день, сначала в общей компании, а потом всё чаще по вечерам бродили по берегу речушки, с каждым разом уходя подальше от весёлой студенческой тусовки. Костя неплохо играл на гитаре и у костра вместе с друзьями пел любимого Высоцкого. Слушая его, Кристина чувствовала, что влюбляется по-настоящему, но вовсе не хотела снова оказаться в роли временной девушки. Она, повинуясь женскому инстинкту, плавно подводила юношу к тому, что ему гораздо лучше с ней, чем со Светой. И Костя в конце практики решительно заявил, что, когда вернётся в город, сразу расстанется со своей нынешней девушкой.

И расстался. Скандал, конечно, разгорелся нешуточный. Тем более что родители Светланы жили в одной деревне с Пономарёвыми, а значит, на каникулы оба приехали домой и сталкивались там регулярно. Родители, к счастью, не вмешивались в отношения детей. Костины — потому что рассчитывали, что сын одумается и вернётся к Свете. Светлана же закрылась, старалась не пускать своих родителей в личную жизнь и не делилась с ними переживаниями.

В сентябре Костя и Кристина уже всюду появлялись как пара. И девушка деликатно, но настойчиво вела к тому, что хорошо бы совсем не расставаться. Парень поначалу предложил пожить в комнате его друзей, уехавших на практику, но Кристина с негодованием ответила, что, несмотря на их уже близкие отношения, вместе жить она будет только с официальным мужем. Да и родители её уже намекали Косте, что пора бы засватать девушку. Костя даже старался лишний раз не попадаться на глаза потенциальному тестю, чувствуя себя не в своей тарелке от матримониальных разговоров. Он уже бывал в шкуре будущего зятя, и сбрасывать потом эту «одёжку» оказалось ох как непросто. И теперь Костя был уверен, что лучше не торопиться с принятием решения.

И тут Кристина очень кстати опять забеременела. Причём на этот раз она обставила всё так, что Костя прыгал от счастья и носил её на руках.

— Если ты не хочешь малыша, я сама справлюсь, — опустив голову, шептала Кристинка. — Я же понимаю, что это большая ответственность. И если ты не готов.

— Как ты могла такое подумать? — возмутился попавший в сети жених. — Я обожаю тебя и нашего будущего ребёночка. Ты выйдешь за меня замуж, Кристюша? — эти самые заветные для Кристины слова Костя произнёс, глядя на неё влюблёнными глазами.

— Конечно, Костенька, мы с тобой уже одно целое, мы связаны нашим общим малышом.

— И наша любовь от этого станет только сильнее!

Кристина была на седьмом небе от счастья. У неё всё получилось! Молодые подали заявление и в спешном порядке стали готовиться к свадьбе. Костиным родителям Кристина понравилась: улыбчивая, к Косте так и льнёт, да ещё и хозяйка отменная. Правда, про беременность ребята никому не говорили, только Кристинина мама догадалась, да и то лишь когда у девушки начался токсикоз. Знала ещё близкая подружка невесты, ставшая свидетельницей на свадьбе. Ей сказали, потому что нужно было как-то объяснить приступы тошноты и перепады настроения.

Свадьбу гуляли с размахом, два дня, как традиционно принято в глубинке. Несмотря на слякотный декабрь, гудела вся деревня, подарки дарили целыми столами, в основном посуду, постельное бельё и почему-то серебряные украшения. Когда готовились к торжеству, Кристина сначала пыталась ограничить количество приглашённых, но потом сдалась и решила выдержать этот балаган ради спокойствия будущих родственников. С её стороны приехали родители, Оля, бабушка и дедушка с маминой стороны и две папины сестры. Остальные гости были приглашены Пономарёвыми. Конечно, студенческая тусовка тоже гуляла на празднике, тем более что это была чуть ли не первая свадьба на Костином курсе. Само веселье Кристина плохо запомнила, ей было безумно плохо от духоты, громких звуков, и к тому же очень отекли ноги. Но она стойко перенесла все тосты, принимала поздравления со своей фирменной улыбкой и очаровала Костиных родственников и односельчан.

Единственным, что омрачило торжественный день, стало появление Светланы. Ближе к вечеру, в первый день гуляния, она появилась в зале и, плюнув в сторону молодых, бросила невесте:

— Тебе всё вернётся, гадина. Как со мной поступила, так и с тобой жизнь обойдётся. Отольются тебе мои слёзы, — с этими словами девушка развернулась и вышла.

— Я тебе ничего не сделала, — только и смогла прошептать ей в ответ растерянная Кристина.

Никто не успел остановить Свету. Тамада, стараясь заполнить неловкую паузу, тут же начал очередной конкурс, и полутрезвые гости переключились на развлечения. Только бабушка долго ещё качала головой и хмурилась, приговаривая:

— Ох, не к добру такие слова на свадьбе, не к добру.

После праздника молодые сразу уехали на учёбу. Ни о каком медовом месяце и речи не шло. Ребятам дали отдельную комнату в общежитии, они своими силами сделали ремонт и зажили счастливой самостоятельной жизнью.

Вот тут-то и пригодилось умение молодой хозяйки экономить и вести семейный бюджет. Денег отчаянно не хватало, особенно когда родилась Алёнка. Костя хватался за любую возможность заработать, но ни в какую не соглашался брать деньги у родителей. Кристина, несмотря на трудности, стала на сторону мужа и отказывалась от материальной помощи, упирая на то, что так семья будет крепче. Единственное, что охотно принимали молодые, были игрушки-погремушки для дочки. Девочка росла тихой и неизбалованной, в разное время её нянчила, наверное, вся женская половина общежития. Кристина не взяла академический отпуск, чтобы окончить институт вместе с мужем. Она дальновидно просчитала, что нельзя отпускать красавчика мужа одного после распределения, а значит, нужно все силы бросить на то, чтобы доучиться. Ей, конечно, шли навстречу, разрешили свободное посещение занятий, но всё равно было тяжело совмещать учёбу с заботой о маленьком ребёнке.

В этот период Кристина неожиданно сблизилась с младшей сестрой Олей, с которой у неё после школы были довольно прохладные отношения. Из капризной, противной девчонки получилась немного экзальтированная девушка, увлечённая изучением иностранных языков и древних славянских обычаев. Оля сама предложила сестре помощь, когда та совсем закрутилась с маленькой Алёнкой. И племянница прикипела к молоденькой тётушке, с интересом слушала славянские легенды вместо сказок и повторяла за Олюшкой, как она стала называть тётю, когда заговорила, иностранные слова. Было забавно наблюдать, как крошечная Алёнка, высунув от усердия язычок, повторяет за Олей:

— Кэть (cat), маусь (mouse), пыг (pig).

Тётушка терпеливо поправляет и нахваливает любимую племянницу:

— Моя умница, скоро будешь по-английски без ошибок болтать!

А малышка пыхтит и старается из всех сил.

Два года пролетели как один день, и вот уже Пономарёвы с новенькими дипломами едут покорять просторы нашей родины. По распределению они попали в Краснодарский край, в районный центр, где Костю с руками и ногами взяли технологом на птицефабрику. Кристина же проработала четыре месяца в бухгалтерии райцентра и ушла в декрет. Устраиваясь на работу, она немного слукавила и умолчала о своём интересном положении, иначе её не приняли бы на хорошую должность. Никому не нужны временные специалисты! Алёнка ходила в садик, была самостоятельной и аккуратной, не доставляя родителям хлопот — так же, как когда-то сама Кристина.

Вторая девочка, Танечка, досталась молодой мамочке сложно. Весь последний триместр женщина пролежала на сохранении, сильно поправилась и подурнела. А Костя, наоборот, расцвёл, стал мужественным, уверенным в себе. Он с первого дня пришёлся ко двору на птицефабрике. Рационы, составленные им для индюшат, сразу сказались на показателях. Начальство оценило молодого специалиста, ему выделили хорошее жильё вместо съёмной квартиры. Танюшку принесли из родильного отделения уже в новый дом. Девочка требовала много внимания, Кристина ни на шаг не могла отойти от младшей дочери. Малышка постоянно плакала, простужалась от малейшего сквозняка и покрывалась сыпью, стоило маме съесть что-то недиетическое.

Кристина так и не сбросила вес, выглядела старше своих лет и смотрелась нелепо рядом с красавцем мужем. Костя, конечно, по мере сил помогал жене с детьми, но дома чаще всего он бывал только по ночам. Работы на птицефабрике оказалось много — нужно было оправдывать доверие руководства.

Когда молодые выбирались в гости (а Танюшка позволяла это довольно редко), Костя в шутку жаловался друзьям, что супругу ему в местном роддоме подменили. А приятельниц Кристинки ставил ей в пример, упирая на то, что жена теперь совсем не та девушка, которую он брал замуж.

— Кристюшка, ну вспомни, какая ты была стройная и быстрая, а теперь прямо матрона. и двигаешься, как неторопливая гусыня.

Кристина сердилась, а приятельницы, когда им становилось совсем неловко от слов Кости, отшучивались, говоря, что они-то своим мужьям максимум по одному ребёнку родили, а его жена, героиня какая, на двух решилась. Время было сложное, и многие откладывали рождение наследников до лучших времен. Так что Пономарёвы со своими двумя девчонками выбивались из общей массы. Костя, конечно, мечтал ещё и о сыне, но не в ближайшие несколько лет. Кристина тоже была не против, раз мужу так хочется мальчика.

Прошло два года. Младшая дочка переросла детские болезни, но педиатры не рекомендовали отдавать её в садик. Пономарёвы нашли няню, пожилую женщину, воспитательницу на пенсии, и Кристина наконец-то вышла из декрета. К этому времени она села на жёсткую диету, похудела, похорошела, но взгляд её изменился раз и навсегда. Теперь она смотрела оценивающе и изучающе на всех девушек и женщин младше тридцати лет. И причина для этого была. Оказалось, как намекали досужие местные сплетницы, её муж давно служит предметом охоты для многих девиц с птицефабрики. А наличие у него жены. так когда это кого останавливало? И Кристина зорко охраняла свою семью.

Для начала она исключила из общения всех незамужних приятельниц, стала уделять Косте больше внимания, компенсируя прошлые годы, когда была поглощена заботой о младшей дочери. Кстати, Алёнка так и росла, не принося хлопот родителям, потихоньку начала помогать маме по дому и охотно возилась с Танюшкой — так же, как когда-то Кристина присматривала за Олей.

Оля, кстати, стала крёстной мамой для Тани. Это был единственный случай, когда Алёна устроила родителям истерику, кричала, что Олюшка — только её, и она не отдаст свою любимую тётушку Таньке. Девочку долго успокаивали, но никакие доводы не помогли, Кристина даже сгоряча стукнула по попе старшую дочку. После крестин Алёна замкнулась. Она и раньше не была ласковой маминой дочкой, а теперь и вовсе делилась своими детскими радостями и обидами только с обожаемым папой. Так они и росли: папина Алёна и мамина Таня. Девочки и внешне были разные: стройная светловолосая Алёна и коренастая Танечка с тёмными и кудрявыми, как у мамы, волосами.

Жили Пономарёвы ладно и мирно, работали, откладывали деньги на новую машину. Кристина умелой рукой вела хозяйство. Вот только оказалось, что свободное время супруги предпочитают проводить по-разному. Костя тянулся к книжкам, а Кристина читать не любила с детства и ругала мужа, что он тратит время непонятно на что, вместо того чтобы вскопать огород или прополоть грядки. Костя к этому времени стал главным технологом на птицефабрике, хорошо зарабатывал и настаивал, что можно купить все эти огурцы-помидоры и не горбатиться в огороде. Кристина же привыкла экономить и не любила транжирить деньги на то, что можно было вырастить самой.

И в какой-то момент Косте стало невыносимо скучно дома.

— Ну сколько можно говорить об одном и том же? — спрашивал он. — Ты уже всю плешь мне проела свой картошкой и огурцами.

— А зимой ты собираешься лапу сосать? Или магазинные консервные банки покупать? Сам же первый домашний огурчик попросишь.

— Можно же в меньших масштабах консервировать или хотя бы не каждый год? Зачем закатывать сотни банок, которые не съедаются за зиму? Мы даже на море не можем себе позволить съездить, потому что нельзя бросить огород, в нём обязательно что-нибудь засохнет или переспеет.

— Конечно, засохнет, — возмущалась Кристина, — и, что, вся работа коту под хвост?

— А отпуск на огороде пятой точкой вверх — это, по-твоему, отдых? — вскипал Костя.

Такие разговоры почти каждый раз приводили к ссорам и недовольству супругов, зато Кристина смело могла хвастаться перед подружками и коллегами по работе, что она в очередной раз сварила сорок банок варенья и накрутила тридцать литров томатов. У неё ведь всё должно быть лучше всех! На работе она старалась не задерживаться, спешила домой. У Кристины всегда был готов ужин, дом сверкал чистотой, а грядки на огороде можно было показывать как образцовые. Только в её палисаднике цветы цвели с мая по ноябрь. Мужья ставили Кристину в пример своим жёнам, а те кривились и втайне завидовали.

Однако за всей этой внешне безупречной жизнью ушло тепло из отношений с мужем, старшая дочка совсем замкнулась, а младшая — мамина копия — ходила по двору и вырывала еле проклюнувшиеся травинки, приговаривая: «Всё должно быть чисто-пречисто». Костя стал ещё больше задерживаться на работе, всё чаще и в выходные уезжал на птицефабрику. Как-то Кристинина мама приехала проведать внучек, посмотрела на всё это безобразие со стороны, повздыхала и попробовала намекнуть дочке, что так недолго и мужа прозевать. В ответ Кристина сказала как отрезала:

— От таких жён, как я, не гуляют.

— Ох, доченька, от всяких гуляют, — покачала головой мать, но Кристина не поддержала разговор, уверенная в своей правоте.

Один раз Пономарёвы всё-таки выбрались на море. Косте на птицефабрике дали путёвку в анапский санаторий. Предвкушая радость дочек, он даже приехал пораньше с работы, чтобы сообщить новость:

— Девчонки, хватит сидеть дома, мы едем купаться и загорать! — он обхватил обеих дочек и закружил по комнате.

Алёна с Таней визжали от восторга, а Кристина, поджав губы, фыркнула:

— Да у меня все овощи сгорят за три недели. Ты хоть бы подумал, что мы зимой есть будем?

Скандал в тот вечер разгорелся нешуточный, Костя впервые кричал на жену:

— Ты совсем жить перестала, только и делаешь, что о еде да о порядке думаешь. Девчонки моря ни разу не видели. В конце концов, не хочешь ехать, мы без тебя отлично отдохнём!

Таня кинулась к матери, стала уговаривать, причитая:

— Ну, мамулечка, ну, роднулечка, пожалуйста, так хочется в море! Девочки в садике рассказывали, какая там водичка солёная-пресолёная. И плавать легче, чем в реке. Поедем с нами!

Кристина скрепя сердце согласилась, договорившись с приятельницей, что та будет хотя бы раз в неделю поливать её ненаглядные грядки.

Эта поездка немного снизила накал страстей в семье. Кристина лишь первые несколько дней вздыхала и переживала за оставленное хозяйство, а потом море и отдых взяли своё. Молодая женщина вновь почувствовала себя легкомысленно, как в юности, когда они с Костей ночами бродили у озера, целовались до распухших губ и были абсолютно счастливы. Конечно, сейчас они были уже взрослые люди, родители со стажем, но море способствовало тому, чтобы ощутить себя юными и беззаботными.

Кристина стала даже улыбаться, как в те давние времена, — хитро и со своим фирменным прищуром. Таня восхищённо теребила отца:

— Папа, ну посмотри же, какая у нас мама красивая! Самая лучшая!

Костя тоже оценил помолодевшую и похорошевшую жену и, вернувшись к вопросу о третьем ребёнке, в шутку просил:

— Кристюш, а давай сыночка родим? Что у нас одни девчонки, я, как в женском монастыре, живу.

Кристина отшучивалась, а сама теперь уже твёрдо знала, что не нужен ей больше ребёнок, хватает и дочек. Но мужу об этом не говорила: зачем лишнее недовольство и ссоры? Если раньше она думала, что девочки подрастут и можно будет задуматься о мальчишке, то сейчас ни за что не хотела уходить в декрет и заново начинать борьбу за собственную привлекательность. Да Костя особенно и не настаивал, так, пошутили несколько раз на эту тему и забыли.

Три недели пролетели незаметно, климат в семье потеплел, южное солнышко растопило заледеневшие отношения, и возвращались Пономарёвы довольные отдыхом и друг другом. Костя начал раньше возвращаться домой, покупал мелкие приятные пустячки в подарок жене и девчонкам, даже Алёна спрятала колючки и стала немного ближе к матери.

Но прошёл месяц-другой, и всё вернулось на круги своя. Кристина снова погрузилась в домашние дела, увлеклась вязанием, стала снабжать всех шапками и шарфиками к зиме. Изучала новые узоры и рисунки: как же, её изделия должны быть лучше, чем у других! В городе открыли кинотеатр после ремонта, зимой заливали вполне приличный каток, но Кристина отказывалась ходить развлекаться, ссылаясь на нехватку времени, и отправляла Костю с дочками одних. А потом муж перестал и предлагать, снова задерживался на работе, не считал нужным делиться наболевшим и важным.

Незаметно девочки одна за другой пошли в школу. Учились они неплохо, хотя звёзд с неба не хватали. Алёна, стопроцентный гуманитарий, усиленно изучала сразу два иностранных языка: английский — в школе, а итальянский — сама, с самоучителем и по скайпу с обожаемой Олей. Ольга к этому времени вышла замуж, переехала в небольшой городок Ставропольского края и родила девчонок-двойняшек, Юляшку и Маришку, в которых Алёна души не чаяла. Когда удавалось вырваться к ним в гости, обычно спокойная Алёна не спускала близняшек с рук, тискала их и зацеловывала, а Таня раздражённо фыркала и ревновала старшую сестру. Танечка, кстати, больше любила вышивать, вязать, пирожки лепить, а уроки учила только потому, что мама за «тройки» ругала.

Гром грянул первого сентября, когда Алёна пошла в пятый класс, а Таня во второй. После торжественной линейки вся семья шла по улице с шарами, весело смеясь и делясь впечатлениями. На соседней улице к Косте бросилась маленькая девчушка со словами:

— Папочка, я соскучилась! — и повисла у него на шее.

Из калитки следом выскочила Инна, в которой Кристина узнала воспитательницу из детского сада. Костя замер с девочкой на руках, Кристина застыла в недоумении, и только Алёна стала отдирать руки девочки от любимого папы, со слезами приговаривая:

— Отстань от него, это наш папа! Наш, а не твой.

— Нет, это мой любимый папочка Костя, — изо всех сил вопила девчонка.

Инна с трудом увела дочку в дом, та закатила рёв на всю улицу, стали выглядывать любопытные соседи. Костя попытался что-то объяснить жене, но наткнулся на её взгляд, съёжился и, пробормотав: «Дома поговорим», заспешил на работу. Праздничный день был испорчен.

Оказалось, что не только этот день, но и вся жизнь Пономарёвых с грохотом покатилась под откос. Вечером между супругами состоялся тягостный разговор. Детей отправили погулять, но Алёна всё равно умудрилась подслушать часть эмоционального диалога родителей.

Костя признался, что Иннина девочка, действительно, его родная дочка Аннушка. Кристина была раздавлена тем, что муж не только не опровергал факт отцовства, но и рассказал о своих длительных отношениях с другой женщиной. Оказалось, что уже три года он жил на две семьи. Только ночевал всегда дома, за исключением тех редких моментов, когда Кристина с дочками уезжала погостить к своим родителям. Костя не стал отрицать, что любит Инну и только Алёна с Таней удерживают его от окончательного принятия решения. Кристина поверить не могла, что от неё, самой лучшей жены и хозяйки, муж не просто загулял, а ещё и ребёнка завёл на стороне.

— Чего тебе не хватало? — в сотый раз, закусив губу, чтобы не разреветься, спрашивала она. — У нас всегда всё было так хорошо с тобой.

— Это у тебя всё хорошо, — хмурился муж. — Ты только и думаешь, как накормить и рубашку погладить. С тобой даже поговорить не о чем, кроме грядок и фаршированной рыбы. Где та Кристинка, с которой было легко и весело? — уже почти кричал Костя. — Когда мы в последний раз в кино ходили? В парк семьёй выбирались? Про другие развлечения я вообще молчу. Ты и из дочек сделала домашних роботов. Ходят, пылинки собирают.

Алёна не выдержала и с плачем вылетела из своего укрытия: «Папочка, ты только не уходи, не бросай меня!» В комнату вбежала Таня, бросилась к маме и тоже ударилась в рёв. Не плакала только Кристина, всё ещё не до конца поверив в реальность происходящего с ней.

Следующий год для Кристины оказался адом. После памятного разговора Костя долго не мог созреть для решительных действий. Он метался между двумя женщинами и дочками. Кристина, когда прошёл первый порыв выгнать мужа, наступила на горло собственной гордости и попросила: «Оставайся. Я прощу, и будем жить дальше. Дети ни в чём не виноваты».

Конечно, она немного кривила душой, когда говорила только о детях. Ей не хотелось терять статус замужней женщины, да и любила она Костю, прикипела к нему за столько лет. Хотя, безусловно, удар, нанесённый в спину, основательно потрепал её чувства. Любовь теперь походила на обветшалый пуховый платок, сквозь проплешины которого задувал промозглый ветер. Кристина похудела на пятнадцать килограммов, но это не радовало. Вот если б раньше. Она скользила по посёлку, стараясь не привлекать внимания кумушек-соседок, но тем не менее чувствовала себя выставленной голышом на всеобщее обозрение. Всё чаще вспоминала она пророчество, произнесённое Светланой на их с Костей свадьбе.

И муж всё-таки ушёл. Через год после открывшейся тайной связи. Собрал свои личные вещи, фотографии и ушёл. Он долго о чём-то говорил с дочками, за плотно закрытой дверью слышался плач Тани и резкий голосок Алёнки. Дверь распахнулась, выбежала старшая из сестёр, бросив напоследок «Ненавижу тебя». Костя выскочил из комнаты за ней следом, схватил сумки и закрыл за собой дверь в прошлое. Это был конец. Не финал, а именно конец. Всего, что было в их жизни, что по кирпичику строилось годами, любовно запечатлевалось на плёнку фотоаппарата и бережно хранилось в памяти.

Кристина сидела, бессильно опустившись на пол в прихожей, сцепив руки на коленях, и пыталась понять, что же ей делать дальше. Слёз уже не было. Женщина выплакала их за последний год, и теперь лишь в груди жгло от невыносимой боли. С рыданием к ней бросилась Танечка, мать машинально гладила дочку по голове, но слова утешения не находились. Так они и сидели, склонив кудрявые головы и ища спасения друг в друге.

Тяжелей всего было Алёне. Она, папина любимица, лишилась самого родного и близкого человека. Девочка не простила отца. Сколько он ни пытался наладить контакт, сколько ни обещал, что не бросит дочек и будет участвовать в их жизни, Алёна вычеркнула его из своей жизни. Как сказала во время последнего разговора с отцом: «Ты свой выбор сделал. Иди к своей новой дочке. А нас, старых и надоевших, забудь. Теперь ты мне чужой. Не хочу тебя больше видеть, ненавижу», — так и не подпустила его больше ни на шаг.

Сначала Костя часто приходил вечерами, стараясь, чтобы Кристины не было дома, приносил продукты, оставлял деньги. Таня простила отца, ластилась к нему, старалась задержать подольше. Она хоть и росла маминой дочкой, следовала пословице «Ласковое телятко двух маток сосёт». Алёна же так ни разу и не поговорила с отцом, закрывалась при его появлении в детской или убегала во двор.

Алименты Костя платил исправно, материально бывшая семья не нуждалась. Очень скоро он подал на развод. Инна настояла на официальной регистрации и удочерении Аннушки. Её можно понять: сколько лет женщина провела в ожидании, и теперь ни за какие коврижки не хотела упускать попавшуюся в добровольный плен птицу счастья. И постепенно Костя заходил к дочкам всё реже, в новой семье появились свои заботы. Анюта требовала внимания, да и Инна неохотно отпускала мужа к старшим девочкам. Сообразительная Танюшка быстро нашла способ общаться с папой. Она подружилась с Анюткой. Просто пришла на детскую площадку, поиграла с девочкой, помогла ей построить башню из песочка, прогнала мальчишку, который обижал Аню, и всё — сводная сестрёнка прикипела к Тане.

Девочки оказались очень похожи внешне. Это было забавно, ведь обе походили на своих мам, а не на папу. Но Косте нравился один тип женщин, вот и получились обе девочки темноглазые, кудрявые и крепенькие. Анютка привела старшую сестричку домой, Таня для вида сопротивлялась, но пошла. Костя очень обрадовался, чего нельзя было сказать об Инне, но поделать она ничего не могла: Анютка обожала Танечку, гордилась тем, что у неё есть такая красивая и большая, как она говорила, сестра. В общем, Таня стала постоянной гостьей в новой семье отца. И ей это очень нравилось. Сначала она использовала Аню для своих целей, но со временем тоже полюбила девочку, тем более что с Алёной отношения не складывались. Старшая сестра не простила ей такого предательства — общения с отцом. Таня с Алёной соблюдали нейтралитет, чтобы не травмировать маму, но теплоты и дружбы между ними не было.

У Алёны к тому времени появилась мечта — после школы поступить в медицинский институт и уехать из ненавистного для неё посёлка навсегда. Ведь здесь постоянно существовала вероятность наткнуться на папу или его жену с дочкой на улице, в магазине либо в кино. В этот период Алёнка стала ближе к матери, жалела её и пыталась выдернуть из пучины отчаяния.

А Кристина старалась научиться жить по-другому. Первые пару месяцев после окончательного ухода Кости она не могла найти себе применения: на работе отсиживала часы, как робот, дома машинально наводила порядок и готовила обед, запустила свой любимый цветник и практически ни с кем не общалась. Больше всего её сломало даже не Костино предательство, а то, что все, абсолютно все в посёлке знали о том, что её, Кристину, у которой всегда всё самое лучшее и всегда всё хорошо, бросил муж. И это было невыносимо!

Куда бы она ни зашла: в магазин, на почту, в банк, — ей слышался шепоток и сочувствие. Хотя многие как раз и не сочувствовали, а втихомолку радовались, что этой задаваке крылышки-то обрубили. Приятельницы ехидно судачили о том, что в палисаднике у неё был порядок, а в семье, как выяснилось, полнейший бардак. Пережить этот период Кристине помогла только гордость и желание доказать бывшему мужу, что она может прожить и без него.

Было всё: и рыдания в подушку, и отчаяние, и недовольство собой, и, конечно, ненависть к Косте. Именно она и помогла Кристине выйти из состояния апатии и перестроить свою жизнь. Первым делом женщина сменила имидж. Период отрицания настоящего, во время которого Кристина просто запустила себя, не смотрелась в зеркало, игнорировала косметику и краску для волос, длился почти полгода. Алёна с Таней, привыкшие к тому, что мама всегда была умело подкрашена, хорошо одета, пытались растормошить Кристину, купили ей новенький набор косметики, намекая на то, что нужно привести себя в порядок.

Сначала женщина отнекивалась, затем отшучивалась, а потом наконец-то посмотрела на себя в зеркало и ужаснулась. На неё смотрела незнакомая тётка с потухшими глазами, с проблесками седины в пышных, небрежно заколотых волосах. Кристина отшатнулась от зеркала. Да нет, это не она, ей чуть за тридцать, она просто не может так выглядеть!

Но зеркало упорно показывало неприглядную правду! Это был толчок, и толчок болезненный! Кристина как будто очнулась после долгого сна и решила: «Хватит! Я сильная! И я справлюсь!» Эти слова, как мантру, она теперь повторяла каждое утро. И ведь помогло! Сначала трудно, со скрипом, потом пошло легче.

Начала Кристина с посещения парикмахерской. Она кардинально сменила цвет волос — перекрасилась в ярко-рыжий, который удивительно шёл к её матовой коже, и сделала короткую стрижку. Волосы легли мягкой волной, подчеркнув красивые скулы и сделав Кристину моложе и интереснее. Костя всегда противился тому, чтобы жена обрезала волосы, а теперь она могла делать так, как нравилось ей. И это был первый плюс, который Кристина увидела в своём разводе. Когда женщина пришла с новой причёской на работу, коллеги ахнули: женщины — с завистью, мужчины — с восхищением.

Следующим шагом Кристины стало увольнение из бухгалтерии райцентра, работа в которой надоела ей до печёночных колик. Она сразу устроилась экономистом на молокозаводе в соседнем посёлке Иваньково, сменив одновременно коллектив и обстановку. Новая команда оказалась довольно молодой и весёлой, коллеги часто устраивали вечеринки. Что примечательно, пили только разнообразные соки и чаи, обходясь без алкоголя. Непременным условием было то, что все участники праздника не скидывались на угощение, а приносили из дома собственноручно приготовленные блюда: салаты, закуски, десерты. Кристину быстро приняли в свои ряды, а первый же торт «Прага», испечённый по случаю дня экономиста, сразил всех наповал.

А ещё в Иваньково никому не было дела до сплетен о бывшем муже Кристины и его новой семье. И женщина окончательно пришла в себя, снова став весёлой и жизнерадостной.

Была, правда, одна встреча, которая больно ударила по самолюбию Кристины. Как-то осенью после работы она заскочила на маникюр в парикмахерскую, в которой обслуживалась уже несколько лет, а когда выходила, столкнулась лицом к лицу с Инной. Та окинула соперницу взглядом с ног до головы и, не поздоровавшись, прошла к маникюрше. Кристина замешкалась в дверях, надевая плащ, и услышала, как Инна, совершенно не таясь, в полный голос спросила: «А что, эта особа маникюр делает? А Костя говорил, что у неё вечно неухоженные руки и, вообще, она за собой не следит». Ошарашенная, прибитая ядовитой репликой, впервые за последние месяцы Кристина не сдержала эмоций и расплакалась по дороге домой. Она-то думала, что Костя больше не может причинить ей боль, но сейчас горькая обида захлестнула удушливой волной. Да, в жизни с мужем Кристина часто пренебрегала маникюром, но не потому, что не следила за собой, а потому что много времени возилась в саду, создавая тот самый пресловутый уют, от которого Костя сбежал.

Было ещё одно изменение в жизни женской части семьи Пономарёвых. После ухода отца из дома, когда прошёл самый острый болевой шок, обе девочки стали очень близки с матерью, сначала просто от обиды на отца и жалея её, а потом. потом они, как ни странно это звучит, постепенно подружились с собственной мамой. Алёна, прежде замкнутая и скрытная, стала делиться с Кристиной своими девчоночьими секретами. Ей к тому времени уже исполнилось четырнадцать, но в душе она ещё была ребёнком, хрупкой, нежной девочкой, хотя и очень самостоятельной. А Танечка, сразу повзрослевшая после ухода отца, постепенно прикипела к старшей сестре, которой раньше надоедала своими выкрутасами и вечным нытьём. Алёна, конечно, ворчала иногда, что Танька — предательница, играет на два фронта, но ей самой уже надоела «молчаливая война» с младшей сестрой, и её запечатанное сердечко оттаяло. Девочки помирились.

Теперь очень часто по вечерам Кристина с дочками садились на диван в большой комнате и болтали обо всём на свете. Кристина рассказывала о том, как сбежала в колледж от постоянных домашних забот и надоевшей Ольки. Дочки сначала ей даже не поверили:

— Неужели тётя Оля, такая умная, добрая и внимательная, может быть такой вредной злюкой?

— Может, ещё как может! — со смехом убеждала Кристина. — Я из-за неё такого кавалера упустила! — припомнила она случай с несостоявшимся женихом.

Девчонки тут же набрали тётю Олю в скайпе и забросали её вопросами об их с мамой детстве. Ольга сначала отшучивалась, но племянницы припёрли её к стенке своими подколками, и она смущённо сдалась:

— Ну, было дело, вредничала, и маме вашей за меня попадало не раз.

На самом деле Оля была очень рада, что её старшая сестра наконец-то нашла общий язык с самостоятельной Алёнкой.

Кристина и сама не могла взять в толк: «Ну как я могла потерять столько лет, утопая в домашних делах и не вникая в жизнь самых близких людей — своих девочек? Я же вроде бы старалась для них: готовила, приучала их к порядку, а вот тепла, как выяснилось, им не давала», — повторяла она про себя.

И постепенно к ней пришло осознание того, как она жила: стремилась быть образцовой женой и хозяйкой, играла роль примерной матери, но в сущности не была ею. Она припоминала, что подобная модель семьи была и у её матери, но совместная жизнь родителей, к счастью, сложилась более удачно. Кристина только теперь поняла, что поступление в колледж было своего рода бегством от холодности и отстранённости матери. Вот с Олей та всегда была гораздо ближе, как и Кристина с младшей дочерью. «Но теперь всё будет по-другому, — шептала женщина по ночам. — Бедная моя Алёнка, сколько же я ей недодала! Да и Танечка в наш с Костей последний год семейной «тряски» тоже отдалилась от меня. Ну, ничего, девчонки, ваша мама прозрела и обязательно исправится».

Не откладывая в долгий ящик, в первую же после развода весну Кристина приняла сложное для себя решение: она сократила роскошный цветник, оставив самые красивые растения, и решила годик-другой обойтись без заготовок в промышленных масштабах. А освободившееся время они теперь проводили с дочками: вместе переделав домашние дела, с удовольствием устраивали себе вылазки в кино, иногда на концерты в соседний город, а то и просто уезжали на выходные к Кристининым родителям.

Такие путешествия стали возможны после того, как Кристина села за руль. Водительские права она получила ещё в студенческие годы. Тогда было модно всей группой идти учиться в автошколу при институте. Кристина, кстати, сдала вождение с первого раза, а вот теорию получилось осилить только с третьей попытки. «Хотя обычно бывает наоборот, — говорил ей инструктор по вождению. — У тебя быстрая реакция и совсем не женская способность к ориентированию. Топографическим кретинизмом здесь и не пахнет».

А вот Костя был другого мнения. На любые просьбы жены дать ей пару уроков, чтобы вспомнить азы вождения, отмахивался:

— Ты будешь создавать аварийную обстановку, машину совсем не чувствуешь, въедешь в какую-нибудь крутую тачку, не расплатимся. И, вообще, автомобиль в семье должен быть у мужчины. И точка.

— А если тебя нет дома, а мне нужно срочно нужно поехать? — Кристина пыталась отстоять своё право водить машину.

— Дождёшься меня, и вместе съездим, — пресекал Костя инициативу жены.

Так и пролежали права в шкатулке для документов целых пятнадцать лет. А когда Костя ушёл, оказалось, что без автомобиля очень сложно. Нужно привезти продукты, заскочить в поликлинику, да и кинотеатр был в трёх километрах от дома.

Кристина, недолго думая, пошла в местную автошколу, взяла несколько уроков по практике вождения, вспомнила навыки и подзабытую теорию. И решила купить автомобиль в кредит. Конечно, ей хотелось приобрести новую машину (ну как же, у неё не может быть ничего плохого!), но разум возобладал, и Пономарёвы купили трёхлетнюю «девятку». Выбирали все вместе: Кристина с девочками, настоявшими на синем цвете, Оля, приехавшая поддержать в такой ответственный момент, Григорий Иванович, без которого покупка не случилась бы, — он отвечал за техническое состояние машины.

Кристина, как выяснилось сразу же, совершенно не боялась ездить за рулём. Глохла на первых порах (ну а кто не глохнет?), но не реагировала на возмущённые гудки сзади стоящих машин, не нервничала и не злилась. Водила аккуратно, но быстро, не создавала аварийных ситуаций и скоро вообще не представляла, как она раньше жила без машины. Девчонки были в восторге: ещё бы, их мама одна из немногих женщин в райцентре лихо парковалась на узеньких пятачках и даже заслужила одобрение местных таксистов, обычно презрительно щурившихся при виде «баб за рулём».

Летом, когда Алёна успешно сдала ГИА за девятый класс и было принято решение, что она не поступает в медицинский колледж, как хотела раньше, а остаётся в школе, Кристина с девочками поехали на море на машине. Компанию поддержала Оля с мужем и дочками, присоединившись к Пономарёвым уже в Геленджике. Олин муж Никита оказался в женском царстве на целых две недели.

— Вот это жизнь! — восхищался он. — Я как в цветнике. Вот только глаз да глаз нужен за этой красотой!

— Смотри внимательно, ответственность ровно в два раза выросла, — подначивала мужа Ольга.

Юляшка и Мариша хвостом ходили за обожаемой Алёной, как когда-то сама девушка не отходила от Оли ни на шаг. Танечка уже не ревновала старшую сестру к двойняшкам, только посмеивалась, что Алёна ведёт себя как настоящая мамочка.

Кристина с молчаливого одобрения дочек флиртовала, заводила знакомства с мужчинами для поддержания самооценки. Однако её сердце молчало, не отзываясь на комплименты. Как написала она одной приятельнице, которая объявилась в социальной сети уже после развода Кристины, «кавалеров, как выяснилось, вокруг много, и я сейчас их дегустирую!» Мужчины, действительно, активно проявляли интерес к Кристине. После поездки на море женщина даже встречалась с двумя.

Один, Николай, работал в таксопарке, был совладельцем этого маленького бизнеса. Николай давно жил один, с женой развёлся и искал спутницу жизни довольно активно. Ухаживал он красиво, подъезжал к молокозаводу на новенькой «киа», забирал Кристину с работы и вёз ужинать в ресторанчик. Николай дарил шикарные букеты роз, сыпал анекдотами и был не против переселиться к зазнобе. Но женщина даже в мыслях не держала, что он может стать частью её семьи. Слишком шумный и настойчивый, он в итоге оттолкнул своей активностью, и роман плавно сошёл на нет. Ничьё самолюбие не было задето, Николай сразу же переключился на другую разведёнку и иногда по старой дружбе подвозил Кристину, если она оказывалась без машины. Алёна была в курсе маминых отношений, Николая не одобряла, но и не ставила палки в колёса, справедливо рассудив, что матери виднее. А Таня, в силу собственной инфантильности, не задумывалась над подобными вопросами.

Был ещё Игорь. Он банально врезался в Кристинину машину на светофоре. Виноватым был именно он: не соблюдал дистанцию. Мужчина сразу предложил решить дело мирно, и Кристина согласилась. Игорь отремонтировал «девятку» в кратчайшие сроки, пригласил женщину «обмыть» знакомство, потом позвал в кино, и завязался вялотекущий роман. Игорь очень много говорил, забивал «эфир» своими пространными рассуждениями. Казалось, какую тему ни затронь, он во всём сведущ.

Сначала Кристина была очарована кавалером, но со временем обнаружилось, что он просто нахватал обрывочных знаний и только благодаря хорошо подвешенному языку казался умным. Кстати, раскусила его Алёна. Однажды Игорь пригласил Кристину на концерт в соседний городок, заехал за ней, и, пока ожидал, Алёна завела разговор о вегетативном размножении растений. Она-то серьёзно готовилась теперь уже в медицинский институт, и биология была её коньком. Но Игорь этого не знал, он с важным видом нёс чушь. Алёна кивала и поддакивала, а в конце, невинно хлопая глазками, выдала ему, что вообще-то при вегетативном размножении отделившиеся дочерние растения полностью воспроизводят наследственные свойства материнского организма. И ещё минут пять без бумажки рассказывала ему интересные факты по этой теме. Кристина тихо посмеивалась над покрасневшим кавалером.

Со временем, приглядевшись к нему повнимательнее, разочаровалась и свернула отношения. «Болтуны мне не нужны», — делилась она с дочками, со смехом вспоминая, как был разобижен Игорь, когда она назвала ему причину расставания. Он даже не здоровался после этого с бывшей пассией, переходя на другую сторону улицы при случайных встречах.

Костя к этому времени окончательно перебрался с новой семьёй в Волгоградскую область, откуда был родом. Причин для переезда было две. Формальная: ему предложили должность заместителя директора нового завода по производству сыра и других молочных продуктов. Но основной причиной было то, что Инна очень не хотела, чтобы прежняя Костина семья была у него перед глазами. Кристина заметно похорошела, и Костя как-то даже упомянул об этом при жене. Он, конечно, звонил Тане (Алёна по-прежнему не хотела разговаривать с отцом-предателем), отправлял деньги, иногда приезжал в гости на пару часов. Но уже отдалился от них и не видел, как взрослеют его старшие дочки.

А потом случилась беда. Танечку на пешеходном переходе сбил пьяный водитель. Девочка упала, сильно ударившись головой, потеряла сознание, а виновник аварии трусливо скрылся с места происшествия. Прохожие бросились к пострадавшей, позвонили в скорую, врачи обещали приехать только через полчаса. На весь райцентр было всего три машины скорой помощи, оказавшиеся в этот недобрый час на вызовах.

Проезжавший мимо случайный свидетель аварии остановился и, не теряя времени на ожидание медиков, отвёз девочку в больницу. Оставив Таню на попечение врачей, он поднял свои связи в полиции и сам нашёл виновника аварии. Сбежавший водитель отсиживался дома, по месту прописки. Он не ожидал, что его так быстро найдут. Номер машины запомнила бдительная старушка, тоже переходившая улицу вместе с Танечкой. Антон — так звали Танюшиного ангела-хранителя — сначала просто набил физиономию малодушному мужику, а потом силой отвёл его в полицию и не ушёл, пока тот не дал признательные показания.

Когда на следующий день Антон приехал в больницу проведать Танечку и узнать о её самочувствии, в палате сидела Кристина. Дежурный врач сразу после аварии сказал матери:

— Благодарите водителя, который привёз вашу дочку, не дожидаясь скорой. Если бы не он, всё могло быть гораздо хуже: внутреннее кровотечение не шутка.

Кристина бросилась к Антону с благодарностью, на что он, смущаясь, ответил:

— Не нужно меня благодарить. Я, вообще, случайно оказался на этом перекрёстке, обычно я езжу другой дорогой. Главное сейчас — чтобы ваша девочка быстрее пошла на поправку!

И как-то так получилось, что Антон приходил в больницу почти каждый вечер после работы и обязательно сталкивался с Кристиной. Когда Танечке после операции разрешили вставать, они вместе выходили в больничный дворик. С Антоном оказалось хорошо говорить обо всём, он умел слушать, с ним было интересно и маме, и дочке. И когда пришло время забирать Таню из больницы, Пономарёвы пригласили Антона в гости, чтобы отметить выписку и наконец-то отблагодарить спасителя хотя бы вкусным праздничным ужином.

Антон искренне хвалил украинский борщ, ставший визитной карточкой Кристины, говорил, что не ел такой вкуснятины с детства. Кристина даже засмущалась: давно она не слышала комплиментов в адрес своих кулинарных талантов. Алёна поманила младшую сестру из комнаты, порывавшуюся поболтать с дядей Антоном, оставив взрослых одних.

— Ну, что, ты не понимаешь, что мама ему нравится? Да и он ей явно приглянулся. Может быть, что-то у них получится. Он вроде бы дядька неплохой, хотя и страшненький.

— Ничего он не страшный, — защищала Таня своего спасителя, — он просто… незаметный.

Антон, действительно, не обладал яркой внешностью. Невысокого для мужчины роста, худенький, даже щупленький, он проигрывал на фоне Кристининых прошлых кавалеров. Но стоило ему улыбнуться, прищурив глаза, как окружающие забывали о его внешней неказистости, поражённые внутренним обаянием.

Вот и Кристина попала под влияние улыбки Антона. А сам мужчина с первой встречи в больнице только и мечтал пригласить женщину на свидание. После выздоровления Танечки они начали общаться, причём Антон сразу стал частью не только праздников, но и быта Пономарёвых. Он незаметно переделал всю мужскую работу в доме, которая так или иначе накопилась после Костиного ухода. Вечерами решал с Таней задачки по математике, которую девочка терпеть не могла, помог Алёне разобраться с программой для обработки фотографий на компьютере. Девчонки были от него в восторге, а Кристина, обжёгшись на молоке, не спешила принимать решение. Антон же через месяц встреч предложил ей выйти за него замуж.

— Ты — мой человечек, — говорил он любимой. — Я не хочу терять время на долгие ухаживания, лучше я буду рядом и смогу оберегать тебя каждый день!

Таких слов Кристина от мужчин ещё не слышала.

— У меня двое детей, кредит, куча проблем, зачем тебе такая обуза? — удивлялась она.

Антон же только посмеивался.

Через три месяца Кристина приняла решение: «Переезжай, только в ЗАГС не пойдём, не хочу». Антона этот вариант не совсем устраивал, но он согласился на такие условия, надеясь, что пройдёт время и любимая женщина передумает.

Началась новая семейная жизнь. Она совсем не походила на первый Кристинин брак. Во-первых, Антон работал вахтовым методом. По специальности инженер, причём первоклассный, он налаживал оборудование на производстве молокозаводов не только в Краснодарском крае, но и в других регионах. Иногда ему приходилось уезжать на несколько недель. Эти разлуки показали Кристине, какую важную роль Антон играет в её жизни. Она с нетерпением ждала возвращения гражданского мужа, скучала по нему и готовилась к встрече. Антон, кстати, очень поддерживал Кристинины кулинарные таланты и предлагал со временем открыть собственное кафе. Это как раз и была заветная мечта женщины, о которой муж не знал. Для организации кафе нужен был стартовый капитал, и Антон старался заработать побольше, чтобы приблизиться к цели.

Для начала Антон вложил собственные накопления в погашение кредита за «девятку», а через полгода преподнёс Кристине сюрприз — купил и записал на неё новенький «хёндэ гетц». Кристина даже и предположить не могла, что есть мужчина, так легко читающий мысли и выполняющий желания. Ну не было у неё раньше подобного опыта!

Приближались Алёнкины ЕГЭ. Девочка твёрдо решила стать врачом. Выбор пал не на ближайший Кубанский медицинский институт, а на Первый Московский государственный медицинский университет имени И. М. Сеченова. Зная упорство старшей дочери, Кристина не отговаривала, а поддерживала Алёнку, надеясь, что её знаний и баллов по итогам экзаменов хватит для поступления.

Именно в этот период Алёна помирилась с отцом. Костя приехал на выпускной вечер дочери, подошёл к ней после вручения аттестата с цветами и со слезами на глазах ещё раз попросил прощения у своей любимицы. Что-то такое было в его взгляде, столько нежности и любви, что девочка, уткнувшись ему в шею, тоже заплакала. И простила. На следующий день они беседовали долгие часы, грустили, и смеялись, и никак не могли наговориться.

Наверное, должно было пройти время, чтобы дочка повзрослела и смогла понять отца, принять его правду, увидеть жизнь с другой стороны. Костя очень поддержал Алёну в её стремлении поступать в медицинский, даже ездил с ней в Москву на собеседование. Кристина уступила ему право побыть с дочерью. Сама она уже не держала обиды на бывшего мужа и была рада, что Алёна тоже приняла отца.

Девушка поступила, прошла во вторую волну зачисления на бюджетное отделение. Нервное лето окончилось успехом, и нужно было устраиваться в общежитие. Кристина поехала вместе с дочкой. Две недели в бытовых заботах пролетели незаметно, пора было возвращаться домой и оставлять девочку одну. В последний день перед отъездом женщина потеряла сознание и чуть не упала. Поначалу Кристина списала этот эпизод на нервы и переутомление. Потом обморок повторился. И Антон силой заставил гражданскую жену пойти в поликлинику.

Всё оказалось очень просто: Кристина была беременна. Срок — три месяца. В свои тридцать восемь она совсем не думала о ребёнке, испугалась и сначала решила, пока не поздно, избавиться от беременности. И тут Антон впервые пошёл наперекор ей, он очень аргументированно, настойчиво и сердито доказывал Кристине, что внутри неё уже живёт их общий ребёночек, желанный и любимый. Тем более что у Антона своих детей не было (не сложилось в молодости), а потом он долго был один. И Кристина, успокоившись, приняла позицию мужа.

Беременность, несмотря на возраст, протекала легко. Кристину даже токсикоз не мучил, хотя и с Алёной, и с Таней она настрадалась. Малыш вёл себя спокойно, в положенный срок зашевелился, вот только по вечерам пинался немилосердно, пока Кристина не выходила на улицу. Так что прогулки на свежем воздухе стали потребностью и ежедневной привычкой. На УЗИ женщина намеренно не хотела узнавать пол будущего ребёнка, решив дождаться своего малыша. Во время Кристининой беременности Антон снова завёл разговор о ЗАГСе, но жена опять отказалась, пообещав в качестве компромисса, что сразу запишет ребёночка на фамилию мужа. Не быть же ему и в самом деле Пономарёвым!

Малыш родился на удивление легко. Кристина настроилась на долгие роды, как с девчонками, но через три часа после начала схваток на свет появился маленький смешной мальчишка. Акушерка, приняв его, сказала:

— Ну и хитрющий будет пацанчик, сразу видно шкоду и озорника. Держитесь, мамочка!

— Нас много, так что есть кому следить за малышом, — лучилась нежностью Кристина.

Антон был на седьмом небе от счастья: у него родился сынок!

— Теперь у нас с тобой полный комплект: две няньки и лялька, — шутил он, обнимая жену.

Конечно, старшая нянька не могла помогать маме, зато Танечка оказалась сумасшедшей сестрой, она вскакивала к малышу раньше, чем успевала Кристина, тетёшкала его и умело пеленала. Назвали сыночка Серёжкой.

— Сергей Антонович, не желаете ли покушать? — обращался к нему Антон, и малыш, пуская пузыри, расплывался обаятельной отцовской улыбкой. Он вообще всё время улыбался, этот маленький человечек. Казалось, у него внутри сияет лампочка и никогда не гаснет.

И все в семье, повинуясь маленькому солнышку, тоже улыбались. Очень не хватало Алёнки, и она скучала, почти каждый вечер звонила родным по скайпу, неизменно требуя, чтобы Серёжка участвовал в разговоре. Он обязательно вносил свой вклад в общение, агукая и щедро улыбаясь.

Когда Алёна приехала на летние каникулы, Серёжка уже сидел, неловко, ещё заваливаясь на бочок, но упорно тянул пухлые ручки и требовал посадить его. Он вообще почти не плакал, а кряхтел и пыхтел, если хотел чего-то. Алёна с Таней даже повздорили немного, кого братик сильнее любит и к кому больше тянется. Антон со смехом разнимал их подушечную потасовку, в которую перешёл спор о брате. Кристина, глядя на весёлую возню, сопровождавшуюся громким визгом Серёжки, справедливо считавшего, что он тоже должен участвовать в битве, была абсолютно счастлива.

Когда Серёже исполнилось полгода, Кристина с Антоном вернулись к идее собственного кафе, подсчитали возможные затраты, прикинули вероятность кредита и поняли, что через год-другой вполне могут рискнуть и открыть индивидуальное предпринимательство (ИП). Вопрос упирался в деньги. Конечно, Антон старался побольше заработать, но с учётом Алёны, которую нужно было финансово поддерживать, откладывать было довольно сложно.

Идея дополнительного заработка пришла в голову совершенно случайно. У приятельницы был юбилей, и Кристина испекла ей в качестве подарка двухъярусный торт с сезонными фруктами и марципаном. Гости были в восторге, и кто-то из присутствующих спросил, можно ли заказать такой же торт и сколько он будет стоить. Сначала женщина замешкалась, а потом, кинувшись как в омут с головой, назвала первую попавшуюся цену и взяла заказ. Конечно, были сомнения: «А вдруг торт не получится таким же красивым и вкусным? Куда его девать в этом случае? Вдруг заказчику не понравится?» Вернувшись домой, обсудив с Антоном возможные подводные камни, женщина решилась и на свой страх и риск испекла немного другой торт. Заказчица была приятно удивлена и заплатила за креативность даже больше. Так началась новая деятельность Кристины, приносящая весьма неплохой доход.

Сначала в качестве рекламы женщина пользовалась «сарафанным радио». Её телефон передавали знакомым и друзьям, и торты неизменно нравились заказчикам. Кристина никогда не повторялась, чем и привлекала клиентов. Вдохновение не покидало «новоиспечённую кондитершу», как иронически называла себя женщина. Сложно только было занять чем-нибудь Серёжку-непоседу, пока мама творила на кухне. Было всё: и рассыпанная по полу мука, и перемазанный с ног до головы в шоколадном креме кот, которого насильно кормил сыночек, и раскрошенные готовые коржи. А сам Серёжка перепробовал буквально всё, из чего мама пекла тортики.

Часто выручала Танечка. Придя из школы, она брала братика на себя, и у Кристины появлялись часы для работы. Ну и, конечно же, Антон всё свободное время проводил с сыном. Вместе они гуляли, ходили в магазин за продуктами, играли на детской площадке. Постепенно Серёжка понял, что мамины тортики нельзя трогать руками, даже если очень-очень хочется попробовать. Чтобы занять егозу, Кристина подсовывала ему кусочки теста, и малыш вдохновенно лепил печеньки, которые мама потом непременно выпекала. И сынок важно угощал всех своими кулинарными шедеврами.

Ночами, уложив Серёжу спать, Кристина сидела в интернете, искала новые рецепты, вступала в группы кондитеров, изучала чужие работы. С одобрения Антона съездила в Краснодар на курсы сахарной флористики и посетила несколько мастер-классов по кондитерскому делу. Её кулинарные десерты стали ещё интереснее, она попробовала печь свадебные торты, и у неё получилось. Первые же клиенты-молодожёны приняли изысканное лакомство на ура.

Через пару месяцев Кристина поняла, что может выходить на новый уровень, и разместила рекламу в интернете, на своей страничке в социальной сети. Конкурентов в её регионе, на удивление, оказалось немного. Конечно, в крупных городах было бы сложнее пробиться, а в райцентре и ближайших посёлках такой бизнес пока не был активно развит. Кристина прочно заняла эту нишу и не собиралась её уступать.

Заказов было много, поступали они не всегда равномерно, и иногда, в моменты авралов, приходилось задействовать всё семейство. Антон замечательно расправлялся с орехами, Танечка виртуозно освоила приготовление разнообразных кремов, а Кристина священнодействовала над сахарными цветами. Серёжка же в такие моменты, обиженный невниманием, шкодил изо всех сил. Если проказника ловили, ему вручали цветное тесто и усаживали за столик, сделанный Антоном специально для сына. Некоторое время длилась семейная идиллия, но малыша хватало ненадолго, и всё начиналось по-новому.

На Серёжино двухлетие Кристина приготовила специальный торт в виде машинки, фары для которой мастерил сам именинник. Маленькие Серёжкины гости визжали от восторга, получив на тарелку часть машинки. Мальчик важно раздавал кусочки каждому гостю и лопался от гордости, когда хвалили вкусный десерт.

Когда Антон вернулся к разговору об официальном оформлении отношений, Кристина неожиданно согласилась. И через месяц она юридически стала женой Антона, даже взяв его фамилию.

На очередной Новый год к девочкам приехал Костя с подарками. Он знал, конечно, что Кристина родила сына. Танечка ему все уши прожужжала про младшего братишку, но он давно не встречался с первой супругой и ожидал увидеть располневшую женщину, замученную домашними хлопотами. А увидел стройную, улыбающуюся Кристинку, так похожую на неё же, двадцатилетнюю, когда она только-только родила Алёну.

— Ты такая красивая, Кристина! — абсолютно искренне воскликнул Костя.

— Я счастливая, Костя, поэтому и красивая. У меня самые лучшие дети и самый лучший муж, — ответила с улыбкой бывшая жена.

И Костю, как гром среди ясного неба, ударила мысль: «Значит, последние годы со мной она не была счастлива. Ах, если б можно было всё вернуть! И этот мальчик мог бы быть и моим сыном, о котором я так мечтал… И эта красивая женщина могла быть сейчас рядом со мной.»

Но поезд ушёл, навсегда скрывшись за поворотом, у каждого давно уже была своя жизнь и своя судьба.