У черта на посылках

Лана Синявская

ГЛАВА 8

Только дома я поняла, что моя простуда неожиданно отступила. Горло больше не болело, и дышала я совершенно свободно. Не люблю черный юмор, но мне вдруг показалось, что микробы, почуяв грозящую мне опасность, решили спастись бегством, а то и вовсе передохли от страха. Можно себе представить, каково же было мне.

Больше всего раздражало то, что я никак не могла сообразить, с чего начать. Искать любовника в настоящее время было бессмысленно. Оставался муж, знаменитый господин Кибиткин. Подумав о нем, я криво усмехнулась. Легче добраться до президента, чем до этого отшельника. Но чем больше я размышляла об этом, тем очевиднее становился тот факт, что другого выхода у меня попросту нет. Осознав это, я решила отправиться к нему немедленно, пока здравый смысл не успел запугать меня окончательно.

Время было самое подходящее — начало второго. Если поспешить, то я вполне успеваю добраться до коттеджа, расположенного в пригородной зоне Москвы. Кибиткин проявил оригинальность и не стал селиться в Переделкино, как сделал бы любой на его месте. Он выбрал довольно уединенное место, хотя и не слишком далеко от города. Его выбор создавал мне некоторые трудности. Если воспользоваться электричкой или автобусом, то я доберусь до нужного места только к вечеру. Я и так-то не рассчитывала на хороший прием, а в сумерках меня могут вообще за ворота не пустить. Придется воспользоваться машиной. Да, да. Была у меня машина. Не бог весть что, двухлетний жигуленок — восьмерка. И вожу я довольно неплохо, но в Москве такое движение, что у меня все мозги расползаются в разные стороны, стоит только выехать за ворота. Поэтому машиной я своей практически не пользуюсь. И надо бы продать, да все никак не находится времени отогнать ее на авторынок.

Только особенные обстоятельства могли заставить меня сесть за руль. Но кто будет спорить, что в данном случае они не наступили? Были, правда, опасения, что лошадка моя заржавела за прошедшую зиму. Сколько я к ней не заглядывала? Ноябрь, декабрь…получается, что семь месяцев. Многовато.

Жигуленок не подвел — завелся с полоборота. Я осторожно вывела его из гаража, затормозила и выскочила, чтобы запереть двери. При этом чуть не угодила под колеса промчавшейся мимо иномарки, кажется, «Фольксвагена». «Вот оно, начинается!» — Сварливо подумала я, грозя кулаком толстой заднице иностранного драндулета. Решив, однако, не обращать внимания на столь неудачное начало моего вояжа, я села за руль, глубоко вздохнула, стараясь успокоиться, и тронулась с места.

В каждой работе есть хорошие и плохие стороны. Ну, о плохих сторонах профессии журналиста и так все знают, а хорошая заключается в том, что мы все про всех знаем. Ну, или почти все. Что-то добывается самостоятельно и через знакомых, которыми любой журналист обрастает как пенек опятами по осени, что-то сообщают по секрету коллеги. Справедливости ради, надо заметить, что последнее случается довольно редко. Каждый придерживает козырей до последнего, но мир не без добрых людей. Так что в результате нам становится известна вся подноготная мало-мальски известных людей, способных хоть в какой-то мере заинтересовать привередливого читателя. Стоит ли говорить, что адрес уединенного коттеджа писателя-затворника был известен мне доподлинно, как и всем остальным журналистам, к слову сказать. Информация эта считалась до сих пор бесполезной, так как проникнуть дальше высокого, тщательно охраняемого забора еще никому не удавалось. Некоторые, особенно отчаянные, пробовали засесть на растущих окрест деревьях, чтобы подсмотреть хоть что-то интересное, но их моментально вычисляли и с позором изгоняли с насестов. На западе проще — если очень надо, могут и вертолетом воспользоваться. Но кто же нашему журналисту даст вертолет?

Короче, куда ехать я знала, поэтому рулила вполне уверенно, попутно недоумевая, как я вообще могла решиться на такую авантюру. Конечно, если бы мне только удалось добраться до этого Кибиткина, я смогла бы вытрясти из него хоть что-нибудь. Я рассчитывала огорошить его тем, что его визит к жене в день убийства не остался незамеченным. Не железный же он, в конце концов? Должен как-то прореагировать на такую информацию. Вот только смогу ли я до него добраться?

От своих невеселых мыслей я отвлеклась самым неожиданным образом: мне вдруг показалось, что одна из машин, следующих в общем потоке, уже встречалась мне раньше. Когда она поравнялась со мной на светофоре, я сообразила что это тот самый драндулет, который чуть не сбил меня с ног возле гаража. За рулем «Фольксвагена» сидел худой патлатый тип, который нервно смолил сигарету, старательно глядя в другую сторону. По тому, как он судорожно стряхивал пепел в открытое окно, я поняла, что парень буквально на пределе. Зажегся зеленый, и «Фольксваген» первым рванулся с места. Однако через некоторое время я снова заметила эту машину. Конечно, если бы я не искала специально, я бы его не обнаружила, так как после встречи на светофоре, он аккуратно держался позади меня, сохраняя приличную дистанцию. Обнаружение «хвоста» меня не столько испугало, сколько удивило. За мной еще никто никогда не следил. Я — бывало, когда работала над каким-нибудь материалом. Приходилось и в засаде сидеть, и на хвост садиться. Но чтобы наоборот?

Мне было любопытно, что будет делать мой преследователь, когда мы выедем за пределы города? Машин там гораздо меньше и спрятаться ему будет некуда. Оказалось, что он и не собирался прятаться, просто катил за мной как приклеенный. Миновав пост ГАИ, я решила немного поразвлечься и поиграть с ним в догонялочки. Мы как раз доехали до деревни, неподалеку от которой находился дом Кибиткина. Я специально проехала нужный поворот и резко увеличила скорость. Посмотрев в зеркало, обнаружила в облаке пыли знакомый силуэт. Машинка у моего «компаньона» была весьма преклонного возраста, и ему трудновато было тягаться даже с моей «шестеркой». Но он очень старался, надо отдать ему должное.

Когда мне надоело бегать наперегонки, я свернула с асфальтированной трассы на проселочную дорогу и тихим ходом двинулась по кромке начинающего зеленеть леса в сторону реки. Я даже не стала оглядываться, чтобы проверить, движется ли за мной «Фольксваген». Бедняга, я приготовила для него весьма неприятный подарочек, о котором он пока не догадывался.

Проехав еще немного, я остановила машину, не заглушив двигатель и с удовлетворением проводила глазами Драндулет, который, обогнав меня, тоже остановился на обочине дороги. Несколько минут я просидела, следя за его действиями через лобовое стекло. Парень был в растерянности. Не знаю, кому пришло в голову воспользоваться его услугами, но могу точно сказать, что на этого человека нашло затмение — водитель «Фольксвагена» для слежки за объектом имел слишком слабые нервы. Мне было прекрасно видно, как он вертел головой во все стороны, куря одну сигарету за другой. Еще немного и он бросился бы ко мне, чтобы спросить, то происходит. Но я не стала дожидаться, пока это произойдет. Мне нужно было торопиться добраться до коттеджа Кибиткина засветло. Поэтому я, прихватив кое-что из бардачка, неторопливо вылезла из машины и направилась прямо к «Фольксвагену». Поравнявшись с багажником, я нагнулась и со всей силы воткнула нож, который держала в руке, в покрышку прежде, чем водитель успел понять, в чем дело. Воздух со свистом стал выходить из камеры.

— У вас что-то с колесом! — Вежливо крикнула я обалдевшему парню, помахала ему ножиком и быстро вернулась к своей машине.

Отъезжая, я долго еще слышала поток замысловатых эпитетов, которые парень визгливо выкрикивал в мой адрес. Но я на него не обиделась, в чем-то он был даже прав.

Отделавшись от ненужной компании, я вернулась обратно к развилке возле деревни и свернула в нужном направлении. Теперь я почувствовала нарастающее напряжение. Разделаться с типом на дороге на самом деле было не так уж сложно — он даже на вид казался хлюпиком. Теперь же мне предстояла более серьезная задача. Подъехав поближе к дому, я притормозила, безнадежно разглядывая высоченную ограду из плотно пригнанных друг к другу досок. Несмотря на приятный желтый цвет, в который был выкрашен забор, его вид поверг меня в уныние. Ясно, что мне через него не перебраться. «Ну что же, должна же я была хотя бы попытаться». — Утешала я себя, медленно двигаясь вдоль забора на первой скорости. И вдруг увидела нечто такое, во что поначалу отказались поверить мои глаза. Массивные ажурные ворота в неприступном заборе были открыты…Как я ни вглядывалась, обнаружить охранников мне не удалось. К такому повороту я была не готова, но я была бы плохой журналисткой, если бы не воспользовалась подвернувшейся возможностью.

Не переставая удивляться, я въехала в распахнутые ворота и медленно двинулась к большому кирпичному дому, готовая в любую минуту увидеть свирепого охранника. Он не замедлил появиться. Точнее, их было двое. Но это были вовсе не люди, как я ожидала. Боже мой, никогда еще я не видела таких здоровенных и злобных псов, которые с лаем выскочили из-за угла дома и бросились к моей машине.

«И что теперь?» — Мрачно подумала я, глядя изнутри на двух огромных, плюющихся слюной тварей, от громкого лая которых у меня начинало закладывать уши. Собаки прыгали на машину, скребли лапами по стеклу и бесились оттого, что никак не могли до меня добраться. Меня удивляло, что на их лай никто не появился. А собачки уходить не собирались. Похоже, они только начали входить во вкус. Можно было, конечно, попытаться выехать обратно задним ходом, но, когда я попыталась проделать этот маневр, один из волкодавов стремительно бросился мне под колеса. «Или угодит под колеса или прокусит покрышку!» — С ужасом подумала я. И неизвестно еще, что хуже. Учитывая странности хозяина, он вполне может засудить меня за покалеченного пса.

Что же мне теперь, сидеть тут до бесконечности? Я вдруг представила, как хозяин этих монстров подглядывает из окна за представлением, веселясь над незадачливым гостем, и неожиданно разозлилась. Хочешь повеселиться? Пожалуйста! В моей памяти вдруг всплыла сцена не то из фильма, не то из книги. Суть ее заключалась в том, что герой, попавший в похожую ситуацию, двинулся прямо на псов, которые не разорвали его, а, наоборот, спокойно пропустили. Вообще-то, в этом что-то есть. Собаки — это все же животные, они привыкли к стереотипам. Эти, например, считают, что все, едва завидев их оскаленные пасти, должны бросаться наутек, сверкая пятками. Что, если попробовать поступить по-другому?

От одной мысли об этом меня прошиб холодный пот. Я покосилась на одну из собак, которая разевала пасть в нескольких сантиметрах от моего носа, отделенная только прозрачным стеклом. Ее белые, острые клыки и мощные челюсти мне очень не понравились. Я сразу же представила себе, как они вопьются в мое тело, и зажмурилась.

Еще через пятнадцать минут стало ясно: если я что-нибудь не сделаю, то ночевать придется в машине. Собаки никак не желали оставить меня в покое. Похоже, на ближайшие сутки у них не нашлось более интересного занятия. Глубоко вздохнув и перекрестившись на всякий случай, я резко распахнула дверцу машины и буквально вывалилась на посыпанную гравием дорожку. То есть, я намеревалась выйти, гордо подняв голову, но ноги внезапно подогнулись, и эффектного выхода не получилось. Тем не менее, мой дикий поступок произвел на псов впечатление. Таких идиоток собачки, видимо, еще не встречали. Они отскочили от меня и, хотя продолжали остервенело лаять, попыток напасть и разорвать на мелкие кусочки, к счастью, не делали. Я бы даже сказала, что лаяли они скорее по инерции. На их мордах было ясно написано удивление, если собаки умеют удивляться, конечно. Эти, по-моему, умели. Так мы стояли друг против друга и удивлялись, пока звери, вконец обескураженные, не замолкли.

Определенный успех был достигнут — меня пока что не съели и вроде бы не собираются. Но ситуация оставалась под контролем только пока я стояла, не шевелясь. То знает, что произойдет, если я попытаюсь сделать хотя бы шаг в сторону? Поскольку мне на помощь так никто и не вышел, приходилось рассчитывать только на свою сообразительность. Сообщать псам, какие они хорошие и умные я не стала, просто предчувствовала, что это на них не подействует. Тот кто воспитал их такими злобными, вряд ли стал бы с ними сюсюкать. Не рассчитывая на их симпатию, я рассчитывала добиться хотя бы их уважения, и потому по возможности твердым голосом скомандовала:

— Рядом!

Не то, чтобы я слишком опытный кинолог, просто именно эта слышанная где-то команда почему-то пришла в голову. Выкрикнув «рядом», я на негнущихся ногах пошагала к дому, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не побежать. Мои глаза полезли на лоб, когда я обнаружила, что псы пристроились слева и справа от меня и, держась немного позади, трусцой бегут следом за мной, подобно почетному эскорту. Они видимо совсем запутались в отношении меня, но, слава богу, не пытались напасть.

Вместе со своим конвоем я поднялась по широким мраморным ступеням на высокое крыльцо. Собаки сели по обе стороны, с интересом следя за тем, что я буду делать дальше. Дальше я предполагала действовать весьма решительно. Я не сомневалась, что хозяева прекрасно видели, что происходило во дворе и их невмешательство разозлило меня. Когда я направлялась в этот дом, то была готова к тому, что со мной не пожелают разговаривать, но после пережитого ужаса с собаками мои намерения резко изменились. Я знала, что не сдвинусь с места, пока не выясню все, что считаю нужным.

Я посмотрела на быстро темнеющее в наступающих сумерках небо, пригладила ладонями слегка растрепавшиеся волосы, одернула жакет и решительно надавила на бронзовую кнопку звонка.