Глава 8
— Я рад, что сумел вас переубедить, — сказал Барсков, и в его голосе послышалось нескрываемое облегчение. — Мне бы очень хотелось ввести вас в курс дела как можно скорее, но я понимаю, что вы очень устали. Кроме того, я думаю, вам нужно сначала взглянуть на всю картину непредвзятым взглядом. За ужином у вас будет такая возможность. А пока вы можете отдохнуть, если захотите — покатайтесь верхом. Денис поможет вам выбрать подходящую лошадь.
— А могу я взять Опала? — спросила Аня, с любовью глядя на черного коня.
— Опала? Вы уверены? — Барсков, слегка нахмурившись, бросил вопросительный взгляд на парня в комбинезоне. Тот смущенно топтался в стороне, понимая, что за допущенную оплошность его по головке не погладят. Сейчас он решил воспользоваться случаем, чтобы как-то загладить свою вину.
— Только не Опал! — авторитетно вставил он. — Это черт, а не жеребец. Никакого с ним сладу. Он даже еще не объезжен до конца. Сбросит вас — и все дела. А мне потом отвечать.
— Вот видите, — повернулся к Ане хозяин. — Выберите любую другую лошадь.
— Не хочу показаться назойливой, но мне бы очень хотелось попробовать Опала, — мягко, но твердо сказала Анна. Она была уверена, что получит то, о чем просит. Барскову требовалась ее помощь, и это давало ей некоторое преимущество. Что касается строптивого нрава жеребца, то она не боялась его, она понимала это сильное, гордое животное и чувствовала, что Опал отвечает ей взаимностью.
— Будь по-вашему, — согласно кивнул Барсков. — Берите Опала. После того, что я только что видел, уверен — вы с ним справитесь.
Анна улыбнулась и потрепала жеребца по холке.
— Спасибо, я с радостью воспользуюсь вашим гостеприимством.
— Денис, оседлай его, — велел Барсков. — И постарайся обойтись без новых сюрпризов. А вам, Анна, придется вернуться в дом, горничная покажет вам вашу комнату и принесет перекусить.
Они пошли по дорожке обратно к коттеджу. Опал тоненько заржал, вытянув вслед ей голову.
— Я вернусь, — пообещала Анна, оборачиваясь.
В холле их уже поджидала горничная, молоденькая девушка с глуповатым, но добрым лицом. Сейчас она выглядела испуганной, и Анна поняла, что девушка видела то, что произошло во дворе. Отлично, слуги здесь любопытные, а это может ей пригодиться.
— Маша, проводите Анну Владимировну в ее комнату, — сухо сказал Барсков. Потом обратился к Анне, и голос его стал немного мягче. — Мы ужинаем рано, в шесть часов, так что я попрошу вас вернуться с прогулки к этому времени.
Анна кивнула. Почему-то ей показалось, что это предупреждение больше похоже на приказ, но она решила не придавать значения мелочам.
Вместе с Машей Аня поднялась на второй этаж. Ее комната была очень уютной, хотя оформлена довольно просто, в так называемом кантри-стиле: деревянные кровать и небольшой шкаф в углу, письменный стол и несколько плетеных кресел с разноцветными подушками того же цвета, что и ситцевые занавески на окне. Вся эта обманчивая простота стоила больших денег. Вот, например, такое кресло она заметила недавно в магазине. Когда Аня увидела его цену, то подумала, что кто-то из продавцов нечаянно приписал парочку лишних нулей.
— А где ваши вещи? — наивно спросила Маша, косясь на скромный пакет в руках Ани.
— Сгорели, — просто ответила девушка.
Горничная хихикнула, думая, что гостья шутит, но Аня пояснила:
— В гостинице, где я остановилась, ночью вспыхнул пожар. Я выбралась, а сумка с вещами осталась в номере.
— Какой ужас! — всплеснула руками Маша. Выражение страха, мелькнувшее в ее глазах, было столь явным, что Анна насторожилась. Конечно, то, что произошло с ней прошлой ночью, — ужасно, но к этой милой девочке происшествие не имеет никакого отношения. Такие, как она, реагируют на подобные новости весьма бурно, но ими руководит, скорее, любопытство. А Маша испугалась по-настоящему. Почему?
Девчушка смотрела на Анну во все глаза, ей очень хотелось поболтать с гостьей, но она побаивалась. Аня решила ей немного помочь. Она попросила принести горячего чая. Пить хотелось ужасно, и чай был бы весьма кстати.
Когда Маша вернулась с подносом, на котором стояло все необходимое, включая аппетитные бутерброды с курицей, Аня предложила девушке разделить с ней этот импровизированный обед. Маша покраснела. Очевидно, в этом доме было не принято фамильярничать с прислугой, но Анна и не привыкла к наличию прислуги, девушка ей понравилась, и она надеялась узнать у нее что-нибудь интересное, завязав разговор.
От чая Маша категорически отказалась, зато согласилась просто посидеть рядом, чтобы составить компанию.
— Давно вы работаете здесь? — спросила Анна, с наслаждением отпив несколько глотков чая из чашки.
— Не очень, — с готовностью откликнулась горничная, — года два, наверное.
— Дом большой. Много народу здесь живет? — продолжала расспрашивать Аня.
— Постоянно — только хозяин с хозяйкой. Гости бывают, но редко. А в последнее время и вовсе никто не приезжает. Из чужих, я хочу сказать.
Анна отметила эту фразу. Раз есть чужие, значит, имеются и свои. Интересно, кто же это? Но спрашивать в лоб она побоялась. Девушка отчего-то погрустнела, как будто вспомнила о чем-то неприятном. Анна терпеливо ждала, когда она захочет продолжить разговор. Но Маша молча теребила кружевной передник, стараясь не смотреть на Анну. Та сделала еще одну попытку:
— Вам здесь нравится? — спросила она.
Маша пожала плечами.
— Нормально. Хозяйка, конечно, не сахар, а что до хозяина, так он нас и не замечает, пока нос к носу не столкнется. Платят, правда, хорошо.
— Хозяйка — это высокая блондинка? — уточнила Аня.
— Она, — скривилась Маша. — Строит из себя невесть что, можно подумать, что она по крайней мере маркиза какая-нибудь, а на самом деле у нее ни роду ни племени. И имя себе придумала — Сандра! — Маша презрительно фыркнула.
— Значит, мне предстоит сегодня ужинать с господином Барсковым и его женой, — задумчиво протянула Анна.
— Нет, еще Демин наверняка пожалует. Ну, и сын Александра Федоровича, Гера, он недавно как раз приехал.
— У Барскова есть сын? — почему-то удивилась Аня. Сандра показалась ей еще молодой, не больше двадцати пяти, а сынок, похоже, уже взрослый, раз способен приезжать и уезжать самостоятельно.
— Это от первого брака, — объяснила Маша. — Ему уже тридцать.
При упоминании о Германе Маша почему-то зарделась и смущенно шмыгнула носом. Аня решила, что на первый раз она получила достаточно информации. Если понадобится, она всегда сможет разговорить болтливую горничную, а пока, если честно, Анна и сама толком не знала, что именно ее интересует.
Быстро покончив с бутербродами, Аня собралась отправиться в конюшню, чтобы поближе познакомиться с великолепным Опалом, но в самый последний момент вспомнила, что у нее нет подходящей одежды. Брюки, которые она получила от Барскова, ей очень велики, а других попросту нет. Ладно, — решила она, — если подвязать их чем-нибудь и сверху прикрыть свитером, то получится вполне сносно. Аня окликнула Машу, которая, подхватив поднос с посудой, была уже у самой двери:
— Машенька, не могли бы вы принести мне какой-нибудь поясок, или хотя бы веревку?
— Зачем?
— Брюки подвязать, чтобы не свалились, — честно ответила Аня. — Мои вещи пропали, и господин Барсков презентовал мне кое-какую одежду, но ошибся в размере. Мне нужны брюки для поездки верхом, а они велики.
Маша хихикнула и заявила:
— Веревка вам ни к чему. Сюда раньше часто приезжали гости, чтобы покататься на лошадях, и у нас есть большой выбор одежды для верховой езды, всех размеров. Я вам принесу. — Она окинула Анину фигуру быстрым оценивающим взглядом. — У вас сорок четвертый?
— Вроде бы.
— Я сейчас.
Всего десять минут спустя Анна уже спешила по направлению к конюшне в новеньких эластичных брючках и наброшенной поверх свитера ветровке. Опал, уже оседланный, приветствовал ее ржанием. Анна прихватила с собой кусочек хлеба с солью, конь с благодарностью принял угощение.
Аня вскочила в седло и тронула поводья.
— Вы там поосторожнее с ним, — напутствовал ее конюх.
— Не волнуйтесь. Мы с ним поладим, — улыбнулась она.
— Хорошо, если так. Но с тропинки не сворачивайте и возвращайтесь до того, как стемнеет.
— У вас что, водятся дикие звери? — попробовала отшутиться Аня.
— Нет, звери не водятся, зато есть кое-что похуже, — мрачно ответил конюх. Хлопнув жеребца по крупу, он резко развернулся и быстро пошел прочь.
Выехав за ворота, они свернули на широкую, хорошо утоптанную тропинку, ведущую в глубь леса. Опал вел себя великолепно. Чуткое животное реагировало на малейшее движение всадницы. Дав ему время привыкнуть к себе, Анна направила его сначала рысью, а потом и легким галопом. Она чувствовала себя счастливой, вдыхая полной грудью терпкий аромат прелых листьев.
Неожиданно они выскочили из леса на открытое пространство. Аня слегка натянула поводья, и конь послушно замер. Зрелище, открывшееся ее глазам, было поистине прекрасным. Все пространство до самого горизонта было дымчато-сиреневым и голубым.
Анна спрыгнула с лошади и попробовала идти пешком. У нее создалось впечатление, что она идет по тончайшей сети над бездной. Так переплетена была трава, так густа и девственно-нетронута. Она дышала под каждым шагом, словно живая. Неужели это и есть болота? Должно быть. Какая обманчивая красота! Красота, скрывающая смертельную опасность. Анна залюбовалась тончайшими желтовато-зелеными стеблями каких-то растений с дымчатыми соцветиями и сочной нежно-зеленой травой, кажется, она называется мокрицей и растет не только на болотах, но и в любых влажных местах.
Конец ознакомительного фрагмента.
