Огонь vs Лед

Лана Мур

– Смелый? – прищурившись, он смотрит на меня, давит магической силой. Мне бы благоразумно потупиться, признать его превосходство, но огонь внутри не позволяет сдаться, держит прямо, хотя кожа покрывается мурашками, кости трещат, а холод так и норовит заморозить бушующее пламя. – Подобное поведение недопустимо, – цедит сквозь зубы. – Вы совершенно правы. Я того же мнения. Со студентами так обращаться нельзя, – с готовностью поддерживаю я. – Как зовут? – Диеринар чуть ли не пронзает льдисто-синим глазами. Теперь ему ничего не мешает. Осматривает с ног до головы, ощупывает взглядом фигуру.

Главв 7. Диеринар Тесара. Неприятные известия

Возвращаюсь из кабинета отца, обдумывая весьма неприятное известие, поступившее от наших дипломатов на территории Морао.

Фениксы…

Единственная раса, способная навредить нам — ледяным драконам, — так же как и мы — единственные, кто может прервать цепочку возрождений огненных птичек.

Мой отец, Велеринар Тесара, с трудом смог добиться хрупкого перемирия с Агерином Дайфи и соглашения о не нападении, удерживающего две сильнейшие расы от взаимного уничтожения.

Пятьдесят весен хранится… сохранялся мир. Подданные обоих государств спокойно жили, работали, рожали и воспитывали детей. Без страха отпускали их учиться, а потом и на службу, и вот благополучная жизнь снова оказывается под угрозой.

Агерин Дайфи — залог нашего мирного сосуществования — скончался. Что весьма странно для фениксов.

И, как пишет наш дипломат, обстоятельства смерти весьма подозрительны.

Если расследование будет проводить его наследник — Франис Дайфи — то вряд ли что-то обнаружит. Сейчас его наиглавнейшая задача — укрепиться на троне отца, а потом…

Я прикрываю глаза, но и так не задеваю ни один угол на хорошо знакомом пути от кабинета отца к моему, даже думать не хочется, что потом предпримет Франис.

От дипломатов в Морао нам известно, что младший Дайфи уже давно продавливает отца нарушить перемирие. Вырваться из засушливых степей и захватить наши плодородные земли, наши реки, наши горы, с которых когда-то мы их вытеснили, и, конечно же, наших подданных, чтобы превратить их в бесправных рабов.

Действовать необходимо быстро.

Отправить послания всем нашим шпионам на территории Морао и при дворе Дайфи, чтобы смотрели в оба, докладывали о каждом изменении в проводимой фениксами политике. Отдать распоряжения приближенным к правящему семейству, в какую сторону подталкивать Франиса. Усилить контроль на нашей территории для предотвращения возможных проникновений шпионов Дайфи и выявления уже действующих.

В том, что при нашем дворе тоже есть шпионы фениксов, я нисколько не сомневаюсь. Только надо постараться держать их как можно дальше от важных решений.

Не нравится все это. Очень не нравится. Но деваться некуда.

Я уже почти составляю в голове текст первого послания, когда вхожу в кабинет и опускаюсь в массивное, магически усиленное кресло, способное выдержать неосторожное резкое движение дракона.

Достаю первый лист, и чувствую, как на запястье вибрирует браслет.

Кому это я так срочно понадобился?

Отгибаю край рукава, открывая охватывающую руку металлическую пластину с вправленными в нее несколькими камнями. Бледно-розовый кристалл наливается более насыщенным цветом и мелко подрагивает — кто-то пытается со мной связаться с территории Дайфи.

Вдавливаю кристалл, и из места, где он закреплен, зыбким маревом выплывает голова Спайна.

Волнистые волосы развеваются, словно на сильном ветру, крылья заостренного носа мелко подрагивают, рыжие брови сосредоточенно насуплены. Спайн — оборотень, лис. Хитрый прохвост, но при этом верный и надежный.

— Ваше высочество, — сипло шепчет он, будто опасается быть подслушанным. — Полагаю, вы уже в курсе печальных новостей.

Я киваю и жду, что он дальше скажет.

— Мне удалось узнать, что Франис готовится к нападению…

— Когда? — вырывается у меня. Я подаюсь вперед, будто смогу приблизиться к Спайну. Если наследничек готовится к вторжению, необходимо объявить всеобщую мобилизацию, поднять все силы…

— Точно не знаю, — прерывает мои размышления придушенный голос Спайна. — Он хочет внедрить в Академию, как минимум одного диверсанта. Организуют в ней беспорядки, тем самым оттянут силы для подавления мятежа, а заодно и лишат нас будущего, вырезав все поколение молодых обученных магов, а когда основные силы будут стянуты в Академию, Франис легко пройдет через границу, по территории людей, оборотней и захватит сердце Аргарра — землю драконов. Это то, что мне удалось выяснить, но точной даты никто не называет. Возможно, они сами еще не определились, чтобы исключить предательство.

— Кто это? Кого они хотят забросить в Академию? Как он туда проникнет?

— Как поступающий, затеряется среди остальных студентов. Оборотень или человек, я…

Спайн еще пытается говорить, но дальнейшие слова тонут в ужасном хрипе, бульканье. Прозрачные глаза удивленно распахнуты, рот широко открыт в немом крике, и… мерцающая голова растворяется в сумраке кабинета.

Спайна больше нет…

Подо мной жалобно скрипит кресло, покрываются инеем подлокотники, на стенах проступает морозный узор.

Нет. Надо взять себя в руки.

Облокачиваюсь о стол и сжимаю ладонями виски.

Спайн! Что же ты так неосторожно? Это был наш самый эффективный шпион. И теперь его нет. Его больше нет. Кто-то хладнокровно подкрался и убил его. А теперь хочет так же хладнокровно проникнуть в Академию и уничтожить доверенных нам юношей и девушек.

Не допущу!

Вскакиваю, кресло отлетает к стене и угрожающе трещит.

Стремительно покидаю кабинет, пролетаю по коридорам мимо стоящих навытяжку охранников, — они делают вид, что ничего не замечают, — мимо процессии низкорослых, едва мне по пояс, существ и врываюсь в кабинет отца.

— Я отправляюсь в Академию! — заявляю ничего не понимающему родителю. — Буду курировать учебный процесс и наблюдать за студентами. Прихвачу с собой парочку своих служащих.

— А теперь спокойно и поподробнее, — отец поднимает на меня темно-синие глаза, соединяет кончики пальцев и опирается о них подбородком. — Откуда такой интерес к обучению студентов?

По мере того, как я переказываю полученную от Спайна информацию, отец все больше мрачнеет, устало трет переносицу и откладывает коричневатый с разводами исписанный лист.

— Еще и это, — вздыхает он.

— Что-то еще случилось? — пытаюсь рассмотреть текст, но отец убирает документ в папку.

— Ничего особенного, если бы не столь странное совпадение. Гномы приходили, ты, наверное, их встретил, предупредили, что пока не могут поставлять кристаллы в прежнем объеме. Какая-то у них тяжелая порода попалась.

— Думаешь, они связаны с нашими южными соседями? — сразу же улавливаю причину беспокойства отца.

— Возможно, — качает он головой.

— Но у нас есть среди них доверенные лица?

— Есть, конечно. Я распоряжусь, чтобы все тщательно проверили, просто все как-то разом навалилось, еще и ты, мой единственный наследник, собираешься отправиться в потенциально опасное место. Ринар, — отец серьезно смотрит мне в глаза, — мне это не нравится. Что, если с тобой что-то случится? Ты будущее Аргарра, и не можешь так беспечно рисковать собой.

— Вот именно! Как будущий правитель, я должен заботиться о своих поданный и насколько возможно беречь их как от внутренних, так и от внешних врагов, а сейчас над ними нависла угроза жизни, и моя обязанность устранить ее. Если же со мной что-то случится, — я беспечно пожимаю плечами, — Ты пока достаточно молод, чтобы завести еще ребенка. От претенденток на место рядом с тобой хвостом не отмашешься и льдом не отплюешься. Устроишь бал и выберешь любую.

Да, я бравирую. Разумеется, мне не совсем наплевать на возможную собственную смерть, но надеюсь, что в целях конспирации Франис не отправит к нам феникса — его мы быстро обнаружим по нетипичной для нашей страны магии, а со всеми остальными расами я справлюсь.

— Даже в шутку не говори такого! — рявкает отец, и в меня летят мелкие ледяные иголки. — Твоя мать была единственной женщиной в моей жизни. Другой не будет! Как и другого сына. Так что, будь уж настолько любезен, чтобы прислушаться к отцу и поберечь себя.

Сердце кольнуло.

Мама…

Она как раз и стала той страшной жертвой, подтолкнувшей к примирению Аргарр и Морао.

Тогда я был еще слишком мал, чтобы участвовать в битве, но мама, несмотря на свое положение, настояла, что не отпустит отца одного. Тогда у фениксов тоже было двое взрослых и один птенец — Франис.

Фениксы редко имеют больше одного ребенка, и раньше мы считали это их слабостью, риском исчезнуть. Но благодаря этому в тот роковой день Исибель могла сражаться в полную силу, в то время, как мою беременную маму отец старался удержать в укрытии.

Это не было намеренным нападением на ослабленную женщину. Даже не знаю, чье заклятие по ней ударило.

Всего лишь, шальной рикошет убийственного по своей силе огня. Отец успел уклониться, но маме не помогли ни ледяной щит, ни множество защитных амулетов.

Отец впал в ярость и бросился в самоубийственную атаку. Фениксы с трудом сдерживали наш напор, пока отец полностью не выдохся.

Не знаю, почему они его тогда не добили. Возможно, тоже вымотались, растратили магию, но именно тогда Агерин Дайфи предложил перемирие. Соглашение о ненападении было заключено там же, на пепле моей мамы. Он же стал чернилами, как признание ужасной жертвы и обязательства больше не допускать подобного.

Что мы имеем? Во втором же поколении фениксов забыты все данные обеты, смерть мамы превратилась в ничто, и Франис снова готов проливать кровь.

— Отец, ты забываешь, что я давно не ребенок и долгое время занимался внешней безопасностью страны. Мое место сейчас в Академии. Там, где формируется сила противника. К тому же, я буду не один. Надежным оборотням ты доверишь мою безопасность?

— А есть они, надежные? — тускло интересуется отец. По глубоким складкам, залегшим от крыльев прямого носа к уголкам губ, по сошедшимся побеленным сединой бровям, я догадываюсь, что он тоже сейчас думает о маме. Горло сжимает точно как в тот день, когда я узнал о ее смерти.

Но расслабляться некогда, и я сглатываю тугой комок.

— Кого берешь?

— Декстера, Бравена и Вито, — отвечаю не раздумывая. С помощниками определился еще по пути к отцу. — Они достаточно молоды, чтобы сойти за студентов и не выделяться в Академии. Достаточно опытны, чтобы не растеряться в опасной ситуации и… безоговорочно преданы мне.

Отец горько усмехается, видимо, вспоминая наши с парнями проделки.

— Поступай, как знаешь, — взмахивает он рукой. — Ты действительно уже взрослый. Но, — отец поднимает голову и смотрит в упор. — При любой опасности вызывай меня. При любой. Понял? — сверлит меня пытливым синим взглядом.

— Обязательно, — щелкаю пальцами по браслету на запястье.

— Хорошо, иди, обрадуй своих балбесов, а я буду заниматься проблемой с гномами и кристаллами для амулетов.