Вендетта

Лана Мейер, 2019

Когда Роксана, девушка с темным прошлым, устраивается на работу танцовщицей в элитный нью-йоркский клуб Infinity, она еще не знает, что ее боссом станет Кейд Адамс◦– человек, которого по ее вине несколько лет назад едва не убили грабители. В тот злосчастный вечер Кейд лишился мечты всей своей жизни, и теперь девушке придется заплатить за все. Однако на пути его мести неожиданно встает необъяснимое притяжение к Роксане. Что же все-таки окажется сильнее, любовь или вендетта? Содержит нецензурную брань

Глава 5

Роксана

Он жив. Осознание этого факта приходит ко мне как вспышка, из-за которой я на несколько минут слепну и теряю способность трезво мыслить.

Воспоминания пятилетней давности мелькают перед глазами калейдоскопом картинок, от которых я старательно отмахивалась последние годы.

Так мне проще. Ведь последнее, что я узнала о последствиях нашего налета на Кейда в тот поздний весенний вечер, — это то, что он впал в тяжелую кому.

Каждое утро, когда открывала глаза, я ненавидела себя, хотела придушить убийцу, что вижу в отражении, но знала, что еще нужна одному человечку, для которого мое исчезновение стало бы верной смертью.

Вечер, когда Кейд валялся на асфальте, захлебываясь собственной кровью, был не последним днем, когда я его видела.

Но последним разом, когда я видела его в сознании.

Мне хватило наглости и глупости прийти к нему в больницу… И это была большая ошибка, за которую судьба предъявила мне счет.

Теперь же я вижу перед собой Кейда вновь. Он немного изменился: шоколадные волосы теперь коротко стрижены, а по вискам и вовсе выбриты — в общем, Кейд, как всегда, выглядит модным мальчиком, и это неудивительно.

Но больше всего изменился его взгляд: он остался все таким же высокомерным, и все же к нему прибавилось что-то еще… Какая-то спокойная озлобленность на весь мир и непоколебимая жестокость в льдистых глазах.

Его образу, дополненному деловым костюмом, не хватало разве что черно-желтого знака с надписью: «Опасность!».

И все же у меня нет никаких сомнений в том, что это тот самый Адамс.

Кейд пристально смотрит в мои глаза, прикрытые маской, медленно скользит взглядом по каждому сантиметру моего тела. Непроизвольно зажмуриваюсь, предвкушая, что сейчас он схватит меня за волосы и оттаскает по сцене, но этого не происходит.

— Глаза открой, — механическим голосом произносит Кейд, продолжая сканировать меня, как легавый на допросе. А их у меня было немало.

Приходится вновь встретиться с ним взглядом. И тут я осознаю главное: Кейд не узнаёт меня.

А точнее — не помнит. Разве девушка, которую он назвал мусором, достойна того, чтобы ее помнить?

Старый Кейд уж точно бы давно опустил шуточку по поводу моего происхождения или вони, как это было тогда в школе. Он бы самодовольно улыбнулся и победно ударил кулаком свою грудь, радуясь тому, что я теперь у него на побегушках.

Нет, ни за какие деньги я не собираюсь здесь работать. Только не в подчинении Кейда, да еще и в таком качестве.

Едва я собираюсь сообщить об этом и гордо удалиться со сцены, как Кейд вдруг произносит:

— Берем эту. — Он небрежно указывает на меня пальцем и разворачивается. И это после того, как он три минуты пялился в мои глаза.

— Какого черта, Кейд? — Дерек отрывается от девушки под номером девять, которая уже восседает на его коленях, раздвинув ноги. — Она же доска.

Я готова избить этого недалекого за такие слова — это неправда. Конечно, я не обладала такими явными изгибами, как большинство девушек здесь, но у меня были талия, плоский живот и накачанная попа — спасибо постоянным перебежкам по городу и голодовкам, постоянным спутниками моей жизни.

— Я гляжу, ты уже увлекся.

Разочарованная девушка слезает с колен Дерека и окидывает Кейда полным отчаяния взглядом.

— Но мне нужна эта раб…

— Свободна, — Кейд останавливает его движением руки, словно он царь, который не намерен выслушивать сегодня претензии его прислуги.

— Прости, детка. Тебе не повезло сегодня. — Дерек усмехается, провожая пышногрудую красавицу взглядом. Я же до сих пор стою на сцене, все еще не понимая, что, черт возьми, происходит и куда мне теперь идти. — Почему эту? — Указательным пальцем брезгливо тычет в мою сторону.

— Для разнообразия, — поясняет Кейд. С тех пор, как Адамс отвернулся, он больше ни единого раза не посмотрел в мою сторону. — У нас должно быть несколько видов.

Слово «видов» прозвучало так, будто я нужна ему для коллекции — вроде не нравлюсь, но собрать весь ассортимент живых кукол просто необходимо.

— Займись ею. До вечера, — все так же холодно произносит он. И скрывается в тени, ведущей к офисным помещениям клуба.

— И долго мне здесь стоять? — Я спускаюсь со сцены и делаю несколько шагов по направлению к Дереку. Он вздрагивает и оборачивается на мой дерзкий голос, слегка меняясь в лице.

Снова этот оценивающий взгляд. Задерживается на моей короткой юбке. Да что там, откровенно прилипает, причем с такой жадностью, которая должна быть чужда парню, что только что обозвал меня доской.

— Что ж, вблизи ты довольно… Сладенькая, — Дерек выглядит задумчиво. Его зубы впиваются в нижнюю губу, и он одобрительно кивает, как будто вынужден согласиться с Кейдом. — И все же на Кейда это непохоже. Не припомню, чтобы в выборе танцовщиц он руководствовался критерием «для разнообразия».

— Ты будешь разговаривать сам с собой или, может, объяснишь, что мне делать дальше? — Начинаю ненавидеть этого холеного мажора. Впрочем, как и всех людей из «верхнего» мира. Как и всех людей в принципе.

— Да ты у нас бунтарка. — Дерек усмехается, вальяжно положив ладонь мне на талию, и собирается повести за собой в дверь, которая ведет в офисные помещения клуба.

Не могу терпеть на коже его лапы, которые напоминают мне щупальца осьминога, и в считанные секунды выворачиваю его запястье наизнанку, заставляя согнуться Дерека пополам.

— О-о-ох, это что, джиу-джитсу? — продолжает шутить он, тяжело пыхтя. — Успокойся, ненормальная, могла бы просто сказать, чтобы я тебя не трогал.

— А ты еще этого не понял? — Резко отпускаю его запястье и отхожу в сторону, наблюдая за тем, как он потирает покрасневшее от моей хватки место. Кажется, Дерек хотел приструнить меня, но в момент, когда я со злостью срываю с себя кружевную маску, его лицо проясняется. — Зачем мне на глаза налепили это дерьмо?

— Таковы прави… — Он осекается, вглядываясь в мои глаза, которыми я тем временем шарю по коридору, смотря куда угодно, только не на Дерека. — Неважно. Мы идем к Оливии — она тебе все объяснит, и ты подпишешь договор. В первый раз в жизни меня скрутила девчонка, — ворчливо замечает он и оправдывается вдогонку: — Это было неожиданно.

— Не парься, сосунок, — непроизвольно выпаливаю я, чуть ли не прикусив свой грязный язык. Совершенно забыла, что все-таки пришла устраиваться на работу, а Дерек — один из моих боссов, если можно так выразиться.

Привычка всегда давала о себе знать — я была настоящей хабалкой, которая не следит за своими выражениями. С такими, как Майкл и другие парни из уличных группировок, я общалась только на таком языке, поэтому мне было трудно остановить внутренний поток некрасивых слов и ругательств.

— Тебе сойдет это с рук. — Дерек общается со мной вполне дружелюбно, несмотря на то, что я вывернула ему руку и назвала сосунком — и все это не более чем за пять минут. — Но с Кейдом будь осторожнее. Я — это я, а вот он бы в лучшем случае вымыл твой рот с мылом.

— Я не боюсь, — заверяю его, поражаясь тому, как они все здесь его боготворят. Со школы ничего не изменилось — Кейда уважали и слушались, считая его лидером, авторитетом. Не могу найти слов возмущения, чтобы выразить, как меня это раздражает.

И все же маленький груз из прошлого падает с моих плеч, открывая второе дыхание: он был жив.

И, судя по внешнему виду, который был безупречен, вполне здоров.

— Это пока, — выразительно предупреждает Дерек, открывая передо мной дверь с табличкой: «PR-менеджер». Он вежливо пропускает меня внутрь, и за столом, расположенным в просторном кабинете, я вижу уже знакомую мне женщину со светлыми волосами.

Оливия окружена кипами бумаг и журналов, которые стопками возвышаются на ее рабочем столе. Стены небольшого кабинета украшены двумя картинами с изображениями абстракций в артхаусном стиле и многочисленными афишами, возвещающими о предстоящих выступлениях в клубе.

Концерты здесь проходят в вечернее время. Моя работа начиналась примерно в час ночи — в это время клуб из концертной площадки превращается в настоящее логово веселья и разврата для богатых туристов и манхэттенской элиты.

— Лив, это еще одна новенькая.

Оливия сдвигает очки с переносицы, чтобы тщательнее рассмотреть меня. Работая в клубах, я уже привыкла к такому взгляду, и это единственное, что спасает Оливию от моего едкого замечания в ее адрес.

Не дожидаясь разрешения, я усаживаюсь в кремового цвета кресло напротив женщины и складываю руки на груди.

— Удачи, бунтарка. Прости, я забыл твое имя.

С этими словами Дерек захлопывает дверь, оставляя нас с Оливией наедине.

— Добро пожаловать в нашу команду. Сейчас я предоставлю тебе бумаги, которые необходимо подписать. А также отвечу на вопросы, если они у тебя есть. — Она протягивает мне ручку и заранее подготовленные бумаги, где я должна была вписать свое имя. — Представься, пожалуйста.

— Роксана Робертс.

Пробегаюсь взглядом по трудовому договору, удивляясь тому, что здесь все так официально. В прошлом клубе я работала за наличку, которую клиенты засовывали в мои трусы, и это меня вполне устраивало. Здесь же мне полагался оклад, услуги гримера, видеооператора и питание. И бесплатные напитки в баре после смены в придачу. Все это выглядит настолько странным, что даже подозрительно.

— Прежде чем подписать эту бумажонку, я хотела бы кое-что прояснить: я не намерена заниматься проституцией.

Лицо Оливии вытянулось так, будто я только что заявила ей, что сегодня днем видела, как огромный Кинг-Конг взбирается на верхушку Эмпайр-стейт-билдинг.

— Роксана, — она усмехается, качая головой, — репутация клуба нам очень важна, и, если быть честной, никто не занимается этим в открытую. Не забывайте. В рамках нашего клуба вы не стриптизерша, а танцовщица go-go. Это немного разные вещи…

— Не вешайте мне на уши лапшу. Я работала в клубах и знаю, к чему принуждают девушек.

— Боюсь, вы работали не в самых приличных местах. — Она поджимает губы и, помолчав, продолжает: — Да, клиентам часто нравятся танцовщицы, и в нашем клубе очень много ВИП-комнат, в которых они… по своей воле занимаются всем, чем угодно. Конечно, за дополнительные деньги. Вам никто этого не запрещает, но и не настаивает. Это личный выбор каждой девушки. Как правило, они с удовольствием идут на это сами. Знаете ли, к роскошной жизни Манхэттена привыкаешь — многие девочки начинают снимать квартиры в Верхнем Вест-Сайде — а это, знаете ли, стоит баснословных денег.

— Это не про меня.

Вздернув бровь, я подписываю договор с таким чувством, как будто делаю это не гелиевой ручкой, а кровью.

— Замечательно. — Оливия натянуто улыбается, как будто скрыла от меня что-то важное, но я не придаю этому значения. Как бы там ни было, обратной дороги пока нет. Деньги нужны мне и Дилану как воздух. Я больше не вынесу того, что из школы он возвращается в слезах из-за того, что одноклассники дразнят его за лохмотья, в которые он одет.

— В день вашей первой смены, Роксана, я познакомлю вас с барменами и обслуживающим персоналом. И еще с несколькими людьми, с которыми вы будете пересекаться. По правде говоря, все вопросы, пожелания и так далее вы задаете мне и только. Руководство выше лучше не беспокоить. Дерек отвечает за проведение кастинга, и этот этап вы успешно прошли.

Оливия протягивает мне еще какие-то бумаги, и я их бесконечно подписываю. Судя по всему, компания даже собирается вручить мне карточку, на которую я буду получать зарплату.

Потом Оливия выдает браслет, который послужит пропуском в клуб в любое время дня и ночи, и небольшую тетрадь с информацией о клубе и его правилах.

— Думаю, на сегодня достаточно. Хочу напомнить вам, что, согласно договору, вы не имеете права поправляться или выступать в одежде, которая не принадлежит клубу. Все костюмы мы выдаем вам сами перед началом смены. Однако я готова выслушать ваши пожелания, если таковые имеются.

Я отрицательно качаю головой, находясь в некотором шоке. Сколько здесь всяких нюансов — очевидно, Кейд помешан на том, чтобы клуб выглядел безупречной жемчужиной на побережье Гудзона. Наверное, он действительно знает, как правильно вести бизнес, и если в дальнейшем удастся с ним не пересекаться, то все будет замечательно.

Мне даже повезло, что меня приняли в это место — просто танцы и просто куча денег, которые будут приходить мне на карту. Все проще простого.

— И когда мне приступать? — Говор Оливии в конце концов мне наскучил, и я решаю ее прервать. Слегка замерзла: по-прежнему была в одном нижнем белье.

— Думаю, что прямо завтра.

Кейд

Черт, я должен сосредоточиться.

С силой нажав пальцами на виски, опускаюсь в кресло, пытаясь привести мысли в строгий порядок, которого всегда придерживался, за исключением состояния, когда находился под кайфом. Отец учил, что я должен сохранять трезвый ум и руководствоваться холодными расчетом.

Последние четыре года я шел по проложенной тропинке жизненного пути, которая не являлась следствием моего выбора. Я был упрямцем. И думал, что добьюсь всех своих целей, но в выпускном классе старшей школы со мной произошло то, что вспоминать совершенно не хотелось. То, что почти не оставило шрамов на теле, но нанесло невыносимый удар по душе, хотя многие сомневались в том, что таковая имелась.

К головной боли, возникшей от навалившихся проблем, прибавился еще и образ, от которого я, как ни старался, не мог избавиться.

Когда случайно услышал голос Дерека, проводившего кастинг, не смог удержаться — захотелось взглянуть, как он воображает себя главарем и строит этих пустышек по струнке. Я видел, только как танцуют четыре последние. Все они были одинаково хороши — и в то же время безобразны, в своей похожести и в том, что пришли устраиваться на такую работу.

Одна из них сильно выделялась на фоне остальных. Миниатюрная, изящная девчонка с небольшой грудью и упругой попкой. С крошечными сосками, затвердевшими в процессе ее танца. Мне нравятся легкие, гибкие девушки, и мой член мгновенно отреагировал на вид девушки мощной эрекцией.

Мне впервые в жизни захотелось принять участие в кастинге. Девушкам было положено носить маски, но, несмотря на это, она даже и не думала поднимать на нас с Дереком свой взор.

Интереса ради я заставил ее заглянуть в свои глаза — любопытство всегда было моей слабостью. Я был уверен, что девушка носит линзы, — настолько яркие и зеленые глаза не могли быть настоящими. Большие, раскосые и изумрудные. Самое странное, что мне показалось, будто их я уже где-то видел.

Не в силах побороть любопытство, я велел Дереку выбрать ее — со временем я, возможно, вспомню, что это за девица, и успокоюсь. Как бы там ни было, вторая девушка все равно была точной копией предыдущих. А разбавить «коллекцию для клиентов» совершенно не помешает.

Резко открыв глаза, вглядываюсь в очертания своего просторного кабинета: огромный стол, где в легком беспорядке лежат несколько папок; широкие кожаные кресла; диван у стены и пара картин с изображением пейзажей Ниагарского водопада. Типичный кабинет, который вызывает доверие у компаньонов и выставляет меня в лучшем свете. Самое любимое место здесь — полки с позолоченными кубками, которые я и моя школьная команда получили еще в то время.

Первые места, многочисленные медали за скорость и тактику игры, призы за победы в школьных, районных и городских соревнованиях — все шло к тому, что я должен был стать одним из игроков NBA^[2].

Я и баскетбольный мяч были неразлучными друзьями, с тех пор как мама сводила меня на игру Knicks против Chicago Bulls. Матч захватил меня с первых минут, и я до сих пор помню то состояние, в котором пребывал после игры.

Полеты баскетболистов завораживали меня; различные броски, за которые почему-то давали разное количество очков, и даже яркая красивая форма игроков не оставили меня равнодушным. С тех пор как мне исполнилось пять лет, я всегда мечтал только о том, чтобы однажды выйти на поле в форме Knicks и порвать противника в пух и прах.

И чтобы весь зал скандировал мое имя…

Но эти мечты рассыпались, как карточный домик. После полугодовой комы баскетбол стал для меня запретной территорией.

Многочисленные удары битой по костям и органам — врачам пришлось собирать меня по кусочкам. Колени раздробили битой — удары по этим местам я даже не помню. Я вообще довольно смутно помню тот день, и неудивительно: врачи говорят, что так мое сознание пытается защищаться от вредного воздействия этих воспоминаний.

Помню только побелевшее лицо матери, которая склонилась надо мной, когда я проснулся. Мое «сонное» состояние длилось полгода, а она успела постареть на все десять лет.

От былых мышц, что украшали мое тело в восемнадцать, в девятнадцать не осталось и следа. Я иссох, с трудом произносил самые простые слова, а о том, чтобы встать с постели и пойти погонять мяч, не было и речи. Даже шаг давался с трудом.

На восстановительный период ушло полтора года. Целых полтора года, которые я должен был провести в колледже, деля комнату с лучшим другом.

Играть за команду колледжа, постепенно заявляя о себе на крупных матчах.

Для кого-то баскетбольный мяч был резинкой, сделанной в форме глобуса, но для меня этот шар был всем миром, который я мог с легкостью вертеть на указательном пальце правой руки.

Но еще паршивее, чем снаружи, я выглядел внутри. Человек без мечты — это лишь тень, проекция сознания, бесцельно блуждающего по миру.

Сердце мое превратилось в камень, а дни протекали в гонках за попыткой урвать хоть какие-то эмоции. Благо отец подсуетился и передал мне все дела, которыми я теперь занимался.

Телефонный звонок рассеивает мои воспоминания, и, заметив на экране имя своей невесты, я беру трубку.

— Да, — сухо отвечаю я, ожидая от Тесс очередную истерику.

Наши отношения с Тесс трудно назвать близкими. У нее есть любовники, у меня — шлюхи. Мы знакомы со школы, и за это время она так мне приелась, что последние два года я даже ее не трахаю.

Совсем.

Тесс мое прикрытие, отвлекающая мишура, которой посыпали мой образ нью-йоркские газеты. Наша семья — верхушка городской аристократии. На бумаге. На деле же — кровожадные бизнесмены, добивающиеся процветания своего бизнеса любой ценой.

В самом буквальном смысле этого слова.

— Милый, мне ждать тебя сегодня? — Тесс звонит мне лишь тогда, когда ей что-то от меня нужно. Обычно же мы видимся редко и общаемся только по телефону: так называемая «газетная невеста» нужна мне только для мероприятий и выхода в свет.

— Я просил тебя не называть меня так, — грубо отвечаю я, раздражительно сжимая в руках трубку. — Что надо, говори сразу. Никому не нужны твои прелюдии — они меня не возбуждают.

— Ну почему сразу что-то нужно… Я просто соскучилась по тебе. Лежу здесь одна… В ванной… И абсолютно голенькая…

Отодвигаю телефон от уха, не желая представлять себе эту картину.

Тесс я трахал еще в школе, она была подругой моей официальной девушки Джессики. Тогда это было интересно и в новинку, но не более. Сейчас же она стояла у меня поперек горла.

Обычно я предпочитаю делать это втроем и с девушками, которых не знаю, — частенько это шлюшки из клуба или просто посетительницы, которые подвернулись мне под руку. Нередко они даже не догадывались, что я — владелец клуба, особенно в вечер, когда мы все носили маски.

— К делу, — отрывисто прошу я, возвращаясь к разговору. — Сколько тебе нужно?

Тесс тяжело вздыхает, сдавшись.

— Сто тысяч долларов. Скоро неделя моды, и я должна выглядеть лучше всех. Это на платье и туфельки от Valentino… — Тесс из обеспеченной семьи, однако такие расценки даже для них дьявольские.

Но не для меня. Строительная империя отца процветала — пусть благодаря отвратительным незаконным действиям и полной ликвидации конкурентов, но все же процветала. Поэтому этой курице я отстегивал деньги только так — лишь бы молчала о том, что наша с ней помолвка фиктивная. Или она действительно еще на что-то рассчитывает?

— Тесс, я отслеживал твои платежи по карточке. Согласно моим данным, всю прошлую неделю ты провела в Майами — отель на берегу океана, номер на двоих, шампанское в номер… Мне продолжать? Если уж ищешь мужиков, то поискала бы хотя бы с яйцами.

— Перестань, Кейд, — жалобно скулит она в трубку. — Я просто развлекалась с подругами…

— Мне все равно, чем ты занималась, — совершенно искренне и спокойно произношу я, как будто разговариваю о погоде. — Только идиотка может подумать, что тебя можно ревновать.

Я никогда не ревновал. Да, был жутким собственником, но по большой части это касалось вещей, денег и баскетбола. Денег никогда не бывает много, баскетбол — это святое, а вот девушки одинаковы и легкозаменяемы.

— Ну Кейд… — Она что-то нервно щебечет, но я не намерен выслушивать ее бессмысленные бредни.

— Денег ты не получишь. Пришлю к тебе стилиста с платьями — выберешь так. Ясно?! — Последнее слово я выкрикиваю, чтобы у нее не нашлось никаких возражений.

— Я-ясно. Я все равно буду ждать тебя сегодня, — как-то по-особому нежно произносит она, от чего меня только сильнее передергивает. — Кейд, прошу тебя. Я хочу все исправить. Я хочу, чтобы мы были чем-то большим…

Нажимаю на красную кнопку без особых мучений — едва ли мной можно манипулировать. А вот женское нытье всегда меня раздражало. Особенно удивляли некоторые шлюшки после секса: они прижимались к моей груди так, как будто хотели высосать из меня всю душу поутру, а на самом же деле — деньги.

Я проживал чужую жизнь — жизнь человека в маске, главы корпорации, которая досталась мне от отца — зачинщика денежных махинаций. После того как я перестал заниматься баскетболом, я с каким-то особым удовольствием наблюдал за любой человеческой болью.

Раздается стук в дверь, и через секунду на пороге моего кабинета возникает Дерек. Выглядит он взволнованно, и я без лишних предисловий предлагаю ему присесть в кресло напротив.

— Ну что, ты готов? — Дерек задает мне вопрос напрямую, и я не сразу вспоминаю, о чем он говорит. Ах да, завтра днем у нас намечается одно важное дело.

— К поджогу клуба Патерсона? Конечно. Все будет представлено как несчастный случай, — безучастно говорю я, предвкушая, что одним конкурентом на нашем поприще будет меньше.

— Без жертв? — Дерека всегда интересовала эта сторона вопроса — он был более чувствительным и старался позаботиться о том, чтобы устранение проходило безболезненно. Я же старался об этом не думать.

Вряд ли кто-то из прохожих, которые в ту ночь проходили мимо, думали о парне, что валяется на асфальте под ударами трех бит. Почему-то никто не поспешил мне помочь, заступиться.

А эти говнюки не думали о том, что могли просто обшманать меня хорошенько, а не лишать мечты всей жизни. Мой коленный сустав до сих пор разрывает жгучая боль при смене погоды — повезло, что вообще удалось его восстановить.

Но никого это не волновало.

Они просто хотели моих денег или же просто нашли любую причину, чтобы выместить на мне свою злость. Почему бы мне теперь не поступить так же, не правда ли?

— Не интересовался. Переговори с исполнителями если тебя это интересует. Главное — без улик.

— Кейд, нам не нужна лишняя кровь. Если нас накроют, то все полетит к черту. В клубе и так полно гадости, за которую можно сесть на электрический стул. — Он улыбается, стараясь сбавить серьезность своих слов, но мне не до смеха, когда он отпускает подобные шутки.

— У нас все спокойно. Никто не будет копать под строительную компанию с блестящей репутацией. Клуб — всего лишь одно из вложений Build INC. — Кажется, Дерек немного успокоился.

Он был мне ближе всех. Я не исключал, что он может предать, но друг был мне необходим для редких задушевных разговоров и ведения бизнеса.

— Кстати, что ты привязался сегодня к этой девчонке? Рассматривал эту зеленоглазую. Не думаю, что она будет приносить нам хорошую выручку.

Дерек никогда не обсуждал со мной кастинг прежде. Это странно.

— Какую? — Хмурюсь, делая вид, что подвергся краткосрочной амнезии.

— Ну такую, блондинку. Последнюю. Сначала я не понял твой выбор, а потом присмотрелся… Что-то в ней есть.

— Не понимаю, о чем ты. Просто захотел обломать тебе секс с той красоткой и выбрал… эту, — с пренебрежением произношу я.

— Ты настоящий друг, Кейд. — Дерек встает из-за стола и подмигивает мне. — До завтрашнего вечера, я пойду отсыпаться с одной из наших куколок.

— Удачи. — Я тяжело вздыхаю, представляя, как к Дереку выстраивается очередь, едва он входит в гримерную для танцовщиц.

Все как одна — дешевые, доступные и пустые, стремящиеся только к роскоши и кошельку.

Этот мир предсказуем до ужаса.

Примечания

2

National Basketball Association, NBA — мужская профессиональная баскетбольная лига Северной Америки. Входит в четверку главных профессиональных спортивных лиг Северной Америки.