Трофей для волчьей стаи

Лана Кроу

– Значит это ты меня выиграл…– Голос дрожал, но я старалась держаться уверенно, сильнее сжав кинжал. – Ты бы хотела, чтобы был кто-то другой?– Усмехнулся он. – Я бы хотела быть среди людей, а не животных! – Желтые глаза опасно блеснули. Я резко замолчала, ведь от страха совершила непоправимую глупость. – Животных? – Брезгливо повторил он, а я застыла. – Удивительные мысли в твоей голове, человеческая самка. Твои люди посадили тебя в клетку. Они отдали тебя как жертву, как трофей на охоту.Но ты считаешь животным меня.Что ж…Будь, по-твоему. Оборотень сделал выпад, и я оказалась прижатой к мужскому телу, кинжал выпал из рук. – Пусти! – Вскрикнула я. – Раз ты считаешь меня животным, то и вести я себя должен соответствующе…

Глава 11

— Сайхал! — прорычал я, стоило выйти из шатра.

Мой бэта в это время находился возле своего шатра.

— Рагнар? — удивился такому обращению он.

Кровь внутри меня кипела от злости.

— Зачем ты сказал Айрин про алтарь?

То, что именно Сайхал внушил такие мысли Айрин, я знал точно, больше просто некому.

— Айрин? — усмехнулся он.

— Девушка…

— Трофей, — поправил меня.

— Девушка.

— Добыча, просто добыча, мой Альфа, и судьба ее предрешена. Пусть человеческая сука знает свое место.

Я схватил бэту за грудки и поднял его.

— Ее зовут Айрин, — четко произнес я. — И она не зверь, Сайхал, и не добыча. Чем мы лучше животных, если позволяем так вести себя с женщиной?

Его глаза наливались гневом, но он терпел.

— Ты понял меня? — прорычал я.

Заглянул в его глаза.

— Да, мой альфа, — выдавил из себя он.

Только после этого я поставил его на землю. Непослушание бэты было плохим знаком, альфу должны слушаться беспрекословно.

— Судьба Айрин не решена. Я буду созывать Совет.

— Это ничего не изменит.

— Неужели мы спокойно раздерём женщину на алтаре, словно дикари? А что потом, приготовим ее на ужин?

Зверь рвался наружу. Просил выпустить, чтобы он мог сбросить гнев, бегая по лесу… Или еще лучше, чтобы он пошел к девушке, которая даже сквозь вонючую траву пахнет цветами…

Смахнув наваждение, я нахмурился. Такая мысль была некстати.

Она считала меня животным, тряслась, стоило мне прикоснуться. Но ее можно понять, как относиться к тому, кто хочет тебя разодрать на алтаре.

На удивление Айрин была не похожа на наших волчиц. Они податливы и послушны, а она, даже трясясь от страха, умудрялась дерзить мне.

— Так решила Луноликая… — спокойно сказал Сайхал. — Кто мы, чтобы спорить с Богиней?

— Луноликая решает слишком давно, теперь дадим слово Совету. Найди для Айрин одежду и теплую обувь. Завтра выдвигаемся в путь.

Сайхалу мое распоряжение не понравилось, но он кивнул головой.

После этого я все же поддался искушению, отошел на пару метров, сбросив человеческое обличье.

С удовольствием почувствовал, как вытягиваются кости и когти. А после бросился в лес.

Прислушивался к каждому шороху, но все молчало.

Ни пения птиц, ни шороха маленьких букашек. Мертвый лес. Как и другие леса.

Он больше не способен был кормить нас.

Я даже не мог поверить, что когда-то все было иначе. Что лес был наполнен голосами птиц, шорохом листьев, копошением мелких зверей и разными запахами.

Но Луноликая прокляла нас давным-давно. И теперь мы несли жалкое существование, готовые вгрызться в горло женщине.

Голод и холод действительно сделали из нас животных, и даже Сайхал, которого я считал для себя примером, словно ослеп.

Не видел, что перед ним хрупкая слабая женщина, а не добыча.

Мне придется созывать Совет. Есть только призрачная надежда, что мнения глав разделятся.

***

Она снова мне снилась… Девушка со светлыми волосами, все звала меня и показывала дорогу. А еще пела… Ее голос наполнял душу, гнал прочь тревоги и успокаивал. Вот только сон, увы, не может длиться вечность.

Я проснулась, когда уже было темно. Не знала, был ли вечер или глубокая ночь.

Выбравшись из-под толстой звериной шкуры, которую на меня накинули, я встала на ноги и чуть пошатнувшись, вернула себе равновесие.

Ко мне применили магию, подчинили волю… От этой мысли стало страшно. Если главный оборотень способен на такие трюки, то я пойду к алтарю под гипнозом, без единой мысли сопротивляться…

До боли прикусила губу. Не хочу об этом думать. Не сейчас. На данный момент нужно оценить обстановку и попытаться выжить.

В шатре никого не было, на улице тихо. И я решилась на безумный шаг — выйти из шатра.

Рядом с тюфяком лежал свернутый теплый плащ, явно с мужского плеча. И сапоги, которые мне определенно будут велики, но это лучше, чем разгуливать с голыми пятками.

Поэтому, радуясь такой находке, я оделась и обулась.

Выходить я не спешила, сначала приоткрыла занавес, отделяющий меня от улицы, и стала вглядываться с темноту. Тихо, безлюдно. Сейчас ночь. Пожалуй, лучшее время, чтобы осмотреться.

Кругом ни звука. Только шатры, которые шелестели от ветра.

Я отважилась и вышла. Сразу же сердце сжалось, в темноте просматривался явный силуэт клетки с маленьким медвежонком. Клетка стояла возле шатра, расположенного напротив моего.

Пока я спала в тепле на тюфяке, его держали взаперти в железной холодной клетке. Расстояние до нее я преодолела быстро.

— Маленький мой, — прошептала я.

Медвежонок сразу узнал меня. Он прислонился головой к прутьям, жалобно скуля.

Я просунула руку, поглаживая его по голове.

— Тебе, наверное, здесь жутко холодно…

Медведь снова заскулил, а я потянулась к кинжалу. Замок был ржавый, я точно смогу снять его без всяких усилий.

— Что ты делаешь? — раздалось сзади, и я вздрогнула, оборачиваясь.

Желтоглазый стоял передо мной в одних штанах, без рубашки.

— Ему холодно, — сказала я, наблюдая за движениями оборотня.

Он стоял спокойно, словно ветер и холод не касались его.

— Не думаю, — постановил он и сделал шаг ко мне.

Медведок тут же зарычал, да так злобно, что я дернулась.

— Он хочет согреться…

— Нет, — покачал головой оборотень. — Он хочет тебя защитить. И тем самым разбудит весь наш лагерь.

Желтоглазый остался стоять на том же месте, и за это я была благодарна волку.

— Ты голодна? — задал он неожиданный вопрос, от которого я нахмурилась, ожидая подвоха. — Айрин, если ты хочешь есть, я оставил для тебя запечённую рыбу.

Живот тут же свело от напоминания о еде.

— Тебе не холодно так стоять? — спросила я, старясь не смотреть на накаченные руки и голый торс.

— Мы сильнее, чем люди, и холод нам не так страшен, Айрин.

Мое имя он выделил особой интонацией с такой нежностью, что мне стало не по себе.

— Думаю, тебе стоит зайти в шатер и поужинать, ты можешь заболеть.

Предложение вернуться под теплую шкуру было притягательным, я действительно мерзла, даже в теплом плаще и сапогах. Вот только оставить маленького медвежонка одного я не могла.

— Ему не холодно, Айрин, — снова попытался убедить меня оборотень.

Я просунула руку сквозь прутья, дотрагиваясь до шерсти. Подшерсток у медведя был теплый, а значит, я действительно переживала зря. Медведь, почувствовав мои касания, зажмурился, а после аккуратно откинул руку, словно велел мне идти.

Хотя это скорее мои выдумки.

— Его кормили?

Я посмотрела в глаза оборотня, он же смотрел в мои. И в его взгляде было столько интереса, что мне стало не по себе.

— Здесь мало рыбы, осталось только для тебя.

Бедный мой голодный мишка.

— Тогда я хочу разделить на двоих.

Снова посмотрела на мужчину. На самом деле во мне не было решительности, только страх, но я старалась бороться с ним.

Все же я здесь была не одна, и думать нужно было не только о себе.

— Хорошо, — кивнул он головой. — Но медведи могут без еды намного больше, чем человеческие женщины… Это неразумно.

Должно быть, он ждал, что я передумаю, но я продолжила упрямо буравить оборотня взглядом и трястись от холода.

— Пройдем в шатер, я угощу тебя рыбой, и мы поговорим.

— Поговорим? — удивилась я.

— У тебя ведь есть вопросы? — вздернул он бровь.

— И ты на них ответишь? — с сомнением спросила я.

— Я постараюсь.

После этих слов он развернулся и пошел внутрь ближайшего шатра. Должно быть, в нем он и спал.

Погладила медвежонка по мордочке.

— Я скоро вернусь, — пообещала Саарону. Он молчаливо наклонил голову.

А сама последовала за оборотнем