Тиран. Страна Амария

Лана Александровна Ременцова (2024)

Далариан, повелитель живописной страны Амарии, желает Далию всем сердцем и телом, однако не может, по весьма необычной причине…если зеркальная богиня сблизиться с мужчиной до свадьбы, она погибнет, превратившись зеркало. Далариан не хочет жениться на ней в силу собственных страхов и убеждений. Два государства Ротанга планеты в далёкой галактике: Амария и Вогриния — воюют между собой, не зная о третьем — Зазеркалье, откуда пришла, вернее выпала, зеркальная богиня, причём в очень пикантном виде. А может, на этой планете есть ещё и другие миры? Что же хочет от них зеркало мира? Или Мораг — светило Ротанга? Согласится ли бог Корелиндий, брат зеркальной богини, со всем положением вещей? И вообще боги ли они? Может ли вражда таких сильных мира сего привести к дружбе? И насколько ценны в этом мире честь, любовь, дружба? Много тайн на Ротанге и иллюзий в Зазеркалье. И какие жертвы, миры и испытания ещё ждут героев, чтобы понять истинное предназначение каждого?

Глава 3. Хаос

Пришли в себя вместе. Далариан, смотря перед собой, нахмурился. Встал, отряхнулся от зеркальной пыли. Помог подняться Далии и оглянулся. Зеркало мира было так далеко, что утопало в тумане и лёгком серебристом сиянии.

— Что произошло? Где мы? — произнёс крайне удивлённым тоном. И вопросительно посмотрел на девушку. Её губы тронула лёгкая улыбка как утренний ветерок.

— Это тоже Ротанг, только мир наш.

— Поясни. — Как обычно, приподнял правую бровь, излюбленная мимика.

— Это Зазеркалье. Для вас он параллельный Амарии. Ваш — по ту сторону зеркала. И ещё мы находимся в моём городе — Эбриске.

Он внимательно осмотрел её.

— Ты здесь иная.

— Какая? — снова улыбнулась. На этот раз улыбка стала шире, обнажая белоснежные зубы.

— М… — расслабленная. А в моём мире всё время напряжённая.

— Конечно, тут же всё-таки мой дом, а там… я не знаю, что меня ждёт.

— Как мы оказались тут ты знаешь?

— Нет. Мы не вправе понимать действия зеркала переговоров и Морага. Но одно могу точно сказать.

Зрачки мужчины расширились. Вокруг них расползлись золотистые волнообразные полосочки.

— Вы… тоже не человек.

— Ничего себе! — попытался проявить искренне удивление, хотя всегда знал, кто он. — Откуда же такие предположения?

— Сюда не могут попасть люди из других миров.

— А как же ваши люди? Ты же говорила, что боги только вы с братом.

— Мы называем жителей Эбриска и Зазеркалья людьми. Так удобнее, но на деле они тоже не люди. Они… порождения нашего мира. Выглядят, как ваши люди, однако кровь у них другая — серебряная.

— Откуда ты знаешь, какая кровь у людей?

— Изучала в наших книгах. У вас же она алая?

Он задумался, вспомнив цвет её крови, когда порезал ей запястье, у неё она серебряная.

— Допустим. И что дальше? Как мне вернуться?

— Да. Вам стоит вернуться, потому что представить брату я могу только жениха. А вы… таковым не являетесь.

— Ясно. — Он взял её за подбородок. — Ты — прекрасна во всём. Но жениться на тебе точно не хочу.

— Почему? — голос девушки дрогнул. На лице промелькнула тень.

Далариан не хотел говорить о своих страхах и выпалил первое, что пришло на ум.

— Я не люблю тебя.

Девушка, отвернулась, на глаза навернулись слёзы. Попыталась сдержать, а в душе всё перевернулось. Мир как будто рухнул. В голове образовался туман.

«Он… он не любит меня. Конечно, он — повелитель, у него сотня женщин. А кто я? Маленькая робкая богиня. Да ещё и без сил».

А вслух прошептала:

— Глупо было на что-то надеяться.

— Что?

Далариан хорошо расслышал, но решил сделать вид, что это не так.

Она повернулась.

— Ничего. Тебе послышалось.

Он приблизился.

— Твои влажные глаза говорят об обратном. Милое дитя, опять собралось реветь?

— Нет. Вы ошибаетесь.

Мужчина ухмыльнулся, показав милые ямочки на щеках.

— Ладно, богиня, куда нам идти?

— Думаю, обратно к зеркалу. В город нельзя.

— Думаешь, я испугаюсь твоего грозного брата?! — его тон стал серьёзным, а в глазах мгновенно вспыхнули золотые и алые огоньки.

Далия не знала, что и ответить.

— Брат действительно грозный и…

— Что и?

— Он — зеркальный бог.

— А я, как ты уже и сама догадалась тоже не в полной мере человек. Моя мать была богиней цветов и после того, как родила меня, умерла, стала гродаей. Эти прекрасные цветы — её душа.

— Простите… — склонила голову. И, тут же подняв, распахнула глаза. — Так вы боитесь, что я тоже умру даже после нашей свадьбы?

Вот тут Далариан отвернулся, не в силах выдержать её золотой взгляд.

— Ты — проницательна. Но, я — повелитель Амарии и ничего не боюсь.

Он врал, так именно этот страх не давал ему влюбиться в неё, чтобы очертя голову жениться. Хотя… может, уже и влюбился по уши, однако не хотел себе в этом признаваться.

Девушка маленькими шагами пошла по направлению к зеркалу.

— Стой.

Он быстро нагнал её и пошёл впереди.

Мораг стал сильнее оранжевым, указывая на полдень. Его лучи, будто ласкали их, но они не обращали на это внимания и шли молча. Каждый размышлял о своём.

«Маленькая богиня, а возомнила себя о — го — го! Явно, потому что в своём мире. Будет она мне о моих страхах высказывать. Где бы она ни была, всё равно является моей невольницей и должна держать язык за зубами. Иначе я его вырву. О, Мораг. Вряд ли я причиню ей вред. И вообще, почему мы вместе идём к зеркалу? Ей здесь надо остаться».

Развернулся.

— Уходи.

— Что? — её глаза расширились.

— Ты дома. Всё. Беги домой. К брату. Пусть выдаст тебя замуж за достойного мужа в твоём мире. А мне пора.

Далия попыталась что-то сказать, но мужчина закрыл его, приложив указательный палец.

— Не смей противоречить. Я твёрдо решил, отвести тебя обратно. Теперь ты в своём мире. И только попробуй заплакать. Твои слёзы меня не тронут.

Резко отвернулся и пошёл широким шагом.

Девушка уставилась ему в спину.

— Далариан… не уходи. Не оставляй меня. Ведь так распорядилось зеркало переговоров. А может, сам Мораг. Я теперь твоя. Ты видел меня обнажённой. По нашим законам я уже осквернена, и брат никогда не выдаст меня замуж. Ты прикасался ко мне.

Он слышал её шёпот, в силу божественного слуха, но такого точно не ожидал. Эти слова впились ему в сердце как заноза. И чуть, не простонав от бессилия и крайне тяжёлой ситуации, снова развернулся на сто восемьдесят градусов.

Конец ознакомительного фрагмента.