Невеста Полоза

Лайса Дестлер

Вызывающая страх и ненависть у жителей деревни молодая знахарка Синичка живет обособленно от всех. Желая спасти названную мать от страшного недуга, девушка, забыв о вековом предостережении, попадает на Змеиную Свадьбу. Грозный Змеиный Царь Полоз забирает ее с собой в Подземное Царство, но юная невеста не подозревает, как давно она причастна к Подземному Миру…

Глава 3

Холодные, каменные стены. Скапывающая со свода вода. Кристаллы, вросшие в камень, сияющие голубым светом. Эхо шагов, усиленное в сто крат. Остановившись у сплошной каменной стены, Полоз провел по ней рукой. С глухим рычанием, неохотно, стена отъехала в сторону, открыв проход. Нырнув внутрь, он остановился, слегка склонив голову, слыша, как стена снова встала на свое место. Он оглядел помещение, сквозь завесу вьющихся волос, отмечая неизменность. Казалось, время застыло в этом месте. Тускло чадили вечно горящие факелы, отбрасывая на влажные стены причудливые тени. Он помнил, как отец, впервые привел его сюда, чтобы он принял посвящение. Чтобы он стал полноправным наследником. В тот день, ему предсказали великую судьбу. Предсказали, что его деяния войдут в историю. Что он будет одним из Великих Крылатых и род его заслужит почести, коих не было прежде. А он, еще юнец, вполуха слушал и то и дело поглядывал на тени, которые завораживали его. Казалось, что эти влажные стены дышат, едва уловимо шепчут о чем то, что он пока еще не в силах понять. Он молчал, чувствуя, как эти стены, снова, как и тем далеким прошлым вводят его в состояние близкое к трансу. Глубокую тишину нарушал лишь неясный стрекот маленьких крыльев, да тихий скрип. Как и в прошлый раз, он поднял глаза наверх. Под сводом, на всем полотне, висели маленькие и большие, грязно-белые коконы и тонкие нити, идущие от них, тянулись к старым жужжащим прялкам. Три согбенные фигуры сидели спиной к нему, не обращая на него внимания. Мужчина терпеливо ждал, не двигаясь, замерев на месте, стараясь даже не дышать. Пряхи. Теларум, Фейт и Фило. Те, кто знают все и даже больше. Без благословения которых не вершится ни одно важное дело. Жизнь в Подземье текла медленно, размеренно, и это был второй раз, когда ему пришлось обратиться к помощи прях.

— Алатум Полоз. — проговорила одна из них, оборачиваясь.

Узкое, покрытое бледной чешуей лицо. Ярко — зеленые глаза с вертикальным зрачком.

— Ты пришел. — проговорила вторая.

Ярко — синие глаза блеснули.

— За благословением или предсказанием? — вопросила третья, впившись ярко — бирюзовыми глазами в его лицо.

— И за тем и за другим. — мужчина выпрямился, переводя взгляд с одной на другую. Абсолютно одинаковых, различающимся только цветом глаз. Несмотря на то, что они повернулись к нему, колеса прялок ни на мгновение не останавливали свой бег. Не в силах выдержать молчаливый, пустой застывший взгляд, он слегка повернул голову, уставившись на колеса прялок, в спицах которых отражались отблески факелов. Они были здесь сколько он себя помнил. Ни разу они не выходили из своей пещеры, не покидали насиженного места. Древнейшие из змей.

— Вирго уже давно следовало стать мужней. — проговорила Фило.

— Мы даем свое благословение. — ответила Теларум.

Всего мгновение они молчали, лишь оглядывали его с ног до головы и казалось оценивали.

— Алатуму тоже следует женихаться. — неожиданно сказала Фейт. — Твоя трехсотая луна, уже давно наступила.

— Народу нужна свежая кровь. — подхватила Фило.

— Роду продление. — закончила Теларум.

— Это может подождать. — сухо проговорил Полоз, встречаясь взглядом с одной из них. — Сейчас на первом месте Вирго.

— Не тебе, Алатум, спорить с судьбой. — Фейт хрипло рассмеялась. — А Вирго уже скоро выполнит свое предназначение.

— Больше нам нечего тебе сказать.

— Ты сам поймешь, когда тебе снова прийти.

— И произойдет это быстрее, чем ты думаешь. А теперь ступай.

Полоз фыркнул, повернувшись к ним спиной и снова провел рукой по каменной стене, заставляя ее открыться. Заложив руки за спину, он рассеяно перебирал в ладони стеклянные шарики. Их туманные недопредсказания, сводили его с ума. Единственное, что заставило его смутиться, так это предсказанное возвращение в ближайшем будущем. Вопросов он не имел и вряд ли в скором времени они появятся. Он не любил это место. Находясь там, мужчина чувствовал себя слабым, все тем же мальчишкой, который боялся смотреть в их глаза. Он тряхнул головой. Не об этом сейчас нужно было думать. Приближалась полная луна, и на первом месте стояло замужество сестры, и только оно. По обычаю, Вирго должна выйти замуж на поверхности, в дали от людских глаз.

— Полоз!

Он поднял голову, слегка прищурившись. К нему на встречу шла Серебрянка, такая прекрасная, такая счастливая. Полоз даже не старался подавить улыбку.

— Ты нарушаешь законы, сестра. — серьезно проговорил он, но тут же лукаво улыбнулся ей.

— Когда твой брат, великий правитель, можно один раз попрать законы.

— Я не великий. — он склонил голову на бок. — Пока не великий.

Она поднялась на мысках, дотронувшись прохладной, узкой ладонью до его щеки.

— И обязательно станешь им. Ты задумчив. Все в порядке?

— Я был у прях. Они благословили твой брак.

— Полоз, это же прекрасно! — она кинулась к нему на шею, счастливо смеясь.

— Иного я и не ожидал. — он слегка улыбнулся и отвел взгляд.

Девушка отстранилась от него, а ее улыбка медленно увяла. Неожиданно, она резко вскинула голову, ее глаза блеснули и не говоря ни слова, Серебрянка схватила его за руку, потянув за собой.

— К… Куда мы идем? — вопросил мужчина, покорно следуя за сестрой.

— Увидишь. — на ее лице снова заиграла загадочная улыбка.

Подобрав юбку, девушка со всех ног кинулась бежать по ярко освещенному, извилистому коридору. Полозу ничего не оставалось, как поддаться ребяческой затее сестры и фыркнув, броситься следом. Задыхаясь от быстрого бега, вперемежку со смехом, девушка остановилась только на середине винтовой башенной лестнице.

— Серебрянка. — вынырнув из темноты позвал мужчина.

Она на мгновение повернулась, приложив указательный палец к губам и стала подниматься вверх по ступеням, цепляясь за покрытые золотом перила.

— Постой! Что за ребяческая авантюра? Серебрянка!

— Мне кажется или я слышу грозного правителя? — ее голос эхом отдавался от стен.

Фыркнув, Полоз отправился следом, нагнав ее у маленькой, почерневшей деревянной двери. Девушка толкнула ее, выйдя на покатую черепичную крышу. Раскинув руки, балансируя, она прошла к самому стоку и опустилась на холодную поверхность, поджав под себя ноги и расправила подол платья. Не прошло и минуты, как Полоз уселся рядом, сгорбившись, обхватив лодыжки руками и опустив подбородок на колени. Его взгляд медленно блуждал по окрестностям. Под косыми лучами закатного солнца, буйным красным оттенком, высились простирающиеся на много миль окрест, пышные кроны деревьев. Покачивались на легком ветру колосья пшеницы и льна в поле. Холодной, каменной, обласканной ветрами громадой, высились Внешние Врата. Аккуратными рядами, кровля к кровле, забором к забору, стояли, похожие один к одному, дома, сложенные из крупных камней. Цветущие яблони в садах. На мощенной круглой площади, в середине которой бил окруженный камнями фонтан, слышался детских смех, скрип телег, возгласы женщин и мужчин. Его народ и его мир.

— Как в детстве, правда? — Серебрянка подняла глаза к небу, улыбаясь. — Помнишь, как мы убегали сюда? Это было только наше место.

Полоз молча кивнул.

— А помнишь, — продолжила девушка. — ты постигал мудрость владения мечом? Тогда наставник обидел тебя, сказав, что ты настолько слаб, что не можешь удержать меч и ты здесь тренировался три дня, не показываясь никому на глаза, чтобы одержать над ним победу? Ты так усердно тренировался, что у меча отвалился черенок и лезвие попортило всю черепицу. — она хихикнула.

— И я потом, столько же дней, пытался привести ее в порядок, потому что начался сезон дождей. — он усмехнулся. — И воды натекло столько, что затопило комнату Велеты.

— А помнишь ты соорудил странную трубу, чтобы ближе видеть звезды? Стоило до нее дотронутся, как она тут же развалилась. — она снова хихикнула.

— Просто кто-то — неумеха. — мужчина с достоинством поднял подбородок.

— Кто-то постоянно отвлекался. — Серебрянка лукаво посмотрела на него. — А яблоки, которые мы утащили из ближайшего сада? Проделка-то мизерная была…

— А отец потом сказал, что из меня никогда не будет толка. — он усмехнулся. — Правда, потом забрал свои слова назад.

Девушка снова подняла лицо к небу, прикрыв глаза:

— Наши завтраки, сказки и истории. У нас не было друг от друга секретов.

— У нас и сейчас их нет. — Полоз удивленно посмотрел на нее.

— Тогда объясни, что у тебя на душе? — она повернулась к нему.

Он отвернулся, отрицательно покачав головой и уставился на свою ладонь, в которой возникли зеркальные шарики.

— Ты нервничаешь, Полоз. Я могу помочь тебе. — Серебрянка аккуратно накрыла рукой его ладонь, крепко сжав.

Не отрывая взгляда от их сцепленных рук, он тихо проговорил:

— Ноша оказалась не посильно тяжела.

— О чем ты? — девушка нахмурилась.

— Наш край гибнет, ты знаешь это. Я чувствую, что темнота наступает и не знаю, как помочь своему народу.

— Но Древо… — она с силой сжала его руки.

— Древо осыпается.

Он почувствовал, что ладони Серебрянки стали холодными, как лед.

— У нас не очень много времени. От силы, полвека. Нужно искать выход, но я вижу только один. Поверхность. — он говорил сбивчиво, запинаясь, пытаясь объяснить все, что чувствовал, сестре. — Они по всюду. Они нас не примут. Даже если мы замкнемся, построим свой чертог, они нас найдут и… — он провел ладонью по волосам. — Я не понимаю, что делать.

— Ты часто выходишь на поверхность, не ужели там нет места для нас?

Он отрицательно покачал головой:

— Ты говоришь так же, как когда-то говорила мать. Я устал, Серебрянка. Я плохой правитель. Я не в силах спасти свой народ.

— Послушай меня, Полоз. — она дернула его, заставляя повернутся к ней. — Ты очень хороший правитель. Ты мудр, честен, благороден и справедлив. И в твоих силах сделать все, что ты хочешь. Я верю в тебя. Слышишь меня?

Он молча кивнул.

— Послушай. — продолжила девушка. — Нужно задать вопросы Пряхам.

— Я не понимаю их. Ни одно, заметь из двух предсказаний, я не смог расшифровать.

— Из двух? Когда было сделано второе? — она слегка нахмурилась.

— Сегодня. — буркнул мужчина. — Сказали, что мне пора женихаться.

— Может быть… — осторожно начала девушка. — … как раз женитьба, ключ к проблеме?

Он скептически посмотрел на нее, скривившись.

— Сотни змеиц с радостью выйдут за тебя замуж…

— Точнее за мой трон. — он фыркнул, тряхнув волосами.

— Предсказания Прях сбываются всегда. И если они заговорили об этом, значит скоро… — она замолчала, прикусив губу, заметив его хмурый взгляд. — Прости, но…

Он отвернулся, прищурившись, смотря на солнце. Несколько минут он молчал, а затем не глядя на сестру, спросил:

— Серебрянка, скажи, ты любишь Королька?

— Д… да… — ответила девушка, непонимающе глядя на него.

— Вот и я хочу любить.

Полоз встал на ноги, отряхнув штаны и подал ей руку.

— Пойдем. Сегодня мы выйдем на поверхность. И ты станешь мужней, моя дорогая Вирго.

***

Синичка блаженно потянулась, улыбаясь сквозь сон. Повернувшись на бок, девушка уткнулась носом в теплую, медвежью шкуру. Сейчас ей было спокойно. Злые сны ее не беспокоили, хотя она и знала, что скорее всего это ненадолго. Когда — ни будь они вернутся. Но не сегодня. Сейчас все казалось простым, радостным и легким. Она зарылась пальцами в мягкий, пушистый мех, крепко сжав его. Вирь — Ават умела предсказывать будущее. Вчера они окружили часть земли перед домом камнями, и жгли внутри круга ольху и мяту, в дыму угадывая фигуры перемен. Синичка не могла постичь эту науку, да и не особенно стремилась. Духи Будущего грозны, куда ей тягаться с ними. А старушка не боялась. Синичку ждали перемены, большие, как грозовая туча, а уж счастливыми они будут, или же наоборот, будет зависеть от того, под каким углом она на это посмотрит. Это обнадежило девушку, как глоток ледяной воды в жаркий день. Заслышав тяжелое, прерывистое дыхание, Синичка резко поднялась, широко распахнув глаза. Рука Вирь — Ават безвольно повисла с лавки. Поднявшись на ноги, девушка в одно мгновение пересекла комнату, испуганно уставившись в лицо старушки. Она была бледна, черты лица заострились. Дрожащей рукой, она убрала взмокшие волосы со лба Вирь — Ават. Старушка горела огнем, а сердце, испуганной птицей, билось в ее груди. Синичка кинулась к стоящему на столе кувшину, полному воды, и постаралась напоить знахарку. Но ее губы были плотно сжаты. Оторвав от подола изрядный лоскут, она смочила его в воде, положив на ее лоб, стараясь прогнать жар.

— Подожди, подожди. Я сейчас…

Девушка бросилась к шкафу, где Вирь — Ават хранила травы. Вскрыла все горшки, проверила все вязанки, но темно-красного, сплюснутого корня нигде не было.

— Лишь солнце встанет по утру,

И пряхи нити протянут…

Заслышав голос Вирь — Ават, девушка, оставив вскрытые горшки, бросилась к ней. Старушка металась по кровати и что-то неразборчиво бормотала.

— Твой путь страшнее злой метели,

Лежит туда, где снег и лед….

— Бабушка… — жалобно проговорила Синичка, — Бабушка, я сейчас вернусь, я принесу…

Девушка снова опустила тряпочку в ледяную воду, выжала, положила ее на лоб старушки, и кинулась за дверь, схватив со стола маленький, резной нож. Подхватив подол платьица, она со всех ног бросилась в сторону болот. Роса на траве, холодила босые ноги, а ветви деревьев, казалось, подгоняли ее. Перемахнув через валежник, не сбивая бега, она проскочила между двумя березами, и зайцем запетляла меж стволов. Коса распустилась, лента, вплетенная в нее, потерялась где-то в дороге, и волосы падали на лоб, забивались в рот. Наконец деревья начали редеть, и девушка выскочила к самой кромке болот. Над ними стелилась хмарь, не давая увидеть не зги под ногами. Стиснув зубы, она, без страха вступила на кочку. Одна, вторая, третья. Она помнила, что где — то здесь, где — то рядом, на маленьком островке посреди болота, растет лютая трава, которая может победить любую хворь. Змеиный горец.

« — Смотри, Синичка. Это Змеиный Горец.

На ладони матери, лежало тонкое растение с большими листьями. Мелкие, розовые, собранные в плотный колос, цветочки, поникли.

— Нам нужен корень. Он способен прогнать любую хворь. Излечить тело изнутри.

Аккуратно, она отрезала от цветка толстый, сплюснутый, темно-красный корень.

— Его нужно мелко нарезать, запарить в воде, и настойку эту пить. Запомни, растет он только на болотах.

— Мама, почему его называют Змеиным?

— Когда — то давно, еще когда мир был молод и юн, большой, крылатый Змей, украл у Перуна невесту. Красавицу Ладу. Узнав о потере, Перун пустился в погоню. Грозный Бог догнал Змея у самого входа в его подземное царство. Он смог забрать у него свою любимую, но Змея жестоко покарал. Три дня и три ночи, Перун гнал Змея по сизому небу, и рубил его своею секирой. Боги бессмертны, крылатый Змей не погиб, но кровь его рассеялась по всей земле. И из крови его, в память о его любви к Ладе, появился этот цветок.

— Мама, но зачем Перун хотел убить Змея? Он же мог его только наказать.

— Он — зло, моя девочка. Страшный, коварный и злой. А зло, нужно искоренять. Что Боги и делают.»

Маму тот корень не спас, но может быть он спасет Вирь — Ават. Синичка выскочила на островок и сквозь плотную пелену тумана, увидела колосящиеся розовые цветочки. Встав на колени, девушка аккуратно разрыла цветок, вытащив его из земли и срезала корень. Поблагодарив его за помощь, она положила цветок в воду, напитать стебель влагой, что бы снова полезли новые побеги, и аккуратно присыпала ямку. Положив корень с ножом в карман передника, она утерла лоб рукой. Неожиданно ее привлек странный звук. Казалось, где-то играла свирель веселую, нежную мелодию. Она привстала на коленях, силясь что-то рассмотреть в тумане. Этот звук звал ее, казался ей знакомым и добрым. Она встала на ноги и медленно пошла в сторону музыки. Она скорее почувствовала, нежели увидела, легкое шевеление под ногами. Опустив глаза, Синичка разглядела извивающиеся, гладкие тела. Змеи. Самых не мысленных расцветок. Зеленые, черные, серые, синие. В крапинку, полосатые, с зигзагами. Свирель пела уже совсем близко. Туман слегка рассеялся, обнажив: покрытые сочным, зеленым мхом кочки; розовые, искрящиеся цветы Горца; рыжие ягоды морошки. Девушка чуть сузила глаза, стараясь различить движение впереди. Легкий ветер, клоками унес в сторону еще часть тумана. Расширив глаза, она увидела, как на поляне, в низине, две большие, красивые змеи, стоя на самом кончике хвоста, извиваются, переплетаются между собой, покачиваясь в такт звучащей музыке. Одна из них, нежно — серебряного оттенка, с вкраплениями блестящих, мерцающих чешуек, и вторая, иссиня — черная, с белыми, широкими полосами. Синичка завороженно следила, не в силах оторвать взгляд от этого танца. Грациозного, по своему прекрасному и опасному. Если, когда — ни будь, ей бы довелось рассказать об увиденном, она не смогла бы этого сделать. Все слова, стали бы скупыми, грубыми, не могущими описать всю красоту этого действия. Моргнув, девушка почувствовала, как воздух дрожит, а фигуры змей, как будто бы смазываются. Находясь во власти неведомой, загадочной музыки, она увидела, на месте этих существ, людей. Юную, тонкую девушку, которая казалась легкой, как птичка. Красивое, удлиненное к низу лицо, копна светлых, почти белесых волос с ярким, блестящим камнями венцом, на губах которой, теплилась, нежная улыбка. Она об руку, медленно танцевала с юношей. Выше ее на голову с копной черных волос и таким же красивым лицом. Девушка закружилась, затерявшись в сполохах белого, подвенечного платья. Неожиданно Синичка вздрогнула. Откуда-то из дали, блеснули золотом глаза и девушка почувствовала, как в душу закрался тягучий, липкий страх. Вспомнила, как давным — давно, баловала ее Вирь — Ават, баснями. И одна из них была о Змеином Царе, что живет под землей. О том, когда мир был юн, прекрасная девица ходила за морошкой, и увидела, как женится змей со змеицей. Не сбежала, не закрыла глаза, на свою беду смотрела на танец. За это просватали ее за Змеиного Царя. Стала она умолять его, чтобы не забирал ее, не лишал солнышка. Смилостивился Змей, сказал, что за доброту ее, подарит ей два дня, чтобы зелье сварить, от которого она позабудет все что увидела. Но не успела девица, не разыскала. Двух дней не прошло, как пришлось ей спуститься в подземное царство. Вот она, плата за любопытство неуемное. Крепко зажмурившись, она попятилась, стараясь не наступить на вьющихся по земле змей. Под ногой, с хрустом сломалась сухая ветка, и испуганно вскинув глаза, она увидела, как девушка и юноша обернулись в ее сторону. В ту же минуту, по бокам от нее, оказались два молодца. Высоких и плечистых, похожих меж собой, как две капли воды. Синичка не успела даже вскрикнуть, как они схватили ее за плечи, и повели вперед, в самую гущу тумана. Как в бреду, она медленно шла, не в силах заставить себя, хотя бы попытаться вырваться, сбежать. Они прошли между юношей и девушкой, которыми всего мгновение назад, она любовалась. За спиной послышался едва уловимый шорох голосов. Туман рассеялся, мужчины отпустили ее. Синичка подняла глаза и страх заставил тело онеметь. Перед ней стоял высокий, худой мужчина, и полная ужаса девушка поняла, что это и есть, Змеиный Царь. Ее взгляд цеплялся за совершенно ненужные детали. За отвороты на кожаных сапогах. За круглые, серебряные пуговицы на его жилете. За такую же серебряную рубашку, из легкого материала. За узкие ладони, затянутые в черные, кожаные перчатки. И наконец остановился на лице мужчины. Синичка вздрогнула всем телом, в ужасе, широко распахнув глаза. Большие, слегка на выкате глаза, цвета расплавленного золота с вертикальным зрачком. Холодные и неподвижные. Лишенный губ, сомкнутый в жесткую линию, рот. Длинный, с широкими крыльями, нос. Все его лицо было покрыто жесткими и мелкими золотыми чешуйками. У глаз, у резко очерченных скул, чешуя была темнее. Длинные, вьющиеся, пегие волосы обрамляли лицо, а на голове виднелись длинные и тонкие, слегка загнутые вверх, витые рога. Поперек его лба пролегла вертикальная морщинка, он слегка нахмурил тонкие, едва заметные за чешуей, брови.

— Как посмела ты, человеческая дочь, обесчестить своим присутствием священный обряд? Как посмела следить, за змеиной свадьбой? — его голос был сух и холоден. Похожий на перекатывание песка по ветру, в знойный день.

— Я… Я не хотела… — голос Синички дрожал. — Прошу Вас, простите меня… Прошу Вас…

— Я знаю, что не просто так, ты оказалась здесь, но за любопытство свое ты поплатишься. Быть теперь тебе моей невестой. — процедил он сквозь зубы. — Даю тебе два дня срока, на то, чтобы отыскать змеиное зелье. Управишься в срок, я отпущу тебя, и ты позабудешь все что видела. А не управишься, спустишься в мое Подземное Царство и меня мужем своим назовешь.

Неожиданно все вокруг накрыло туманом, да таким густым, что девушка не могла разглядеть даже своих рук. И так же внезапно, как появился, он рассеялся. Островок был пуст и только эхом проносились слова Змеиного Царя: «Два дня срока. Два дня.»

***

— Пряхи были правы! Были правы! — Серебрянка, радостно улыбаясь, хлопнула в ладоши. — Роду продление!

Полоз на мгновение остановившись, хмуро посмотрел на нее. Мужчина вышагивал из угла в угол по залу и вил в пальцах тонкий шнурок. Не так он себе представлял встречу с невестой. Не так.

— Она человек? — спросила Велета, на мгновение оторвавшись от своего рукоделия, которое держала в руках.

— Именно нянюшка. Но, это ничего не значит. — Серебрянка сурово посмотрела на старушку, как будто та, уже сказала веское, злое слово.

— А я и не против. — проговорила она, близоруко сощурившись. — Пра — пра — прабабка царского рода, тоже была человеком. И оказалась мудрой правительницей, советницей, первой помощницей своего супруга. Хороша ли девица?

— Очень, нянюшка! Она мила, прекрасна! Как раз то, что нужно нашему Полозу. — Серебрянка снова хлопнула в ладоши, подскочив на месте. — А то, что друг друга не знают, так это не беда.

— Стерпится — слюбится. — мудро подметила Велета.

Полоз поглядел в их сторону, тяжело вздохнув. Витой шнурок в его пальцах, снова расплелся. Он думал о певчей птичке, по неловкости, попавшей в кольца к змею. И жалко было девицу, да только закон попрать, он был не в силах. Даже говорить с ней теплее, и то не мог себе позволить.

— Сыграем государеву свадьбу, на зависть соседям из Северных Краев. — не в силах усидеть на месте, девушка встала, и закружилась на одном месте. — А у меня подруженька появиться.

— Правителю подмога будет. Змеенышей нарядят, на радость старухе. — пробормотала Велета.

Мужчина кинул на них быстрый взгляд, чуть ли, не взвыв от досады.

— Полоз, а ты почему молчишь? — Серебрянка, уперев руки в бока, поглядела на брата.

— Слушаю. — хмуро ответил он. — Гладко у вас все выходит.

— Так не у нас, а у тебя выходит. — девушка лучезарно улыбнулась ему. — Радоваться надо Полоз, радоваться. Счастье под крышу отчего дома пришло, а ты хмур. Неужто девица не люба? — она лукаво улыбнулась, блеснув глазами.

Сохранив молчаливое достоинство, он быстрым шагом покинул залу. Серебрянка проводила его взглядом, и снова села рядом с Велетой.

— Глупый еще. Маленький. — проговорила старушка. — Счастья своего не ведает. Против судьбы идти, что быструю речку против течения переходить, гиблое дело.

***

Напоив Вирь — Ават настоем из корня Горца, Синичка провела у ее постели весь день и всю ночь, до самого рассвета. До первых петухов. Несколько раз она погружалась в дрему, но через секунду просыпалась. Все ей слышался пыльный, шелестящий голос, который звал ее по имени, да напоминал о сроке. На утро старушке стало лучше. Хворь из нее выходила. Заметив перемены в Синичке, Вирь — Ават приподнялась на лавке, заглянув в ее лицо.

— Что с тобой, утенок?

Девушка вздохнула, да и поведала, все что с ней произошло. Как на болота ходила, как свадьбу змеиную видела, как Царя Змеиного повстречала. Старушка снова откинулась на лавку, устремив взгляд в потолок и замолчала. Синичке на мгновение почудилась, что Вирь — Ават уснула, но неожиданно она спросила:

— Давно ли случилось это, дитятко?

— Вчера, бабушка.

Вирь — Ават кивнула и снова, не мигая, уставилась в потолок. Синичка прервала молчание:

— Что мне делать, бабушка? Где отыскать змеиное зелье?

Старушка глубоко вздохнула, не глядя на нее:

— Не существует его, девочка.

Синичка вздрогнула

— Бабушка… — жалобно проговорила она. — А как же…

Вирь — Ават молча посмотрела на нее и отвернулась. Девушка почувствовала, как холод сковал ее тело, добираясь до самого сердца. Если бы было бы средство, способное помочь, знахарка сказала бы ей, помогла, направила.

— Что же стало с той девицей, о которой ты рассказывала мне баснь, бабушка? — тихо спросила Синичка.

— Не могу я ответить тебе, дитятко, на этот вопрос. Тайна эта за семью печатями спрятанная.

Вирь — Ават села на лавке, порывисто сорвала с шеи латунный медальон с выгравированным на нем языком огня, и вложила в дрожащую ладонь Синички. Девушка крепко сжала его.

— Носи его на шее. Он убережет тебя от беды. Нет худа без добра. Может быть там, тебе будет лучше, чем здесь.

Синичка благодарно обняла старушку и завязала шнурок на шее, скрыв его за одеждой.

— Куда ты, утенок? — спросила знахарка, увидев, что девушка поднимается на ноги.

— Домой. Память мамину забрать.

— Не нужно, девочка. Ждут тебя там люди с умыслом злым. Беда будет. Не ходи.

Вирь — Ават не умела лгать. Да и надобности не было. Девушка кивнула и снова села подле старушки.