Надежный попутчик

Лайза Фокс (2024)

Незадолго до Нового года в соседних креслах самолёта оказываются сбежавшая дочка олигарха и глава компании, который опаздывает на важную встречу. После аварийной посадки на полуразрушенном аэродроме, бизнесмен решается прорываться сквозь метель в город. Алиса тайно пробирается к нему в машину. Но уезжая вместе с Романом Граниным, она не догадывается, что её судьба теперь в руках человека, которого едва не довёл до разорения её отец. Скоро Новый год и каждый ждёт чуда. Что выберет Роман: месть конкуренту или чувства к девушке из другого мира?

Наглая

Самолёт набирал высоту. Меня охватило предчувствие чего-то необыкновенного. Такого хорошего, как десерт на Средиземноморском побережье, а не тот, что продают в университетском кафе.

Я мечтательно жмурилась, представляя, как буду 2 недели валяться на кровати в маминой квартире и не делать абсолютно ничего. А потом отправлюсь на терапевтический шопинг перед возвращением с обновками под крыло отца.

С блаженной улыбкой я провалилась в сон и даже успела увидеть нечто зефирно-ванильное, как справа меня кто-то пихнул в рёбра. Я даже вскочила от неожиданности, но ремень безопасности удержал меня на месте.

— Еду развозят. — Грузная соседка кивнула в сторону прохода. — Ты вроде суп хотела. Разносолов тут отродясь не бывало, но мы, простые люди, — последние слова она особенно выделила, — и этому рады. Так что просыпайся.

— Спасибо, — ответила я, растирая место, куда пришёлся болезненный тычок. Синяк мне был точно обеспечен.

— А если ты такое не ешь, — продолжила соседка, — только моргни, я и твой бутерброд схомячу за милую душу.

Мне стало противно. Тётка мне не нравилась. Она вызывала отвращение до самой глубины души. Толстая, несуразная. С невообразимым гнездом из сухих всклокоченных волос, напоминающих паклю. Разве такие ещё существуют?

В свитере оверсайз, который едва налез на её телеса, в спортивных трикотажных штанах с вытянутыми коленями. Она всё время лезла, куда не просили. На чужой подлокотник, в чужой ланч-бокс. Противная такая!

Особенно почему-то стало жалко бутерброд. Я голодная, как зверь, а тут эта со своей плебейской простотой, «схомячу». Много желающих. Буду давиться, но сама съем. Лишь бы ей не досталось.

По проходу стюардессы, одетые в фартуки и нарукавники, катили тележку. Они раздавали бутерброды, упакованные в плёнку, и спрашивали, какой напиток налить. На выбор были чай, кофе или вода.

И еда, и напитки выглядели странно. Я присмотрелась к тому, что выбирают соседи, попросила зелёный чай.

— С лимоном? — уточнила Варвара.

— Нет.

— Сахар возьмите.

Она протянула мне 3 белые бумажные упаковки и салфетки.

— Тростниковый? — уточнила я, рассматривая пакетики.

Варвара склонилась чуть ниже.

— Нет, он обычный, но с ним чай не такой противный. Берите.

Стюардесса сунула мне ещё один пакетик и покатила тележку дальше. А я, повертев сахар в руках, поймала на себе неприязненный взгляд соседки.

— Наглая ты. И почему нахалкам всегда везёт? То папочка богатенький, то место с большим расстоянием для ног им выпадает, то сахар дополнительный дают. И за что всё это тебе?

— За ум, красоту и скромность. А ещё за ангельское терпение. Мы сидим на соседних креслах, но это почему-то мне повезло, а вам нет. Ещё и тыкаете, хотя мы с вами детей не крестили.

— Фух ты какая фифа! — Всколыхнулась тётка, подвинув меня на моём сиденье. — Я и не допустила бы, чтобы мой Никитос женился на такой нахалке. Он у меня хороший парень, работящий. А ты что? Фифа! Не приспособленная к жизни. Сахар ей тростникооооовый, суп ей в самолёёёёт.

— Да что вы ко мне прицепились? Сахара вам не хватило?

— Да, может, и не хватило. Мне-то, как простой смертной, всего 2 пакетика дали, а тебе 4! Тоже скажешь справедливо?

От её визгливого противного голоса начинала болеть голова. Прямо как у мамы, когда с ней начинал разговаривать отец. Я думала, что это фигура речи, а выходит — нет. Не слова, а сверло прямо в черепную коробку.

Мне не терпелось схватить свой сандвич и запихать соседке прямо в глотку, настолько она меня успела довести за несколько минут разговора. Но есть хотелось, а слушать склочную бабу — нет.

Поэтому я схватила с выдвижного столика все 4 пакетика сахара, и сунула в толстые, как сардельки, пальцы соседки.

— Возьмите, если вам так надо. Только аккуратней, смотрите, чтобы ничего не слиплось.

Соседка снова фыркнула. Сгребла протянутые мной пакетики с сахаром, повертела их в руках, и один вернула.

— Мне чужого не надо. Вдруг ты оголодаешь и в обморок упадёшь голодный. Зачем мне такое надо? Мне такого не надо. Я же не живодёр.

А потом она, потеряв ко мне всяческий интерес, нажала кнопку вызова стюардессы и попросила дополнительный чай, и ей принесли! Даже лимон положили двойной.

Мне стало обидно. Я летела рядом с необразованной наглой деревенщиной, которой было на всех наплевать. Она думала только о себе и плевать хотела на окружающих.

От обиды сжимала горло. Я распечатала бутерброд. Он напоминал по вкусу взбитые и высушенные опилки с прослойкой оконной замазки и чего-то жирного. Откусив первый кусочек, я едва не выплюнула его обратно.

Наверное, я бы так и сделала, но тётка смотрела на меня с презрительной ухмылкой, и я, бодро прожевав опилки, с энтузиазмом их проглотила. Запила неизвестным пойлом, именуемым зелёным чаем, и улыбнулась соседке.

— Наглая, — констатировала та, но теперь уже с восхищением. Высыпала 3 пакета сахара в один стакан и 2 в другой, размешала. Первый выпила залпом, словно водку.

Я вздёрнула подбородок и стряхнула локоть соседки с подлокотника.

— Наглая! — удовлетворённо резюмировала соседка и отвернулась в сторону девушки, сидящей возле иллюминатора.

Медленно выдохнув, я аккуратно осмотрелась вокруг. До нас никому не было дело. И только Роман, сидящий через проход, смотрел на меня задумчиво.