Девочка Мороза. Часть 2. Новый год на двоих

Лада Владимировна Баева, 2023

Зима. Снег за окном. Мороз потрескивает. Бизнесмен Морозов, предаваясь в родительской квартире воспоминаниям о встрече с чудной девчонкой на катке (как его, такого делового, только угораздило на нем оказаться!), вдруг ощутил, что ему вдруг захотелось сказки и простой человеческой любви. Что это: новогодняя мечта из детства или зов судьбы? Продолжение в следующей части!Начало истории в книге «Девочка Мороза. Часть 1. Коварный лёд».

Глава 4. «Танец бабочки»

При появлении его в офисе первой нарочито ласковым голосом с ним познакомилась рыжеволосая Василиса — менеджер по сделкам и работе с партнерами. Он кивнул по особенному расфуфыренной девице и устремился в приемную.

Едва успел открыть дверь — там на шпильках, словно навострившаяся цапля, ему маняще улыбалась секретарша Светлана: «Доброе утро еще раз, Роман Валерьевич».

По всей видимости, от коллег не утаились его перемены в личной жизни или ее отсутствие после расставания с Вероникой, поскольку перемены начали происходить в офисе. Юбки у секретарши отчего-то стали на пару ладоней короче, декольте глубже, макияж ярче… А однажды он, подходя к двери, затормозил, поскольку оттуда донеслись женские окрики секретарши с менеджером. Света с Василисой спорили о том, кому из них сопровождать шефа в командировку.

Смекнув, о ком идет речь, Морозов переждал женские распри, вошел в офис, когда страсти уже погасли, сделал вид, что ничего не знает и принял мудрое решение: в Москву поехал один без ассистентки. Да, в ходе международной конференции, где они позиционировали продукт своей компании, возникли некоторые неудобства — оформлять стенды, отвечать за информацию, следить за расписанием — приходилось все самому, к тому же напрягали сложности с английским, зато, не взяв с собой помощниц в миниюбках, он освободил себя от других возможных нестандартных ситуаций.

Ну не верил он в дружбу между мужчиной и женщиной, а после услышанных разборок все его сомнения развеялись и подавно. Сотрудницы в своем молодом красивом успешном шефе по ходу видели «лакомый кусочек», однако мешать работу с личной жизнью было не в его правилах. А уж своей суженой ни в одной из женщин его фирмы он не видел — хватит с него «охотниц» и «пигалиц»… Морозов, самодовольно улыбнулся своим мыслям, вспоминая, как он разрулил тогдашнюю ситуацию, нагрузив Светлану на время желаемой командировки готовыми отчетами, а Василисе дал задание заключить несколько непростых сделок с партнерами, которые по факту являются также их скрытыми конкурентами. Той и другой обозначил жесткие сроки, и погрозил, что от выполнения работы будет зависеть их премия — пускай не чешут языками, не раскатывают на него губы, а занимаются, чем должны — работают.

…Вновь проигнорировав любезность подчиненной, Роман прошел в конференц-зал, где ожидал его Воронов с еще двумя партнерами. По пятам устремившейся за ним Светланы дал распоряжение: «Всем кофе и шоколад, дальше видно будет». Секретарша покорно развернулась — желание шефа для нее не просто работа, а прямо закон вселенной.

Когда возвращалась с подносом, один из гостей скользнул взглядом по оголяющейся левой ножке при каждом втором шаге, пикантно выглядывающей из разреза. И тут же обратился с вопросом к Морозову: «Роман Валерьевич, сами кастинги для коллег проводите?» Другой добавил: «Хороший вкус» — отчего тут же был вознагражден Светланиной улыбкой.

«Провожу, на деловые качества», — сложив на груди руки, заметил Морозов.

— А мы и не сомневаемся. С удовольствием рассмотрю приглашение на ваш корпоратив или совместный с секретарями-референтами ужин… — не унимался бородатый гость.

Светлана одобрительно кивнула.

— К делу, товарищи, к делу, — хозяин фирмы не поддержал беседу, утекшую в неформальное русло. И с какой-то двойной энергии принялся за обсуждение проектов и расчетов.

День пролетел на высоте. Встреча с китайцами, совместная конференция, ужин с партнерами — Морозов «варился», как рыба в воде в его атмосфере. Договоры были подписаны. Трехстороннее партнерство вперед на весь грядущий год налажено.

«Светочка, вы молодец, что сегодня утром вовремя мне позвонили», — сменил гнев на милость Морозов, возвратившись из ресторана.

«Роман Валерьевич, чай — зеленый, черный или кофе — американо, экспрессо, латте? — услужливо пропела секретарша.

— Сделай мне кофе с молоком, не знаю, как он у вас там называется, — улыбнулся Роман, отображая довольным видом все свое настроение.

Светлана мгновенно принялась исполнять просьбу начальника.

Прошествовав в свой кабинет, Роман скинул пиджак, расправил плечи, потянулся, зевнул всласть, развернулся на крутящемся кресле на сто восемьдесят градусов — за окном тихо падал снег.

Наблюдая за нежным танцем снежинок, бизнесмен устремил взгляд в зимнее небо: вот так и дни за днями, события за событиями проходят в его жизни, медленно но верно, касаясь страниц календаря, и, как снежинки, касаясь земли, ложатся плотным слоем, накладываясь одно на другое, формируют тетрадь его жизни, наполненную до отказа встречами, мероприятиями, перелетами, переездами, знакомствами… Но в этой тетради нет очага. Квартира есть, даже дом есть, но везде он, словно гость. И только в этом, своем рабочем кабинете он ощущает себя полноправным хозяином.

«Войдите!» — словно в подтверждении свой мыслей важным тоном откликнулся он на стук секретарши, приготовившей кофе.

Выпив кружку латте, Морозов еще несколько секунд порелаксировал в кресле, наблюдая за снежными сумерками. После чего еще раз потянувшись, обратно забрался в пиджак, куртку и ушанку. Еще через минуту оказался в тойоте и снова полетел по проторенному утром маршруту в направлении дизайнерской студии.

Вывеска «Миражи» переливалась яркими цветами, приглашая клиентов в вечерней темноте буквально за полчаса воцарившейся в городе. На этот раз Морозов припарковался на противоположной стороне дороги, отделяющей место парковки от здания, но и с этой точки было удобно наблюдать за крыльцом. Уже в течение минуты из дверей выходили первые клиенты или сотрудники — «кто их разберет», — размышлял Морозов, то и дело, поглядывая на часы. Стрелки медленно, но верно прибавляли время: 16.50… 17.10… 17.25. Люди выходили парами, группами, дружески общаясь между собой. Морозов понимал, что сотрудники расходятся после работы. Однако, как бы он ни вглядывался в лица и фигуры, узнать знакомую не удавалось.

«Эх, ну неужели я ошибся с “Миражами”, и она здесь вообще не работает. А может, она просто еще на больничном… А может… А может… А может…». Чтобы прекратить этот навязчивый поток создания, Роман уже собирался выйти и спросить про Снежану Золотову людей на крылечке, но подходить к группе судачащих женщин было не совсем удобно — если он объявит о своей потере, то Снежане точно потом не выпутаться от внимания соседушек по работе. А зачем подрывать репутацию девушки и давать лишний повод для сплетен? К тому же, он ничего о ней не знает. Но и что-то на катке уцелели и песни попели… Может, у нее дома муж и дети. Женщины также иногда о своем сокровенном умалчивают.

Он уже собрался заводить автомобиль, как вдруг его внимание приковал силуэт в окне на первом этаже, единственном, где оставался свет включенным. Силуэт явно был женским — распущенные волосы и расклешенный подол подтверждали загадку. Словно танцующая героиня в экране, статная фигурка в платье начала выделывать различные движения. Девушка танцевала. И не исключено, что для себя. В окнах здания свет не горел, а кроме него с улицы зрителей точно не было.

Морозов загляделся на «танец бабочки» — так назвал Роман порхание в окне, в котором «силуэт» то приближался, то отдалялся. Что-то неуловимо знакомое, близкое, не объяснимое для него было в этих движениях — словно душа человека билась о клетку, мечтая взлететь. Но потом танец из тревожного снова превращался в беззаботный. И снова «бабочка» пыталась взлететь. И было ощущение, что фигурка вот-вот начнет парить, вылетит в окно, да всю правду про грядущие события расскажет.

«Все. Перечитал я Гоголя!» — оборвал свои мысли Морозов.

Поддаваясь скорее инстинкту, нежели разуму, Роман решил приблизиться к манящему окну, прямо не вылезая из своей машины. Однако в движениях не рассчитал — и… окно осветили ярким светом фары.