Его невинная заложница

Лавли Рос, 2020

Он пришел ко мне ночью… Ворвался в квартиру в поисках непутевой сестры, что ввязалась в бандитские разборки. Жестокий, опасный, равнодушный… Если бы я знала, что его ненависть лучше расположения, сделала бы все, чтобы он продолжил меня ненавидеть.

Глава 6

Я забываюсь и прихожу в себя из-за холода. Я не понимаю, что происходит, но постепенно угадываю потоки холодной воды, которые бьют по лицу и плечам, заливаются в разрез вечернего платья… Душ? Я резко дергаюсь, но слышу тяжелый мужской выдох, от которого цепенею больше, чем от воды.

За одно мгновение я вспоминаю себя, вспоминаю правила закрытого клуба и то, какое место в нем занимаю.

Мне нельзя поднимать глаза.

Мне нельзя касаться клиентов без разрешения.

Мне нельзя перечить и отказывать.

Но мне нужно быть сексуальной и зовущей.

Круглосуточно.

Вот правила, которые я услышала в первый же день, как попала в клуб Армана вместо сестры.

— Успокоилась? — грубый голос Армана приходит со спины.

Он надавливает на плечо, на которое накинуто полотенце. Он плохо контролирует силу и почти впечатывает махровую ткань в мою плоть, пока разворачивает к себе. Следом наталкивает спиной на раковину, за которую я цепляюсь обеими ладонями и пытаюсь устоять на ногах без чужой помощи.

— Да, — я киваю и чувствую, как першит в горле.

В голове до сих пор туман. Наверное, у меня впервые случилась настоящая истерика. Я смутно помню, что происходило и что делала, целый отрезок времени как будто выбросили прочь из моей памяти.

— Не тошнит? — спрашивает Арман. — Ты бледная до сих пор.

— Мне правда легче. Только в голове гул…

— Возьми.

Я поднимаю глаза на приказ и вижу, что он протягивает ко мне руку. На ней лежат две таблетки, которые кажутся крошечными на его огромной широкой ладони. Я не знаю, что это. Успокоительное? Дурь? Я медлю. Я боюсь глотать их, боюсь неправильно коснуться Армана, мои руки дрожат и я могу случайно царапнуть его, а еще мне страшно отпустить раковину и упасть.

Только Арман не отличается терпением. Он порывисто поднимает ладонь и буквально впечатывает ее мне в лицо, накрывает массивными пальцами мои губы и проталкивает таблетки в рот. Я послушно распахиваю рот и глотаю, но Арман не меняет позы. Ни на миллиметр.

Я ощущаю, как его палец проникает внутрь и касается моего языка. Он не отрывает руку и продолжает смотреть на меня сверху вниз. Изучает. Его темный взгляд заостряется и находит новые глубины в моих глазах, я чувствую его так глубоко, словно он уже проник в мои мысли и может прочитать любую из них.

Мне нечем закрыться.

От него никак.

— Что я должна сделать? — я задаю беззвучный вопрос одними глазами.

Я не понимаю его игры, но вспоминаю, что я в клубе, чтобы делать приятно мужчинам. Я касаюсь его пальца языком и медленно провожу, лаская. Будто он мой любовник, а не хозяин. В глаза Армана появляется неясное эхо, как с самого дна что-то прорывается наружу. Неуверенно, шатко… Но он не дает мне разобраться, он резко перехватывает ладонь! Проталкивает сразу два пальца мне в рот, а остальными зверски сдавливает подбородок.

Он делает мне больно, зажимая тисками. Его крепкие пальцы утыкаются в нёбо, и я едва сдерживаю спазмы. Я чувствую себя бабочкой, которой дали пару раз взмахнуть красивыми крыльями, а потом жестко насадили на иглу.

— Не играй со мной, — Арман повторяет свой недавний приказ и хрипло дышит мне в лицо.

Часто дышит.

И это не похоже на него.

Я словно выбила его из равновесия, и именно это злит его так, что он почти ломает меня.

— Я должен иметь тебя и только, — говорит со злостью. — И только, сука!

Это его правила?

Он лидер и авторитет, который может только пользовать таких, как я.

Он не будет целовать и проявлять хоть каплю нежности к местной подстилке.

Я не человек для него.

И я виновата в смерти его брата. Мне полагается месть, а не его защита.

Арман отпихивает меня и делает шаг назад. Он срывает полотенце с моего плеча и вытирает ладонь, которой только что хозяйничал в моем рту. Но это не помогает, он вновь надвигается на меня, так что я кожей чувствую, насколько он взвинчен. Он мечется как зверь в клетке, а на его лицо страшно смотреть, Арман выглядит агрессивно, даже когда абсолютно спокоен, но сейчас я инстинктивно сжимаюсь. Я не вижу его черт за злостью.

Его все-таки срывает. Арман резко разворачивает меня, заставляя повернуться к себе спиной, и наталкивает на раковину. Я безвольно прогибаюсь под него и ощущаю, как его ладони лезут под мое платье. Он явно решил выплеснуть злость самым простым способом.

— Бить не буду, — вдруг бросает Арман.

Он стаскивает с меня трусики, надрывая их, и опускает ладонь на мою шею. Он клонит меня вниз и коленом отводит мою ногу в сторону. Звякает пряжка ремня и следом молния, Арман не дает схватить второй глоток воздуха, как вклинивается у меня между ног. Я вздрагиваю, когда его набухший член скользит по моей промежности и следом точным толчком растягивает меня. Болезненное чувство наполненности сносит напрочь, я выгибаюсь и рвусь куда-то, скребу ногтями кафель и пытаюсь ослабить ощущения.

У Армана слишком большой. Особенно в такой позе. И он слишком зол, он сразу же жестко врывается в меня, выплескивая на меня все то, что не может выплеснуть через силу. Он не может ударить меня, не может наказать, как нужно, чтобы Стас остался доволен. Остается только грубый секс, от которого у меня подкашиваются ноги. А внутри зреет несмелое удовольствие. Это странно, дико, но я чувствую его иначе теперь.

Перед глазами стоит, как Арман схватил тяжелую ладонь Стаса и не дал ударить меня. Как обнял после и позволил расплакаться на плече. Как злился только что…

Я закрываю рот ладонью, чтобы не застонать, и соскальзываю вниз по скользкой стенке.

— Ты нужна лишь для этого, — выплевывает он, вбиваясь в меня членом. — Чувствуешь? Я оставил тебя только для этого…

Его слова тонут в хрипе, когда он подбирается к пику. Я тесно сжимаю его там, теряя собственное тело в сладкой пульсации, и чувствую, как Арман заливает меня спермой. С протяжным утробным стоном.

Мой стон тоже срывается с обкусанных губ.

Как эхо.

А в голове другое эхо. Слова Армана “только для этого” на повторе, я слышу их и не могу перестать думать о том, что он хочет убедить себя в этом.

Хочет и не может.