Хроники Континента. Легенда о Защитниках

Л. Гилд

Ей не стоило сюда идти. Не стоило уходить так далеко от дома. Лес, казавшийся таким спокойным и мирным, так увлекавший собою, заманил ее в свою смертоносную ловушку. В тишине по лесу раскатился зловещий рык, готовый стать последним, что услышит потерявшаяся девочка. Твари приготовились к прыжку…

Глава 3

Лой Фиц

Предполагалось, что Лой день перед экзаменом полностью посвятит учебе. Однако, едва солнечные лучи проникли в комнату Арес через стекло окна, в дверь раздался назойливый стук.

— Старушка! Открывай!

Девушка, застонав, перевернулась на другой бок, закрыв уши подушкой:

— Уходи!

В ответ в дверь затарабанили ещё сильнее, мешая вновь погрузиться в сон.

— Ты не уйдешь, да?

— Не-а! — судя по голосу, Лой был доволен собой.

— Тогда лучше беги… клянусь Предками, когда я открою дверь — я тебя убью!

Отчаянно зевая, девушка села на кровати и огляделась в поисках брюк.

— Интересно, что ему понадобилось? — проворчала она, обнаружив их на полу.

Обычно в их дуэте — это Лой любитель поспать в выходные. Иной раз парня было не добудиться до самого обеда. Пожалуй, лишь одна вещь могла заставить его встать так рано и так яростно колотиться в её дверь, стремясь разбудить, и Арес прекрасно знала какая…

— Рыбалка! — радостно воскликнул приятель, когда она открыла дверь.

Он стоял полностью одетый в кадетскую форму Защитников. С четырнадцати парень здорово вымахал, а потому одежда, привезённая им из дома, давно была выкинута за ненадобностью. Однако, белая льняная рубаха вкупе со свободными черными штанами ему очень шла, несмотря на всю свою простоту.

Когда новобранцы впервые вступали на территорию Башни, каждый из них был одет кто во что горазд: цветные куртки, разнообразные рубашки и штаны, платья и юбки — по их внешнему виду легко можно было определить, из какой части Континента они прибыли.

К примеру, смуглые до черноты, темноволосые, с обветренными лицами мальчишки и девчонки были из Южных Кочевников. Они носили лёгкие куртки и шарфы, что там, на юге, помогали им укрыться от вездесущих песчаных бурь. Хмурые, неразговорчивые — эти ребята сторонились остальных, глядя на всех с подозрением. Всю жизнь они скитались по пустыням, где ещё можно было найти руины давно разрушенных городов Предков.

Подростки Фишмена — рыбацкого города — были полностью противоположны кочевникам: улыбчивые, часто даже болтливые. Они любили надевать брюки по колено, чтобы не мочить штанины, когда помогали родителям рыбачить или просто играли у реки.

Впечатлительные, недальновидные — зачастую именно они бросали учебу в Башне на середине, возвращаясь к рыбацкому ремеслу.

Дети фермеров с центра Континента предпочитали рубашки с короткими рукавами. Городские вели себя чуть поважнее деревенских, часто задирая нос. Среди этих ребят нередко разгорались пылкие споры на тему того, что лучше: деревня или город? Но, несмотря на разногласия, все они одинаково ненавидели спектовских.

Столичные ребята считали себя сливками общества — изысканно одетые, порой даже слишком причудливо, они с презрением относились ко всем остальным.

За что регулярно получали тумаков от сверстников.

Маркус часто жаловался Арес, что им с периодичностью в пару дней приходят письма от возмущённых спектовских родителей, которым нажаловались их обиженные чада.

Как ни странно, но, несмотря на такое большое количество в Башне самых разных детей, девушке так и не удалось завести себе собственную компанию.

Когда-то она искренне пыталась подружиться хоть с кем-то, однако девочка, всю жизнь прожившая среди солдат, да еще заметно младше их, но умеющая больше, казалась ребятам белой вороной. Её избегали, сторонились. Тогда, лет в одиннадцать, она полностью решила посвятить себя боевой подготовке.

В конце концов, важно не то, сколько у неё друзей, а то, сколько Тварей она сможет убить, столкнувшись с ними лицом к лицу.

Лой появился три года назад. Длинный, нескладный, слегка неряшливый — она сначала и вовсе не обратила на него внимания, взглянув лишь мимоходом. Официально они познакомились осенью.

В их первой встречи не было ничего претензионного или невероятного: ничего, чтобы говорило о том, что этот мальчишка займет какое-то особенное место в её жизни. Наверное, так бывает всегда.

Всегда самая невероятная и крепкая дружба начинается самым обычным образом.

Они столкнулись в коридоре. Лой заплутал и не мог найти свой класс, Арес шла в тренировочную отработать очередную комбинацию ударов, пока там не начались занятия.

Когда парень обратился к ней с просьбой указать кабинет, девушке он показался забавным — мятая, явно надетая в спешке, одежда, растрёпанные волосы, лёгкая паника в глазах. Неожиданно для самой себя она предложила его проводить, и он с радостью согласился.

Они разговорились, да так, что ещё минут пять стояли у кабинета, в стремительно пустеющем коридоре, а потом договорились встретиться после уроков.

Так вот незатейливо и началась их дружба: такие разные на первый взгляд, они, как ни странно, нашли общий язык. Пожалуй, Лой был единственным из её сверстников, кто понимал её, и кого понимала она.

Он рассказывал ей о жизни за пределами Башни, и его рассказы были совсем не такими как рапорты вернувшихся с Дозоров солдат. Арес и Лой мечтали вместе, гадали, строили планы на будущее — о подобном друге, с которым было бы так легко и просто, Арес могла лишь мечтать.

— Ты чего меня так разглядываешь? — поинтересовался Лой, всё ещё улыбаясь.

— Не проснулась ещё, — зевая, девушка прислонилась к косяку, думая о том, как бы вернуться обратно в постель.

— По дороге проснёшься! Пошли! Сейчас как раз самое время для налима!

— Ты серьезно?

— Серьезней некуда! Ну сама подумай, когда ещё получиться? Со всеми этими Дозорами…

Парень был прав, и Арес ничего не оставалось, как, натянув башмаки из тонкой черной кожи, двинутся за другом по ещё сонным коридорам.

Факелы уже потухли, и Башню освещали лучи недавно взошедшего солнца. Совсем скоро их общий дом сбросит утреннее оцепенение и вновь вернется к обыденной дневной суете, но сейчас в это почти не верится.

— Зайдем сначала на кухню, — парень свернул к лестнице, что вела в пищеблок, — а потом в казарму за удочками.

— А ты не мог все это сделать перед тем как меня разбудить? — недовольно пробурчала она, поеживаясь.

Как ни трудно догадаться, пищеблок был царством поваров. Спустившись вниз, на первый этаж, друзья оказались в небольшом холле, лишённом окон.

Под ногами услужливо лежал красный, истоптанный тысячами ног, ковер, а на стенах, пробуждая аппетит, висели картины с изображением различных яств. Напротив лестничного проема расположились три, совершенно непохожих друг на друга, двери.

Маленькая, неказистая — вела вниз в подвалы, что служили кладовыми, набитыми до отказа продуктами. Огромная, двустворчатая, самая дальняя — скрывала столовую. Она была открыта с девяти утра до девяти вечера, готовая принять голодных курсантов.

За плотно запертой же дверью посередине — между столовой и кладовыми — находилась самая главная комната пищеблока — кухня.

Уже сейчас за ней слышался приглушенный рабочий шум — верный признак того, что повара встали и принялись за свой тяжкий каждодневный труд.

Помимо пути, по которому шли Арес и Лой, сюда можно было пробраться через праздничный зал. Вот она, почти незаметная дверца, рядом с лестницей, правда, она вечна заперта. Открывают ее лишь по праздникам, поэтому в обычные дни, как этот, приходится идти в обход. Маркус часто жаловался на это, но младший лейтенант Адуи — смотритель Башни, был непреклонен.

— Подожди чуток, — виновато улыбнувшись, Лой три раза постучал в дверь кухни.

Через пару секунд она слегка приотворилась, впуская в холл мягкий аромат парного молока и свежей выпечки. Тут же показалась полноватая белокурая девица:

— О, Лой, — глупо хихикнула она, отчего-то покраснев, — ты уже завтракать?

— Привет, Патриция, — широко улыбнулся ей парень, — нет, я на рыбалку.

— О, рыбалка? — она снова глупо захихикала, от чего Арес с трудом подавила в себе желание ударить повариху чем-то тяжелым. — Поймаешь что-нибудь для меня?

— Конечно!

— О, тогда тебе нужно кое-что…

Она скрылась на кухне, прикрыв за собой дверь.

— Что это? — раздраженно спросила у Лоя подруга.

В ответ тот лишь пожал плечами:

— Да так, знакомая…

— Она все предложения начинает с буквы «О»?

Дверь вновь приотворилась, на этот раз Патриция держала в руках небольшой заплечный мешок:

— Это тебе! Чтобы ты не проголодался, — и снова это идиотское хихиканье. — Удачного улова!

Вновь покраснев, даже не обратив внимание на Арес, повариха, подмигнув Лою, плотно закрыла дверь, возвращаясь к работе.

— Она на тебя запала, — сообщила подруга парню, когда они покинули пищеблок. — Где ты вообще такую выцепил?

— Ревнуешь? — хитро улыбнулся Фиц.

— Постоянно, — Арес закатила глаза, — только этим сутками напролет и занимаюсь!

Наконец, покончив с делами и захватив из казармы удочки, ребята вышли во двор. Утренний воздух освежал, лишая остатков сна, вдалеке мелодично переговаривались птицы.

Если прислушаться, то можно было услышать, как ветер гуляет меж вековых деревьев Таинственного леса, а где-то там, незримая, журчит, куда-то спеша, речка. Вдохнув полной грудью, Арес уловила легкий запах васильков и свежескошенной травы.

Как бы девушка не любила дом, но иногда приятно вырваться из его удушающих стен!

Потянувшись, Арес огляделась. Насколько она знала, все Башни были построены примерно одинаково: каждая — восьмиугольная, у каждой — огромный двор, с конюшней, кузницей, тренировочным полем, курятником и складом.

Вокруг Башен, отделяя их от внешнего мира, построен вкруговую высокий, бревенчатый забор. И все же, место лучше, чем её — родное, стоявшее на юго-востоке, Арес не могла представить.

— Гляди-ка! — Лой указал на кузню. — Уже проснулись!

И действительно, из небольшой трубы ввысь уверенно поднимался черный дымок.

— Наверное, готовят оружие к Распределению, — одна только мысль об этом будоражила Арес.

Распределение — особый ритуал в жизни каждого Защитника. Именно на нем, после долгих экзаменов, кадетов распределяют в тот или иной Дозор. В этот день они, наконец, перестают быть учениками и становятся в ряды настоящих воинов.

— Поздновато что-то, — со знанием дела пробормотал Лой, чей отец был кузнецом. — Обычно мечи готовят в среднем недель шесть, а тут до Распределения несколько дней… ладно, какая разница?

— Надо будет на обратной дороге проверить Арго, — вздохнула девушка, переводя взгляд на конюшню. — Он, бедняга, совсем засиделся взаперти.

Друзья двинулись вперед по знакомой дороге: они рыбачили вместе уже третий год и даже обзавелись собственным местом.

Честно говоря, до Лоя Арес почти не занималась подобным, совершенно равнодушная к данному действию. Однако, для её друга, выросшего в деревне на реке, рыбалка была настоящей страстью, а до приезда в Башню ещё и единственным способом выживания.

Мама Лоя бросила их с отцом, когда мальчику едва исполнилось пять, не объяснив причины, не оставив записку, забрав все свои вещи — она просто исчезла навсегда из их жизни. Этого его отец вынести не смог.

От заката до рассвета кузнец прикладывался к бутылке, продавая за дешёвый эль всё, что мог найти в их скромном жилище. Поначалу Лоя подкармливали сердобольные соседи, но, когда мальчик чуть подрос, он научился изготавливать удочки и вылавливать рыбу, чем и стал промышлять, иной раз торгуя, иной раз кормя себя и отца.

Арес и Лой вышли за забор, и перед их глазами предстало бесконечно зелёное поле. Сердце радостно забилось в груди: вот он — Континент! Перед ними — несколькими километрами на север, зеленым морем раскинулась степь. Справа — молчаливый и мрачный, лишь слегка покачивая деревьями — стоит, как верный охранник, лес. Даже отсюда он кажется зловещим и таинственным.

Поля, реки, леса, где-то там, за тысячи километров, бушует Недремлющее море, а гор отсюда и вовсе не видно… интересно, на что они похожи в живую? Закрыв глаза, Арес подставила ласковому солнцу лицо, не в силах сдержать улыбку.

Их место было под одиноким, отставшим от своих лесных собратьев, деревом. В его тени даже в самый жаркий день всегда было умиротворяюще-прохладно. И Арес часто любила читать здесь отцовские книги, под неспешное журчание речки.

Скинув сумки, друзья поставили удочки и теперь лениво болтали о разных мелочах.

— Ты не боишься? — лицо Лоя вдруг сделалось совершенно серьезным.

— Смотря чего, — девушка запрокинула голову, наблюдая, как плывут по небосклону пышные, белые облака. Лой всегда уверял, что на вкус они как взбитые сливки.

— Дозора.

Нахмурившись, Арес перевела взгляд на лицо друга:

— А чего мне бояться? Я всю жизнь к этому готовилась.

— Но… мы встретимся с Тварями лицом к лицу, и нам придется их, вроде как, убивать, верно?

— Не убивать, — поправила его девушка, чувствуя прилив раздражения. — Убить можно что-то живое, а они — бездушные монстры. Это скорее, истребление-чистка. Как с тараканами.

— Ну… тараканы поменьше будут…

— Да как вообще можно бояться Дозора? — Арес вскочила на ноги, чувствуя, как запылали щёки. — Только представь себе: схватка один на один! Их глаза, наполненные злобой, когти, клыки, а у тебя меч! И ты бежишь с ним наперевес и… бамц! Она, Тварь, лежит мертвая под твоими ногами!

— Звучит жутко.

— Нет, — глаза девушки заблестели, — звучит прекрасно! Ты запомни: я тебе клянусь, когда-нибудь я стану второй Новой Скарлетт! Как и она буду Легендой Континента — ты же знаешь: в этом моя судьба!

Лой ничего не ответил, отвернувшись от нее, он кинул в реку лежащую рядом ветку, и теперь смотрел как течение уносит ее куда-то вдаль.

— Знаешь, — когда он наконец заговорил, его голос был непривычно серьезен, — как говорят у нас, рядом с Фишменом: бойся своих желаний — ведь у богов есть чувство юмора.