Что случилось с секретарём Ким? Книга 1

Кён Юн Чон, 2018

Ли Ён Джун – амбициозен, молод, красив, наследник семейного бизнеса и уже вице-президент крупной корпорации. Он кажется идеальным боссом, но на самом деле мало кто способен выдержать его высокомерие и требовательность. Ким Ми Со – верный секретарь ЁнДжуна, единственная кто смогла выдерживать его непростой характер в течение девяти лет работы. Недоразумения возникают, когда она объявляет, что хочет уйти в отставку. Что только не сделаешь, чтобы не отпускать любимого сотрудника! Ли Ён Джун поступает радикально и предлагает Ми Со руку и сердце. Его предложение запускает целую цепочку невероятных событий…

#Старые фотографии

30 октября, 16:00

В офисе «Юиль Груп» о чём-то негромко спорили. Всё дело в том, что пока вице-президент ненадолго отлучился по делам, весь секретариат собрался, чтобы обсудить важное дело.

— У этого кандидата хорошее резюме, даже по фотографии с первого взгляда видно, что она одевается почти так же, как и вице-президент.

— Мне очень жаль, но этот человек не подходит, — сказала Ми Со.

— Почему?

— Потому что у этой девушки фамилия Ван.

Три секретаря, сидящие за круглым столом, одновременно вопросительно взглянули на свою начальницу.

— Что вы имеете в виду?

Ми Со не отрывала взгляда от резюме, где красовалась фотография девушки со схожими с ней чертами лицами.

— Именно так, ее ни в коем случае нельзя рассматривать, ведь если вдруг она пройдет конечное собеседование, то будет зваться секретарём Ван^[7].

— А, точно.

Да, это стало бы катастрофой. Ли Ён Джун, считавший себя самым главным существом во Вселенной, не смирился бы с тем, что он должен называть кого-то королевской особой. Чтобы избежать излишних сердечных приступов и повышенного давления по этому поводу, ничего не оставалось, кроме как отказать данной кандидатуре.

— Но это же очевидная дискриминация по фамильному признаку! — сказала заместительница Пак, покачивая головой.

Все секретари, сидящие за круглым столом, не смогли подавить тихий смешок.

— Да. Поэтому этот человек никогда не должен узнать, почему был отсеян, не дойдя даже до отборочного этапа.

Заместительница Пак, внимательно наблюдавшая за Ми Со, на лице которой как всегда сияла дежурная улыбка, вдруг спросила:

— Секретарь Ким, почему вы уходите?

— Что? — переспросила Ми Со.

— Просто вы решили уволиться так внезапно…

Заместительница Пак не смогла сдержать грусть в голосе, она всё продолжала пристально смотреть на Ми Со, сидевшую напротив неё. Та же застыла, на мгновение задумавшись, но вскоре она вновь улыбнулась и радостно ответила:

— Вы знаете, если очень долго бежать, ни о чем не думая, то наступает такой момент, когда хочется замедлиться, чтобы наконец оглянуться. Понять, какое же в итоге расстояние я пробежала. Где я сейчас? Что окружает меня? Я чувствую сейчас что-то подобное. А также…

Ми Со окинула взглядом людей за столом. Заместительница Пак и два других секретаря пристально смотрели на неё и внимательно всё слушали.

— А также, пока не стало слишком поздно, я хочу разыскать одного человека.

— Кто же это?

Ми Со опустила подбородок и взглянула на стол, заваленный документами и бесчисленным количеством заявок кандидатов. Затем, уставившись куда-то в пустоту, она еле слышно пробормотала:

— Честно говоря, я и сама не знаю, хочу ли я именно найти этого человека или всего лишь вернуть потерянные воспоминания. Всё это случилось в глубоком детстве, и меня сводят с ума эти короткие вспышки в памяти, которые я всё никак не могу сложить в единую картину.

«Не плачь, Ми Со. Просто закрой глаза и не плачь. Держись крепко за мою руку и ни в коем случае не отпускай. Я обязательно верну тебя домой. Мы выберемся отсюда», — она постоянно слышала в голове загадочный мальчишеский голос из детства.

Вдруг девушке стало не по себе от пристальных взглядов коллег, безмолвно уставившихся на неё. Словно очнувшись ото сна, она быстро добавила:

— У каждого из нас есть такие воспоминания, верно?

Все секретари, сидевшие за столом, разом переглянулись, одновременно пожали плечами и, покачивая головами, хором ответили:

— Вообще-то нет.

— Ох, тогда забудьте и лучше приступайте-ка к работе!

Ми Со неловко улыбнулась и вновь уставилась на внушительную пачку заявок, грудой лежавшую на столе. Вдруг ей пришлось снова обернуться к заместительнице Пак, которая задала ей очередной вопрос:

— Я хотела ещё кое-что спросить. А каким был вице-президент во времена вашего стажёрства? Лично я не могу даже представить.

— Когда я только устроилась на работу?

— Да. Он ведь тогда был совсем другим, нежели сейчас.

— Вице-президент был невероятным. Если хотите знать насколько… — У всех сотрудников, сидевших за столом в ожидании продолжения, заблестели глаза от нетерпения. — …то думаю, тогда его можно было сравнить с алмазом без огранки. Сейчас же это бриллиант высшей пробы. Примерно так, — засмеялась Ми Со.

На лице девушки продолжала сиять неизменная улыбка, но ее руки были сильно сжаты в кулаки и на них проступали сине-зеленые вены.

* * *

— Что за каменный диван? Может, поменяешь его уже, наконец?

— Я его вообще-то только недавно купил.

— Хм, ну и вкус у тебя, конечно. Хочешь сказать, что еще и заплатил за это?

— Ну ты и зараз…

Несмотря на недовольное рычание друга, Ли Ён Джун без малейшего зазрения совести во всю длину растянулся на новом диване в личном кабинете директора Пак Ю Шика, в котором он обычно принимал гостей.

— Эй, Ли Ён Джун, если хочешь отдохнуть, иди-ка валяться к себе в кабинет, хорошо?

— Где хочу, там и лежу.

— Если ты хочешь поговорить, то будь добр, давай после рабочего дня. Можешь заехать ко мне домой, пропустим по бокальчику. Но только не здесь и не сейчас, прошу. Как начальник ты должен понять своего сотрудника, если я не смогу нормально работать, меня уволят на следующем же собрании директоров.

Пак Ю Шик был одним из директоров по управлению компанией и по совместительству лучшим другом Ён Джуна ещё со времен учебы за границей. Если только забыть о его необыкновенно слабой физической форме, то он был крайне незаурядной личностью и по гениальности мог вполне сравниться даже с самим Ли Ён Джуном. Ю Шик был надежным деловым партнером и, пожалуй, единственным человеком, которому Ён Джун мог открыть свою душу.

— Вот именно. Твой непосредственный начальник приказывает тебе сделать сейчас перерыв.

— Мне сейчас не до отдыха. Разве не видишь, что я занят кипой накопившихся договоров, которые ждут проверки?

— Неа, не вижу.

— Тогда разуй глаза!

Приоткрыв веки, Ён Джун вскользь глянул в сторону рабочего стола, за которым сидел Ю Шик. Затем, снова лениво сомкнув веки, вяло пробормотал:

— В чем же причина?

— Причина чего?

— Реальная причина, почему она хочет уволиться.

— А, так ты про мисс Ми Со.

— С чего вдруг она внезапно решила пожить своей жизнью? Это какая-то бессмыслица.

— Хм, — только и молвил в ответ Ю Шик.

В это же время, достав из ящика стола примерно горсть разных витаминов и пищевых добавок, Ю Шик засыпал их в рот и запил водой. Ён Джун, возмущенный столь «глубокомысленным» ответом друга, снова открыл глаза и сердито уставился на него.

— Что это еще за реакция этот твой «хм»?

— Сколько говоришь прошло времени с тех пор, как наша мисс Ми Со начала работать в компании?

— Девять лет.

Услышав ответ, Ю Шик безучастно взглянул в окно и пробормотал:

— Верно говорят, что он приходит через три, шесть или девять лет.

— Кто?

— Период кризиса в отношениях.

— Кризиса?

Ён Джун с большим интересом уставился на друга, а тот лишь улыбнулся.

— Ты же знаешь, что я женился ровно через тридцать дней после того, как мы с ней познакомились.

Во времена учебы в Америке Ю Шик познакомился с прекрасной студенткой с отделения современного искусства. Девушка была его ровесницей и занималась бальными танцами. У них с Ю Шиком завертелся бурный роман, с самой первой встречи их огонь любви был настолько силен, что они поженились на тридцатый день после знакомства и прославились в университете как самая влюблённая пара «попугайчиков-неразлучников».

Несмотря на то, что у них не было детей, казалось, что они и вдвоем вполне счастливы и живут душа в душу. Но на десятилетнюю годовщину свадьбы вместо того, чтобы обменяться трогательными подарками, они подарили друг другу подписанные документы на развод, пообедали в дешевом ресторанчике перед зданием суда и с легким сердцем разошлись в разные стороны.

— На третью годовщину нашей свадьбы она сказала: «И угораздило же меня влюбиться в такого человека, как ты». А на шестую: «Меня раздражает, даже когда я слышу звук твоего чихания. Даже когда твой затылок просто попадается мне на глаза, так и хочется дать тебе оплеуху. Не понимаю, что со мной происходит!» А на девятую годовщину… — Ю Шик на секунду замолчал, сделал глубокий вдох и печально добавил: — Она сказала мне: «На тебя даже воздух жалко тратить, так что не дыши, придурок!»

Ён Джун сидел, нахмурив брови, а затем спросил:

— Мне можно смеяться?

— А тебе смешно?

Несмотря на то, что ему это действительно казалось смешным, Ён Джун не смог честно ответить другу. Потому что от Ю Шика исходила странная аура. Та самая аура, когда Ён Джун понимал, что если бы он сказал ему правду и рассмеялся, то Ю Шик тот час же расплакался бы.

— Оглядываясь сейчас назад, я думаю, что всё это было разными этапами зарождения кризиса в наших отношениях. Ссылаясь на такие глупые отговорки, как занятость и усталость, мы каждый раз упускали нужный момент и в итоге оказались в ситуации, когда ничего уже нельзя предпринять. Знаешь, на что это похоже? На немного подгнившее с одной стороны яблоко в холодильнике.

— Подгнившее яблоко? О чем это ты?

Ю Шик, проглотивший целую горсть витаминов, достал из ящика пакетик с жидким женьшенем и с мертвенно бледным лицом выпил его залпом.

— Представь, что у тебя в холодильнике много фруктов. И вот среди них ты приметил слегка подгнившее яблоко. Если взять его прямо сейчас и обрезать только гнилую часть, то его ещё можно съесть, и оно даже будет вкусным. Но тебе лениво и так не хочется пачкать руки, поэтому ты отодвигаешь его в сторону и сначала выбираешь тот фрукт, который неиспорчен. В итоге в один прекрасный день ты обнаруживаешь, что яблоко сгнило до самой сердцевины и его уже не спасти.

Все это время Ю Шик продолжал пристально смотреть тусклым взглядом куда-то в пустоту. Повернувшись, он бросил пакетик от женьшеня в корзину для бумаг и добавил:

— Кризис в отношениях наступает не только между мужем и женой. Если оглядеться по сторонам, то это касается и встречающихся парочек, и даже наших сотрудников, которые увольняются и переходят в другие компании. И каждый раз апатия наступает через три года или через шесть лет, или через девять.

Ён Джун поднялся с дивана и с совершенно серьезным лицом спросил:

— Ты всерьёз считаешь, что это кризис?

— Всякое возможно, вы же с мисс Ми Со всё это время работали бок о бок круглыми сутками. Я имею в виду то, что вы провели вместе даже больше времени, чем среднестатистические супружеские пары. Наступление кризиса — это естественно. Вдобавок только же благодаря тому, что она всегда была настоящим профессионалом своего дела, вы и проработали вместе целых девять лет. Другой человек на её месте не продержался бы и трех месяцев.

— О чём ты? Как ты можешь говорить, что никто не продержался бы и трех месяцев, когда люди выстраиваются в очередь, только ради возможности поправить мне воротник?!

Слова и голос Ён Джуна были настолько невыносимо бесстыжими, что Ю Шик лишь недовольно вздохнул и, покачав головой из стороны в сторону, ответил:

— Ты меня не совсем понял, но будь по-твоему.

Хоть со стороны и было похоже, что Ён Джун ничегошеньки не понял из той трогательной аналогии, которую привел Ю Шик, на самом деле это было совсем не так. Как бы то ни было, его гениальная голова смогла сделать кое-какие выводы, и поэтому, встав и поправив складки на одежде, Ён Джун сказал:

— То есть мне нужно попробовать сразить этот кризис и начать слушать ее?

— Верно.

— Ты мне очень помог, Профессор Пак.

— Я же просил тебя не называть меня так. Зови меня Всезнающий Пак или Директор Пак, или на худой конец просто по имени^[8].

— Я подумаю над твоим предложением, Профессор Пак^[9], — упрямо бросил в ответ Ён Джун и словно нарочно широкими шагами направился к двери.

Непреодолимое обаяние Ён Джуна удивительно действовало даже на мужчин, поэтому и Ю Шик некоторое время зачаровано глядел ему вслед. Но вдруг, словно вспомнив что-то, что беспокоило его, друг быстро окликнул вице-президента и остановил его.

— Эй! Ли Ён Джун! Постой!

— Чего?

Ён Джун уже успел схватиться за дверную ручку, поэтому обернулся на зов друга только через плечо. С довольной улыбкой на лице Ю Шик спросил:

— А ты не собираешься спросить у меня совета, как сразить этот кризис?

— А, ты об этом.

Ён Джун изящным движением руки провел по волосам и холодно ответил:

— Не имеет смысла спрашивать совета у человека, который сам не смог победить его и теперь находится в разводе.

— Но…

Ю Шик продолжал в ступоре смотреть на дверь, которая после этих слов захлопнулась с громким звуком. Через мгновение он с душераздирающим криком ударил несколько раз себя в грудь, а затем поспешно достал некое средство из своего ящика и начал пить его большими глотками. На пакетике было написано «Жидкое успокоительное».

* * *

Когда Ён Джун вернулся в свой офис, он застал такую картину: Ми Со сидела за своим столом и разглядывала что-то с теплой улыбкой на лице. При звуке открывающийся двери Ми Со рефлекторно вскочила, отложив предмет в сторону. Ён Джун искоса глянул на стол и спросил:

— На что ты смотрела?

— На одну старую фотографию.

Ён Джун направился широкими шагами к столу, за которым сидела Ми Со. Обнаружив там пачку старых снимков, он слегка улыбнулся.

Девять лет назад. Фотографии были сделаны на первом корпоративном ужине, как раз в тот период, когда сотрудники компании ещё не были распределены по отделам. Ми Со и Ён Джун сидели на самых противоположных концах длинного стола и глядели в разные стороны.

Девушка выглядела на фото как-то отстраненно и неловко, и внимательно изучавший снимок Ён Джун понял причину этому только спустя несколько мгновений.

— Секретарь Ким, неужели ты была настолько юной в те годы?

— Да. Я пришла в компанию сразу после окончания школы.

Детское лицо, отросшие волосы непонятной длины, старомодная одежда — вот какой была двадцатилетняя Ми Со, смотрящая на них с фотографии. В один миг эта неуверенная в себе девочка повзрослела, а ее внешность и поведение изменились кардинально. Она превратилась в прекрасную девушку, всем своим видом источавшую элегантность и утонченность.

— А когда была сделана вот эта фотография?

— А, это снимок с моего первого рабочего дня, когда меня назначили вашим секретарём. Под рукой не оказалось штатива, поэтому я кое-как закрепила камеру на туалетном столике. И из-за того, что был неудобный ракурс, мне пришлось фотографироваться полусидя-полустоя, — смеясь, рассказала Ми Со.

Судя по всему, фото было сделано у неё дома. Ми Со широко улыбалась и показывала двумя пальцами знак V, а за спиной у неё виднелись старые потрепанные обои. Видимо, в тот момент ей было не до обветшалых стен.

Ми Со рассказывала, что их семья оказалась на улице в день, когда она сдала выпускные экзамены. А всё потому что её отец, владевший тогда большим магазином музыкальных инструментов в торговом центре «Нак Вон», стал жертвой мошенничества и разорился.

Отец был не в силах смириться с такой несправедливостью, поэтому бросился искать этих мошенников по всей стране. Чтобы заработать себе на пропитание, Ми Со ничего не оставалось, как в этот же месяц выйти на передовую линию фронта суровой взрослой жизни.

По результатам выпускных экзаменов девушка вошла в один процент лучших учеников страны, а в школе всегда занимала первое место по успеваемости. С такими успехами она могла получить стипендию в любом университете, но реальность всегда далека от мечты. У жизни на всё свои планы.

Невыплаченные долги отца, плата за обучение в частных медицинских университетах двух сестер, плата за общежитие, деньги на еду и на жизнь — всё это было непосильной ношей для их семьи. Как старшие сестры ни разрывались на подработках, они не в силах были покрыть все расходы.

К тому же не было человека, который бы успокоил отца, ведь он потерял всякий интерес к жизни и скитался туда-сюда, словно зомби. Мать Ми Со умерла от болезни, когда они с сестрами были ещё совсем маленькими.

Вот так и вышло, что ей пришлось отказаться от учебы. Ми Со рассказывала, что в тот день сильнее всего плакала не её семья и даже не она сама, а её классная руководительница. Даже судя по одному этому факту, можно догадаться, насколько это была печальная ситуация.

Так однажды Ми Со начала подрабатывать в офисе одного частного адвоката, выполняя различного рода небольшие поручения. Адвокат высоко оценил её искреннее отношение к работе, поэтому в феврале следующего года по его рекомендации Ми Со приняли в качестве временного заместителя секретаря одного из сотрудников отдела управления в «Юиль Груп».

В то время Ён Джун как раз вернулся с учебы за границей и, чтобы набраться опыта и получше изучить компанию, проходил практику в разных отделах фирмы. Таким образом, на одном из корпоративов они с Ми Со и оказались на общей фотографии.

— А знаете, когда я вас впервые увидела, вы произвели на меня такое странное впечатление, которое даже трудно описать словами.

Увидев недоуменное и возмущенное лицо Ён Джуна, Ми Со тут же прикрыла рот рукой и засмеялась. «Почему он выглядит так нагло и вызывающе, даже не делая при этом ничего наглого и вызывающего? Что же он за человек-то такой?» — подумала в тот вечер Ми Со, но сейчас была не та обстановка, чтобы напрямую поделиться с ним теми мыслями.

— О чём это ты?

— Да так, не важно, просто вспомнилось. А, кстати! Вы помните случай возле туалета в тот день?

— Какой ещё случай?

— Вы не помните, как я стояла и дрожала всем телом перед дверью уборной и не могла туда зайти?

— Разве?

— Конечно, зачем вам помнить такой пустяк.

В тот день, когда вечеринка была в самом разгаре, Ми Со вышла из зала, чтобы пойти в туалет, но внезапно она остановилась перед дверью и застыла как вкопанная.

Один из сотрудников компании, который вот-вот должен был уйти в отставку, несколько раз угостил Ми Со пивом^[10]. Для девочки, которая до этого никогда в жизни не пила ни капли алкоголя, эти два бокала ощущались смертельной дозой, и мочевой пузырь, казалось, был наполнен до предела и вот-вот лопнет. Ми Со чувствовала, что до ядерного взрыва счёт шёл на секунды.

Но даже в такой ситуации она не могла зайти в туалет, до которого было рукой подать. Причиной всему был один паук, который усердно строил свой домик прямо возле двери дамской комнаты.

Ми Со даже не могла вспомнить, с каких пор начала страдать от страшной арахнофобии^[11]. Как только она видела пауков, а особенно когда те висели и качались на длинной ниточке паутины, то впадала в полный ужас и её пробирала сильнейшая дрожь в теле. В такие минуты Ми Со не то что пошевельнуться, она не могла даже нормально дышать.

— Я услышала сзади звук шагов. Обернувшись, я увидела вас, идущего и громко стучавшего туфлями по полу.

— Меня?

— Да. Как только мы встретились глазами, вы внезапно спросили, как меня зовут.

Некоторое время Ми Со смотрела куда-то вдаль туманным взглядом. На её лбу выступила жилка.

— А потом вы…

Каменное лицо Ён Джуна, как и в тот день, сейчас не выражало ни единой эмоции.

— Вы просто развернулись и ушли.

— Понятно.

Бесконечно абсурдная ситуация. Бесконечно хладнокровная реакция. Стопроцентно в стиле Ён Джуна.

— Понятно?! Понятно, это не тот ответ, который сейчас уместен! Вы же просто развернулись и ушли. Я рассказала вам об этом спустя столько лет, может, следовало бы спросить, почему же человек столько времени стоял возле двери и дрожал от страха? Где на свете найдется кто-то, кто бы хоть раз поинтересовался у меня об этом?

— Наверное, тогда и сейчас меня это не слишком заботило.

— Хах…

— Так что же стало с тем пауком?

— Я не знаю, как он об этом узнал, но внезапно появился работник ресторана и одним махом поймал паука и убрал с пути. Спаситель человечества, не иначе!

— Ты и сейчас боишься пауков?

— Да, это единственная вещь, с которой я не могу до сих пор справиться.

— Хм.

Ён Джун взял одну из разложенных на столе фотографий, на которой Ми Со стояла между двумя девушками в белых халатах на фоне здания больницы и широко улыбалась.

— Твои старшие сестры?

— Да. Старшая сейчас интерн-анестезиолог в провинциальной больнице, а средняя работает частным врачом в отделении неврологии. Ту, что в очках, зовут Пиль Нам, а маленькую и полненькую слева — Маль Хи.

— Твой отец наверняка сильно отчаялся, что назвал тебя Ми Со^[12].

Узнав, что и третий ребёнок тоже девочка, ему точно ничего не оставалось, как просто улыбнуться.

— Что, простите?

Ми Со не поняла смысла странных слов Ён Джуна и подняла на него круглые от удивления глаза.

— Да нет, ничего.

Ми Со ещё некоторое время пристально смотрела на Ён Джуна с таким лицом, будто недоумевала, что за абсурдную мысль он только что сказал. Затем она снова опустила взгляд на разбросанные по всему столу фотографии и вытащила из груды один снимок.

— А это фото с того дня, когда мы уезжали работать за границу.

Фотография было сделана в аэропорту Инчхон прямо перед вылетом. Несмотря на то, что Ми Со на ней широко улыбалась, нельзя было не приметить её сильно опухшие красные глаза и поросячье-розовый кончик носа.

— Ты тогда плакала, не так ли?

— Немножко.

— Из-за чего?

— Не знаю. Хоть я и понимала, что это лишь временный отъезд, мне было страшно впервые покидать страну, в которой я родилась и выросла. К тому же я тогда ещё сильно переживала за семью. В общем, наверное, из-за всего сразу.

Это произошло, когда подходил к концу третий месяц работы Ми Со в «Юиль Груп» в качестве временного заместителя секретаря. Один из старших сотрудников из их команды подозвал девушку и тихонько шепнул ей на ухо, чтобы она подала резюме на новую вакансию. Дело было в том, что Ли Ён Джун, тогда ещё директор, собирался отправиться в заграничный филиал компании, и он срочно нуждался в секретаре, который сопроводит его. Да, прожить целых два года в чужой стране без знания языка будет трудно, но и оплата превосходила все ожидания. Коллега настаивал, чтобы она все-таки попробовала подать заявку.

Несмотря на то, что Ми Со блестяще училась в школе, у неё не было высшего образования. К тому же её опыт работы секретарём был всего лишь три месяца на контрактной основе. Девушка осознавала, что с такими данными в резюме о том, чтобы она стала сопровождающим секретарем самого сына президента «Юиль Груп», не могло быть и речи. Но только она услышала заветную сумму оплаты, в ней проснулась жадность. Это была космическая зарплата, которую Ми Со ни за что бы не смогла заработать, даже крутясь как белка в колесе двадцать четыре на семь, не смыкая глаз на сон.

Но решив все же рискнуть, Ми Со в итоге подала своё резюме. Могла ли она тогда представить, что её примут на эту должность с такой легкостью. Это было подарком свыше, не иначе.

— Ты выплатила все долги?

— Ещё нет.

— Тогда зачем же ты собралась увольняться? Как намерена с ними поступить?

— Неужели вы переживаете за меня?

— Пф, какие ещё переживания.

Ми Со широко улыбнулась в ответ на грубоватую реплику Ён Джуна.

— Благодаря нашим с сестрами совместным усилиям огромный долг заметно уменьшается с каждым днем. Мы уже почти всё выплатили, так что с прошлого месяца я могу больше не вносить свою долю. Сестры сказали, что сами разберутся с оставшейся суммой.

Даже после таких подробных объяснений Ён Джун выглядел недовольным ответом, который услышал. Некоторое время он стоял молча, словно подбирая слова, а затем, снова взглянув на фотографию, тихо пробормотал:

— Прошло целых девять лет, а твоё лицо с того времени ничуть не изменилось.

На столе лежали снимки, которые отражали разные периоды их жизни. Начиная с тех, что были сделаны Ми Со за два года работы за границей, и заканчивая совсем недавними, но, несмотря на это, ее лицо на всех фото выглядело одинаково. Лучезарная улыбка. Лучезарная улыбка на всех фотографиях. Бесконечно лучезарная улыбка.

— Серьезно?

— Да.

— Вы тоже выглядите точно так же, как и тогда.

Не считая, правда, парочки появившихся седых волос.

— Ты что, шутишь, говоря, что я ничуть не изменился за эти девять лет? Не знаю, как насчет тебя, секретарь Ким, но я с тех пор стал значительно лучше во всех смыслах.

И с этим нельзя было поспорить. Он приобрел возмужавший и солидный внешний вид, его ждали большой карьерный рост и высокий статус в компании плюс несоизмеримо растущий с каждой минутой счет в банке. Слова Ён Джуна о его прогрессивных изменениях по всем параметрам были абсолютной правдой. Если только не брать во внимание уровень наглости и постыдности того, что он собственнолично заявляет об этом. Лучше оставить без комментариев его пронзающую небо завышенную самооценку, которая граничила с психологическим заболеванием.

— За последние девять лет, нет, за всё то время, что я себя помню, я работал каждый час, каждую минуту и каждую секунду. Я не потратил зря ни мгновения своей жизни.

Ми Со собрала разбросанные по всему столу фотографии и, легонько постучав ими по столу, сложила в аккуратную пачку.

— Даже не сомневаюсь в этом.

— Я очень удивлен, что у тебя было время скучать в компании. Может, дело в том, что ты недостаточно усердно работала все эти годы?

— Что вы имеете в виду?

— Я имею в виду то, что если ты начала испытывать апатию к работе, то тебе надо очнуться и взять себя в руки!

Ми Со не смогла подавить легкий смешок, который прорвался у неё после таких яростных слов Ён Джуна. Затем она молниеносно склонила голову и поспешила извиниться:

— Прошу прощения за смех. Думаю, вам лучше всех в этой компании известно, насколько я усердно работала и что за все эти долгие годы я ни разу не позволяла себя лениться.

— Тогда в чём же причина? В чём?

— Я уже вам всё объяснила.

Ён Джун уставился на Ми Со взглядом, полным непонимания. А она, в свою очередь, положила аккуратную стопку фотографий в отдельный конверт и отодвинула его в сторону. Выдвинутый ящик стола был начисто опустошен, а корзина для мусора была до отвала заполнена потерявшими необходимость канцелярскими товарами. Не было сомнений, что Ми Со в ближайшее время готовилась освободить рабочее место.

— Вот, возьмите. Это кандидаты, прошедшие первый этап на основе поданных резюме. Завтра утром мы с командой секретарей проведем промежуточный отбор. Как я сообщала ранее, мы выберем самых достойных претендентов, а вам останется только провести с ними личные собеседования и вынести финальное решение.

Ми Со с милой улыбкой протянула Ён Джуну папку с заявками кандидатов. Он бросил на неё холодный взгляд:

— Ты же всё равно продолжишь появляться в офисе?

— Извините. Я покину компанию сразу, как только найду кандидата, который будет намного лучше меня.

Как говорится, невозможно поступать грубо с тем, кто относится к тебе с добротой и обращается, улыбаясь во все лицо. Поэтому, глядя как Ми Со с лучезарной улыбкой извиняется перед ним, Ён Джун понял, что препираться больше нет смысла. Бросив на неё всё такой же холодный взгляд, он развернулся и зашёл в свой личный кабинет, шагая при этом с громким отчетливым звуком.

Оставшись одна, Ми Со с облегчением выдохнула. Она вот-вот собиралась встать, чтобы вынести доверху переполненную мусорную корзину, как вдруг резко присела обратно и встряхнула головой.

«И что же стало с тем пауком?» — пронеслось у неё в голове.

— Так, стоп. А я разве упоминала про паука?

Примечания

7

«Ван» с корейского переводится как король.

8

В Южной Корее принято обращаться друг к другу по должностям или по профессии. По имени обращаются только к самым близким друзьям.

9

«Ю Шик» с корейского переводится как «умный, образованный, грамотный».

10

В Корее, если старший по рангу человек наливает спиртное, младший обязан его выпить. Эта культура особенно строго соблюдается на корпоративных вечеринках.

11

Арахнофобия — сильный страх паукообразных.

12

«Мисо» с корейского переводится как «улыбка».