Айван, единственный и неповторимый

Кэтрин Эпплгейт, 2012

Айван – горилла. Айвана вырастили люди, и он редко вспоминает свое детство в джунглях. Он любит размышлять о людях, что приходят поглазеть на него, о слонихе Стелле, что живет в соседней клетке, о бездомном псе Бобе, который любит пробираться к Айвану в клетку и спать у него на животе, о телевизионных передачах, которые смотрит в своей клетке. Но больше всего Айван думает о живописи, о том, как передать на бумаге вкус манго или шуршание листьев. Он любит рисовать. Однажды в цирк привозят малышку Руби, слоненка, который тоскует по своей семье и по воле. И тут Айван начинает смотреть на мир по-другому. Айван решает во что бы то ни стало добиться для Руби лучшей жизни. В основе книги лежит реальная история гориллы Айвана, который много лет провел в придорожном торговом центре, а потом был перевезен в зоопарк. Айван действительно знаменит своими рисунками, которые вдохновенно творил в «пальчиковой технике». Эта потрясающая история о дружбе, искусстве и надежде рассказана от лица самого Айвана. Кэтрин Эпплгейт – автор знаменитых книг, которые разошлись по всему миру общим тиражом более 35 миллионов экземпляров.

жук

Мак дает мне новый черный карандаш и кучу чистой бумаги. Пора снова работать.

Я нюхаю карандаш, катаю его в руках, слегка вдавливаю острый кончик себе в ладонь.

Нет ничего, что бы я любил больше новенького карандаша.

Я оглядываю свои владения в поисках предмета для рисования. Что тут есть черного?

Можно было бы нарисовать старую банановую шкурку, но я их все съел.

Не-Салки коричневого цвета. Мой маленький бассейн — голубого. Изюм в глазури, который я отложил, чтобы съесть днем, белый (по крайней мере, снаружи).

И тут я вижу какое-то движение в углу.

У меня посетитель!

Меня навестил блестящий жук. Букашки часто пересекают мои владения на своем пути.

«Привет, жук!» — говорю я.

Он замирает, не издав ни звука. Букашки никогда не желают общаться.

Этот жук — красавец, его тело похоже на блестящий орех. Он черный, как беззвездная ночь.

Вот оно! Его-то я и нарисую.

Сложно рисовать что-то незнакомое. Со мной такое редко случается.

Но я пытаюсь. Я смотрю на жука, который оказывается достаточно любезен, чтобы не двигаться, а потом опять на бумагу. Я рисую его тело, ноги, маленькие усики, его общее мрачное выражение.

Мне везет. Жук остается до вечера. Обычно букашки здесь не задерживаются. Я начинаю волноваться, все ли с ним в порядке.

Боб, который не прочь время от времени перекусить насекомым, предлагает его съесть.

Я говорю Бобу, что в этом нет необходимости.

Я уже почти заканчиваю свой последний рисунок, когда возвращается Мак. С ним приходят Джордж и Джулия.

Мак входит в мои владения и поднимает рисунок. «А это еще что такое? — спрашивает он. — Ума не приложу, что себе думает Айван, когда рисует. Это же ни на что не похоже. Большущее черное ничто».

Джулия стоит снаружи моих владений. «Можно мне?» — спрашивает она.

Мак подносит мой рисунок к стеклу. Джулия наклоняет голову. Она прикрывает один глаз. Потом открывает его и осматривает мои владения.

«Знаю! — восклицает она. — Это же жук! Видите, вон, около бассейна, жук!»

«Эй, я же недавно обрабатывал тут все от насекомых!» — С этими словами Мак подходит к жуку и поднимает ногу.

Но прежде, чем он успевает ее опустить, жук уносится прочь и исчезает в трещине в стене.

Мак поворачивается к моим рисункам. «Так ты считаешь, что это жук, да? Ну как скажешь».

«О, это точно жук, — говорит Джулия, улыбаясь мне. — Его ни с чем не спутаешь!»

Как хорошо, думаю я, когда рядом есть коллега-художник.