Новый мир. Под землей

Кэтрин Клэр, 2021

Привычного мира больше нет, кто и зачем начал уничтожение нашей планеты?Обычная девушка Ольга, живет с мамой и маленькой дочерью. Мечтает стать известной и строить свою жизнь сама. Но все меняется в один день. День, в котором она должна была исполнить свою мечту. Но разве это то, что она хотела на самом деле? По дороге к своей цели, мир рушится у нее на глазах. И пора строить новую жизнь – под землей. Бункер куда попала героиня оказывается не таким простым, здесь тоже надо учится выживать. С самого первого дня, ей придется принимать решения, которые должны спасать не только ее жизнь, но и жизнь близких людей, которых она приобрела благодаря катастрофе. Интриги, смерть, предательство, дружба, семья и любовь. От любого решения зависит чья-то жизнь. И шанс вернуться на Землю.

Глава десятая. Договор

— Ольга Евгеньевна?!

Когда я слышу, как меня называют по имени-отчеству, становится не по себе. Скорей всего, я просто не могу принять свое взросление, или это какие-то детские комплексы, а может, сказывается детство без отца. И поэтому я так негативно отношусь к полному имени от сверстников.

— Просто Оля, — спокойно сказала я.

— Простите, не положено.

— Не положено называть человека так, как он сам этого хочет? — я всегда знаю, что сказать.

— Эм… — покраснел, не зная, что ответить. — Хорошо, Оля, вас все ждут, вы важное звено в обсуждении дел бункера.

— Я как раз собиралась идти. Проводишь меня?

Он покраснел еще больше.

— Да, конечно, это как раз моя работа.

Посмотрев более пристально в его глаза:

— Я вспомнила тебя, ты тот приятный парень, что регистрировал меня и хотел отправить в столовую работать?

— Эм, я не хотел отправлять вас в столовую. Просто такие инструкции, я не мог их нарушать, — он сильно тараторил.

Посмотрел он так, как смотрит нашкодивший котенок.

— Ха, а я уже подумала, что у тебя ко мне личная неприязнь. — Меня забавляло такое общение.

— Нет, что вы, мне как бы… — недолгая пауза. — Наоборот, вот.

Он явно запутался в словах или просто забыл весь словарный запас.

— Не буду тебя мучить, ты прощен, — с чувством превосходства я улыбнулась.

Я совсем и не обижалась на это, просто должна была укорить такого податливого юношу.

Он улыбался всю дорогу, как мы шли к лифту. Потом мы зашли, но чтобы отправиться на первый уровень, мало было нажать кнопку, еще надо провести картой. И тут повисла тишина, он смотрит на меня, я на него, не понимая, чего он хочет. Как-то неловко, тишину прервала я:

— И чего мы ждем? — смотря ему в глаза.

— У меня нет доступа на этот уровень. Приложите, пожалуйста, свою карту.

— Я? А у меня-то откуда доступ? — Удивление читалось на моем лице.

— Полковник сказал, что вы теперь владеете этим уровнем. Но только по его разрешению, просто так вам туда попасть не получится.

— Класс, — сама не заметила, как сказала это вслух. — Я имею в виду, неплохо, это же привилегия?

— Да, которой нет у многих. — Он опустил взгляд на свои армейские ботинки.

Какая-то обида в его голосе. Надо его поддержать.

— Не расстраивайся, думаю, у тебя скоро будет гораздо больше привилегий. Ты очень хорошо исполняешь инструкции, а здесь это ценят.

Я дотронулась до его плеча, он смущенно кивнул.

Да что ж все такие краснеющие? Даже подкалывать неловко.

Остальной путь мы молчали. Я очень удивилась, когда на первом уровне увидела картины, висящие по всему коридору. Вот Ван Гог, Сальвадор Дали, Шишкин и многие другие. Зачем прятать эту красоту здесь? Почему бы не дать возможность всем ей любоваться?

Когда мы дошли до стеклянной двери, я уже была внутренне на взводе, здесь не так, как на остальных этажах. Более чисто, светло, и дышится легче. Еще и эти картины повесили, а внизу людям тяжело от серо-зеленых стен.

Миловидный охранник подошел к аудиомофону, нажал на кнопку.

— Петрова пришла.

За стеклянной дверью я увидела полковника. Он с улыбкой подошел к двери, провел картой, и двери открылись.

— Здравствуйте, Ольга, мы вас уже заждались. Проходите, у нас много информации для вас.

Зашла я в огромную, не просто большую, а огромную комнату, наверное, размером с тот ангар, в котором нас встречали изначально. Он был разбит на секции, отгороженные офисными ширмами. В первую очередь в глаза бросился большой компьютер с кучей маленьких экранов, транслирующих все, что происходит в бункере. Также другая сторона с мониторами была выключена, но пульты, находящиеся под ними, работали, и горели разные лампочки. Можно было сделать вывод, что кто-то просто отключил экраны, чтобы мы не увидели лишнего. На стене располагалась большая карта мира, на которой были разные огоньки желтого, красного, зеленого цветов. Что они означали, я даже не хотела думать. Справа за ширмой я увидела метеорологов, они стояли вокруг небольшого компьютера и о чем-то оживленно беседовали с мужчиной в черной форме. Людей здесь не так много, как внизу, но я и половины из них не знаю.

Также за другой ширмой были ученые, которые никуда не спускались с этого уровня.

Можно было свободно догадаться, что они знают очень важную информацию, ту, которую не знаем мы. Как же мне хочется с ними поговорить, надо будет пригласить их в гости, вдруг из этого что-то и выйдет.

Я шла следом за полковником к круглому столу, за которым было человек пятнадцать. Среди них около белой офисной доски стоял губернатор. Седой, очень высокий и уверенный в себе мужчина. Увидев меня, он перевернул доску другой стороной, чистой, и обратился ко мне:

— Проходите, проходите. Мы как раз обсуждали вопросы очистки воды и развития фермы, — показывая рукой к остальным за стол.

— Погодите, этот вопрос вы обсуждаете уже месяц и всегда передаете мне просто информацию. Что такого случилось, что вы решили пригласить меня лично? Может, есть что важнее очистки воды, которая пока совершенно чистая и так? — подойдя ближе к столу.

— Да, вы правы, от вас ничего не утаишь. — Он как-то странно улыбнулся, больше печально. — Я хотел бы показать вам, как сейчас выглядит Земля. Хочу, чтобы вы передали жителям «Невы», что вы увидели своими глазами. Я хочу, чтобы люди знали, от чего мы их спасли. Чтобы в дальнейшем было меньше нарушений порядка, тем более не было насилия по отношению к нам, — показывая на собравшихся рукой. — Вам, как ни странно, они верят, — ему явно не нравилось то, что меня слушают. — Поэтому подойдите, пожалуйста, поближе.

Конечно, я сразу подошла к столу, на нем лежали разные карты и фотографии не очень хорошего качества. На них изображена вода, по некоторым признакам я понимаю, что это наш Санкт-Петербург. Половина города затоплена, вторая половина наполовину разрушена из-за многочисленных пожаров и, видимо, каких-то катаклизмов.

От увиденного я немного покачнулась назад, город, который всю жизнь мне был домом, просто разрушен.

— А что с остальными городами? — Мне кажется, я сама знала ответ, но хотела его услышать.

— У нас нет информации об остальной части страны, также как и об остальном мире. Мы можем говорить только догадки. На поверхности земли не работает ни один электроприбор. То, что в бункере есть электричество, — это просто чудо. Возможно, под землей солнечные бури не действуют. Поймите, Ольга, я не хочу паники. Но хочу, чтобы вы донесли информацию мягко, так, как вы это умеете.

— Хорошо, я вас поняла, постараюсь сделать все, что в моих силах. Но у меня есть к вам предложение.

Он посмотрел на меня сверху вниз.

— Да, конечно, мне очень интересно.

Сделав глубокий вдох, я сказала:

— Я прекрасно понимаю, что сейчас мы живем в не очень хороших условиях. И также я понимаю, что жить нам так предстоит еще долго. Я хочу вам предложить, — не отводя взгляда от губернатора, — так как люди и морально, и физически очень сильно устают, устраивать хоть какие-нибудь праздники. К примеру, ко мне часто обращаются жители с вопросом об организации дискотеки. Поймите, у нас здесь каждый день — день сурка, все абсолютно одинаково, так ведь можно сойти с ума.

Я не обращала внимания на других людей, смотрела только в глаза губернатора. На заднем плане было много возмущений, но меня они совершенно не касались. Я хотела улучшить жизнь в бункере и все равно сказала, что думаю и что хотят жители.

Посмотрев на окружающих, одобрительно кивнул.

— Хорошо, у людей до этого была совершенно другая жизнь, и я, — посмотрев по сторонам, — и все мы понимаем, что здесь тоже надо налаживать жизнь. Если вы хотите устраивать праздники или дискотеки, давайте все это согласуем и, конечно же, сделаем так, как будет хорошо остальным.

— Я предлагаю начать сегодня. — Мне кажется, я напоминаю себе героиню кино — так безрассудно и смело высказывать свои мысли.

— Сегодня? Хм… — Он задумался, смотря куда-то далеко, быстро вернул взгляд на меня. — Хорошо, сегодня так сегодня. Только никаких несовершеннолетних, все должно быть в рамках приличия. Находите помещение, я выделю охрану для безопасности, и до часу ночи можете отдыхать.

— Все уже найдено, спасибо, что согласились на это. У меня к вам еще одно предложение, — увидев его заинтересованность, — в коридоре по пути сюда я видела много произведений искусства, которые скрыты от остальных людей. Давайте организуем галереи, куда любой желающий сможет прийти и насладиться в любое время, для этого у нас есть помещения. Я думаю, найдутся желающие помочь с организацией процесса и уходом за картинами.

Ему явно не понравилось мое предложение, поправил галстук.

— Насчет галереи я приму решение и обязательно его озвучу вам. — Он кивнул в знак того, что меня услышал. — Также я хочу, чтобы вы могли иметь доступ сюда и быть связующим звеном. Можно сказать, журналистом.

— Журналисты чаще всего рассказывают правду, а вы многое пытаетесь скрыть. Я прекрасно понимаю, что не всю информацию можно говорить. Теперь, я надеюсь, дозированной информации будет гораздо больше.

— Конечно, я рад, что вы все и так понимаете.

Дальше и правда было обсуждение: фермы, больницы и школы. Информации было много, так что я решила сесть за стол и записать все, что услышала, за ширмой меня и не видно. Все разошлись, я осталась делать важные заметки. Меня не видно, и, возможно, многие подумали, что я уже ушла. Но я все еще сижу над заметками.

За ширмой началось движение, интуитивно почувствовала, что лучше не шевелиться.

Женский голос говорил очень тихо:

— Губернатор, вы не сообщите людям, что второго бункера нет? По всем нашим подсчетам, там никто не смог выжить.

— Нет, многие надеются на встречу с родственниками, у них хотя бы остается надежда.

— Связь пропала после сигнала бедствия еще месяц назад. А если жители узнают правду, когда выйду отсюда?

— Когда они выйдут отсюда, тогда они ее примут, а сейчас это секретная информация. Пусть так оно и будет.

Шок. Дрожь по всему телу, многие думают, что мы не одни, ищут и пишут родственникам. Почему бункер только один? Мои ладони вспотели, я не хочу принимать информацию, что еще 50 000 человек мертвы, только не сейчас.

Я и не заметила, как ко мне подошел губернатор, наверное, я сделала какое-то непроизвольное движение, пока была в своих мыслях, возможно, он просто увидел мою тень.

— Оля? Вы еще здесь? И много вы слышали? — он нервничал.

— Достаточно, — все, что я могла сказать в этой ситуации.

— Вы не должны никому об этом говорить. Люди просто этого не поймут, не примут, возможно, мы единственный уцелевший бункер. — Он был явно сильно напуган.

— Почему вы считаете, что люди этого не примут? Вы боитесь последствий от правды. Но скрывать это может быть гораздо опаснее.

— Мы это все понимаем, поэтому вы уж точно не должны были это услышать.

— И вы предлагаете мне молчать о таком? — я была на взводе и сильно возмущена.

— Не предлагаю, а приказываю и надеюсь, что вы не ослушаетесь моих слов, — он сказал это достаточно громко и явно угрожающе.

Немного придя в себя, я успокоилась. Прекрасно понимаю, что где-то он прав, и, может, просто опять начнется паника, паника, которую успокаивали неделю после известий о конце света. И тут меня посетила мысль:

— Хорошо, я не буду говорить информацию, которую тут услышала. И также всю дальнейшую информацию буду согласовывать, но я помню прекрасно тот текст, который я читала в первый день. Я запомнила каждое слово, там была речь о группе, что выйдет на поверхность через год. Так вот, я хочу быть в этой группе.

— Да вы не так просты, как кажетесь, но у вас нет никакой физической подготовки, а это может быть очень опасно. — По его лицу не были понятны его эмоции, только небольшой блеск в глазах выдавал азарт от моего предложения.

— Выделите или дайте право мне выбрать человека, который будет заниматься моей физической подготовкой ближайший год.

Посмотрев на черноволосую женщину-ученого, мы оба забыли о ее присутствии, меня даже удивило, как она смотрит на нас и не пропускает ни одного слова. Губернатор, недолго обдумывая мое предложение, согласился.

Решив больше не испытывать судьбу и характер главы бункера, я пошла к себе, пока нужно выкинуть из головы все мысли. Ведь сегодня будет дискотека, это долгожданный отдых и время забыться. Об остальном подумаю завтра или проявлю эгоистичность и сотру это из памяти.