Чудо из волшебного шара

Кэтрин Дойл, 2020

Десятилетний Джордж случайно попадает в магазин диковинок Марли во время рождественской ярмарки, где получает в подарок стеклянный шар со снеговиком внутри. И вскоре с ним, его бабушкой и отцом начинают приключаться настоящие чудеса, а родной дом, парк, да и весь город меняются прямо на глазах. Как же иначе помочь отцу понять, что праздник необходим каждому взрослому не меньше, чем ребёнку! Для среднего школьного возраста.

6. Ползучий пейзаж

Хьюго замер с поднятой вверх клюшкой для гольфа в руках:

— Кто это?

Джордж ударил кулаком по выключателю, и комната осветилась вспышкой флюоресцентного света.

— Не стреляйте, Уолтер! Это мой папа!

— Ой, глаза! — закричал Уолтер. — Бога ради, поверни затемнитель, ты, мушкетон!

Клюшка для гольфа выпала из рук Хьюго и грохнулась на пол. Он взглянул на пустую раму над камином, потом на Уолтера, и у него отвисла челюсть — как показывают в мультфильмах:

— Это что… Нет. Нет, не может быть.

Стоя в гостиной в доме номер 7 по улице Эбенизера, Джордж не мог не изумиться тому, как похожи оказались его отец и Уолтер Бишоп. Волевой подбородок, тёмные брови, глубоко посаженные голубые глаза — да они были почти близнецами! За одним исключением: вместо дорогого костюма из твида и такой же кепки Хьюго Бишоп был облачён в полосатый халат, и волосы торчали у него над ушами как попало. И усов у него, к счастью, тоже не было.

— Что, неплохо для призрака? А? — гордо ухмыльнулся Уолтер. — Мне удалось сохранить все свои волосы.

У отца Джорджа вырвался сдавленный крик. Румянец иссяк на его лице, и оно стало белым, как стена позади него. Хьюго всем телом прижался к ней.

— Как бы то ни было, я рад, Хьюго, что ты образумился и не станешь меня громить. — Уолтер бросил ружьё на ковёр. — Сказать по правде, ружьё не заряжено. Стрелок из меня ужасный. Я просто подумал, что на портрете будет смотреться отлично.

— Джордж, — тихим голосом начал отец. Его глаза были прикованы к Уолтеру, и он очень старался не моргнуть. — Если ты настоящий, если хотя бы ты не игра моего воображения, прошу тебя, прямо сейчас пойди на кухню и вызови скорую.

Джордж гордо прошествовал по комнате:

— Конечно, я настоящий. Я стою прямо перед тобой.

— И бабушку разбуди. — Губы отца уже вовсю тряслись, по вискам бежали капельки пота. — Скажи, что у меня от нагрузок галлюцинации.

— Боже мой, Хьюго! — фыркнул Уолтер. — Хватит, заячья ты душа!

— Джордж, он со мной разговаривает, — сдавленным голосом пробормотал Хьюго. — Лицо, как у моего прадеда, и ещё обзывается.

Джордж судорожно глотнул пересохшим горлом и попытался отогнать страх, что случайно навлёк на дом ужасную беду. Он скользнул рукой в карман, и мягкое тепло стеклянного шара Марли напомнило о том, что в эту самую минуту вершилось невозможное. Ничего другого Джорджу не оставалось — только довериться шару.

— Пап, ты не бойся, — как мог, принялся успокаивать отца Джордж. — Мне кажется, он нас не обидит.

Уолтер скользнул рукой в карман пиджака и вытащил золотые часы:

— Что ж, твои пятнадцать секунд прошли. Нам давно пора в путь.

— Пора в путь? — переспросил Джордж.

— Вы никуда не пойдёте с моим сыном, — решительно заявил отец.

Уолтер протянул руку к картине над камином и скрючил палец, будто подзывая собаку:

— На что поспорим?

Раздалось оглушительное «скри-и-ип!».

На какую-то долю секунды потолок — Джордж готов был в этом поклясться — раскололся надвое, но не успел он повернуть голову, как перепугался и того больше: ствол дуба вжался в пустую раму портрета, словно заглядывал в комнату, желая рассмотреть всех присутствующих.

Травинки свисали с холста, как пальцы. Поначалу их было немного. Осторожно, будто нащупывая дорогу, они коснулись каминной полки, и тут картина неожиданно потеряла терпение. Рама затряслась, дуб широко раскинул ветки, а всё поле вздыбилось гигантской змеёй, у которой с изнанки болтались и камни, и корни, и черви, и комья земли. Змея метнулась в гостиную, легко перескочив раму, и бескрайним зелёным ковром полетела к полу, поглощая всё на своём пути.

— Папа, берегись! — Джордж прыгнул, пытаясь удержать пошатнувшийся книжный шкаф, пока он не придавил их обоих.

Картина исторгла утробный звук, и сквозь её поверхность пробилась наружу кривая ветка дерева. Рама треснула, а ветка всё росла и росла, и всё больше деревьев толпились позади. Извиваясь и переплетаясь, в комнату вылезали ветки и листья, щебетали, влетая, птицы.

Воплощение чуда оказалось столь же поразительным, сколь неотвратимым. Девонский пейзаж заползал в гостиную, и ни Джордж, ни его отец ничего не могли с этим поделать. Хьюго Бишоп схватил с пола клюшку для гольфа и принялся бешено размахивать ею.

— Прочь, прочь, прочь! — вопил он веткам, которые склонялись вокруг, сплетаясь одна с другой. — Нас не возьмёшь без боя!

А Джордж вовсе даже не думал отбиваться. Он, напротив, стоял с разинутым ртом и таращился то на белку с пушистым хвостом, которая прятала про запас в очаге жёлуди, то на снегиря, который чирикал на каминной полке. Даже Коко с перепугу не помышляла изловить и съесть птицу.

— Неплохо, да? — возник рядом с Джорджем Уолтер. — Чуть-чуть волшебства — и вот что происходит!

Тем временем отец Джорджа беспрестанно размахивал клюшкой и крушил всё вокруг.

— Только не в моём доме! — завопил он, опуская клюшку, будто лезвие гильотины, на куст боярышника. — Получай, чудовище лепестковое!

— Нет, это не его звёздный час, — вздохнул Уолтер.

Листья продолжали прибывать. Они высыпались из рамы, взмывали в высоту балдахином, захлёстывали гостиную бесконечным зелёным потоком. Джордж уже не видел под ними дивана. Он даже не успел оглянуться, как дерево прокралось у него за спиной и проросло на месте книжного шкафа. Пол густо зарос луговой травой. Она щекотала Джорджу лодыжки, когда он бежал к отцу. Тот стоял, глядя в упор на дрожащего оленёнка.

— Что, думаешь, можно расхаживать по моей гостиной посреди ночи и пялиться своими невинными карими глазками? М-м? — Хьюго Бишоп грозно похлопал клюшкой по ладони. — Вот что я тебе скажу, Бемби. Твой поступок называется незаконным вторжением, за это можно арестовать, и я этого добьюсь!

— Смех и грех! — пробормотал Уолтер.

Джордж с силой вырвал клюшку из рук отца:

— Отстань ты от оленёнка, папа! Подыши! Вдох!

Отец сделал глубокий вдох. Воздух со свистом залетел в нос и наполнил грудь. Все стояли не шевелясь.

— Я чуть, наверно, голову не потерял.

— Немного, — ответил Джордж.

— Выставил себя полным идиотом, — воскликнул Уолтер.

Хьюго закрыл глаза:

— Я сейчас в обморок упаду.

Джордж посмотрел на Уолтера. Тот стоял посреди травянистых руин, что когда-то назывались их гостиной.

— Что нам теперь делать?

Глаза Уолтера просияли:

— Ну, Джордж, это ведь твоё чудо. — Он показал на картину, которая продолжала изливаться на каминную полку. — Можно встретить его с открытым забралом, — и он вытянул руку к двери гостиной, — а можно повернуться спиной и молить, чтобы оно тебя не настигло.

Джордж посмотрел на бескровные щёки отца.

— Я не хотел его пугать, — сказал он негромко. — Я просто хотел, чтобы он вспомнил.

— Так покажи ему! — с вызовом в голосе воскликнул Уолтер и ткнул пальцем в треснутую раму портрета. — Великие перемены, парень, требуют смелости. Они требуют действия

Конец ознакомительного фрагмента.