Невеста для графа

Кэролайн Линден, 2018

Хью Деверо унаследовал от отца титул герцога Гастингса, а вместе с ним – и гигантские долги. Семье грозит разорение… Однако случается невозможное: богатый мещанин предлагает оплатить все фамильные долги, если Хью станет мужем его дочери. Единственное условие, прилагающееся к огромному приданому: девушка не должна узнать, что вступает в брак по расчету. Наивная и добрая Элиза Кросс искренне уверена: Хью женился на ней по любви. Нет в мире новобрачной счастливее, нет молодой жены, любящей супруга нежнее. Но однажды мир ее рушится – молодая графиня случайно узнает, что стала лишь частью циничной сделки…

Глава 6

За завтраком Элиза ждала, что отец что-нибудь скажет о графе Гастингсе, — увы, напрасно. Отец, казалось, напрочь забыл о вчерашнем госте. И сейчас он пребывал в отличном настроении, что в последнее время случалось редко.

Элиза бросила Вилли деревянный мячик, и отец, решивший подышать свежим воздухом, с шутливым укором погрозил ей пальцем.

— Этот мяч я специально припрятал для будущего внука, а ты его отдала псу на растерзание.

Вилли вихрем помчался за мячом, с ходу перемахнув через каменный бордюр.

— Знаешь ли, папа, Вилли ведет себя намного приличнее, чем иные маленькие дети, — со смехом отозвалась Элиза. — Может, не стоит искушать судьбу и ограничиться псом? Вилли по крайней мере послушно забирается в свою корзину и сидит тихо, когда ему приказывают.

— Твой Вилли грызет ножки стола!

— Ох, когда это было? Он уже несколько месяцев к ним не притрагивается. — Элиза обошла молчанием тот факт, что Вилли порвал в клочья ее соломенную шляпку, которую она на днях по забывчивости оставила на виду. — Кроме того, этот мяч, как и другие игрушки для Вилли — мои, и потому мне решать, какое найти им применение. — Пес трусцой подбежал к ней с мячом в зубах. — Хороший мальчик, хороший… — потрепав Вилли по голове, похвалила Элиза.

— Твоя мать сложила все твои игрушки в коробку, когда ты выросла и перестала с ними играть. Она велела их не выбрасывать: сказала пригодятся нашим с ней внукам — а теперь этот уродец изгрызет все в щепки, — с улыбкой пробурчал мистер Кросс.

— Тогда тебе придется купить новые игрушки, если, конечно, у тебя, папа, когда-нибудь появятся внуки. — Элиза снова бросила мяч, и Вилли снова за ним погнался. — Ах, папа, как я тебе сочувствую!

Отец встретил ее слова громким басовитым смехом.

— Обещай, что родишь мне внуков, Лилибет! Ведь ты моя единственная надежда. Я хочу парочку крепких мальчишек, чтобы качать их на коленях. И еще — маленькую девочку, чтобы баловать.

— Кто может такое обещать? — со смехом закатывая глаза, отозвалась Элиза. — Будут у меня дети или нет — одному богу известно. А уж сколько их у меня будет и какого пола… — Она еще громче засмеялась.

— Что ни говори, а я на тебя рассчитываю. Обоего пола — по двое-трое. Больше не прошу, — добавил отец, лукаво подмигнув.

Вилли принес мяч хозяйке — и вывалил из пасти розовый язык. По всему было видно, игра доставляла ему огромное удовольствие. Элиза еще раз бросила мяч, постаравшись швырнуть его как можно дальше. Вилли любил побегать, и места в саду хватало с избытком.

— С собаками было бы проще: в этом случае ты мог бы сам решать, сколько щенков ты хочешь, какого пола, какой породы и какого окраса, — заметила Элиза.

— Нам и одного пса вполне достаточно, — с веселой улыбкой ответил отец и, немного помолчав, вдруг спросил: — А что ты думаешь о лорде Гастингсе?

И теперь уже мистер Кросс говорил вполне серьезно и внимательно смотрел на дочь.

Элиза зарделась. Пожав плечами, пробормотала:

— Он очень милый. — Вилли уронил мяч к ее ногам, и Элиза, радуясь возможности спрятать лицо, наклонилась, чтобы его поднять. — Он решил вести с тобой дела, да, папа?

Отец не пригласил бы графа, если бы не хотел заполучить его в качестве делового партнера, — уж в этом-то Элиза не сомневалась.

— Да, думаю, что да… — в задумчивости протянул отец. — Этот парень явно не дурак…

— Значит, он будет работать с тобой, — с улыбкой сказала Элиза. — Умный человек ни за что не упустит возможность поучиться у великого Эдварда Кросса!

Отец не засмеялся в ответ, хотя именно этого ожидала Элиза. Он молча смотрел на игравшего с мячом Вилли, потом тихо проговорил:

— Скоро узнаем, что он решил. Я получу ответ, когда граф снова придет. Если придет.

— Ты пригласил его к нам? — с волнением в голосе спросила Элиза.

Отец крайне редко принимал деловых партнеров у себя дома. Даже с близкими друзьями — такими, как мистер Гринвил, — предпочитал встречаться в Лондоне.

— А если и пригласил? Тебя что, это раздражает?

— С чего бы? — ответила Элиза вопросом на вопрос. — Ах, папа, что-то сегодня жарко, ты не находишь?

— Мне показалось, что ему очень понравилось, как ты поешь, — продолжил щекотливую тему отец.

Заподозрив неладное, Элиза искоса посмотрела на него, но он, казалось, уже забыл, о чем заговорил: теперь с любопытством наблюдал за Вилли — тот решил поохотиться на малиновок, всецело поглощенных поисками червяков. Но стоило Вилли пуститься в погоню, как птицы с возмущенным щебетом взлетели.

— Мне нравятся люди, которые умеют слушать, — зачем-то сказал отец, глядя на птиц, глумливо круживших над захлебывавшимся от лая псом.

«Слава богу», — с облегчением подумала Элиза. А то она уже решила, что отец намекал на то, что ей не мешало бы пофлиртовать с лордом Гастингсом. И все эти разговоры о внуках…

— А какие именно у вас с ним дела? — спросила Элиза.

Если лорд Гастингс вновь появится в их доме, то ей стоило подготовиться, чтобы заговорить с гостем на тему, действительно его интересовавшую, — будь то кораблестроение или финансы.

— Зачем тебе это?.. — нахмурившись, спросил отец. — Не забивай себе голову всякими глупостями. К тому же не факт, что у нас что-нибудь получится. И, кстати, мне пора ехать. Гринвил придумал очередную аферу и рассчитывает убедить меня…

— Опыт его ничему не учит! — возмутилась Элиза.

— На этот раз он решил разбогатеть на воздухоплавании. Какой-то его знакомый заявил, что знает, как на воздушном шаре перелететь из Нориджа в Амстердам, не свалившись в море. Гринвил убежден, что сможет организовать на регулярной основе воздушное сообщение между Британией и континентом.

— Заметно, что проект тебя воодушевил, папа! — Элиза рассмеялась. — Мистер Гринвил необычайно умен. И чем безумнее его идеи, тем больше они тебя увлекают.

— Чертов шарлатан… — буркнул Кросс с явной симпатией к давнему приятелю. — К ужину буду дома.

— Сегодня я встречаюсь с Софи и Джорджианой, — напомнила отцу Элиза.

— Вот и отлично. Передай им обеим от меня привет. — Поцеловав дочь в щеку, мистер Кросс ушел в дом.

Проводив его взглядом, Элиза вздохнула. Она знала, что к ужину отец не придет и вернется домой только под утро. Но она не очень-то из-за этого переживала — привыкла. Хорошо, что отец не видел ее лица, когда ей показалось, что он намекал на некие чувства к ней лорда Гастингса. Впрочем, предположить такое мог только безумец, а ее отец, хоть и любил ее безумно, сумасшедшим не был.

Несколько дней Хью старался не думать о предложении Кросса, но тут, как назло, случилось то, чего он больше всего боялся. Реджинальд Бенвик, старший сын и наследник лорда Ливингстона, нанес ему визит и попросил руки Эдит.

Едва дворецкий объявил о приходе Бенвика, Хью стал лихорадочно искать выход из тупика. После того катастрофического проигрыша ему удалось отыграть немного денег, но нужной суммы на приданое Эдит у него все равно не было. От силы он мог дать за ней пять тысяч, но в этом случае им всем пришлось бы жить впроголодь.

— Милорд, я проникся самыми глубокими чувствами к вашей сестре, — проговорил Бенвик. — Она — образец добродетели, и для меня она самая красивая леди на свете. Милорд, я хочу…

— Вы уже с ней говорили? — перебил Хью. Может, у Эдит хватит благоразумия помучить парня еще несколько дней, не говоря ему ни «да», ни «нет».

Но, увы, Бенвик кивнул, сияя от счастья.

— Да, конечно. И она ответила мне согласием. Я прошу вашего благословения.

Хью улыбнулся.

— Если она дала вам согласие, то как я могу не дать благословения? Живите в согласии долго и счастливо.

— Спасибо, милорд! — Бенвик едва ли не плясал от радости. — Милорд, могу я увидеть мою невесту прямо сейчас? Она, наверное, ужасно волнуется.

— Волнуется? — скептически приподняв бровь, переспросил Хью. — А может, захочет вас подольше потомить? Проверить, так сказать, ваши чувства на прочность. Впрочем, не знаю… Для меня это, знаете ли, внове.

— Как и для меня! — с широкой улыбкой воскликнул Бенвик. — И вы не представляете, какое я сейчас испытываю облегчение. Мой отец говорит, что его поверенные свяжутся с вашими поверенными, когда вам будет удобно. Ну… для составления брачного контракта.

— К чему такая спешка? — с улыбкой произнес граф. — Для юридических формальностей времени более чем достаточно. Зная свою мать и сестру, могу вас заверить: для того чтобы Эдит в конце года могла переехать к вам, ей нужно основательно подготовиться. И подготовку надо начать завтра же — иначе не успеть.

— В конце года?.. — с разочарованием в голосе переспросил Бенвик. — Я надеялся заключить брак гораздо раньше.

Хью весело рассмеялся, хотя на душе у него кошки скребли: было очевидно, что отложить свадьбу хотя бы месяца на четыре скорее всего не удастся.

— Я бы никогда не стал вмешиваться в отношения между женщиной и ее портнихой, но если вы, юноша, так уверены в себе — действуйте. — Хью снова рассмеялся. — Сможете их поторопить — не придется откладывать свадьбу. Скажу вам больше. Мне сдается, Эдит будет на вашей стороне.

Бенвик с облегчением выдохнул — и тоже рассмеялся.

— Милорд, я очень на это рассчитываю! Даже месяц покажется мне вечностью. Так я пойду к Эдит? К моей Эдит… — с подкупающей нежностью добавил Бенвик. — Спасибо вам, милорд.

Молодой человек откланялся и чуть ли не побежал к лестнице, а граф тяжело вздохнул и повесил голову. Времени у него не оставалось, а сказать сестре, что у нее нет приданого, у Хью язык не поворачивался.

Оставалось последнее средство. Хью вспомнились слова Эдварда Кросса:

«А приданое Элизабет — пятьдесят тысяч фунтов… Более того, после моей смерти все мое состояние достанется ей…»

Он вздрогнул от неожиданного стука в дверь. В кабинет зашла радостно улыбавшаяся мать.

— Я видела, как от тебя вышел юный мистер Бенвик, и он… — Графиня осеклась, улыбка сползла с ее лица и она пробормотала: — Дорогой, что случилось?

Хью снова вздохнул и сделал еще более несчастное лицо. Если он скажет матери правду, она будет безутешна и не сможет не поделиться своим горем с его сестрами. Хью лгал ей уже полтора года, и точка невозврата была давно пройдена.

— Мама, он заберет ее у нас… Кто же теперь будет высмеивать мои жилеты?..

— Генриетта может попробовать, если ты ей позволишь.

— Нет-нет. — Хью решительно покачал головой. — Теперь уж ничего не поделать. Страдать так страдать. Отныне и впредь я буду мучиться и терзаться, не зная, к лицу ли мне синий шелк, расшитый красными слонами. Более того…

— Эдит сказала, что хочет обвенчаться как можно скорее, — перебила мать. — Кроме того, в новом доме ей будут нужны новые вещи.

Хью вспомнил о тех деньгах, которые сестра уже успела потратить на новые наряды. И вот опять… О господи!

— Вещи?.. — переспросил Хью, сделав вид, что не понимает, о чем речь. — Да-да, конечно! Мы соберем для нее целый сундук. Пусть возьмет свою подушку и щетку для волос. Можно даже отдать ей тот стул в гостиной, на котором она так любит сидеть…

— Хью, перестань! — с упреком в голосе воскликнула графиня.

— Я шучу, разумеется, — сказал Хью, подошел к матери и добавил: — Надеюсь, она испытывает к нему настоящие чувства.

Мать энергично закивала.

— Да-да, она его любит, поверь! Ах как был бы рад твой отец! Он часто говорил, что хотел бы отдать ее за человека, который любил бы Эдит так же сильно, как твой папа любил меня. — Голос матери сорвался, и Хью тотчас протянул ей носовой платок, но она отстранила его взмахом руки. — Он был бы очень доволен, — уже обычным голосом продолжила графиня. — Эдит — будущая виконтесса! Ты не мог бы уладить формальности поскорее?

Хью тянул время, аккуратно складывая платок и наконец уклончиво ответил:

— Сначала посмотрим, насколько жадным окажется Ливингстон, — ответил он уклончиво.

— Ты должен проявить щедрость! — воскликнула мать. — Твоя сестра заслуживает счастья.

Хью улыбнулся — в разговорах с матерью притворство ему давалось легко.

— Конечно, заслуживает! Я в этом нисколько не сомневаюсь, мама.

Он стоял на перепутье целую неделю, ожидая чуда, надеясь, что случится нечто такое, что избавило бы его от необходимости выбирать между Сциллой и Харибдой. Он мог бы сказать матери и сестрам правду, лишив их иллюзий относительно Джошуа, а Ливингстона-старшего мог бы поставить перед фактом: Эдит — бесприданница.

Но он мог выбрать и другой вариант — принять предложение Кросса. На первый взгляд этот выбор казался весьма разумным, но сделка с Кроссом означала для Хью пожизненную зависимость от человека, способного на любую подлость. Возможно, ему тогда придется всю оставшуюся жизнь раскаиваться в своем выборе. Впрочем, в глубине души Хью с самого начала чувствовал, что все к этому идет, поэтому был готов к самому худшему. Хотя, если подумать… Ведь Элизу Кросс никак нельзя назвать самым худшим, что могло бы с ним произойти. Хью вспоминал ее робкую улыбку и нежный румянец щек, когда она говорила о своем псе. Вспомнил и благодарность в ее взгляде, когда он переворачивал страницы нотной тетради. Было ясно, что Элиза Кросс не плела интриги, не пыталась им манипулировать. Она — милая, добрая и честная девушка и у нее есть деньги, в которых он отчаянно нуждается.

Собравшись с духом, граф заявил:

— Возможно, Эдит не единственная в нашей семье, кому вскоре предстоит стоять перед алтарем.

— Но Генриетта еще даже не… — Мать умолкла, и глаза ее округлились. — Но ты ведь не хочешь сказать, что…

— Я еще не делал ей предложение, — с улыбкой пояснил Хью. — Но встретил юную леди — ту самую, как говорится. Я ничего тебе не говорил, хотя надо было бы…

— Кто она?

— Нет-нет. Я ничего не скажу тебе до тех пор, пока не буду точно знать, что она испытывает ко мне ответные чувства.

Хью просто-напросто не знал, хотел ли, чтобы мисс Кросс воспылала к нему нежными чувствами. Но если она не примет его ухаживания, деньги-то на приданое Эдит он все равно получит. А ухаживать за ней будет в любом случае. Это уже решено.

Разве у него был выбор?