Повеса из Пуэрто-Бануса

Кэрол Маринелли, 2013

Скромнице и тихоне Эстель пришлось сыграть роль эскорта по просьбе подруги. На приеме, куда Эстель пришла со своим спутником, ее увидел красавец плейбой Рауль и… сделал неправильные выводы.

Глава 4

— Прошу прощения, сэр! — Официант остановил Гордона и Эстель у входа в большой зал, где располагались столы. — Пришлось внести некоторые изменения в план размещения гостей. Приносим свои извинения за беспокойство.

— О, нас посадили поближе, — сказал Гордон, когда их провожали к столикам, что стояли впереди.

Эстель залилась краской, увидев, что заплаканную девушку, которая говорила с Раулем, пересадили в дальний конец зала. Они еще не заняли своих мест, а Эстель уже знала, за какой стол их посадят.

Рауль поднял глаза лишь тогда, когда Гордона и Эстель проводили к их местам.

Эстель улыбнулась Джеймсу и Веронике, но никак не могла улыбнуться Раулю. Два стула рядом с ним пустовали. Наверняка это он все устроил.

Девушка пыталась убедить себя в том, что у нее разыгралось воображение и она принимает происходящее слишком близко к сердцу, но что-то подсказывало ей, что она права.

Ей предложили сесть рядом с Раулем. Эстель хотела попросить Гордона поменяться с ней местами, но это было бы просто смешно.

«Всего лишь маленькая перемена мест», — подумала она, хотя прекрасно знала, что обманывает себя.

— Гордон. — Рауль пожал его руку.

— Рауль.

Гордон улыбнулся, занимая место рядом с Эстель.

— Не видел тебя с тех пор, как… — рассмеялся ее спутник, — прошел свадебный сезон в прошлом году. Познакомься, это Эстель.

— Эстель… — Рауль приподнял одну бровь. — В Испании тебя звали бы Эстела.

— Мы в Англии. — Она прекрасно понимала, что это прозвучало грубо.

Рауль пожал плечами:

— Конечно, хотя я должен буду переговорить со своим пилотом. Он настаивал на том, что мы приземлились в Шотландии.

Эстель с трудом могла сдержать улыбку. Она хотела воды. В замке было душно, а от вина делалось только жарче.

Они немного поговорили, затем ее представили кому-то еще, и все было бы хорошо, но рядом находился Рауль, и Эстель знала наверняка, что он внимательно следил за всем, что она говорит, хотя и выглядел расслабленным и отстраненным.

Гордон говорил с Джеймсом, и, чтобы хоть как-то себя занять, Эстель, сощурившись, просматривала меню. Джинни настояла на том, чтобы очки соседка оставила дома.

Раулю показалось, что она хмурится.

— Вишисуаз, — раздался его глубокий грудной голос, — это суп. Очень вкусный.

— Я в состоянии сама разобраться в меню. — Эстель замолчала, понимая, что продолжает ему грубить. — И ты не сказал, что его подают холодным.

Рауль улыбнулся:

— Я как раз собирался.

Есть суп, сидя рядом с Раулем, для Эстель было тяжелой задачей, но она справилась, хотя во время разговора с ней Гордон то и дело прерывался, чтобы ответить на звонок.

— Уже и отдохнуть нельзя, — вздохнул он.

— Что-то случилось? — спросила Эстель.

— Мне должны скоро позвонить по важному делу. Поставлю телефон на беззвучный режим.

Подали второе блюдо. Эстель никогда прежде не пробовала такой вкусной говядины. Она чуть не поперхнулась, когда Вероника спросила:

— Эстель, кем ты работаешь?

Прежде чем ответить, она отпила воды.

— Подрабатываю моделью. — Девушка вспомнила совет Гордона о том, как отвечать на такие вопросы. Воцарилось молчание, и Эстель продолжила: — Хотя конечно же моя основная работа — заботиться о Гордоне.

Она заметила, как замерла вилка в руках Рауля, а Гордон рассмеялся. Эстель погрязла во лжи, из которой теперь не выпутаться. «Нужно просто играть роль», — говорила она себе. Притвориться лишь на одну ночь! Ей не придется никогда больше видеться с этими людьми, и ей совсем неважно, что Рауль подумает о ней.

— Передай мне, пожалуйста, перец, — ласково попросил он.

Звучало очень сексуально, и Эстель не могла понять, связано ли это с испанским акцентом или она просто сходит с ума.

Она протянула ему серебристую перечницу, почувствовала прикосновение его пальцев, а Рауль сразу же заметил ее оплошность.

— Это солонка, — сказал он, и Эстель покраснела.

Странно все это. Они и парой слов не обмолвились, он ничего ей не предлагал, не прижимал свои колени к ее под столом, его пальцы не задержались на ее руке, когда она передавала ему солонку, а воздух между ними искрился от напряжения.

Рауль отказался от десерта и намазал сыр на овсяное печенье:

— Я уже и забыл, как это вкусно.

Эстель искоса наблюдала за тем, как он откусил печенье и слизал кусочек айвы с губы, скользнув по ней языком.

— Теперь вспомнил.

Никаких намеков, всего лишь непринужденная беседа.

Зато Эстель в каждом его слове искала подвох.

Она намазала сыр на печенье и добавила варенья из айвы.

— Роскошно, правда? — спросил он.

— Да.

— Сейчас начнут говорить тосты, — вздохнул Гордон.

Речи затянулись. Время на свадьбах всегда тянется медленно, особенно в случае, если ты совершенно незнакома с новобрачными или когда должна оказывать знаки внимания мужчине справа, а тебя тянет к соседу слева.

Сначала говорил отец Виктории, затем пришла очередь жениха, Дональда. Он быстро покончил с формальностями и отметил, что особенно благодарен тем гостям, которые прибыли издалека.

— Конечно, я очень рассчитывал на то, что Рауль не приедет, — сказал Дональд, глядя на него. Все взоры тоже были обращены на испанского гостя. — И я очень рад, что Виктория увидела его в килте уже после того, как мы поженились!

Гости рассмеялись, плечи Рауля затряслись от смеха. Эта шутка его нисколько не смутила, он наверняка привык к тому, что его красота привлекает всеобщее внимание.

Пришел черед шафера говорить тост.

— В Испании мы не говорим тостов на свадьбе, — сказал Рауль, чуть наклонившись к Эстель, чтобы и Гордон слышал его.

Она почувствовала запах его дорогой туалетной воды и крепче сжала ножку бокала.

— Мы просто женимся, потом празднуем, а потом идем в постель, — продолжил Рауль.

Это походило на намек, хотя Эстель не очень-то разбиралась в таких вещах. Рауль наклонился ниже, чтобы услышать ответ Гордона, и ей захотелось закричать, чтобы он прекратил будоражить ее чувства, захотелось сказать всем в этом зале, что он некрасиво себя ведет. Но Рауль ровным счетом ничего дурного не сделал, не оскорбил и даже не дотронулся до нее.

— В самом деле? — переспросил Гордон. — Может, мне придется переехать в Испанию. Я, честно говоря…

Его телефон зажужжал, и Рауль выпрямился. Эстель смотрела, как молодые танцуют.

— Прости, милая, — сказал Гордон, прочитав новое сообщение, — мне нужно сделать пару звонков и отправить пару писем.

— Удачи в поисках Интернета, — пропел Рауль, — тут приходится выходить из замка, чтобы хотя бы позвонить.

— Что-то случилось? — спросила Эстель.

Гордон закатил глаза:

— На работе всегда что-то случается. Правда, на сей раз это неожиданность. Постараюсь все разрешить поскорее. Совсем не хочется оставлять тебя одну.

— Она не одна, — сказал Рауль, — я за ней присмотрю.

Только не это!

— Большое спасибо, — ответил Гордон. — В таком платье ее просто необходимо пригласить на танец. — Он повернулся к Эстель и поцеловал ее в щеку: — Мне так неловко оттого, что я тебя покидаю.

«Такие губки — и не поцеловать!» — подумал Рауль.

Гордон ушел, и Эстель постаралась завести разговор с Джеймсом и Вероникой, но им, похоже, спутница Гордона показалась совершенно неинтересной. Они деликатно дали ей это понять, а затем присоединились к другим танцующим парам.

— Со спины тебя можно принять за испанку.

Эстель обернулась на звук его голоса.

— Но твое лицо…

Рауль оглядел ее светлую кожу и посмотрел прямо в глаза. Лицо Эстель пылало. Его взгляд не блуждал по ее телу, Рауль был слишком галантным, чтобы нахально раздевать ее глазами. И тем не менее в его взгляде было столько желания, что Эстель вдруг показалось, что они — пара.