Квини

Кэндис Карти-Уильямс, 2019

Как поступить, если тебя «поставили на паузу»? 25-летняя Квини живет в Лондоне и работает в модном журнале, а друзья ценят ее чувство юмора. Но она постоянно сомневается в себе и с трудом верит, что добилась всего этого: ведь она первая в своей ямайской семье получила высшее образование. Когда парень Квини внезапно предлагает «сделать перерыв в отношениях», ее жизнь и самооценка начинают сыпаться как карточный домик. Хранить верность или забыться с парнями из приложений для знакомств? Уйти с головой в работу? Или разобраться со старыми семейными тайнами? Откровенная история, которая затронет сердца поклонников «Дневника Бриджит Джонс» и «Американхи». Смелая, обезоруживающе честная «Квини» – роман о том, что значит быть современной девушкой, мир которой рушится – и как найти в себе силы его восстановить.

Глава 3

Я нарядилась к вечеринке и стояла перед зеркалом, собираясь с духом, чтоб выйти из квартиры. Соседей дома не было, так что я не могла отмазаться знакомством с ними и никуда не пойти. На мне было узкое черное платье — первое, что мне попалось в куче нераспакованных вещей. Я покрутилась перед зеркалом, разглядывая свой живот. Отек спал, спазмы утихли. Я почему-то глубоко вдохнула и выпятила живот, как будто беременна. Потом медленно его погладила. «И что ты это делаешь?» — спросила я себя, злясь на отражение. А потом, хлопнув дверью, вышла из комнаты и из дома.

Я приехала на вечеринку, и там, у брашированной стеклянной двери люксовой квартиры, меня встретили Фрэн и Джеймс, которые неподдельно и без тени иронии считают себя «идеальной парочкой».

— Квини! Шикарно выглядишь! Какие волосы! Просто потрясающие, что ты с ними сделала? — щебетала Фрэн, прижимаясь к Джеймсу, обнимавшему ее обеими руками за талию.

Они в такой позе и пришли открывать дверь? Им обоим наверняка было неудобно.

— Ничего не сделала, все как всегда, — притворно улыбнулась я.

— Роскошно выглядят, — эхом прозвучал Джеймс.

— А Том не пришел? — спросил Джеймс, глядя мне за спину.

— Нет. Мы… э… — начала я, и у меня сдавило горло. — А давайте не будем о нем? — я вручила им бутылку вина.

Когда Джеймс и Фрэн отцепились друг от друга, он забрал у меня плащ, а она (надеюсь, не целенаправленно) проводила меня в уголок, где сидел Сэм, единственный чернокожий, кроме меня. Он был похож на Роя, маминого бывшего. Коренастый, невысокий, темнокожий и наголо бритый — как будто он специально так тщательно выбривает голову, чтобы ни один африканский волосок не пробился наружу — Сэм носил прозвище «Самбо». Он повернулся, увидел меня, и его сходство с Роем было таким сильным, что у меня все сжалось внутри. Я приветственно кивнула, а он посмотрел на меня безучастно, как всегда.

Я как-то сказала, что если он хочет покончить с прозвищем «Самбо», то я его поддержу, и спросила, смотрел ли он фильм «Прочь», но он жестко ответил, что это прозвище «ироничное». Он учился с Джеймсом в одной частной школе-интернате, был приемным ребенком белых родителей, и это заметно по тому, как он высмеивает все, что напоминает о черной культуре, а также повсюду таскает с собой молчаливую подружку-блондинку, как будто она символизирует его принадлежность к белым.

Нас с ним неоднократно знакомили, но он каждый раз делал вид, что меня не знает. Зануда. Мне всегда хотелось схватить его за плечи и крикнуть: «Сэм, мы с тобой единственные черные на этом сборище, просто поздоровайся и все, совершенно не обязательно игнорировать меня только потому, что твои черные родители тебя бросили!» Но всегда лучше не высовываться, если знаешь, что тебя в любой момент могут отсюда выпихнуть, если кому-то вдруг станет слегка «некомфортно» в твоем присутствии.

Я направилась к бару, про который Джеймс много раз рассказывал — как он устроил его в своей не-совсем-холостяцкой-берлоге сразу же, как только поселился здесь. Про бар он говорил почти столько же, сколько про террасу на крыше, хотя моя нарочито вялая реакция на все эти понты не особо подтверждала, что я в восторге. Там я обнаружила Дарси, наливавшую себе белого вина.

— Ты пришла! — сказала она, доставая для меня бокал. — Будешь?

Я кивнула, взяла бокал и немедленно опустошила.

— Понятно. Переезжала сегодня?

Я снова кивнула.

— Отлично, тогда давай выпьем за ваше расставание.

— Я не буду пить за разбитое сердце!

— Мы пьем не за разбитое сердце, — ответила Дарси, наполняя свой бокал, затем мой. — Мы пьем за то, что вы сейчас оба немножко отдохнете, после чего ваши отношения станут даже лучше, чем были.

— Ладно. За это, пожалуй, выпью, — мы чокнулись, и я опять выпила до дна.

— И вообще Том был скучным на вечеринках, — напомнила Дарси. — Он вечно уводил тебя в уголок и рассказывал тебе о своей работе. Без него ты хоть повеселишься.

— Но со мной хотя бы был кто-то свой, — прошептала я, пока она тащила меня через всю комнату. — Плюс с ним я не боялась его, — мы прошли мимо Самбо, смотревшего на меня с презрением.

На вечеринке было море выпивки, я столько еще никогда не видела, и пока я топила в бокале все свои прошлые и будущие печали, Дарси быстренько ввела в курс дела Фрэн. Они тут же решили, что надо бы собрать вокруг меня своих школьных подруг и завести мне аккаунт на сервисе знакомств OkCupid, и для лучшего результата это нужно делать вшестером.

— Я не хочу, — сказала я, отдавая Фрэн телефон.

— Будет прикольно!

Я уже перебрала, так что протестовать не вышло.

— Так, нам нужно подчеркнуть твои достоинства. Например, пышную фигуру, — Фрэн подтолкнула меня к белой стене. — Может, слегка надуешь губки? Ох детка, как же тебе повезло с такими губами, — она восхищенно уставилась на мой рот.

Я стояла у стены и неуклюже складывала руки.

— Я не мастер гримасничать, — сказала я. — Может, мне просто улыбнуться?

— Ладно, а ты можешь сделать, например, дерзкое лицо? — предложила другая девушка.

— М-м-м, вряд ли. Я наверняка буду выглядеть раздраженной, а парням не особо нравятся злобные черные тетки.

Девушки продолжали вертеть меня в разные стороны. И вдруг ко мне подошел парень, на которого Джеймс указал как на единственного своего коллегу без пары, и сказал, что мне не обязательно во всем этом участвовать. Он представился и подал мне бокал, в котором было нечто очень крепкое и без добавок — к этому выводу я пришла уже после того, как осушила его тремя жадными глотками.

Парень, сделавший такое смелое заявление, был высок, так что я даже обалдела, почувствовав себя рядом с ним довольно мелкой. Такое нечасто случается, поскольку по британским меркам у меня средний женский рост — правда, в отличие от большинства моих знакомых, размер XL.

— Почему это не обязательно? — спросила я, глядя снизу вверх и моргая миллион раз подряд, пытаясь изобразить кроткий взгляд, потому что лет в пятнадцать читала в журнале для девочек, что парням это нравится.

— Зачем тебе приложение для знакомств, если здесь есть я? — улыбнулся он. — Ты любишь эти игры? Я вот нет.

Я глотнула еще вина, и оно меня добило. Я в жизни еще не была такой пьяной.

— Прости, что ты сказал? — спросила я, теряя фокус.

* * *

— Что вы сказали? — переспросила я дядю Тома, с трудом врубаясь в произнесенное им. Я ощущала, как у меня горит лицо.

— Ну ты же не будешь воспринимать это всерьез, ладно? — протявкал Стивен в ответ. — Хватит, не надо этой политкорректности, глупышка, — он скрутил рукой игровые карточки, прежде чем шлепнуть их на стол. — Мы развлекаемся!

Я посмотрела на Тома, а он отвел взгляд и с неловкостью глядел на своего брата.

— Том? — резко обратилась я к нему. — Не смотри на Адама, посмотри на меня!

— Квини, не надо, — наконец, тихо произнес Том.

— Не надо? — спросила я, обводя взглядом присутствующих в надежде, что меня кто-то поддержит. — Ты вообще слышал, что сказал твой дядя?

— Он пошутил, Квини, не заводись, — с издевкой сказал Адам. — И потом, персонаж действительно черный, так что…

— Я что, в параллельной вселенной? — я встала. — Твой дядя только что спросил: «Ниггер был в кладовке?», а тебе нечего сказать? — я посмотрела на Тома. — Если ты и дальше намерен делать вид, что меня здесь нет, то я ухожу.

Я вылетела из гостиной и врезалась прямо в Вив, которая как раз выходила из кухни с праздничным тортом, настоящим произведением искусства, приготовленным, по ее словам, девяностопятилетней двоюродной бабушкой «несмотря на тяжелый артрит». Мы обе проследили взглядом за тем, как торт выскользнул из ее рук, упал на пол и приземлился с громким шлепком у наших ног, а глазурная надпись «60» осталась невредимой.

— Смотри, что ты натворила! — сказал Том из-за моей спины.

— Что случилось? — озадаченно и раздраженно спросила Вив. Она посмотрела на Тома, потом на меня, потом на кашу на полу.

— Спросите своего сына! — я перешагнула через торт и направилась к двери.

— Только попробуй свалить! — прорычал Том. — Почему ты всегда так серьезно относишься к этой фигне?

Я молча взглянула на Тома, завязывая кроссовки.

— Что, у нас опять молчаливый бойкот? Охренеть, Квини.

Я вышла и хлопнула дверью, а потом спустилась по тропинке на пустынную улицу. Я оглянулась посмотреть, не идет ли за мной Том, но дверь никто не открывал. Я шла и шла, пока не добрела до вонючей автобусной остановки и осторожно присела на скамейку, на сухой ее край, подальше от мокрого пятна с одной стороны и коричневого — с другой. Телефона с собой не было, курить я бросила много лет назад, так что руки занять было нечем. Я сидела наедине с мыслями, пока не успокоилась. Почему Том никогда меня не защищает? Что будет через десять лет, когда его дядя снова произнесет это слово и выдаст очередную расистскую шуточку в адрес наших детей? Станет ли он защищать их, или они так и вырастут под нападками своей же семьи? Жаль, что нет специального справочника для межрасовых пар, с которым можно было бы проконсультироваться в таких ситуациях.

Я сидела на остановке, пока не стемнело и не стало страшно. Я не привыкла к провинциальной тишине, мне для чувства безопасности нужен вой сирен и шум проезжающих машин.

— Надо было получше это разрулить, — сказала я себе, наконец. — Его дядя — узколобый идиот, но он и правда ничего такого не имел в виду, — снова и снова повторяла я.

Наверное, мне было легче переживать такие вещи в тишине. Приезжали и уезжали автобусы, пассажиры, как и пешеходы, смотрели на меня все подозрительнее с приближением ночи. Я встала, собираясь вернуться в дом, дрожа от осеннего ветра.

— Квини.

Я вгляделась в темноту. Том.

— Вот ты где. Тут ужасно воняет, — сказал он и глубоко вдохнул. — Прости, что я распсиховался.

Я молчала.

— Но так нельзя, Квини, — его голос звучал разочарованно. — Я понимаю, что в твоей семье все такие громкие и что у вас принято решать проблемы с помощью крика, но в моей семье все иначе!

Он посмотрел на меня, словно ожидая извинений, прежде чем продолжить.

— Это постоянно повторяется, и я уже не знаю, что делать. Я не могу тебя защищать, если тебе кажется, что защищать тебя нужно от моей семьи.

Том трагически провел руками по волосам, и я закатила глаза.

— Ты же знаешь моего дядю, он из того поколения, в котором слово на «н» произносили довольно часто.

Я подняла на него взгляд и медленно моргнула. Он уже знал, что это означает: «Если ты думаешь, что я соглашусь, то сильно ошибаешься».

— Я его не оправдываю, — добавил он поспешно. — Но блин, нельзя же из-за этого портить моей маме день рождения.

Молчу.

— Держи, — проговорил, наконец, он, подавая мне мою куртку и рюкзак. — Я все сложил.

— Спасибо, — меня тронул этот добрый жест. К тому же, очень легко простить человека, который приносит куртку, когда ты мерзнешь. — Не стоило утруждаться, — тихо добавила я и взяла вещи. Потом надела куртку и потянулась к Тому.

— Нет, — сказал он и отступил.

— Что такое? Давай забудем и все. Мне надо было побыть одной, я успокоилась. Я хочу извиниться перед мамой. Мне очень стыдно, торт был такой красивый, и повод такой торже…

— Уезжай домой, — твердо сказал Том, перебивая на полуслове. — Ты испортила маме день рождения. Она до сих пор вытирает там крем со стен, после того как ты свалила. Мне не нужны твои драмы.

Я ощутила, как гнев, отпустивший меня на остановке, снова нарастает.

— Мои? Драмы? Мои? — вспыхнула я.

— Отсюда ходит автобус до станции. Ближайший поезд через час, — сказал Том, глядя мимо меня. — А я на несколько дней останусь с родными.

— То есть я должна возвращаться в нашу квартиру одна? Ты же знаешь, что я не могу спать одна!

— Ты постоянно так делаешь. Перегибаешь, — сказал Том, понижая голос. — Ты перегибаешь палку, Квини.

Я было открыла рот, но промолчала.

— Нормально тебе добраться, — сказал он, разворачиваясь и уходя.

— Знаешь что? — крикнула я ему вслед.

Он остановился.

— Надеюсь, твоя следующая девушка будет белой. Чтобы она тебе ничего, нахрен, не перегибала!

Он еще секунду постоял и пошел дальше, исчезая во тьме.

* * *

— Мне нужно в ванную, — сказала я, уходя от Рича в комнату Джеймса, где села на кровать, чтобы немного прийти в себя.

Я уже собиралась выходить, как услышала за дверью шаги. Я подошла, тихонько ее приоткрыла и увидела в конце коридора Фрэн, пытавшуюся отпереть входную дверь непослушными руками. К ней подбежал Джеймс.

— Фрэн, блин, да остановись ты! — прошипел он.

Мои пьяные глаза и уши обманывали меня? Из-за чего может ссориться «идеальная парочка»?

— Нет, все отлично, возвращайся и продолжай с ней мило болтать! — рявкнула Фрэн в ответ непривычно высоким, пронзительным голосом. — Ты зачем ее позвал? Как вообще можно пригласить свою бывшую, тем более точно зная, что она до сих пор в тебя влюблена, на гребаную вечеринку, которую устраиваешь вместе со своей девушкой?

Я опустилась у двери на колени и привалилась на гору курток, чтобы было удобнее. Не так уж часто можно увидеть, как у тебя на глазах распадается идеальная пара.

— Перестань, Фрэн, у нее есть парень! — слышала я умоляющий голос Джеймса.

— Да неужели? Его никто в глаза не видел, Джеймс. И… И я знаю, что ты читаешь ее Фейсбук, несмотря на то что зависаешь с ней стабильно раз в две недели! — ее голос каким-то образом становился все выше.

— Успокойся.

— Хватит меня успокаивать! Я так больше не могу, Джеймс. Дело не только в тебе и Эви. Я целый день работаю, потом еду сюда, глажу твои рубашки, готовлю тебе ужин, а ты приезжаешь к ночи или не приезжаешь вообще! И ты не зовешь меня к тебе переехать! Вечера с мужиками важнее для тебя, чем вечера со мной, как, кстати, и время, проведенное с Эви, хотя тебе кажется, что я о нем не знаю. Как не знать? Она постит в Инстаграме свой каждый чих, и поверь мне, лучшие фильтры достаются твоим фоткам. Мы с тобой три года вместе, а свадьбой и не пахнет. Ты хочешь, чтобы я была с тобой, но без обязательств, я же вижу. И я так не могу.

Мне казалось, что она вот-вот взлетит. Ей отлично удавалось звучать так, будто она по меньшей мере надышалась гелием.

— Да брось, Фрэн! — фыркнул Джеймс. — Ты просто слегка перепила.

Я не сводила глаз с Фрэн, которая быстро направилась к комнате Джеймса и резко открыла дверь.

— Извини, я просто искала… — проблеяла я.

Фрэн перешагнула через меня, и я поднялась с колен.

— Я еду домой, — пискнула Фрэн. — Пока, Квини. Кстати, сочувствую насчет Тома, — она схватила сумку со стола, вихрем пронеслась мимо меня, потом мимо Джеймса, и выбежала, грохнув входной дверью. Я протиснулась мимо Джеймса и направилась в гостиную.

— Все будет нормально, дружище, — сказала я, коснувшись его руки.

Я вернулась к остальным гостям, но все мысли вертелись только вокруг Тома. Мы сделали друг другу больно, но ведь через это проходят все пары, через взаимные обиды. Вот же, Фрэн и Джеймс! Я достала из кармана телефон и набрала Тома. Нет ответа. Я позвонила еще раз — опять ничего. И еще дважды. Я села на диван, а вокруг все болтали и танцевали. Телефон вдруг зажужжал в руке.

Том:

Не будем нарушать перерыв, Квини

Я читала сообщение Тома, и перед глазами все плыло. Я тосковала по нему до боли в груди. Неужели он не скучает? Как он может игнорировать мои звонки? Я потихоньку выскользнула наружу и остановилась за дверью, собираясь вызвать «Убер». На холоде я слегка протрезвела.

— Идем?

Рич бесцеремонно подошел ко мне и обхватил рукой за талию. Я не хотела возвращаться в новую квартиру одна, но посмотрела в недобрые глаза Рича, вспомнила, как впервые встретилась взглядом с Томом, и поняла, что я не хочу уходить с ним.

Я снова достала телефон и набрала Тома. Он по-прежнему не отвечал.

Я начала придумывать, что могло бы улучшить мне настроение.

Ничего.

Я спросила себя, что мне нужно для счастья.

Ответ был «Том». Но Том не отвечал. На что отвлечься, пока он не отзовется?

Квини:

Ади, можешь забрать меня из одного пафосного дома в Фулхэме? Можем прокатиться, как ты давно предлагал

Я попытала удачи. Два часа ночи. Не ответит через пять минут — вызову «Убер».

Ади:

Ты серьезно?

Он ответил еще до того, как я убрала телефон в карман.

Квини:

Вполне. Почему нет?

Ади:

Правда? Ты не обманываешь?

Квини:

Я сейчас передумаю, я замерзла

Ади:

Ладно, ладно, а где твой белый? Он может посмотреть на меня в деле, покажу ему, как надо

Квини:

Мы расстались

Ади:

Честно?

Ади:

Хаха

Ади:

Так не бывает

Квини:

Ты едешь или нет?

Ади:

Квини, раз уж такое дело, то придется меня пригласить. С твоей жопкой мне нужно много места для маневра, понимаешь? В машине ты не поместишься, ПОВЕРЬ

Квини:

Я только что переехала, везде коробки. Кровати нет. И хватит меня дразнить

Ади:

Ладно, не начинай. Сейчас приеду. Пиши адрес

Через двадцать минут я уже валялась на почти полностью разложенном пассажирском сидении блестящего черного BMW Ади, потому что «район знакомый, не хочу, чтобы меня видели в машине с другой девушкой, а не с женой».

Я откинулась назад на этой импровизированной постели, дрожа от легкой гнусавости его томного голоса.

— Что мы делаем? — спросила я, с моего места было ничего не видно. Адреналин полностью вытеснил весь алкоголь из моей крови.

— Не волнуйся, ладно? Расслабься и все, — сказал Ади, заводя руку между моих бедер и демонстрируя улыбку, которая, по идее, должна была считаться очаровательной. Я обратила внимание на белизну его зубов и отвлеклась. Наверное, кучу денег тратит на зубы — я же знаю, сколько он курит.

Ади вел машину, а мне становилось не по себе. Что я творю? Мне вообще можно заниматься сексом, учитывая проблемы по гинекологии? Жаль, что врач так мало мне объяснила.

Машина замедлила ход.

— Можно мне нормально сесть? — спросила я, поднимаясь. — Глупо себя чувствую.

Я оглянулась по сторонам, пока Ади парковался. Когда он погасил фары, а мои глаза привыкли к темноте, я увидела, что вокруг нас что-то вроде складской парковки.

— Часто здесь бываешь? — спросила я, но он не ответил. Ади явно не считал меня очень уж прикольной.

— Давай снимай свои трусики, — заявил он, сразу переходя к делу.

Я задрала платье и собралась было стащить с себя трусы.

— Ты почему такие широкие трусы носишь? Я люблю девочек в стрингах.

— Знаешь, ты можешь просто отвезти меня домой, — ответила я, одергивая платье.

— Ай, не психуй. Я просто сказал.

Я стащила трусы и, пытаясь выглядеть сексуально, сперва оставила их болтаться на лодыжках, а потом сняла и убрала в бардачок.

— А теперь я хочу, чтобы ты повернулась и показалась сзади, — велел Ади.

— В смысле, перебраться на заднее сиденье? — спросила я.

— Не-а, просто развернись на своем сиденье и задери платье, чтобы я посмотрел на твой зад.

— Что? Зачем? — до меня никак не доходило, чего он хочет.

— Потому что мне нравятся черные жопки, Квини. Вот зачем. У моей жены милая мордашка, но она тощая. Без жопки.

Он развернул меня так, как ему хотелось, и я просто делала, что велят, потому что, если честно, подчиняться было проще, чем задумываться.

Если бы я начала задумываться о том, что делаю, мне пришлось бы также задуматься о том, зачем я это делаю, а к такому я была не готова.

— Ты можешь включить печку? — просила я. — Тут прохладно.

— Тс-с-с, — прошептал Ади и хлопнул меня по заднице.

Я вскрикнула и уставилась в окно, пытаясь переключить внимание на что-нибудь, совершенно не связанное с машиной. Потом сфокусировала внимание на стоявшем в отдалении фонаре.

Он снова меня шлепнул.

— Тебе нравится, да?

Я посмотрела на Ади, который снова изображал соблазнительную улыбку. Потом на фонарь.

— Да, — ответила я.

— Хорошо, хорошо, — он снова шлепнул мой зад, а потом поцеловал. Я почувствовала, как его борода уколола кожу.

— Хочешь увидеть мой прибор? Он уже встал, — Али указал на свою ширинку.

— Твой…?

— Мой прибор, член, хочешь? — улыбнулся он.

— Да я понимаю, что ты имеешь в виду под своим «прибором», но зачем ты спрашиваешь? Я думала, что в какой-то момент я и так все увижу, так что спрашивать не обязательно, — рассмеялась я.

— Тебе обязательно постоянно меня обламывать? Я хоть в универах и не учился и разговоры разговаривать, как ты, не умею, но я не идиот! — пробурчал Ади.

— Нет, нет, я не хотела, извини. Правда, продолжай. Пожалуйста, Ади. Покажи мне свой «прибор».

— Ладно, — улыбнулся он, утихомиривая задетую гордость. — Это уже ближе к делу.

Дрожащими руками он расстегнул джинсы, стащив их вместе с подштанниками. Было, конечно, холодно, но не настолько, чтобы так утепляться. Обнажившись ниже пояса, он гордо предъявил мне свой «прибор». Обрезанный. Как и с сексом в машине, я с таким сталкивалась впервые.

— Ну, что скажешь? — спросил Ади с нервной ухмылкой.

— Про твой пенис? — вежливо поинтересовалась я.

— Да, про мой прибор, — пожал плечами он.

— Неплохо? — попыталась угадать я. Какой ответ правильный?

— Ну как он, большой? — спросил Ади, почти раздражаясь, что я не осыпаю восторгами его мужское достоинство.

— А это важно? Это не имеет значения.

— Ты что, хочешь сказать, что он маленький!?

Мне уже кажется, что я ежедневно трачу половину своего активного времени на закатывание глаз.

— Нет, Ади. Он огромный. Я такого огромного не видела за всю свою жалкую жизнь. Как он во мне поместится? — безучастно сказала я.

— Да, вот, вот я о чем толкую, — Ади взволнованно подпрыгнул на сиденье. — Хочешь потрогать?

Я обхватила его рукой и, когда начала ритмично ею двигать, удивилась тому, каким странным кажется член, когда он такой — просто пенис, анатомическая модель из учебника, а не знакомый и намного менее пугающий пенис любимого человека.

* * *

— Квини, проснись!

— Я не сплю! — сказала я. — Не сплю. В чем дело? Где я?

Комнату осветила настольная лампа Тома.

— Все хорошо. Ты у меня, — ответил Том, гладя меня по руке. — Кажется, тебе приснился кошмар.

— О господи, извини, — простонала я и смущенно отвернулась от него.

— Я думал, в дом забрались воры — ты вдарила мне прямо в челюсть и начала мне что-то кричать.

— А что я кричала? — быстро спросила я, взглянув на него.

— Я ничего не смог разобрать, — сказал Том, аккуратно трогая свой подбородок. Какое облегчение.

— Прости, пожалуйста, — ответила я и потерла глаза. — Я хотела предупредить тебя, но мы так быстро заснули.

— Это ты быстро заснула, тебя мгновенно срубило, — сказал Том, протягивая мне стакан воды.

Я села и одним махом выпила всю воду.

— Надо было предупредить тебя, что мне мало надо.

— Два бокала вина. Всего два.

— На голодный желудок! — я отдала ему пустой стакан.

— Ты точно в порядке? — спросил Том, одним движением обнимая меня и укрывая нас обоих одеялом.

— А ты? Прости, что стукнула, — я повернулась к нему лицом.

— Ничего, поделом мне.

— Не гарантирую, что это не повторится, — тихо сказала я. — У меня бывает.

— Все нормально. У всех бывает, — ответил Том, целуя меня в лоб.

— Да, но я могла тебя вырубить.

— Мне кажется, ты преувеличиваешь свою силу, Квини, — он снова рассмеялся.

— Может, если поцеловать, то станет легче? — Я осторожно поцеловала Тома в подбородок.

— Да, так лучше.

— Хорошо, достаточно, — сказала я и закрыла глаза.

— Нет, нет, снова заболело, думаю, тебе придется повторить, — ответил Том, выпячивая челюсть.

Я опять поцеловала его, и вдруг он так повернулся, что наши губы соприкоснулись. Мы целовались, и вот он уже оказался на мне.

— Погоди, Том, ты прижал мои волосы, — сказал я, пытаясь их вытащить.

— Черт, прости, — отозвался Том, поднимая руку. — Цела?

Я кивнула и улыбнулась. Мы снова поцеловались, и мне так нравилось ощущать его вес на себе. Под ним было так… безопасно.

— Почему они постоянно выпадают? — спросил Том, останавливаясь и собирая в горсть мои рассыпавшиеся по подушке косички.

— Да не выпадают они! — мне стало смешно. — Но голова у меня точно будет болеть.

— Ладно. Может, ты их завяжешь?

Том откинулся на подушки и смотрел, как я выбираюсь из постели и бегу к рюкзаку. Я достала резинку для волос и бросилась обратно под одеяло.

— Ты можешь меня не рассматривать? Ты впервые видишь меня голой, и я пока не готова показывать тебе все свои недостатки, — сказала я и отвернулась.

— Что? У тебя нет недостатков, — ответил Том, садясь и целуя меня в плечо.

— Да у меня кругом недостатки, на самом деле, — сказала я, сворачивая волосы в пучок на макушке и стягивая их резинкой. — Я сама — сплошной недостаток.

— Фигня, — засмеялся он и перетащил меня на себя. Я почувствовала эрекцию через его трусы. — Я внимательно смотрел. У тебя все отлично.

— О! А что это у нас тут?

— Я бы пошутил о том, какое прозвище можно дать пенису, но сейчас это будет не в тему, не находишь?

— Том, — ответила я. — Если честно, это всегда не в тему.

* * *

— Я называю его «Разрушитель», — уверенно сказал Ади. — И Разрушитель хочет оказаться у тебя во рту, — он подмигнул.

— Прости, нет, — улыбнулась я.

Я очень щепетильна насчет таких вещей. Что интересно, проблема не во рвотном рефлексе — дело в самой сексуальной игре.

— Ай, да ладно, ну отсоси, умоляю, — сказал Ади, хмурясь.

— Боюсь, что никак.

— Может хотя бы поцелуешь?

— Поцелую твой пенис? Нет.

Я просто хотела секса, чтобы слегка отвлечься, а не все вот это вот.

— Ну немножко, пожалуйста! — уговаривал Ади.

–…Извини, не знаю, что тебе сказать.

— Ну хоть лизни разок.

— Нет.

— Ладно, хотя бы плюнь на него.

— У меня такое ощущение, что чем дальше ты просишь, тем больше раздражаешься. Так что я, пожалуй, на этом закончу.

— Ладно, ладно, Господи ты боже мой. У вас, черных, такое самомнение, — Ади вздохнул. — Раз уж ты мне не отсосешь, может, переберемся назад?

В автомобильном варианте это равнозначно приглашению перебраться в спальню? Желая побыстрее закончить, я без малейшего изящества протиснулась между водительским и пассажирским сидениями и стащила платье через голову.

Ади переполз ко мне и усадил меня к себе на колени. Он удовлетворенно застонал, когда я опустилась на него сверху, потом прижал меня к своей груди и положил подбородок мне на плечо.

Целовать его я не хотела. Это слишком интимно. Я ритмично двигалась вверх-вниз, медленно, размеренно, прислушиваясь к стонам Ади. Не отрывая взгляда, я смотрела на тот фонарь. Кажется, я ни разу не моргнула.

* * *

— Ты когда-нибудь занималась сексом в машине? — сказала я вместо приветствия, высунув голову из нашей залитой неоновым светом кухни для сотрудников.

— Что? — переспросила Дарси.

Я подставила кружку с логотипом Daily Read под струю кипятка и бросила туда чайный пакетик.

— В машине, — повторила я, доставая из навороченного хромированного холодильника молоко.

— Нет. А ты? — Дарси взяла у меня молоко и налила в свою чашку, прямо на пакетик. Я недовольно наблюдала за этим.

— После вечеринки, — сказала я, заливаясь румянцем со стыда.

— С водителем «Убера»? — спросила Дарси, с размаху ставя чашку на стол. — Квини!

— Что? — фыркнула я. — Нет! Конечно нет!

Мы приготовили чай и переместились в переговорку по соседству. Все комнаты в здании были со стеклянными стенами, так что пришлось разложить ручки, бумаги и айпад, чтобы все выглядело так, будто мы обсуждаем работу.

— Не с водителем «Убера». С Ади, — сказала я, глядя на улицу и людей за окном.

— Ты серьезно? С этим озабоченным, который постоянно спрашивает про размер твоей задницы? — у Дарси упала челюсть.

— Да знаю я все, но мне было так одиноко после вечеринки, к тому же я перепила, так что написала ему, совершенно не ожидая, что он ответит, но он ответил, и я теперь переживаю.

— Из-за Тома? Но вы же взяли паузу, так что все, что ты делаешь в этот период, не считается.

— Отчасти да, но в основном из-за того, что это не мое. Я никогда так не поступаю! — воскликнула я.

— Смотри. У тебя сейчас довольно сложный период, так что тебе позволено делать какие-то странные и несвойственные тебе вещи, — успокоила меня Дарси. — И ты знаешь, что я никогда не стану тебя осуждать, но скажи мне, ты хотя бы предохранялась?

— Мы предохранялись, — соврала я и собралась добавить кое-что еще, понимая, что стоило бы рассказать ей о выкидыше. — Никаких детей от озабоченных.

Рабочий день прошел вяло, и я задержалась допоздна, чтобы подольше не возвращаться в жилье, которое я даже не начала обустраивать. В автобусе по пути домой, пытаясь скрыться от накатывавших волн вины за случившееся в машине, я перечитывала нашу с Томом переписку в надежде, что он ответит. Ни слова с тех пор, как вечером в воскресенье он напомнил о «чистом перерыве». Телефон зажужжал, я проверила сообщения, почту и WhatsApp, но так и не поняла, что за уведомление мне пришло. Я пролистала приложения в телефоне и обнаружила, что значок непрочитанных сообщений светится под иконкой с сердечком. Это был OkCupid, приложение для знакомств, которое мне установили девчонки на вечеринке. Я глубоко вдохнула и открыла приложение, не зная, чего ожидать.

Классные фотки. Твои сиськи поместятся в моих руках?

От: Любитель_Траха

Вот так это и работает? Я молодая женщина, у меня хорошая работа, весьма неплохие фото, а первое же сообщение — про мои сиськи?

Классная фотка, где ты улыбаешься. Что еще твой ротик умеет?

А второе — про мой рот. Фантастика.

Шоколадка:)

А вот и классический расовый фетишизм. Отлично, просто прекрасное начало.

Какие линии. Люблю крупных девушек. Предпочитаю порно с BBW

Интересно, женщины на это ведутся?

Давай встретимся, шоколадка. Что скажешь?

О, еще раз о шоколадке. На этот раз от «Секси69», у которого возрастные предпочтения отличались удивительной взыскательностью — от 18 до 99 лет.

* * *

Вернувшись домой, я еще раз просмотрела сообщения в OkCupid. Неужели так будет выглядеть моя жизнь без Тома? Толпы мужиков, обзывающих меня разнообразными кондитерскими изделиями? При всех его неврозах, любви к логике и расистской семье, в его компании я понимала, что со мной происходит. Он хотя бы заботился обо мне, с ним мне было легко игнорировать все эти плохо завуалированные сексуальные домогательства. Как заставить Тома снова любить меня? Неужели время может нас спасти? Я тяжело вздохнула и стала готовиться ко сну. Утром надо было съездить в больницу и убедиться, что все «прошло гладко». Как бы мне хотелось с кем-нибудь поговорить об этом, но, как и с остальными подробностями моей жизни, о которых я бы предпочла забыть, лучше оставить все как есть и двигаться дальше.

* * *

В больнице все прошло нормально. Выяснилось, что «зародышевые ткани, к счастью, полностью вышли», но после секса с Ади опять появились боли, и мне прописали антибиотики для предупреждения возможной инфекции. Секс того не стоил. Рассказывать ли об этом Тому? В смысле, не об Ади. Мне казалось, он должен знать о выкидыше, потому что это ведь и его касается, разве нет? Или я рассуждаю слишком романтично? Правило «не нарушать перерыв» наверняка не касается случаев, когда речь идет о выкидыше. По пути на работу я написала ему сообщение.

Квини:

Привет, Том. Ты не мог бы мне позвонить? Это важно.

Я вернулась на работу в оцепенении от страха перед курсом антибиотиков и оставшуюся часть дня улыбалась коллегам и перебирала в уме причины, по которым Тому следовало бы узнать о выкидыше. Твидовые Очки заметил меня в курилке и, проходя мимо, на мгновение притормозил, будто собирался что-то сказать, но пошел дальше. Может, хотел припомнить, как я несколько недель назад прошлась по его туфлям; они и правда были очень пижонскими.

Я убрала телефон в ящик стола, пытаясь завершить хотя бы самые простые дела, и когда достала его спустя четыре часа, ни одного пропущенного вызова от Тома не обнаружила. И ни одного сообщения. Вот и ответ на мой вопрос. Он не заслуживает того, чтобы узнать о выкидыше, — злобно подумала я.

Все еще не в состоянии сконцентрироваться на работе, но уже с меньшим стыдом по поводу Ади, я проверила OkCupid. Я кое-что дописала в профайл и в раздел «Обо мне», чтобы напомнить мужчинам, что я еще и личность, а не только объект, с которым можно заняться сексом. Оказалось, что печаль, вызванную молчанием любимого человека, можно на время заглушить уныло будоражащим вниманием незнакомых мужчин.

Хороший профайл.

Как дела? Я просто скажу, что знаю, как правильно обращаться с девушкой твоей комплекции. Может, я и не черный, но поверь, мой член ничуть не хуже.

…Пусть даже и не самым приятным.