Странные времена

Куив Макдоннелл, 2021

Домашнее задание съело собаку, в Перу вместо дождя с неба сыпятся лягушки, а в Венесуэле мумия напала на пешего туриста. Эта работа была для Ханны Уиллис шансом начать новую жизнь. Богом забытая газетенка, в которую ее взяли помощницей редактора Винсента Бэнкрофта, обещала необычные новости со всего света. Просматривая статьи о таинственных существах, теориях заговора и безумцах, творящих всевозможную ерунду (в основном голыми), Ханна почти слышит голос отца, вопрошающего, что за бред читает дочь. Но даже самые абсурдные события однажды становятся правдой. Вместо новостей о монстрах редакция манчестерской газеты берется за реальное журналистское расследование… И оказывается в центре противостояния сил добра со злом, которое невозможно было даже выдумать. На русском языке публикуется впервые.

Глава 3

Ханна осмотрела довольно большой кабинет, в котором оказалась. Быть просто большим ему мешали кипы сваленных кое-как газет и нагромождение коробок, занимавших почти все свободное пространство. Единственным источником света служили витражные окна. В разноцветных солнечных лучах танцевала пыль, придавая кабинету своеобразный декадентский шарм. В отличие от зрения, другим органам чувств не так повезло. Особенно страдало обоняние: в воздухе витал малоприятный запах компостной кучи с отчетливым душком сигаретного дыма.

— Здравствуйте?

Не получив ответа, Ханна замерла на месте и прислушалась. От стоявшего в углу стола доносилось слабое похрапывание, однако того, кто его издавал, надежно скрывали стопки книг, пачки документов и груды другого хлама.

Ханна неуверенно направилась к источнику звука, по пути осторожно обогнув контейнер, где раньше находилось что-то вроде индийского карри, но теперь содержимое явно собиралось совершить невиданный прорыв в области биологии.

Подойдя к столу, Ханна сумела разглядеть за завалами бумаг копну волос, которая крепилась к голове. Именно оттуда и доносился храп.

— Здравствуйте?

Новая попытка возымела ровно тот же эффект, что и предыдущая.

Никакого.

Ханна громко откашлялась. Тоже безрезультатно.

Она осмотрелась по сторонам, взяла из высокой стопки поблизости книгу, с некоторым удивлением прочитала заглавие «Все пэры» Квирка, а затем с шумом бросила ее на пол.

— А-а! — завопил мужчина, резко подскакивая и размахивая руками, словно пытаясь отогнать невидимую осу. К его лицу приклеился лист бумаги, видимо приставший из-за слюноотделения во сне. — Я ослеп! Ослеп! — От суматохи прилипший документ спланировал на пол. Следом собиралась отправиться полупустая бутылка виски, задетая локтем, но ее успел ловко поймать виновник происшествия, который продемонстрировал неожиданно отточенные рефлексы. — Хвала Иисусу, — выдохнул он с облегчением.

— Раз, — голосом Грейс произнес оживший интерком, похоже погребенный под завалами бумаг.

— Но за что? — возмутился мужчина, оглядываясь по сторонам. — Если я нахожусь один, то это не считается. Это почти мысли вслух. Нельзя лишать человека права думать!

— Ты не один в кабинете.

— Конечно же… — в эту секунду он заметил Ханну. — А это кто такая?

— Здравствуйте, я…

Владелец кабинета поднял ладонь, жестом прося девушку помолчать.

— Ее зовут мисс Дринквотер… — пояснил голос Грейс.

— Уиллис, — поправила Ханна.

— Мисс Уиллис, — продолжила невидимая женщина. — И она пришла на собеседование.

— Что? Но зачем? Кто подал объявление?

— Ты и подал. Нам нужна новая Тина.

— Но мы недавно наняли новую Тину.

— Он уволился, помнишь? И бросил в тебя дырокол.

— Точно, — протянул мужчина, прикладывая руку ко лбу. — Так вот почему головная боль такая пронизывающая.

— Это произошло две недели назад, и дырокол в тебя не попал.

— А, теперь припоминаю. Он отлетел в как-его-там. Чудесный вышел спектакль.

— Точно не для Окса, который поранился. А голова у тебя болит по обычной причине.

— Ну да, ну да, — состроил кислую мину мужчина.

— Винсент Бэнкрофт, не смей корчить мне рожи!

— Откуда ты знаешь… — владелец кабинета недоуменно огляделся.

— Уж знаю.

— Да чтоб…

— Два.

— Но я же ничего не сказал! — гневно всплеснул руками Бэнкрофт.

— Собирался.

— Ты шутишь?

— Правила есть правила.

— Эти правила просто смехотворны.

— Хочешь, чтобы я продемонстрировала подписанное тобой соглашение, Винсент? Еще раз?

— Нет, не хочу, — проворчал мужчина. — Сомневаюсь, что оно вообще имеет законную силу. Я был пьян, когда заверял его.

— Если бы я ждала, пока ты протрезвеешь…

— Понял я, понял, — прервал невидимую собеседницу Бэнкрофт. — Большое спасибо, Грейс, что унизила меня в глазах соискательницы на должность Тины, — с этими словами он впервые внимательно посмотрел на Ханну, отчаянно моргая при этом и, похоже, стараясь сфокусировать зрение.

— Ха! — прокомментировала Грейс. — Как будто ты бы сам с этим не справился.

— Ну все, с меня хватит! — прорычал Бэнкрофт. — После собеседования я откопаю проклятый интерком и отключу его.

— Удачи с поисками в этом свинарнике.

— Достаточно! Отсоединись сейчас же и перестань вмешиваться в частный разговор с мисс…

— Дринквотер, — подсказала Грейс.

— Вообще-то Уиллис, — снова поправила Ханна.

— Да, с ними, — подтвердил Бэнкрофт. — Отключи интерком.

— С превеликим удовольствием, — фыркнула Грейс.

Раздались громкие гудки.

Бэнкрофт раздраженно покачал головой, отчего из спутанной гривы волос выпала сигарета.

— О, как кстати, — обрадовался мужчина, поднимая ее и принимаясь шарить по заваленной бумагами столешнице. — Ну же, где ты? — не прерывая занятия, он бросил на Ханну раздосадованный взгляд и подбородком указал на стул напротив. — Что стоишь, у меня дел полно. Где моя чертова зажигалка? — Когда Ханна поняла, что вопрос не риторический и от нее ждут ответа, то пожала плечами. Бэнкрофт разочарованно посетовал: — Что ж, первое испытание не пройдено. Наблюдательность — ключевой навык для этой должности. Грейс!

— Я тебя не слышу, — раздался отдаленный выкрик женщины из коридора. — Ты сам велел отключить интерком.

— Тогда каким образом… А, наплевать. — Он сложил ладони рупором, приставил ко рту и громогласно спросил: — ГДЕ МОЯ ЗАЖИГАЛКА?

— Я НЕ ЗНАЮ! — донесся ответ.

Ханна выдвинула предложенный стул и с недоумением воззрилась на сиденье.

— Наверняка сама и спрятала, — пробормотал Бэнкрофт. — Вечно выбрасывает то, что ей не нравится. Неудивительно, что она сменила уже третьего мужа. А у тебя не найдется зажигалки? — Не дождавшись реакции Ханны, он раздраженно пощелкал пальцами. — Эй, земля вызывает блондинку. Слышишь меня?

— Простите, я отвлеклась. Стул заставлен вещами.

— Ну так убери их и садись. Да поживее! Мне некогда тут возиться, дел невпроворот.

— Но тут лежит кусок пиццы, — Ханна с отвращением поморщилась.

— А, вот он где. Отлично! — Бэнкрофт перегнулся через стол, подхватил подсохший ломтик, который венчал высокую стопку книг, и обнаружил под ним зажигалку. — Двойная удача! Этот день становится все лучше и лучше.

Когда потенциальный начальник сжал добычу свободной рукой и со счастливой улыбкой откинулся на спинку кресла, Ханна решила заняться освобождением места и сняла стопку книг с сиденья, лишь бы не смотреть на мужчину, который, похоже, поглощал кусок пиццы сомнительного происхождения.

На обивке стула обнаружились подозрительные пятна, но Ханна все же села, стараясь не думать о судьбе своего лучшего костюма, и принялась разглядывать Винсента Бэнкрофта. Под нечесаной шевелюрой, скорее напоминавшей воронье гнездо, скрывалось бледное лицо с налитыми кровью серо-зелеными глазами и небритым подбородком. Одежда находилась в таком состоянии, что в любой благотворительной организации ее сожгли бы сразу после пожертвования.

Ханна дала бы руководителю этой странной газеты лет сорок — сорок пять, но его нездоровый, помятый вид мог ввести в заблуждение. Мужчина умудрялся выглядеть одновременно полным и худым, а его лицо поражало похоронным выражением. Хотя оно могло объясняться вкусом доисторической пиццы, которую Бэнкрофту никак не удавалось дожевать. Одним словом, он производил впечатление ожившего трупа себя самого.

Наконец собеседник с трудом проглотил остатки пиццы, громко рыгнул, положил ноги на стол и засунул в рот сигарету, добытую ранее.

— Разве здесь можно курить? — спросила Ханна.

— Все зависит от обстоятельств. Например, тебе это делать категорически запрещено. Мне же, наоборот, настойчиво рекомендуется, чтобы снять стресс. Это одна из немногих радостей в награду за управление компанией бездарностей и остолопов, — проговорил Бэнкрофт с легким ирландским акцентом, отчего слова походили скорее на рычание.

— У меня астма.

— Каждый из нас несет свой крест, — пожал плечами мужчина, зажигая сигарету. — У меня, например, ужасное грибковое заболевание стоп. Ну что, приступим к собеседованию? Где ты себя видишь через пять лет?

— Я… — протянула Ханна, судорожно припоминая советы из пособия «Как успешно пройти собеседование», которое прилежно проштудировала накануне вечером, — с нетерпением жду возможности проявить себя и применить полученные знания…

— Это был вопрос с подвохом, — прервал ее Бэнкрофт. — Никто не приходит сюда, если впереди его ждет светлое будущее. Здесь — место крушения всех надежд. Поверь моему опыту. — Он поворошил разбросанные по столу бумаги, обрушив при этом на пол пару неустойчиво лежавших кип документов, и вытянул два скрепленных листа формата А4. — Настало время по старой традиции посмотреть на резюме. Так, что тут у нас? — Ханна уставилась на свой небогатый послужной список. Теперь его украшали пятна от еды и напитков. — Страница один: школа окончена. Поздравляю с получением общего образования, так держать.

— Да, я…

— Страница два, — не заметив слабых попыток соискательницы на должность дополнить монолог, продолжил Бэнкрофт. — Далее… учеба в Даремском университете на кафедре английской литературы.

— Да, мне всегда хорошо давались…

— Диплом так и не получен. А потом… пусто.

— Я была…

— Погоди. Вот скажи, это же шутка? Организация благотворительного бала и… веселых стартов. Вот так название! Оксюморон почище «дружественного огня» и «вегетарианского обеда». — Не услышав ответа собеседницы, Бэнкрофт перевел взгляд с резюме на нее. — Что, нечего добавить?

— Мне показалось, вы произносили монолог.

— О, у котенка прорезались коготки. Приятно видеть. Так кто это был? Няня? Инструктор по фитнесу?

— Прошу прощения, что?

— С кем он спал? — скучающим тоном пояснил Бэнкрофт, снимая ноги со стола и хватая бутылку виски.

— Не понимаю, о чем вы, — Ханна неловко поерзала на сиденье.

— Конечно понимаешь, — фыркнул странный интервьюер, нашарил заляпанные стаканы в ящике и плеснул в них щедрую, до краев, порцию виски, после чего убрал бутылку и проницательно посмотрел на Ханну. — Ты бросила университет и испарилась. Это точно была не тюрьма, потому что оттуда невозможно организовать благотворительный бал, если только законы не изменились. Значит, иной вид лишения свободы: брак. Отсутствие других мест работы указывает, что муж попался обеспеченный. И он явно не умер, иначе ты бы до сих пор носила кольцо и вряд ли явилась сюда: богатые вдовушки не настолько отчаянно нуждаются в деньгах. О том же говорит и недешевый костюм: средства имелись, даже если сейчас их нет. Значит, вы с мужем разошлись. Вероятно, из-за неверности, иначе с чего было бы воротить нос от неправедно накопленных капиталов? Ты решила начать жизнь с чистого листа как сильная и независимая женщина, но оставила себе несколько нарядов. Это возвращает нас к вопросу: с кем он спал? С няней? С персональным тренером? Или люди еще изменяют с секретаршами? Мне это кажется немного банальным и старомодным. — Бэнкрофт замолчал, встретив взгляд Ханны.

— Мы просто не сошлись характерами, — после долгой паузы ответила она.

— Бред сивой кобылы!

— Что?

— Я бы выразился и покрепче, если бы не соглашение с моей секретаршей, — на этот раз смутился Бэнкрофт.

— Заместитель руководителя по общим вопросам, — поправила Грейс из невидимого интеркома.

— Значит, ты должна подчиняться моим приказам. Немедленно отключи эту проклятую штуку! — взревел разгневанный мужчина. После очередного громкого гудка он уже тише продолжил: — Я подписал соглашение с… заместителем руководителя по общим вопросам, и условия запрещают употреблять бранные слова или поминать имя Господа всуе более трех раз в день.

— Что произойдет в противном случае?

— Грейс уволится. Как оказалось, это место не в состоянии функционировать без нее. В обители некомпетентности, разбитых надежд и печальных историй она является самым опасным существом на свете — добросовестным сотрудником. Кстати, об увольнениях… — Бэнкрофт не договорил и зашелся в приступе кашля настолько сильного, что зажженная сигарета выпала изо рта и полетела в Ханну. Она с трудом успела уклониться. — Проклятье! А реакция у тебя отменная. Считай, проверку на физические данные прошла.

— Вы не собираетесь ее поднять? — спросила Ханна Бэнкрофта, который уже раскуривал новую сигарету, и принялась оглядываться в поисках пожароопасного предмета.

— Думаю, все обойдется. Все здание отсырело напрочь, вряд ли что-то загорится. На чем мы остановились? — спросил мужчина, снова откидываясь на спинку кресла и снова забрасывая ноги на стол.

— Вы собирались рассказать о должностных обязанностях.

— Что-то не очень на меня похоже, — усомнился собеседник.

— Вы объясняли, как Грейс ущемляет ваши права.

— А до того? — заметив, что Ханна на него не смотрит, Бэнкрофт раздраженно поинтересовался: — Эй, я что, не заслуживаю внимания?

— Прошу прощения. Меня слегка отвлек пожар в кабинете. — Она немного отклонилась в сторону, позволяя взглянуть на струйку дыма, которая поднималась над одной из стопок газет.

— Да во имя… Я имел в виду, нечего так драматизировать. Еще и пламени-то не видно. ГРЕЙС! Принеси как-его-там… — Дверь с грохотом распахнулась, и в кабинет протопала Стелла с огнетушителем. — Да, точно, вот эта штука. Отлично.

Зеленоволосая девушка принялась поливать пеной тлевшую бумагу, не сводя уничижительного взгляда с Бэнкрофта. Закончив, она пнула ногой в тяжелом ботинке обгоревшую стопку, чтобы убедиться: пожар потушен.

— Молодец. Вы знакомы с моей протеже?

— Да, мы со Стеллой уже виделись, — кивнула Ханна.

— Просто лучик радости и счастья. И большая поклонница старых зданий, как эта развалюха. Представь, поймал девчонку, когда она лезла в окно посредине ночи. Видимо, захотела осмотреть достопримечательности без толпы зевак.

— Чувак, да задолбал уже с этим дерьмом.

— ГРЕЙС?

— Соглашение подписал ты, а не она, Винсент, — донесся голос из интеркома.

— Вот и скажи, разве это честно? — патетически вопросил Бэнкрофт и продолжил: — В общем, так получилось, что я как раз полировал свое самое ценное имущество.

— Во брехня.

Он наклонился и достал из-под стола предмет, который Ханна бы описала как ружье, вот только раньше она ничего подобного не видела. Приклад выглядел почти как у обычной винтовки, однако ствол ближе к дулу скорее напоминал раструб.

— Единственный и неповторимый мушкетон лорда Баландера, — гордо пояснил Бэнкрофт, любовно демонстрируя чудовищное оружие. — Передавался из поколения в поколение, пока последний в роду не проиграл его мне в карты из-за ложной уверенности, что фулл-хаус бьет стрит^[5].

— М-м, милая история.

— Что ж, нашей мисс Озлобленный Тинейджер так не показалось, хотя большинство на ее месте не стали бы тут же лезть на рожон. Тогда моя юная помощница получила выбор: тюрьма или интересная карьера в печатном бизнесе.

— Точняк, — фыркнула Стелла. — Тока если б я прочухала, какая фигня тут творится, то попросила б лучше по мне шмальнуть.

— Не обращай внимания, на самом деле ей здесь нравится. — Услышав это заявление, Стелла снова фыркнула, отсалютовала и вышла, громко хлопнув дверью. Бэнкрофт прокомментировал: — Хороший ребенок. Восхищаюсь ее энергией и настроем вроде: «Жизнь — дерьмо, и мы лишь коротаем время до тех пор, пока не наступит медленная и мучительная смерть». Передовой образ мышления, должен заметить. Я в ее возрасте еще был полон надежд. Так на чем мы остановились?

— Вы оскорбляли меня, а затем устроили пожар.

— Вот это очень похоже на меня. Минуточку… Кстати, о поджогах. Дринквотер!

— Так что за должностные обязанности… — попыталась сменить тему Ханна, чувствуя, как опускается сердце.

— Теперь я вспомнил эту фамилию, — перебил Бэнкрофт, с возбуждением барабаня пальцами по столешнице. — В газетах писали о тебе: женщина, которая дотла спалила дом мужа-изменщика. Теперь понятно, откуда такое повышенное внимание к мерам пожарной безопасности.

— Вовсе я не спалила дом дотла, — возразила Ханна, ощущая, как разгорается гнев. — Просто предавала огню вещи мужа на заднем дворе, а ветер разнес дым, — эта тема для нее была больной, потому что с трудом удалось отвертеться от обвинений в поджоге.

— Ясно, — ухмыльнулся Бэнкрофт. — Это произошло до или после того, как вы не сошлись характерами?

— Вы вызвали меня на собеседование только для того, чтобы унизить? — поинтересовалась Ханна, скрестив руки на груди.

— Нет, это всего лишь приятное дополнение. Вернемся к моему изначальному вопросу: няня или личный тренер?

— Да идите вы к черту! — воскликнула Ханна, чувствуя, как внутри что-то оборвалось. Она вскочила на ноги, сама того не заметив. — Вы-то кто такой, чтобы судить других? Сидите тут как в свинарнике. Что это вообще за место? Только послушайте себя: «Няня или личный тренер?» Если так уж интересно, то консультант по семейным вопросам. Да, все верно, я застала мужа в объятиях женщины, которая должна была спасти наш брак после измен с личным тренером, соседской няней, парочкой моих так называемых подруг и секретаршей. Да, такое еще бывает. По крайней мере, в моей паршивой жизни. Вот до чего я докатилась. Сама не могу поверить, что явилась сюда умолять о работе алкоголика, которого собственные подчиненные ненавидят до такой степени, что шантажом вынудили подписать соглашение о соблюдении базовых норм приличия, а один из сотрудников доведен до такого отчаяния, что собирается сброситься с крыши прямо сейчас.

— Что он пытается сделать? — переспросил Бэнкрофт, не донеся стакан виски до рта.

— И представьте, я оказалась настолько наивной, что попыталась отговорить его от самоубийства.

— Проклятые понедельники. Прошу меня простить, — с этими словами собеседник обернулся к витражному окну за спиной, открыл его и высунулся наружу, по-прежнему держа в руке мушкетон. — Ну все, — проорал Бэнкрофт. — С меня хватит!

— Изыди, чудище! — донесся издалека голос Реджи, того самого дородного мужчины в костюме-тройке из шотландки, которого встретила Ханна. Хотя слово «встретила» казалось некоторой натяжкой, учитывая обстоятельства. — Оставь меня в покое!

— Каждый чертов понедельник, — завопил Бэнкрофт. — С меня достаточно! Я сам тебя пристрелю! — заявил он и опасно перегнулся через подоконник, целясь в нерешительного самоубийцу.

— Опоздал! Я уже прыгаю.

— Отлично, обожаю стрелять по движущимся мишеням! Давно уже не отнимал у кого-то жизнь, но, полагаю, это как езда на велосипеде: разучиться невозможно. — Бэнкрофт взвел курок и прижал приклад к плечу.

— Дай мне спокойно умереть! Хотя вряд ли этот мастодонт вообще заряжен.

— Ты действительно думаешь, что отчаявшийся алкоголик станет держать при себе оружие, неспособное выстрелить?

— Ну…

— О, поверь, я это сделаю. Хочешь, скажу почему? Потому что не позволю тебе прыгнуть, ведь это будет означать, что ты наконец хоть чего-то добился. Мне претит жить в мире, где подобные тебе неудачники могут получить даже краткий момент триумфа. Немедленно возвращайся на место и пиши статью на тысячу двести слов о баньши^[6] из не-помню-откуда.

— Ни за что!

— Тогда прыгай. А у меня появилась идея получше, чем стрелять в тебя. Вместо этого я продолжу публиковать статьи под твоим именем.

— Какие статьи?

— Например, с утверждениями, что все привидения — выдумка.

— Ты не посмеешь! — Ханна слышала, как Реджи задохнулся от возмущения.

— Конечно же посмею. А потом добавлю, что и пришельцы тоже фуфло несусветное.

— Эй, а я-то тут при чем? — донесся голос второго мужчины, кажется, по имени Окс.

— Я предположил, что ты из романтических соображений прыгнешь вслед за своим сожителем.

— Сколько раз повторять, что мы всего-навсего живем вместе в квартире!

— Ну все, довольно! — прогремел голос Грейс, заглушая перебранку. — Все быстро возвращайтесь на свои места. Никто не будет прыгать или в кого-то стрелять. В здании вместе с вами находится молодая впечатлительная девушка, вы что, забыли?

— Мне по барабану, — донесся голос вышеупомянутой молодой впечатлительной девушки.

— Замолчи, Стелла! И я не намерена повторять! А теперь собираю пожелания на обед. Окс, что будешь заказывать?

— Четвертьфунтовый гамбургер с сыром, картошкой и подливкой.

— Реджинальд?

— Я…

— Реджинальд? — повторила Грейс угрожающим тоном.

— Салат с сыром халуми, будь добра.

— Конечно.

— А я буду завтрак на весь день^[7], — выкрикнул Бэнкрофт.

— Винсент, помнишь, я обещала оставить тебя без обеда, если ты еще хоть раз пригрозишь кого-то застрелить?

— Но ружье даже не заряжено.

— Тогда ладно.

— А ты что будешь? — спросил Бэнкрофт у Ханны, оборачиваясь через плечо.

— Что, простите?

— На обед. Только не говори, что не знаешь, что это такое. Ты лет десять его готовила.

— Подождите, я что, получила работу? — уточнила Ханна с удивлением.

— Да, — вздохнул новый начальник. — В твоем резюме почти ничего нет, но из тридцати восьми соискателей на должность только у тебя и еще одного чудика оно содержит меньше трех ошибок. Пускай эта газета и является кучкой экскрементов, но под моим руководством это будет грамотная кучка экскрементов.

— Но…

— Так случилось, что второй соискатель с почти безошибочным резюме написал его собственной кровью.

— Удивлена, что вы не предпочли его мне.

— Я пробовал с ним связаться, но он уже нашел работу в «Сабвее». Так что ты решила?

— Хорошо, я согласна.

— Что? — озадаченно вскинул голову Бэнкрофт. — А, ты про работу. Конечно же согласна, иначе бы не явилась сюда. Последний раз спрашиваю, во имя всего святого, что ты хочешь на обед?

— Сэндвич с курицей?

— Новая Тина хочет сэндвич с курицей, — выкрикнул Бэнкрофт в окно, затем закрыл его и откинулся на кресле. — Итак, если на этом все, то я бы хотел допить свой завтрак, так как скоро наступит время обеда. А на трезвую голову редакционное совещание выдержать невозможно.

С этими словами он небрежно бросил мушкетон в угол. Оружие тут же упало и выстрелило во владельца.

Примечания

5

Фулл-хаус, стрит — комбинации карт в покере.

6

Баньши — в кельтской мифологии привидение-плакальщица, предсказывающее смерть близкого человека.

7

Завтрак на весь день — полный завтрак в Англии, который подают в заведениях общественного питания на протяжении всего дня.