Солнечный удар в сердце

Ксения Любимова, 2013

Непревзойденный частный детектив Эрик Петров, внук гениального Эркюля Пуаро, не может ни дня провести без любимой работы. Завершив одно расследование, сыщик с радостью принимается за другое… Известного предпринимателя Георгия Грибова закололи в собственном доме коллекционным кинжалом. Найден хозяин оружия, более трех человек под подозрением, налицо главный мотив – деньги и наследство. Но Эрику Петрову не дает покоя маленькая деталь, не вписывающаяся в идеальную картину преступления: в кабинете Георгия была найдена упаковка из-под контактных линз, которые никто из домашних не носит…

Глава 2

Убитый мужчина даже после смерти выглядел очень значительно. Во-первых, очень сложно было определить его возраст. Если бы Мариша не знала, что ему пятьдесят шесть, она дала бы ему гораздо меньше. Вот что делают деньги! Такая мысль уже второй раз приходила ей в голову. Ну, а во-вторых, все в его облике говорило о силе духа и привычке командовать. Даже после смерти на его лице было выражение легкого пренебрежения.

— Так, что у нас здесь есть, — Эрик обошел вокруг тела и внимательно смотрел его со всех сторон.

Мариша, едва дыша, тоже приблизилась к убитому. Смерть нашла Георгия Семеновича за собственным столом. Он лежал, навалившись на столешницу. Голова была повернута к противоположной стене. Если стоять у двери, то создавалось впечатление, что мужчина просто устал и прилег отдохнуть.

— Видишь, у него в спине нож, — шепотом произнес Голубев и показал пальцем на орудие убийства.

Только сейчас Мариша заметила, что чуть пониже лопатки в спине у мужчины действительно торчит нож. Заметить его на фоне яркой рубашки было непросто. Рукоятка ножа была небольшой, резной, а сам нож был явно куплен не в магазине повседневных товаров.

— Занимательная вещица, — присвистнул Эрик. — Интересно, откуда он взялся? Хозяин дома не был коллекционером? — он вопросительно посмотрел на Голубева.

— Откуда я знаю, — пожал тот плечами. — Я еще ничего не успел разузнать. Тебя ждал.

— Я помню, — вздохнул Эрик.

«Если бы это он приехал на место преступления, — подумала Мариша, — он бы не стал ждать приезда какого-то там сыщика. Давно бы уже все разузнал. Во всяком случае, те мелкие подробности, которые помогают объективно взглянуть на дело».

— О! А это что? — Эрик быстро наклонился.

— Что там? — заволновался Голубев.

— Записная книжка. Интересно, чья она?

Он открыл ее и быстро пролистал страницы. Записная книжка вся была исписана непонятными цифрами и закорючками. Почерк был мелким, убористым и очень аккуратным. Определить, кто это мог написать, не представлялось возможным. С одной стороны, так обычно пишут женщины. Но и мужчины тоже могут иметь пристрастие к аккуратности.

— Разберемся, — заявил Эрик, кладя блокнот на край стола.

Мариша быстро обвела взглядом комнату. Кабинет был не особо большим. Метров двадцать, не больше. У противоположной от двери стены стоял письменный стол, за которым теперь лежал хозяин дома. Справа тянулись изящные шкафчики. Напротив стола прямо на стене висел небольшой плазменный телевизор. Ничего лишнего, впрочем, как и в гостиной. Мариша начала подозревать, что минимализм — стиль этого дома.

Эрик подошел к шкафчикам и открыл их. Внутри стояли многочисленные папки. На каждой имелась наклейка с буквой алфавита. Сыщик взял одну из папок. Внутри были договора, счета, соглашения и другие бумаги. В следующей находилось то же самое.

Эрик снова вернулся к письменному столу. В отличие от шкафчиков, на столе порядка не наблюдалось. Слева от убитого вперемешку друг с другом лежали разные документы. Справа — высилась стопка бумаг с пометками, сделанными красной ручкой.

Эрик заглянул под стол. Под ногами хозяина дома стояла мусорная корзина. Видимо, утром ее уже вытряхивали, потому что она была абсолютно пустой. На всякий случай Эрик вытащил корзину и перевернул ее. К его ногам плавно спланировал кусочек упаковки.

— А это что еще? — нахмурился он.

Он покрутил упаковку в руках.

— Похоже, здесь лежали контактные линзы, — заявила Мариша из-за спины сыщика.

— Точно знаешь?

— У Нюры линзы той же фирмы. Они одни из самых дорогих.

— Значит, у убитого было плохое зрение, — сделал вывод Голубев.

Эрик подошел к хозяину дома и быстрым движением приоткрыл ему веко.

— Нет, линзы он не носит.

— А между прочим, на столе лежат очки, — сказала Мариша и показала на дужку, выглядывающую из-под груды документов.

— Действительно, — Алексей достал очки и покрутил их в руках. — Похоже, он их носил, — добавил он, натянув очки на нос убитого. — А раз он носил очки, значит, линзы не его.

— Совсем не обязательно, — встряла Мариша. — Нюра носит и линзы, и очки. В линзах тяжело ходить постоянно. Глаза устают. Обычно их надевают, если отправляются на улицу. А дома предпочитают очки.

— Да мало ли кто выкинул эту упаковку. Чего она тебе далась? — Голубев недовольно хмыкнул.

— Я просто осматриваю кабинет. Упаковка меня интересует так же, как и любой другой предмет. Сначала я все осмотрю, а потом буду делать выводы. Хотя упаковка меня действительно заинтересовала.

— Почему?

— Я сомневаюсь, что она принадлежала убитому. Мужчины его возраста редко носят линзы. Тем более если под рукой у них есть очки. Хотя я могу и ошибаться.

— А я не вижу никакого криминала в том, что здесь оказалась упаковка. В конце концов, каждый из домашних мог прийти в кабинет Георгия Семеновича и выбросить ее.

— Так я и не говорю, что здесь есть какой-то криминал. Скорее всего, так оно и было. Просто интересно, почему именно здесь. Кстати, пригласи доктора. Где он сейчас?

— Должен быть где-то в доме.

Голубев вытащил телефон и набрал номер. Пока он общался с врачом, Мариша пригляделась к убитому мужчине. Он был хорош собой. Высокий, крепкий, ухоженный. Волосы лежали красивой волной и даже после смерти не растрепались и по-прежнему держали форму. «Наверное, он пользуется гелем для укладки», — догадалась Мариша.

Обычно ее раздражала в мужчинах эта черта — пользоваться женскими штучками, но на убитом все выглядело приемлемо и ничуть не умаляло его мужских достоинств.

«Наверняка он следил за своим здоровьем, — пронеслось в голове у девушки. — Как нечестно, когда люди умирают не в результате болезней, а вот таким подлым образом. Оттого что кому-то помешало их существование».

В дверь кабинета постучали, и вошел человек небольшого роста в темно-сером костюме.

— Он прибыл? — поинтересовался у Голубева мужчина и тут же замолчал, заметив Эрика. — Здравствуйте, — добавил он сконфуженно, обращаясь к сыщику.

— Добрый день. Да, мы прибыли, — пряча усмешку, ответил сыщик. — Вы уже осматривали убитого?

— Конечно, — немного обиженно отозвался врач, — ведь для этого я и приехал.

— И каковы результаты?

— Предварительно могу сказать следующее: смерть наступила в результате проникающего ранения в область лопатки. Произошла она часа за два до прибытия нас на место преступления. Сказать точнее смогу только после вскрытия.

Эрик посмотрел на часы.

— То есть около шести с половиной часов назад?

— Что-то около того, — кивнул доктор.

— Как вы думаете, смерть была мгновенной?

— Скорее всего, да. Видите, он упал после удара ножом, да так и остался в этом положении.

— Видимо, его убил кто-то свой, — с умным видом предположил Голубев.

— Несомненно, — насмешливо ответил Эрик. — Сложно представить, чтобы он подпустил к себе чужого человека.

— А почему? — полюбопытствовала Мариша.

— Не забывай, что он вращался в криминальной среде, а у людей, которые прошли через все это, остро развито чувство опасности. Они никогда не подпустят к себе чужаков, особенно со спины.

— Это точно был кто-то свой, — вмешался доктор.

— А ты откуда это знаешь? — повернулся к нему Алексей.

— Охранник сказал. Он на посту с восьми утра. Так вот, сегодня никто посторонний к хозяину не приходил.

— Да, я тоже это слышал, — уныло подтвердил Голубев.

— И это подтверждает нашу догадку, — кивнул сыщик. — Что ж, пора познакомиться с остальными членами семьи. А ты вызывай своих парней, пусть осмотрят здесь все еще раз и заберут тело.

Алексей кивнул и достал телефон. Эрик, не оглядываясь, направился в гостиную. Мариша, естественно, поплелась за ним.

В комнате был по-прежнему тот же состав. А вот в интерьере произошли изменения — появился чайный столик с красивым сервизом и множеством тарелочек. Мариша непроизвольно сглотнула и только сейчас почувствовала, насколько голодна. При их появлении Вера Николаевна замерла, но тут же взяла себя в руки.

— Как он там? — тихо спросила она.

— Кто? — удивился Эрик.

— Гоша.

— Лежит, — жестко ответил он.

Женщина закрыла глаза.

— Это ужасно. В своем собственном доме! Ну, почему нельзя было умереть где-нибудь в другом месте?

Мариша вытаращила глаза. Она это серьезно говорила или просто сказывается запоздалый шок?

— Я всегда боялась покойников, — вдруг совершенно по-детски призналась Вера. — Однажды у меня умерла бабушка, так я даже домой не пошла, пока ее не похоронили.

— Его скоро заберут, — по-прежнему холодно ответил сыщик. — Но впереди еще похороны…

— Может, мне заболеть? — она глупо улыбнулась. — Лягу в больницу, потом принесу справку от врача.

— Кому вы принесете справку? — теряя терпение, поинтересовался Эрик.

— Не знаю, — она пожала плечами, — вдруг кто-то спросит, почему меня не было на похоронах.

— Вера, у тебя нервный срыв, — мягко заметил Еремей Еремеевич и взял женщину за руку.

— Да? Ты так считаешь? — удивилась она.

— Конечно, и тебе действительно нужен врач. Я позвоню вашему доктору и попрошу его приехать. Сегодня же.

— Спасибо! — жалобно проблеяла она. — Ты всегда такой добрый.

Только сейчас Мариша перевела дух. Все это время она с открытым ртом слушала Веру. Неужели женщина и в самом деле думает то же самое, о чем и говорит? Но ведь это невозможно. Вере почти сорок лет! А может, и больше…

— Я бы хотел поговорить с вашими девочками и их подругой, — не обращая внимания на хныканье женщины, сказал сыщик.

— Они отдыхают, — повторила она то, что уже говорила ранее.

— Боюсь, что отдых закончен. Нам нужно выяснить все подробности этого преступления.

— А вы считаете, девочки могут что-то знать? — удивилась Вера. — Откуда? Если бы они что-то видели, то давно бы об этом сказали. Меня просто колотит, когда я думаю о том, что какой-то бродяга влез в наш дом и убил Гошу!

— Какой бродяга? — удивился Голубев, присоединившийся к компании.

— Тот, который убил моего мужа, — терпеливо повторила женщина.

— А вы считаете, что это сделал именно бродяга? — уточнил следователь.

— Конечно, а кто же еще?

— И как он, по-вашему, прошел на территорию коттеджа?

— А что вы меня об этом спрашиваете? — раздраженно махнула рукой Вера. — Идите к охраннику, он вам все расскажет.

— Охранника мы еще расспросим, но насчет бродяги вы заблуждаетесь. Посторонних в доме не было.

— Как не было? — женщина замерла на месте.

— Посторонних в доме не было, — с нажимом повторил Голубев. — Вам придется смириться с мыслью, что убийца — один из вас!

— Вы… вы это серьезно? — глаза у женщины потемнели, а рот раскрылся в изумлении.

— Еще как серьезно!

— Но… но Гошу никто из присутствующих убить не мог!

— Вы в этом уверены?

— Конечно! А кому это может быть нужно? Здесь собрались только близкие люди. Мы знаем друг друга не один год.

— И тем не менее убийца — один из вас.

— Кто из вас возьмет на себя роль хозяина дома? — вдруг спросил Эрик. — Я так понимаю, что Вера Николаевна сейчас не в том состоянии, чтобы заниматься разными мелочами.

— Если не возражаете, я могу, — отозвался Анатолий Черемнов. — Мы с Георгием Семеновичем давно знакомы, да и с Верой Николаевной тоже. Кстати, в моих же интересах, чтобы дело быстрее закончилось.

— Спасибо, Толик! — благодарно ответила Вера и схватилась за голову. — Если не возражаете, я лягу. Голова просто раскалывается!

— Да, можете пройти в свою комнату. Но прежде дайте указания горничной, чтобы исполняла все мои просьбы.

— Конечно, конечно, сейчас я все ей передам.

— И еще… — Эрик немного помедлил, — у вас есть пара свободных комнат?

Вера недоуменно посмотрела на сыщика.

— Будет лучше, — невозмутимо продолжил он, — если мы на время ведения этого дела останемся в вашем доме. Так будет удобнее для всех нас.

— Хорошо, — кивнула она. — Я дам поручение Елене, она подготовит для вас комнаты.

— Я тоже могу остаться? — шепотом спросил Голубев, когда Вера удалилась.

— А ты здесь при чем? — удивился сыщик.

— Но ты же просил две комнаты, я подумал, что это и для меня тоже.

— Вообще-то вторую комнату я просил для Мариши…

— А я, значит, должен бегать туда-сюда, — обиженно произнес следователь. — Между прочим, отсюда до моего дома дорога неблизкая!

— Так попроси хозяйку, пусть она тебя устроит. Какие проблемы?

— А может, ты попросишь? У тебя лучше получается ладить с женщинами.

— А ты, похоже, этой науке так и не научился!

— А как же Юля и Света? — влезла Мариша. — Мы тебя оставляли в надежных руках!

— Я еще не определился, кто мне больше нравится, — покраснел следователь.

— Ничего себе! Прошло почти три месяца, а он все не определился!

— Дело в том, что они уехали на какую-то практику, еще в конце апреля. И мы договорились встретиться, как только они вернутся.

— А когда они вернутся?

— Обещали в августе.

— Но вы хоть встречались до их отъезда?

— Встречались раза два-три…

Мариша еще хотела что-то спросить, но тут дверь гостиной открылась, и в комнату вошли три девушки. Две из них были примерно одного возраста, ровесницы Мариши, а третья была совсем молоденькой. Лет семнадцати-восемнадцати.

«Это точно младшая дочь, — определила девушка. — А вот кто есть кто из двух других девиц?»

Она с интересом принялась рассматривать девушек. Обе высокие, красивые, голубоглазые. Только у одной глаза были самыми обычными, а у другой — цвета утреннего неба. Такую девушку ни за что не пропустишь в толпе.

Во всем облике девушек явно просматривалось богатство. Шикарные волосы, дорогая одежда, неброский макияж. Все говорило о том, что девушки не жалеют на себя денег.

— Мама сказала, что вы хотите нас видеть? — поинтересовалась первая.

Ну вот, теперь и старшая, и младшая дочери известны. Значит, оставшаяся и есть подруга.

— Садитесь, пожалуйста, — Эрик жестом пригласил их присесть на диван.

Девушка с небесного цвета глазами с интересом уставилась на сыщика. Постепенно интерес в ее взгляде сменился чем-то другим, и Мариша не сразу смогла определить, чего хочет от сыщика эта девица. И лишь когда та сменила позу, в результате которой и без того короткая юбка стала еще короче, а в глазах появился призывный блеск, Мариша наконец-то поняла, о чем она думает.

«Вот и отпускай его одного! — с плохо скрываемой злостью подумала она. — А если бы я не поехала? Что тогда? Эта хищница мигом бы его захомутала!»

— Итак, вы — старшая дочь покойного! — утвердительно произнес он, глядя на кареглазую девушку.

— Да, меня зовут Ольга Гребнева. Как странно слышать, что папу называют покойным, — добавила она и поежилась.

— А вы… — и сыщик выжидательно уставился на наглую девицу.

— Попробуйте догадаться! — с вызовом ответила она.

— У нас здесь не клуб знатоков, — жестко ответил сыщик, — и я не обладатель хрустальной совы.

— Вообще-то я тоже не смахиваю на телезрителя, пытающегося выиграть несколько тысяч рублей, — усмехнулась девушка. — Меня всегда удивляло, что заставляет людей писать глупые письма и прилипать к экранам телевизоров ради жалких десяти тысяч рублей?

— Для кого-то это целая зарплата, — ответил ей Эрик, хотя и не намеревался этого делать.

— Да, наверное, вы правы. Я как-то не подумала об этом. Так что вы хотели узнать?

— Ваше имя.

— И номер телефона, как я полагаю?

— Лиана! — со злостью окликнул ее Черемнов. — У нас не театр. Хватит кривляться!

— А чего ты мной командуешь? — надулась девушка. — Я разговариваю с мужчиной. А вдруг он захочет еще что-нибудь про меня узнать? Я же не могу выложить ему всю мою подноготную.

— Это сыщик, а не мужчина! — процедил Анатолий.

Эрик усмехнулся, услышав это.

— Правда? — сделав вид, что удивлена, сказала Лиана. — А почему же он сразу об этом не сказал? Тогда, конечно, я и имя назову, и номер телефона. Все-таки это не обычный прохвост, которых так много в нашем обществе.

Марише очень хотелось вцепиться этой наглой девице в ее шикарные волосы и оттаскать. Останавливало ее лишь одно — сразу после этой выходки Эрик посадит ее в машину и отправит домой.

— Значит, слушайте! — царственно махнув рукой, сказала девица. — Меня зовут Лиана. Фамилия — Викторова. Про возраст ничего говорить не буду. У девушек неприлично об этом спрашивать. Скажу только, что я на год младше Ольки. Надеюсь, вы не воспользуетесь моей откровенностью и не будете пытать Олечку о ее возрасте? Я здесь в качестве гостя, — добавила она в ответ на вопросительный взгляд Эрика. — А если еще точнее, я считаюсь девушкой вот этого молодого человека, — и она мотнула головой в сторону Толи Черемнова.

Тот покраснел и даже сжал кулаки.

«Интересно, она всегда такая или только когда находится в обществе новых мужиков? — подумала Мариша и немного успокоилась. Похоже, Эрик не собирался идти у нее на поводу. — И вообще, что я беспокоюсь? — задала она себе вопрос. — Можно подумать, он в первый раз вызывает интерес у девушек. Наверняка у него таких, как она, были десятки, и ведь до сих пор он ни на чью удочку не попался! Значит, Эрику вполне можно доверять». Однако чувство озабоченности где-то глубоко внутри все равно осталось.

— Что значит, считаетесь? — невозмутимо поинтересовался сыщик.

— То и значит, — отрезала она. — Мы вроде как собираемся пожениться, вот только с датой никак не определимся.

— Значит, вы уже больше, чем девушка.

— Ничего это не значит. Вдруг я еще передумаю. Я стою сейчас, так сказать, на перепутье.

— Лиана, — тихо прорычал Анатолий. — По-моему, ты не в себе!

— А в ком? — делано удивилась девица. — Мне пока нравится мое тело, и я не собираюсь ни в кого переселяться.

— К сожалению, мне оно тоже нравится, — прошипел Черемнов еле слышно, но Мариша все равно разобрала. Видимо, Лиана тоже расслышала эти слова, потому что облизнулась, словно сытая кошка, и снова поменяла позу. Теперь она села, поджав под себя ноги и выпятив вперед грудь.

«А кофточку можно было надеть и поскромнее!» — со злостью подумала Мариша.

— Вы забыли обо мне, — вдруг послышался голос третьей девушки.

— Я никогда ни о ком не забываю, — уверенно произнес Эрик и оценивающе взглянул на вторую сестру.

— Я младшая сестра Оли, Инна. Мне семнадцать лет. А Ольге — двадцать четыре, — и она метнула быстрый взгляд в сторону Лианы.

«Значит, этой стерве двадцать три, — тут же сосчитала Мариша. — А ведет себя как сорокалетняя, набравшаяся опыта женщина. А Иннуся, видимо, не очень-то и любит эту девицу!»

Лиана только усмехнулась и еще больше выпятила грудь. Анатолий, и без того бледный, побелел еще больше.

Кстати, для семнадцати лет Инна держится очень хорошо. Обычно в этом возрасте девчонки не особо включают мозги. Им хочется сверкать, обращать на себя внимание, болтать разные глупости, и меньше всего их волнует чужое мнение.

Инна была совсем другой. Серьезнее, рассудительнее… Кстати, Ольга, видимо, тоже не принадлежала к женщинам типа Лианы. И больше была похожа на Инну. И это казалось удивительным при такой матери, как Вера. Может, они пошли в отца? Ой, да ведь Вера не приходится матерью Ольге. Она ее только воспитала. Хотя в большинстве случаев только воспитание и имеет значение.

«Нет, скорее всего, девочки пошли в отца», — решила Мариша и сосредоточилась на разговоре.

— Вы уже знаете, кто убил папу? — прямо спросила Инна и устремила на сыщика внимательный взгляд.

— Пока нет, мы еще не со всеми познакомились. А у вас есть какие-то идеи?

— Если бы они у меня были, — сквозь зубы протянула девушка, — я бы стерла этого… урода в порошок!

— Вы любили отца?

Инна окинула сыщика странным взглядом.

— Я его обожала! Он был мне и за отца, и за мать! Мама вечно парит в своих непонятных грезах и надуманных болячках, а он всегда был человеком слова — не любил болтать понапрасну. Если мне было что-то нужно, он не разводил пустых разговоров. Надо, значит, надо. А если он считал, что моя просьба глупая, то так и говорил.

Эрик несколько секунд смотрел на девушку, глаза которой горели лихорадочным блеском, а потом медленно перевел взгляд на остальных.

— Я повторю свой вопрос для вас, — обратился он к присутствующим. — Кто-то знает, кто убил Георгия Семеновича?

Все по очереди помотали головами.

— И подозрений тоже никаких нет?

В этот раз раздались нестройные ответы:

— Нет, никаких.

— Вера Николаевна, судя по всему, тоже не в курсе…

Инна фыркнула.

— Что-то не так? — поинтересовался Эрик.

— Вы лучше спросите, в курсе ли она, что вообще творится у нее дома? — презрительно ответила девушка. — Она может рассказать вам лишь о салонах красоты и модных магазинах.

— Ну, зачем ты так? — тихо спросила Ольга, не глядя на сестру.

— Потому что это так и есть! — буквально выкрикнула та. — Тебе хорошо, она не твоя мать!

— У меня вообще не было матери, — так же тихо сказала Ольга.

— Может, это и к лучшему.

— Скажите, Ольга, — обратился Эрик к старшей сестре, — а вы любили отца?

— Любила, — кивнула она. — Хотя и не так пылко, как Инна. — Она печально посмотрела в окно. — Сейчас я понимаю, что ревновала папу к сестренке, но ничего не могла с собой поделать. С папой у нас были довольно холодные отношения. А мне хотелось большего…

— Папа тебя тоже любил, — ответила Инна. — Ты сама не хотела с ним тесно общаться.

— Мне всегда казалось, что я у него на втором плане, — медленно продолжила Ольга. — Сначала отъезд мамы, потом женитьба на Вере, рождение Инны… Он был в этой жизни, а я осталась в прошлой!

— Неправда! Папа тебя очень любил и все время расстраивался, что ты его избегаешь!

— Да? — удивилась Ольга. — Мне он этого никогда не говорил. В любом случае уже ничего не вернешь. А я так хочу сказать, как я его люблю! — и девушка внезапно разрыдалась.

Она плакала жалобно, словно потерявшийся ребенок. Инна хотела было подойти и обнять сестру, но передумала и осталась на своем месте.

— Ну, все, хватит, — Ярослав был единственный, кто подошел к девушке. — Все знают, что ты любила отца. И он это знал. Я слышал, как он говорил Еремею, что очень хотел бы, чтобы ты была чуть более мягкой. Он знал, что ты его любишь, но не можешь переступить через себя и простить ему вторую женитьбу.

— Серьезно? Он так говорил? — Ольга подняла на парня заплаканные глаза.

— Еремей Еремеевич… — Ярослав обернулся к мужчине.

— Да, был у нас такой разговор, — подтвердил тот, — Гоша жаловался, что ты вся в мать. Та никогда не подходила первой, даже если была виновата, и ты такая же.

— Значит, мама была упрямой?

— Да, очень!

— А вы ее знали?

— Знал! Причем очень хорошо. Мы раньше дружили семьями. А когда твоя мама приняла решение уехать за границу, то дружба закончилась. Моя жена не приняла Веру, а Вере не понравилась Люся. Потом Люся умерла, и я стал чаще ездить в гости к вашему отцу.

— А почему мама уехала?

— Не знаю точно. Гоша говорил, что ей предложили хорошую работу, и она не могла отказаться. Правда, она звала с собой твоего отца, но он и сам не поехал, и тебя не отдал. Сказал, что глупо тащить ребенка невесть куда. Кстати, он оказался прав. Сначала она писала, звонила, присылала подарки. А потом звонки стали все реже, поток писем иссяк, и она пропала. Гоша пытался узнать, что с ней случилось, и какие-то общие знакомые рассказали ему, что она счастлива, получила обещанную работу, живет с мужчиной и думать забыла о прежней жизни.

— Я раньше часто спрашивала папу о маме, — произнесла Ольга. — Но он никогда мне о ней не рассказывал.

— И правильно делал! — подхватил Еремей. — Как бы ты себя чувствовала, если бы узнала, что мать тебя бросила?

— Не знаю, плохо, наверное.

— Вот именно! Так что Гоша все правильно сделал.

— Олька! — Инна бросилась к сестре и крепко обняла ее. — Прости, я тебя все время дразнила, а нужно было жалеть… Ведь у меня были и папа, и мама. Хотя мама еще та, но лучше такая мать, чем которая тебя бросила.

— Не надо, Иннуся, — слабо отмахнулась Ольга. — Я уже выросла, стала большой девочкой и способна сама о себе позаботиться. Вот только папы больше нет…

Мариша чуть слезу не пустила, настолько жалко ей было Олю. Не повезло девчонке! И маму потеряла, и с папой контакт не нашла. А теперь и вовсе поздно о чем-то сожалеть.

— Значит, ни у кого никаких соображений нет… — повторил Эрик и снова оглядел присутствующих.

Те в ответ помотали головами.

— А кто еще живет в доме?

— Кроме нас, проживает Лена, она выполняет обязанности горничной, — стала перечислять Инна, — Марта Игоревна, повариха, и папина секретарша — Ирина Владимировна. Но мы все зовем ее Ирочка.

— А охранник?

— Вы имеете в виду Марата? Он уезжает домой. А кроме него, есть еще и Иван. Они работают по очереди. Одну неделю — Марат в первую смену, а Иван в ночь. А потом они меняются.

— А секретарша постоянно проживает в вашем доме?

— Последний месяц — да. Папа потянул ногу, и доктор запретил ему много ходить. В крайнем случае только по дому. Он в офисе оставил своего заместителя, а секретаршу пригласил пожить здесь.

— А почему бы ему просто не отдохнуть?

— Папа не умеет отдыхать. Без работы он становится злым и раздражительным.

«Как мне это знакомо!» — пронеслось в голове у Мариши.

— Работы много, и папа хочет выполнять ее сам. Но без секретаря у него это плохо получается. В голове мыслей много, но их нужно перенести на бумагу. А у Ирочки нет автомобиля, и она не смогла бы ездить к папе каждый день. Вот он и предложил ей пожить у нас.

— Вера Николаевна сказала, что вы меня вызываете? — в гостиную быстрой походкой вошла горничная. — Я к вашим услугам.

— Да, у меня к вам два поручения. Первое — приготовить три комнаты для проживания. Мы останемся здесь, пока дело не будет закончено, — пояснил он. — А второе — пригласите сюда, пожалуйста, Марту Игоревну, Ирину… — сыщик бросил взгляд на Инну.

— Владимировну, — подсказала та, — но можно просто — Ирочка.

— И Марата, охранника.

— А мне что сначала делать, готовить комнаты или звать народ? — впала в ступор горничная.

— Сначала звать народ. Вас мы тоже ждем, так что поторопитесь.

Елена кивнула и побежала выполнять поручения.

— Вы пока свободны, — сказал сыщик всем присутствующим. — Я переговорю с обслугой, а потом решим, куда двигаться дальше. Да! И пока никто никуда не уезжает, — добавил он. — Всем все понятно?

— Когда говорит такой красивый мужчина, — проворковала Лиана, — сразу все становится понятно!

— Пойдем, — прошипел Анатолий и бесцеремонно взял девушку за локоть.

— Ты считаешь, что я без поддержки не смогу дойти до своей комнаты? — процедила она. — Слава богу, ноги пока на месте.

— До поры до времени, — еле слышно сказал мужчина.

— Фу, какой грубиян! — нарочито громко произнесла девица. — Господин сыщик наверняка более обходительный, в отличие от тебя!

— Давай двигай! — Черемнов вытолкал ее из комнаты.

— Ну и девица, — присвистнул Голубев, когда гостиная опустела. — Тайфун! А уж какая красотка!

— Ты на нее даже не смотри, — предупредил его Эрик.

— Что, думаешь, братец мэра приревнует?

— Нет, он-то как раз меня мало волнует. А вот она сожрет и не подавится. Диву я даюсь на мужиков, которые кидаются на таких акул. Ведь видно же невооруженным взглядом: ей нужны от мужиков только две вещи: деньги и признание ее неотразимой.

— Да? — с сомнением сказал следователь. — А я бы никогда про нее так не подумал.

— А как бы ты подумал?

— Что она мечта любого мужчины!

— Мечта… — хмыкнул Эрик. — Попробуй помечтай о такой, потом без штанов останешься!

— А ты откуда знаешь? — и Голубев хитро посмотрел на сыщика.

— Знаю… Был печальный опыт.

Мариша удивленно посмотрела на сыщика. Надо же… А она-то думала, что он — неприступная скала. Оказывается, и в его жизни не обошлось без любовной истории. Нужно будет как-нибудь расспросить его об этом. Когда настанет подходящий момент.

Дверь гостиной снова открылась, и в комнату вошла очередная группа. Первой вышагивала высокая стройная дама лет сорока в темном облегающем костюме. За ней следовала женщина постарше. Невысокая, пухлая, с красным цветом лица и выражением обиды.

«Интересно, ее и в самом деле чем-то обидели или она всегда такая?» — подумала Мариша.

Замыкали шествие мужчина в черном костюме и уже знакомая им горничная Елена.

«Что значит социальные различия, — пронеслось в голове у Мариши. — В данном случае сразу понятно, кто есть кто. Первая, без сомнения, секретарша. Следующая — повариха, ну а про мужчину и гадать нечего — конечно, охранник».

— Меня зовут Ирина Владимировна, — сразу же представилась высокая женщина. — Я личный секретарь Георгия Семеновича. Вернее, была им до сегодняшнего дня, — поправилась она. — Вы хотели нас видеть?

— Да, — кивнул Эрик, — садитесь.

Женщины с опаской опустились на диван. Мужчина остался стоять. Мариша с интересом рассматривала секретаршу. В ее понимании личный секретарь — это молодая, красивая, длинноногая и, к сожалению, не очень умная девушка. Сразу вспомнилась шутка: работают две женщины: одна — невысокая, некрасивая, печатает сто двадцать знаков в минуту. Другая — сексапильная штучка с длинными ногами, печатает пять знаков в минуту. Угадайте, кто из них личный секретарь директора?

Данная особа не подпадала под общепринятое мнение о личном секретаре босса. Она была уже не первой молодости. Лет сорока, не меньше. Некрасивая, хотя и с хорошей фигурой. И даже не пытающаяся выглядеть хоть чуточку привлекательнее. Ирина не носила каблуки, а ее походка была далека от походки соблазнительницы. Хотя… Может, именно так и должна была выглядеть секретарша мужчины, чья жена практически не отличается от нее по возрасту?

Мариша продолжала разглядывать женщину. Что-то в ее образе цепляло ее. Почему женщина выглядит некрасивой? У нее правильные черты лица, большие глаза, пухлые губы… И даже очки ее не портят. Единственным выразительным пятном на ее лице были глаза — карие, словно спелые вишни. А затемненные стекла делали их еще и загадочными. Если ей подкрасить ресницы и наложить немного румян, она бы преобразилась!

— Как вы относились к вашему шефу? — услышала она вопрос Эрика и переключилась на других женщин.

— Мы его очень уважали! — ответила Ирина за всех присутствующих.

— Он был легким человеком?

— Что вы вкладываете в понятие «легкий»? — немного насмешливо поинтересовалась она.

— С ним было просто работать? Он раздражался без причины? Оскорблял вас?

— Нет, никогда ничего подобного не было, — уверенно покачала головой секретарша и посмотрела на остальных женщин.

— На кухню хозяин никогда не заходил, — пожала плечами Марта Игоревна. — Я обычно даже не знала, дома он или нет. Так что мне сложно что-то сказать о Георгии Семеновиче. Мой непосредственный, так сказать, начальник — Вера Николаевна. Она всегда забегает на кухню, отдает распоряжения, потом меняет их по нескольку раз на дню. В общем, сплошная ненужная суета.

Мариша внимательно пригляделась к женщине.

«А ей ближе к пятидесяти, — решила она. — Тоже некрасивая, непривлекательная и к тому же на всех обиженная».

— А меня иногда хвалил, — встряла Елена. — Правда, это было редко, и то, когда хозяин был в хорошем настроении. Чаще всего он меня не замечал.

— А замечания делал?

— Никогда! Да это была и не его забота. Вот Вера Николаевна — это да! Всегда всем недовольна. То кровати плохо заправила, то пыль не протерла… А когда я все это должна успеть? Сами видите, дом немаленький. А я одна!

— А я могу сказать про хозяина только хорошее, — пробасил Марат. — Я никогда не видел таких выдержанных людей. А я, поверьте, повидал многое!

— А Вера Николаевна? — улыбнулся Эрик.

— Я с ней практически не пересекался. Так… Здрасте, до свиданья…

— Тебе повезло, — фыркнула Елена, — а мне достается по полной программе. Останавливает только хорошая зарплата, а то бы я давно ушла!

— Так мы все ради зарплаты и сидим, — сказала повариха и вытерла со лба пот.

— Я не люблю обсуждать хозяев, — заметила Ирина, — но Вера Николаевна и впрямь очень часто бывает слишком придирчивой. Мне повезло, что я от нее не завишу. Как-то раз она попыталась сделать мне замечание, но получила от Георгия Семеновича от ворот поворот.

«А! Вот в чем дело! Ирина выглядит такой неприглядной, чтобы жена не придиралась, — подумала Мариша. — Мол, симпатичная секретарша и все такое… Ей бы только накрасить глаза да нанести на губы блеск».

— Такое впечатление, что убить должны были Веру Николаевну, а не вашего шефа, — с улыбкой заметил Эрик, но глаза его остались холодными.

— Я просто не представляю, кто мог поднять руку на хозяина! — жалобно сказала Марта Игоревна. — Не иначе, ненормальный какой… И как только он в дом пробрался!

— Никого постороннего здесь не было, — терпеливо сказал Марат. — Я с утра на посту. А мимо меня и муха не проскочит!

«Ага, и баран не пролетит!» — добавила про себя Мариша.

— Вы уверены, что посторонних не было? — уточнил Эрик, хотя и не сомневался в показаниях охранника.

— Уверен! — кивнул тот. — У меня и видеозапись есть. Все гости живут здесь уже несколько дней. Утром просыпаются рано, а на работу никто не едет. Часов в восемь я видел хозяина в саду, а в девять сообщили, что Георгий Семенович мертв.

— Вы разговаривали именно с Георгием Семеновичем? Вы узнали его? — уточнил Голубев.

— Конечно, он прошел мимо меня в пяти метрах.

— А почему все просыпаются рано? — вдруг поинтересовался Эрик.

— Не знаю, — пожал плечами Марат. — Привычка, наверное.

— Странно… Обычно в семействах такого рода любят поваляться в кровати.

— Вы не правы, — вмешалась Ирина. — Эта семья всегда была работящей и трудолюбивой. Хозяин просыпался рано. В шесть часов он уже был на ногах. Вере Николаевне он тоже спать не давал. Приучал ее, так сказать, к труду. Только она все равно все сваливала на Елену. Девочки учатся. Правда, сейчас каникулы, но позже половины восьмого никто не встает. Анатолий Черемнов и вовсе ранняя птичка. В его профессии долго спать нельзя, а то проспишь все на свете.

— А Лиана? — полюбопытствовала Мариша.

— С Лианой — большой вопрос. Я никак не могу понять, что она за фрукт такой. Вроде — светская львица, но все чего-то вынюхивает, высматривает… Может, это натура у нее такая?

«А глаза у Ирины гораздо красивее, чем у Лианы, — вдруг подумала Мариша. — Интересно, Георгий Семенович это замечал?»

— Таким образом, делаем вывод, — подвел итог Эрик. — Посторонний не мог убить вашего хозяина. Значит, это сделал кто-то из вас.

— Из нас? — побелела Елена.

— Я имею в виду не лично вас, тех, кто присутствует сейчас в комнате, а всех, кто находится в доме.

— Но это невозможно! — Ирина подняла на сыщика глаза.

— Почему?

— Чтобы совершить убийство, нужно иметь как минимум веский повод.

— Наверняка, — кивнул сыщик. — Поэтому мой следующий вопрос звучит так: кто-то из вас имеет представление о том, кто мог убить Георгия Семеновича?

— Да вы что! — махнула рукой Елена. — Его все любили! И жена, и девочки!

— А Анатолий Вадимович?

— Он очень уважал хозяина! — встряла Марта Игоревна. — Всегда называл его только по имени-отчеству. И Еремей Еремеевич души в нем не чаял. Все-таки друг детства. Знаете, как в таком возрасте начинаешь ценить дружбу? Особенно если многих уже потерял.

— У Еремея Еремеевича с вашим хозяином никогда не было конфликтов?

— Никогда, — покачала головой повариха, но Мариша заметила, что женщина, прежде чем ответить, сделала небольшую паузу.

— Как давно вы здесь работаете? — сменил тему Эрик.

— Я — десять лет, — ответила Лена. — Я живу в соседней деревне, и мне очень удобна эта работа. Многие из наших ездят в город. Сначала два часа трясутся в транспорте, потом столько же обратно, тратят кучу денег на проезд, да еще и зарплаты мизерные. А у меня все прекрасно получилось. Добежать до работы — всего двадцать минут, и зарплата всегда вовремя. Сначала надо мной все смеялись, говорили: зачем идешь в поломойки? Поимей уважение к себе. А я считаю, что уважение — это когда за свой труд ты получаешь хорошую зарплату. А уж кем я работаю, это другой вопрос. Самое главное, что не стою на обочине дороги! — и она остановилась, чтобы перевести дух.

— А я пришла сюда вместе Георгием Семеновичем, — ответила повариха. — Мы с его мамой были соседками. А потом мой сын женился, появились дети. Мне вроде как и места в квартире не нашлось. Разговорились с Гошиной мамой, а Гоша, оказывается, ищет повариху с проживанием. Я и пошла. Ни разу не пожалела!

Эрик перевел взгляд на Ирину.

— Я вместе с Георгием Семеновичем уже три года. Раньше я работала с его напарником, а когда они объединились и стали партнерами, перешла к хозяину.

— А почему? Или вам Георгий Семенович больше приглянулся?

— Все не так! — рассмеялась Ирина и сразу преобразилась.

«Ей бы немного макияжа», — снова подумала Мариша.

— Это мой бывший шеф решил обзавестись новой секретаршей.

— Покрасивее и помоложе? — улыбнулся в ответ Эрик, выдав известную киношную фразу.

— Именно так! Но я не в обиде. Мне сразу понравился Георгий Семенович. В первую очередь он ценил в людях профессионализм, а не внешность. Я никогда не путаю работу и личные отношения, и в этом мы с ним очень похожи. Кстати, мой бывший шеф подъезжал ко мне, но я отказала ему. Вот он мне и отомстил. Уволил. А Георгий Семенович позвал к себе. Я ведь эту работу знаю назубок. Зачем же ему брать новую помощницу и вводить ее в курс дела, если я оказалась под рукой!

— А сколько вы проработали с бывшим шефом?

— Пять лет.

— А до этого он вам не делал… непристойных предложений?

— А вы бы сделали? — Ирина пристально посмотрела на сыщика.

— Я тоже не путаю рабочие и личные отношения, — невозмутимо ответил он.

— Правильно! — кивнула Ирина. — Я давно для себя решила, что личная жизнь не для меня, и полностью окунулась в работу. Поэтому понятия «личные отношения» для меня не существует. Работа, работа и только работа!

Мариша с любопытством уставилась на женщину. Странная, однако, особа! И почему ей не подходит личная жизнь?

— Не удивляйтесь, — пояснила Ирина в ответ на недоуменные взгляды мужчин. — Просто у меня был один неудачный опыт замужества, и после этого мужчины для меня больше не существуют. Как объекты сексуального интереса, я имею в виду.

— Зато вы их интересуете, — заметил Голубев.

— Я? Кто вам сказал? — удивилась женщина.

— Вы сами. Ведь бывший шеф к вам приставал? Значит, вы дали ему повод.

— Ах, это… — снова рассмеялась женщина. — Там была другая ситуация. Я встречалась с подругами. Они затащили меня в торговый центр, и мы хорошо провели время: ходили по магазинам, посетили салон красоты… В тот день на меня что-то нашло, и я впервые за много лет сделала макияж и прическу. А девочки заставили меня купить новое платье. В этом виде я и встретила шефа. Вы бы видели его лицо, когда он понял, что это я! С тех пор он и начал ко мне подкатывать.

— Но почему вы так себя уродуете? — вырвалось у Мариши. — Вы бы были настоящей красавицей, если бы захотели.

— Когда-то я этого очень хотела, — серьезно ответила Ирина. — А сейчас у меня одно желание — чтобы мужчины не обращали на меня никакого внимания! И мне это удается. Кстати, Георгий Семенович очень это ценил.

Мариша покачала головой. Она не могла понять такого самоотречения. Видимо, жизнь Ирину хорошо потрепала.

В гостиную заглянул невысокий молодой человек в спортивном костюме и, стрельнув взглядом по Эрику, сказал:

— Алексей Анатольевич, мы закончили, тело забираем с собой. Мы вам еще нужны?

— Пока нет. Отзвонитесь, как только будут результаты экспертизы.

Парень взял под козырек и быстро исчез.

— А вы пока можете быть свободны, — обратился Эрик к людям. — Чуть позже я еще с вами переговорю.

Все присутствующие не заставили себя долго ждать. Через минуту в комнате уже никого не было.

— Почему ты не спросил их про нож? — поинтересовался Голубев.

— Хочу дождаться результатов экспертизы. Посмотрим, что скажут твои парни, а потом устроим подробный допрос.

— Да, дельце… — протянул следователь. — Как я не люблю такие преступления! Вроде все на виду, круг подозреваемых очерчен. А предъявить обвинение никому не можем!

— Предъявим, не волнуйся!

— Хотел бы я быть в этом уверен, — проворчал Голубев.

— А что тебе мешает?

— Начальство и Анатолий Черемнов.

— А при чем здесь Черемнов? — удивился сыщик. — Нормальный парень…

— Что-то подсказывает мне, что он причастен к этому делу. Но вот прижать его я не смогу. Не дадут.

— Не переживай! У тебя есть дурная привычка накручивать себя раньше времени. Еще ничего плохого не случилось, а ты уже просчитал все возможные варианты.

Голубев только рукой махнул.

— Что, пойдем обедать? — потер руки Эрик и встал с дивана.

— Обедать?!

— А что тебя удивляет? Ах, да! Я же забыл, что твой организм умеет работать практически без пищи. А ты будешь выгодным мужем! Жаль, что никто не берет! — Эрик ухмыльнулся. — Что ж, как хочешь. А мы с Маришкой пойдем подкрепимся. Покажешь, где здесь пищеблок?

Голубев вздохнул и поплелся на первый этаж. Марише, шагавшей в паре метров от него, было слышно, как урчит его желудок.

— Видимо, он почуял, что скоро будет раздача пищи, — хихикнула Мариша, обращаясь к сыщику. — И решил напомнить о себе своему хозяину!

Кухня оказалась просто огромной. Три холодильника, две плиты, множество шкафчиков…

— А мы к вам! — широко улыбаясь, заявил с порога Эрик. — Надеюсь, вы нас накормите?

Марта Игоревна кивнула.

— Проходите. Где вам накрыть? Хозяева обычно кушают в столовой. Здесь питается только обслуга.

— Мы на хозяев не тянем, — заявил Эрик. — Можем перекусить и здесь.

Мариша кивнула. Они уселись за длинный деревянный стол и с удовольствием втянули в себя ароматные запахи. Голубев немного потоптался около стола и тоже опустился на стул.

— Надеюсь, вы не будете заседать полдня?

— Мы — не будем, — заверил его сыщик. — А вот по поводу тебя — не знаю.

— Я вообще могу не есть… — начал следователь.

— Знаем, знаем, наслышаны… Будь добр, не хочешь кушать — иди отсюда. Только не порти аппетит!

Голубев тяжело вздохнул, потянул носом и замолчал.