Море. Сказка-притча

Ксения Жигалина

Жизнь складывается из событий. Происходящих и НЕпроисходящих. Вот и у главного героя однажды НЕ произошло одно важное событие. Жизнь его получила свою внезапную точку. Но вместо слова «конец» почему-то последовал новый абзац. Он решил выяснить, почему и зачем так случилось. Чем занимаются смотрители ив? Где кончается лес? И что было у него тогда за спиной!«Море» – это сказка-притча о поиске. Поиске причин, поиске берега, поиске покоя.Это первая сказка, которую автор решила проиллюстрировать.

2

С какого-то момента Деду стало странно, он не уловил. Но вдруг понял, что глазами он видит одно, а перед внутренним взором все не так. Откроет глаза — вон полоса леса. Темная, далекая. А закроет глаза — вот и лес. Стоит впереди, как стена. Почти совсем перед ними. То полоса, то лес. То полоса, то лес.

— Варган. Ты б достал карту, что ли. Может, там уже видно чего?

Варган достал карту и внимательно в нее всмотрелся.

— Карта говорит, скоро лес.

— А как так?! — Дед повертел головой. — Вон же далеко еще.

Варган пожал плечами и тыкнул в карту.

— Ну, вот же. Скоро лес. Чего там впереди видно — ты не смотри.

— Я и не смотрю, — покачал головой Дед. — Не смотрю — и вижу лес. А посмотрю — нет его.

Варган покивал. Все правильно. Значит в курсе лес, что Дед идет, значит ждет. Интересно. А вслух сказал:

— Лес всегда начинается изнутри. Как внутри в лес придешь — тут он и вокруг окажется.

Дед закрыл глаза и снова увидел лес. Вот, прямо рядом уже. Огромный. Высокий. И даже запах как будто. Толку, что он далеко перед глазами. Закроешь — и вот. И даже как будто слышно. Дед прислушался. Шумит. Тихо так, но все одно — не кузнечики. Лес.

Дед поежился. Хорошо все-таки, что карта есть. Какая-никакая, а карта. И Варган ее читает. И плохо то, что первая досталась неизвестно кому.

— Варган, а ты с кем в карты-то играл? Кому карта досталась?

— С Тютей играл, с Ольгой и Данилой. Потом еще Постник подсел.

— Постни-ик, — протянул Дед. — А выиграл кто?

— Ольга.

— Ольга?! — Дед присвистнул. — Эка. Научилась, значит. Она ж в карты-то не умела никогда. Кто ж ее выучил…

— Она сказала — сама. Сказала, по книге училась.

— По книге, — фыркнул Дед. — Значит, сначала она читать выучилась. Ишь ты. Интересно. А что ж она ставила?

— А книгу и ставила. Сказала, в ней много игр расписано. И раскладок. Сказала, интересная книга. Старая.

— А чего ж она ее ставила, когда та такая хорошая?

— А ей карта понравилась, — пожал плечами Варган. — Она ее в руках повертела и сказала, что ей нравится. И поставила книгу. Постник очень хотел выиграть. Очень ему книгу хотелось. Он раскладки любит. Он казан ставил.

— Казан! Казан Постника и я бы не прочь заиметь. Только незачем. И в карты не умею.

— Тогда тебе книга нужна.

— Так она ж ее не проиграла. И карту забрала, и книгу оставила.

— И казан забрала, — напомнил Варган. — И Данилин ремень с кармашками. И Тютину зеленушку ручную певчую.

— От девка! — восхитился Дед.

— Ну, я ее только того, запер. Как бы не обиделась…

— А как запер-то?

— Да я ей телегу под дверь сложил. Бочком так. Сдвинуть-то сдвинут, если поможет кто. Я ж не уморить, а чтобы ворота закрыли. Кто ее знает, зачем ей карта.

— Отож.

— Дед, а Дед, а может, и ей тот берег нужен?

Дед поглядел на него исподлобья.

— Да не. Вряд ли.

— На кой вам сдался этот берег?

Дед протестующе поднял руку.

— Ей — не знаю. А мне — да. Но зачем — после скажу. Если сам не поймешь.

— Ладно. А лопата тебе зачем? Берег откапывать? — Варган хохотнул.

— Много ты больно понимаешь. Чего мне было брать? Жернова?

— Ну и то так.

— Ружья у меня и не было никогда. Грабли как-то не возьмешь. На что они, грабли-то в лесу сдались? Лопата — в самый раз. Лопатой копать можно. Мог вообще без лопаты остаться, — добавил Дед.

— Как так?

— Если б Митька унес ее с собой. Он куда-то из дому подался и еще не вернулся. Где его бегать искать? По всем дворам? Дня не хватит. Я вчера ходил к его матери разговаривать.

— Ну, вижу, хорошо поговорили.

— Митька, главное, не велел, видите ли, отдавать ее мне! — горячился Дед.

— О как. Ну-ка, — Варган взял лопату и стал ее разглядывать. — Ну что же. Хорошая. Крепкая. Новая. Но чтобы уводить ее средь бела дня… А что, может, Митька не хотел, чтобы ты ушел?

— С чего бы?

— Ну, смотри. Митька лопату забрал, Ольга карту выиграла. Сговорились встретиться где да и в лес идти.

— Так и шли бы! Я-то им чего?

— Да кто вас, деревенских, знает.

— Да дурак просто, — отмахнулся Дед.

Он снова остановился и закрыл глаза. Лес стал еще ближе. Вот прямо руку протяни только.

— Что, совсем близко? — Варган достал карту. — Ну да. Ну да.

— Что ты на ней видишь? — вскинулся Дед. — Она ж белая!

— Сам ты белый. Не умеешь — не суйся. Твое дело — лопата. Мое — карта.

— Мое дело — берег найти.

— Лесной берег… — хмыкнул Варган. — Ты когда моргаешь — обращай иногда внимание. Уже совсем близко.

— Смотри-ка, а так-то он ближе и не стал ничуть, — Дед вгляделся в горизонт.

— Ну да. Так он и был бы, если б карты при нас не было.

— Как так? — удивился Дед. — Без карты, стало быть, нам бы до него еще топать и топать?

— Вот-вот. Карта есть — по ней ближе в разы.

— Ладно. Ну ладно. Это пускай. Но ты скажи вот что. Карта-то у тебя. А вижу лес, не глядя на него, я.

Варган остановился на мгновение, но тут же пошел снова.

— Ну да. Это всегда так. Мы ж вместе идем. Вместе по карте.

— Ладно. Все одно не пойму. Если б этой белой картонки при нас не было — идти неделю. А как белая картонка с нами — идти день… — бурчал Дед сам себе. — А откуда у тебя вообще эта карта? Даже две. Тоже выиграл?

— Одну выиграл, да. В верховьях, у лодочника.

— У лодочника, — Дед прищурился. — Бедовый мужик.

— Ну так, — согласился Варган. — Лодочник же. Кто еще в лодочники пойдет… — его передернуло.

— А вторая?

— Вторую мне маманя выдала, когда помирала. Сказала, вздумаю если куда податься, так по карте потом вернуться — раз плюнуть. Она точку на ней поставила спицей горячей. Аккурат там, где наш дом.

— А чего ж ты, дубина, маманину карту Ольге отдал?! — Дед аж взъерепенился весь.

— Ты чего, — попытался утихомирить его Варган. — Вот она, маманина. Я лодочникову отдал. Ну ее. Хоть и одинаковая в точности.

— Как лодочникову? Как маманина? Точка должна ж быть! А где же?!

Варган снова достал карту из котомки.

— Ну вот же! — и ткнул пальцем.

— Где? — Дед безуспешно пытался что—то там разглядеть. — Дуришь меня?!

— Да загреби тебя в качель, вот! — Варган, вместо того, чтобы разозлиться в ответ, загоготал аж до слез. — Ну, вы, деревенские, даете! Мало то, что саму карту не читаете, так даже и метки нацарапанные не видите…

Дед насупился и замолчал. Дурит его Варган или нет — не поймешь. Это раз. Но есть два — лес, если закрыть глаза, ведь был. Каждый раз. Не девался никуда. Наоборот — приближался. Со страшной силой, если сравнивать с тем, который был виден глазами.

Дед в очередной раз закрыл глаза для контроля и остановился.

— Варган. Кажись, дошли.

Он стоял с закрытыми глазами и вытягивал вперед руки, нашаривая ими перед невидящим лицом громадные и колкие еловые лапы, душистые и теплые, нагретые солнцем опушки.

Варган посмотрел в карту. Так и есть.

— Дошли.

— Варган, а Варган. А чего он шумит-то так?

— Как чего? Лес же.

— Ветер?

— А конечно. Ветер тут у нас почти всегда ветками бегает. Листвой шебуршит, ветками трется, стволами скрипит. Живет он тут, думаю. Ну, и еще сами деревья. Как не шуметь-то?

— В смысле?

— Ну, сами они шумят.

— Как так? Чего им самим шуметь-то? Стоят себе и стоят. Чем они шумят?

— Стоят себе… Ничего они себе не стоят. Ишь чего выдумал. Это не ваши яблони и груши. Не редиска и не картоха. Это — лес. Он идет.

— Это как так — идет? — Дед аж присел, закрыл глаза и стал снизу вверх оглядывать деревья, огромные, в самое небо.

— Идет. Чего непонятного. Ну да тебе-то впервой, ясно. Ну ладно. Смотри. Лес — он живой. Он чует, он идет. Вот и шумит. Как не шуметь на ходу? Все растения, от дерева-великана, до самой малой былинки, идут. Просто очень медленно. Вот сразу—то и незаметно. А если прожить в одном месте долго — тут и увидишь.

— Так ты видел, как ходят деревья?!

Варган улыбнулся.

— Они не так ходят, как вот мы. Но вот год назад, скажем, ты поставил себе дом под вязом. А за этот год он ушел от дома на три метра. Подвинулся.

— Может, это земля ползет? — предположил Дед, которому совершенно было невозможно представить себе движущиеся деревья.

— Не. Не земля, точно. Дома, камни — на местах своих, ручейки, озерки — все по местам. Только растения идут. Лес.

— Ого… А куда они… идут?

— К своему краю.

— Но мы же на опушке! Это и есть край, и нет же тут ничего… такого… Ведь нет?

— Ну да. Обычная опушка. И что?

— Ну, если лес идет к краю, а тут и есть край, то тут должно быть… кладбище всех лесных растений? А нету же.

— Значит это просто опушка, а не край леса, — Варган говорил спокойно, тихо, убедительно, как с ребенком, все же лес решил впустить Деда, надо уважать это решение.

— А ты видал край? Был там?

— Не. Никто из наших не был.

— Как так?

— Я не слыхал, чтобы кто-то бывал.

— А на карте он есть?

— Нет.

— Откуда ж про него вообще известно?

— Не знаю. Видать, кто-то все же бывал. Может, научники? Они карты рисуют.

— А почему ж на карте тогда нет?

— Так нельзя, наверное. Не нашего ума дело. Где-то край за границами карты.

— А ты ж говорил, на карте весь лес.

— Ну да. Весь. Весь живой, идущий.

Дед снова закрыл глаза и вертел головой.

— А чего ж, теперь так и идти — с закрытыми глазами?

— Ну да. Ты не боись, скоро привыкнешь. Я вот сейчас тоже закрою — тогда ты меня увидишь. Там, — и Варган закрыл глаза.

— О как! — Дед посмотрел на него. — Я и ты, мы друг дружку будем видеть только, если глаза закроем?

— Отож.

— Надо бы их завязать тогда, что ли.

— Зачем? Ты ж, когда откроешь, на поле очутишься, а закроешь снова — снова будешь в лесу. Причем на том же самом месте. Стоймя стоять будешь. Вот смотри, — Варган показал Деду карту еще раз. — Вот здесь мы, видишь?

— Что за фокусы опять, Варган?! — Дед хмуро зыркнул, аж зажмурившись. — Была белая — стала зеленая! А толку-то?! Все одно ничего не видать. Зеленая и все.

Варган снова стал потешаться над «этими деревенскими».

— Ой, ладно, — отдышавшись, махнул он рукой на Деда. — Береги, значит, меня. Один я карту читать умею.

— Это чего это? — усмехнулся Дед. — Чего случится, если тебя тут сожрет кто? Я только глаза открою — раз! — и я на поле. И домой поверну!

— Ага, ага, — покачал головой Варган. — А куда домой-то?

— Ну как куда? В сторону от леса.

— Не, брат. В сторону от леса ты уже не повернешь. В лес мы уже приперлись. Теперь-ка вот попробуй, открой глаза.

Дед послушно открыл глаза. И увидел их обоих снова на поле. Подумал было поддеть Варгана, да передумал. Он огляделся и увидел, что синеющая далью опушка теперь у них со всех сторон. Словно бы они стояли в центре необъятного, поросшего травой круга посреди леса.

— Так, — кивнул Дед. — А если закрыть глаза — снова лес?

— Ну, закрой, — предложил Варган.

Дед закрыл. Все. Лес. Тот же. Там же. Вот елка исполинская, прямо в небо растущая. Ага.

— Чуднó, — пожаловался Дед. — Трудно смотреть закрытыми глазами.

— Это да, но только поначалу. Погоди, обвыкнешься.

— Слышь, Варган, а мы что же, так и будем: тут по лесу шастать, а там — по полю? Не глядючи?

— Ну, выходит, что так.

— Все время?!

— Ну, эт мы посмотрим. Я так заранее сказать не возьмусь. Все ж таки то лес, а то я. Понимать надо.

— Ладно. Только это… А ну как ногу сломим? — Дед открыл глаза и стал оглядываться в поисках ям.

— Не, не сломим, — Варган тоже осмотрелся, но так, не всерьез.

— А сожрет кто?

— Не, не сожрет.

— А как это ты так в этом уверен-то?

— Так мы и тут ходим посреди леса, но только по полю. Ты ж сейчас только видал. Это заповедный луг. Для таких, как мы, приходимцев. Он такой огромный, что, даже если в лесу таких много бродит, на этом лугу они не встречаются.

— Етить-колотить, — оторопело поскреб затылок Дед. — А ты как все это знаешь? Кто сказал? Или сам как узнал?

— Про сам луг слыхал еще давно, в детстве. Про то, сколько там ходить — вообще никто никогда не знает заранее. Про то, что ничего на нем не случается — сам узнал. Я ж ходил сюда уже после того, как из лесу ушел.

— Не тоскуешь?

— Зачем? Станет мне у вас плохо — уйду. Чего тосковать-то.

Дед покачал головой, но согласился.

— А к глазам ты привыкнешь, — снова заверил его Варган. — Может, еще потом заново будешь привыкать с открытыми ходить, как знать. Поначалу только, когда просыпаешься, иной раз будешь открывать по старой памяти, спросонья-то. Но потом и это пройдет. Ну что, пошли, что ли?

— Пошли.

Дед вытер руки о штаны, снял картуз, перекрестился, нахлобучил его обратно, сглотнул и закрыл глаза.

— Да, — согласился, глядя на это, Варган. — Ходить тут нужно осторожно. С уважением. Просто так ничего не ломать, не топтать. Понял? Мы в гостях.

— Ты-то дома же почти, — возразил Дед.

— Дома-то дома. Но дом этот — лес. В общем, я тебе сказал. Имей в виду. И смотри, куда ступаешь. Тут не то, что у вас по огороду шлындать. Понимать надо. Смотри, — он снова подсунул Деду свою зеленую карту и тыкнул пальцем. — Мы сейчас вот здесь. Все вот это — лес.

— Прямо такой квадратный?

— Не, почему квадратный? А-а. Да ты не думай о карте как о зеленом квадрате. Это, — Варган накрыл карту всей пятерней, не-глядя Деду прямо в глаза, — лес. Вот это вот все — лес. Нет у него формы. Понимаешь?

— Понимаю, — неуверенно кивнул Дед.

— Понимаешь, — неуверенно кивнул Варган. — А я вот не понимаю, как мы будем этот твой берег искать.

Дед шел рядом с Варганом, вертел головой, поминутно то приседая, то отводя ветку от лица. Спотыкался, обходил, протискивался.

— Ох ты… — вздыхал он. — Тесно, как у меня в сарае. А ну-ка, дай-ка мне карту, — Он осторожно опустился на поваленное дерево.

Варган фыркнул, но карту все-таки подал и сел рядом.

— Так, — Дед внимательно стал всматриваться в зеленую поверхность.

Заметив какую—то пылинку, он ее смахнул. Не смахнув, потер пальцем. Потом осторожно поскреб ногтем. Варган хохотнул.

— Гляди-ка, и отсталые рано или поздно поддаются окультуриванию. Это — маманина точка. Там дом, где я и жил.

Дед вскинул на Варгана глаза и вылетел на поле. Закрыв их тут же, он недоверчиво и уже аккуратнее уставился на попутчика.

— Ты ж говорил — на опушке?

— Ну да. На опушке. Тут опушек-то много. Сколько хочешь тут опушек. Выбирай.

— Так, — Дед кивнул сам себе и снова погрузился в изучение карты.

Варганова точка теперь то и дело лезла Деду в глаза. Он это с удовольствием отмечал и сам находил ее глазами, будто якорь проверяя. Ведь когда он надумал идти в лес, у него не было ни единого сомнения, ничего никогда. Потому, видно, так все ладно и скоро и вышло. Потому и Варган согласился без уговоров вообще. Пойдешь — пойду. Вот и все дела. А как искать? Где именно? То неведомо. В лесу, вспомнил Дед, есть все. В лесу есть все, повторил он про себя. И увидел, или ему показалось, что он увидел, повыше середины карты линию. Не прямую, а, скорее, дугу. Да и ту всю корявую, не гладкую. Была она не длинная. Но была.

— А это чего? — как бы между делом спросил он.

— Это? Вот это? — Варган ткнул туда же. — Да не знаю. Откуда же мне знать. Я хоть лес и проходил, да не весь же, да и не по карте как-то, — пожал он плечами. — Туда пойдем?

— А можно? — неуверенно, как разрешения, спросил Дед.

— Можно.

— Далеко это?

— Да кто ж знает.

— А как мы-то узнаем? Дошли, не дошли?

— Ну… — Варган помял ухо, — мы пойдем туда. Это раз. А два — ну мы ж увидим, думаю, когда дойдем. Увидим — такое оно или не такое, как на карте. Там и поймем.

— Поесть бы, — предложил Дед. — Перед походом. У меня хлеб есть. Сухая колбаса. Сухари. Картохи взял немного. Соли.

— Вот это ты молоток, Дед. Что соль взял. Для картохи само то. Но картоху съедим позже. А для начала будем есть то, что помрет первым. У меня вареные курьи яйца. И с твоим хлебом. И красота! — он потер руки. — Слышь?

— Чего? — прислушался Дед.

— Журчит, вроде.

— Журчит.

Они огляделись и пошли на звук. Журчало недалеко. Журчал ручей.

— Можно? — решил на всякий случай посоветоваться Дед.

— Да об чем речь. Если вкусно — можно. Никак иначе мы все равно не проверим и не узнаем.

Дед зачерпнул первым.

— Вкусно.

— Поедим, пожалуй. Попьем. И пойдем.

Так и сделали. Но пойти не пришлось. Стало темнеть.

— Неужто день кончился? — удивился Дед. — Как так?

— А вот так. Тут темнеет ровно. Не как у вас в деревне. То раньше, то позже — баловство одно. Нет. В лесу у нас четко заведено. Восемь вечера — темнеет. Девять — темно, спать пора. Пять утра — светлеет. Шесть — светло, подъем.

— Ничего себе. Ни тебе будильник не нужен, ни куры. Хотя куры бы нужны. Пользы в них гораздо больше, чем одно только пение. Что ж значит? Что сейчас восемь, и через час будет хоть глаз коли?

— Ну да. Пора выбирать место для ночевки.

— Давай прямо тут и спать. От ручья чтобы не отходить далеко.

Варган припал к карте.

— Ручей идет туда же, куда и мы. Можем просто пойти вдоль него, заодно место приглядим.

— А что здесь кроме деревьев и не слыхать ничего? Птицы-то есть?

— Есть, конечно. И птицы, и звери. Только зачем орать-то? Это у вас там все животинки такие же, как люди. Орут, суетятся, шум один. Тут не так. Тут спокойно, тихо. Не всегда мирно, конечно — хищники тоже есть, куда ж без них. Но как-то по-другому все. Без суеты.

Мимо них прошел еж. Спокойно, не оглядываясь. Ходячая картина лесной степенности и чинности.

— А то все нервы, нервы, — пробормотал про себя Варган и положил перед ежом кусочек хлеба.

Тот хлеб понял, принял и пошел дальше.

— Как же от хищников спасаться? — удивился Дед. — Если мы их не услышим — они нас съедят, мы и не заметим.

— Ты хищника не больно-то заметишь при любых раскладах. Да и не нужны мы им. Хлопот с нами больше, чем радости. Не боись. Веди себя прилично, не свинячь. Имей уважение — и будет тебе счастье.

— Смотри-ка, — Дед указал на широкий мост через ручей. — Как дверь кто положил. Это чего это? — голос его сам собой стал тише.

— Мост, — удивился Варган. — Есть ручей — и мост есть. Что не так?

— Кто ж его сделал?!

— Да кто ж знает. Но здесь же кто-то живет. Значит и мост сделали. Как же без моста? Без моста совсем неудобно. Кстати, можем на нем и поспать. А чего ж. Широкий. Кому понадобится — разбудят.

Деду совсем не улыбалось быть разбуженным кем-то, кому может понадобиться среди ночи мост. Но ложиться прямо на землю посреди леса желания было еще меньше, и он согласился.

Было тревожно, но и приятно. Ни разу до этого он не ночевал на воздухе. А ведь еще и лес. Темнело быстро. Деду показалось, что часу не прошло. Хотя, может, и показалось. Может, прошло. Лежать на мосту было жестко, ну журчание постепенно утихомиривало тревогу, и Дед стал обращать внимание на все остальное. На то, что деревья все до того высокие, что неба почти не видно. Изредка только мелькнет звезда-другая в сплошной черноте ветвей. И пахнет вокруг непривычно, много чем, не разобрать. Дышать и дышать этим. Да еще Варган достал свой варган и стал тренькать на нем на удивление ловко. Дед заслушался.

Птица встряхнулась, усаживаясь на ночь поудобнее. Веточка где-то хрустнула. Да варган Варгана пел. Все. Вода, ветер да идущие куда-то деревья баюкали Деда, непривычно. Лежал он и чувствовал себя крошечным, плывущим на маленьком плотике посреди бескрайнего зеленого моря. У лесного моря нет ни конца, ни края. Волнуется это море беспрестанно, но все одно — чинно волнуется и ладно. Внушительное такое, но доброе. И все-то в нем по делу, все-то по справедливости. А Дед плывет на своем плотике — ни паруса у него, ни весел нет. Одна только лопата. А ему надо берег найти. Страсть как надо. Просто кровь из носу. А берегов-то и не видно ни одного. Уходит море за горизонт во все-все стороны, куда ни посмотри. Ровно и зелено.