Фамильяр ее ведьмачества

Ксения Болотина, 2019

Чужой, неизведанный мир. Сказка, жестокая и страшная. Ее создала для меня собственная мать со своим мужем, который искупал руки в моей крови по локоть. И только древняя старушка, да невольный подселенец в мое тело, смогли удержать меня на грани. Они вернули меня в мир живых, научили заново ходить, дышать, жить и даже творить добро. Только верить и любить я отказалась. Навсегда. Так я думала до недавнего времени…

ГЛАВА 3

Голова мотается из стороны в сторону, еще немного и меня стошнит. Нет сил даже возмутиться, не то что попытаться вывернуться из крепкого захвата. Перед глазами темнеет и мелькают звезды, не те, что в небе, а более мелкие и противные, явные предвестники скорого обморока.

Впивающееся в живот плечо, большая рука обнимающая обнаженные ноги. Во всем этом нет ни грамма сексуального подтекста, только необходимость удерживать мое, почти безвольное тело.

Остановка, чувство полета, настолько быстрое, что если бы не удар вышибающий дух, его можно было бы принять за плод воображения.

Тихие шаги. Не будь под ногами шелестящей травы, их было бы не слышно.

Нет сил встать и идти. Сил нет даже на то, что бы приподняться на руках. Могу только лежать и слегка двигать головой.

Красные отблески бьют по глазам. Закат. Наверное. Что бы подтвердить мои предположения, надо перевернуться на спину и посмотреть в небо. Непосильная задача.

Перед глазами зеленая трава. Не высокая, наверняка мягкая и тонкая, будто газон. В нескольких десятках шагов толстые стволы деревьев. Самое начало леса. И по-хорошему надо бежать, спасаться, хотя бы ползти. Дракон не отпустит. Но сил хватает только на мысли и открытые глаза.

«Иди к воде».

Шелестит вокруг меня трава, голосом доброй старушки.

Улыбаюсь открыто и светло. Вот и первые признаки сумасшествия пожаловали. Если дракон еще немного задержится, у меня есть все шансы окончательно съехать с катушек и принять смерть с улыбкой на губах.

«Иди к воде».

Снова шелестит рядом трава, жаля тело острыми иглами. Если бы могла, наверное, подскочила бы на месте.

«Там спасение».

Цветок выросший прямо на моих глазах, касается моей щеки белыми лепестками и тянется в сторону, указывая мне направление.

Вдыхаю сладковатый запах и снова улыбаюсь. Обветренные губы не выдерживают такого издевательства. Тонкая кожица лопается и по моему подбородку стекает щекочущая, теплая капля.

«Иди к воде».

«Иди к воде».

«Там спасение».

Раз за разом повторяет все вокруг меня, все громче и громче. Сливаясь в фоновый шум.

«Иди».

«Иди».

«Иди».

Оседают на моем лице мелкие капли воды.

— Не могу, — выдавливаю из себя еле слышный шепот.

«Должна».

«Должна жить».

Взрывается все вокруг меня голосами.

«Он рядом».

Все резко замолкает в оглушительной тишине и я напряженно прислушиваюсь, боясь даже дышать.

Удар сердца. Один, второй, третий.

Хруст ветки вдалеке, не оплошность, он просто не считает нужным таиться. Тяжелое дыхание, за спиной и я резко оборачиваюсь, даже удается привстать на руках.

То что предстало передо мной, сложно было назвать человеком и в то же время, в нем легко можно было опознать сумасшедшего блондина.

Длинные, растрепанные волосы словно змеи извивались за его спиной. Горящие ненавистью глаза с вытянутым, вертикальным зрачком. Рот оскаленный острыми зубами, блеск молочно белой чешуи на коже и длинные, острые когти, в нескольких сантиметрах от моей беззащитной шеи.

Напряжение не покидает, но становится чуть легче от того, что сейчас в блондине больше от дракона, чем от человека. Теперь он меня не убьет, не должен…

Взмах когтей, удар и я лежу на земле, глядя широко распахнутыми глазами на красный диск заходящего солнца. Но боль, ее нет.

Только додумала мысль и тело взорвалось болью. Так бывает, когда рана слишком глубокая. Смертельная.

Только сейчас, стоя на самом краю, поняла насколько страшно умирать. И страшное тут не боль, страшно осознание того, что ты больше не сможешь жить, ходить, говорить, дышать, чувствовать. Не сможешь ничего. Ужас сковал тело. Завтра, быть может даже уже сегодня я окажусь глубоко в земле или же на погребальном костре. Хотя, глядя на то, с каким упоением склонившийся надо мной зверь рвет меня своими когтями, от меня вряд ли что останется.

Не в силах смотреть на это кровавое зрелище, попыталась закрыть глаза.

— Нет уж, — с силой впились полупрозрачные пальцы в мою, такую же полупрозрачную руку. — Смотри, смотри и запоминай.

Запаниковала, поняв, что я больше не в своем теле. Выходит, не врали те, кто рассказывал о том, что после смерти, душа человека, какое — то время находится рядом с телом.

— Раньше надо было думать о смерти, а не изображать из себя немощную, — недовольно пробурчал старческий голос рядом со мной. — И так и эдак ее уговаривала, а она «не могу, да не могу!». Зато как смерть свою рядом увидела, так сразу смогла.

Во все глаза таращилась на стоящую рядом старушку и понимала, она ведь правду говорит.

— Тяжело ей видите ли, без сил она, — продолжала бурчать она, не обращая на меня особого внимания. — А мне что, теперь решать твои проблемы? Эгоисты, вся молодежь такая. Не хотят видеть дальше своего носа, не хотят бороться. Все им лишь бы на готовое. Чего глазами своими хлопаешь? — зыркнула на меня недовольная старушка. — Помирать она собралась, а то что весь этот мир после твоей смерти захлебнется в крови, плевать?

— Вам не кажется, что вы слишком большое значение предаете моей смерти? — не удержалась от вопроса.

Не смотря на ее бурчание, зла от нее не чувствовала, на оборот, казалось она за меня переживает.

— Много ты понимаешь, — фыркнула старушка. — Каждое действие влечет за собой целую цепочку из последующих поступков. Вылечишь безродную псину из жалости, а она тебе потом жизнь спасет, — монотонно выговаривала она мне. — Дела твои не законченные кто за тебя переделает? Я?!

— Простите, но я больше так…

— Не прощу, — бесцеремонно перебила она меня. — Замучили ее бедную. Меня вон, восемьсот лет мучают каждый кто непопадя и ничего, живу. Столько ее ждала, а она умирать! Я те умру! Так умру, что сама не рада будешь. Сами свой мир спасайте, а мне уже давно на покой пора. Только попробуй мне не бороться, — погрозила она изумленной мне, пальцем и больно ущипнула за руку.

Резко вскинула голову, как раз в тот момент, что бы увидеть, как ненавистный блондин входит ко мне в камеру.

— Где тело моей настоящей пары? — включил сумасшедший уже заезженную пластинку.

— Иди к черту! — Выкрикнула, зло сверкнув глазами и тут же сделала вид, что обвисла в своих оковах.

Пусть пока обвиняет меня во всех смертных грехах, а мне надо немного времени, что бы отойти от такого странного и до жути реалистичного сна. А может быть вовсе и не сна…

По сути, не важно, сон, плод уставшего от издевательств мозга, провидение. Важно, что после него, захотелось жить, бороться и даже вновь пообщаться с той странной старушкой.

Сейчас бы хоть как — то выбраться из этого каменного мешка, а там уже будет легче. Надо найти в себе силы, не знаю как, не знаю где, но будь я проклята, если позволю этому ненормальному себя убить. Пусть мамочку мою ищет и выясняет отношения с ней.

— Последний раз спрашиваю, — угрожающе сжал блондинистый кулаки.

И все, меня понесло. Я кричала надрывая голосовые связки, ухмылялась, рассказывая ему какая на самом деле его Галина. Даже слова ее вспомнила, те что она бубнила. Про мир примитивный, да разнообразие мужиков.

Остановилась только словив очередную оплеуху.

Достало, сил больше нет никаких.

Выберусь. Обязательно отсюда выберусь. Землю буду есть, ползти из последних сил, но найду возможность встать на ноги, стать сильнее. Я подожду, а потом… потом я вернусь и отомщу ему за каждую минуты проведенную рядом с ним.

— Отпусти или… — горло перехватило, не дав мне закончить своей просьбы.

Явно переоценила свои силы, когда во всю мощь легких орала на психа.

А дальше начались чудеса. Дракона стало корежить, маски на его лице менялись ежесекундно. Злость, боль, сожаление, нежность, ярость и под конец кулак, что он впечатал в стену.

Я уже грешным делом решила, что все, настал мой конец. И сейчас этот псих выполнит вторую, не досказанную мной часть просьбы. Убьет.

Но нет, кого — то позвал. Пока этот кто — то шел, защелкнул на моей шее какой — то ошейник. Едва удержалась от издевки. Думаю, спятивший дракон не оценил бы моего юмора в виде высунутого языка и тявканья. Тяфкалку мне бы сломали сразу.

В мою камеру зашел здоровенный детина. Блондинистый стал давать ему указания. Освободить, отвести, оставить. Сердце радостно встрепенулось. Неужели свершилось? Пусть голышом, пусть полуживую, пусть в лес! Согласна и на это. Немного отлежусь и как — нибудь справлюсь.

Здоровенный мужик со мной особо не церемонился. Псих что — то прошептал, мужик освободил мои руки и… ловить меня конечно же никто не стал. Тело взорвалось болью встретившись с каменным полом. Меня тут же беспардонно сгребли и закинули на плечо. Ощущения непередаваемые. Как не отключилась от такой нежности, не представляю.

А донесшиеся в след слова о подавляющей настойке, прокатились ледяной волной по позвоночнику.

Дура, размечталась. Отпустил он тебя, как же. Скорее отправил на верную смерть. Не зря же он тогда распинался, рассказывая мне об этом зелье чудодейственном. Сейчас хлопнет этой гадости и когда дракон заснет, пойдет меня убивать. А отпускает сейчас для того, что бы в очередной раз поиздеваться.

Голова мотается из стороны в сторону, еще немного и меня стошнит. Нет сил даже возмутиться, не то что попытаться вывернуться из крепкого захвата. Перед глазами темнеет и мелькают звезды, не те, что в небе, а более мелкие и противные, явные предвестники скорого обморока.

Знакомая ситуация. Именно так начинался мой странный сон.

Это осознание помогло прогнать панику и я напряглась в ожидании скорого полета и удара. Напрягалась я зря, вокруг пока что была темнота, а редкие участки нашего пути, освещенные тусклым светом, указывали на то, что мы еще не покинули стен дома, тюрьмы? В общем, стен строения в котором я провела несколько недель, месяцев? Казалось, что целые годы.

А дальше все пошло не по сценарию.

— Брин! — Нас догонял уже знакомый мне брюнет. — Давай ведьму мне, сам ее донесу. Велено немного ее подлечить, — хмыкнул врач. — Чтоб охота была интересней.

Брин не долго думая, сгрузил меня на подставленные руки врача, а сам свернул в ближайшее ответвление коридора, что — то бормоча про неправильность всей ситуации, съехавшего с катушек принца и потерянную мудрость драконов.

— Не хочешь умереть, — на грани слышимости прошептал брюнет, оглядываясь по сторонам. — Лежи тихо или вообще изобрази обморок.

Я вообще не понимала, что происходит. Не знала что делать, кого слушать и как быть. В любом случае, вариантов у меня не много. Начать вырываться и умереть прямо тут, или же позволить брюнету тащить меня в неизвестность. В последнем варианте, у меня есть хоть какая — то призрачная надежда выжить. Он меня по крайней мере подлечит, уже хоть что — то.

Последовала совету врача и обвисла на его плече, изображая глубокий обморок. Вскоре почувствовала легкий, теплый ветерок на коже. Мы явно вышли на поверхность и здесь было намного теплее чем в каменной комнате.

— Та самая ведьма? — послышался незнакомый, тихий голос. — Замучил таки девчонку за эти месяцы.

В голосе незнакомца слышалось неподдельное сочувствие и легкая горечь.

— Жива пока. Велено подлечить и оставить у границы леса, — в голосе врача сквозило безразличие.

— Хоть так, — тяжело вздохнул незнакомец. — Наконец — то принц одумался. Молода еще ведьма, сил практически не чувствуется, не могла она… — замолчал он не договорив.

— Не одумался, — дернул плечом врач, возобновляя шаг. — Брачная охота.

— О боги, — прошептал незнакомец. — Арик, не дело это, — долетели в след едва слышные слова. — Зверство же натуральное.

Брюнет ничего не ответил, лишь ускорил шаг, отчетливо скрипнув зубами.

Мелькнула мысль вырваться из его хватки, упасть в ноги сочувствующему мне незнакомцу и просить о помощи.

— Лежи смирно, — прошипел брюнет, будто разгадав мои мысли. — Он простой охранник, помочь тебе не сможет, только утащишь вслед за собой. Не ему тягаться с принцем.

Тут даже раздумывать было не о чем. Как бы я не хотела жить, но ради довольно призрачного шанса на спасение, я не готова была пожертвовать чужой жизнью. По этому и дальше, предпочла изображать из себя умирающую, тем более мне и стараться не надо было, и так была на последнем издыхании. А рук и ног вообще не чувствовала. Первые от оков, вторые от сидения на холодном полу.

Голова мерно покачивалась, вокруг слышался гомон взволнованных голосов, вымощенная камнем дорога под ногами брюнета, единственный видимый мне кусочек. Из — за спадавших волос, оглядеться по сторонам, даже украдкой, не было возможности. Вскоре, камень сменился травой и брюнет перешел на легкий бег. От чего мне стало еще хуже.

— Сейчас станет легче, — ласково заговорил со мной брюнет, услышав мой стон. — Еще немного, — стал он замедлять свой бег, пока окончательно не остановился.

Последнее что почувствовала, как меня укладывают на траву.

«Иди к воде».

«Иди к воде».

«К воде».

«К воде».

— Давай же девочка, очнись, — сквозь туман в сознании долетал знакомый и такой добрый голос. — У нас совсем нет времени.

«Иди к воде».

«Иди к воде».

Было настолько паршиво, что хотелось завыть, а потом свернуться в клубок и проспать несколько дней.

Тошнота накатывала волнами, безумно хотелось есть. Ноги и все тело кололо иголками, а руки пульсировали тупой болью. Еще и странный голос с призывом идти к воде, звучал все чаще и громче в моей голове.

— К воде, — прошептала потрескавшимися губами. — Надо к воде.

Руки дрожали, но я упорно пыталась подняться и идти. Слишком ярок был сегодняшний сон. Слишком много совпадений в реальности. Слишком хотелось жить.

Сильные руки поддержали, помогли встать, удержали от падения.

— К воде, — повторяла словно завороженная и вцепившись в сильную руку для опоры, пыталась отыскать глазами ту самую воду. Вокруг только поле окруженное лесом.

— Надо в лес, — покачал головой брюнет. — За водой спасение, — согласился он со мной, кивнув головой. — Но туда нам нет хода. Нельзя нарушать границы. Это грозит нам верной смертью, уже от ведьмы. В лесу есть шанс спастись, — подхватил он меня на руки.

— Нет, к воде, — попыталась вывернуться из его рук. — Голос… зовет.

— Ты бредишь, — покачал головой брюнет. — Это предсказуемо в твоем состоянии. Просто успокойся и доверься мне, я попытаюсь тебя спасти.

— Ты не понимаешь, — вцепилась я руками в рубашку своего спасителя. — Я видела сон. Там трава и цветок, они звали к воде. Я не пошла, не могла. Было плохо. А потом появился он, — содрогнулась я от воспоминаний. — Его белые когти… было больно.

— Девочка, я все понимаю, но там верная смерть, — не сбавляя шага и не ослабляя объятий, брюнет уносил меня все глубже в лес.

Очень хотелось с ним поспорить, рассказать о сне, в котором старушка ругала меня за бездействие. Но сон, он мог оказаться действительно просто сном. А темноволосый врач прожил в этом мире всю свою жизнь и знает намного больше меня. К тому же, решил меня спасать. Так может быть ему и правда виднее куда идти?

— Прости меня за бездействие. Не мог раньше помочь тебе ничем кроме лечения, — снова заговорил со мной мужчина. — Те оковы, их мог снять только принц. Никакая магия и сила не смогли бы помочь.

— Спасибо, — прошептала со слезами на глазах, понимая, что мне вовсе не привиделись каждодневные визиты врача.

— За что ты меня благодаришь? — С болью в глазах, взглянул на меня мужчина. — За бездействие? За трусость? Я почти сразу понял, что ты не ведьма. Значит, и забрать зверя не могла. А Галина, она многим не понравилась. Но истинные пары священны.

— За то, что лечил и не дал умереть. За то, что сейчас, рискуя собой, пытаешься мне помочь, — закашлялась я, от всё усиливающейся сухости в горле.

— Я трус, — не весело хмыкнул брюнет. — Сейчас найдем тебе воды, — заозирался он по сторонам и выбрав направление, едва ли не со всех ног бросился в нужную сторону. — Все мы трусы. Все могли тебе помочь, но предпочли бояться и ждать в надежде на чудо.

Я мало что понимала из сказанного. Но по крайней мере хоть что — то до меня доходило.

Галина многим не нравилась. И она оказалась парой принца драконов. Оставалось непонятным, как она оказалась в этом мире? Зачем согласилась стать парой дракона, который ей был нафиг не нужен? И каким образом передала мне дракона?

С сумасшедшим принцем тоже было много непонятных моментов. Брюнет сказал, что все они трусы и все могли бы мне помочь. Значит, все они верили в мою невиновность, но против принца пойти не смогли или не захотели. Тогда почему они не пошли к королю и королеве? Почему им никто не доложил о сложившейся ситуации? И почему мне поверили все, или почти все, но сам принц даже ни на минуту, не усомнился в своих выводах?

— Вот и вода, — аккуратно усадил меня мужчина на мягкую траву возле небольшого ручья. — Попей и если хочешь, приведи себя в порядок и еще вот, — смущенно отвел он от меня глаза и снял с себя темную рубашку. — Другой одежды у меня нет, — протянул он мне свою вещь, все так же смотря в сторону.

Не стала отказываться, лучше уж рубашка с чужого плеча, чем находиться обнаженной тем более в компании мужчины.

— Я немного отойду, — бесшумно скрылся он за ближайшим деревом. — У нас почти не осталось времени, — послышался в отдалении его голос.

Вздрогнула, вспомнив про безумного монстра и его острые когти. Страх придал сил.

Первым делом от души напилась. Наклонившись, жадно захватывала губами холодную воду прямо из ручья. Потом принялась отмывать руки и лицо. Стало намного лучше, тошнота вообще прошла. Еще немного и почувствую себя человеком.

Одевание далось мне намного труднее. Я теперь хоть и чувствовала свои конечности, но очень плохо. Руки сильно дрожали, пальцы отказывались слушаться, а колени так и норовили подогнуться. Но в итоге я справилась и с этой задачей. Правда несколько пуговиц так и не смогла застегнуть.

Собравшись звать своего спасителя, поняла, что не знаю его имени, как впрочем и он моего. Брюнет словно прочитав мои мысли, тут же появился передо мной. Осмотрел меня хмурым взглядом, быстро застегнул оставшиеся пуговицы и подхватил на руки.

— Ты говорила про голос, что звал тебя к воде, — напряженно замер мужчина после нескольких минут пути. — Что именно ты слышала?

По поведению брюнета, поняла — мы в полной заднице и судя по всему, живыми от сумасшедшего блондина не уйдем. Ведь не просто же так, брюнет задает вопросы о том направлении, которое ранее считал верной смертью.

— Вода, иди к воде, — принялась повторять я брюнету, то что говорил мне голос. — Это я слышала в своей голове, когда ты пытался привести меня в чувства. А во сне со мной говорили трава и цветок, голосом старушки. Потом и сама старушка меня сильно ругала, приказав не вздумать умирать иначе она мне что — то там сделает, чему я явно не буду рада.

Брюнет пристально посмотрел мне в глаза и отрывисто кивнув, резко поменял направление. Бежал он так, что у меня свистело в ушах. Иногда резко замирал, прислушивался и потом бежал еще быстрее.

В очередной раз резко замер у широченной, прозрачной и совсем не глубокой реки.

Несмотря на то, что мужчина долго бежал, его дыхание было тихим и спокойным, чего не скажешь о взгляде.

— Давай, — опустил он меня на ноги. — Дальше сама.

— Как это сама, а ты? — только протестующее открыла рот, как вдали послышался леденящий душу рев.

— Нет времени, — подтолкнул меня брюнет, в сторону воды. — Давай же, быстрее. Мне туда нет хода, — покачал он головой, видя мое упрямство.

Сейчас я четко понимаю, если он останется здесь, то, скорее всего умрет. Да в любом случае умрет! Не убьет ненормального принца — умрет, убьет — его растерзают собственные сородичи.

А если еще и я останусь, то тоже скоро буду трупом. Пользы от меня сейчас никакой.

— Ярина, — с теплой и немного грустной улыбкой сжимает мою ладонь брюнет. — Иди и пообещай мне не попадаться в лапы принца. Не делай то, на что я сейчас решился, бессмысленным поступком.

— А тебя… — не могу я договорить, глотая жгучие слезы.

Брюнет прав, несмотря на то, что от каждого его слова больно сдавливает в груди. Это его выбор, он волен сам распоряжаться своей жизнью. Но он единственный кто мне помог. Не хочу такой жертвы и в то же время, не хочу, что бы все было напрасно.

— Арик, — представляется врач и довольно сильно пихает меня прямо в воду.

Сжав кулаки и не оборачиваясь, как можно быстрее пробираюсь по воде к противоположному берегу. Он говорил про ведьму, он ее боялся. Я — нет и я из кожи вон вылезу, землю буду рыть, на коленях стоять, но обязательно ее найду и буду просить за того, кто сейчас собрался умереть ради моей жизни и свободы.

Преодолела половину пути, когда вновь послышался дикий рев и оглушительный треск деревьев. Совсем рядом. Оглянулась и едва не зарыдала от отчаянья. Тот зверь, что приснился мне во сне, сейчас безжалостно полосовал когтями моего спасителя и словно пушинку швырял его, снося кусты, ломая деревья в щепки.

Боясь не успеть, поторопилась к своей цели. Слезы застилали глаза мутной пеленой, а я держалась на одной лишь надежде, помочь тому, кто не пожалел для меня своей жизни.

Ухватилась рукой за пышный зеленый куст, ноги дрожали, усталость, холод. Надо выбраться на берег.

— Ну наконец — то, — проворчал уже знакомый голос и мое запястье обхватили тонкие, крючковатые пальцы.

Из воды я вылетела словно ничего и не весила. Невольно сделала шаг, отходя от сухонькой старушки, что была со мной одного роста.

— Все таки решился, — с теплой улыбкой посмотрела она на противоположный берег, где белое чудовище продолжало убивать брюнета.

Обругав себя за бездействие и страх, с мольбой посмотрела на старушку. Слова не шли, горло перехватило от страха за своего спасителя.

— Пожалуйста, — прошептала со слезами на глазах. — Помогите ему, прошу вас.

— Сердце доброе, — окинула меня старушка внимательным взглядом. — Это хорошо.

Я же уже начинала закипать, там человека убивают, а она меня тут рассматривает и кажется, никуда не торопится.

— Нетерпеливая, — цокнула, качнув головой. — Но ничего, поправимо.

— Вы ему поможете, — не удержалась я от вопроса, когда увидела, что после очередного падения, брюнет остался лежать на земле.

— Сейчас чернявый умрет, — совершенно спокойно начала говорить старушка. — Но ты не бойся, тронутого умом сюда не пущу, и так над тобой вона сколько измывался, — покачала она головой, неодобрительно поджав губы. — Тебя вылечу, подправлю тебе память и отправлю в твой мир. Будешь жить как прежде. Не помня этого кошмара, любя близких. А этот мир захлебнется в крови.

И если вначале ее речи я чувствовала нетерпение. Представляла как вернусь к любимому мужу и… и не знаю что сделаю с мамочкой, но точно ничего хорошего. То под конец поняла, нет, не хочу так. Не хочу быть виновата в смерти Арика, а еще больше не хочу забывать. Не хочу любить и улыбаться в лицо той, кто так легко и беззаботна обрекла меня на смерть. Только к мужу очень хотела. Но так же, хотела отомстить ненормальному дракону за все, что он сделал со мной.

— А могу чернявого спасти, у него, кстати, уже и пара имеется, все дожидается, нерасторопного. Тогда белый совсем тронется умом и его заключат под стражу. А править будет советник. Тот еще змей, трудно придется драконам, да ничего, собьет с них немного спесь. А тебя в обиду не дам. Вылечу, научу, дам силу. Но вернуться в свой мир уже никогда не сможешь. Тут твоя судьба и тут твое предназначение. Останешься, сможешь спасти этот мир. И с предавшей тебя поквитаешься.

Вскинула глаза на старушку и по ее грустной улыбке, поняла, что у меня с самого начала не было никакого выбора. Не смогу я все забыть и вернуться, просто не могу поступить так же как сделала моя мать.

— Согласна, — просипела, с трудом выталкивая из себя слова. Все во мне разрывалось от боли, рвалось к любимому человеку, но я не могла. — Спаси чернявого.

— Все правильно, милая, — погладила она меня по щеке сухими, скрюченными пальцами. — Трудно будет, да я помогу.

И едва я расслабилась, резко прижала руку к моей груди, раздирая рубашку и плоть черными когтями.