Двойня для случайного папы

Ксения Богда, 2021

Я очень хотела родить ребёнка, но измена жениха разрушила все задуманное. Только у судьбы на меня были свои планы, и после случайной ночи с понравившимся мужчиной я увидела заветные две полоски. А через время меня отправили работать на отца своих детей…и его невесту. Как скрыть от него детей? И что будет, если он все-таки о них узнает?

Глава 7

Реальность врезается в мозг, словно бронепоезд. Парень, которого я часто видела во сне, о котором грезила и втайне мечтала, сейчас стоит передо мной и буравит меня взглядом, от которого ноги снова готовы подкоситься.

— Лена, — не спрашивает, пригвождает моим же именем к полу.

Между бровями тут же образовывается глубокая складка, которую хочется разгладить пальцем.

Одергиваю руку, которая сама тянется к нему.

Рома делает несколько шагов назад, и только сейчас замечаю, какой он уставший. Одет в простые черные джинсы и синюю футболку. Волосы в полном беспорядке и легкая щетина. И этот Рома заставляет внутренности завернуться в тугую пружину. Сердце попадает в тиски, а в кровь прыскает адреналин. Я готова радостно заскулить, как какая-то болонка при виде вернувшегося с работы хозяина. Хвоста только не хватает.

— Что ты тут делаешь, веснушка? — это обращение заставляет щеки вспыхнуть.

Он меня помнит! Не забыл.

Возникает пауза, и я пытаюсь хоть что-то разумное сказать, но эмоции грозят поглотить меня с головой. Надо же, полтора года я его не видела, и кажется, что он стал еще красивее, чем я его помнила все это время.

— Лен, что ты делаешь в моей квартире?

«Моя квартира. Мой жених вернется… К свадьбе готовимся…» — все эти отрывки фраз складываются в единую картину.

–Я… — стискиваю пальцы и опускаю глаза.

Не могу видеть, как в глазах Ромы вспыхивает ярость.

— Ты, Лен.

Пытаюсь взять себя в руки. Передо мной стоит отец моих детей, у которого есть невеста. Ошибки быть не может.

Потом буду горевать, сейчас нужно сделать свою работу и сбежать!

— Меня наняла твоя невеста, чтобы я занималась домашними делами, пока вы готовитесь к свадьбе.

Выпаливаю это на одном дыхании и замираю. Жду. Только вот чего? Что он начнет отрицать про невесту?

Но он этого не делает, добивая следующей фразой:

— Странно, Лиза не сказала мне об этом.

Пожимаю плечом, стараясь сохранять безразличное лицо.

— Извини, мне нужно закончить, — разворачиваюсь, чтобы все же завершить то, ради чего меня и наняли.

— Лен…

— Милый, а ты почему мне не сообщил, что будешь пораньше? — наши гляделки прерывает голос Роминой невесты. — Ты еще не закончила?

Вздрагиваю от того, как меняется тон, когда она обращается ко мне.

— Мне еще…

— Неважно. Можешь быть свободна на сегодня.

Она подходит к Роме и обнимает его за талию.

Мне кажется, или он слегка напрягается? Смотрит на меня поверх ее головы и с заминкой обнимает в ответ.

Я с трудом нахожу силы сдвинуться с места. Быстро хватаю ведро с водой и скрываюсь в ванной. Переодеваюсь, умываюсь прохладной водой, чтобы смыть жар с пылающих щек. Стискиваю пальцами край раковины и всматриваюсь в текущую по белоснежному фаянсу воду.

Сквозь шум до меня доносится смех Елизаветы, и это заставляет начать снова двигаться. Скидываю вещи в рюкзак и прошмыгиваю в коридор. Быстро обуваюсь.

— До свидания, — хотела крикнуть, но получается только невнятный писк.

И мне уже неважно, была ли я услышана хозяевами жилья.

***

На громкий хлопок двери выбегает взъерошенная и перепуганная сестра.

— Ты чего буянишь? — шипит она, оглядываясь на дверь в комнату, в которой спят дети. — Хочешь детей разбудить?

Я съезжаю по двери и хватаюсь за голову. Хочется заскулить, но я держусь.

— Систер, ты чего? — Линка падает передо мной на колени и пытается заглянуть в лицо. — Что случилось? — она продолжает шептать, но шепот становится громче.

— Я его встретила, — бормочу я, поднимая растерянный взгляд на сестру.

Она хмурится, явно не понимая, о чем я толкую.

— Стас, что ли, опять нарисовался? Вот тугодум, — ударяет кулаком по коленке и стискивает зубы. — Мы ж вроде ясно дали понять, чтобы даже на километр не подходил.

— Рому, — на грани слышимости отвечаю.

Глаза Линки расширяются по мере того, как до нее доходит информация. Она несколько раз хлопает глазами.

Я же просто жду, что она ответит. Про Рому она знает, я рассказала после того, как узнала о беременности.

— И где ты его встретила?

Мы продолжаем сидеть на полу в коридоре напротив друг друга и шептаться, чтобы не побеспокоить детей.

— Я убираюсь в его квартире.

— Так это же прекрасно! — вскрикивает сестра, но я закрываю ей рот рукой.

Она высвобождается, и ее улыбка ослепляет.

— Что прекрасного, Лин?

— Ну ты же хотела его найти. А тут вот, сам нашелся, так ты еще и работаешь у него. Можешь рассказать про Павлика и Мишаньку.

Если бы все было так просто.

Закусываю губу.

— Я вообще не хочу у него работать, — со слезами в голосе заявляю и откидываю голову, упираясь затылком в дверь, — но уйти я не могу.

— В смысле? Почему? — непонимающе хлопает глазами сестра.

— Потому что на меня такой штраф повесят — до конца жизни не расплачусь, — недовольно бурчу, отводя взгляд.

— Да при чем тут штраф? Уйти почему хочешь? Это ж вот… — она начинает размахивать руками, пытаясь что-то изобразить, — сама судьба вас столкнула.

— У него невеста, и у них скоро свадьба.

Линка громко фыркает и смотрит на меня, как на ненормальную.

— И что, что невеста? А у тебя от него двое детей. Да и невеста не жена. Все еще может измениться.

Резко вскакиваю на ноги, и в глазах темнеет. Меня слегка ведет в сторону, приходится опереться о дверь.

— Ну уж нет. Он этих детей не хотел, и не виноват, что я решила обманом забеременеть.

— Почему обманом-то? — вопросительно выгибает бровь сестра, и в ее взгляде отчетливо читается, что я идиотка.

Ну и пусть! Миша и Паша только мои, и Роме не стоит о них знать.

— Потому что я ему сказала, что на таблетках.

Прохожу на кухню, наливаю стакан воды и залпом его осушаю, игнорируя, как по подбородку стекают тонкие струйки.

Все мысли находятся в беспорядке. Кажется, если меня кто-то тряхнет, то все эти своры ненужных мыслей высыплются на ковер.

— Я не понимаю, почему бы ему не сказать правду?

Линка заходит следом и складывает руки на груди. Эта поза свидетельствует о ее крайней степени возмущения.

— Потому что это мои дети, и так останется впредь. И это не обсуждается, Лин.

Сестра надувает губы.

Я слышу, как Павлушка хныкает в комнате, и срываюсь с места.

— А я считаю, детям нужен отец, — недовольно пыхтит сестра, когда я проношусь мимо.

— Вот будут твои — будешь решать, — парирую я.

Захожу в комнату, погруженную в полумрак, и не сдерживаю улыбки.

Мои мальчишки мирно посапывают в кроватках, которые стоят по обе стороны от моей полуторки. Павлушка прижимает к себе силиконовую лопатку, и при виде этой картины я фыркаю. Вот же повар! Мишаня, как истинный мужичок, сжимает в объятиях надувной молоток.

Закусываю костяшку пальца, чтобы не рассмеяться в голос. Смотрю на двух крошек, которые стали важнее жизни, и сердце наполняется нежностью. Сажусь возле кровати Павлика и сжимаю его крохотный кулачок.

— Нет, малыши, я не готова про вас рассказывать, — шепчу в тишину комнаты.

***

Вечером сидим в гостиной и все еще дуемся друг на друга. Линка с кем-то переписывается в телефоне, я же слежу за малышами, которые решили опробовать новые трюки из мультфильма и теперь по очереди пытаются влезть на спинку дивана.

Я только и успеваю подставлять то руку, то ногу, чтобы уберечь их от падения. Быть мамой двойни сложно, потому что ответственность, которая на тебе, кратна двум. И нет, они не делают жизнь проще, потому как могут занять друг друга. По крайней мере, сейчас этого не происходит. И если кто-то из них болеет, то второй, как правило, цепляет заразу на следующий день. Благо за все девять месяцев они болели два раза. И то там был простой насморк.

Но мы с Линкой прокляли все на свете, пока пытались промыть эти два крохотных носика. Я сама готова была переболеть, только бы мои бесята не страдали.

— У тебя телефон жужжит уже полчаса, — недовольно пыхтит сестра, выдергивая меня из воспоминаний.

Незнакомый номер, и от этого внутри все замирает. А вдруг это?..

— Ну, ты ответишь или подождешь, пока твой многострадальный телефон грохнется на пол и окончательно падет смертью храбрых?

Я фыркаю от этого замечания. Не могу держать лицо, когда Линка вот так бурчит. Сестра тоже усмехается, но пытается быстро взять себя в руки.

Подхватываю телефон и отвечаю. Подбираюсь на диване в надежде, что услышу низковатый хриплый голос.

— Елена, — меня с грохотом спускает с небес на землю женский голос, — это Елизавета Михайловна.

— Слушаю, — сдерживаю разочарованный вздох.

— Завтра мы ждем вас утром. Приедьте к девяти, будьте так любезны.

От ее тона скулы сводит, и я передергиваюсь.

— Нам нужно будет на работу. Никаких опозданий.

От ее «нам» непроизвольно кривлюсь. Прекрасно понимаю, о ком идет речь. Но стараюсь не заострять на этом внимания, потому что меня это не касается. К черту!

Рома мне никто. Только вот глупому сердцу это не объяснишь. Стоило его увидеть снова, как все воспоминания расцвели с новой силой. И тело снова потянулось к нему, как тогда в клубе.

— Хорошо, я поняла вас, Елизавета Михайловна.

Не прощаясь, она прерывает звонок. А мне становится весело оттого, что некоторые, почуяв власть даже над одним человеком, начинают строить из себя биг боссов и стараться принизить другого.

— Кто там тебе так поздно?

Линка все еще делает вид, что она занята телефоном. Но если бы у нее уши увеличивались в размере, то обязательно одно ухо было бы где-то рядом с моим телефоном.

— Ты же с кем-то увлеченно беседуешь в телефоне? Не смею отвлекать.

Стоит сказать это, как Лина отшвыривает телефон и вскакивает:

— Не беси меня, систер. Кто звонил? Невеста нашего папашки?

В серых глазах сестры вспыхивают дьявольские огоньки, которые заставляют меня немного уменьшиться в размерах.

— Какая разница, — тру переносицу, пытаясь отделаться от неприятного звонка.

— Как это какая? Там наш папашка с какой-то мымрой, а ты тут сидишь вся такая спокойная, — сестра складывает руки на груди и выгибает бровь.

Я поджимаю губы и стискиваю кулаки, чтобы снова не начать спорить. Это того не стоит.

— Лин, мы это обсудили. У него своя жизнь, и мы никаким боком туда не вписываемся. Мы с ним разные.

— Именно поэтому вы тогда переспали, и сейчас у тебя каким-то чудом его дети, — сестра надувает губы.

— Что ты задумала, Лина? — прищуриваюсь, пытаясь увидеть сестру насквозь.

А сеструля только невинно хлопает глазками, и это настораживает еще больше. Вот так и сверлим друг друга глазами: она стоит, а я все еще сижу на диване.

— Ничего я не задумала, — пожимает плечом и уходит.

Вот так молча, оставив меня с выпученными глазами.

Что это только что было? И что там в ее голове снова родилось? Потому что никаких сомнений в том, что Линка вот так просто это все оставит. У нее в глазах проскользнул лукавый огонек. И это не к добру. Успокаивает только то, что она не видела Рому и не знает про него ничего. Как и я. Хотя…

Главное я знаю: у него невеста и он под запретом.