Ведьмина неделька

Ксения Биличук, 2022

Недобрая и незлая Шарлотта Тиниоак жила на окраине деревушки Литлиривер совсем одна. Она исправно исполняла обязанности ведьмы округи. Но даже подумать не могла, как все может перевернуться после единственной просьбы – приютить неожиданного и нежеланного гостя.

А вот и он — Грибной четверг.

Когда солнцу оставалось сделать парочку шагов для того, чтобы скрыться за деревьями, молодая ведьма уже стояла на крыльце в полной готовности.

К празднику она сменила модное серое платье на наряд попроще и традиционней — самое черное платье с отрезной талией и юбкой-полусолнце в пол, украшал кожаный пояс-коса на четыре пряди средней ширины (достаточной для того, чтобы прикрыть шов от юбки, но не настолько широкий, чтобы спутать с корсажем). Повторно собранный в тугой пучок волос, с восьми сторон заколотый деревянными шпильками, прятался под остроконечной шляпой. А теплые чулки из легкой кроличьей шерсти цвета самой темной ночи, были готовы защитить свою хозяйку от любых ветров, что обожают резвиться в небе к этому времени.

Перед собой, на наметельник Шарлотта бережно повесила котелок с грибным супом и корзину с гостинцами. Наклонилась к ним, что-то очень тихо шепнула, выпрямилась и отправилась в путь.

Особенностью Покатого холмика являлась равная отдаленность от всех ведьм (а не то, что вы подумали). До него добирались все одинаковое время (если исключить лихую тетушку Аспен) и оттого если выйти на улицу в час, когда солнце наполовину скроется за горизонтом, и задрать голову, то в один четверг за три месяца можно увидеть, как красиво и синхронно слетаются метлы, одновременно приближаясь к одной точке.

А первую ведьму никто и никогда не заставал. Потому что ее прибытие назначалось на час раньше и проходило незамеченным со стороны деревенских жителей. Если только она не затеивала какую-нибудь шалость, ради которой сворачивала с маршрута и делала пару кругов над ближайшей деревней.

Шарлотта постаралась подняться достаточно высоко, чтобы люди спутали ее с маленькой птичкой, если решатся глядеть в красивое закатное небо. Тут пригождалось и плотное платье, не пропускающее влагу, и чулки, однажды гордо врученные бабкой с хитрой улыбкой на губах.

Тогда молодая ведьма скривилась от негодования и обиды, решив, что Лидла шутит над внучкой или до сих пор считает ее глупой девчонкой. А сейчас, надевая их в подобные вечера, с теплом на сердце вспоминает заботу самого близкого человека.

Холмик показался на горизонте так быстро, что Шарлотта не успела даже хорошенько задуматься о том, в каком порядке начнет подготовку.

Важно было успеть и выставить мебель, и зажечь огни, и расставить чистую посуду. Но часто, ответственная ведьма встречала ковен в абсолютном хаосе. И тогда все приступали к срочной сборке и сервировке, вместо того, чтобы начать праздник вовремя.

Впрочем, юная Тиниоак не исключала того, что это было хитрым ходом, позволяющим упростить себе труд в ущерб репутации. Но она не могла себе позволить подобного поведения. Во-первых, сегодня Шарлотта собралась сделать все, чтобы заполучить право на присвоение ей высшего порядка, во-вторых, ее характер не позволял допускать таких ошибок. Даже если они являлись хитрым и холодным расчетом.

Молодая ведьма спустилась на холмик, который гордо носил свое звание покатого. Его верхушка задорно глядела вверх, подставляя ветрам склоны. Забраться на нее упорному человеку было не трудно, но разместить там стол и с десяток ведьм — уже совершенно другая задача.

Шарлотта осторожно установила на землю котелок и корзину, попросила метлу немного постоять и направилась к южному склону. Потопталась у жухлого куста голубики, не дававшего плодов столько, сколько она себя помнит, и зарылась в него, не обращая внимания на колючие ветки.

Внутри пряталась небольшая, неприметная дверца, будто слепленная из свежей глины, украшенная железной ручкой в форме обычного кольца. Непосвященный не нашел бы ее, даже подозревая, что где-то здесь, на холмике, имеется схрон. Впрочем, для того, чтобы отыскать тайник недостаточно знать про куст. Старшие постарались убедить холмик в том, что только умный человек, способный догадаться сделать три притопа правой ногой и восемь левой, причем не чередуя их, сможет добраться до его сердца. Остальным же стоит уйти, не получив желаемого.

Молодая ведьма приняла максимально устойчивое положение, уперев колени в мягкую землю и потянула кольцо на себя. Дверца лениво поддалась, не торопясь распахиваться перед усилиями девушки. И все же через несколько мгновений Шарлотта села на мягкую траву позади себя, довольно разглядывая содержимое тайника.

Если не иметь должной фантазии и смекалки, то найти в лежавшем здесь что-то полезное было достаточно сложно. В сердце холмика хранились странные темные доски, несколько металлических прутьев и ящик, доверху забитый какой-то ветошью.

Но юная Тиниоак знала, как много можно сделать из этого. И понимала — стоит поспешить, а не рассиживаться на быстро остывающей земле.

Она перенесла прутья, доски и ящик на вершину, проверила, все ли осталось на своих местах. А после принялась вышагивать по спирали от центра к краю, тщательно топоча ногами, будто приминая землю.

Казалось, что она просто мерит расстояние или ждет кого-то нетерпеливо занимая себя ходьбой. Но внимательный наблюдатель (которого отсюда быстро бы спугнули либо вороны, либо сильный ветер, либо сама Шарлотта своим строгим взглядом) мог заметить, что вершина нехотя начала принимать новую форму. Создавалось ощущение, что молодая ведьма не просто приминает землю, а заставляет ее становиться плоской, меняет уровень покатости холма.

Со временем это стало заметно даже слепому. Полянки, вытоптанной единственной ведьмой, оказалось достаточно, чтобы на нее встали стол, восемь стульев, а также осталось место для посадки (даже такой разгромной, как это выходило у Гринфиров и Аспенов)

Шарлотта ловко водрузила котелок в центр стола и занялась тарелками. За ними последовали деревянные приборы, глубокие блюда и кружки. Вся посуда, хранившаяся в ящике под холмиком, делалась из дерева, шлифовалась, оформлялась выжженными узорами или небольшими сценками из жизни леса, а после покрывалась особым раствором, дарившим ей долговечность. А может, они так долго служили, благодаря заговорам мастера Платиса, выполнявшего большинство заказов для местных ведьм?

Наконец, юная Тиниоак перешла к украшению стола и полянки — расставила короткие свечи в масляных плошках, между блюдами пустила плющ, спускавшийся по скатерти и обвивавший ножки, накинула на складные стулья отрезы ткани, придавшие простой мебели загадочный вид, организовала небольшой насест у самого края, чтобы ведьмы не держали метлы подле себя.

Немного подумав, Шарлотта вернулась к коробке, порылась в ней с серьезным видом, и, вооружившись странными железками, развесила их на спинки стульев. После чего, оставшись довольной своей работой, вскинула голову, наблюдая красивое и одновременное приближение ведьм к вершине Покатого холмика.

Над ней нависло семь метел. Их прутья глядели в разные стороны света, а наметельники — друг на друга, создавая образ звезды. В темноте могло показаться, что они рассматривают чудесное явление в виде накрытого стола посреди почти безжизненного холма или спорят, кто первым приземлится на подготовленную площадку. На самом же деле ковен приветствовал друг друга, чтобы не тратить на это время потом.

Первой спустилась бабушка Грейтпайн (это нельзя было назвать привилегией, скорее обязанностью старшей). Пожилая высокая женщина, в которой за годы жизни сохранилось не больше стакана крови, держалась гордо и сдержанно. Ее карие миндалевидные глаза (в них можно было навсегда потерять дорогу) цеплялись за все мелочи, что обычно легко оставались незамеченными, прямой нос, со временем приобретший легкую кривизну, принялся принюхиваться, а ниточки-губы оставались слегка поджатыми, будто ей сказали очень плохую шутку и потребовали над ней посмеяться. Длинное черное платье без единой вытачки подчеркивало худобу ведьмы, а шляпа возвышалась над ней, угрожая небу своей остротой.

— С добрым тебя вечером, Лотта, — наконец, произнесла почтенная Айва Грейтпайн и заставила свои губы улыбнуться.

— С добрым, — юная Тиниоак кивнула ей в ответ и широким жестом пригласила поставить метлу к насесту.

— Твоя смекалка выставляет тебя в хорошем свете, — заметила пожилая ведьма, сняла с наметельника небольшую корзину и подтолкнула свой транспорт в указанную сторону. Метла замешкалась на мгновение, а после мерно, неторопливо отправилась на место стоянки, всем своим видом показывая, что делает огромное одолжение.

— Надеюсь, полет тебя не утомил? — стараясь держать интонацию непринужденной беседы, поинтересовалась Шарлотта и предложила старшей руку, чтобы проводить ее к столу.

— Благодарю, — бабушка Грейтпайн отрицательно мотнула головой и направилась к стулу, выбранному уже в момент приземления. — Несмотря на несвойственную этой поре прохладу, полет удался, — она села за стол и задрала голову. — Чего ждете, курицы? Скоро облака расползутся!

От «звезды» оторвалась следующая метла и на землю спустилась тетушка Аспен. Крепко обняв Шарлотту, она шепнула слова приветствия и благодарности, вручила ей метлу, не забыв снять с нее узелок, и бойко отправилась за стол.

За ней последовали остальные. По очереди они приземлялись, произносили привычные слова, снимали груз с метлы и убирали ее на место отдыха, а сами подходили к столу и останавливались около выбранного стула.

Когда приветственная часть закончилась, юная Тиниоак присоединилась к ковену, заняв оставшееся место (ей выбор не полагался).

Бабушка Грейтпайн окинула строгим взглядом собравшихся за столом.

Все здесь присутствовавшие были в самых черных из своих платьев. На всех крепко сидели остроконечные шляпы (хотя бы на три пальца, но выше, чем у Шарлотты). И все же каждая из них выглядела по-своему красиво и уникально.

Волос молодой (лишь на пять лет старше юной Тиниоак), очаровательной, но подпорченной большой родинкой на правой щеке Вэлл Салоу не прятался под шляпой, а висел каштановой рыжей косой за спиной. Отчего казалось, что ведьма надменно вздернула нос и глядит на всех сверху вниз.

Лэйви Эриальдер предпочитала придерживаться ведьмовских традиций и в одежде, и в прическе, но не могла удержаться от своей страсти к украшениям (особенно сережкам), отчего даже сейчас от ушей на плечи ложилось по две тонких косички из цветных бусин. Они не вписывались в образ строгой ведьмы средних лет, но полностью компенсировали легкую припухлость лица, будто бы обрамляя его, как рамка, и создавая иллюзию тонкокостности своей хозяйки.

Беспокойная Тэми Нидларч всегда являла собой нечто среднее. Она была неплохой ведьмой, неплохой хозяйкой, неплохой ученицей, неплохим человеком. И этот список можно продолжать бесконечно. Но другие описания невысокой, приобретшей после родов излишнюю округлость ведьме не подходили. Вот и теперь она старалась быть неплохой в своем скромном черном платье, обрамленном таким же черным вязаным кружевом по манжетам и воротнику, и шляпе, пытающейся казаться чуть ниже, чем она есть на самом деле.

Бойкая Эгл Гринфир, составлявшая вечную конкуренцию тетушке Аспен, глядела на собравшихся с интересом и хитрым задором в глазах. Со стороны ее можно было спутать с любой другой ведьмой — высокая, худосочная, вечно облаченная в черное. Но на ее поясе всегда висело что-нибудь эдакое, напоминающее, что с Гринфир нужно держать ухо востро. Сегодня это были ложка и плевательная трубочка. Судя по всему, Шарлотте стоит быть осторожней в ответах и выступлениях, чтобы не получить горошиной в лоб, а то и глаз.

И все же, не смотря на присутствие за столом двух ведьм-хулиганок, самой яркой оставалась Берта Ровен. Она была женщиной крепкого телосложения, но несмотря на это, всегда выглядела стройно и изящно. Ее не портили ни веснушки, разбежавшиеся по носу, щекам и даже мало открытому лбу, ни огненно-рыжие волосы, которые было видно лишь на висках (все остальное тщательно пряталось под шляпу). Все это заставляло людей забывать, что перед ними настоящая ведьма. А мужчины так и вовсе теряли голову (порой буквально), тут же признаваясь ей в любви и вечной верности, позабыв о жене, пяти детях и лавке, которую нужно содержать. Возможно, из-за подобных Берте и начинались большие костры сотню лет назад. Но это останется загадкой, как и то, как резко они прекратились.

— Ну? И чего стоим? — бабушка Грейтпайн строго посмотрела на каждую ведьму и тут же широко улыбнулась. — Мы тут собрались вкусно поесть и поболтать. Так чего ждете тогда?

— Вообще-то, — заметила тетушка Аспен, облокачиваясь на стул. — Мы тебя ждем, госпожа Айва. Ты тут главная, тебе и начинать.

— С чего это? — фыркнула старшая ведьма и перевела взгляд на Шарлотту. — Сегодня подготовкой занималась юная Тиниоак. Тогда с нее и начнем.

Все обернулись в сторону молодой ведьмы и подбадривающе закивали.

— Давай, Лотта. Порадуй своим угощением, — тихо шепнула Нидларч и незаметно для других похлопала девушку по спине.

— Точно, раз Лотта всех нас встретила, значит с нее и начнем, оставим за ней честь открытия вечера, — поддержала бабушку Грейтпайн Берта Ровен и улыбнулась. — Уверена, что ей есть, чем нас порадовать.

Уставшая от многодневных приготовлений и учебы Шарлотта мечтала остаться в тени хотя бы в момент начала праздника. Ей хотелось просто стоять (а лучше сидеть) и восторгаться кулинарными способностями других ведьм, а не выходить в изголовье стола и пытаться объяснить, что ее суп вкусный, пусть и готовила его не Лидла.

Но решение старшей нельзя оспаривать. К тому же отказ от подобной чести могли расценить не как скромность или усталость, а скорее, как попытку оттянуть свой позор. Оттого ей не оставалось ничего другого, как выйти вперед.

— Тиниоаки славятся грибным супом, рецепт которого выверен до последней шепотки соли, — начала молодая ведьма. — Он настолько хорош и по густоте, и по составу, и по вкусу, что три поколения назад его перестали готовить просто так. А оставили исключительно для праздников и торжеств. И раз уж Грибной четверг относится к важным событиям, то и угощение должно быть соответствующим, — Шарлотта вооружилась поварешкой и, подойдя к бабушке Грейтпайн, вручила ее старшей ведьме. — Прошу, сними пробу.

— Считаешь, что смогла приготовить не хуже своей бабки?

— Считаю, что ее суп мы уже не попробуем, а рецепт придумали Тиниоаки, значит, и я справлюсь. Может, даже улучшу.

— Смело, — усмехнулась бабушка Грейтпайн и ткнула пальцев в крышку на котелке, которая торопливо открылась.

Воздух наполнился насыщенным грибным ароматом с нотками летних трав. Послышались вдохи и блаженные выдохи. Кто-то прикрыл глаза.

— Запах еще ничего не значит, — строго заметила старшая ведьма, вооружилась ложкой и сняла пробу.

Все замерли в ожидании. А бабушка Грейтпайн начала задумчиво причмокивать.

Щарлотта превратилась в истукана. От этой пробы зависел весь праздник. И пойди хоть что-нибудь не так, Тиниоаки надолго станут худшим родом устроителей праздника. А такого позора она точно не выдержит.

Тишина затянулась. Айва Грейтпайн с самым серьезным лицом взглянула на молодую ведьму.

— Улучшить ты его, конечно, не смогла. Но не испортила уж точно. Лидла бы за такое похвалила.

Юная Тиниоак благодарно кивнула, а старшая тут же повернулась к столу и небрежно бросила:

— Мы один суп что ли есть будем? Кто что принес? Не жадничайте, доставайте угощение.

Над столом тут же поднялся женский гомон. Ведьмы радостно ставили на стол корзины, узелки и коробки. Доставали миски, наполненные ароматно пахнущими смесями, кастрюльки с рагу, чем-то жаренным, вареным, пареным, на блюда выкладывали печенья, хлеб и все возможные намазки к ним.

Оглядевшись по сторонам, скромная Нидларч поставила на стол кувшин и сняла с него тряпицу. По округе разнесся запах, от которого каждая ведьма блаженно вздохнула. Неплохая ведьма принесла грибной квас, вкус которого невозможно забыть, попробовав лишь однажды.

Кувшин прытко поскакал по столу (не проливая ни капли зря) и принялся разливать свое содержимое по резным кружкам.

Оглядевшись по сторонам, Гринфир убедилась, что ведьмы заняты своим делом и достала из-под юбки небольшую кожаную флягу, похожую на тубу для бумаг. Откупорила ее под столом и плеснула содержимое в кружку с квасом. После поймала на себе любопытный взгляд тетушки Аспен, вопросительно мотнула головой и, получив утвердительный ответ, кивнула. Под столом началось едва заметное шевеление, вскоре Лилли широко улыбнулась, опустила кружку, не опуская глаз, плеснула себе нечто из фляжки Гринфир и отправила ее обратно к хозяйке.

Вовлеченные в процесс сервировки и демонстрации своих кулинарных талантов, никто, кроме Шарлотты, не заметил хитрых улыбок двух пожилых ведьм. Впрочем, она посчитала, что, если к моменту испытаний они будут слегка навеселе, юной Тиниоак это сыграет на руку.

Наконец, еда заняла свои места, напитки наполнили посуду. Бабушка Грейтпайн махнула рукой и все, как один, уселись, резко замолчав.

— Итак, — начала старшая ведьма. — Летний Грибной четверг радует нас ароматами и вкусным угощением. Все неплохо потрудились, представив сегодня лучшие блюда из своих книг рецептов. Но прежде, чем мы насладимся едой, стоит заняться менее приятными делами.

— Айва, прекращай свою официальную часть, — первой снимая шляпу, начала тетушка Аспен, но поймав на себе строгий взгляд бабушки Грейтпайн, тут же вернула ее на место, оставшись все же в добром расположении духа. — Это предпоследний летний четверг. Потом осень пойдет. Дел навалится на каждую. Дай нам отдохнут, как нормальным ведьмам. А не устраивай экзамен для одной.

— Не согласна, — спокойно возразила Шарлотта, чем весьма удивила всех сидевших за столом. — Мы собрались не только, чтобы вкусно поесть и обменяться новостями. Есть и более важные дела. Так почему бы не начать с них?

— А ты не думаешь, что важное дело может для тебя закончиться неудачей? — вкрадчиво уточнила Лэйви Эриальдер, намазывая хлеб тетушки Аспен толстым слоем грибного паштета.

— Пусть и так. Зато будет повод хорошо отдохнуть и подумать, чем удивить вас осенью. А не сидеть за столом, как на ежике, в ожидании, что сейчас-то вы про меня вспомните, — Шарлотта говорила твердо и уверенно. Она слишком долго готовилась и ждала, чтобы так легко отступить от задуманного.

— Лотта права, — заметила бабушка Грейтпайн и поправила шляпу (и без того идеально сидевшую). — Сначала дела, потом развлечения, — она бросила укоризненный взгляд на Эриальдер и добавила. — И еда.

Лэйви застыла с ножом в правой руке и куском хлеба в левой. Удивленно посмотрела на старшую ведьму, поджала губы и отложила все к себе в тарелку, так и не закончив.

— Вот и отлично, — сухо произнесла Айва Грейтпайн и повернулась к юной Тиниоак. — Тогда сначала обсудим тебя и то, чего ты добилась за лето.

Настала скучная часть праздника, которую не любили все. Ни ведьма, желающая получить высший порядок, ни те, кто собирался ее экзаменовать.

На Шарлотту посыпались вопросы, потом уточнения, потом задачки. Вскоре ей дали слово, и она изложила свои умозаключения в вопросе использования ивы. Тут же в нее полетела очередная порция вопросов, которую молодая ведьма достойно перенесла, дав ответ на каждый.

Наконец, бабушка Грейтпайн подняла правую руку, требуя тишины, кивнула и заключила:

— На сегодня достаточно. Думаю, все заметили, что юная Лотта неплохо справляется с ролью ведьмы Литлиривер. И это несмотря на самостоятельность в последние семь лет. Думаю, что подобное стоит отметить и учесть при вынесении решения. Но, — она хитро улыбнулась. — Это произойдет не сегодня. Поэтому пока можете насладиться угощением, поболтать о ерунде, обменяться слухами и просто отдохнуть.

Старшая ведьма демонстративно сняла шляпу и повесила ее на крючок, подавая пример остальным.

Над столом взмыли остроконечные уборы, спрятались за спины хозяек, воздух разрядился и наполнился смехом, шутками, похвалами и сплетнями. На холмике все ведьмы резко превратились в обычных женщин, которые решили собраться за большим столом ради обычной болтовни и пересуд.

Шарлотта растеряно глядела по сторонам, не понимая, почему впервые ей не отказали сразу. Почему бабушка Грейтпайн оставила решение на потом, да еще и хитро улыбнулась, будто что-то задумала.

Тэми повернулась к юной Тиниоак:

— Такой вкусный суп я уже давно не ела, — похвалила она молодую ведьму. — Лидла бы гордилась твоим достижением.

— И выговорила бы, что до сих пор не могу улететь дальше владений нашего ковена, — мрачно заметила Шарлотта и вздохнула. — Неужели еще пять лет так стараться впустую? — она опустила глаза и уставилась на корзину, наполненную подарками.

Тут молодая ведьма вспомнила, что упустила из внимания важный ритуал. Заботы, подготовка и встреча, настолько увлекли ее, что подарки остались без внимания. Да еще и это требование представить свою блюдо первой. Оно и вовсе выбило из колеи.

Юная Тиниоак ловко поставила корзину на колени, перебрала лишь двумя пальцами мешочки, нашла тот, на котором значилось имя Нидларч и протянула его соседке:

— Возьми и извини, что с опозданием.

Тэми удивленно посмотрела на протянутый подарок и, ласково улыбнулась, взяла двумя руками, как маленькое живое существо:

— О, благодарю тебя, Лотта. Ты такая заботливая. Это то, о чем я думаю?

— Если ты давно мечтала о новом кружеве и ленте для дочери, то да.

Нидларч засияла от радости и прижала мешочек к груди:

— Ты, как всегда, такая внимательная, — и погрузилась в разглядывание подарка. — О, этого хватит даже на подол, а лента… Лотта, неужели ты уговорила Фэтни плести из серых и черных ниток? Малышка Сэмми точно влюбится в нее.

Шарлотта улыбнулась искренним эмоциям ведьмы. Она говорила то, что думала, и чувства распирали ее настолько, что Нидларч забыла про желание казаться неприметной.

На ее возгласы обернулись все. И Берта, сидевшая напротив, тут же предложила:

— Лотта, не стоит затягивать с подарками. Не выделяй одну среди семи.

Юная Тиниоак улыбнулась и, кивнув, принялась раздавать мешочки, двигаясь к изголовью стола.

Каждая радостно причитала от восторга, будто маленькая девочка. Каждой нравилось содержимое мешочка. И каждая находила слова искренней благодарности.

Как и полагается женщинам любого положения и возраста, собравшимся компанией, сначала они разглядывали подарки самостоятельно, потом начинали совать нос в чужие и хвастаться своими. Раздавался смех, кто-то возражал и защищал свой мешочек, кто-то объяснял важность его содержимого, кто-то протягивал его всем с огромной гордостью, считая его главной ценностью на холмике.

— Благодарю тебя за внимание, — бабушка Грейтпайн приняла подарок сдержанно и с доброй улыбкой на губах. — Не торопись возвращаться на место. Нам нужно серьезно поговорить, пока остальные увлечены друг другом и не будут мешать нам.

Шарлотта удивленно приподняла брови и осталась на месте, ожидая продолжения речи старшей ведьмы. Но Айва сначала поглядела на тетушку Аспен, слишком уж заметно шевелившей ухом, и заметила:

— Лилли, не хочешь похвастаться своим подарком перед Эгл? Думаю, что здесь его уже все рассмотрели и обзавидовались твоей удаче.

— Успеется, — отмахнулась пожилая ведьма и продолжила делать вид, что не подслушивает.

— А мне кажется, что сейчас самое время, — бабушка Грейтпайн многозначительно поглядела на соседку за столом и добавила. — К тому же в ее фляге осталось очень мало того северного эля. Тебе может и не хватить.

Тетушка Аспен смущенно поджала губы и приподняла брови, всем своим видом пытаясь показать, что чувствует себя слегка виноватой за то, что попалась. И все же встала и ловко посеменила к Гринфир, на ходу требуя оставить ей немного живительной влаги из фляги, спрятанной под юбкой.

Несмотря на громкость слов пожилой ведьмы, никто кроме Эгл не обратил на них внимания. Словно все были поглощены обменом впечатлений о подарках и новостями.

— Присядь, — дождавшись, когда Лилли Аспен окажется на другом конце стола, бабушка Грейтпайн указала на освободившийся стул. — Нужно поговорить о более серьезных вещах, чем твой удачный суп или небольшой подкуп ковена, — она погладила мешочек, но вскрывать не стала, как и не вернула обратно.

— Это не подкуп, — присаживаясь и ставя корзину на землю, возразила Шарлотта. — Это проявление внимания. Лидла поступила бы так же.

— Лидла многое делала от души, на первый взгляд. И в этом нет ничего плохого. Просто учти, что подарки не повлияют на наше решение.

— Они и прежде не влияли, — юная Тиниоак пожала плечами, понимая, что озаботилась всем не ради скорого получения высшего порядка, а скорее, чтобы выказать свое уважение и просто помочь с мелкими заботами, на которые у прочих ведьм не бывает времени или сил.

Бабушка Грейтпайн улыбнулась и согласно кивнула, читая на лице молодой ведьмы все, что та думала в этот момент:

— Разумно и похвально, что ты все понимаешь.

— Не все, — Шарлотта сложила руки на коленях и заключила их в замок, едва не заставив костяшки хрустнуть. — Я не понимаю, почему сегодня мне не сказали результат сразу. Почему ты не стала держать совет и не приняла единоличное решение?

— Потому что будет одна просьба, которая может повлиять на ход последующих событий, — Айва по-доброму улыбнулась и скосила голову к правому плечу. — В том числе и на наше решение. К тому же ты нам сильно поможешь, а ковен помнит добрые дела веками.

— Как и плохие, — ухмыльнувшись, заметила юная Тиниоак. — Ты начинаешь уж слишком издалека. Это заставляет меня переживать, что я могу не справиться.

— Нет, детка, ты точно справишься. Вот только просьба немного необычная и тебе может не понравиться.

— Учитывая награду за ее выполнение, другого я и не ожидала.

Бабушка Грейтпайн широко улыбнулась и сдержанно кивнула:

— Верно. Ты всегда была сообразительной, это у тебя от Лидлы, — она оглядела стол, увлеченно беседующих ведьм и, убедившись, что все заняты, начала. — В наш ковен прибыл гость. И по просьбе госпожи Эльдербери мы собираемся оказать ему радушный прием. Но гость необычный, поэтому было решено, что крышу над головой и постель должна будешь обеспечить ты.

— Если вы уже решили, то какая же это просьба?

— Это именно просьба, — с нажимом повторила бабушка Грейтпайн. — Потому что ты можешь отказаться. Чего нам бы очень не хотелось из-за особенностей гостя.

— Это дриада, леший, болотник, драуг или кто-то еще из природного народца?

— Нет, человек.

— Тогда о каких особенностях может идти речь? Мы всегда поддерживали хорошие отношения с западным ковеном. И Лидла говорила, что помогали друг другу без возражений.

— Это молодой мужчина.

Шарлотта сморщила нос и внимательно поглядела на бабушку Грейтпайн. Старшая ведьма отлично знала отношение юной Тиниоак к мужчинам. И все же ее предвзятость обычно строго контролировалась. Никто до этой поры не пострадал от руки Шарлотты, не потерял своего достоинства (даже если и вправду было что терять), не пал жертвой чар, наговора или порчи.

— Мне казалось, что в Литлиривер тоже живут мужчины. И я пока никого не извела, — старясь держаться спокойно, заметила молодая ведьма. — Неужели у тебя возникли подозрения?

— Нет. Я уверена, что с мужчинами ты общий язык находишь. Хотя бы потому, что они приходят к тебе за лекарствами, советами и помощью.

— И я к ним порой хожу, — уточнила Шарлотта. — Покупаю ленты, например. А на днях посетила мастера Брумингса. И никто из нас не пострадал.

— Приятно это слышать. Но тут другой случай.

— У него копыта или поросячий пятачок? — вздохнула юная Тиниоак, устав блуждать среди догадок.

— Он не простой мужчина.

— Все мужчины просты. Две извилины, а третья на штанах. Но как-то же живут и выживают.

— Да, — задумчиво протянула бабушка Грейтпайн. — Интересный вывод. Вот только наш гость не просто мужчина. Он колдун.

Шарлотта удивленно уставилась на старшую ведьму:

— Такие еще встречаются в наши времена?

— Как оказалось, — вздохнула старшая ведьма. — Порой любовь сильнее наших расчетов.

— Глупости. Какая любовь может быть у ведьм?

— Самая искренняя и настоящая. Мы ведь тоже женщины.

— Мы — ведьмы. Нам полагается любить только природу и ее силу. Ну, максимум, можем полюбить мать и бабку, — юная Тиниоак строго поглядела на бабушку Грейтпайн и скрестила руки на груди. — Есть вещи, которые должно ставить выше своих чувств.

— Хорошо, что ты это понимаешь. Но все мы когда-то давно любили. Просто не теряли голову настолько, чтобы забыть про правила и традиции.

— И все равно. Если ведьма решила подарить жизнь, то это должно быть жизнью новой ведьмы, а не колдуна.

— Девочка моя. Как же ты далека от реальности. Все же нам стоит пересмотреть правило об изоляции молодых ведьм, — Айва покачала головой и улыбнулась. — Ты ведь знаешь, что колдун — это не просто сын ведьмы?

— Конечно. Это плод союза волшебника и ведьмы. Только помнится, что продолжение ведьмовского рода создается ровно так же. С тем лишь отличием, что рождаются девочки. Благодаря использованию правильно подобранных настоев и лунных дней.

— Верно. В твоем возрасте ведьмы уже повстречали нужного и подходящего волшебника, зачали дочь и даже дали ей жизнь, — со скрытым упреком заметила бабушка Грейтпайн.

— Но не тетушка Аспен, — уточнила Шарлотта и победно улыбнулась, почувствовав, что нашла спор, в котором может победить.

— Лилли слишком любвеобильна и спонтанна. Уж от кого и можно было ожидать колдуна, так это от нее. Но ее ветреность не позволила ей остановить выбор на одном мужчине, еще и наделенном всеми нужными нам свойствами. Например, знанием магии или умением обуздать природу, — Айва недовольно скривилась и вздохнула. — А теперь уже поздно. Да и характер у нее не изменился. Потому-то она все время ненароком попадается тебе на глаза — считает, что вы похожи. И лучшей преемницы для рода Аспен не найти.

— Я — Тиниоак, дочь сильного, древнейшего на этих землях рода. У кого хватит ума передать мне чужие знания и заставить уйти от своей семьи?

— У того, кто в отчаянии и не знает других способных девочек по близости. Но мы отошли от темы, — бабушка Грейтпайн легко мотнула головой. — На землях западного ковена неудачные роды ведьм случаются часто. Они там более эмоциональны и забывчивы. Да и до позднего срока греют в сердце надежду, что природа подарит им дочь. Когда же становится слишком поздно, мальчик находит в себе силы спастись в чреве матери, несмотря на ее нежелание. Они уже тогда сильнее нас.

— Потому что физически развиваются лучше и берут больше от своих отцов?

— В том числе. Но главное, что у них есть свобода выбора. Правда, воспользоваться ею достаточно сложно. Матери не любят их с самого рождения. И очень редко позволяют вникнуть в тонкости волшебства, природы и таинств, в которые посвящены сами. Да и волшебники (как полагается мужчинам) не принимают к себе своих детей, рожденных от ведьм.

Шарлотта фыркнула. Лидла мало рассказывала о судьбе ее отца, стараясь не касаться этой темы. Даже если внучка задавала прямые вопросы. Отговаривалась простыми фразами наподобие «зато у тебя есть я» или «ты — Тиниоак, а это огромная сила». Возможно, именно ее слова и повлияли на неприязненное отношение девушки к мужчинам (и в первую очередь к волшебникам).

Усугублялось все и устоявшимися отношениями между достаточно разными по своей сути людьми. Ведьмы считали волшебников потребителями и эгоистами за то, что те только черпали магические ресурсы от природы, и ничего не давали взамен. Волшебники же считали ведьм недоучками и пустышками, поскольку те не стремились демонстрировать свою силу и ограничивались «мелкими фокусами».

Но сексу, как показала история, это не мешало. О чем мужчины не распространялись, делая вид, что не имеют никаких дел с ведьмами. А женщины передавали имена отцов своих дочерей только старшим в семье, чтобы те не допустили дальнейшего смешения сил и крови.

— Вполне в их стиле, — заметила юная Тиниоак и поджала губы. — И ты решила, что помощь колдуну даст нам возможность обзавестись сильным союзником среди изгоев как ковена, так и магического сообщества?

— Нет, — бабушка Грейтпайн оскорбленно мотнула головой. — Меня попросили помочь мальчику разобраться в своих силах. Потому что его мать не уделяла ему достаточно внимания, да и в ковене до него никому не было дела. А теперь, когда он вырос, ему нужно понять, куда двигаться дальше. Если он станет обозленным на волшебников и ведьм пареньком, это может плохо кончиться и для западного ковена, и для нас.

— Поэтому ты предлагаешь дружелюбную встречу и экскурсию по местам силы, чтобы переманить его на нашу сторону? — Шарлотта еле удержалась, чтобы не фыркнуть на проявление слабости старшей ведьмы, поддавшейся на уговоры госпожи Эльдербери.

— Нет. Несмотря на свое отношение к подобным ошибкам, я хочу дать мальчику шанс понять, что есть огромный выбор. Что не все будут его бояться или избегать. Не каждый безусловно и с первого взгляда возненавидит такого, как он, — тут бабушка Грейтпайн сменила строгое выражение лица на добрую улыбку. — А заодно покажем ему наше гостеприимство и быт. Пусть глянет, кем может стать, если не пойдет на поводу своих обид.

— Мне кажется, что для этого ты выбрала не самую подходящую ведьму, — юная Тиниоак посмотрела в пустоту перед собой, будто решила разглядеть горизонт, скрывающийся за свечными огоньками. — Разбитная тетушка Аспен с ее задором справилась бы с этой задачей куда лучше.

— Лилли — старая кошелка, — усмехнулась Айва. — И несмотря на ее характер, все в первую очередь (особенно при знакомстве) глядят на морщины и седые пряди, выбивающиеся из-под шляпы. А только потом уже на огонек в глазах. Да и что делать парню в доме такой, как Аспен? Хочешь жизнь парню сломать?

— Не знаю, как насчет жизни, но вот отношению к ней тетушка Аспен могла бы его научить. Может, и показала бы парочку премудростей своего рода.

— Не думаю, что молодому человеку будет интересно общаться и учиться у тетки, из которой уже иголки сыплются, — бабушка Грейтпайн строго посмотрела на юную Тиниоак. — Ты — самая молодая среди ведьм ковена, если исключить дочерей, которым пока не полагается знать столько же, сколько и матерям. С тобой ему будет проще привыкнуть к обстановке и понять, что мы — не враги, а союзники.

— Значит, все-таки хочешь переманить на нашу сторону?

— Хочу, чтобы он скорее определился, кем ему быть — болтуном или заговорщиком. А потом пусть сам решает — оставаться в нашей округе, возвращаться к себе или отправиться в любую сторону, где о нем ничего не знают.

Шарлотта пристально посмотрела на бабушку Грейтпайн, взвешивая все аргументы. С одной стороны, ей подсовывали мальчишку-колдуна, которого ничему не обучали. Он не мог быть ей полезен ни в быту, ни в работе. Только станет помехой (если еще и не навредит). С другой же — ей обещали зачесть помощь при рассмотрении возможности поскорее дать высший порядок ведьмовства. Но главной причиной, чтобы отказать ковену в подобной услуге было то, что ее просили приглядеть за мужчиной. Да еще и постараться не испортить впечатление о всех ведьмах.

К тому же юная Тиниоак кожей чувствовала, что у Айвы есть скрытый мотив, про который она совершенно не хочет говорить. Отчего нежелание соглашаться возрастало.

Но высший порядок. Возможность вернуть роду Тиниоак прежний статус и положение, как можно скорее. Эти мысли затуманивали разум Шарлотты.

Она попыталась взять себя в руки и, вернув взгляду строгость, перемешанную с хладнокровием, кивнула:

— Хорошо, я дам мальчику крышу, постель и расскажу о нашей жизни. Но у меня есть парочка условий.

— Мы постараемся их учесть, — бабушка Грейтпайн сменила тон на официальный, будто выслушивает спор на ведьмовском суде. — И исполнить, если они разумны.

— Во-первых, я буду жить по своему распорядку. И ему придется следовать правилам моего дома.

— Думаю, что это для него не станет чем-то сложным.

— Во-вторых, у меня есть работа, которую никто другой не сделает. И гостю придется принимать в ней участие, — глядя на удивленный взгляд старшей ведьмы, Шарлотта пояснила. — Чтобы научиться и понять, как мы живем.

— Ему это будет полезно, — кивнула Айва.

— И у меня не будет времени разбираться с его потребностями, — поняв, что говорит двусмысленно, юная Тиниоак торопливо добавила. — Я не привыкла готовить на толпу. Он ведь мужчина, пусть и молодой, значит, ест много.

— За питание можешь не беспокоиться, — радостно улыбнулась бабушка Грейтпайн. — Мы все приложим к этому руку. Будем снабжать всем необходимым, пока он живет у тебя. Заодно я поговорю с жителями Литлиривер, чтобы постарались в ближайшие понедельники поменьше тебя беспокоить.

— Нет, — отрицательно мотнув головой, возразила Шарлотта. — Я уже сказала, что работу буду выполнять по-прежнему.

Старшая ведьма с уважением посмотрела на юную Тиниоак и кивнула:

— Договорились. Завтра ближе к обеду жди гостей.

— А не поздно ли?

— Ну, мы уже не в том возрасте, чтобы веселиться всю ночь, а на утро, как ни в чем не бывало, заняться привычными заботами, — Айва ласково положила свою ладонь на все еще сомкнутые в замок руки Шарлотты и улыбнулась. — И тебе советую сегодня хорошо провести время, учитывая, как ты обо всем позаботилась.

Юная Тиниоак оглядела холмик, празднующих ведьм, хвалящих кулинарные таланты друг друга и рассказывающих истории из своих деревень, и согласно кивнула. Ей действительно не хотелось сейчас думать о предстоящих хлопотах, просьбе, которую она согласилась выполнить, и том, как закончится вечер. А вот повеселиться стоило, как следует, чтобы не жалеть о вложенном труде и потраченном времени до следующего Грибного четверга.

К тому же, судя по хитрому прищуру тетушки Аспен и бойкой Гринфир, впереди весь ковен ждет какая-то шалость. Вот только молодая ведьма решила не вмешиваться, чтобы не портить праздник ни пожилым проказницам, ни их жертвам, которые точно смогут выйти из положения с гордо поднятой головой и смеющимися во весь голос.

Конец ознакомительного фрагмента.