Теремок. Разбойники с большой дороги

Ксения Алексеевна Лестова, 2017

Всем жителям Триклятого царства (не путать с Треклятым) известно, что заходить в лес Блужданий опасно. Но вот незадача… Именно через этот лес лежит главная дорога к соседнему государству. И приходится купцам часто своим кошельком рисковать и молить всех богов, чтобы не нарвались они на разбойников местных. Убить, конечно, не убьют, но без порток оставят. Однако, никто и предположить не мог, что разбойники эти благие цели преследуют и никого по сути обидеть не хотят. У них и своих забот предостаточно. А тут, как на зло, еще и дочка купца знатного в лесу заплутала и к их терему дорогу нашла.

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Михаил — прозвище Медведь. Является главарем банды разбойников. Высок, крепок, волосы темные, борода густая, глаза черные. Недостатков не имеет.

Микула — прозвище Мышь. Правая рука главаря банды разбойников. Ростом немного уступает Медведю, волосы русые, глаза голубые. Недостатки: злоупотребление медовухой, падок на женщин.

Наум — прозвище Квакун. Входит в состав банды разбойников леса Блужданий. Низкого роста, коренастый, волосы темные, глаза ярко-зеленого цвета. Недостатки: злоупотребление медовухой.

Сой — он же Косой. Так же входит в состав банды разбойников. Худой, волосы светлые, правый глаз косит. Отсюда, собственно, и прозвище. Недостатки: недостатков выявлено не было.

Фокс — прозвище Лис. Входит в состав банды разбойников. Является обладателем рыжих волос. Характер вредный. Недостатки: падок на женщин.

Василий — прозвище Волк. Последний член банды разбойников. Рост средний, глаза серые, волосы светлые. Остро реагирует на запахи. Недостатки: лучший друг Мыши.

Злотоок — царь Триклятого государства. Приблизительный возраст триста тридцать два года. Характер: жесток, беспощаден, жаден. Поговаривают, что питается он исключительно молодильными яблочками.

Тамара — дочь купца. Попав в банду разбойников получила прозвище Непоседа. Волосы русые, глаза синие, характер вредный.

Кощей Бессмертный или Григорий Бессмертный — любит подшутить над незваными гостями. Точных данных о том, как выглядит нет.

Баба-Яга — женщина преклонного возраста, которая в свое время проиграла Бессмертному в карты. Недостатки: злопамятная, любит поболтать.

Ярига — темноволосая ворожея. Внебрачная дочь царя Злотоока. Черпает свою магическую силу от Луны и звезд.

Баюн — черный кот, который любит рассказывать сказки. Недостатки: от его сказок чаще всего засыпают.

Старичок Боровичок — житель леса. Недостатки: обладает вредным характером.

Поганка — жена старичка Боровичка. Недостатки: характер еще более скверный, чем у супруга.

ПРОЛОГ

— Ох, Демьян, чую я, нарвемся мы на проблемы большие, — вздохнув, произнес мужчина средних лет и нервно стал теребить густую седую бороду.

Он с товарищем сидел на козлах и ловко управлял конем, который периодически всхрапывал и недовольно бил хвостом.

— Почитай уже два месяца в лесу тихо, чего тревожишься? — спросил Демьян, недовольно смотря на друга. — Осталось всего ничего, и мы на границу выйдем. А там…

Со всех сторон раздался громкий свист. Конь попятился и испугано заржал.

— Тихо ты, окаянный!

— Алексий, слазь! — выкрикнул товарищу Демьян и первым соскочил на землю. — Сейчас телега в овраг упадет!

— Я свое добро не оставлю!

— Слазь, дурень!

— Мы же не купцы богатые, какой им от нас прок?!

— Коня заберут! Ох, чуял я, нарвемся мы на них!

Из-под тени деревьев вышли шестеро мужчин. Один из них, что был самым высоким, сложил руки на груди и скомандовал:

— Братцы, хватайте телегу и обыщите! Каждую щепочку проверьте!

— Медведь, а с этими, что делать? — спросил у главаря мужчина, у которого слегка косил правый глаз.

— Косой, меньше слов больше дела, — хохотнул обладатель рыжих волос.

— Лис, не суй свой…

— Парни, я что сказал? — Медведь стал злиться.

— Чур, бородатый мой! — довольно потирая руки, произнес Мышь.

Не тратя более времени на разговоры, разбойники стали медленно продвигаться в сторону жавшихся к телеге мужиков. Конь затих, во все глаза смотря на творившееся безобразие.

— Волк, справа заходи! — выкрикнул продолжающий стоять в стороне Медведь.

— У нас нечего брать! — в отчаянии выпалил Демьян.

— Совсем нечего! — вторил ему голос Алексия.

— Пр-р-р-р! — подтвердил их слова конь.

— Чую я, — Волк с шумом втянул воздух, — мясом вяленым пахнет.

Медведь с укором посмотрел на посмевших обмануть его мужчин. Цокнул языком и дал следующую команду:

— Берите, что найдете, а этих к ближайшему дереву привяжем, чтобы неповадно было честных людей обманывать.

Тут он слукавил. Честности в них было, как в пустом мешке из-под пшена.

— Не обманывали мы! — взвыл Демьян. — Не обманывали!

— Раз не обманывали, живо говорите, что на этой дороге в такое время забыли? — брови Медведя сошлись на переносице.

— На границу нам надо было! — дрожащим голосом, промямлил Алексий.

— Ночью? — спросил Мышь. Он быстрее всех оказался у телеги и тут же принялся рыться в сене. — Что-то я не вижу мяса, Волк, снова шутки шутишь? — он бросил недовольный взгляд на товарища.

— А что такого? — тот стоял напротив жертв разбоя и продолжал принюхиваться. — Одеты бедно, а мясо едят. Ни на какие мысли не наталкивает?

— Снова шпионов прислали, — главарь разбойников сжал внушительные кулаки.

— Она пуста, — Мышь перестал ворошить сено и вылез из телеги.

— Как обидно, — подал голос, молчавший до этого Квакун. Блеснул невероятно зелеными глазами в сторону испуганных мужиков и продолжил: — Правда что ли к дереву привязать?

— Тогда уж дерево надо у озера искать, — Косой дернул правым глазом. — Там такие кикиморы…

— Не надо! — взвыл Демьян. — Мы все расскажем!

— Уж будьте так любезны, — милостиво проговорил Медведь.

Глава 1

Солнце беспощадно стало светить мне прямо в лицо. Прикрылся рукой, создавая тень, и продолжил дремать, прислушиваясь к пению птиц. Хорошо-то как…

— Мышь! Слазь со скамьи.

— А не идти бы тебе далеко, да надолго? — я убрал руку и снизу вверх посмотрел на Косого.

— Уходить пора, пока хозяин трактира не хватился, — стал поторапливать меня Сой.

Сев на скамье, опустил на землю ноги и заозирался по сторонам. Та-а-ак… И как я здесь оказался? Ничего не помню. И что-то мне подсказывает — лучше и не вспоминать.

— А-а-а-а-а-а-а!!! — взвыли из стоящего неподалеку трактира. Небольшой такой двухэтажный дом, с покоившимся вокруг него забором. — Разорили, ироды! Без добра оставили!

— Добра? — встав со скамьи, спросил я у Соя.

— Ты у него все запасы медовухи выпил. Вот он и опечалился, — стал пояснять Косой, подталкивая меня в сторону тропинки, которая заворачивала за угол высокого забора.

— И из-за этого он так кричит? — я, еле переставляя ноги, пошел следом за товарищем. Голова гудела и единственное, о чем я сейчас мечтал, это о рассоле.

— Так это, — хохотнул Сой, — мы еще и подраться умудрились.

— С кем?

— Между собой.

— Ничего не помню.

Скрывшись за поворотом, мы двинулись в сторону леса Блужданий. Нас он пропустит и примет в тень своих деревьев, как родных. А вот другим туда лучше не соваться. Заблудятся, да к нам в руки попадут. А наша задача маленькая — ограбить и отпустить с миром.

Давным-давно одна злая колдунья наложила на эти места три проклятия. Собственно, поэтому царство и называется не Тридевятое, как раньше, а Триклятое. Одно из проклятий — лес Блужданий и, собственно, наличие в нем нас — разбойников, которые должны сеять в сердца жителей всего государства страх и ужас. И пока мы являемся частью проклятия, не можем жить как обычные люди. Нам не грозят старость, голод, смерть. Нам не страшны холод, жара, болезни. И заживает на нас все быстро. Но, видимо, спасения от похмелья нет и у проклятых.

— И много мы там поломали? — спросил у Косого, когда уже почти дошли до края леса.

— Половина столов под замену, о состоянии стульев лучше промолчу.

— И как ты все помнишь?

— Так я в отличие от тебя не грабил погреб трактирщика.

Хотел бы поспорить, да не смог. Потому что так ничего и не вспомнил. А если сказать честно, то и не пытался воскресить это в своей памяти.

С того момента, когда мы напали в лесу на шпионов государя, прошло семь дней. Мы продолжали заниматься разбоем. Купцы все более изощренно пытались спрятать ценные вещи, но Волк на то и Волк, чтобы легко находить их по запаху. Однако себе мы почти ничего не оставляли. Как только на землю опускалась ночь, относили награбленное в одну из ближайших деревень и клали на крыльцо дома, где больше всего нуждались в деньгах. А так как купцы много с собой не брали, бедняки продолжали сводить концы с концами. А во всем государь виноват. Тех, кто выше статусом, да побогаче, он возле себя держал и разрешал делать все, что им заблагорассудится. Вот они и распоясались. Земли у деревенских отнимали, некоторые даже девиц насильно портили. А Злотоок будто не замечал ничего, продолжал спокойно править.

Но это я ушел от темы. Те шпионы, которых мы поймали, рассказали, что царь начал чудить. Денег с народа требует все больше, а сам работать не дает. Откуда простому люду брать золото и серебро, коли у них нет возможности заработать? Тут себя бы прокормить, а не царю отдавать.

Тех двоих мы к дереву таки привязали. Правда, выбрали дуб ближе к окраине леса, чтобы их быстро разыскать могли. Слуги царя все равно нас не найдут — лес скрывал хорошо. Сколько раз поймать пытались, все без толку. Коня и телегу оставили неподалеку. Все равно с шпионов брать было нечего.

— А где остальные? — задал я очередной вопрос Косому.

— Все раньше тебя в лес ушли. Ты один решил под утро пойти проветриться. Так и заснул на скамье неподалеку. Ну, это уже после разорения запасов медовухи было.

— Что ж трактирщик раньше не спохватился?

— Боялся, что мы его в невменяемом состоянии стулом пришибем, вот и спрятался за стойку.

И пусть. Гаврила никогда мне не нравился. Слишком много о себе возомнил. Это же надо было удумать — медовуху от нас прятать! Ведь всем кругом известно, как мы выглядим. Благо, что из леса под покровом ночи выходим. Мирные жители уже спят, а до остальных нам дела нет. Стражники сюда не лезут, хоть царь и требовал, чтобы нас изловили и в темницу посадили. Да кто ж против разбойников пойдет? Обычный люд так вообще не против был, что мы купцов да богатеев грабим.

В тереме было на удивление тихо. Мы прошли через сени и оказались в кухне. Тут и сидели мои товарищи по проклятию.

— Ну, — Медведь поднялся со своего места, — рассказывайте.

— А что рассказывать? — Косой бросил на меня вопросительный взгляд. — Пусть Мышь рассказывает.

— Не охота что-то, — сказал я, и постарался не шататься. Голову снова прострелила боль, но я даже виду не подал, что испытываю какой-либо дискомфорт.

— Микула, — грозно проговорил главарь, — отправишься на отработку.

А вот это я всегда пожалуйста. Если снова заставит сено ворошить, то я в углу прикорну, а если крышу у бани латать, то на солнце погреюсь. И опять же, потрачу время с пользой — на восстановление сил. Авось и голова пройдет.

— Ты же все знаешь, зачем спрашиваешь? — решил задать вопрос.

— Хочу услышать твою версию событий. Зачем ты опустошил запасы медовухи трактирщика?

— Организм требовал, — сказал полуправду я.

— Микула, — в голосе Медведя послышалась угроза. — Даю тебе еще один шанс.

— Да не скажет он, — Волк уже привычно втянул носом воздух, прищурил глаза и продолжил говорить: — Похмелье у него.

— Столько выпить, удивительно, как на ногах стоит, — подал голос Лис.

— Так я и не стоял, — и этого скрывать не стал.

— Иди, Микула, сегодня латаешь крышу, — махнул на меня рукой Медведь. — А к ночи готовься к новой вылазке.

Что ж, так тому и быть. Только сначала…

— Дай хоть ломоть хлеба, — я потянулся рукой к лежащему на столе мучному изделию. На остальное даже не смотрел… Это бы в себя запихнуть.

Медведь возражать не стал, и на том спасибо. Так, откусывая от мягкой горбушки, я и вышел на внутренний двор, где стояли баня, сеновал, небольшая конюшня и отхожее место.

Пока шел до бани наткнулся на ржавое ведро, валяющиеся под ногами грабли, торчащую из земли лопату. Ну, это дело привычное. Времени на уборку у нас не было.

Взял из деревянного ящика, что стоял у стены бани, молоток и коробку с гвоздями. Посмотрим, что там сделать можно.

Забравшись по лестнице на самую крышу, пристроил гвозди, поудобнее схватился за инструмент и стал думать, с какого места лучше начать. Вон там вон щель была знатная…

Первые пару (пока Медведь выходил на внутренний двор и грозил мне кулаком) минут я создавал видимость активной деятельности. А затем решил, что хватит работать и пора немного отдохнуть.

Отложил молоток, лег на ровный участок крыши — на то место, которое снизу не видно, подложил руки под голову и, прикрыв глаза, приготовился немного подремать. Сам не заметил, как провалился в глубокий сон.

— Микула!

— Братцы, доставать его оттуда надо.

— Мышь, хорош храпеть!

— У меня уже голова разболелась от твоего храпа.

— Микула!!! — это мои товарищи выкрикнули одновременно.

Сон как рукой сняло. Распахнув глаза, уставился в звездное небо. Это сколько же я проспал?

— Микула! — громогласный крик Медведя.

Ну, все, теперь латать баню мне не доверят. И боги с ней. Еще сеновал остался.

— Да не сплю я! — произнес, вставая на ноги. — Чего разорались?

— К дороге идти пора, — подал голос Квакун. Во мраке ночи его глаза светились зеленым.

Делать нечего, пришлось слезать. Как только я ступил на твердую землю, на мое плечо упала тяжелая рука Михаила.

— Ох, Микула, одни проблемы с тобой.

— Я должен испытывать чувство вины и раскаяться во всех своих грехах?

— Черт с тобой, грызун, пошли!

Выйдя с территории терема, направились в сторону главной дороги. В это время купцы обычно не ездили. Но если мы выходили на охоту, значит, кто-то точно попадется. Лес Блужданий всегда давал понять, где и когда произойдет долгожданная встреча. А дальше все по старой схеме. Ограбим и отпустим с миром. А трофей потом какой-нибудь бедной семье отдадим.

Дойдя до дороги, я полез на одно из деревьев. Моему примеру последовали Косой и Волк. Медведь, Лис и Квакун разместились внизу, заняв густые кусты. Михаилу для этого пришлось сложиться чуть ли не пополам.

— Микула, яблоко хочешь? — спросил у меня Волк, который сидел на дереве по правую руку от меня.

— А что, есть?

— Парочка найдется.

Достав из кармана широких штанов два спелых плода, он бросил одно из них мне. Я ловко его поймал и, потерев об рубаху, вгрызся в сочную мякоть.

— Тише! — шикнул на нас снизу Михаил. — Нашли время чревоугодничать.

Быстро доев яблоко, я бросил огрызок на землю.

Через какое-то время в отдалении послышались скрип колес и топот копыт. Мы приготовились, ожидая, когда очередная жертва разбоя достигнет нужного места.

Вскоре раздался тихий шепот:

— Говорят, он еще и листья жевать начал, — прошелестел голос явно пожилого мужчины.

— Зачем это? — сие спросил более молодой человек.

— Может, силы яблок недостаточно? Вот и подумал, что с листвой оно получше пойдет?

— Так он не от старости, а от отравления подохнет.

— А чем это плохо? Будто ты о нем слезы горькие лить будешь.

За этим последовал тяжелый вздох, и тот что помоложе сказал:

— Вот о чем я жалею, друг мой, так это о том, что на могиле его не станцую!

Будущие жертвы разбоя подъехали на достаточное расстояние, и мы стали ждать команды от Медведя. Последний, посмотрев на дерево, на котором сидел Косой, подал знак. Значит, пора.

Соскочив с веток, что скрывали нас от глаз купцов, в мгновение ока оказались рядом с главарем.

Громкий свист разнесся по лесу, пугая зверье и предупреждая ехавших по дороге мужчин, что скрыться у них от нас не получится.

Я достал из голенища сапога нож и приготовился. Медведь махнул рукой, и мы вышли из тени леса на просторную дорогу.

— Попались, — обреченно проговорил мужчина, что был постарше. — Стража!

Волк довольно оскалился, показывая троим стражникам, что не торопились защищать кошелек хозяина, ровные белые зубы. Фокс встал рядом с ним и начал крутить между пальцев тонкий метательный нож.

— Ну что, — Квакун довольно потер руки, — можно приступать? — Спросив это, он посмотрел на Медведя.

— Мышь и Косой, на вас телега, Лис и Квакун — стражники, я и Волк — купцы.

Короткая быстрая фраза, и каждый приступил к выполнению приказа.

Мы с Косым, обогнув ринувшихся к нам вооруженных мужиков, ловко забрались в крытую телегу и стали рыться в ворохе дорогого тряпья, выискивая что-нибудь посущественнее.

— Темно, как в кротиной норе, — с головой зарываясь в тряпки, недовольно произнес Косой.

Снаружи послышались крики. Скорее всего, это Фокс ловко всадил один из метательных ножей стражнику в ногу. Чуть выше колена, если быть точным. Он всегда так делал, когда хотел на время обезвредить свою жертву.

— О, это интересно! — вдруг воскликнул Сой.

— Чего у тебя? — спросил, не переставая разбирать хлам.

— А ты сам посмотри, — в голосе товарища чувствовалось предвкушение.

Повернул голову и прищурился. И что он там показывает?

— Что это? — наконец спросил, и стал ждать пояснений.

— Понятия не имею, — пожал плечами Косой. — Но это явно что-то женское.

Он повертел в руках какую-то тряпочку из тонкой ткани, потом бросил ее на пол телеги.

Лес погрузился во тьму. Под ногами усталой путницы клубился туман, а прохладный ветер трепал волосы, бросая их в лицо. Она шла уже не один час. И оставила все попытки выбраться из леса Блужданий. Всхлипнула, заправила светлый локон за ухо и прибавила шаг. Тучи постепенно закрывали звезды и грозили пролиться на землю дождем.

Неожиданно, вдалеке показался одинокий огонек. Девушка, как загипнотизированная пошла в его сторону. И вот она уже стоит у невысокого забора, за которым возвышался терем. Привлекшем ее светом оказалось одно из окон на втором этаже.

— Спасена, — выдохнула путница, и, отворив калитку, вошла на заросший сорняками участок.

Если бы не пламя свечи, она бы подумала, что терем и прилегающие к нему территории заброшены. И тем страшнее ей было подходить к крыльцу.

Под ногами скрипнула первая ступенька. И в этот же момент пошел дождь.

Не мешкая более ни секунды, девушка вбежала на крыльцо и постучала в дверь.

— Откройте! — воскликнула она. Но никто не откликнулся.

Дернув за ручку, удивилась тому, что дверь оказалась не заперта. Войдя в сени, выдохнула, заметив разбросанные по полу сапоги вперемешку с лаптями.

— Есть тут кто-нибудь? — спросила у тишины.

Ответом ей был тихий писк тащащей в нору кусок сыра мыши.

На удивление не испугавшись мелкого грызуна, девушка прошла в соседнее помещение, коим оказалась кухня.

— Я попала в дом двадцати поросят? — снова вопрос в пустоту.

И на этот раз ей никто не ответил.

Пожав плечами, Тамара (именно так звали заблудившуюся девицу) полезла в кладовую, надеясь обнаружить там хоть что-нибудь съестное.

— Здесь повесился твой родственник? — заметив, что мышь внимательно за ней наблюдает, проговорила незваная гостья.

Кладовая была практически пуста, а часть полок покрылись пылью и паутиной.

— Смотри! — воскликнул Сой, пихая меня в спину. — Сундук!

Посмотрел туда, куда указывал друг и поудобнее перехватил нож.

— Ты отковыриваешь самоцветы, на мне замок.

— Почему замок снова на тебе? — недовольно вопросил Косой.

— Выковыривать у тебя лучше получается.

Подцепив замочную скважину, я стал ловко орудовать кончиком ножа, когда неожиданно перед моими глазами предстал лик незнакомой девушки, которая рылась в нашей кладовой. Замер, прислушиваясь к своим ощущениям. Это что еще такое?

— Ты чего? — спросил Сой, заметив перемены на моем лице. И как увидел, в такой темени?

— Кто-то проник в терем.

— Да быть того не может!

— Я увидел.

— Хватаем все, потом посмотрим.

Спорить не стал. Засунул нож в голенище сапога, и, поднявшись на ноги, схватил тяжелый (под весом-то самоцветов) сундук, удобно устроив его под подмышкой. Благо он небольшой был.

— Медведь! — воскликнул Косой, первым выбираясь из крытой телеги. — Обратно пора!

Но косоглазый мог не кричать.

Как только я ступил на землю, сразу же отметил, что купцы вместе со своей стражей привязаны к широкому дереву.

Михаил отряхнул руки и посмотрел на нас.

— Пора-пора, — довольно произнес он и перевел хмурый взгляд на Квакуна. — Сколько раз я тебе говорил, привязывать надо послабее, так им хребет переломить можно.

— Да ладно, — отмахнулся зеленоглазый. — Зато точно не сбегут. А утром их кто-нибудь отвяжет. Ну, на крайний случай послезавтра.

— Какой ты добрый, — хмыкнул Лис.

— Это говорит тот, кто организовал хромоту двоим стражникам?

— А чего мелочиться?

— Прекратить балаган! — рявкнул Медведь. — Пошли обратно. А там Мышь и Косой расскажут, что стряслось и чего они так в объятия леса торопятся.

— Эх… я бы сейчас… да в объятия какой-нибудь красавицы упал, — мечтательно протянул Фокс.

— Остынь, — я потрепал товарища рукой по плечу. — Как только вновь свободная ночь выпадет, так мы сразу…

— Ты вообще молчи, — прервал меня Михаил. — Путь в трактир тебе заказан.

И не возразишь ведь, потому что, правда, заказан. Да только он не единственный! В одной из ближайших деревень еще был. Туда в следующий раз и пойду. А там, глядишь, все и забудется.

— Погодите! — взвыл пожилой мужчина (купец, что был постарше). — Освободите нас! Мы никому не скажем…

— Тут волки бродят и медведи, — вторил ему тот, что был помладше.

— Ни волки, ни медведи, ни лисы, вас не тронут, — заверил их Михаил. — Слово даю.

И он не солгал. Не зря же нас кличут как Медведь, Мышь, Квакун, Волк, Лис и Косой. По-моему, не сложно догадаться, какая животина нам подчиняется. Я вон мышами управлять умею. Так и смог увидеть через глаза-бусинки, кто в наш терем проник.

— Пощадите! — снова промолвил седой мужчина.

Медведь не обратил на его мольбу никакого внимания. Где это видано, чтобы разбойники своих жертв освобождали?

Лес не путал нам путь и не старался увести куда подальше. Дождь, который начался, когда мы с Косым еще были в телеге, постепенно усиливался. Но ветви деревьев закрывали нас, не давая промокнуть еще больше.

— Говоришь, девчонка к нам проникла? — после моего короткого рассказа, вопросил Медведь. — Уверен?

— На зрение не жалуюсь, — сказал я и поудобнее перехватил сундук.

— Странно, зачем лес к нам девицу привел?

— А что в этом плохого? — карие глаза Лиса довольно заблестели. — По-моему, это хорошая новость!

— Мала она еще, — разочаровал я Фокса. — Да и фигурой не вышла. Тощая.

— А тебе лишь бы за бока ухватиться, — хохотнул Волк. — А тут незадача — суповой набор.

— А я люблю косточки, — потянувшись, влез в разговор Квакун.

— Конечно, — Медведь строго посмотрел на Наума. — Все твои подружки худосочные и склизкие.

— Кикимор прошу не трогать!

— Надо нам, эту мерзость лапать, — сплюнув на землю, произнес Василий.

Так, препираясь, мы и добрались до терема. Поднялись по скрипучим ступеням крыльца, вошли в сени, где я и оставил сундук, чтобы не мешался. Еще и ногой пододвинул его в угол. Нечего незваным гостям на наши трофеи глазеть.

В кухне что-то упало, и мы дружным строем направились на шум, на ходу доставая оружие. Вдруг это ведьма какая? Тогда проще сразу зарубить, голову от тела отделить, да и сжечь на костре.

— А-а-а-а-а! — заверещали противным голосом, и в нашу сторону полетел чугунок.

— Да чтоб тебя леший утащил! — выругался Косой, хватаясь за голову. Чугунная посуда прилетела ему прямо в лоб. Сой пошатнулся, хотел сказать еще что-то, но упал на грязный пол, раскинув руки в стороны.

— Она Соя вырубила! — Квакун направил в сторону чужачки тонкий меч. — Да я ее сейчас на ленточки покромсаю!

— А-а-а-а-а!!! — снова крик девушки, и второй чугунок, в котором явно что-то протухло, полетел уже в обладателя зеленых глаз.

В последний момент тот успел увернуться, и вот зловонное содержимое вместе с посудиной летит уже в меня. Я увернуться не успел. Мерзкая вонючая жидкость потекла с головы. Но это полбеды. На лбу у меня еще некоторое время будет красоваться внушительная шишка.

Потерев ушибленное место, с укором посмотрел на замершую с тарелкой в руках девушку. Ненормальная. Как есть ненормальная.

— Вы кто такие?! — спросила девица и погрозила нам тарелкой.

— Это мы у тебя хотели узнать, — спокойным голосом произнес Медведь. — Что ты забыла в нашем тереме? И как смогла сюда попасть?

— Так это ваш терем? — рассеяно спросила незнакомка и опустила руку, в которой сжимала несчастный элемент старинного, между прочим, сервиза.

— Наш, а чей же еще? — хохотнув, Михаил укоризненно посмотрел на девицу. — Ребята, поднимите Косого и проверьте, все ли с ним в порядке. Не хватало еще, чтобы у него и второй глаз косить начал.

— Ой, — покусившаяся на жизнь Соя выронила тарелку и приложила руки к груди. — Я не хотела.

— А бить последнюю часть старинного сервиза хотела, да? — взвился Квакун. — Это был последний элемент!

— Простите, — пролепетала девчонка и всхлипнула.

Вот только слез нам тут и не хватало!

Я, в компании Лиса и Волка, подошел к лежащему на полу Сою и, склонившись над ним, протянул руку и, отодвинув край верхнего века, произнес:

— Правый косит.

— А левый? — спросил из-за спины Фокс.

Проделал тоже самое и со вторым глазом. Хм…

— Ну… знаете, — я в задумчивости перевел взгляд на Михаила. — Чем нам грозит двойное косоглазие?

— Проблемами, — со вздохом ответил мне главарь.

— Косой! — позвал лежащего на полу товарища, но тот никак не отреагировал. Тогда я склонился ниже и уже приготовился отвесить ему оплеуху, как Сой наморщил лоб, выругался сквозь зубы и, распахнув глаза, произнес:

— Убейте меня, какая вонь!

— И это говорит мне косой на два глаза! — не остался в долгу я. Как будто моя вина в том, что от меня сейчас за сотню километров разит.

— Вставай, — сказал Волк, подходя ко мне. — Нечего разлеживаться, когда в доме гости незваные.

— Гости? — переспросил Сой.

— Что, остаток мозгов вышибло? — предположил я.

Косой не стал отвечать. Поднялся на ноги и, пошатываясь, доковылял до стеночки. Там уперся рукой о шероховатую поверхность и выдохнул.

— Микула, отойди-ка, — Волк как-то подозрительно стал зеленеть. — Я и так сдерживался, но мое обоняние просто «кричит» о том, что еще немного, и я пойду промывать свой желудок.

Вот заладили!

Я зло посмотрел на жавшуюся к печи девчонку, которая теперь сжимала уже двумя руками половник. Какая-то синеватая жижа отделилась от емкости и шмякнулась на многострадальный пол. Вместе с этим противным «шмяк» наступила гробовая тишина.

— Простите, — противным писклявым голоском проговорила незнакомка.

— Дела-а-а, — протянул Медведь и почесал густую темную бороду.

— А давайте прикопаем ее в огороде, — Квакун в предвкушении потер руки. — Там все равно ничего не растет кроме сорняков, а так глядишь, на удобрение почвы сгодится.

— Н-не… н-надо, — заикаясь, промолвила девица.

— Говори, кто такая! — наконец, не выдержал я.

— Т-тамара, — всхлипнув, ответила незваная гостья. — Я в-в лесу заблудилась.

— А что ты в нем забыла, девочка? — задал очередной вопрос Михаил. Он был самым рассудительным из нас, поэтому, видимо, и решил взять допрос в свои руки.

— Грибы собирать пошла, да ягоды.

— А где же корзинка твоя?

— Потеряла, — сказав это, она еще крепче сжала половник. Да так, что аж костяшки пальцев побелели. — Ветер усилился, небо серыми тучами заволокло, ну я и пошла в сторону города. Да только далеко в лес зашла, заблудилась. Или это он меня выпустить не захотел. Казалось, что сотню раз прохожу по одному и тому же месту… А потом, ночью к терему вашему вышла. Уже дождь начинался, вот я и вошла. Дверь не заперта была.

Меня насторожили ее слова. Неужели Медведь, выходя во внутренний двор, забыл закрыть замок? Да быть того не могло!

— А не врешь ли ты, красна девица? — с подозрением в голосе вопросил Лис.

— Нет, — девчонка замотала головой. — Честное слово! Дверь открыта была.

— Странно, — Михаил по очереди посмотрел на каждого из нас. — Я точно ключ в замке провернул. Три раза, как положено.

— Что же это получается, — я нахмурился. — Лес ее к нам привел, терем внутрь пустил. С какой такой стати?

— Вот и мне непонятно, — Медведь бросил на Тамару тяжелый взгляд. — Ты, деточка, половник-то положи. Нам еще жить охота.

— А если вы будете на честь мою покушаться? — выпускать свое своеобразное оружие эта дуреха не собиралась.

— Нужна ты нам больно со своей честью, — раздраженно сказал я. Ну точно глупый цыпленок!

— Мышь! — шикнул на меня главарь. — Вижу я, сейчас никто из нас не готов на спокойный диалог…

— Ты еще сомневаешься?! — подал голос Косой, дергая теперь обеими глазами.

— Квакун, найди в погребе мазь от нервного тика, — Медведь поморщился.

— Найду, куда ж деваться, — произнеся это, Наум направился на выход с кухни.

— А ты, Тамара, следуй за мной, — Михаил махнул ей рукой и направился вслед за Квакуном. — Есть у нас одна свободная комната…

— А других вариантов нет? — девица нехотя отлепилась от половника и положила его на стол.

— Можем устроить в бане, но там крыша протекает. Или на сеновале, — съязвил я. Вы посмотрите на нее, она еще и привередничает!

— А давайте посадим ее на кол? — предложил Косой. — Чтобы не повадно было честных людей обижать и в дом к ним вламываться.

— Я согласен! — тут же поддержал товарища. Ей полезно будет. Посидит… подумает.

— Что ж вы за мужики такие, — покачал головой Михаил. — Вон, напугали девочку, она уже стала бледнеть.

Внимательно вгляделся в лицо незваной гостьи. Ну, подумаешь, в полумраке кухни она на призрака стала похожа. Ничего страшного. Ей даже идет.

— А я предлагаю, — Квакун вернулся, сжимая в левой руке небольшой пузырек из темно-зеленого стекла, — кикиморкам моим отдать. Пущай они ее утопят. Ей даже может быть понравится.

— Пойду я, пожалуй, — тихо-тихо проговорила Тамара и стала по стеночке продвигаться в сторону выхода.

— Ан, нет, — Косой погрозил ей пальцем. — Стой, где стоишь, поганка.

Девка замерла, во все глаза уставившись на Соя, который все пытался сдержать нервный тик.

— Эх, непоседа ты, а не поганка, — со вздохом, сказал Медведь. — Пойдем. Не обращай внимания на этих дурней. Почитай уже более сотни лет на этом свете живут, а ума как не было, так и нет.

Отделившись от стены, Непоседа прошмыгнула мимо нас и выскочила из кухни.

— И зачем лес Блужданий притащил ее сюда? — спросил у нас Фокс. — Что нам с ней делать?

— Утром проводим до города, а там пускай делает, что хочет, — решительно ответил я. — Не хватало еще за ней приглядывать.

— Да, — согласился со мной стоящий в другом конце кухни Волк. — И так проблем выше дырявой крыши, еще и эта притащилась.

— Хотя, девица она ладная, — с предвкушением протянул Лис.

— И не думай даже, — я погрозил рыжему кулаком. — Медведь узнает, три шкуры спустит.

Утро началось с топота ног за дверью.

Открыв глаза, сел на так и не расстеленной кровати и прислушался. И что случилось?

Попытался посмотреть через глаза своих верных слуг, но бесполезно. Все мыши как на зло разбежались по своим норам. Ну, ничего. Сейчас встану и…

Дверь с грохотом ударилась о стену, и в комнату влетел взъерошенный Косой. Стоит отметить, мазь ему помогла. Косил только правый глаз. Но, так как это у него было врожденное, все знахарские примочки, присыпки, компрессы и так далее были бессильны.

— Ты еще не встал? — Сой удивленно посмотрел на меня. — Там такое творится, а он дрыхнет!

— Да в чем дело? — я поднялся с кровати и, потянувшись, натянул на ноги сапоги. Вроде все.

— Непоседа завтрак приготовила!

— Она и завтрак? — не поверил я. — Ты бредишь. Сильно видать тебе вчера по голове чугунком прилетело.

— Да что тебе рассказывать, — махнул на меня рукой Косой. — Пойдем, покажу лучше!

Возражать и спорить не стал. С болезными надо вести себя тактично. Его вчера посильнее меня приложило, вот ему и мерещится черти что. Свою шишку я перед тем, как отключиться, хорошенько мазью восстанавливающей намазал (на всякий случай). Ну, после того, как смыл с себя запах тухлятины.

— Ты глазам своим не поверишь!

— Я уже не верю, — заранее приготовился к самому худшему.

Мы спустились на первый этаж и вошли в кухню, а там…

— Это что? — я вопросительно посмотрел на сидящего во главе стола Михаила.

Все мои братья по проклятью были здесь. Сой не стал топтаться со мной в проходе и занял свое место. Тамара обнаружилась у печи. Чуть на половину в нее не залезла, что-то доставая. Ну да, руки-ноги-то коротковаты. Наверное, отец у нее карлик.

— А-а-а-а, проснулся, наконец, — протянул Медведь. — Чего в проходе встал? Присаживайся.

Слова главаря проигнорировал. Заскользил взглядом по кухне, которая еще ночью была грязной, заваленной каким-то ненужным хламом и напоминала собой жалкое зрелище. А чего еще ожидать от шести мужчин, которые живут одни? Особых чистюль среди нас нет. Да и не когда нам было за порядком и чистотой следить.

— Доброе утро, Микула, — поздоровалась со мной Непоседа. — Присаживайся же, я тебе каши положу.

Каши? Это какой еще каши? Да я ее… года три точно не ел.

Решил больше не мяться в проходе и присел с краю, вопросительно смотря на сидящего напротив меня Квакуна. Тот блеснул зелеными глазами и уставился в свою тарелку, с аппетитом поглощая завтрак.

Неужели эта девица еще и готовить умеет? Прибейте меня семеро, не верю!

Передо мной поставили глубокую тарелку с горячей овсянкой. Первое, что меня удивило, это то, что тарелка оказалась чистой. Второе, пахло не гнилью. Третье, во рту появилась слюна.

— Михаил, — я не спешил брать в руки ложку, — а что произошло?

— Тамара, встала до рассвета и прибрала в кухне, — охотно ответил мне главарь. — Вот и завтрак приготовила. Опечалилась, что вчера двоих разбойников по голове приложила. И решила искупить свою вину.

— Хотела б вину искупить, мяса приготовила, — недовольно произнес я. Но кашу все же попробовал. Не помирать же с голоду. А если там отрава какая, так все равно. Яды на нас не действуют. А вот чугун местного производства сработал на «ура». Будем теперь знать, что проклятие и от этого не защищает.

— Надо ее домой отправлять, — снова заговорил я, когда съел уже половину своей порции. — Нечего ей здесь делать. Начнет потом болтать направо и налево, что у разбойников леса Блужданий побывала.

— Сейчас позавтракаем и решим, кто ее сопровождать будет.

— Я могу! — подал голос Лис.

— Ты-то всегда можешь, — хохотнул Волк. — Так можешь, что девчонка потом брюхатой будет. Пускай лучше Квакун идет. У него кикиморы есть. Ему эта теплокровная ни к чему.

— Я нормальный! — возмущенно воскликнул Наум.

— Пущай Микула пойдет, да ты, Волк, раз такой правильный, — отодвинув от себя тарелку, сказал свое весомое слово Медведь. — Ну и я, чтобы присмотреть за вами, оболтусами.

— А я-то там зачем нужен? — что-то мне каша резко поперек горла встала.

— А за старшего Косой останется.

Мне кажется или мой вопрос проигнорировали?

— Почему я? — недовольно воскликнул Сой, и его правый глаз еще интенсивнее задергался.

— Потому что! — отрезал Михаил и, стукнув ладонью по столешнице, встал. — Ты готова, Тамарушка?

— Да, только руки помою, я ведь без вещей была, — засуетилась Непоседа.

Вскоре мы уже вышли из терема и направились в сторону города. Если лес будет сегодня послушен, то очень быстро выведет нас на нужное место. Но время шло, Волк все больше принюхивался, пытаясь уловить запахи. Медведь хмурил густые брови. А Тамара шла и смотрела себе под ноги. Я же пытался уловить малейшие вибрации земли. Где эти чертовы грызуны? С помощью них я мог хотя бы понять, не сбились ли мы с пути. Хотя, это было практически невозможно. Столько лет лес был нашей защитой и верным другом.

— Ничего не понимаю, — мотнув головой, произнес Медведь. — Лес будто спит.

— Быть того не может, — Волк в который раз втянул носом воздух. — Птицы поют, трава не увядает, речка в отдалении журчит…

— Я не про то, — махнул рукой главарь. — Не выводит нас лес к городу. А уже давно должен был. На призыв тоже не реагирует.

Эти его слова мне совсем не понравились.

— Неужели не хочет, чтобы мы эту Непоседу домой возвращали? — я нервно передернул плечами. Вот ведь… «радость» какая.

— Почему это я непоседа? — наконец, подала голос Тамара.

Не ответил на вопрос. Зачем отвечать на то, что и так ясно? А если не понимает, то пущай сама догадывается. Голова на плечах имеется. Не одна же там труха покоится.

— Что ж ты, Микула, такой грубый, — не одобрил мое молчание Михаил.

Это я-то грубый? Это еще с нами Косого нет. Вот тот может… если захочет, быть не только грубым, но крайне невоспитанным. Особенно после пары литров медовухи. Поэтому и старается особо не употреблять. Быстро его подкашивает.

— Он не виноват, — Тамара коснулась его руки и заглянула в глаза. — Я ведь и правда к вам сама пришла. В дом ваш без спросу влезла.

— Микула, — тихо заговорил Василий, — лучше извинись. Вон она как Медведем манипулирует. Не ровен час, любой ее каприз исполнять будет.

С недоверием посмотрел на товарища. Какие, к черту, капризы? Медведь самый старший и опытный из нас. И чтобы он попал под чары какой-то девчонки? Большего бреда я не слышал.

— Делать мне нечего, о девицах язык чесать, — хмыкнул я. — Лучше энергичнее втягивай воздух и веди нас к выходу.

— А я, между прочим, дело говорю, — покачал головой Волк. — Нахлебаемся мы еще помоев.

Погрозил Волчаре кулаком. Если он еще раз о помоях заикнется, век заикой ходить будет. И никакое проклятие ему не поможет. Да и зелья травяные тоже.

— Обратно надо идти, — Михаил неожиданно остановился и повернулся к нам. До этого он шел впереди вместе с Непоседой.

— Я попробую еще раз… — хотел было возразить Волк, но главарь его перебил:

— Бесполезно, братцы, возвращаться надо.

— Почему ты так в этом уверен? — спросил я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно. Хотя, внутри все клокотало от злости. — Вдруг, лес просто решил пошутить?

— Шутка затянулась. Придется Тамаре какое-то время с нами пожить.

Теперь злость сдержать не получилось.

Посмотрел на прячущуюся за спиной у Медведя девчонку, и хотел было уже сказать что-нибудь обидное, но не смог. Не совсем же я изверг какой-то. А то вдруг, от моих слов она в обморок грохнется?

Глава 2

К терему мы вышли довольно скоро, что говорило о том, что лес не спит. Просто он по каким-то причинам не хочет выпускать из своего плена Тамару. Попала девчонка, ничего не скажешь.

— И что мне теперь делать? — Непоседа посмотрела в лицо Медведя. — Как быть? Не могу же я вас своим обществом смущать?

— Что-нибудь придумаем, — попытался подбодрить ее тот. — Рано или поздно лес отпустит тебя. Ты же не являешься частью проклятия.

— А если является? — произнес, озаренный внезапной догадкой. — Сколько мы уже лет тут? И никогда подобного не было. Значит, все это неспроста. Зачем лесу эта девчонка?

— Это мы можем только у Кощея узнать, — покачал головой Михаил. — А этот старый ничего за просто так не скажет.

— Да и идти до его обиталища три дня и три ночи, — задумчиво проговорил Василий. — А у границ можно на стражников царя нарваться. Яблочки-то молодильные там, по близости растут.

— Прав ты, Волк, — сказал главарь, первым поднимаясь по ступеням крыльца. — Но и девицу у себя держать не дело.

— А отец что? Как звать-то его? — я вопросительно посмотрел на Непоседу.

— Степан Емельянович, — ответила девушка.

Приплыли, у этого скользкого паразита есть дочь. Хотя одно я угадал — он карлик. Низкий, толстый, борода чуть ли не по земле волочится. И еще он любит закутываться в цветастые тряпки, как петух. Глаза-щелочки, нос крючком…

— Я в мать пошла, — промямлила Тамара, потупив взгляд. Ну да, нос у нее вроде ничего такой. Не особо примечательный.

Мы вошли в терем, и в уши сразу же ударил звук разбитой об пол посуды.

— Ну что они опять не поделили! — зверем взвыл Медведь и первым направился в сторону источника шума.

Я бросил печальный взгляд на стоящий в углу сундук с самоцветами и направился следом. Потом как-нибудь посмотрю, что там.

— Куда прешь! — взвыл Сой, гоняясь по кухне за зайцем. Еще парочка сидели на подоконнике и жевали старую морковь. — А ну, стой!

— Снова зверье чудит? — спросил Михаил и перехватил зайца в прыжке, когда тот собирался скрыться в сенях.

— Это еще чего! — Косой схватился за голову. — Лисы взбунтовались!

На втором этаже что-то упало.

Пока Михаил тащил зайца на улицу, а Тамара с Соем пытались отловить остальных ушастых, я поднялся по лестнице наверх. Волк, втягивая носом воздух, тихо ступая, шел сзади.

— Точно лисы с ума посходили, — изрек он.

Только друг это сказал, как я, уже ступив на второй этаж, чуть было не упал, так как на меня налетела приличных размеров лиса. Схватил ее за шкирку и передал Волку. Тот неохотно принял ее из моих рук и стал спускаться обратно. Я же продолжил путь.

— Стой! — послышался из одной из дальних комнат голос Квакуна. Что-то упало и разбилось.

Поспешил туда и застал довольно странную картину. Наум лежал на полу и отбивался от очередного лиса. Тот скакал по моему товарищу, не позволяя встать.

— Помоги! Он меня сейчас раздавит!

Подскочил к Науму и, схватив зверюгу за хвост, стал оттаскивать от лежащего на полу разбойника.

— Отползай! — выкрикнула я, видя, что Квакун не торопится двигаться в сторону выхода.

— Р-р-р-р-р, — зарычало животное.

Наум вскочил на ноги и попятился к выходу, внимательно следя за обезумевшим лисом.

Нам повезло — на пороге показался Фокс. Он внимательно вгляделся в прищуренные от злости глаза и сосредоточился на контроле. Зверь еще какое-то время сопротивлялся. Даже пытался пару раз меня укусить. Но я вовремя отскакивал, продолжая удерживать зверюгу за пушистый хвост. Хотя, думаю, после сегодняшнего неравного боя данная часть тела у него станет куцей.

— Р-р-р-р, — уже менее уверенно и зло рыкну рыжий и припал всем тело к полу, поджимая уши.

— Уходи, — приказал ему Фокс.

Животное, которое еще какую-то минуту назад готово было кусать все на своем пути, жалобно заскулило и на дрожащих лапах поплелось на выход. Квакун смог спокойно выдохнуть и отлепиться от стены, которую до этого подпирал, стараясь слиться с ней воедино. А иначе с чего он такой серый лицом стал? Прямо под цвет отделки.

— Что случилось, пока нас не было? — сразу же спросил я у Лиса. — Впервые подобное вижу. Чтобы подвластные нам звери, да с ума сошли.

— Вот и мне удивительно, — развел руки в стороны Фокс. — Однако, таких мало было. Пара-тройка зайцев, да четыре лиса.

— Все равно не порядок, — я стал отряхивать с рук и штанов лисью шерсть. Приставучая, зараза. — И время какое выбрали. Когда ни Медведя, ни меня в тереме не было.

— А если это все Тамара подстроила? — предположил Квакун. — Кому было известно, что вас нет?

— Да зачем ей это? — вопросил Фокс. — Нас же не убьешь, не покалечишь… — тут он запнулся, смотря на мой лоб. Ну да, голова еще помнит меткий удар чугунка.

— С другой стороны, если нам голову с плеч снять, то и мы не выживем, — изрек Наум. — А с троими справиться легче.

— Животные все равно остались подвластны своим хозяевам, — отмахнулся я. — Значит, тут дело в другом.

Мы какое-то время постояли в комнате, каждый погруженный в свои мысли. Я еще больше убедился в том, что необходимо добраться до Кощея. И пусть у него с годами характер стал скверным, а еще он любит полакомиться сырым мясом не только животных, но и людей (ходили среди местных такие слухи). Только он может дать ответ на вопрос, что происходит.

Когда колдунья наложила на нас и наш лес проклятие, то старая грымза не стала объяснять с какого такого… мы должны коротать время в практически бессмертной оболочке. Когда падут ее чары? Черт его знает. Но одну подсказку колдунья дала. Искать ответы надо в трехдневном пути. Может, что-то станет ясно, пока мы будем добираться до замка Бессмертного, а возможно он и сам все расскажет. В любом случае, медлить более нельзя. Мало того, что лес пропустил к нам девчонку, и не захотел ее выпускать, так еще и зверье чудить стало.

Мы вышли из комнаты и спустились на первый этаж. Наши братья и Непоседа ожидаемо обнаружились в кухне. Михаил сидел за столом, и постукивал костяшками пальцев по столешнице. Второй же рукой подпирал подбородок.

— Ну что, всех зайцев изловили? — спросил я, обводя взглядом просторное помещение.

— Да, вроде, — Косой как и всегда нервно задергал правым глазом. Еще бы ногой по полу стучать начал и в зубы морковь взял. И все, не отличишь от зайца.

— Хорошо еще, что медведи не явились, — недовольно проговорил Михаил. — Тогда бы сложнее было.

— А с чем это может быть связано? — полюбопытствовала Тамара. Все тут же впились в нее взглядами. С чего такой интерес?

— Понятия не имеем, — уклончиво ответил ей Медведь. Ясно, не смотря на явную симпатию, не особо-то он ей и доверяет.

В углу завозилась мышь. Тихо пискнув, подбежала к моим ногам и, встав на задние лапки, передними уперлась о мысок сапога. Я присел на корточки и вот уже моя маленькая помощница сидит на раскрытой ладони и тихо попискивает. Я нахмурился, внимательно вслушиваясь в своеобразную речь грызуна. На кухне стало тихо. Никто не рискнул прервать рассказ мыши.

— Чем быстрее мы отправимся к Кощею, тем лучше, — в итоге произнес я. — Мышь говорит, что скоро сюда нагрянут медведи и волки. Их численность узнать не удалось.

— Значит, стоит подготовиться, — Михаил поднялся со своего места. — Василий, настраивай мысленный призыв. Постарайся ворваться в разум волков как можно быстрее.

Я понимал, что времени на то, чтобы призвать к порядку косолапых, понадобится больше. Поэтому-то эти любители меда и малины до нас точно успеют добраться.

Волк опустился на скамью и, прикрыв глаза, стал медленно втягивать носом воздух. Даже пару раз я слышал еле уловимый рык.

— Я могу чем-нибудь помочь? — снова задала вопрос стоящая рядом с Михаилом Непоседа.

— Твоей помощью будет, если ты просто не станешь мешать и совать свой нос не в свое дело, — отрезал я. Медведь не мог ей сейчас ответить, так как тоже сосредоточился на настраивании связи.

Девчонка насупилась и, сложив руки на груди, с вызовом посмотрела на меня. А что я, собственно, такого сказал? Или эта девица решила показать, что у нее есть зубки? Так я и так видел. Целых двенадцать. Видимо, еще молочные. Хотя, я не зубодер, глубже ей в рот не заглядывал. Да и не очень-то хотелось, если честно.

— Злой ты, Микула, — проговорила она, покачав головой.

Да, злой. И что с того?

— Перед тем, как отправляться к Кощею, надо бы в деревню какую забежать, — встав со своего места и положив мне на плечо руку, проговорил Василий. — Что-то я устал. Отдохнуть надо бы.

— Связь наладил? — спросил я, поворачивая голову в его сторону.

— Да, волки не придут.

— Хоть что-то хорошее за сегодня.

— Братцы, если вы собираетесь делать очередной набег, я с вами, — Фокс тут же оказался рядом. Услышал прохвост наш тихий разговор. — Что-то давненько я не смотрел на красоту девичью. Да и не мял ее в руках.

Я лишь кивнул. Была у меня парочка знакомых красавиц, у которых я давненько не появлялся. И пусть Медведь не одобряет наше с Фоксом поведение, что теперь и полюбоваться формами нельзя?

За окном послышался рык.

— Пришли, — открыв глаза, сказал Михаил. — Прикройте, братцы.

Я снова на всякий случай достал из голенища нож. Не хотелось зверье убивать, но если оно совсем обезумит, придется. Жизнь товарищей для меня важнее. А они в свою очередь прикроют спину мне.

Подошли к дверям и стали ждать, когда главарь команду даст в атаку ринуться. А он все что-то медлил.

— Погодите, — Михаил приподнял руку, давая понять, чтобы мы не смели двигаться с места. — Что-то не то.

— В чем дело? — я покрепче сжал в руке нож.

— Откликнулся медведь один.

— И что говорит? — полюбопытствовала сующая везде свой нос Тамара.

— Просит не трогать и дать на полянке возле терема полежать, бока погреть.

Нож чуть было не выпал из вмиг ослабевшей руки. Что за чушь?

Отошел от двери, и выглянул в окно, что находилось неподалеку. Из него как раз была видна небольшая полянка. Да им там и разместиться негде будет.

Три медведя как раз топтались на траве, выбирая место.

— Чертовщина какая-то, — пробормотал за моей спиной Волк. — И надо было ради этого сюда тащиться?

— А медведи-то шатаются, — вторил ему Косой.

И, правда, вон как лапы не слушаются, подволакиваются. А взгляды мутные-мутные.

— Р-ы-ы-ы-ы, — вдруг зарычал Михаил. — Прибью!

Главарь сжал внушительные кулаки и таки вышел из терема.

Мы же все дружно переглянулись и ломанулись следом. Даже Непоседа пошла. Ну да, ей тоже было любопытно.

— Ах, вы пройдохи! — замахав кулаками на развалившихся на земле медведей, возмущенно воскликнул Михаил. — Вот я вам сейчас…

— Р-ы-ы-ы-ы, — жалобный рык был ему ответом. Самый крупный зверь лишь лапой отмахнулся и прикрыл глаза.

— Что значит «не виноваты»?! А кто виноват?! — продолжал распаляться главарь. — Какого лешего вы тогда приперлись?

Я стоял неподалеку и внимательно следил за происходящим. Нож я машинально убрал на место. Давненько мне не доводилось лицезреть пьяных медведей.

— Кто споил? — грозно спросил у своих помощников Михаил. — Отвечайте!

Ему и ответили. Видимо, новость главарю не понравилась, потому что его лицо пошло красными пятнами, а на губах появилась предвкушающая улыбка, которая не обещала ничего хорошего тому, кто сунул медведям медовушку.

— Ле-е-еш-ш-ший, — протянул мужчина. — Ну, он у меня получит…

— Ничего я не получу, — раздался голос из ближайших кустов. — Тоже мне, суровая мамочка, встречающая пьяного сынка на пороге дома в три часа ночи!

К слову о лешем и нашем главаре. Недолюбливают они друг друга уже давно. С тех самых пор, как этот любитель поганок стал крутиться вокруг терема и требовать, чтобы мы отдавали ему часть награбленного. Платили за то, что проживаем в его лесу. Такая наглость совсем скоро надоела Михаилу и он как следует оттаскал задохлика за уши. Тот в свою очередь нанесенного оскорбления стерпеть не смог и начал пакостить. То белок в терем загонит, то воду взволнует.

— Значит, обезумевшие звери твоих рук дело?! — главарь стал медленно наступать на лешего.

Тот сгорбился, из-за чего поганки на его спине стали особенно видны. Нос-сучок пошел трещинами, зеленая кожа побледнела.

Кто-то сзади упал в обморок. Даже не стоит сомневаться, кто это у нас такой нежный.

— Вот незадача, — вздохнул Косой и вместе с Фоксом стал поднимать обмякшую девушку с земли. Вскоре она перекочевала на руки к рыжему. Ну и пусть. Он таких хлипких любит. Мне же другие больше по душе.

— С чего взял? — заблеял хозяин леса.

— Я-то на проклятие грешить стал, а тут ты! — Медведь проигнорировал вопрос лешего.

— Я их не спаивал! Они сами ко мне в землянку пришли и запасы медовухи вылакали! Грабители! — Старичок погрозил греющимся на летнем солнце любителям меда кулаком. — Совсем ты их распустил, Михаил! Не следишь за зверьем своим, а я виноват!

— А лисы и зайцы? — подал голос молчавший до этого Квакун.

— А что с ними? — сделал вид, что не понял, мелкий пакостник.

— По глазам вижу, что ты их одурманил! — главарь разбойников подошел уже достаточно близко и выдернул из спины лешего одну поганку.

— А-а-а-а-а, — взвыл тот. — Убивають!

— Ничего тебе за это не будет, — Медведь отбросил гриб в сторону. — Говори правду!

— Ладно! — решил сдаться старичок. — Вы недавно сундук с самоцветами на крышке принесли. Я требую себе половину!

Получается, все же это он зверей к нам заслал. Мстить продолжает.

— Да зачем тебе они? — искренне не понял старший из нас.

— Я на них любоваться буду.

— Народу они нужнее! — возмутился я. — Ишь чего удумал! Рожа треснет!

— Микула, успокойся, — одернул меня Медведь. — Зверье проспится и уйдет. А этот рассадник поганок как и всегда останется с носом.

— Вы еще получите! — леший потряс над головой кулачками. — Получите!

— А я уж было подумал, бой великий будет, — печально вздохнул Василий.

— И не говори, — махнул я рукой в сторону понуро уходящего лешего.

Медведи продолжали дремать на солнце, а мы дружным строем пошли к терему. Хоть одно стало понятно — лисы и зайцы не от проклятия с ума посходили — тут леший постарался. А вот с возвращением Тамары домой — беда. Тут только Кощей помочь может. А от него мы ответ вряд ли так просто получим. Испытание какое-нибудь приготовит, вобла сушеная.

— О чем задумался? — спросил у меня Волк, когда я замер посередине сеней.

— Да так, — с неохотой стал говорить. — Много у нас проблем в последнее время.

— Не грузись, — Василий довольно заулыбался. — Сегодня ночью в деревню какую-нибудь нагрянем. А у тебя везде по паре дам сердца есть. Отдохнешь.

— И то верно, — настроение стало постепенно подниматься.

Забить голову проблемами я всегда успею. А вот Катенька или Валентина… ну на худой конец, Аглая, вечно ждать меня не будут.

— Пойдем, сундук откроем, — сменил я тему. — Второй день стоит, а мы и не знаем, что в нем. Вдруг, барахло какое. Только место занимать будет.

— Я тоже хочу посмотреть, что под крышкой скрывается, — Косой дернул глазом.

Вот ведь… ушлый.

Возражать не стал. Все свои, чего аки девицы в темном уголке секретничать. Подошел к сундуку и, вновь достав из-за голенища нож, присел на корточки и стал разбираться с замком. Косой и Волк приступили к отковыриванию самоцветов.

— Что-то ты долго копаешься, — хохотнул Василий, ловко подцепляя своим ножом очередной камень.

— Не мешай.

Замок все никак не хотел поддаваться, но я не собирался сдаваться. Все равно узнаю, что в нем лежит. Не за отмычками же идти, в самом деле.

— Ну же, — поторопил меня Сой.

— Сейчас рука как соскочит, — с угрозой в голосе произнес я, — и нож как в масло войдет тебе под ребра!

— Молчу, — Косой приподнял руки в примирительном жесте. Если бы не поигрывающие холодным оружием пальцы, поверил бы, что он говорит искренно.

Наконец, раздался характерный щелчок, и замок, что крепко фиксировал крышку сундука, упал на деревянный пол сеней.

— Ну же, открывай! — Волк на время оставил дело по выковыриванию камней.

Я отбросил крышку назад, и мы во все глаза уставились на содержимое сундука.

На самом дне лежало расписное блюдечко с позолоченной каемочкой, а посередине него — спелое наливное яблочко. Такое красное и аппетитное, что захотелось взять его в руку, да откусить большой кусок, ощущая во рту сладкий сок плода.

— Пойду, поем что ли, — пробормотал Косой.

— Подожди, — Волк удержал его за руку. — Давай посмотрим хоть, что за посудина такая чудная. И зачем в сундук еду положили…

Пока они говорили, я боролся с желанием съесть это чертово яблоко. Запах, исходящий от фрукта, ударил в нос, и съесть его (яблоко) захотелось еще больше.

— Странно все это, — пробормотал я и с трудом заставил себя отвернуться от блюдечка. — Зачем какую-то посудину класть в такой дорогой сундук? Явно вещь необычная. Чувствуете, как магией фонит?

Волк и Косой склонились над нашим трофеем и внимательно стали вглядываться в его содержимое. Василий нервно сглотнул. Сой же, как и всегда, дернул глазом.

— Пойду, поем, — Волк выпрямился и быстрым шагом направился в кухню.

— И мне что-то невтерпеж, — пробурчал Косой. — Закрой ты этот чертов сундук. Потом подумаем, куда его содержимое деть.

— И то верно, — согласился с товарищем. — Сейчас только камни с пола соберем и сложим их где-нибудь. А ночью отнесем в деревню.

Сой спорить не стал, и потому вскоре мы уже присоединились к уплетающему вяленое мясо Волку. Здесь же находились и все остальные. Которые в отличие от нас ели с неохотой и некой ленцой. Ну да, на них же воздействия магического фрукта не было…

После того, как тарелки опустели и Тамара начала собирать их со стола, Михаил проговорил:

— С рассветом отправляемся к Кощею. Тянуть более нельзя.

— Кто пойдет? — тут же задал вопрос.

— Я, ты, Волк и Лис, — проследовал короткий ответ.

— А я там зачем? — Фокс хмуро посмотрел на главаря.

— А затем, — Медведь тяжело вздохнул, — что ты и Микула — те еще ходоки по девкам. А Тамара остается здесь. Косой не сможет следить за вами постоянно. А зная вас…

— Надо нам больно ее портить, — во мне стала закипать злость. Я, может, и не против тесного общения с противоположным полом, но эта конкретная особь явно не в моем вкусе.

— Это не обсуждается, — отрезал главарь. — Вы идете со мной. Остальные остаются здесь. Пока мы будем отсутствовать на купцов не нападать. Всем все понятно?

— Снова уходим в тень? — печально сказал Квакун.

— Ничего, пускай немного подрастеряют бдительность. В прошлый раз это замечательно сработало.

Возражать никто не стал. Не хватало еще с главарем спорить.

— Пойду я, — встав со своего места, произнес.

— Куда? — в голосе Михаила послышалось подозрение.

— Сено переберу, — таки нашелся с ответом.

— Я такой задачи не давал, — Медведь покачал головой.

— А я сам, — махнув рукой, направился на выход.

— Микула, — полетело мне в спину, — не вздумай спать!

Да какое спать? Солнце еще достаточно высоко, чтобы уходить на боковую. Тогда, после ночного загула в таверне, организм просто требовал отдыха. А сейчас в этом не было особой необходимости.

Просто бывают такие минуты, когда не хочется никого видеть. Столько лет мы вместе, что надоело уже. Да вот незадача — нельзя нам надолго расходиться. Да и лес не выпустит более, чем на пару суток. А тут хотя бы на сеновал уйду и в тишине побуду.

Оказавшись на месте, упал на сено спиной и довольно зажмурился, ощущая, как тонкие соломинки впиваются в кожу. Солнце попадало сюда через щели в стенах и крыше, но меня его лучи почти не касались. Сам не заметил (в который раз), как задремал.

Мне снилась какая-то чушь.

Волк сидел в медном тазу и поливал себя медовухой. Лис крутился вокруг и уговаривал того, снять одежду, а то она намокнет. Сой сидел неподалеку на корточках и нервно дергал глазом и левой ногой. Еще и зубами постукивал. Медведь находился тут же и зачерпывал широкой ладонью из небольшого бочонка, который прижимал второй рукой к груди, мед. Пчелы кружились вокруг и то и дело пытались его укусить.

Тамары слава всем богам в моем бредовом сне не было. Да и Квакуна тоже.

Через какое-то время картинка поменялась, и теперь я увидел молодое лицо царя Злотоока. Он сидел на резном деревянном троне и жевал яблоки. Но вскоре ему наскучило, и этот старикашка приступил к поглощению листьев, которые ему услужливо подносили в мисочках слуги. Злотоок запихивал их в рот и пытался прожевать, как никогда напоминая мне козла. Бородки только куцей не хватало для полноты образа.

— Микула! — меня кто-то потряс за плечо.

Отмахнулся и как следует впечатал будителю кулак в лицо. Повернулся на бок и продолжил спать. Что там мой усталый мозг еще покажет…

— Микула, в деревню пора! Камни относить да девок портить.

Девок портить я люблю. Но всегда делал это по обоюдному согласию. Я все же не насильник какой. А что родители ихние за мной потом по всем тропинкам носятся и женить хотят, так… досадное недоразумение. Попробуй, объясни им, когда они в гневе, что все по согласию сторон было. Быстрее по голове скалкой схлопочешь.

— Встаю я, — пробормотал и с трудом разлепил глаза. — Будто ты, Косой, сам время с пользой не потратил.

— Так я встал вовремя, — сказал Сой, потирая левую щеку. Вот, значится, куда я ему угодил.

— Завтра с рассветом в путь-дорогу собираться, так что времени на кутеж у нас немного, — подал голос стоящий позади товарища Фокс.

— Ну, у вас, может, и немного, — хмыкнул косоглазый, — а я могу и задержаться.

Я встал на ноги и отряхнул со штанин сено. Затем провел рукой по волосам, взъерошивая их и вытряхивая мелкие соринки.

— Все? Готов? — нетерпеливо вопросил находящийся тут же Василий.

— Вроде готов, — я передернул плечами, и мы таки двинулись на выход с сеновала.

Зашли в терем, взяли самоцветы, которые недавно отковыривали от сундука, и двинулись дальше.

Только ступили за калитку, как за спиной раздался грозный голос Михаила:

— И куда намылились?

Куда-куда, а то сам не знает. Ответ пришлось держать мне, как второму по старшинству.

— В деревню зайдем, самоцветы отнесем, — крикнул я главарю.

— А чего ты один не пойдешь? — задал следующий вопрос Медведь.

— Так надежнее. Вдруг меня ограбит кто?

— Кто? — мой собеседник в удивлении приподнял одну бровь. — Сам себя что ли грабить будешь?

— Михаил, как будто ты не знаешь, зачем мы в деревню идем, — в моем голосе стало появляться раздражение.

— В том-то и дело, что знаю, — со вздохом произнес главарь. — Чтобы до рассвета ты, Волк и Лис в тереме были!

— Хорошо, мамочка, — притворно всхлипнув, проговорил Фокс и смахнул с лица несуществующие слезы.

— Позеры, — последнее, что сказал Медведь, перед тем, как скрылся в тереме.

Мы продолжили путь, растворяясь между широкими стволами деревьев. Каких-то минут тридцать-сорок, и выйдем в деревню Сколки. Там для начала оставим самоцветы на крыльце дома старого кузнеца, который один тянул семью, в которой было целых семеро детей. Жена его, Мирослава, хлопотала по хозяйству да за ребятней следила — работать у нее времени не было.

Дошли до покосившегося забора, и Волк, который нес самоцветы, вошел на участок, тихо прошмыгнул к крыльцу, поднялся по ступеням и положил камни у двери.

Все это он старался проделать как можно тише. В такое время обычный люд уже как час должен был отправиться на боковую. А такие, как мы — любители потратить немного денег на выпивку и пошуршать сеном, наоборот — вылезали из домов.

— Пошли, — прошептал Василий, притворяя за собой калитку.

Прохладный воздух заставил поежиться. Сено подо мной было основательно примято и почти не кололо кожу. Голова была чугунной, что говорило о том, что я накануне снова безбожно напился. Правая рука затекла. Попытался ей пошевелить, но не получилось.

Повернул голову в ту сторону, и только после этого рискнул открыть глаза. Поморщился и еле сдержал ругательство.

— Доброе утро, — промурлыкала мне в лицо Аглая.

— Доброе, — неохотно ответил ей и снова попытался вытащить из под нее конечность. Ага, как бы не так. Девушкой она была аппетитной, тяжелой. Не назвал бы ее полной, но приятные глазу формы в ней были выдающимися.

— Куда-то торопишься?

— Не так чтобы, — неопределенно произнес и дернул рукой уже в открытую.

— Вот и полежи еще немного, — медом в ее голосе можно было подавиться.

За стеной послышались тихие голоса и топот ног.

Посмотрел на довольную Аглаю и сразу просек, с чего это вдруг она такая счастливая.

В который уже раз дернул рукой, буквально сбрасывая девицу с себя. Та охнула и села на сене, во все глаза смотря на меня. Я же быстро вскочил на ноги и заозирался по сторонам, в поисках пути к отступлению. Даже головная боль ушла на второй план.

Большой удачей было то, что на мне все-таки была одежда. Не хотелось бы бегать от ее родственничков с голым задом.

— Микула, ты куда?! — воскликнула Аглая.

Даже не собирался ей отвечать. Ишь чего удумала — меня на себе женить! Не на того напала. Я ловко забрался по лестнице на второй этаж, где было небольшое окно.

— Где этот гад?! — раздался внизу голос Игоря Федоровича — отца Аглаи.

— Туда полез! — всхлипнув, завыла девушка.

— Хватайте его!

Эх, была — не была!

Перекинул левую ногу через окно и посмотрел вниз. Затем вылез полностью. Медлить мне уже было нельзя.

Прыжок оказался удачным — я ничего себе не сломал. Приземлился четко на ноги, и уперся ладонями о пыльную землю, удерживая тем самым равновесие.

Дурнота подступила к горлу, но я загнал ее обратно.

— Стой, поганец! — теперь уже сверху раздался голос Игоря Федоровича.

Ага, сижу и жду, когда на меня хомут набросят.

Вскочил на ноги и помчался в сторону леса.

— Ну, попадись ты мне еще хоть раз, окаянный!

— Мы из тебя девицу сделаем!

— Да, точно!

Ну-ну. Для того, чтобы это проделать, мою не согласную к брачному обряду тушу еще поймать надо.

Лес встретил меня утренней прохладой и тихим пением проснувшихся птиц. Надеюсь, я успею, и Медведь не будет злорадствовать.

Но моим опасениям не суждено было сбыться. А все дело в том, что на середине пути я стал невольным свидетелем одной занятной сцены: Непоседа собственной персоной залезла в пруд к мавкам прямо в одежде. Естественно, Тамара о нечисти знать не знала и даже не подозревала, что обычный водоем может оказаться для нее смертоносной ловушкой. Как она добралась до этого места, ума не приложу. Одно знаю точно — лес меня специально к ней на помощь привел, так сказать, чтобы не пропала девка даром. И чем таким она ему приглянулась?..

— Спаси-и-ите!!! — словно резаная визжала дочь купца. — И-и-и! Не надо, пожалуйста-а!

Следует отметить, в начале нашего знакомства я недооценил мощность ее голосовых связок. И так-то спасать никакого желания не было, а тут еще и это. Затыкать уши и бежать куда подальше надо, чтобы совсем не оглохнуть. Ох, не зря она меня так сильно раздражает…

— А ну, пошли вон, окаянные! — раздосадованный на Непоседу, зарычал на мавок. — Не то я от вашего пруда сейчас ничего не оставлю!

— Это как это? — ехидно уточнила у меня одна из зеленокожих. — Высушишь или вообще сотрешь с лица земли? Ты ж смотри, силенок-то магических ни капельки нет, а хорохорится, будто маг третьей степени перед боем с новичком.

— Ах, ты слизь мерзопакостная! — выругался, наплевав на то, что с женщинами у нас не принято разговаривать подобным образом. — Да я тебя сейчас…

И первым делом помчался вызволять из беды Тамару, которую остальная нечисть уже успела пару раз погрузить в воду с головой. Девушка на зависть оказалась живучей и потому никак не хотела добровольно сдаваться своим истязательницам.

— Тише, деточка, — приговаривала одна из мавок. — Сейчас отмучаешься, потом сама захочешь остаться.

Как же, остаться. Да они ее просто съедят, и все.

Влетел в самую гущу и быстро раскидал их всех по сторонам. Большинство попало на сушу и тут же заверещало от обжигающей все тело боли. Не их стихия, а посему теперь вынуждены страдать, пока кто-нибудь не подтолкнет к воде. Те, что остались на плаву прибавили силы и агрессии в отношении схваченной девки. Ну, ничего, начищу хвосты и этим.

— Помоги-и-ите! — снова заверещала Непоседа.

— Заткнись!

— Как громко!

— И противно…

Нечисть, конечно же, разделяла мои мысли насчет подобного вопля. И это мне было на руку. Воспользовавшись секундным замешательством, буквально выдернул Тамару из их цепких лап, взвалил себе на плечо и потащил на берег.

— Сто-о-ой!

— Параз-з-зит!

— Попадис-с-сь еще нам!

— Бывайте! — хмыкнул я, невозмутимо удаляясь от озера.

— Хам!

— Еще какой, — подтвердил, возвращаясь на тропку, с которой свернул ради спасения этой… — Да как ты вообще это озеро нашла!

Не смог удержаться и перенес всю свою злость на дочь купца. С ответом пришлось обождать, так как мне в спину полетели самые немыслимые проклятия, какие только мог придумать скупой мозг обиженных зеленокожих хвостатых баб. Не хотелось ненароком попасть под раздачу. А то придется обращаться к супостату-лешему. Который наверное начнет злорадствовать и требовать огромное вознаграждение. А все почему? Потому, что только он у нас в лесу умеет снимать наговоры мавок. Жуть, одним словом.

— Вообще-то я шла на речку, — все это время покорно принимавшая свою участь (свисать с моего плеча до тех пор, пока не вернемся к терему) робко проговорила Тамара. — Я ее заприметила, когда накануне с вами по лесу блуждала. Она должна была быть очень близко…

— И именно поэтому ты, обнаружив озеро, с радостью решила искупаться в нем, — сквозь зубы процедил, дивясь ее наивности и безмерной глупости, которую проявила, зная и про лес, и про тропы… — Заметь, не в реке, а в озере. Я уже не спрашиваю, почему ты наплевала на свою безопасность и полезла к мавкам. Но мне очень интересно, как ты вообще посмела высунуть свой длинный нос за пределы нашей поляны без сопровождения кого бы то ни было?

— Я не хотела принимать водные процедуры на глазах у твоих товарищей, — последовал короткий ответ.

— А баня?! — рыкнул, мигом растеряв последние крохи самообладания. — Нельзя было попросить ее истопить?

— Нельзя, — уперлась Непоседа. — Там за мной тоже могли подсматривать.

— Женщина… Ты из ума выжила! — я распылялся все больше и больше. — Да чего мы там не видели?! Неужели для тебя собственная честь важнее жизни?

— Да.

— Так я тебя успокою — среди нас нет насильников. Никто не воспользовался бы твоими костями без твоего согласия.

— Да как ты смеешь?! — противно взвизгнула Непоседа и заколотила своими кулаками мне по спине. Ну и пусть. Все равно не больно. — Почему ты на меня все время кричишь и оскорбляешь? Пусти же!

— Ага, сейчас, — поудобнее устроил ее щуплое тельце на своем плече и продолжил: — Чтобы ты еще куда-нибудь угодила? Я, конечно, разбойник, но отнюдь не душегуб. Уже могла бы и сообразить, что лес Блужданий на тебя особые виды имеет. Чуть уйдешь с тропинки, отстанешь от провожатого, и все. Попадаешь непонятно куда и зачем. Мы еще у Кощея ничего не выяснили, а ты уж самостоятельность проявляешь. Вот и думай теперь, как я должен относиться к недальновидной, взбалмошной, крикливой девке.

На некоторое время воцарилась долгожданная тишина, а потом ее нарушил тихий всхлип.

— Тамара… — грозно произнес и немного встряхнул девушку. — Ты чего это удумала?

Не ответила. Ну, ладно. Не буду же я успокаивать и жалеть ее? Небось, только и ждет от меня жарких объятий и тихих извинений, сказанных виновато на ушко. Да что бы настоящий мужик до бабских сопель опускался? Не бывать тому! Я лучше потом от Михаила целый ворох нотаций по этому поводу выслушаю, а падать так низко, чтобы слово свое назад взять, не стану. В тряпку половую не превращусь, в ножки не бухнусь, лобызать костлявые ручки не буду. А то ишь, моду взяли… Все поголовно женить на себе хотят да полный контроль над мужицкой удалью обрести. Особенно светловолосые. Я заметил, что именно эти прелестницы наиболее часто устраивают мне веселую жизнь после милования на сеновале. По обоюдному согласию!

Тамара от них отличается худосочностью, а потому непривлекательностью для меня. И как замуж такую «красивую» планируют выдать? Ни кожи, ни рожи, как говорится. Может, потому ее лес к нам привел? Так сказать, чтобы родственники не мучились. Да чтобы в тереме хоть кто-то порядок навел. Ха…

Дома естественно царил беспорядок из-за того, что пропажу Непоседы уже обнаружили и вовсю строили план поисков одной нерадивой девчонки, которой вздумалось искупаться без свидетелей. К счастью, про мое позднее явление народу никто и не вспомнил. Всеобщее внимание было приковано к возвращению блудной Тамары.

— Чую, здесь она! — еще когда только выходил на поляну, услыхал голос Василия. — И Мышь с ней.

— О, вот это новости… — вторил ему Фокс. — Посмотрим…

Только не это! У нас, конечно трещоток и сплетниц не водится, но все равно неприятно слышать в свой адрес определенные подозрения. Пусть и сказанные всего лишь в шутку.

— Здорово, мужики! — не дожидаясь, пока на меня накинутся с расспросами, сам пошел в наступление. — А я тут русалку на мавочьем озере выловил.

— Да ну! — хохотнул Лис. — И как? Удачно поплавали?

— Да иди ты, — отмахнулся и тут же вкратце обрисовал им ситуацию.

— Тамара! — на крыльце появился Медведь. — Ты чего из терема убежала?

— Помыться захотела, — вместо нее откликнулся я и наконец-то поставил свою ношу на землю. — Однако, заплутала и чуть было за то не схлопотала.

— Слышь, поэт, ты бы помолчал лучше, — главный одарил меня тяжелым взглядом. — Я не с тобой сейчас разговариваю.

А эта зараза малохольная видимо почувствовала себя под защитой и тут же вздернула свой нос, показывая всем видом, что я ее чем-то очень сильно обидел. Еще раз всхлипнула для пущей важности. Ну, ничего… При случае я тебе за это так отомщу, мало не покажется. Меня же перед собственными товарищами по проклятию позорить вздумала! Беда ходячая, а не девка.

— Микула, ты бы пошел что ли собрался в путь-дорогу? — проговорил Волк, с опаской наблюдая, как я принялся разминать пальцы рук.

Ну, вообще-то я лишь для вида это делал. Так сказать, чтобы поняла Непоседа, с кем дело имеет. Но нет, оказывается, все без исключения решили, что я собрался навалять Тамаре, забыв про то, что она в первую очередь девица. Не сказав ни слова, махнул на все рукой и отправился в терем, чтобы поскорее снять с себя мокрые вещи и переодеться в сухое. Пускай сюсюкаются с ней, выведывают все подробности происшествия… Мне плевать, что она им расскажет. Все равно в пути Михаил не выдержит и выльет на меня всю информацию, словно ушат ледяной воды. Не сомневаюсь, что я окажусь хамом, тираном, душегубом и еще много кем, потому что всего лишь не попал под влияние ее чар. Да с ней даже на сеновале нормально не согреешься, чего уж говорить о том, чтобы подумать о том, чтобы связать свою бессмертную жизнь с этой воблой.

— Явился-таки, — на лестнице мне попался Косой. — Где пропадал? С кем и как все прошло? Не женился еще за это время?

— На двор выйди — там тебе все и в подробностях расскажут, — буркнул в ответ и проследовал дальше. — Ты по ходу единственный, кому еще неизвестно о моих похождениях.

— Заинтриговал, — хохотнул Сой и сразу же ускорился.

Отвратительное утро. С одной стороны, мне даже нужно порадоваться, что мое отсутствие списали на спасение Непоседы… Однако эта самая Непоседа все и испортила. Боги, как же хорошо, что к Кощею ее с собой тащить не придется.

Глава 3

Наша небольшая компания уже полчаса как шла по лесу. Время пролетало незаметно, потому что мы, наконец, решили расставить все по своим местам. Как и ожидалось, я оказался насильником и грубияном. Мол, хотела бы меня поблагодарить, да не за что. Спас от нечисти и тут же понес в неизвестном направлении. Ни сказать куда или зачем, ни пожалеть я не удосужился, и потому Непоседа решила, что будучи мягко говоря не в восторге от ее присутствия в тереме, решил свести с ней счеты. На все это я поведал главному истинную причину побега нашей гостьи.

— Говоришь, прикидывается деваха? — задумчиво проговорил Михаил, когда я рассказал ему настоящее положение дел. — Как бы там ни было, а по-любому правда твоя выходит. Раз однажды отошла от правил, значит, и еще раз отойдет. Ты не думай, я на самом деле тоже очень внимательно присматриваюсь к Тамаре. С таким подарочком ухо надо держать в остро.

— Хозяйка — это хорошо, а молодая невинная дева — еще лучше, — мечтательно произнес Фокс. — Вот вернусь обратно…

— И добудешь ей нормальной одежды, — перебил его Михаил. — Микула, пока ты занимался своими делами, мы еле смогли найти подходящую для нее одежку. Народу на хозяйстве осталось мало, так что, сами понимаете, сейчас в деревню некого услать.

— Я — с радостью, — широко улыбнулся Лис. — А то так больно было видеть девушку в мужских рубахе да шароварах.

— Жуть, — меня передернуло, как представил Непоседу в подобном одеянии.

— А пойдет с тобой Василий, — невозмутимо постановил главный и покосился на Волка. — Чтобы фантазию твою дурную обуздывать.

— Да уж, он-то может, — весело хохотнул последний. — Нарядит еще девку в непотребство какое, а ей потом носи…

— Ничего, у нее как раз успеет высохнуть одежда, — я махнул рукой и добавил: — Тем более, что у нашей незваной гостьи теперь есть еще и штаны.

Мы с Василием засмеялись в голос, чем удостоились осуждающего взгляда от Михаила. Фокс же, по-видимому, ушел глубоко в себя и возвращаться отнюдь не собирался. Ну да, девка-то надежно закрепилась в списке тех его зазноб, кого он еще не успел оприходовать.

— Мужики, а никто не знает, как мы до Кощея доберемся? — неожиданно подал голос Фокс.

— Пешком, естественно, — пожал печами Волк. — Ну, или верхом, если двор постоялый обчистим.

— Да я не про это! — с досадой отмахнулся Лис. — Нам же теоретически нельзя уходить из леса более, чем на два дня.

— Никогда не отсутствовал дома больше суток, — честно признался Медведь. — Интересно, что с нами будет потом, когда наступит указанный срок?

— Замкнутый круг какой-то… — раздосадованный на то, что раньше об этом не подумали, пробормотал я. — Да нас тропа и не выводит в чисто поле, потому что невозможно нам уйти отсюда.

— Но до Кощея-то нужно добраться, — развел руками Василий. — Как дальше-то быть?

Мы остановились посреди дороги и призадумались. По всему выходило, что затея изначально была обречена на провал. И ведь почему-то ни одному из нас не вспомнилась суть проклятия, в котором были четко прописаны ограничения, наложенные на нас и наши действия. Почему, черт побери?!

— Выходит, что теперь нам нужно поворачивать назад, — наконец, изрек Михаил. — Эдак мы еще долго плутать будем.

— Интересно, а он знает, куда мы собрались? — задумчиво проговорил Фокс. — Это я к тому, что обратная дорога может статься вдвое короче.

— Или вообще не оказаться обратной, — вздохнул Василий. — Откуда мы вообще взяли, что три дня и три ночи должны провести именно вне леса?

— Хочешь сказать, что ровно через три дня нас выпустят прямо к замку Кощея Бессмертного? — я посмотрел на него, как на дурака.

— А почему нет?! — воскликнул Волк и в сердцах пнул лежащий на земле камень. — Ай!

— То-то и оно, — Михаил наставительно поднял вверх указательный палец. — Уважать свой дом надо, а не портить.

— Ничего я не портил, — отмахнулся Василий и тут же получил шишкой по лбу от сидевшей на дереве белки. — Зараза!

— Пойдемте уже куда-нибудь, а там решим, что делать дальше, — предложил Лис. — Ради интереса давайте развернемся и отправимся якобы в терем.

— Правильно! — поддержал товарища Михаил. — Если лес захочет, то мы уже очень скоро окажемся дома. А если нет…

— Никаких «нет», — картинно вздохнул Фокс. — Я уже спешу на крыльях любви к своей Томочке.

— Губу закатай, герой-любовничек, — хмыкнул я и дал рыжему хорошую затрещину.

— А что? — не захотел внять моим словам тот. — Как по мне, так самый сок.

— Суповой набор, а не сок, — поморщился, как представил этих двоих на сеновале.

— Да замолчите оба!!! — рыкнул Медведь. — Как вы себя ведете? Не взрослые мужики, а два юнца, впервые подглядывающие за красными девицами.

— Это точно, — поддакнул ему Волк. — Один все сбагрить хочет, другой — оприходовать.

— Нет, чтобы принять дар леса? — не на шутку стал распаляться главарь. — Тихая, скромная, непривередливая, хозяйственная…

— Это она-то? Слышал бы, как она сегодня верещала, поменял бы свое мнение, — оборвал я поток пламенной речи. — И какой еще дар леса?! Ты совсем с ума сошел что ли?

— Или влюбился, — со знанием дела сообщил рыжий. — Наверняка поэтому все время и крутится вокруг Тамары.

— Идите все к лешему! — прошипел Медведь и прибавил шаг. — Достали уже…

— Кто достал? Я?! — искренне изумился, потому что решительно не понимал, когда только успел.

— Не бери в голову, — отмахнулся Лис. — Его Наум полночи доставал своими пьяными бреднями.

— А он…

— Не-е, — поняв, что я имею ввиду, отмахнулся товарищ. — Не сложилось. Вот и напился до чертиков так, что Косой потом с тазиком вокруг него носился.

— А…

— Тамарочка наша спала, аки ангел, — развел руками Лис. — Михаил приказал ее не будить по такому «отвратительному» поводу.

— Дела… — я почесал затылок, вглядываясь в стремительно удаляющуюся фигуру главаря нашей банды. — Может, он и вправду того?..

— А я про что? — проговорил рыжий. — Я те говорю, лес ее к нам привел, чтобы Медведя нашего женить.

— Нет, мужики, с выводами еще немного подождать нужно, — вклинился в наш разговор Василий. — Уж очень ровно к нему наша девица относится.

— А может, для кого другого? — Фокс гордо выпятил грудь. — Жениться, конечно, не обещаю, но ублажу, уж можете не сомневаться.

— Для тебя в последнюю очередь, — покачал головой я. — Смотри, как бы с таким рвением она тебя бояться не начала. Тогда не до любования на сеновале станет.

— Вам лишь бы об одном слово держать, — вздохнул Волк. — Не думаете, что Тамара лесу зачем-то еще понадобилась? С чего так скоро друг другу сватать ее стали?

— Говорю сразу: мне не надо, — тут же открестился я. — Мне она ни к чему.

— М-да? — Василий как-то странно прищурился. — Ну и ладно.

— А мне к чему, — плотоядно ухмыльнулся Лис и снова ушел в себя.

Так, в молчании мы прошли примерно час. Далее, чтобы скоротать время потихоньку начали на ходу поглощать собственные запасы. Не все и не сразу, разумеется.

— Что-то мы долго идем, братцы, — проговорил Михаил и остановился. — Неужто нас все-таки проводят до Кощея?

— Держи карман шире, — последовал его примеру и тоже притормозил. — С какой это стати лесу заниматься подобной благотворительностью?

— Ну, как-никак три дня и три ночи идти нужно, — пожал плечами главный. — Не думаю, что нам позволят все это время пробыть вне проклятия. Мы не выживем, если даже и окажемся на воле.

— Этого никто не знает, — начиная потихоньку соглашаться с товарищем, вяло возразил я.

Внезапно Василий потерял сознание и кулем рухнул на землю. Мы тут же подскочили к нему и принялись тормошить, приводя в чувство. Каково же было наше удивление, когда разбойник заговорил потусторонним голосом:

— Два дня и две ночи вам плутать здесь… — медленно и тихо проговорил мужчина. — Потом отпущу на день и одну ночь. Не выполните — умрете вместе со своими товарищами. Тамару наделю страшной по своей мощи силой. Пророчество оно такое… коварное. Я целиком и полностью подвластен…

— Кому? — заметно волнуясь, вопросил Михаил и, понятное дело, не получил ответа. — Тамара для этого здесь нужна была? Скажи…

— Кара последует, если вы не выполните условия.

— А что будет, если выполним? — тут же нашелся я. — И зачем мы идем к Кощею, если ты можешь поведать нам правду?

— Кара… У вас очень мало времени.

Лесной дух умолк и покинул тело нашего друга. Волк сделал пару глубоких вдохов и тут же пришел в себя.

— Что случилось? — недоуменно спросил он, оглядываясь по сторонам.

— А ты не помнишь? — уточнил Лис.

— Не-а…

— Похоже проклятие пришло в движение, — хмуро сообщил Медведь.

— И Тамара здесь появилась вовсе не для того, чтобы стать женой кого-то из нас, — в упор посмотрел на немного разочарованного Фокса.

— Ну, что ж поделаешь, — развел руками тот. — А давайте снова вырубим Волка и, может, тогда дух леса свяжется с нами еще раз? Зачем идти за тридевять земель, если можно узнать все на месте?

— Мне кто-нибудь объяснит, что произошло?! — не выдержал Василий. — Какого черта вы тут говорите?

— А если это такая своеобразная часть проклятия? — не обращая внимания на него, озвучил свое предположение. — Мол, наступит миг, и начнет совершаться определенная последовательность событий.

— Еще скажи, что от Тамары зависит исход этих твоих событий, — скептически выгнул бровь рыжий.

— Еще как зависит, — принял мою сторону Михаил. — Только задача у нас не узнать у Кощея о причудах леса Блужданий, а, быть может, пройти испытание.

— Или осуществить выбор, — задумчиво поправил его. — Я слышал, Кощей любит подобные штучки.

— Откуда? — на меня удивленно воззрились три пары глаз.

— От мышей, — невозмутимо ответил и продолжил: — Судя по всему, наша дорога теперь по определению лежит во владения Бессмертного. Вот только бы узнать, зачем…

— Насчет первой части нашей миссии и не знаю, что сказать, — неохотно проговорил главный. — Одно мне известно точно: в итоге мы кровь из носу, но должны вернуться в лес до наступления срока, отведенного проклятием.

Не сговариваясь, сдвинулись с места, попутно рассказывая Василию о том, как в него вселилась потусторонняя сила. Тот лишь хмурился, но ничего не говорил. У меня создалось такое впечатление, что он решил во что бы то ни стало разобраться в том, как его угораздило стать переносчиком такой ценной для нас информации. Кажется, ему даже понравилось быть своего рода избранным. Только бы не зазнался, блохастый. А то ведь потом с небес на землю будет болезненно падать.

К вечеру мы уже проклинали тот миг, когда удумали наведаться к Бессмертному. Да-а, мы и представить себе не могли, что фраза «три дня и три ночи» понимается буквально. Это значило, что трое суток туда, а потом трое обратно нам предстояло провести без ночевки (это если лес не смилостивится и не выведет нас к терему раньше). И это поведал нам Михаил, который испросил у медведей о том, где нам лучше всего было бы заночевать. Так, чтобы не сыро, спокойно и относительно тепло. На то косолапый ничего не ответил. И не потому, что заупрямился — просто испугался внезапно поднявшегося ветра, который гулко простонал:

— «Нельзя спать!!!»

И все тут же стихло. Обескураженные подобным явлением мы было попробовали сойти с тропинки на первую попавшуюся поляну. Но не тут-то было…

А тем временем в тереме полным ходом шла уборка. Тамара не пожелала находиться в доме, где царил полнейший беспорядок. Как только Медведь, Мышь, Волк и Лис покинули поляну, купеческая дочь напустилась на Наума и Соя с нравоучениями:

— Как вы могли столько времени жить среди паутины и пыли? — недоумевала девица, стоя у окна и наблюдая, как мужчины поглощают свежеиспеченые блины и запивают их горячим травяным чаем. — Шестеро мужиков, как-никак… Чем вы вообще питались, если вся посуда по моему приходу оказалась грязной и заплесневелой?

— Типичная холостяцкая берлога, — невозмутимо пожал плечами Квакун. — Ты лучше скажи, откуда такая правильная и работящая свалилась на наши головы?

— Да, — согласился Косой, — как так вышло, что дочь купца и готовить умеет, и полы начищать, и посуду мыть…

— И еще много чего умею, — перебила его Тамара, которую Микула за излишнюю подвижность окрестил Непоседой. — С такой родней поживешь и не такому обучишься.

— А вот с этого момента поподробнее, пожалуйста, — попросил Сой. — Если я правильно понимаю, тебя дома обделяли вниманием и средствами к существованию?

— Да, — буркнула Тома и, присев за стол, присоединилась к незапланированной трапезе.

— А ты вообще родная ему или как? — продолжал допытываться мужчина.

— Или как, — последовал короткий ответ.

— Мне из тебя клещами все вытягивать, или сама соизволишь рассказать? — хмыкнул Косой.

Девица хмуро посмотрела на него, помялась, да и решила рассказать хозяевам приютившего ее терема о себе:

— Когда папа умер, мне не было еще и шести, — вздохнула она. — Мама, как оказалось, особо его не любила и потому вскоре во второй раз вышла замуж.

— И отнюдь не по большой любви, — закатил глаза Квакун.

— Из-за денег и обмана, — поморщилась девушка. — И да, я не дочь ему, а падчерица. Степан Емельянович наврал маме с три короба про свое состояние, а та, в свою очередь повелась и вышла за него замуж.

— А чего ж все-таки в самом начале дочерью назвалась? — уточнил Наум. — Если он такой негодяй и даже не твоя родня.

— А мало ли как вы на это отреагируете, — тихо откликнулась Тамара. — У нас в городе, к примеру, никто особо с такими, как я и не считается.

— Ладно, проехали, — отмахнулся любитель кикимор. — Ты нам лучше скажи, беспокоится ли о тебе кто? Как-никак, ушла в лес за грибами да пропала для всех.

— Мама умерла в прошлом году от чахотки, — горько проговорила та. — Известие о том, что Степан вовсе никакой и не богач, сильно подкосило ее. Потом он еще и присвоил себе все состояние. Когда мама умирала, он пожалел денег даже на то, чтобы заплатить хорошему врачу. Только похороны организовал… И то, скупые.

— Насколько мне известно, этот прохвост на себя денег не жалеет, — покачал головой Сой.

— Для себя ему ничего не жалко, — зло подтвердила Тамара. — А вот для собственной семьи… Да и нет у этого проходимца никакой семьи. Все, кто был, уж давно отвернулись от него.

— Так что тебе можно и не возвращаться? — брови Наума взметнулись вверх.

— Можно и не возвращаться, — тихо прошептала девица. — Простите.

Непоседа рывком встала со своего места и направилась в отведенную ей комнату, чтобы немного побыть одной. Оставшиеся в кухне мужчины переглянулись между собой, но останавливать ее не стали. Каждый из них понимал, что ей сейчас приходится несладко.

Примерно через полчаса Тамара снова спустилась вниз. Квакун и Косой все еще сидели за столом и разговаривали о том, как бы так исхитриться, но помочь своей гостье. При появлении последней они замолчали и уткнулись каждый в свою кружку.

— А я уж думала, что вы закончили, — тактично проговорила Тома. — Вон какая на улице прекрасная погода! Могли бы пойти и, скажем, траву скосить вокруг дома, дров наколоть на зиму, опять же крышу баньке подлатать.

— А про баньку тебе откуда известно? — удивился Сой.

— А вот оттуда, — загадочно улыбнулась Тамара. — Неужели вам не скучно целый день в тереме просиживать?

— Скучно, — пробурчал мужчина и поднялся со стула. — Пойду косить.

— А я — в баню, — Наум последовал примеру своего товарища. — А сама чем планируешь заняться?

— Пыль протру, полы помою, паутину соберу… — тонкие пальчики Непоседы начали загибаться. — В кладовой приберусь, обед сготовлю…

— Все понятно, — синхронно кивнули разбойники и, не сговариваясь, разошлись в разные стороны.

Странно, но просьбу Тамары им было выполнять намного легче, чем приказ Михаила. Что-то в ней было такого, чего никак нельзя было ослушаться. Мягкость, уверенность, правильность…

Спровадив мужчин на улицу, девица сразу же принялась за дело. Работа по дому давалась ей на удивление легко и просто. И связано это с тем, что от рождения девушка была склонной к магии, маленький тусклый свернувшийся клубочек которой все это время спал в потенциальной ведьме. Именно поэтому дух леса и выбрал ее. Ему нужна была сила девушки.

Никаких сверхъестественных способностей у Тамары не имелось. Падчерица купца была от ясновидения и ворожбы также далека, как сейчас от своего родного дома, в котором родилась и выросла, который, судя по всему, покинула навсегда. К интуиции Непоседа никогда не прислушивалась и поэтому считала, что она у нее совершенно неразвита.

Однако в тот день девица решила начать уборку именно с сеней, где стоял украденный разбойниками сундук — единственная пока еще не тронутая вековой пылью вещь в тереме. И это не было случайностью. Изначально не проявлявшая интереса к имуществу хозяев, она вдруг захотела открыть волшебный (потому что являлся артефактом) ларец и осмотреть его содержимое. Дивясь подобной дерзости, допущенной в мыслях, Тамара все же потянулась к нему рукой и откинула крышку, до недавнего времени богато отделанную самоцветами. Как зачарованная посмотрела внутрь, вмиг позабыв о том, что поступает скверно по отношению к приютившим ее хозяевам дома. Совершенно неосознанно она пробудила в себе спящую доселе магию. Точнее, лишь крохотную ее часть, которая незамедлительно активировала второй артефакт «Пара».

Ей вовсе не захотелось съесть наливное яблочко, как некогда Микуле, Василию и Сою. Шестое чувство вопило о том, что это все не съедобное и вообще, для трапезы не предназначенное. Придерживая руками спелый фрукт, Тома достала из сундука красиво расписанное фарфоровое блюдечко.

— Невероятно, — прошептала одними губами Тамара. — О таком я только в книжках читала…

Покойная матушка при жизни таки уделила время ее образованию. Несмотря на протесты отчима, с юной девой занимались помногу. Поэтому неудивительно, что ей оказался знакомым древний, сделанный самой Бабой-Ягой артефакт, который в руках ведьмы проснулся и начал активно действовать.

От прикосновения тонких пальцев яблоко покатилось по ободку блюда, в самом центре которого тут же появилась картинка.

— Микула, — с придыханием прошептала девушка. — Хороший мой…

В душе она сильно переживала за этого хмурого, вечно всем недовольного и относящегося к ней плохо разбойника. Именно он успел запасть ей в душу и от того делалось еще хуже. Каково ей было слышать гогот его товарищей поутру, когда упоминали его резвые пьяные хождения по бабам? От того-то она и сбежала, что больше не могла выносить их веселье. А лес сам привел ее к охочим до наживы мавкам. Там и лезть в воду не надо было, чтобы попасть в их цепкие лапы.

Глядя, как ее спаситель преспокойно идет по лесу, Тамара заплакала. Нет, не для того, чтобы доброе дело сделать он потащился в такую даль к Кощею Бессмертному. От девчины неприятной его ясному взору избавиться захотел — вот что. Не в силах больше смотреть в зеркальную гладь арефакта, Непоседа убрала его обратно в сундук, который тут же и закрыла. Так сказать, во избежание ненужных вопросов со стороны Квакуна и Косого, которым, по правде говоря, она пока и не смогла бы ничего ответить. Для начала нужно было самой разобраться во всем, а потом уж и слово молвить перед хозяевами.

Начиная потихоньку осознавать то, что только что произошло, Тамара принялась за уборку. Она машинально совершала привычные действия и все никак не могла поверить в то, что все-таки обладает магией. Она и в мыслях не допускала раньше, что может когда-нибудь превратиться в ведьму. Ведь до сего момента ничего подобного не происходило…

Как теперь смотреть в глаза Науму и Сою она не знала, потому что чувствовала за собой вину в том, что без спроса полезла осматривать их вещи. Пусть и украденные у незнакомых купцов. Вытирая соленые дорожки со щек тыльной стороной ладони, она думала над тем, чтобы рассказать все и не мучиться. Да именно так будет проще…

— Тамара! — позвали ее с улицы голосом Соя. — Ты там где? Я тут чего подумал-то…

Тяжелые шаги по ступенькам, и вот уже разбойник стоит в дверях и изумленно глядит на заплаканное лицо их новой хозяюшки.

— Что случилось? — наконец выдохнул он и медленно подошел к девице.

— Я… — новоиспеченная ведьма замялась и тяжело вздохнула: — Ладно. Чего утаивать то, что отныне будет сопровождать меня всю жизнь. Зови, что ль, Наума.

— Даже так… — протянул Сой и снова вышел на улицу. — Квакун!

Девица прикрыла глаза и попыталась собраться с мыслями перед тем, как сесть с разбойниками за один стол и, как на духу, рассказать им о своих новых особенностях. Она не знала, как поведут себя мужчины, когда узнают обо всем, что произошло в их отсутствие. Оставят ли ведьму в непосредственной близости от себя, а может захотят скорой расправы?

Когда Наум и Сой вернулись в терем, Тамара уже успела немного успокоиться и попыталась сосредоточиться на предстоящем разговоре. При их появлении она демонстративно подошла к волшебному сундуку и сбивчиво начала свой рассказ.

Ну, что сказать… Конечно же разбойники не обрадовались тому, что пригретая ими заплутавшая девица имела дерзость рыться в их вещах. Однако, когда она дошла до того момента, когда активировала один из артефактов, Квакун и Косой поменяли свое мнение.

— А вот с этого места давай-ка поподробнее, — задумчиво проговорил любитель кикимор и мавок. — Что ты чувствовала, когда открывала сундук?

— Тягу и м… желание поскорее узнать, что внутри, — робко призналась Тамара. — Так хотелось сделать это, что забыла про все на свете. Чувствовала, что мне жизненно необходимо…

— Если тяжело говорить, лучше покажи, — Косой указал взглядом на предмет их разговора.

Непоседа с радостью умолкла и перешла к действиям: откинула крышку, достала блюдечко и…

— Чудеса какие… — только и смог вымолвить Квакун, когда на ровной глади стала проявляться картинка.

— О, это ж наши! — следом за ним воскликнул Сой. — Только какие-то они странные.

Звука не было слышно, и потому никто из присутствующих решительно не понимал, отчего Волк вдруг повалился на землю замертво, а потом, как ни в чем не бывало поднялся на ноги, после чего вся компания вновь продолжила идти по лесу.

— Ну, блюдо и яблоко мы теперь знаем для чего служат, — довольно потер руки Косой, когда Тамара убрала артефакт обратно в сундук.

— Здорово как… — поддержал товарища Наум. — Ай да лес, такую полезную девицу нам в терем прислал.

— То есть вы на меня не будете сердиться? — робко уточнила Непоседа.

— Забудь, — отмахнулся Косой. — Иди-ка лучше обед нам приготовь, а мы пока делом займемся. Учти, часа через два мы будем ох как голодны.

— Да, конечно! — радостно воскликнула девушка и убежала в кухню.

Мужчины вышли из сеней и остановились на пороге, чтобы обговорить между собой главную новость:

— Тамара — ведьма, — констатировал Наум, задумчиво глядя сквозь Соя. — Как думаешь, не опасно ли теперь тут станет…

— Да брось, — фыркнул Косой. — Мы тоже вон со зверями общаемся, и чего? Нас сразу надо в ссылку какую отправлять?

— Да я не про то, — поморщился Квакун. — Я имею ввиду, что надобно дать девке соответствующее образование, не находишь?

— М-да, — Сой почесал трехдневную щетину на подбородке. — Дар, конечно, развивать надо.

— И как можно скорее, — зеленоглазый мужчина наставительно поднял вверх указательный палец. — Лучше будет, если она как можно быстрее определится, какую сторону примет…

— Я чую ведьму-у-у! — провыли из-за загородки голосом лешего. — Мужики, и когой-то вы тут у себя припрятали?

— Никого! — громко прорычал Сой. — Иди-ка отсюда, коряга старая, по добру по здорову.

— Разбежался… — проскрежетали где-то совсем близко. — Ну-ну, скоро сами ко мне за помощью обратитесь.

— Чего это? — Косой заозирался по сторонам.

— Того это, — передразнил леший. — Или вы думали, что лес выпустит Тамару, чтобы та хотя бы пару лет поучилась магии в городе?

— Мы об этом еще не думали, — зло проговорил Сой. — И тебе не советуем.

— А мне и не надо советовать, — подданный леса Блужданий появился буквально из ниоткуда. — Я сам знаю, что мне делать. И вам всем — тоже.

— А ты не обнаглел ли, сучок обгорелый? — Квакун искривил губы в презрительной ухмылке.

— Тамара нужна лесу, и потому я обязан обучить ее всему, что знаю сам, — пропустив мимо ушей слова Наума, откликнулся леший. — И это мое последнее слово. На рассвете. Вместо того, чтобы обхаживать вас неблагодарных, она будет приходить в Синий грот.

— Куда? — вопросили оба разбойника.

— Туда, — вернулся к прежней манере общения незваный гость. — Я не обязан перед вами ни в чем отчитываться.

— Чего?! — взвился Наум.

— То есть ты считаешь, что мы тебе так просто отдадим ее на растерзание? — рыкнул Сой. — Чую, сгубить решил, а не научить.

— Да, — поддакнул зеленоглазый. — Мы не отдадим тебе Тамару!

— А я вас и не спрашиваю об этом, — проскрипел Леший. — Она сама придет ко мне. А если не перестанете вести себя, как собственники, то, чую, жить ко мне Тома переберется очень скоро.

— Да чего ей у тебя делать? — Наум округлил глаза.

— Не смей воздействовать на ее сознание! — Сой начал медленно надвигаться на своего собеседника.

— Сама… — раздалось по всей округе, и в следующее мгновение леший пропал, будто и не было его тут никогда.

— Паразит трухлявый, — выругался Косой. — Что он задумал?

— Зайцы и лягушки нам в помощь, — хмуро констатировал Наум. — Эх, были б сейчас с нами остальные…

— У них и без того проблем по горло, — его товарищ сплюнул на траву и продолжил: — И да, у меня стойкое ощущение, что Непоседа нам не все рассказала.

Некоторое время мужчины задумчиво смотрели друг на друга. Потом, не сговариваясь, развернулись и направились в кухню, где уже вовсю хозяйничала их новая сожительница.

Глава 4

Девица слышала весь разговор от начала и до конца, однако и вида не подала, что взволнована и обескуражена словами лешего. С одной стороны ей очень хотелось поскорее приступить к занятиям, с другой — все еще боялась смотрителя леса. Однако, все это отошло на второй план после того, как разбойники заподозрили ее во лжи. Только готовка немного помогала расслабиться и не поддаваться панике.

Когда Наум и Сой вошли в кухню, ведьма как раз ставила котелки с кашей в печь и приступала к нарезке мяса для тушения. Под предлогом, что хотели бы испить водицы, мужчины исподтишка наблюдали за ней. По всему было видно, что Тамара сомневается в чем-то. Этого ей скрыть так и не удалось.

Справедливо рассудив, что поговорить с ней можно и потом, разбойники удалились каждый по своим делам. И только после этого Тома смогла спокойно выдохнуть и признаться себе в том, что уже не хочет покидать лес и этот терем. Пусть ей и мягко говоря непривычно ухаживать сразу за шестью мужчинами и их домом, но девушка чувствовала, что так ей будет лучше. Тут были особый воздух и энергетика. Они навсегда покорили Тамару и заставили примириться со своим незавидным положением.

Прав был Микула, когда сравнивал ее с костями и суповым набором. Девица действительно была худа и очень часто в последнее время (перед тем, как угодила к разбойникам) чувствовала слабость. Списывала это на плохой аппетит, на переживания, связанные с потерей матери, на постоянное напряжение от того, что находилась рядом с человеком, которому было плевать на всех, кроме себя.

Сейчас, тонко нарезая кусочки мяса, Тамара с содроганием сердца представляла себе, что было бы, если б разбойники отправили ее назад. И то, что лес воспротивился этому, вселило в нее надежду, что все образумится. Пробуждение магической силы снова заставило Тому внутренне сжаться в комок от страха. Но опасения развеялись при появлении лешего, который изъявил желание научить новоиспеченную ведьму пользоваться магией. И вот тут девушка почувствовала, что разбойники сами ее уже никуда не отпустят. Однако ей польстило, что и смотритель леса проявил такую вот своеобразную опеку. Значит, неспроста Тамара попала в терем…

Щеки порозовели, взгляд заблестел, движения ускорились. До самого прихода Наума и Соя девица работала, не покладая рук. Солнце было еще высоко в небе, и потому их трапезу можно было назвать, как обедом, так и ужином. Учитывая, что после ухода своих товарищей, Квакун и Косой уже садились за стол, чтобы полакомиться блинами.

— Ты нам должна двойную порцию, — довольно потирая руки и вдыхая чарующий аромат мясной подливы, проговорил Наум. — Супа-то сегодня не было.

— Если пожелаете, то и тройную могу выдать, — девушка махнула рукой в сторону еще парочки котелков с томленой гречкой. — Примерно через час подойдет и пирог с капустой.

— Красота, — одобрил зеленоглазый мужчина. — И чего лес нам раньше тебя не «подкинул»?

Непоседа смущенно отвела взгляд и тут же вспомнила, что еще не выставила на стол соленья. Квакун проводил ее стройную фигурку заинтересованным взглядом, чем заслужил удивление в глазах Соя. Оба разбойника не могли не отметить, что Тамара заметно посвежела за время их отсутствия.

— Вот поедим и снова справимся, как там наши, — предложил Косой, когда ведьма вернулась и присоединилась к трапезе. — Ты не против, Тамара?

— Конечно нет, — улыбнулась та. — Приятного вам аппетита.

Пошел сильный дождь. И если раньше еще было возможно заночевать где-нибудь под раскидистым дубом, то теперь все моментально вымокло и стало непригодным для ночлега. Уже было хотел присоединиться к ругани Михаила и Лиса, как неожиданно сознание стало перемещаться в тело живущей в тереме мыши.

Первым делом я увидел Непоседу, которая подошла к украденному нами сундуку и тут же залезла в него, чтобы извлечь блюдо с яблоком. Угол обзора немного поменялся, и я смог наблюдать, как Наум и Сой спокойно взирают на происходящее безобразие. Не знаю, как выглядел со стороны, но я сильно разозлился. Да как она посмела рыться в наших вещах?!

Далее произошло то, от чего у меня волосы встали дыбом: Тамара активировала оказавшееся артефактом блюдо. Да она ведьма, волчара ее раздери! И мои товарищи стоят и спокойно смотрят, как она самоуправствует в нашем тереме?!

— А чего это Микула встал, как вкопанный? — вопросила Тамара, когда увидела через блюдо идущих под проливным дождем путников. — Злой он какой-то…

— Небось увидел, как ты копаешься в сундуке, — весело хохотнул Наум и принялся оглядываться. — Сейчас… Во, нашел!

Мужчина ткнул пальцем в серенькую мышь, которая, выглядывала из-за стоящих неподалеку сапог. Непоседа еле удержалась, чтобы не прогнать ее. Не очень она мышей любила.

— Успокойся, — хмыкнул Сой. — Этими грызунами управляет наш Микула. Они ему могут телепатически показывать все, что увидят сами.

— Сами… — эхом повторила Тома. — П-привет, Микула…

— А мы тут ведьму себе завели, — весело сообщил Квакун то, что Мышь и так уже успел заметить. — На постоянное место жительства. Судя по всему, она у нас прижилась, и в вашей миссии больше нет никакого толка.

Естественно, последний не мог сейчас рассказать им про то, как влипли на сей раз разбойники. Мужчина по-прежнему стоял посередине дороги, вынуждая остальных ожидать его.

— А сундук тоже представляет собой артефакт, — сама не зная почему, решилась вымолвить Тамара. — Пока не знаю его предназначения, но характерный рисунок на дне и крышке говорит о том, что в нем тоже присутствует магия. Эх, были бы целы самоцветы…

— Поздно, — тяжело вздохнул Косой. — Мы отказались от них в пользу бедных.

— Жаль…

Удаленное присутствие Микулы помогло ей собраться с духом и перестать обращать внимание на мышку. Теперь девушка жадно вглядывалась в черты его лица, которое показывало блюдечко, и все пыталась угадать, о чем он думает.

Я стоял и мысленно выл от полученной информации. В голове не укладывался тот факт, что один из нас может поспособствовать тому, что Непоседа останется в тереме навсегда. Одежда уже полностью промокла и противно холодила кожу. Дождь, казалось, и не собирался заканчиваться. Словно нарочно мешал в поисках места для ночлега, которого, по словам лесного духа, нам не видать на протяжении всего пути. Солнце еще не садилось за горизонт, однако затянувшие небо серые тучи превращали ясный вечер в пасмурные не свойственные этому времени суток сумерки.

А далее Наум подошел к нашей ведьме вплотную и положил свою ручищу ей на плечо. Меня буквально взбесило то, что этот любитель зелени и костей вдруг изменил своим принципам и заинтересовался той, кого, в сущности, вообще не знает. Да она же наверняка его охмурить успела!

Судя по реакции Тамары, я ошибся. Девке явно не пришлась по душе его игра. А Сой все стоял и пялился в артефакт, будто не замечая, как наш с ним общий товарищ нагло лапает Непоседу. И это меня Михаил боялся оставить наедине с девицей? Она вон на добротных харчах да на свежем воздухе аж зацвела розовым цветом. Ну, Квакун и заметил ее, присмотрел себе для любования. Только ей оно, видно, не надо.

Приказал мыши позвать к себе в помощь ещё с десяток помощниц и пойти штурмовать зарвавшегося Наума. Таких вот скользких типов надо ставить на место сразу. Так сказать, чтобы знали, что поступают нехорошо. Хоть и не нравится она мне, но допустить не могу, чтоб так… Я ее не для того спасал, чтобы каждый, кто не попадя трогал да зажимал.

В следующее мгновение мои подопечные атаковали Квакуна. Товарищ, естественно, не растерялся и принялся давить бедных животных почем зря со словами: «Ну, Микула, ну я тебе устрою, как вернешься!»

Конечно, я же ему процесс брачевания испортил. Вон, Тамара под шумок отошла от него подальше да принялась запрятывать артефакт в артефакт… Тьфу, каламбур какой-то получается. Что-то в последнее время мы много всего непонятного и странного притаскиваем в свой терем: девка, сундук, что там еще… Неровен час обзаведемся выводком от кикиморы из ближайшего болота. За это надо сказать спасибо все тому же Науму.

Пока последний отбивался от мышей, Сой увел Тамару в кухню. Тут же переместил свой разум в другую мышь, чтобы проследить, не взбредет ли в голову и ему начать тискать девку. Вот и как мне теперь о проклятии думать после всего увиденного?

Позволил себе покинуть терем только когда убедился, что мужики тихо-мирно сели за стол, чтобы отведать пирог с чаем. На этом моменте у меня начала выделяться слюна, и потому я с чистой совестью перестал таки мучить бедную мышь.

— Микула! — воскликнул Михаил, когда я смог, наконец, восстановить зрение и посмотреть на своих товарищей осмысленным взглядом. — Что это было?!

— По дороге расскажу, — тяжело вздохнул и принялся вкратце излагать увиденное. — Значится, так…

Про все рассказал, ничего не утаил. Шедшие рядом Медведь, Лис и Волк только хмурились да ближе к концу неодобрительно покачивали головами. Выходка Наума им тоже не понравилась. А вот обретение нами ведьмы в лице Тамары — очень даже. Особенно воодушевился Лис, который до этого все порывался открутить голову нашей персональной лягушке в штанах. Конечно, ему-то звери поведали о том, что девка осталась сиротой и никого окромя жадного отчима из родни не имеет. Кстати, еще одна ложь с ее стороны.

— Да чего ты взъелся на нее? — возмутился Фокс, когда я озвучил собственные подозрения насчет истинных помыслов этой светловолосой курицы. — Что она тебе сделала?

— Пока ничего, — сквозь зубы процедил, наблюдая, как трое моих спутников с осуждениям на меня смотрят. — Ай, ладно…

Стало обидно, что не могу сказать им все так, чтобы поняли настоящую суть нависшей над нами опасности. Что это за девица такая, которая скрывает перед своими добродетелями истину? Магия, отчим, побег, внезапный интерес Квакуна, заступничество лешего… Что она вообще задумала? Откуда мне знать, что Тамара не является могущественной темной ведьмой, сошедшей с ума и мечтающей уничтожить все живое? Как-то подозрительно лес Блужданий проникся к ней доверием и заботой.

— Да она просто-напросто боится нас, дурья ты башка! — Василий покрутил пальцем у виска. — Вспомни, как мы ее напугали при первой встрече. А о том, как ты с утра пораньше на нее взъелся, я и говорить не хочу.

— Ага, — поддержал его Фокс. — Молодую девку костями обозвал. Небось, еще по пути гадостей наговорил.

— Да пускай катится, куда хочет, — с досадой отмахнулся от мужиков. — Мы ее не удерживаем. Помрет одна в лесу — не наши проблемы.

— Ну, во-первых, лес ее снова к нам и отправит, — хитро прищурился рыжий. — А во-вторых, думаю, когда вернемся, Тамара уже передумает возвращаться домой.

— О, боги, — еле удержался, чтобы не взвыть в голос. — Только не это.

— Мышь, уймись, — «по-доброму» посоветовал мне Фокс. — Ты какой-то нервный в последнее время. Вроде только утром с очередного сеновала слез, а все мечешься в непонятных переживаниях.

— Сделай милость, умолкни, — попросил его, пока не дошло до драки. — Мне спать и есть охота, и вообще…

— Сейчас бы кашки Тамариной, — мечтательно протянул Волк.

— Не тревожь ты мне душу, — не выдержал и Медведь. — Как вспомню ее стряпню, так сразу слюна выделяется.

Перед моим мысленным взором тут же встали только что испеченный Непоседой пирог, который Квакун и Косой сейчас имеют честь отведать за столом, в тепле и сухости, за кружкой чая и в предвкушении долгого здорового сна. М-да, с появлением этой девушки в моей жизни все перевернулось вверх дном.

Дождь не унимался и после наступления темноты. Руководствуясь ночным зрением, мы продолжали бесцельно идти вперед. Ноги гудели и налились свинцом, в голове не осталось ни одной дельной мысли. И ладно бы мы все это время действовали… Так нет, бредем куда глаза глядят, ничего вокруг не происходит. Замерз и продрог окончательно где-то к середине ночи. Я хоть и мужик, но все же теплокровный.

На рассвете дождь прошел, и выглянуло солнце. Справедливо рассудив, что это наш шанс, решили сделать привал и вздремнуть часок-другой. Как только попытались сойти с дороги, поднялся сильный ветер, буквально пронизывающий до костей. Сразу же подумалось, что если и доберемся живыми до Бессмертного, то точно на пороге его замка помрем от истощения и простуды.

— Мужики, — позвал Волк, спустя примерно час после наступления утра. — Я что-то чую.

— И я, — поддакнул Лис. — И даже вижу.

Всмотревшись повнимательнее, увидели далеко впереди маленький предмет, похожий на обыкновенный булыжник. Однако Василий и Фокс в один голос твердили, что это самая настоящая корзина с провизией.

— Пошли быстрее, и сам все увидишь, — фыркнул Лис, когда Михаил попытался сказать что-то в противовес.

Если честно, я тоже до последнего не верил в то, что говорят товарищи. Но их нюх и собственные глаза очень быстро убедили в обратном.

— Хм, что за чудо-юдо… — выдал Медведь, открывая короб и вытаскивая из него один из флаконов с восстанавливающим зельем. — Откуда здесь это?

— Не ядовито ли? — с сомнением протянул, разглядывая темно-зеленого цвета шипящую жидкость, склянку с которой вертел в своих руках главный.

— А то сам не видишь? — хмыкнул тот.

Василий нагнулся и выудил из нутра корзины записку, которая на поверку оказалась написана рукой Тамары (об этом свидетельствовала ее подпись в самом низу сложенного вчетверо клочка пергамента). Нам пожелали доброго утра и сообщили, что леший научил молодую ведьму сему занятному фокусу с перемещением предметов. Уведомили о том, что больше раза в день проделывать подобное не смогут — силенок маловато.

— Дела… — почесав затылок, выдавил я. — И как это понимать?

— Спроси-ка у своих мышей, в чем дело, — проговорил Михаил в ответ. — Они маленькие и быстрые — может, и знают чего.

— Тогда уж лучше нам всем наладить контакт со своими животными, — хмыкнул я, понимая, что меня снова пытаются припахать к делу. А мне, кстати сказать, хватило и ментальной связи, что имела место быть накануне. — Быстрее и результативнее (во, какое слово подобрал — так не хотел снова в одиночку прибегать к своим способностям) выйдет.

— Да будет так, — кивнул главный и первым прикрыл глаза.

Мы с мужиками последовали его примеру. Однако, ничего нам это не дало. Не видели звери, как леший Непоседу учил ворожбе. Тогда я решил взглянуть на Соя и Квакуна, которые скорее всего уже должны были обнаружить пропажу. Каково же было мое удивление (которое потом передалось Медведю, Лису и Волку), когда увидел, что наши товарищи до сих пор спят и даже не подозревают о том, что их «хозяюшка» сейчас общается со смотрителем леса.

— Странно все это, не находите? — вопросил Михаил, когда я закончил свой доклад. — Как могла Тамара так быстро научиться колдовать?

— Да еще и передавать предметы через расстояние… — задумчиво дополнил Василий. — Дайте-ка, братцы, я исследую один из пузырьков…

— Надеюсь, не на язык попробуешь? — хохотнул я, наблюдая, как Волк тянется за первой попавшейся склянкой. — Ты их посчитай. Вдруг окажется, что на всех не хватит.

— Хватит, — отмахнулся Фокс, который цепким взглядом уже успел определить точное количество порций. — Как раз на каждого из нас по одной склянке в день.

— Не ядовито, наговоров нет, совершенно безвредно, — постановил Волк, который уже успел откупорить пробку и хорошенько принюхаться к парам, исходящим от жидкости. — То, что нам нужно.

— Ай да Тамара, — наклоняясь за своей суточной нормой волшебной энергии, подивился Медведь. — И как ей удалось заговорить лешему зубы? Ведь ясно же, что это от него помощь пришла.

— В том-то и дело, — я, как и обычно, не разделял всеобщей радости. — Не просто так коряга эта нам помогать стала. Видимо, совсем у него с головой нелады начались.

— Твоя правда, Микула, — тяжело вздохнул Медведь. — Да только по иному не добраться нам до Кощея Бессмертного.

Все мы прекрасно понимали, что обратного пути уже нет. А еще, что без помощи лешего никак не обойдемся. Пришлось в итоге принять его дар и выпить восстанавливающее зелье. Противное, горькое, как ни странно обжигающее, оно начало действовать сразу после того, как последняя капля его попала мне в рот. Не обращая внимания на то, как в тело возвращаются силы и жизнь, снова настроился на одну из мышей, жившую в тереме.

Тамара уже успела вернуться и теперь переодевалась (или одевалась, точно не знаю) в отведенной ей комнате. Судя по неясному шороху за дверью, мужики уже встали и теперь решительно не понимали, почему в кухне никого нет. Но мне было все равно, потому что невольно стал свидетелем довольно любопытного действа, которое совершала девица. Гибкий стройный стан, бархатистая светлая кожа и распущенные волосы — все это оказалось на виду из-за того, что Непоседа находилась в одном нижнем. Интересно, а в каком виде она ходила на встречу с лешим?

Все так же худа, но вовсе не костлява, как показалось вначале, когда я видел ее полностью одетой. Тонкая короткая рубаха почти не скрывала ее аппетитный зад… кхм, кажется, меня не туда понесло.

— Микула! — сквозь видение донесся до моего слуха голос Василия. — Ты, грызун-переросток, помоги же!

А если совсем разденется, то будет даже лучше. Я смогу до конца определиться, прав ли был, когда утверждал, что она меня не привлекает.

— Мышь, черт тебя дери! — это уже зарычал Михаил. — Что ты там опять разглядываешь?

— Мы в беде, идиот! — вторил ему Волк.

— В атаку! — прокричал Фокс.

С огромным разочарованием прервал свое увлекательное занятие и присоединился к товарищам, которые отбивались от целого роя комаров, неожиданно собравшихся в одну кучу и решивших отведать нашей кровушки. Странное дело, но меня они вообще не трогали.

— Что за чертовщина? — осознав масштаб проблемы, выругался я. — С чего эта зараза решила напасть?

И ведь так скоро слетелись, будто находились где-то поблизости. В чем я сильно сомневаюсь и потому склоняюсь, что это лес решил поиграть с нами.

Наклонился и поднял с земли первую попавшуюся палку. Замахнулся ею, пытаясь отогнать обнаглевших насекомых, которые сразу же ринулись на меня. Тут уже стало не до шуток, потому что пришлось очень быстро убегать от взбеленившихся кровососов. Исчадия Кощеева царства, вот кто они… Ну, почему мне никогда не везет? Почему Наум и Сой сейчас преспокойно ожидают завтрак, а мы тут отбиваемся от…непонятно чего. Ясно же, что эти паразиты напали на нас не просто так.

Как-то незаметно для себя сошел с тропинки и помчался по ухабам да сквозь густую растительность. В голове и мысли не было, чтобы оглянуться и посмотреть, как там товарищи, задуматься над тем, зачем вообще бегу в этом направлении и есть ли по-прежнему за спиной комары. Так как земля под ногами стала более мягкой и влажной, понял, что оказался на болоте. В душе появилась надежда, что тут живут лягушки и жабы, которые по идее должны обрадоваться комарью.

Однако мои надежды рассыпались в прах, когда осознал, что эти мелкие паршивые насекомые имеются тут буквально под каждым листочком еще не созревшей клюквы. Я добровольно сам себя загнал в ловушку из комаров, трясины и ядовитых паров, исходящих от многочисленных дымящихся кочек, про существование которых я и не знал никогда. Отступать было некуда, и я хорошо понимал, что никто мне уже не поможет. Стало досадно, что умудрился попасть в подобную ситуацию.

Нет, с жизнью я еще не прощался, но всю глупость и дикость передряги осознавал. Злился на самого себя, потому что все никак не мог придумать, как выбраться из западни. И ведь что странно: лес спокойно дал мне сойти с дороги. Значит, это очередное испытание его проклятия. Да уж, в скольких драках участвовал, все думал, что меня почти невозможно поразить, смертельно ранить, а тут…

Постойте, так я же почти бессмертен, а значит невосприимчив к таким вот аномальным выпадам. Единственное, что удручает — это то, что буду вынужден позволить облепить себя. А если и тут засада? Может, это не обычные комары, а какие-нибудь магические? Тогда мне не сдобровать…

Конец ознакомительного фрагмента.