Крымская епархия под началом святителя Луки (Войно-Ясенецкого). Сборник документов

Группа авторов, 2010

Основу настоящей книги составили недавно рассекреченные документы из Государственного архива Автономной Республики Крым и архива Главного Управления Службы Безопасности Украины в Автономной Республике Крым, содержащие уникальную информацию о жизни и трудах святителя-исповедника архиепископа Крымского Луки (Войно-Ясенецкого) и истории руководимой им в 1946 – 1961 годах Крымской епархии. Иллюстрирована фотодокументами, многие из которых публикуются впервые. Книга посвящается 50-летию со дня кончины святителя Луки.

№ 8

Из информационного доклада уполномоченного за 4-й квартал 1946 года

7 января 1947 г.

<…> Архиепископ Лука в отчетном квартале посетил меня один раз, 16 октября, на следующий день после моего возвращения из отпуска. По вопросам: перемещения и назначения священников и диаконов, о вызове им священников из других епархий, желающих приехать в Крым, об открытии женского монастыря, о задержке вручения ему телеграммы из Министерства здравоохранения СССР с командированием на съезд хирургов.

В отношении назначения и перемещения священников и диаконов я ему ответил, что с моей стороны не будет возражений в регистрации как перемещаемых, так и вновь назначаемых священников, когда будет его приказ об этом и эти люди будут прописаны органами милиции по новому месту жительства, так же и в отношении прибываемых к нему священников из других епархий.

По вопросу открытия женского монастыря в Топлах я ему сказал, что собираюсь поехать в Топлы для ознакомления на месте с данным вопросом и результаты ему сообщу, и при посещении его 4/Х! на квартире я ему передал, что ввиду отсутствия свободных помещений в Топлах всякая возможность открытия монастыря или устройства там монашек на жительство отпадает.

В отношении задержки во вручении ему телеграммы о съезде хирургов — сообщу ниже.

В отчетном квартале я посетил архиепископа Луку 2 раза. Первый раз — 4 ноября, по возвращении из командировки в гор. Балаклава, в которой я пробыл 16 дней. Мне передали, что Лука лежит больной. Позвонил к нему на квартиру по телефону, узнал, что действительно Лука лежит больной, тогда я попросил узнать у него, сможет ли он меня принять и в какое время. Мне передали, что архиепископ просит передать мне, что я могу прийти в любое время и что он будет рад моему приходу.

В тот же день я его и посетил.

Он действительно лежал больной и жаловался на боли сердца, ожидал прихода врачей для консилиума. Моим посещением его он был очень рад и благодарил, что я его, больного, посетил. Пробыл у него около часа. Лука мне сообщил, что провел совещание благочинных и какие разбирались вопросы на этом совещании¹¹; затем сказал, что он дал настоятелям городских церквей указание совершить молебны в городских церквах в день празднования Великой Октябрьской Социалистической Революции 7 ноября и что он дал настоятелям конспекты проповедей.

Затем рассказал о своей работе как хирурга, о своем научном труде, за который ему присвоили звание лауреата Сталинской премии, а также рассказал о своих сыновьях и дочери, что сыновей у него трое¹² и одна дочь, все они являются врачами, и старший сын профессор, и где они работают.

В конце беседы Лука сказал, что он заканчивает большую богословскую статью, которая будет называться «Дух, душа и тело», что это такой труд, какого нет в богословской науке, но сомневается, будет ли она напечатана, так как для журнала она велика, объем ее не менее 100 печатных страниц, а отдельной книгой вряд ли, говорит, разрешат, так как этот его труд явится большим материалом против антирелигиозников.

Второй раз я посетил Луку 2 декабря 1946 г. по поручению председателя Облисполкома тов. Кривошеина в день вручения ему диплома, золотого значка и удостоверения лауреата Сталинской премии.

Тов. Кривошеин сообщил мне, что получены из Москвы документы: диплом, удостоверение и золотой значок для вручения лауреату Сталинской премии профессору Войно-Ясенецкому, и просил меня узнать у архиепископа Луки, сможет ли он сегодня, 2/ХII, прибыть в Облисполком для вручения ему этих документов.

Я решил никого к нему не посылать и по телефону не звонить, а пойти лично, во-первых, посетить его как больного, поскольку он еще никуда не выходил после болезни, и затем уже договориться, когда он сможет прибыть в Облисполком для получения документов.

Когда я к нему пришел, он уже не лежал, а сидел, приветствуя меня, встал, поблагодарил за посещение.

Поинтересовался его здоровьем, Лука сказал, что чувствует себя неплохо, тогда я ему сообщил, что получены председателем Облисполкома тов. Кривошеиным диплом, золотой значок и удостоверение для вручения ему как лауреату Сталинской премии, и сможет ли он сегодня, 2/ХII, примерно часа в 2 прибыть в Облисполком. На это он ответил: «Наконец-то выслали», что он посылал в Комитет по Сталинским премиям несколько телеграмм и стал уже сомневаться, будут ли вручены эти документы, и сказал, что прибыть в Облисполком сможет, но вот как быть с транспортом, пешком пойти не сможет, а машина его еще не на ходу.

В ответ на это я ему сообщил, что к 2 часам ему будет подана машина.

Возвратившись в Облисполком, я передал т. Кривошеину, что Лука к 2 часам сможет явиться в Облисполком, только нужно будет ему подать машину. Тут же тов. Кривошеин отдал распоряжение о подаче Луке машины.

В 2 часа дня 2/ХII тов. Кривошеин в присутствии своих заместителей и других членов исполкома и представителя газеты «Красный Крым» вручил диплом, золотой значок и удостоверение лауреата Сталинской премии профессору Войно-Ясенецкому. Архиепископ Лука при этом был во всей своей архиерейской форме.

Во время вручения диплома лауреата Сталинской премии Лука благодарил Советское правительство, удостоившее его такой высокой чести быть лауреатом Сталинской премии, и обещал по силе возможности работать по линии медицины, здесь же заявил и о том, что он сможет прочитать цикл лекций для врачей-хирургов Крыма.

О вручении диплома лауреата Сталинской премии Войно-Ясенецкому было опубликовано в областной газете «Красный Крым»¹³.<…>

Работа Епархиального Управления и благочинных

24 октября 1946 года архиепископом Лукой проведено совещание благочинных, на котором были обсуждены вопросы:

1. Реформа исповеди.

2. Тезисы для проповеди 7 ноября 1946 г.

3. О соревновании в произнесении церковных проповедей.

4. Инструкция благочинным.

Архиепископ Лука в своем слове по первому вопросу указал на значение исповеди, к которой в Крымской епархии в большей части относятся формально. Некоторыми священниками допускается общая исповедь, а таковая Патриархом Алексием запрещена.

По данному вопросу в отношении исповеди принято решение строго руководствоваться правилами Иоанна Постника, которые и были даны благочинным для рассылки всем настоятелям церквей.

Копию правил Иоанна Постника при сем прилагаю.

По второму вопросу было принято решение в городских соборах 7 ноября после литургии совершить благодарственные молебны с произнесением проповедей, а в сельских церквах ограничиться одними молебнами.

Тезисы проповеди Лукой были розданы благочинным — тезисы при сем прилагаю.

По третьему вопросу «О соревновании в произнесении проповедей», внесенном священником Дубининым, который предлагал священникам устроить соревнование между собою в произнесении проповедей.

По данному вопросу благочинными принято такое решение:

«Каждый священник сознает важное значение проповеди при служении и выполняет эту обязанность по мере возможности. Заводить же соревнование в этом отношении находят излишним».

По четвертому вопросу архиепископ Лука предложил благочинным:

Проверять знания настоятелей церквей, составить списки излишних богослужебных книг и священных сосудов и представить ему.

Проверить богослужебные журналы, в которых должны быть записаны конспекты произнесенных проповедей, и дал ряд других инструктивных указаний в отношении правил проведения церковных богослужений.

Вот таковые были обсуждены на совещании благочинных вопросы и инструктивные указания Луки для благочинных.

Состав духовенства, его характеристика

В отчетном квартале в составе духовенства произошли некоторые изменения.

По состоянию на 1 января 1947 г. имеется зарегистрированных: священников — 61 диаконов — 6 итого — 67.

За отчетный квартал увеличилось количество зарегистрированных священников — 4, диаконов — 3.

За это же время мною снято с регистрации в связи с увольнением архиепископом за штат: священников 5 чел.<…>

О церковной жизни

О проповедях:

Будучи в гор. Керчи 8 декабря 1946 г., в воскресный день придя в Успенскую церковь для ознакомления с состоянием приходской общины и проверки выполнения общиной обязательств по договору, по содержанию церковного здания и культового имущества, я зашел в церковь, в ней происходило богослужение — в церкви находилось человек 60, преимущественно женщины, было несколько и детей в возрасте 8-10 лет.

В момент моего захода в церковь священник Коротков Василий читал проповедь, в которой он обращался к молодежи, чтобы последняя не посещала увеселительных учреждений, кино, театры и т. п., а больше бы посещала храмы Божии и молилась, а не веселилась, и далее в таком духе.

После богослужения, знакомясь с состоянием общины и выполнением договора, я, между прочим, сказал священнику:

«Слышал Вашу проповедь, и что-то мне в ней не понятно, как будто бы вы призывали молодежь не ходить в театры, кино, вообще не веселиться, так ли я понял Вас?».

Коротков ответил, что священники имеют указание архиепископа Луки читать верующим слово Божие, а также призывать и молодежь посещать храмы Божии.

С архиепископом Лукой по данному вопросу не беседовал.

О вызове Луки на съезд хирургов и др. вопросы

Выше я упоминал, что архиепископ Лука при посещении меня 16/Х-46 г., наряду с вопросами церковными, поставил передо мною и вопрос вызова его на съезд хирургов, состоявшийся 1 октября 1946 г. Дело обстояло так:

Во время беседы Лука мне рассказал, что 1/Х состоялся 25-й Всесоюзный съезд хирургов, и что на этот съезд он имел приглашение, когда еще ехал в Крым, от заместителя министра здравоохранения СССР профессора Приорова. Примерно недели за 2 до съезда он получил частное письмо от профессора Приорова, в котором последний сообщал, чтобы он готовился к приезду, что официальное приглашение будет выслано. Он готовился до последнего дня, даже были куплены билеты на самолет, и далее рассказал, что Облздравотдел о командировании его на съезд получил телеграмму из Министерства здравоохранения 27 сентября, а ему ее вручили только 2 октября, поэтому на съезд поехать он не мог, было уже поздно, и просил меня поговорить, с кем нужно, и выяснить, не было ли здесь умышленного задержания во вручении ему телеграммы, и после ухода прислал мне эту телеграмму, которая имела следующее содержание:

«правительственная

Молния. Симферополь. Облздравотдел.

Командируйте профессора Войно-Ясенецкого на съезд хирургов в Москве 1 октября.

Заместитель министра здравоохранения Приоров».

Телеграмма Облздравотделу была вручена 27/ГХ, на левой стороне в верхнем углу ее резолюция:

«Тов. Белокуренко

Направьте телеграмму Войно-Ясенецкому.

28/ІХ Басюл».

К телеграмме приложено отношение со штампом, на котором дата от 28/К-46 г., следующего содержания:

«Профессору Войно-Ясенецкому

Госпитальная, 1

Направляю Вам телеграмму.

Н-ник лечебного сектора Белокуренко».

И эта телеграмма вместе с отношением была вручена Войно-Ясенецкому только 2/Х-46 г.

С этой телеграммой я обратился к председателю Облисполкома тов. Кривошеину, доложил ему, что был у меня архиепископ Лука и что он подозревает умышленное задержание о вручении ему телеграммы через 5 дней после ее получения.

Тов. Кривошеин вызвал зав. приемной и предложил последнему непременно проверить, почему не была своевременно вручена телеграмма.

Проверкой было установлено, что телеграмма на второй день получения, т. е. 28/IX-46 г., попала к нач-ку административно-хозяйственного сектора тов. Басюл, последний передал ее со своей резолюцией н-ку лечебного сектора Белокуренко, а Белокуренко передал своему секретарю Коваленко, а последняя с отношением, подписанным Белокуренко, того же 28/IX передала курьеру для вручения профессору Войно-Ясенецкому, а курьер заболела, таким образом, телеграмма вместе с отношением пролежала в столе секретаря Коваленко, пока не выздоровела курьер, т. е. до 2/Х, которая после выздоровления и вручила ее Войно-Ясенецкому.

Тов. Кривошеиным было дано распоряжение наложить на виновных взыскание.

25 октября 1946 г. последовал по Областному отделу здравоохранения Крыма приказ за № 670 такого содержания:

«В результате расследования выявлено, что работники аппарата Облздравотдела: нач-к административнохозяйственного сектора тов. Басюл, секретарь лечебного сектора Коваленко и нач-к лечебного сектора Белокуренко допустили канцелярско-бюрократическое отношение в доставке правительственной телеграммы профессору Войно-Ясенецкому, вызванному на съезд хирургов к 1/Х-46 г.

Телеграмма получена Облздравотделом 28/IX-1946 г., а доставлена 2/Х-46 г., благодаря чему профессор Войно-Ясенецкий не мог выехать на съезд.

Приказываю:

1. Секретарю лечебного сектора тов. Коваленко — объявить выговор.

2. Начальнику адм. — хоз. сектора тов. Басюл и нач-ку лечебного сектора тов. Белокуренко поставить на вид за слабый контроль.

Подпись зам. зав. Облздравотделом Сысоев».

Однажды при встрече с тов. Сысоевым я сказал последнему:

«Как-то нехорошо получилось с вручением телеграммы Войно-Ясенецкому».

Тот мне ответил:

«Ничего в этом плохого нет, если профессор Приоров хотел его вызвать на съезд, то выслал бы ему приглашение лично, а не через Облздравотдел».

Далее о следующем случае считаю необходимым информировать Совет.

Лука обратился с письмом к председателю Облисполкома тов. Кривошеину такого содержания:

«Многоуважаемый Дмитрий Александрович!

Мой хороший знакомый, отличный музыкант Николай Иванович Ливанов, чтобы ознаменовать получение мною лауреатского диплома, пригласил троих своих товарищей по филармонии и устроил в моей квартире прекрасный струнный квартет, доставивший мне большое удовольствие.

Последствием этого квартета было увольнение Ливанова из филармонии, строгий выговор инспектору филармонии и крупнейшие неприятности в комсомоле для одного из участников квартета — комсомольца.

В вину было поставлено общение с архиереем, — но двое из участников квартета (комсомолец и еврей) хотели почтить не архиерея, а лауреата Сталинской премии.

Что же, — я, значит, поставлен в положение зачумленного, с которым запрещается общение? И разве комсомолец и еврей не могут иметь общение и с архиереем? Не перестраховщики ли это, затеявшие расправу за квартет? Не сомневаюсь, что Ваш взгляд на это дело будет иным.

С совершенным почтением и уважением Архиепископ Лука. 13/XII-46 г.».

Тов. Кривошеин дал распоряжение нач-ку Обл. отдела по делам искусств тов. Молоденкову проверить причину увольнения Ливанова и ему сообщить.

16/XII тов. Молоденков сообщает тов. Кривошеину: «Артист оркестра Крымгосфилармонии Ливанов Н.И. уволен за совершенные им прогулы 7/ХII-46 г. и ранее.

Не согласовывая с руководством филармонии вопроса о работе по совместительству, Ливанов нарушил закон о совместительстве, без ведома филармонии работал в церковной организации.

Более того, имея это совместительство, Ливанов уходил с работы, заявляя об этом только инспектору оркестра, который административными правами не располагает и который Ливановым вводился в заблуждение.

Считаю увольнение Ливанова правильным.

Молоденков».

К этому отношению приложены: копия рапорта директора оркестра на имя директора Крымгосфилармонии от 9/ХII-46 г.; копия объяснения инспектора от 9/ХII-46 г.; выписки из приказа по Крымгосфилармонии от 10/ХII-46 г. об увольнении Ливанова и выговора инспектору.

Весь этот материал тов. Кривошеиным был направлен мне с резолюцией: «Прошу при случае сказать архиепископу».

Ливанов по профессии артист симфонических оркестров и играет в них с 1927 г. Характерно то, что архиепископ Лука через несколько дней после увольнения Ливанова из оркестра посвятил его в диакона, а затем, через 8 дней, посвятил в священники и назначил его вторым священником в Николаевскую церковь гор. Бахчисарая, где настоятелем является 82-летний старик.

В беседе со мной во время его регистрации как священника Ливанов сказал — его уволили за то, что он, имея хороший голос, иногда пел в архиерейском хоре, и петь ему приходилось только потому, что получаемой зарплаты в оркестре на жизнь не хватало, а когда его уволили из оркестра, ему ничего не оставалось делать, как пойти на церковную службу¹⁴.<…>

Уполномоченный Совета по делам

Русской Православной Церкви при Совете Министров СССР по Крымской области Я. Жданов

ГААРК, ф. Р-2647, оп. 1, д. 4, л. 77–94.