Дневники чудовища. Освобождая души

Кристина Кузикянц, 2023

В Москве совершено два аналогичных убийства с разницей в год. Обе жертвы – порядочные, работающие женщины, убиты в собственных квартирах. Тела убитых в обоих случаях находят взрослые дети погибших. Убийца перерезает своим жертвам горло, отрезает языки и оставляет на месте преступления, как визитную карточку, сувенирные весы и надпись, выведенную кровью убитых: «ТЫ СВОБОДНА». Что за извращённый ритуал? Убийца явно претендует на серийность. Точек пересечения между двумя жертвами не найдено. Зацепок нет, одни лишь вопросы: весы – это подарок, автограф, подсказка? Что убийца хочет сказать? К кому обращены эти послания? И наконец, кем считает себя убийца – кровавым палачом или праведным мстителем?

3. Cherchez la femme

Капитан Денис Колесников стоял перед моргом, собираясь духом, прежде чем зайти. Ощущалось легкое головокружение и тошнота. Самой тяжелой обязанностью его работы являлось необходимость присутствовать на вскрытии трупа, что ассоциировалось с кровью и своеобразными неприятными запахами.

В пятницу седьмого июня стояла жаркая погода. После уличной духоты в морге было особенно прохладно. Денис надел одноразовый хирургический халат, натянул перчатки, медицинскую шапочку, бахилы. Он не раз был свидетелем, как со стола на пол падает всякая гадость в виде крови или обрывков тканей. Соответственно, все это может попасть на обувь. Приносить биологические частицы домой на подошве из морга совсем не хотелось. Колесников на миг застыл перед дверью в морг, чтоб взять себя в руки. Сделал глубокий вдох, приготовился к неприятному испытанию и вошел в секционный зал.

Судмедэксперт доктор Геворкян вместе с санитаром морга готовились к вскрытию. Накрытый простыней труп лежал на столе, по другую сторону стола, напротив Дениса, стоял майор Медведев, не показывающий явных признаков дискомфорта.

— Все собрались, харашшо. Я начинаю внутренний асмотр, — сказал доктор Геворкян и сдернул простыню с трупа.

Кровь уже смыли с тела, кожа отдавала цветом серо-голубого мрамора. Рана на шее жертвы зияла пурпурными прорехами и была так глубока, что обнажала гортанный хрящ. Санитар подкатил тележку с инструментами к столу.

— Итак, Мария Образцова. Я уже взял протокол вскрытия похожего случая, Соколовой Натальи, — продолжал судмедэксперт. — На тот случай, если вам надо будет перечитать его.

— Есть какие-нибудь улики? — спросил Максим.

— Перед тем как труп был обмыт, мы обнаружили волос, прилипший к краю рраны.

Максим оживился:

— Волос жертвы?

— Жертва светло-ррусая, волос черный и не короткий, — поверх очков сказал доктор Геворкян.

— Запроси образцы волос всех, кто соприкасался с телом, — обратился Макс к Денису, который стоял бледный как стена, а на лбу выступали капли пота.

— Итак, господа, — доктор привлек внимание к ране на шее. — Невооруженным глазом видно, что смертельным ударом явилось ррассечение горла от левого уха с пересечением левой сонной артерии. А теперь заглянем в ротовую полость, здесь мы имеем поперечный рразрез языка.

— Как и у Соколовой, — заметил Макс.

— Да, ну есть небольшие рразличия.

— И? Какие же?

— У Натальи Соколовой ррана была местами неровной, ррваной, что может говорить о некоторой нерешительности убийцы. А у Образцовой этого нет, линия рразреза четкая, ни разу не обрывается. Вероятно, что убийца в этом случае нанес удар с большей уверенностью.

— Наш искомый убийца набирается опыта, совершенствуется, значит.

— Если, конечно, это один и тот же убийца, — сказал Денис, сдерживая рвотные позывы.

— Еще кое-что схожее есть. Лезвие, которым отрезан язык и нанесена смертельная ррана, прямое, без зазубрин. Такое же лезвие, как и в случае с Соколовой.

— Скальпель? — уточнил Максим.

— Похоже на скальпель.

— Язык был отрезан до или после смерти?

— Посмертно.

Послышалось звяканье инструментов в лотке. Санитар подкатил тележку ближе к судмедэксперту, и доктор приготовился продолжить осмотр трупа. Денис сделал шаг назад от стола, не зная, куда смотреть, чтоб тошнота не подступала к горлу. Он старался не смотреть, как доктор делает Y-образный разрез. Его мутило от вида зияющей раны на шее жертвы, пугали ее широко распахнутые глаза, смотрящие с застывшим ужасом в потолок, волосы, свалявшиеся в сгустках запекшейся крови. Капитан решил не задерживать больше взгляд на мертвой и предпочел сосредоточиться на живых. Беспокойство Дениса было замечено доктором Геворкяном.

— Дарагой, вы плохо выглядите. Вам нужен нашатырь? — спросил судмедэксперт.

— Нет, все нормально. Восхищаюсь вашим самообладанием, вы каждый день видите мертвых.

— Когда я впервые присутствовал на вскрытии, то почувствовал такой мандражж, а потом быстро понял, что бояться мертвых — пустое дело. Бояться надо живых, — говорил доктор Геворкян, продолжая исследование трупа. — К смерти быстро привыкаешь, нельзя не привыкнуть, иначе ляжешь ррядом, если будешь принимать близко к сердцу каждый случай. Наша с вами задача не плакать над убиенными, а установить причину смерти, найти доказательства, чтобы суд мог вынести приговор убийце.

Утром десятого июня в понедельник следователь Медведев, дав задания своему напарнику Колесникову, один направился к дому убитой Марии Образцовой.

Закурив сигарету, Максим прохаживался вдоль улицы, оглядываясь и задаваясь вопросом, не наблюдает ли кто за ним. Убедившись, что за холодными стеклами окон квартиры Марии не было никакого движения, он бросил сигарету и направился к подъезду. Дверь квартиры пересекала оградительная полицейская лента. Открыв дверь, Максим перепачкал ладони черным порошком, которым была обработана ручка. Когда он вошел в жилище, лента сорвалась, зацепившись за его плечо.

Позавчера, находясь здесь, он был сосредоточен на осмотре места происшествия, той самой кухни, где была убита Мария Образцова. Сейчас, находясь в полном одиночестве, он хотел сконцентрироваться и внимательно изучить обстановку и быт погибшей. По словам Дениса, с момента убийства здесь ничего не трогали.

Он долго стоял неподвижно в коридоре, в тишине и покое, ожидая, когда в воздухе успокоятся частицы пыли, потревоженные его проникновением. Перед ним предстала небольшая двухкомнатная квартирка, выдержанная в спокойном классическом стиле без золота, пафоса и вычурных интерьерных деталей в виде колонн, вензелей или лепнины. В гостиной он увидел корпусную мебель в темно-коричневых тонах, расставленную вдоль одной стены. В центре комнаты располагался стеклянный столик со стопкой журналов о моде и стиле, а рядом диван и два кресла песочного цвета. В углу стоял письменный стол с ноутбуком. На стенах молочно-белые обои в симметричную полоску. Чувствовались консерватизм и строгость. Макс направился по коридору в спальню. Она была выдержана в тех же тонах, стояла большая двуспальная кровать, шкаф, плазменный телевизор на стене. В помещениях было чисто, уютно, ничего лишнего. Вещи в шкафу были аккуратно сложены или развешаны, в ящиках порядок. На прикроватных тумбочках находились рамки с фотографиями. Макс подошел поближе, чтоб рассмотреть. На всех фото была запечатлена хозяйка дома со своей взрослой дочерью на фоне достопримечательностей из разных стран. Выделялось внешнее сходство матери и дочери: обе светло-русые с серыми глазами, схожие черты лица. Только вот дочь на всех фото по сравнению с улыбающейся и гордой матерью выглядела как-то подавленно. В глазах читалась грусть, а на губах натянутая неестественная улыбка. Потом он направился в ванную комнату. Плитка с цветочным рисунком была выбором явно женским, мужчина никогда бы не выбрал ничего подобного. Собственно, и все остальное в ванной: шампунь из лепестков роз, гель для душа из черной орхидеи, косметика, парфюм на полках, шкатулка с украшениями — говорило, что хозяйка здесь живет одна.

Ему хотелось, чтоб жилище заговорило с ним. Он искал, сам не зная что: не замеченную ранее улику, иголку в стоге сена, а может, подсказку, открывающую мотив убийцы. Он не чувствовал ни запаха смерти, ни волнения от недавнего кошмара, произошедшего здесь. Убийца не расхаживал по квартире, его не интересовали ни деньги, ни шкатулка, набитая побрякушками, на видном месте. Его интерес был прикован исключительно к хозяйке жилища, какой-то личный интерес.

Максим вернулся к входной двери и начал рассуждать, анализировать, прокручивая в голове возможный ход действий убийцы. «Дверь не была взломана, хозяйка впустила убийцу на порог дома сама, зная его, либо он располагал к себе доверием. Ты знал ее распорядок дня, что утром к десяти часам ей на работу в вещевой магазин, хотел ее поймать врасплох. Между вами завязался разговор, вы проходите на кухню». Максим следовал по маршруту убийцы, и воздух становился тяжелее, чувствовался запах смерти. Следователь, зайдя на кухню, знал, что увидит за дверью. Кровь на полу, стенах и мебели уже запеклась. Клининговая служба еще не приходила. Казалось, что уже сам воздух пропитан смертью. «Итак, вы зашли в кухню, продолжили разговор, который перешел на повышенные тона. Ты возбуждаешься все больше и больше, ты чувствуешь, что ты король положения. Ты пришел подготовленный. В кармане у тебя скальпель, который дает тебе уверенность. Ты теребил и перебирал пальцами его, ожидал подходящего момента, чтоб им воспользоваться. Цель у тебя одна — убить ее. Ты ждал высшую степень своего эмоционального состояния, чтоб поставить точку в этом деле. Схватил Марию сзади сильно за волосы, так запрокинул ей голову, что даже вырвал пучок. Эти волосы потом мы обнаружили на полу. Возможно, жертва кричала, а может, и не успела отреагировать. Никто из соседей ничего не слышал. Одним уверенным ударом лезвия ты рассек ей шею от уха до уха, перерезал левую сонную артерию и трахею. Хлынула алая струя. Кухня залилась артериальной кровью, ее одежда насквозь пропиталась кровью. Марии хватило времени, чтоб осознать, что она умирает, но ничего сделать уже не могла. Она видела, как ее собственная кровь фонтанирует и бьет из шеи, забрызгивая стену и мебель. Она задыхалась и захлебывалась кровью, попавшей в поврежденную трахею, в глазах читался страх и безысходность. Она металась по кухне, сдавливая руками рану на шее. А ты стоял и наслаждался. Когда ее муки закончились, она перестала биться в агонии и упала на пол, ты склонился над ней, чтоб завершить свой обряд. Открыл рот, достал ее язык и отрезал одним движением. Потом ты оставил послание. Ты обмакнул язык в луже крови, как художник кисть в краски, и вывел на дверцах мебели надпись: “ТЫ СВОБОДНА”. А после, как ненужную больше вещь и часть тела, выбросил его в мусорное ведро. Затем ты вложил в руку и зажал пальцами убитой сувенирные весы, которые ты принес с собой. Что это? Подарок, подпись, подсказка? Зачем? Что за извращенный ритуал? Что ты хотел этим сказать? Кому это послание: жертве или кому-то еще? Чью душу и от чего ты освободил таким кровавым способом гибели?»

Максим вернулся в гостиную и в изнеможении плюхнулся в кресло. Его пробирала дрожь, он был вымотан физически и морально. Он ощущал усталость, ноги и руки ломило, от мыслей в голове закипали мозги. Закрыв глаза, откинувшись на спинку кресла, он в воображении переместился на Жижицкое озеро, где в бескрайних водах улов на любой вкус рыбака, где он забрасывал бы удочку. Он хотел оказаться сейчас где угодно, но только не здесь, где было совершено преступление и пахло смертью.

Раздался звонок сотового телефона, Макс вздрогнул. Достал из кармана телефон, на экране высветилось лицо капитана Колесникова.

— Есть новости? — с надеждой спросил Медведев.

— Макс, пришел протокол заключения анализа волоса, взятого с края раны тела Образцовой.

— И? Есть ДНК?

— Образец оказался малоинформативным, ДНК выделить не удалось. В описании какая-то ерунда, понятно только, что волос принадлежит женщине.

— Значит, cherchez la femme, — задумчиво проговорил следователь.

— Еще кое-что.

— Не томи, говори.

— Образцова на протяжении последней недели неоднократно и безуспешно пыталась связаться по сотовому с одним и тем же абонентом, но без результатов.

— Кто это?

— Врач тибетской медицины, профессор Дон-гин-доо Жар-гал, — произнес по слогам Денис.

— Скажи еще, что это женщина с черными волосами? — с надеждой в голосе спросил Максим.

— Судя по фото в интернете, да. Врач работает в центре восточной медицины «Тибет». Со слов дочери Образцовой, погибшая наблюдалась у нее по поводу болей в спине. Два раза в год проходила курс лечения иглорефлексотерапии в данной клинике.

Максу на мгновение стало легче.

— Сначала разберемся с анализом волоса. Встречаемся в лаборатории. Потом навестим доктора.

В экспертно-криминалистическом учреждении шестьдесят процентов сотрудников были женщины, остальные двадцать находились в декрете. Все больше представительниц слабого пола встречалось в этой профессии. Майор Медведев по долгу своей службы не раз посещал криминалистическую лабораторию, с некоторыми экспертами доводилось совместно работать, некоторых он знал только заочно.

Максим и Денис зашли в отдел по исследованию волос и волокон. На рабочих местах находилось четверо сотрудников, все были женщины.

— Милые дамы, здравствуйте! Рад вас всех видеть, — нежно сказал Медведев.

Макс обладал врожденным обаянием, что притягивало противоположный пол. Все четыре пары глаз устремились на следователей, и лица расплылись в улыбках. Особенно оживилась Аллочка, молодая сотрудница, большая сплетница, вечно находящаяся в поисках достойного кандидата для замужества.

— Ирина Михайловна, мы по вашу душу! У нас возникли вопросы по делу Образцовой. Поможете нам разобраться? Нам без вас никак! — игриво спросил следователь Медведев.

Не теряя ни минуты, Аллочка тут же встала из-за стола, кокетливой походкой прошлась между мужчинами и направилась к кулеру с водой. Медленно наклонилась прямой спиной, демонстрируя свою соблазнительную пятую точку в короткой юбке и длинные ноги на высоких каблуках. Набрала стакан воды, затем так же кокетливо вернулась за рабочее место. Данное позирование не могло остаться не замеченным остальными. Денис стоял с глупым выражением лица, раскрыв рот.

— Да, хорошааа! — окинув взглядом Аллочку, сказал Максим вслух. — Хороша сегодня погодка, жарко, — быстро поправил себя он. — А у вас прохладно. Кондиционеры творят чудеса.

Судмедэксперт Ирина Михайловна просмотрела коллекцию конвертов с образцами вещественных доказательств, отыскала нужный конверт с номером дела Образцовой и извлекла из него диапозитив.

— Так, нашла. Для анализа мне был предоставлен вот этот единственный волосок. Наш образец каштаново-рыжего цвета, длиной восемнадцать сантиметров, слегка изогнутый, не совсем прямой, местами окрашенный в черный цвет. К сожалению, волос выпал естественным путем, его не выдергивали, вследствие чего нет луковицы.

— Следовательно, нет ДНК, — сказал капитан Колесников.

— Да, верно. Нет на корне клеток эпителия, нет ДНК.

Максим и Денис огорченно переглянулись.

— Но кое-что есть. Давайте вместе посмотрим под микроскопом, так будет нагляднее. — Она настроила окуляр микроскопа. — Взгляните.

У микроскопа было два окуляра, так что Максим и Денис могли одновременно рассматривать. Они лишь увидели волос, внутри которого имелись пузыри.

— А что это за пузыри? — спросил Денис. — Какая-то патология?

— Это аномалия волосяного покрова стержня называется «bubble hair», что дословно означает — пузырьковые волосы, приобретенная деформация, вызванная внешними факторами. Это, конечно, не ДНК. Но, думаю, в суде можно будет использовать в качестве косвенной доказательной базы. Жаль, что у нас нет волос с трупа Соколовой для сравнения.

— Чем может быть вызвано такое состояние волос? Какими факторами? — спросил Максим.

— Температура. Поскольку мы установили, что волос принадлежит женщине, то такими внешними факторами могут быть фен, плойки, утяжки. Во время воздействия горячим воздухом, высокими температурами повреждается кутикула волоса, на ней возникают трещинки и отверстия.

Судмедэксперт принялась объяснять, как вдруг ее перебила Аллочка, все это время подслушивающая и не сводившая глаз со следователей.

— Это когда утюжком с температурой двести двадцать градусов, да по влажным, плохо просушенным волосам, еще и без косметики. Вода в волосах закипает и размягчает кератин, в котором пар, расширяясь, образует крошечные пузырьки. Волосы обязательно обломятся и с трудом потом восстанавливаются, — манерно ломаясь, выговорила Аллочка.

— Спасибо, Алла! — не скрывая недовольства, сказала Ирина Михайловна.

— Выходит, наша неизвестная — это женщина, перекрашенная в брюнетку, с прямыми и ломкими волосами, которая злоупотребляет феном и плойкой, — сказал Максим.

— Совершенно верно.

Получив всю необходимую информацию, следователи покинули криминалистическую лабораторию. А тем временем любопытная Аллочка спросила.

— Кто это были? Майор очень симпатичный.

— Майор Медведев и капитан Колесников, — ответила Ирина Михайловна.

— Тот самый Медведь, который развелся с женой после десяти лет брака?! Слышала, у них никак не получалось завести детей, — возбужденно говорила Алла.

— Я удивляюсь вашей осведомленности. Вы всего лишь четыре месяца здесь работаете, а уже в курсе таких нюансов.

— Да, интересный экземпляр, — задумчиво сказала Аллочка.

— Надеюсь, это вы про образец, который у вас под микроскопом, — осадила ее Ирина Михайловна.

Медведев и Колесников уже пятнадцать минут плелись по дорожным пробкам. Клиника восточной медицины «Тибет» пряталась между офисными строениями в центре Москвы. Центр пользовался большой популярностью среди людей, приверженных нетрадиционным методам лечения. Основными направлениями клиники были неврология, остеопатия, массаж и рефлексотерапия. Рекламные баннеры, выставленные возле здания, обещали, что применяются только натуральные фитосборы по древним рецептам тибетских и бурят-монгольских эмчи-лам, а также призывали пройти астрологическую консультацию у тибетского ламы.

Возле стойки администрации следователей встретила приветливая молодая девушка.

— Мы рады вас приветствовать в нашей клинике восточной медицины «Тибет». Вы записаны к конкретному врачу или я могу вам чем-то помочь? Первая консультация врача бесплатная. Вы впервые у нас?

— Да. Нас интересует… — Денис достал свой маленький блокнот с записями и по слогам произнес трудно выговариваемую фамилию и имя врача: — Профессор Дон-гин-до-о Жар-гал.

Администратор открыла расписание врача на компьютере.

— К сожалению, сегодня профессор вас принять не сможет, полная запись. Мы можем рассмотреть другие даты? — с дежурной улыбкой ответила она.

— Мы настаиваем, — с улыбкой в ответ сказал Денис и протянул удостоверение. — Мы по очень важному вопросу, думаю, доктор найдет для нас время.

Глаза девушки от удивления округлились, она немедленно удалилась. Через пять минут в фойе вышла растерянная женщина в белом медицинском халате, маленького роста, лет шестидесяти, с испуганными глазами-угольками. Она была жгучей брюнеткой с жесткими прямыми волосами, подстриженными под мальчика. Выступающие скулы, уплощенное лицо, сильно выраженная складка верхнего века у внутреннего угла глаза, заметно прикрывающая слезный бугорок, говорили, что перед ними представительница монголоидной расы.

— Профессор Донгиндоо Жаргал? — все еще подсматривая в свои записи, спросил Денис.

— Да.

— Я старший следователь майор Максим Медведев, а это капитан Денис Колесников. Мы из отдела по расследованию убийств.

Они протянули свои удостоверения. Она даже не взглянула на них, застыла на месте и встревоженно спросила:

— Ой, из отдела убийств… Надеюсь, ничего плохого с кем-либо из моих близких?

— Нет, мы по поводу вашей пациентки, Марии Образцовой.

Толпа любопытных зрителей начала собираться возле них.

— Мы можем продолжить с вами разговор наедине? — тихо спросил Медведев.

— Да, лучше… лучше пройдемте в мой кабинет. — Затем она обратилась к администратору. — Пожалуйста, предупредите следующего пациента о задержке приема.

Молча они направились по коридорам клиники, дошли до двери, где висела табличка:

Врач тибетской медицины, клинический профессор

Донгиндоо Жаргал

Терапевт, фитотерапевт, рефлексотерапевт

Доктор прошла в свой кабинет, следом за ней вошли следователи. Максим и Денис профессиональным взглядом быстро провели мимолетный визуальный осмотр помещения, оценивая личность его владелицы. На рабочем пространстве царил беспорядок: документы, медицинские карты, книги, ручки были хаотично разбросаны по всей поверхности стола. По краям компьютерного монитора торчали приклеенные разноцветные стикеры с записями. Среди этого бардака, заваленная бумагами, стояла декоративная статуэтка Будды из латуни. Тибетский идол находился в позе лотоса, в позиции абхая-мудра «Бесстрашие». Вытянутая правая рука мудреца согнута в локте на уровне груди, открытая ладонь с прямыми сжатыми пальцами развернута наружу. Этот известный жест символизирует, что учение Будды несет добрые намерения, защищает, избавляет от страха, дает уверенность.

Сидя на своем рабочем месте, немного успокоившись, доктор начала разговор.

— Так что с Марией Образцовой?

— Ее убили в прошлый четверг в собственной квартире, — ответил Денис, присаживаясь напротив.

— Какой кошмар!

— Она пыталась с вами связаться, звонила, вы не отвечали.

— Я была в отпуске. Только вчера прилетела из Улан-Батора, навещала близких. Стараюсь хотя бы в отпуске немного отдохнуть и не отвечаю на телефонные звонки пациентов. При возникновении вопросов, при острой ситуации они могут обратиться непосредственно в клинику или к моим коллегам.

— Когда в последний раз Образцова была у вас на приеме?

— Сейчас скажу, — врач прикоснулась к компьютерной мыши, высветилась информационная база данных, пощелкала мышью. — Вот, в феврале этого года она проходила курс лечения.

— Какие у вас были взаимоотношения с ней? Что вы можете сказать про нее, какая она была? — спросил следователь Медведев.

— Доверительные. Как между врачом и пациентом, не более того. Она была дисциплинированным пациентом, выполняла мои рекомендации, терапия шла с положительным эффектом.

— Может, она с вами делилась чем-то из личной жизни, была чем-то обеспокоена?

— Нет, я не обсуждаю с пациентами ни свою, ни их личную жизнь. Разговоры только о состоянии здоровья.

— А в прошлом году в это же время в июне, где вы находились? Помните? — продолжал спрашивать майор.

— Конечно, помню. Я каждый год улетаю на родину в конце мая. У моего сына день рождения третьего июня. Большинство родственников там… К чему эти расспросы?

— А Наталья Соколова, тоже ваша пациентка?

— Соколова? Не помню такую… сейчас посмотрим, — доктор проверила информацию по компьютеру. — Нет, с такой фамилией у меня нет пациентов. А при чем здесь Соколова? — в недоумении спросила доктор.

— Она тоже убита, прошлым летом. Мы расследуем эти два преступления, — ответил капитан Колесников.

— Ужас!

— Может, в поведении Образцовой вас что-то настораживало? Было что-то странное, не помните? — все продолжал задавать вопросы Медведев.

— Нет, ничего такого не припомню. Меня ждут пациенты. Мне нечего вам больше сказать.

— Вот, — Денис положил визитную карточку на стол. — На случай, если что-то вспомните важное.

Было очевидно, что врач не имеет никакого отношения к убийствам. Выйдя из кабинета, Максим обратился к Денису.

— И все-таки надо проверить ее алиби.