Эмиль Золя. Критика и анализ литературного наследия

Константин Трунин

Эмиль Золя – зачинатель натурализма, противник вольных допущений в литературе – видел назначение художественных произведений в детальной проработке имеющегося в человеческом обществе. С юных лет он определился с предпочтениями, не желая изменять выработанную точку зрения. Найдя опору в период изживания романтизма, он вовремя понял, в каком направлении следует двигаться. С первых его работ стало ясно – он предпочитает повергать устои, бросая вызов обыденности.

Что мне ненавистно (статьи за 1865 год)

Эмиль Золя везде стремился приложить руку. Ещё полностью не став на путь беллетриста, он трудился в качестве критика литературы и изобразительного искусства. Много позже, когда будет подводиться предварительный итог творческой деятельности, статьи за 1865—67 годы, выходившие сперва в периодических изданиях, а после в виде сборников «Что мне ненавистно» и «Мой салон» будут объедены в единую работу в 1879 году. Не все они доступны русскоязычному читателю, часть из них поэтому придётся упустить из внимания. Вот их краткое перечисление: La litterature et la gymnastique, L’abbe***, Le supplice d’une femme et les deux soeurs, La mere, La geologie et l’histoire, L» Egypte il y a trois mille ans и Les chansons des rues et des bois.

Открывает сборник статья «Французские моралисты» от января 1865 года, раскрывающая видение Эмилем Золя сочинения Люсьена Анатоля Прево-Парадоля. Некогда профессор истории литературы, Прево-Парадоль переквалифицировался в журналиста. Как о таком человеке следует рассказывать? Сложно определиться, где Золя отражает мысли Люсьена, а где предлагает свои. Из текста следует неутешительный вывод — моралисты стремятся повысить бремя ответственности человека перед обществом, не прилагая к тому действенных усилий, кроме произнесения жарких речей. Повествование затрагивает французских философов, вплоть до обсуждения «Опытов» Монтеня и трудов Паскаля и Ларошфуко.

В феврале Золя выступил с критической заметкой по роману «Жермини Ласерте» братьев Гонкур. Стоит предположить, что Золя плохо представлял, чем именно должен заниматься литературный критик, если отразил мнение с обилием слов, всего лишь комментируя содержание произведения. Страница за страницей Эмиль следил за развитием событий, делясь с читателем мыслями. Примечательно в статье выражение мнения касательно должного иметь место в литературе. Золя твёрдо уверен, писателю необходимо быть правдивым и уметь показывать метания человеческой души. Братья Гонкур удовлетворили его желание, выступив с обнажением проблем социального дна, тем потворствуя набирающему силу реализму.

В апреле Эмиль выступил с критикой в адрес тандема «Эркман-Шатриан», плодотворных писателей, посвятивших творчество отражению сельских реалий Франции. Эмиль сразу оговаривается, что тандем практически никак не обсуждался на критическом уровне, оставаясь замалчиваемым. Отчасти это объясняется стремлением Эркмана и Шатриана описывать бытовавшую в их годы действительность, пусть и добавляя непозволительную, с точки зрения Эмиля, отсебятину. Основной укор тандему звучит просто — их персонажи схожи с марионетками: использовалось три-четыре портрета, переходящие из книги в книгу. Начиная с этой статьи, Золя в дальнейшем будет прибегать к сравнению всех им критикуемых писателей с Бальзаком, чьё творчество им высоко оценивалось.

С мая Золя приступил к выражению мнения о художниках. Публиковался он под псевдонимом Клод. Первая статья вышла под названием «Наша живопись сегодня». Надо заранее оговориться о манере изложения Эмиля, его критика подобна мнению ценителя прекрасного, и не более того. Никаких узких рамок он не придерживался, всего лишь выражая собственное видение происходящего. К живописи Эмиль относился с особым чувством, отвергая стремление художников с фотографической точностью отражать действительность на картинах. Изобразительное искусство — это не литература. Почему-то, предпочитая реализм в литературе, Золя не желал видеть оный на полотнах. Художник, считает Эмиль, обязан обнажать сердце, показывая личное представление о воспринимаемом. Термин «Импрессионизм» ещё не был придуман, но понятно, что перед живописцем ставится задача изображать ураган бушующих в его крови чувств. Особого упоминания удостоился Мане, обязательно должный быть востребованным в будущем, хотя бы в качестве укора в неразборчивости своих современников.

В том же месяце Золя написал статью «Истеричный католик», в присущей ему манере изложив краткое содержание произведения с некоторыми мыслями от себя.

Статья под названием «Прудон и Курбе» вышла из-под пера Эмиля в августе. Сперва Золя взялся отразить мнение касательно посмертно изданной книги Прудона, в которой он не нашёл ничего нового, оценив её именно такой, какой он её ожидал. Сам Прудон удостоился критики за восхваление художественного умения Курбе, рисовавшего его портреты. Золя оказался категорически критичен, обвиняя Прудона в отсутствии вкуса, соответственно делая аналогичный намёк в сторону Курбе.

Неуживчивость расцветала в душе Золя, решившего в этом же месяце выступить против творческих изысканий действующего императора Франции Наполеона III. Осуждение Эмилем произведения «Жизнь Юлия Цезаря» не увидело свет в периодическом издании, так как в его публикации было отказано. Золя прямо высказался, что интерес Наполеона III к личности Цезаря оправдан за счёт желания видеть благое дело в смене находившейся у власти республики, возвращая ей статус империи. Если кто то считал положительной тенденцией, то Эмиль отказывался в это поверить. Для него самого Цезарь ничего не представлял, как и проведённые им реформы. Следовательно, нет оправдания его поступкам, и в той же мере поступкам Наполеона III.

Минуя цикл ранее упомянутых статей без перевода, следует сразу огласить завершающую 1865 год критическую работу «Гюстав Доре». Доре, признаёт Эмиль, является гениальным художником, рано взявшимся за отражение библейских сюжетов, должных им быть оставленными до финальной поры жизни, дабы стать блестящим завершение всего им сделанного ранее. Ведь ежели Гюстав закончит труд над данной темой, то где ему искать отражение более важных тем? Пусть к Доре вдохновение приходит на карандаше, он способен выдавать по четыре произведения за раз, но у него нет соответствующей подготовки, должной обрамлять присущий ему талант. Занимаясь творчеством, Гюстав забыл о необходимости совершенствовать познания об окружающем мире и анатомии человеческого тела.