Как посмотреть

Константин Скуратов, 2015

Однообразная и рутинная жизнь грузчика Сергея Сидорова неожиданно резко изменилась. А казалось бы – ничего не предвещало: ставшее привычным увольнение с работы, сумка с картошкой, взятая у друга по доброте душевной… В результате – смертельная опасность, наркотики, погоня, неожиданная любовь! Множество самых разных людей завертелось вместе с Сидоровым в этом колесе Судьбы. И совсем уж причудливым образом в его жизнь ворвалась мистика, рожденная задолго до появления «хомо сапиенс».

Глава четвертая

в которой выясняется, что ищущие друг друга люди могут встречаться не только у фонтана. Еще можно у кирпичного завода…

Взгляд вдогонку. Григорьев

Григорьев подошел к стоящей среди деревьев машине чуть позже своих ребят — когда Микки уже открыл водительскую дверь. Он заглянул в салон и слегка оторопел, обнаружив там явно больного человека. Черт знает что — отправлять на такое серьезное дело сердечника, особенно в такую жару!

Горбун с Петруччо быстро, но тщательно обшарили автомобиль. Пусто. Расспрашивать водителя в его состоянии бесполезно, хотя прорывавшаяся сквозь боль ухмылка наводила на определенные размышления…

— Шеф, на минутку, — тронул за рукав Хохол.

Они отошли на пару метров.

— Ты водителя видел? — напряженно спросил Хохол. — А тебе не кажется…

Григорьев молча кивнул. Кажется, еще как кажется!

— Это что выходит, шеф? Подстава чистой воды?

— Ребятам пока ничего не говори, — подумав, принял решение Григорьев. — Хватит того, что мы с тобой узнали…. Все равно предмет доставить должны именно мы. Вот тогда с безопасником и потрещим… насчет подставы. Кроме того, мы же о глобальных, так сказать, планах не осведомлены — вдруг это простая подстраховка? Хотя, какая к черту подстраховка!

— Вот, вот, — сплюнул на пыльную траву Хохол, — скорее всего, у нас на фирме появились партийные фракции…. Мы-то за кого? За красных, али за белых?

— Мы? Мы — за себя! — внезапно пришедшее решение вернуло утраченный было азарт охоты. Григорьев даже плечи расправил. — Что бы эти… начальники… ни мудрили, а мы задачу выполним! А уж потом разберемся — кто тут красные…, а кто голубые.

— Шеф, в машине ничего любопытного, — это подошел Горбун, помялся и добавил. — А вообще-то хорошо было бы знать — что именно мы в ней должны найти? Если, скажем, домкрат или аптечка — тогда нашли. А если алмаз какой-нибудь — это ее придется всю разбирать.

Подошли и остальные ребята, встали в ожидании.

Григорьев окинул команду быстрым взглядом, чуть не прослезился — какая школа у пацанов! Даже сейчас встали так, чтобы мгновенно рассредоточиться и не мешать друг другу вести огонь. И чтобы его — командира — прикрыть, если что…

— Что с водителем? — сначала о второстепенном.

— Судя по всему — сердечный приступ, — ответил Петруччо, — возможно, даже инсульт какой-нибудь. У моего дядьки, когда разбил паралич, цвет лица такой же был. Если ты про помощь — могу вколоть что-нибудь, но лучше всего сдать клиента в больницу. И чем скорее, тем лучше.

— Ясно, — Григорьев помолчал еще с полминуты. — Ищем мы с вами не домкрат и не алмаз. Ищем мы маленькую такую штуковину, типа брелока — на одном конце коробочка размером с зажигалку вроде «Зиппо», или блок управления автосигнализацией, на другой кусок янтаря с тараканом внутри.

— Романтика! — фыркнул Хохол. — Шесть суперменов гоняются за брелоком! Кстати, водитель точно знает, где эта хреновина, но, если мы ему сейчас не поможем — легко может унести тайну в могилу.

— В машине точно ничего похожего нет? А в карманах этого…?

Все отрицательно замотали головами. Можно не проверять — память на вещи у каждого из команды отличная. Специально тренировали…, спрашивается — на фига?

— Ничего не понимаю, — растерянно сказал Веня.

Все уставились на него. Веня шел от джипа с навигатором в руке.

— Ничего не понимаю, — снова повторил он, подойдя вплотную. — Мы же «точилу» нашли? Номера совпадают, марка…

— Веня, не мути, — ласково сказал Хохол, — если есть, что поведать — не томи нас.

— Вот, — Веня протянул Григорьеву навигатор. — Мы тут, у машины, а объект того… удаляется.

Григорьев взглянул на экран. Мешали солнечные блики, но даже при таком некомфортном освещении он увидел оранжевую точку, которая медленно плыла по карте от указателя их местоположения.

— Мужик, — внезапно сказал Микки.

Григорьев непонимающе заморгал.

— Тут мужик был, когда мы подъехали. Вон в те кусты сквозанул.

— Какой мужик?!

— Обычный мужик, из народа. Не из этих, — Микки кивнул в сторону машины. — Мы подъехали, а он оглянулся и побежал. Я еще подумал, что для такого глухого места слишком много народа…

— Спер брелок, бомжара! — вскипел Хохол. — И вы хороши! Один с навигатором в сталкера играет, второй про постороннего на объекте не доложил!

— А лишим-ка их премии! — предложил Петруччо. Хохол тут же скис, хотя и продолжал что-то бурчать.

Григорьев внезапно вспомнил древний анекдот — один человек попросил другого быстро перемножить два миллиона сто тридцать пять тысяч двести два на три миллиона сто пятьдесят тысяч четыре. «Десять миллионов!» — мгновенно ответил другой. «Неправильно!» — запротестовал спрашивавший. «Зато быстро!» — отпарировал отвечавший…

Вспомнил и грустно ухмыльнулся про себя, потому что сейчас было нужно также мгновенно принимать решение и отдавать приказы. А правильные они будут или нет — неважно, лишь бы быстро…

— Горбун, берешь Микки, и отвозите сердечника в ближайшую больницу. На его машине. Петруччо — сопровождаешь их на своем джипе. Потом находите нас и подключаетесь к охоте.

— Охота продолжается? — удивился Хохол.

— Конечно. Мне страсть как хочется взглянуть на доисторического таракана в янтаре. А мы быстренько догоняем этого мужика и вежливо отнимаем ворованное. По машинам!

Так и хочется написать — взревели моторы….

Но — не ревут моторы современных Лендроверов! А у навороченных седанов они вообще разве что шепчут…. Зато комья из-под колес летят как и прежде! (автор)

Хохол объехал найденную машину и рванул за убегающим брелоком напрямик, по еле видной, но все равно хоженой тропинке. Хорошо, что ширина позволяла, а ям и коряг джипы не боятся.

— Сколько? — спросил Григорьев, Веня понял правильно:

— Километра полтора, от силы два. Направление — старый кирпичный завод. За ним жилой поселок и городской микрорайон.

— Жми, — сказал Григорьев Хохлу. — Не дай бог, сядет на какой-нибудь местный общественный транспорт, потом вообще в метро спустится — фиг найдем. Еще продаст на опохмелку… за рубль.

— Если поднажму, ощутите все прелести невесомости в отдельно взятом автосалоне, — предупредил Хохол, но скорость немного увеличил. А потом вдруг резко затормозил:

— Что за черт!

Поперек тропинки, крепко взявшись за руки, стояли несколько человек — вылитая пародия на троицу из «Кавказской пленницы».

— Слышь, братаны, не подскажете — до Дакара далеко? — со злой иронией спросил стоявших высунувшийся из окна машины Хохол. — А то мы с трассы маленько сбились… сразу за Парижем.

— А где второй джип? — удивился средний мужичок, сухой и маленький. — Обещали же два…

— Фига себе! — присвистнул ошарашенный Григорьев. — Нас здесь ждут, оказывается! А по какому поводу, если не секрет?

— Не бойтесь, бить не будем, — так гордо сказал сухой, что Хохол спустя мгновение захохотал и буквально выпал из машины, вытирая слезы:

— Они нас бить не будут! Спасибо, люди добрые, уважили! — потом внезапно посерьезнел и вкрадчиво спросил. — А если — мы вас?

— И вы нас не будете, — раздался голос из кустов. — Кого не поймаете, а с кем и не справитесь.

Обладатель голоса вышел на свет, внимательно оглядел сидящих в джипе, коротко махнул Григорьеву, признав в нем старшего — иди за мной. Григорьев пожал плечами, но пошел следом.

— Афганистан, восемьдесят третий, Баграм, ВДВ, — это можно было понять как представление. Григорьев так и понял, даже улыбнулся:

— Афганистан, восемьдесят семь, Джелалабад, спецназ. В чем проблема, брат?

— Судя по всему, проблема у вас. Хотелось бы ее решить миром.

— Ну, это же вы нас остановили…

— Один хороший человек попросил задержать. Очень вы ему не понравились.

— Этот хороший человек, — сухо сказал Григорьев, — украл у другого хорошего человека некоторые вещи. Надо вернуть.

— Судя по всему, эти вещи вам тоже не принадлежат. Возникает дилемма…

— У кого на них больше прав? Вы спрашивали о второй машине, так вот — она сейчас отвозит хозяина этих вещей в больницу с сердечным приступом. Весомый аргумент? А ваш хороший человек спер вещички у коматозного товарища — он так и остается хорошим?

— Слова против слов, — задумчиво сказал афганец. — Только его я знаю давно, конечно, легковат, но на подлость не способен…

Из-за кустов неожиданно вылетела пустая бутылка и упала прямо под ноги афганцу. Тот даже не вздрогнул, только громко сказал:

— По своим пуляешь, Рыжий! Да и рано еще, — и добавил для Григорьева. — Много тут нас, брат. Всех не переловишь.

— А это я пристрелочный сделал, — ответил из кустов невидимый Рыжий. — Заодно и предупредительный.

— Бомжуете? — нехорошо прищурился Григорьев.

— Тут бомжей нет, — строго ответил афганец. — Разные есть…, а бомжей нет.

Григорьев задумался. С одной стороны, можно плюнуть на эту дешевую засаду и просто проехать. А если под колеса лягут? Не враги ведь, особенно этот, из ВДВ. С другой стороны на уговоры времени уйдет неизвестно сколько, а жулику — или не жулику? — только это и нужно. Лови его потом в городе…. Есть еще и третья сторона — о маячке никто не знает, значит, рано или поздно, но найдем и в городе…

Тут Григорьева прошиб холодный пот — о маячке ему сказал тот самый безопасник, который ведет какую-то свою, непонятную игру! Значит, о нем могут знать и те, вместо которых идут по следу сейчас они! А выведены ли они из операции? Или…

— Тут такое дело, — решительно сказал он афганцу, — не одни мы ищем твоего хорошего человека. Только если его первыми найдут другие — неизвестно чем парень отделается. А если мы — обещаю, что, — он улыбнулся, — даже руку не сломаю. Не тронем, клянусь!

Взгляд снаружи. Потап

Андрей терпеливо ждал окончания, в общем-то, справедливого разноса, лихорадочно перебирая в уме варианты своих дальнейших действий. Было их несчетное количество, но дело портил один нюанс — раньше из полиции обычно звонили после операции, а не до…

— Петр Михайлович, — неожиданно для себя сказал он, — у нас крыса работает. И хорошо, если только на смежников.

Начальник так и замер с выпученными глазами.

— Поясни!

— Об этой операции Топорков даже мне сказал только после погрузки в машину. Если честно, я и деталей всех не знаю. А крыса уже стукнула…

На Петра Михайловича было страшно смотреть. Хорошо, что тот письменный прибор после телевизора тоже развалился, а новый никто подарить не додумался. Иначе потаповская жизнь в очередной раз была бы в нешуточной опасности.

Пауза затянулась. Андрей подумал еще немного и решил, что теперь можно выкладывать домашние заготовки, но телефон зазвонил вновь.

Начальник беспомощно огляделся и снял трубку так, словно хотел ее задушить:

— Эдуард Николаевич? Ну да, заканчиваем…, а вот я вам для связи своего заместителя подключу! Очень способный, грамотный сотрудник Потапов Андрей Васильевич. Подполковник…

Потап, повышенный в звании аж на две ступени, остолбенел.

Зато Петр Михайлович, сваливший проблему на непосредственного виновника, мгновенно успокоился и даже стал улыбаться, слушая неведомого Эдуарда Николаевича:

— Конечно, компетентен. И оперативной обстановкой владеет. Да я прямо сейчас ему трубочку передам, а вы уж меня простите — в главк вызывают.

Он протянул трубку телефона статуе под названием Потап и ласково сказал:

— Работайте, товарищ подполковник. А я послушаю, как ты не только меня охмурять сможешь. Хоть раз поработаю зрителем. И учти — я уехал на весь день! Ври, что хочешь, главное — тайны не выдавать, информацию процеживать через фильтр противогаза. Ну, удачи, товарищ подполковник…

— Две минуты! — взмолился задышавший, наконец, Потап. — Мне же и с Топорковым связь держать нужно! Там же операция идет!

— Дела! Садись на мое место, обкладывайся телефонами и рули, связист хренов, — уже совсем развеселился Петр Михайлович. — Этот полицейский дядя теперь не отцепится, так что будешь даже в туалет с телефоном бегать! А я пока кофейку сварганю, хорошо? Вы, товарищ подполковник, какой любите — с сахаром или экономкласс?

— Грешно смеяться, Петр Михайлович, — обреченно вздохнул Андрей и нехотя взял трубку. — Алло, — сказал он максимально представительным голосом, с удивлением обнаружив, что в голове ну хоть бы завалящая мыслишка была, так нет! Вакуум…

Голос у Эдуарда Николаевича оказался еще более представительным. Интересно, каким голосом он с женой разговаривает — мелькнула странная мысль. Мелькнула и пропала — Потап начал работать…

Ну, конечно, он в курсе. Да, оперативная группа выехала. Куда? Уважаемый Эдуард Николаевич — это режимная информация. Мало ли кто может прослушивать телефон. Ах, чтобы не пересечься? Это другое дело! Так ваши сегодня тоже работают? А где? В нескольких префектурах? Как интересно!

Петр Михайлович забыл про кофе. Единственное, о чем он сейчас жалел, так это о том, что нельзя слышать Эдуарда Николаевича. Уж больно ладно вязал Потапов паутину из слов и недомолвок — это должно было не нравиться! Ему же не нравилось…

Взгляд вскользь. Сандро

Сандро с улыбкой наблюдал, как Михай пытается произвести впечатление на блондинку. Успех был очевиден, блондинка даже на время забыла о машине.

Сам он к брюнетке даже не подходил. А зачем? Вполне достаточно взять номер телефона у одной, а вторая сама найдется.

И вообще, удовольствие удовольствием, но приехали-то они сюда не ради этих красоток, а ради вон того неулыбчивого парня, остановившегося неподалеку и напряженно ждавшего момента пообщаться.

Запевший в кармане телефон заставил Сандро поморщиться. Всегда не к месту и не вовремя!

Он приложил трубку к уху, выслушал собеседника, коротко ответил пару раз отрицательно и сунул телефон в карман.

— Михай, на минуту, — окликнул он напарника и отошел подальше и от девчонок и от курьера.

Михай только взглянул на друга, как сразу понял — что-то случилось, причем нехорошее.

— От барона звонили, — тихо сказал Сандро, — интересуются, не занимаемся ли мы чем…

— Узнали? Но как?!

— Да нет, не узнали. Пока…. Просто намекают, что группа захвата выехала, вот всех и предупреждают.

— Какая группа? А, эти… и давно выехали?

— Часа три назад. И до сих пор не вернулись, — Сандро с подозрением осмотрел окрестности, потом взглянул на новых знакомых, — так случайно они тут или нет?

— Три часа…, если что — у них было время подготовиться.

— Мотаем отсюда? — полуспросил — полупредложил Михай.

— А товар?! Столько труда положено… и денег. Что, если это не про нас? Да и откуда им о нас знать, если даже наши ничего не знают? Некому прокалываться было. Да и некогда. Прогуляться, что ли, по окрестностям…

— С этой стороны голое поле. Может, я за забор загляну?

— Давай, глянь. И борсетку с пистолетом не бери, — почти грубо сказал заметавшемуся Михаю Сандро. — Они с автоматами будут, ты их даже не удивишь.

Сказал грубо, но за грубостью Михай услышал теплую нежную дружескую заботу.

К забору Михай шел так, как ходят по минному полю люди, точно знающие, что оно есть.

— Куда это он? — удивилась блондинка.

— В иные минуты настоящий мужчина должен побыть один, — витиевато выкрутился Сандро, с вновь проснувшимся подозрением глядя на девушек. Чего это она так заволновалась?

Михай исчез в самой большой дыре забора, с полминуты его не было видно. Наконец, к великому облегчению Сандро, он вылез обратно. Лицо его сияло.

— Что-то быстро, — засмеялась блондинка. Сандро с вернувшимся интересом посмотрел на девушек — раз все нормально, знакомство можно продолжить без опасений.

— В иные минуты даже у настоящего мужчины не все получается, — тоже засмеялся он, твердо решив, что блондинку он у Михая отобьет. Михай друг — сильно не обидится, не жену ведь отбиваешь, а пока еще даже не любовницу.

— А подружка твоя чего все время молчит?

— Привычка такая, — ответила блондинка. — Пока с ней не разговаривают — молчит…. Зато потом не заткнешь.

Брюнетка только презрительно фыркнула и пошла прочь.

— Ты куда?

— Не хочу мешать твоему звездному часу, — ответила брюнетка. — Такие мужчины, а в центре внимания — ты. Наслаждайся, а я пойду искать анемичного дачника — должен же хоть кто-нибудь не языком болтать, а вытаскивать машину.

Взгляд со стороны. Перевозчик

Саша Гречнев уже четыре минуты стоял в небрежной позе у переднего бампера своей машины.

Грузополучатели вовсю флиртовали с московскими красавицами и на него не обращали никакого внимания. Вернее, обращали, но как-то очень ненароком.

Саше даже показалось, что ему тут не рады.

Ну и черт с ними. Затекшее от долгой непрерывной езды тело наслаждалось возможностью расслабления. Саша подумал, что еще год назад он бы и не заметил эти полторы тысячи километров, а сейчас мышцы неохотно принимали нормальное положение, кололо то здесь, то там. Старею — философски решил Саша. Скоро тридцатник.

Один из грузополучателей — помоложе — неожиданно исчез за забором разрушенного и разворованного предприятия, потом вернулся.

Созреют — сами позовут, решил Гречнев, напрашиваться не собираюсь.

Созрели.

Тот, что постарше, наконец, соизволил подойти, улыбнулся, сверкнув множеством золотых зубов:

— Здравствуй, друг. Как доехал?

«Можно подумать, тебя это хоть чуть-чуть волнует…»

— Нормально.

— Товар привез?

«А какого хрена я тут делаю?!»

— Привез.

— Покажи.

— Пароль.

— Что — о-о?!

«За лоха меня держит, что ли? Игнат еще при погрузке раз пять повторил — придет за грузом, скажет „Воркута, восемь лет вечной мерзлоты“, тогда можно отдавать. А для шибко умных и наглых в левом рукаве уютно лежит обмотанный изолентой полуметровый кусок арматуры…»

— Без пароля не отдам.

Золотозубый нахмурился, покачал головой, засмеялся:

— Молодец! Все правильно делаешь.

«Без тебя знаю. Потому и работаю седьмой год перевозчиком, что делаю все только правильно. В этом деле только расслабься, и готово — не клиенты, так менты грохнут. И еще неизвестно, кто из них хуже…»

— Да, — явно паясничая, продекламировал грузополучатель, — разве можно забыть такое — Воркута, восемь лет мерзлоты…

— Неправильно.

— И опять молодец…, считаешь, что без слов «вечной мерзлоты» пароль не сработает?

— А ты на кодовом замке из десяти цифр набери девять, и обижайся, что не открывается.

— Ладно, скажу по правилам, а то ты слишком уж серьезный — Воркута, восемь лет вечной мерзлоты. Нормально?

— Сойдет.

— Еще бы! Это ведь мои личные восемь лет, это я их вместе с зубами в воркутинской тундре оставил. Ладно, давай товар.

Разные попадались Саше Гречневу клиенты — и веселые, и пьяные, и вежливые, и наглые. И с каждым Саша вел себя в меру адекватно.

Сейчас Саша невзлюбил грузополучателя люто. Вот же — вроде бы ничего обидного не сказал, но тон, но поведение…

— Не я клал, не мне выдавать. Тебе надо — сам сумку и бери. Вон она, на заднем сиденье.

Золотозубый опешил. Работать руками в его планы явно не входило.

Взгляд снаружи. Полищук

— На моем месте дяденька Станиславский уже раз пять крикнул бы — не верю! Актеров со сцены! Занавес! — а я все тяну, — сам себе тихонечко бубнил Полищук. Бубнил под нос, из укрытия внимательно наблюдая за идиотской картиной, развернувшейся там, где в любое мгновение должны оказаться его парни в масках.

Картина и впрямь была любо-дорого посмотреть. Хотел Топорков театр? Нате, получите. Тут тебе и заклятые друзья, причем без обычной охраны, и девушки, угробившие немыслимо дорогой автомобиль, и даже курьер собственной персоной.

Миникамера исправно писала картинку, направленный микрофон ловил каждое слово «артистов» — только товар появляться не спешил.

Потому-то и тянул время Полищук, не давал команду.

А обстановка на сцене накалялась. Курьер с Сандро явно повздорили, нашла коса на камень — вон как набычились, разговаривают сквозь зубы. Михай между ними в полной растерянности. Что случилось? Полищук момент разлада пропустил — и ладно, все равно потом в записи поглядит.

В наушнике что-то заворочалось, зашуршало конфетными обертками, потом прошептало хриплым голосом Снипа:

— Первый, нештатная ситуация нарисовалась. Посторонние на объекте.

А то! Такое впечатление, что это не пустырь, а Красная площадь!

Полищук оглянулся в сторону Снипа и выругался. От опушки лесопарка в их сторону целеустремленно спешил парень с шапкой волос соломенного цвета. Через плечо у него висела черная сумка спортивного типа. Типичный работяга.

— Вот урод! — это снова Снип. — На руку мне наступил! Даже не оглянулся, чешет как танк на учениях.

Снипу за маскировку минимум грамоту — рассеянно подумал Полищук. Что значит армейская школа…

Перехватить хлопчика уже не было никакой возможности. Ладно, может, прочешет своим путем…

Полищук еще раз, теперь уже в бинокль посмотрел на парня. Дышит тяжело, вспотел. Сумка, видать, тяжелая. Сумка…

Он перевел взгляд на дорогу, снова на парня. В мозгах зашевелилась безумная мысль — а что, если именно это и есть курьер?! А тот, на машине — для отвода глаз! Офигеть! Вот это комбинация…

Что делать? Конечно же — ждать.

Взгляд сквозь ресницы. Света

За спиной с каждым шагом постепенно стихала эмоциональная перепалка между нерусским с золотыми зубами — как его, Сандро? — и что-то забывшим здесь водителем потрепанной иномарки.

Катю Светка бросать одну не собиралась. Просто торчать там и слушать, как здоровые мужики собираются драться не из-за нее, было скучно. Что она, драки не видела? А Катю они бить не станут…

Она медленно шла по разбитой дороге, перепрыгивая с одного уцелевшего куска асфальта на другой и думала о совершенно несущественных сейчас делах — прежде всего о том, что до конца года будет непременно нужно купить водительские права… или хотя бы сдать на них…

Светка в задумчивости обошла провалившуюся машину вокруг, спустилась в яму, открыла дверь и стала изучать приборную доску. Ее взгляд внезапно перестал быть пустым и бестолковым, наоборот, она смотрела на приборы внимательно, мгновенно ориентируясь, для чего тот или иной предназначен. Надо было хоть пять минут машину изучить, а не сразу мчаться по колдобинам — подумала Светка и, разогнувшись, аккуратно закрыла дверь. Даже хотела извиниться, но отвлек голос Кати. Протестующей против насилия, между прочим…

Светка прислушалась. Пока что Катя протестовала против насилия над личностью, а не над женщиной. Можно было не вмешиваться.

Она похлопала ресницами, возвращая себе бестолковый кукольный взгляд, и спотыкаясь на неровностях — а Катька обула кроссовки, а не каблуки, умная! — сделала вид, что спешит на выручку.

Этот, как его — Сандро? — цепко держал Катю за руку и что-то шипел ей на ухо. Речь явно шла не об интиме.

До них оставались не больше десяти шагов, как вдруг из кювета вылез соломенноголовый парень, и, задыхаясь от усталости, мрачно произнес:

— Девушку отпусти…

Взгляд вскользь. Сандро

Ничего еще не подозревающий Михай с радостной улыбкой на лице подошел к замершим в напряжении Сандро и курьеру, спросил:

— Все в порядке?

— Нет, брат, не все в порядке, — процедил сквозь зубы Сандро. — Наш неизвестный друг что-то выделывается. Не хочет нам товар отдавать.

Михай захлопал глазами:

Конец ознакомительного фрагмента.