Подставка для луны

Константин Рыжков

Случившееся много лет назад уже не кажется реальным, забываясь с каждым днем все больше. Но иногда обстоятельства складываются так, что прошлое возвращается, а потерявшему надежду дается второй шанс. Стоит ли пытаться, или это все – обычная иллюзия, готовая растаять при первых лучах летнего солнца?

Глава 4

Солнечный свет, пробиваясь сквозь стекло, падал на монитор под острым углом, позволяя разглядеть накопившуюся на нем пыль. Пожалуй, давно стоило ее стереть, но уборщице за это не платили, а самому было все время то некогда, то лень.

На экране был развернут текстовый редактор, а в нем открыт очередной документ. Ниже, во вкладках прятались правовая программа-справочник и несколько других страниц, тоже исключительно официальных и рабочих.

Стол под экраном был завален бумагами: с печатным текстом и написанными от руки, стандартного формата и стикерами, с пометками карандаша и без них. А еще, если хорошо покопаться в этих бумагах, то можно было найти канцелярские принадлежности вроде ручек и скрепок, или даже мобильный телефон, который постоянно норовил потеряться из виду, лишь время от времени напоминая о себе звонками и всхлипами приходящих в мессенджер сообщений.

В кабинете стояла привычная сосредоточенная тишина, взрываемая время от времени стуком по клавиатуре и треском копировальной техники. За соседними компьютерами коллеги: обычно кто-то в отъезде, на процессе или по другим делам, но в этот раз сложилась редкая ситуация, когда все оказались на своих местах.

Олег, невысокий, с гладко выбритой головой и темными выразительными бровями, в который раз подчеркнуто серьезно перечитывал бумаги, время от времени хмурясь и бормоча себе что-то под нос. Оксана, тоже всецело поглощенная работой, время от времени поправляла черное каре или перебирала руками небольшой, едва заметный на шее кулон. Таня, запустив руки в густые каштановые волосы и периодически покусывая карандаш, делала какие-то пометки. Только сидящий у окна Швецов, невозмутимый начальник отдела, настолько простой и добродушный, что воспринимался всеми как равный, методически набивал на клавиатуре очередной документ. Рабочий день медленно шел к завершению.

Впрочем, длилась эта идиллия недолго. В половине пятого покой нарушил Юрий Андреевич, зам генерального. Как всегда энергичный, он быстрыми шагами вошел в кабинет и взял слово.

— Как дела? — Давала о себе знать похожая на заграничную привычка спросить и, не дожидаясь ответа, говорить дальше. Все давно знали ее, и потому никто не собирался отвечать. — Странно как-то, все на месте. Как говорится, на боевом посту. Никому никуда не надо?

— Андреич, — откликнулся Швецов. И он здесь, пожалуй, единственный, кому разрешена подобная фамильярность. — Я сейчас к коллегам нашим скатаюсь. Ты понял к кому.

— Они дождутся?

— Да, Гуськова сказала, что до меня не уедет.

— Ты уж там не обижай даму, — сострил Юрий Андреевич. — Не заставляй ее долго ждать.

— Какой там, — отмахнулся Швецов, — Тут две улицы ехать, даже пешком успею.

Юрий Андреевич в этот момент уже не слушал, решая, кого бы опросить еще. А вернее, с кого бы начать опрос.

— Олег, — первым досталось тому, кто сидел ближе всех к двери, — как у тебя суды прошли?

— Юрий Андреевич, — Олег собрался с мыслями, стремительно перекладывая стопки бумаг по своему столу, — там, видите ли, такое дело. В общем, отложили заседания…

— До какого?

— Дайте вспомню, на семнадцатое вроде.

— Ты мне точно скажи.

— Да, до семнадцатого, точно.

— Почему отложили-то? Опять то же самое?

— Там, в общем, такое дело. Видите, судья…

— Да знаю я, в чем там дело, — Юрий Андреевич начал закипать. — Вопрос в том, почему еще у председателя суда нет заявления на ускорение.

— А зачем? Я смысла не вижу.

— Ну, значит, я так генеральному и скажу, — Юрий Андреевич повысил голос. — А он не увидит смысла тебе премию платить. Я кстати только что от него, и он еще от вчерашних приключений не отошел. А ты его добить хочешь?

— Ладно, я вас понял, сделаю, — Олег примирительно поднял руки.

— Смотри, завтра проверю, — затем шеф переключился на Татьяну. — У тебя как?

— Все хорошо, разбираюсь. Устраняю замечания, про которые вы сказали.

— Ах, да, — Юрий Андреевич ударил себя ладонью по лбу, — ты же полчаса назад приносила все подписывать. Заработался совсем, в отпуск пора… А у тебя как, Оксана?

— Все хорошо, — Оксана как всегда кратко, без лишних эмоций и даже не отворачиваясь от монитора отчиталась буквально в двух словах.

— Я всегда говорю, что ты молодец. А у тебя, Павел?

— Все нормально. Пишу отзывы.

— Срок когда?

Павел раскопал под бумагами ежедневник и заглянул в него:

— По ним послезавтра. Успею, Юрий Андреевич. Почти все готово.

Шеф повернулся к Олегу и назидательно произнес:

— Вот сколько я тебе уже говорю, у всех ежедневники, все записывают. Ты бы тоже завел.

— У меня все в телефоне, — парировал Олег.

Юрий Андреевич недовольно произнес что-то нечленораздельное и вышел из кабинета, так же торопливо, как до этого ворвался в него.

На какую-то минуту после в воздухе повисла абсолютная, почти театральная тишина, чтобы почти сразу смениться тихим прыскающим смехом и вздохами сразу из нескольких концов кабинета. К такой эмоциональной зарядке все уже давно привыкли, но запретить относиться к ней с юмором юристов не мог никто. И если Швецов был как всегда невозмутим, то у остальных это получалось куда хуже. И как было оставаться серьезным, если Олег с артистизмом прирожденного пародиста уже «отыгрывал Юрия Андреевича», да так хорошо, что не поверить ему было бы очень сложно.

— Оксана, — выбрал он первую жертву, умело подражая интонациям шефа. — Вот скажи, ты все акты сделала?

— Какие акты? — Оксана, кажется, и правда удивилась вопросу, хотя возможно она лишь подыграла коллеге.

— Как какие, — продолжал Олег все так же невозмутимо. — За январь.

— За какой январь? — взмолилась Оксана.

— Как это за какой, е-пэ-рэ-сэ-тэ? — не унимался Олег. — Ты должна знать. Вот тебе за что зарплату платят?

— За работу, — парировала она.

— А чем ты сейчас занята? Что генеральный скажет? А я знаю, что он скажет, — Олег окончательно вошел в образ, так что отличить его от Юрия Андреевича на слух можно было только по интонации голоса. — Он тебе скажет следующее…

Дальше случилось то, за что Олега в отделе негласно обожали — настоящее мастерство моментального перевоплощения. Еще секунду назад говорил заместитель генерального, а теперь в стенах кабинета раздавался строгий, почти командный голос директора:

— Если завтра актов не будет, пойдете всем отделом территорию мести. А здесь будут другие люди работать.

— Олег, хватит уже, не пугай коллектив, — вмешался Швецов. — А то, правда, все разбегутся. Или генеральный услышит, и пойдешь потом в театр играть.

— А это вариант, — заметил с улыбкой Олег.

Коллеги продолжали обмениваться шутками еще какое-то время, но Павел их уже не слушал. Углубившись в работу, он снова и снова перечитывал один и тот же абзац судебного решения, сформулированный настолько сложно и двусмысленно, что суть его постоянно ускользала, отчего он все больше раздражался.

Разобравшись наконец (или, по крайней мере, уверив себя, что все стало понятно), Павел переключился на документы. Предстояло набрать на компьютере подробные объяснения, которые, на первый взгляд, обещали занять добрую полудюжину листов. Впрочем, здесь было попроще, с идеей Павел уже определился, так что оставалось изложить свои мысли более-менее связно, копируя и перефразируя нужную информацию.

Впрочем, и с этим как-то не задалось. Вчерашний разговор с друзьями почему-то глубоко врезался в память, разворошив старые воспоминания, ожившие теперь удивительно ярко и подробно, как будто все это случилось только вчера…

Лагерь встал недалеко от просеки, растянувшись по ровной, довольно удобной лужайке, трава на которой росла не слишком буйно, чтобы мешать поставить на ней палатки. Рядом протекал ручей, а лес, скорее березовый, чем хвойный, довольно хорошо укрывал от ветра.

Павел и Витя снова не стали погружаться в гущу событий, обосновавшись на самом краю лагеря, почти в низине.

— Комаров тут не будет? — засомневался было Павел.

— Не должно быть, — Витя пожал плечами, впрочем, тут же уточнив, — по крайней мере, их тут не больше, чем везде.

— Ну, тогда встаем здесь, а то мне нужно еще пойти посмотреть кое-что.

— Или кое-кого? — с улыбкой спросил Витя.

Павел промолчал.

— Да ладно тебе, это ж очевидно было.

— Что очевидно? — откликнулся Павел.

— Как ты смотрел на нее. Всю дорогу как будто под гипнозом. Я тебя таким не видел еще.

— Каким? — Павел начал было раздражаться.

— Не знаю, задумчивым, мечтательным. Так идут, наверное, за смыслом жизни. Короче говоря, влюбился ты.

Павел выразительно посмотрел на друга:

— Такими темпами я и с тобой общаться перестану. И что я, не могу познакомиться с теми, с кем иду в одной группе? Всяко будет интереснее. И еще, у нее подруги есть, тебя тоже представлю при случае.

— Ладно, считай, что убедил, — задумчиво улыбнулся Витя. — У нас никогда ничего по плану не бывает. Так что пусть будет неделя в большой веселой компании. Только с палаткой по-быстрому помоги, а потом можешь начинать свои поиски.

Обустройство, и правда, не заняло много времени, так что вскоре Павел уже бродил по лагерю, не сказать, чтобы очень большому, но, во всяком случае, довольно обширному для такого количества людей. Сложности добавляло и то, что некоторые палатки стояли уже в лесу или между зарослей кустарника: каждый решал сам, где будет удобнее.

Какое-то время на присутствие Сольвейг не было даже намека, отчего Павел начал даже сомневаться, не померещилась ли она ему. Но Витины слова доказывали обратное, так что Павел упрямо продолжал поиски.

Наконец, на другом конце лагеря он увидел девушек, идущих от ручья. Не сказать, чтобы он узнал их сразу, но, похоже, это были подруги Сольвейг. От неожиданности Павел заволновался, сам удивившись подобной, непривычной для него робости, отчего не стал подходить к ним, а только остановился, посмотрев вслед в надежде выяснить, в каком направлении они идут.

Девушки, не пропадая из поля зрения Павла, остановились около одной из палаток и завели разговор с обитателями соседней: возрастной парой, готовившейся развести костер. Судя по всему, девушки были не слишком хорошо знакомы с туристическими премудростями, отчего скооперировались с людьми более знающими. Насколько понял Павел, они принесли воду для всех, а их соседи в это время занимались огнем.

Павел хотел было подойти и спросить у девушек про их подругу, которая, вероятно, куда-то отлучилась или же сидела в палатке, но в последний момент передумал. Почему-то ему показалось неловким беспокоить их сейчас, тем более при большом скоплении людей (а четверо посторонних выглядели для него в тот момент именно так). Поэтому он расположился на траве в некотором отдалении от компании, делая вид, что любуется окрестностями: Павел все еще надеялся, что Сольвейг появится, и он сможет поговорить с ней или хотя бы познакомиться.

Впрочем, никто так и не появился. Никто, кроме Вити, который через полтора часа после ухода Павла начал беспокоиться. Нашел он друга достаточно быстро, плюхнувшись рядом с ним на траву.

— Ну и зачем ты тут сидишь? Ты же искать пошел.

Павел кивнул в сторону палатки.

— И давно? — спросил Витя.

— Я практически сразу с ее подругами столкнулся, я ее почему-то нет. Вот все это время и сижу.

— Так давай подойдем и спросим, — предложил Витя.

— Не стоит. По дороге будет еще случай, тем более, за целую неделю.

— Ну, как хочешь, — Витя устало потянулся, подняв руки вверх. — Тогда пошли обратно, нам еще ужин надо сделать, пока не стемнело.

Павел неторопливо поднялся с земли и дождался, пока встанет Витя, после чего они направились на противоположную сторону лагеря…

До конца рабочего дня Павел так и не закончил документ, оставив его назавтра. Впрочем, для воспоминаний тоже не оставалось времени: пора было расходиться, так что в кабинете осталась только Оксана, которой нужно было доделать какие-то бумаги.

Павел вышел одновременно с остальными (разве что Швецов, как и планировал, уехал из офиса немного раньше). Татьяна, как всегда энергичная, торопливо шла впереди, в то время как Павел с Олегом следовали за ней, обсуждая что-то дежурное и не очень важное.

Однако на лестнице между этажами Татьяна резко обернулась и спросила со свойственной ей прямотой и внезапностью:

— Через неделю иду с друзьями в поход. Ищем человека в команду, а то у нас один не может, а мы изначально решили, что идем вшестером. Есть добровольцы?

Улыбалась она как всегда обезоруживающе: и не скажешь ведь сразу «нет», придется отказываться как-то более вежливо и витиевато.

— Я не любитель, сразу говорю, — как отрезал, заявил Олег. Он о таких тонкостях, кажется, не задумывался, и потому моментально вывел себя из-под удара. Так что наступила очередь Павла.

— Честно, я уже очень давно не был нигде…

— Ну, так прекрасно, — снова обернулась Татьяна, раньше всех выскользнувшая в холл с узкой лестничной клетки. Поспевать за ней было непросто. — Значит, ты ходил раньше?

— Ходил.

— Вот и классно, тем более поход на всю неделю, без опыта будет тяжеловато. Хватит того, что я подругу уговорила на такую авантюру, а она вообще впервые идет, и сразу так надолго. Все были против, но я ее отстояла. Ну ладно, в общем, я тебя записываю?

— Постой, — возмутился Павел. — Я так сразу не готов сказать.

— А что говорить? — искренне удивилась Таня. — Амуниция есть?

— Лежит где-то вроде.

— Ну вот. А если надо будет, я у ребят попрошу, все нужное сообразят.

Павел вздохнул:

— Ладно, давай я подумаю и на днях тебе скажу.

Они по очереди преодолели турникет и встали на выходе, прямо на ступенях, освободив, впрочем, самое оживленное место, где непрерывно сновали как местные сотрудники, так и не менее многочисленные посетители.

— Подумай хорошенько, — не унималась Таня, — а то, если откажешься, мне опять кого-то надо искать. Времени мало уже.

— Вообще это отпуск нужно брать, — резонно заметил Олег. — Ты-то у нас заранее все спланировала, а Павлу сейчас идти и договариваться.

— Так у нас сейчас и завала особого нет, — невозмутимо отозвалась Татьяна. — На неделю точно отпустят.

Павел все это время молчал, еще не очень понимая, насколько нужна ему эта авантюра. Но из любопытства он все-таки спросил, куда они идут.

Татьяна назвала место, сразу же бросившись вдохновленно объяснять и рекламировать намеченный маршрут:

— Там с горы такие виды обалденные. И еще озеро в дне пути от него.

Впрочем, Павел все это знал. Он уже был и на этом озере, и на вершине горы. Десять лет назад. Поэтому вместо расспросов он только кивнул головой и произнес:

Конец ознакомительного фрагмента.