Горн, Бес и другие. Том второй

Константин Пылаев (2024)

Счастливчик весело режет волны. Друзьям удалось вырваться из когтей мудрецов-некромантов. Удача надувает их паруса, ветер поёт им песню свободы. Вот только что скрывает их новый капитан о своём прошлом?

Глава 27

В каюте был беспорядок. Проникшая через разбитое окно русалка, виляя хвостом, сломала одну из ножек стола, стоявшего посередине. И хотя он был прибит к доскам, всё что на нём стояло, оказалось на полу. Однако, обе кровати были целы. Одна, на которой, скорей всего, спала Санди, была наполовину отгорожена ширмой. На другую, видимо принадлежавшую прежнему капитану, и положили Цербу.

Щенок пребывал в беспамятстве; дышал тяжело и часто. Его подруга, несмотря на открытые глаза, тоже не производила впечатления здорового существа. Горн вопросительно посмотрел на знахарку.

— С ними всё будет хорошо? — спросил он.

— Оклемается. — догадавшись, какого ответа ждёт от неё юноша, ободрительно подмигнула Санди. — Но ты сказал с ними. Их что, двое?

— До копчика — это наш Церба. — позволил себе облегчённо улыбнуться Горн. — А кобра… Это мой наставник учудил.

— Уж не тот ли, кому вы отправили украденные у некромантов игрушки? Расслабься. — видя, как напрягся собеседник, сказала девушка. — Я умею держать язык за зубами. А тебе нужно научиться поменьше трепать языком с посторонними.

— Но ты не посторонняя. — с жаром возразил Горн. — Ты…

Лицо его вспыхнуло; он смутился, словно устыдился сказанного.

— Так, стоп. — Санди предупреждающе выставила перед собой указательный палец. — Мы с тобой это уже обсуждали. Тема закрыта. Ты славный малый, да только я сыта этим дерьмом по самое во. — девушка провела ребром ладони по шее. — А чтобы в дальнейшем избежать подобных сегодняшней ситуаций, мой совет — в первом же порту зайди в ближайший бордель. Там тебя мигом лишат детских иллюзий. Я тебя ни в коем случае не осуждаю. — заметив, как вспыхнули уши юноши, отреагировала она. — Вы, мужики, так устроены — мозг у вас перестаёт работать, едва увидите женскую грудь. Это ещё хорошо, что сегодня всё обошлось малой кровью. В следующий раз может так не повезти. Мне нужен матрос, в котором я уверенна, что он не задумываясь проломит русаке голову, а не станет с ней заигрывать. Только хочу предупредить — когда пойдёшь лишаться девственности, найди шлюху почище. У меня ртути нет, чтобы лечить твой триппер. У вашего лорда, наверняка, найдётся несколько лишних монет для этого дела. Не жмотись.

Её слова покоробили юношу. Никто и никогда, включая язвительного Беса, не разговаривал с ним подобным образом. Так стыдно и противно ему ещё не было ни разу. У него побелели губы; настолько плотно он их сжал.

— Ни в какой бордель я не пойду. — зло процедил Горн, скривив гримасу отвращения.

— Ну как знаешь. — решила не настаивать Санди, поняв, что слегка перегнула, наехав парня. — Это у тебя что? — девушка только сейчас заметила окровавленный порез на левом рукаве собеседника и обрадовалась возможности переменить тему разговора. — Показывай. — она сделала озабоченный вид.

— Со мной всё в порядке. — сухо отказался от её помощи Горн.

Ему захотелось уйти и не общаться с девушкой, ведущей себя с ним в такой манере, будто имела на это полное право. Хотелось ответить какой-нибудь колкостью, но он не смог подобрать подходящее выражение. К тому же, она спасла жизнь его другу, и он был признателен за это. Пришлось стерпеть. Юноша удовлетворился тем, что отвернулся.

— Хорош выпендриваться. — рявкнула Санди. — Не изображай из себя поруганную невинность. Выделываться он мне здесь будет. Сказано, снимай куртку. И рубаху заодно.

Горн вынужден был подчиниться.

Санди прошла к большому сундуку и несколько секунд ковырялась в его содержимом. Вернулась с куском материи и тремя склянками.

— Морского коня тебе под седалище. — выругалась знахарка, чуть не выронив пузырьки, едва увидев рану. — Ты не мог сказать раньше, что тебя зацепило?

Горн посмотрел на свою левую руку. Там, где коснулось кожи лезвие клинка русала, из-под запёкшейся крови расплывалось чёрное пятно. От него, словно от солнца, во все стороны отходили кривые лучи.

— Что это? — спросил юноша ровным спокойным голосом, хотя сам он был напуган.

Зрелище и впрямь было устрашающим. Тёмная клякса казалась живой. Она пульсировала, выталкивая из себя тонкие жилы, словно в слепую исследуя тело будущей жертвы. Даже в самом мужественном сердце подобное могло вызвать ужас.

— Дрянь дело. — не стала скрывать от него правду Санди. — Это метка короля русалок. Когда эта хрень, — она показала на медленно, но уверенно ползущие вверх по руке чёрные нити, — доберётся до твоего мозга, ты начнёшь кидаться на всякого, кто окажется рядом. Это продлиться всего несколько минут, но за это время ты вполне можешь всех нас укокошить.

— Я что, буду опасен? — от одного только предположения юноша содрогнулся.

— Да, приятель. Самое лучшее, что ты можешь сделать, так это разрешить привязать себя к мачте, пока эта гадость сама не пройдёт. И то, это ничего не гарантирует. Верней всего будет тебя прирезать. Шутка. — девушка натужно улыбнулась. — Ну, что ты решил?

— Идём. — Горн направился к выходу из каюты, даже не став выяснять, уверенна ли она в своих предположениях.

Санди поспешила следом. Фед с Вивелином как раз выкидывали за борт труп второй русалки, убитой гномом на носу. Юноша прошёл мимо стоящего у румпеля Красного и встал у мачты. Опекун с тревогой посмотрел на капитана.

— Привязывайте его. — скомандовала она, разматывая небольшую бухту тонкого троса. — Живо.

Они опоздали. Словно прознав об их намерениях, чёрные лучи ускорились и в одно мгновение достигли шеи юноши. Он интуитивно попытался правой рукой задержать заразу, но это было бессмысленно.

За лёгким уколом в области затылка проследовала волна жара, прокатившаяся по всему телу, наполняя его невероятной силой. Чёрная, уверенная в себе злоба проникла в мозг.

— Убивай. — навязчиво шептала она, вытесняя из головы все прочие мысли. — Убивай, и ты будешь счастлив. Убивай или они убьют тебя.

Наконец-то всё стало просто и понятно. Не нужно было рассуждать и мучиться с выбором. Истина лежала на поверхности. Весь мир стал для него врагом. Что ж, тем хуже для него. Энергия переполняла, и ей требовался выход.

Горн поднял трезубец, продолжавший валяться там же, где выронил его измордованный юношей русал. Увесистое оружие, которое в случае необходимости можно использовать в качестве двуручной секиры, казалось лёгким пёрышком. Он играючи перекинул его с руки на руку и осмотрелся, ища первого противника. За спиной стояли двое: толстяк в халате, ростом чуть выше среднего и низкорослый крепыш в шлеме.

Он решил начать с них и намеревался сделать шаг в их сторону, когда из-за мачты вышло маленькое красное существо с рожками и длинным хвостом. Оно было настолько беспечно, что отбросило крохотные вилы. Впрочем, они ему и не помогли бы. Пожалуй, может оно и к лучшему — быстрей отмучается. Куда ему против его трезубца.

Он размахнулся для смертельного удара.

Бес первым заметил, как глаза воспитанника заволокла пустая темнота. Лицо стало равнодушно-чужим. В нём не осталось ничего от прежнего мальчика, с которым они с Дором шестьсот с лишним лет нянчились. Это был не Горн.

Но он не мог с ним сразиться. Поднять руку на своего малыша было для него немыслимо. Это был конец. Бес отбросил свой трезубец и сделал шаг навстречу юноше, намеренно подставляясь под удар.

— Назад! — заорала Санди, но он её не слушал; он смотрел в чёрные глаза воспитанника, ища в них хоть малейший проблеск сознания.

— Мальчик мой, это я. Помнишь?

Маленькое существо заговорило. Глупое. Говорить, когда над тобой занесли оружие — неразумно. Надо либо защищаться, либо…

Обуреваемый жаждой крови берсерк усмехнулся. Его оружие могло без помех развалить напополам это беспечное создание, но что-то помешало ему это сделать. Среди пустоты беспамятства громом прозвучало это «помнишь». Что он должен вспомнить? Разве у него есть воспоминания? Что за ерунда? Сейчас не время для разговоров. Пришло время битвы. Для неё он рождён, и больше ни для чего. Только кто так громко кричит глубоко внутри?

Это было неправильно, но он всё же прислушался, боясь упустить нечто важное, касающееся его самого. Голос звучал всё громче, пытаясь докричаться до него. А потом перед глазами начали проступать видения. Какой-то старик держит его на руках и улыбается. Улыбается так, словно он ему родной. Он в ответ улыбается. Гладит крохотными пальчиками морщинистое лицо. Потом они вдвоём с красным существом, взяв его за руки и ноги, раскачивают, подбрасывают, и он летит, летит, летит… и падает в озеро.

Катится тележка. Он сидит в ней. Стремительно приближается берег. У самой кромки тележка резко останавливается и звучит знакомый язвительный голос, сообщая, что приехали. Он кричит от счастья и снова летит в воду.

Вот они сидят на берегу с удочками. Его приятель задремал, и он швыряет крохотный камушек, целясь в поплавок. Тормошит хвостатого и кричит, что клюёт. Красный вытаскивает пустой крючок, а он смеётся.

— Красный. Бес. — он вспомнил.

Горн очнулся от прикосновения чего-то холодного и мокрого. Было приятно. Глаза отрывать не хотелось, но всё же юноша их отрыл.

Он лежал в капитанской каюте. Судя по освещённости был день. Тело чувствовало себя тяжёлым и уставшим. В затылке ныло.

Рядом с кроватью стояла табуретка с тазиком. Кто-то, склонившись над ним, отжимал тряпку. Он сразу признал Санди. Признал ещё до того, как открыл глаза. По запаху. От неё пахло рыбой, солью и морем. И ещё чем-то особенным. Ему нравился этот запах.

Девушка повернулась к нему. Выглядела она усталой.

— Очнулся? — почти радостно сказала она и тут же рявкнула: — Лежать.

Горн вначале подумал, что это относиться к нему, но скосив глаза на соседнюю койку, понял, что ошибся. Попробовавший соскочить на пол Церба, не посмел противиться грозному окрику и вновь улёгся на постели, испуганно втянув голову и сложив ушки, однако позволил себе выразить радость, повиляв коброй.

— Как он? — поинтересовался юноша.

— Жить будет. — притворно-грозно доложила Санди. — А вот тебя стоило бы прибить.

— За что? — улыбаясь спросил обвиняемый непонятно в чём.

— Он ещё спрашивает. — хмуро пробухтела девушка, но было видно, что она не сердится; скорей испытывает облегчение. — Признаться, я обделалась, когда ты поднял трезубец. Думала, крабздец, перехреначишь нас всех. Спасибо твоему гному. Как там его звать, Федогерзон?

— Для друзей он Фед. Слушай, я всё спросить хочу. — Горн осмелился дотронуться до её предплечья пальцами. — Почему ты всё время так нехорошо ругаешься? Мне кажется…

— Чего? — возмущённо перебила его Санди. — Вздумал учить меня манерам? Ишь, какой правильный нашёлся. — она скривилась, но тут же сдала назад, и словно извиняясь, угрюмо добавила: — Привычка.

Горн не стал дальше развивать тему и спросил:

— А что там с Федом?

Санди смочила в тазике тряпку.

— Затылок болит? — полюбопытствовала она.

— Есть немного. — настороженно ответил юноша, начиная что-то подозревать.

— Так это он тебя отоварил, пока ты размышлял, рубить или не рубить Хвостатого. — Санди сдержано ухмыльнулась. — Больно долго думал. И тут он тебя сзади тюк… — девушка не удержалась и прыснула. — Ты бы себя видел. Глазки в кучку, — рассказчица показала, — и брык… — тут она посерьёзнела. — Я думала, Хвостатый гнома придушит. Голову приподнять можешь?

Горн поморщился, но смог приподняться. Знахарка заменила на подушке подсохшую тряпку на мокрую.

— С рукой у меня что? — глянув на повязку на предплечье, спросил юноша.

— Руке хана. — с прискорбием сообщила Санди. — Чёрная метка полностью разъела кость. Пришлось ампутировать. Пальцами пошевели? — потребовала она.

Горн пошевелил, начиная приходить в ужас от мысли, что потерял руку.

— Гляди-ка, прижилась. — причмокнув от удовлетворения, сказала знахарка. — Почти как родная. И это чуть больше, чем за сутки.

— Ты заменила мне руку? — ошарашенно ощупывая конечность, спросил Горн. — Невероятно, действительно, как родная. А где ты её взяла?

Санди, не в состоянии дольше сохранять серьёзный вид, расхохоталась.

— Какой же ты всё-таки придурок. — от приступа смеха девушку согнуло пополам. — Нет, ну правда, нельзя же быть таким легковерным. Должны же быть какие-то границы. Сейчас умру. — она размазала по лицу слёзы. — Слушай, а ты бы поверил, если бы я сказала, что гном размозжил тебе череп и я и его заменила?

Конечно, парню было немного обидно, что его так запросто провели, но смех девушки был столь заразителен, что обида прошла сама собой. Он улыбнулся.

— А что же всё-таки с рукой? — поинтересовался Горн.

— Да на всякий случай смазала кровью русалки. — пояснила Санди, стараясь успокоиться.

— Они что, снова напали?

— Да нет. Выменяла на трезубец. Его так и так пришлось бы отдать, а то они преследовали бы нас до самого ледяного моря. Лорд хотел оставить его себе, но когда узнал, зачем я хочу его отдать… В общем, можешь не переживать, обошлось без эксцессов. Сам и отдал. Договор даже заключил. Умеют же некоторые красиво говорить: — «Взятое у моря да будет в море отдано. Договор свят». Словно всю жизнь эти самые договоры заключал.

— Так ведь он купец. — объяснил Горн.

Санди многозначительно хмыкнула.

В дверь постучали.

— Можно. — разрешила хозяйка каюты.

В приоткрытом проёме возникла голова Фельбиуса. Над ней появилась физиономия Вивелина.

— Ну как? — спросил некромант, обоснованно посчитав смех лекаря хорошим признаком здоровья больного. — Очнулся?

— Привет. — слабо помахал рукой болезный.

— Очнулся. — бросил себе за спину лорд, и они вдвоём со студентом ввалились в каюту. Следом за ними вошёл Фед. Вид у гнома был виноватый.

— И на хрена вы все сюда припёрлись? — стараясь, чтобы это прозвучало строго, спросила Санди. — Достаточно было и одного. Давайте, валите отсюда. Полюбовались и будя. Вам бы только с вахты сбежать. Хвостатого одного небось оставили?

Девушка бесцеремонно принялась выпихивать их в дверь.

— Ну ты это, не серчай. — выходя последним, раскаянно забубнил Фед. — Я ж легонько хотел. В чувство только. А оно вон как вышло.

— Да-да, мы поняли. — принимая за больного извинения, Санди подтолкнула гнома в спину. — Хотел легонько, а получилось, как всегда.

Она закрыла за ними дверь. Подошла к кровати.

— Хочешь, я позову Хвостатого? — совершенно серьёзно спросила девушка. — Он чуть с ума не сошёл. Поговоришь с ним. А то так переживал, сил смотреть не было.

Горн помрачнел.

— Я сам. — тоже став серьёзным, заявил юноша.

— Тебе необходимо лежать. — предупредила Санди. — Ты уверен, что не упадёшь? После такого удара заблюёшь мне всю палубу.

— Справлюсь.

Голова сильно кружилась, но желание поговорить с наставником оказалось сильнее, и Горн, преодолевая слабость, поднялся. Видя, что хозяину позволили встать, его примеру последовал и шакалёнок.

— Я, гляжу, слово капитана для вас ничего не значит? — проворчала девушка.

— Не ругайся. — попросил Горн. — Пожалуйста.

Санди обреченно махнула рукой.

— Делайте, что хотите. — уступила она, однако внимательно следила за пациентом, готовая в любой момент подхватить его.

Юноша пошатываясь прошёл к двери, но прежде чем её открыть обернулся.

— Спасибо тебе. За меня и Цербу. Огромное.

— Не стоит. — усмехнулась она. — Запомни главное правило. В бою, как и в море, нет никаких я или ты. Есть только мы, как единое целое. Спасая жизнь кому-то из своих, не жди благодарности, поскольку ты спас часть общего, а значит и себя. Только так и никак иначе.

Горн понимающе кивнул и вышел.

Он нисколько не удивился, обнаружив наставника стоящим на своём привычном месте у румпеля. Левая рука Красного покоилась на рычаге, правая сжимала трезубец. Вся поза Беса была полна достоинства. Он казался воплощением кормчего — гордого и мужественного.

Горн остановился в шаге от опекуна. Глядя ему в спину, юноша пытался отыскать правильные слова и не находил. Его наполняли противоречивые чувства; хотелось плакать и смеяться одновременно, просить прощения и острить, задавать вопросы и давать ответы. Но вместо всего этого смог лишь тихо позвать наставника.

— Красный. — в горле моментально застрял ком. — Красный, я…

— Не надо, малыш. — не оборачиваясь ответил Бес. — Слова лишнее. — его голос был тих и торжественен.

— Красный, я бы никогда…

— Знаю, мой мальчик. Я видел твои глаза. Ты меня вспомнил, а это значит, что я что-то да значу для тебя. И это не так уж и мало для старого Беса.

— Красный, — задыхаясь от чувств, произнёс Горн, — прости меня.

— Мне не за что тебя прощать. Ты смог ради спасения моей жизни преодолеть влияние чужой воли. Это большая победа. — он замолчал и вдруг неожиданно обернулся, став прежним Бесом. — А вот этого молотобойца-недоучку Федогерзона я в следующий раз обязательно придушу. — он на древке трезубца показал, как будет это делать: со зверством и наслаждением.

Красный сердито поглядел через плечо, на успевшего прошмыгнуть мимо разгневанного приятеля, Феда. Гном делал вид, что возиться с канатами, при этом втянув голову в плечи так, что в узкой щели между воротником и шлемом были видны только глаза.

— Полно, дружище, — вступился за него Фельбиус, — он не нарочно.

— Я легонько. — елейным голоском поддакнул Фед.

— Легонько? — Бес негодующе набрал в лёгкие воздуха. — Это ты называешь легонько? Кувалдой по затылку. Может тебе это и не повредило бы, но у малыша, в отличие от тебя, есть мозги и нет шлема.

— Всё же обошлось, Красный. — перешёл на сторону затретированного друга Горн, вставая на колено и протягивая к наставнику руки. — Давай лучше обнимемся.

— Обошлось. — пробубнил Бес, отвечая на объятия. — А то, что я две ночи кряду не спал, типа не считается?

— Красный, — на ухо шепнул юноша, — тебе же спать необязательно.

— Если я могу обходиться без сна и еды, — наставительно заметил опекун, — то это не значит, что я не могу хотеть спать и есть. — тут Красный обратил внимание на Цербу. — Дай и тебя обниму, псина. Только без слюней. — запоздало предупредил Бес, когда мокрый язык щенка лизнул его пятачок. — Ну и тебя, змеюка. — утираясь добавил он, погладив кобру.

— Получается, я больше суток проспал? — уточнил Горн.

— И многое пропустил. — с важностью подтвердил Фельбиус. — Вивелин заключил договор с русалками. О дружбе и взаимопомощи.

— Дипломат. — язвительно прокомментировал Бес. — Куды бежать, куды плыть.

— Представь себе. — с достоинством, свойственным природным носителям высокого титула, ответил лорд. — Лучшая из битв та, которой не было, и ради этого мне вновь пришлось пожертвовать своим оружием. Признаться, мне не очень нравиться эта тенденция, но как вышло, так вышло. При этом хочу напомнить, что это именно Фед подсказал мне так поступить.

— Фед отказался от драки? — не поверил своим ушам Горн. — Не может быть.

— Ну мне вспомнилась, что кровь русалки неплохо помогает при травмах. — подошедший гном поёжился под сердитым взглядом Красного, но рискнул принять участие в беседе. — Я хотел поймать одну, но они не захотели лезть на корабль, да и выглядели они какими-то побитыми. Вот я и предложил капитану попробовать договорится. А то нехорошо с тобой вышло.

— Он был расстроен. — прокомментировал такое поведения приятеля Вивелин. — Мы все были расстроены. И хочу заметить, что не только твой наставник не спал две ночи. Кое-кто тоже не отходил от твоей и Цербы кроватей. — он стрельнул глазами на дверь капитанской каюты.

— Санди? — догадался юноша, хотя ответ лежал на поверхности. — Я что, был так плох?

— Да, мой мальчик. — кивнул Бес. — Твоя рука совсем почернела. Девчонка сказала, что метка до последнего не хотела уступать, но, по её словам, ты не пускал заразу выше плеча. Она всё время держала наготове верёвку, чтобы привязать тебя к кровати, вздумай пятну добраться до твоей головы, но давала тебе возможность самому справиться с колдовством. Вообще, эта история с русалом кажется мне подозрительной. Неспроста они пошли на переговоры. Судя по тому, сколько их пустилось за нами в погоню, что захоти, и они вполне могли и без всякого договора отобрать у нас трезубец. Что-то здесь нечисто, и дело, похоже именно в тебе.

Горн с удивлением приподнял бровь.

— Ну, может, не совсем в тебе, а в твоём медальоне. Санди сказала, что всё время, пока ты боролся с горячкой, он светился и погас почти сразу после заключения договора. Старина Дор, по-видимому, постарался на славу. Не зря в своё время он поделил себя надвое. Знание — это сила. Но и ты молодец.

— Я?

— Ты-ты. — подтвердил Бес. — Медальон ничто без воли. Ни один амулет не спасёт, если нет желания воспротивиться влиянию зла и навыков борьбы с этим злом. Ты полон сюрпризов, мой мальчик, и похоже, мы, впрочем, как и ты сам, ещё многого о тебе не знаем. Какими ещё навыками наградили тебя твои сгинувшие при «Расплате» родители? Ты и воин, и следопыт-разведчик. Вдобавок, способный вор, и не надо этого стыдиться. — заметив, как смутился при упоминании этой способности воспитанник, успокоил его опекун. — В нашем деле это может быть хорошим подспорьем. Лучше потихоньку стащить то, что нам нужно, вместо того, чтобы рисковать за это нашими головами. Санди, так та считает тебя прирождённым моряком.

— А она действительно так считает? — Горн ещё больше смутился, довольный тем, что хотя бы в качестве матроса приглянулся девушке.

— Можешь спросить у неё сам. — Красный поморщился, осознав, что ляпнул лишнее. — Кстати, где наш капитан?

Все разом осмотрелись. Действительно, Санди на палубе не было. Бес передал рычаг юноше и подошёл к двери капитанской каюты. Постучал. Никто не ответил. Тогда он решился и заглянул внутрь. Санди спала. Видимо, усталость свалила её сразу, едва за Горном закрылась дверь. Она даже не смогла поднять ноги на постель. Девушка уснула прежде, чем голова коснулась подушки.

Бес неслышно приблизился, осторожно закинул её ноги на кровать, накрыл пледом и также беззвучно вышел. Под вопросительными взглядами друзей вернулся на свой пост у румпеля. Хлопнул Горна по спине.

— Ну что, старпом. Принимай командование. Нашему капитану необходимо выспаться.

Глава 28

Три дня «Счастливчик» без приключений плыл на север. В виду того, что команда была меньше раза в два, работать приходилось много. Санди, как и задумывала, разделила экипаж на две четырёхчасовые вахты. В первую, помимо неё самой входил Вивелин. Во вторую — Горн, как её заместитель и Фельбиус. Федогерзон более привычный к тяжёлому труду работал и отдыхал по шесть часов, периодически оказываясь то в той, то в другой вахте.

Что касаемо Беса, то он вообще не отдыхал. При этом, надо отдать ему должное, не жаловался и не язвил, по своему обыкновению, по этому поводу.

При таком режиме юноша редко пересекался с капитаном. Понятное дело, такой расклад не устраивал Горна. Его непреодолимо влекло к девушке. Он хотел разговаривать с ней, видеть, как она сильными руками тянет канаты, слышать её голос. Он даже был готов мириться с витиеватой бранью, то и дело слетающих с её уст. Впрочем, Санди старалась не злоупотреблять выражениями, но уж когда было невозможно обойтись без них, уши вяли даже у гнома.

Несмотря на всю свою неосведомлённость, он понимал, что влюбился, при этом вполне отдавая себе отчёт, что его шансы завоевать расположение девушки невероятно малы.

Горн и не навязывался, довольствуясь редкими встречами, разве что иной раз, намеренно жертвуя отдыхом ради возможности побыть рядом с ней, игнорируя недовольные взгляды Беса, вылезал из кубрика, ссылаясь на то, что там душно и что не устал. Санди неизменно гнала его обратно, и он послушно удалялся. Только единожды она разрешила задержаться в неурочное время. Правда, то было связанно отнюдь не с милостью девицы к втюрившемуся в неё парню, а с целью преподать урок навигации.

Горн был и этому рад, благо что сама тема мореходства всё больше и больше увлекала юношу. Санди указывала ему на звёзды, поясняя, где они должны находиться при том или другом курсе. Несмотря на то, что всё это подавалось как урок, юноша находил в этом нечто романтическое. Ночное небо в звездах, плеск волн за бортом, развевающиеся на ветру волосы девушки, выбившиеся из-под банданы, и даже её голос, сухой и строгий был для него музыкой, о которой он знал ещё меньше, чем о любви.

Но урок он усвоил на отлично. Несмотря на все попытки Санди запутать его, проверяя на сколько хорошо он запомнил полученную информацию, Горн правильно ответил на все вопросы, подметив даже то, о чём забыла упомянуть учительница.

За все три дня они видели землю лишь дважды. Один раз это был выступающий далеко в море скалистый мыс, который пришлось оплыть. Во второй — крохотный островок, лысый и безжизненный. По словам капитана, такие были во множестве разбросаны по всему морю.

На утро четвёртого, во время вахты Горна, на их пути возник один из таких островов. Растительность на нём присутствовала, и сам остров был куда крупнее. Выглядел он привлекательно: небольшая, но удобная бухта, пляж с манящим желтым песком, высокие деревья с зелёной листвой. Невысокая гора, даже не гора, а так, покрытый мелкой флорой взгорок, в глубине острова. Очень кстати оказалась и каменная пристань. Выглядела, правда, она древней и неухоженной, но вполне подходила для швартования. Справа от бухты виднелись развалины маяка. Ничто не указывало на то, что кто-то из разумных существ здесь сейчас жил.

Фед вдвоём с некромантом с тоской глядели на сушу, по которой успели соскучиться. Горн мельком глянул на дверь каюты. Что-то мальчишеское взыграло внутри.

— Рулевой, — пожалуй, впервые позволив вести себя как старпом, обратился он к Бесу, — курс на остров.

Гном и некромант восторженно посмотрели на героя, решившегося на самоуправство. Они засуетились, стараясь припомнить, что нужно делать в таком случае.

— Не думаю, что капитан будет доволен. — не столько подчиняясь приказу, сколь обрадованный тем, что в случае чего отвечать будет не он, кормчий переложил руль. — Ох и огребёшь ты от Санди.

— Перетерплю. — отмахнулся юноша. — Парни стосковались по земле. Пусть потопчутся по песочку. А то они уже зелёные от качки. Глядишь, водицей свежей разживёмся. Может и поохотимся заодно, свежатенки поедим. От солонины уже мутит.

— Как скажешь. — не стал противиться Красный, поскольку и сам был не прочь оказаться на твёрдой и не качающейся тверди. — Только не думай, что, если смотришь на неё, как на диво дивное, так она будет к тебе снисходительна.

— И не надо. — с грустью ответил Горн.

— Как пить дать, разжалует из старпомов. — продолжал опекун, не в состоянии отказаться от подначки.

— Ну и пусть. — равнодушно отреагировал воспитанник. — Это ты любитель командовать. Вот пусть тебя и назначает.

Бес хотел ещё что-то добавить, но не успел; скрипнула за спиной дверь, и на пороге каюты появилась Санди. То ли заметив поворот судна, то ли сработало капитанская чуйка, только она заранее знала, что произошло.

— Ага, самочинство значит. — плотоядно улыбнулась она, словно готовясь повесить нарушителя дисциплины на рее; её лицо было ещё сонным, но глаза бегло осматривали палубу. — Ну что ж, старпом, ты принял верное решение. Только в следующий раз, будь любезен сообщить о нём капитану.

— Ты уже здесь бывала? — спросил Горн.

— Да, дважды. Брали тут пресную воду. Похоже, здесь когда-то жили, но так давно, что никто и не помнит. Только в толк не возьму — пристань есть, маяк есть, пусть и разрушенный, а вот следы домов или хотя бы портовых складов отсутствуют напрочь. В общем, загадка. Там за рощицей ключ и маленькое озерцо — самое ценное, что есть на этом острове. Не будь его, то сюда и не стоило бы заглядывать, разве что встать на ремонт.

Через полчаса «Счастливчик» пришвартовался у причала. Фед и Вивелин надёжно привязали его к кнехтам с носа и кормы. Первым на пристань выскочил неугомонный Церба. Однако, при всей своей щенячьей бесшабашности, шакалёнок перед этим тщательно обнюхал каменные блоки, проверяя присутствие посторонних. Убедившись в их отсутствии, смело спрыгнул на набережную и потрусил на берег. Оказавшись на мощённой дороге, ведущей в глубь острова, он известил остальных, что всё в порядке громким лаем.

— Это тебе зачем? — с усмешкой спросила Санди, кивнув на копьё, которое прихватил с собой из кубрика Горн. — Тут крупных животных нет, но полно птиц, да мелочи не крупнее суслика. Тебе хватит и её. — она указала на подвязанную к поясу юноши пращу. — Надеюсь, ты умеешь ей пользоваться?

Вопрос был задан с оттенком насмешки. Горн начал подмечать, что девушка нарочно с ним так разговаривала, будто старалась спровоцировать его на ответную реакцию, и тем самым возвести между ними непреодолимую стену, и это расстраивало юношу. Но не отвечать на её подначки он был не намерен.

— Не хуже, чем ты управляешься с кораблём. — спокойно ответил Горн, предоставляя ей самой додумывать, какого о ней мнения старпом. — А с копьём мне будет спокойней. Впрочем, могу и оставит. Если меня сожрут дикие звери, виноватой будешь ты.

Санди хмыкнула, но промолчала, решив повременить с выводами, и отправилась помогать гному вытаскивать из трюма бочку.

Через три часа, когда две бочки были наполнены свежей водой, компания могла позволить себе расслабить. Фед на пару с Вивелином натаскали сушняка. Горн собирал подходящие для пращи камушки, готовясь к охоте. Фельбиус возился с костром, а Бес предавался неге, валяясь на песке, раскинув руки и ноги. Церба носился по пляжу, гоняясь за всякой мелкой живностью.

Санди сбегала на корабль и вернулась с небольшим тюком.

— Так, мальчики, — заявила девушка, улыбаясь так, что ни у кого не возникло сомнений — эта улыбка грозное предупреждение, — я мыться. Если у кого возникнут мысли последовать за мной, то он сильно об этом пожалеет. И да, старпом, — она категорически отказывалась звать Горна по имени, — охоться в той стороне. — Санди — указала в противоположное от озера направление. — Так всем будет спокойнее, и не придётся латать дыры в голове. Я, конечно, умею это делать, но лучше не рисковать.

Горн вспыхнул, уязвлённый таким подозрением, но оправдываться не стал, решив, что это будет выглядеть глупо. Но была и другая причина, по которой он промолчал. При упоминании куда и зачем направляется девушка его охватило волнение. Сердце учащённо забилось, нервная дрожь пробежала по телу. Хорошо, что юноша знал, как с этим бороться. Он подобрал приготовленные камушки и отошёл от костра.

— И вот ещё что. — добавила Санди. — Вам тоже не помешает вымыться. Воняет от вас. Да и болячки к грязному телу липнут быстрее. Лечи вас потом, грязнуль. Ты и ты, — она указала на Феда и Беса, — пойдёте после меня. — и зашагала к озеру.

Горн углубился в лес. Шёл, незряче обходя деревья, злясь то ли на себя, то ли на Санди, то ли непонятно на что. Воображение рисовало ему как девушка подходит к воде, расшнуровывает курку, тянет вверх нательную рубаху. Горн тряхнул головой прогоняя видения и стыдя себя за недостойные мысли. Ему захотелось, чтобы рядом появился пустынный варан или другой какой хищник — тогда бы он знал, что надо делать.

Юноша сорвал с ремня пращу, вложил в неё камень и запустил в стоящий в двадцати шагах ствол. Заполошенно взметнулись в небо сидящие на дереве птицы. Это немного успокоило Горна и привело в чувство. Юноша вспомнил, что он на охоте. На его счастье за деревьями показался веер из больших, пёстрых перьев. Горн моментально позабыл о недавних мыслях и превратился в саму осторожность и внимательность.

Павлин поднял голову, заслышав подозрительный шорох. Сложил свой шикарный хвост и стал, словно курица, осматриваться.

Коротко свистнула, рассекая воздух, праща, и павлин упал набок. Довольный своим броском, Горн подошёл к добыче. Поднял её за шею, и уже намеревался вернуться к костру, как его внимание привлекла гора, которую он заметил ещё с борта «Счастливчика». Что-то было с ней не так. Её форма. Она была до невозможности правильной. Пирамида — вот что приходило на ум при взгляде на неё. Под заросшим мелким кустарником и мхом отчётливо проступала одна из граней сооружённого в незапамятные времена здания. Для определения сколько ему лет юноше не хватало знаний, но и так понятно, что очень много.

Горн захотел было заняться её исследованием, как неожиданно раздался душераздирающий вопль существа, требовавший объяснить, куда запропастился его шлем. Рёв взбешённого гнома прозвучал совсем рядом, и юноша со стыдом понял, что ноги сами привели его туда, куда ему настоятельно велели не ходить. Но голос явно принадлежал Федогерзону, и Горн поспешил на выручку, появившись у озера чуть ли не раньше всех остальных.

Выскочив на берег, он увидел абсолютно голого, если не считать густой растительности на теле, Феда, державшего на вытянуты руках Беса. Гном немилосердно тряс совершенно не понимающего, что произошло, приятеля.

— Где мой шлем? — повторил он свой вопрос, при этом голова Красного едва не оторвалась от туловища.

Одновременно с Горном из рощи выбежали Санди и Церба. За ними Вивелин и Фельбиус.

— Что произошло? — спросила Санди, стараясь сдержать улыбку при виде голого Феда.

— Я искупнутся, а он дрых. — сбиваясь принялся изъясняться гном. — Как ты и велела. — тут он понял, что немного не одет, и отшвырнув, пребывавшего в полуобморочном состоянии Беса, прикрыл срам левой ладонью, отчего стал выглядеть ещё комичней.

— Я так полагаю, шлем исчез? — изо всех сил стараясь казаться серьёзной, спросила девушка. — Верно?

Фед подавленно кивнул.

— Отцовский подарок. — едва не плача он потянул с песка штаны, в растерянности обдумывая, как одной рукой их натянуть.

— Одевайся. — отвернувшись велела Санди. — А то, того и гляди, и портки пропадут. — она усмехнулась.

Но Горн видел, что другу не до смеха. Он знал, как дорожит шлемом Фед, и понимал в каком состоянии тот сейчас пребывал.

— Где он лежал? — спросил он, внимательна осматривая песок.

— Где-то здесь. — полным отчаяния голосом, неопределённо махнул рукой гном.

— Красный, ты уверен, что шутки ради, не утопил его в озере? — на всякий случай спросил Горн.

— Я что, идиот, с такими вещами шутить. — приходя в себя от тряски, ответил опекун. — Мог бы и не спрашивать. Это не в моём стиле. Тупой юмор не по моей части.

— Убью. — тихо выдавил Фед.

— А, ну, цыц. Всем стоять не двигаясь. — велел юноша, беря расследование на себя. — Похоже, мы здесь не одни. — пришёл он к заключению, обследовав берег. — Санди, бери Фельбиуса и Вивелина и готовьте корабль к отплытию. Фед, Красный, оставайтесь здесь и ждите меня. И не вздумайте ссориться. Сейчас не время выяснять отношения. Церба, за мной. Ищи.

Щенок понял, что дело не шуточное и стал принюхиваться там, куда показал хозяин. Санди в свою очередь осознав, что всё серьёзно, толкнула студента и лорда, молча велев им следовать за собой.

Как и предполагал следопыт, путь их лежал в сторону пирамиды. Кто-то очень грамотно заметал за собой следы, но не настолько, чтобы Церба не смог их учуять. Спустя несколько минут они очутились у большого дерева, частично поваленного ветром. Среди его вывороченных корней виднелся лаз, по всей видимости, ведущий внутрь пирамиды. Шакалёнок глухо зарычал, глядя в темноту тоннеля.

— Молодец, Церба. — похвалил его Горн. — Умница. Они были здесь не больше четверти часа назад. А теперь давай, отправляйся назад, к Красному. Дальше я пойду один.

Щенок тоскливо посмотрел на него и заскулил.

— Нет, Церба, я иду один. — ласково подтвердил свой приказ хозяин и потрепал напоследок ему холку и погладил кобру. — Мне так будет проще и спокойней. Да и за Федом надо приглядеть. Как бы он чего не натворил.

Шакалёнок грустно повесил ушки и затрусил в сторону озера к оставшимся там друзьям.

Горн сунул голову в лаз и прислушался. Ничего не слышно. Лезть внутрь было жутковато, но он пересилил себя и протиснулся между корнями. Понимая, что надеяться на зрение больше нельзя, он перестроил восприятие на обоняние и слух. Предложи ему кто объяснить, как он это сделал, юноша, наверняка, не смог бы. Это произошло на уровне инстинктов, само собой.

Впрочем, ползти в темноте ему пришлось недолго. Уже через несколько минут впереди забрезжил тусклый свет факела. Горн смог разглядеть туннель. Стоять или идти в нём было невозможно, но передвигаться на карачках вполне. Сам лаз сворачивал влево, и юноша не мог увидеть тех, кому принадлежал факел. Зато мог слышать.

— Ты уверен, что они не потащатся по нашему следу? — спросил хрипловатый голос. — И на кой тебе сдался этот шлем?

Судя по шороху, доносившемуся из-за угла, там разбирали кирпичную кладку. Причём именно разбирали, а не раскалывали. Выходило, что те, кто забрался сюда либо уже тут бывали, либо знали, куда лезут от кого-то ещё.

— А ты бы полез, не будь у тебя подробной карты? — отозвался второй более молодой голос. — То-то.

— Всё равно они теперь знают, что кто-то есть на острове кроме них. — гнул своё первый. — Эх, не надо было позволять тебе пялиться на голую девку. Вздумалось же тебе. Что, на свете шлюхи перевелись? Было бы на что глядеть, селёдка селёдкой. Ни сисек, ни задницы. Тьфу, даже помять нечего.

От этих слов в глазах Горна потемнело. Он с отвращение представил, как какой-то подонок подсматривает за его купающейся Санди. Ладно, пусть не его, но это ничего не меняет. Кровь вскипела моментально. Ему захотелось выскочить и придушить обоих мерзавцев.

Но осторожность победила юношескую вспыльчивость. Во-первых, их двое, и в узком проходе его главное преимущество в ловкости и быстроте сведено до минимума. Во-вторых, он безоружен, а эти головорезы, наверняка, вооружены. И главное, кто поручиться, что у них нет сообщников? Горн решил обождать.

— Да не, — не согласился второй, — деваха что надо. Её бы… — раздался шлепок. — Ну, не судьба, значит не судьба. А на счёт шлема ты неправ. Был бы он простым, я бы и не позарился, особенно перед сегодняшним кушем. Во, гляди. Знаешь, что это значит?

— Ну?

— Гну. — огрызнулся второй. — Видишь эти синие вкрапления? Ты поди и не догадываешься, что это? А я, брат, знаю. Таких штук больше не делают. Не из чего. Поговаривают, со времён «Расплаты» таких кристаллов не добывали. А те что и были, распилили поди все. Из одной половинки делали амулеты, способные лишить воли. Из другой противодействие этому. Вот их-то и наклепали на шлем.

— А на шлеме какие? — недоверчиво и ехидно спросил первый. — Ну как лишающие воли. Сыми. А то как прикажу тебе встать на четвереньки и лаять, что твой пёс.

— Не-е, не сыму. — отказался второй. — Ну как здешние обитатели попробуют залезть мне в башку. Хрен с два у них выйдет.

— А что там у тебя есть-то? Одни шлюхи да выпивка на уме. Ну может ещё пожрать побольше. И всё.

— Всё одно. — упирался второй. — Он тебе что, мешает?

Они замолчали, продолжая вынимать кирпичи. Минут пять у них ушло, чтобы разобрать проход до приемлемых размеров.

— Всё. — сказал первый. — Факел оставим тут. Чуть дальше должен быть свет. Гляди в оба. Увидишь тряпичного, не ори. Замри, а лучше ляг на пол и не двигайся. Они мёртвые, видят только перед собой. Ну, рванули.

Послышался шорох протискивающихся в проём тел. Горн мог бы напасть на вползающего вторым, но ему вдруг стало любопытно, зачем эти двое сюда явились. Он со всеми предосторожностями заглянул за поворот. Расхитители гробниц скрылись в лазе. Юноша немного выждал и последовал за ними.

Ползти на этот раз пришлось дольше, но куда проще. Впереди и вправду виднелся свет, пусть не сильно яркий, но вполне достаточный, чтобы видеть куда лезешь.

Горн старался держаться на некотором отдалении, хотя особого смысла в этом не было; разбойники создавали столько шума, что преследователь мог чихнуть — те бы и не услышали.

— Тоже мне, воры. — Горн усмехнулся себе под нос. — С таким же успехом они могли бы сообщить о своём прибытии, трезвоня в корабельную рынду.

Минут через десять их силуэты исчезли из поля зрения следопыта. Юноша справедливо решил, что тоннель закончился и те вышли в какую-нибудь нишу или залу. И действительно, впереди его ждал выход. Он осторожно выглянул.

Двое в чёрном, один из которых был в шлеме Феда, раскрыв рты осматривали огромный зал. И посмотреть было на что. Кругом валялись разброшенные золотые и серебряные монеты. Небольшими кучками повсюду лежали разноцветные кристаллы, отражая гранями падавший откуда-то сверху белый свет, чем ещё больше привлекали взгляд. Помимо прочего, кругом стояли, лежали и висели различные красивые и замысловатые предметы, а по стенам стояли шкафы с книгами.

Впрочем, последние совсем не привлекли внимание грабителей. Всё что они хотели, было золото. Ещё с минуту разбойники вожделенно любовались видами, а потом словно одержимые накинулись на золото.

Они запихивали его за пазуху. Засыпали в такие же золотые чаши, опрокидывали их, и не обращая на это внимание, вновь едва ли не с головой зарывались в золото.

Однако, в какой-то момент, тот, что был без шлема, настороженно замер. Дотронулся двумя пальцами до висков и испуганно огляделся и замер в испуге. Из тёмного угла залы к нему направлялась мумия.

— Дьяр. — коротко позвал он приятеля хриплым голосом, полным ужаса. — Замри и не вздумай орать.

Напарник не откликнулся. Он продолжал копошиться в груде драгоценного металла. И только когда мумия оказалась совсем близко обернулся.

— А-а! — заорал Дьяр, в миг позабыв все предостережения подельника.

Он подался назад, пытаясь вскарабкаться на груду золота, но неизменно скатывался с неё к ногам монстра. Горе-грабитель даже не подумал сопротивляться, когда мумия протянула к нему свои забинтованные руки и схватила его за голову. Только закричал ещё громче.

Раздался хруст, и вопли стихли. Оторванная голова в шлеме полетела на кучу золота. Второй грабитель, до этого хоть и был до смерти напуган, но сидел смирно, увидев, что произошло с приятелем, запаниковал и рванул к выходу. Он был уже в трёх шагах от Горна, когда неожиданно остановился.

Разбойник смотрел на юношу. Их взгляды встретились. В его глазах Горн не увидел ни ужаса, ни страха. Только отчаяние и бездонную, всепоглощающую печаль. Печаль настолько невыносимую, что несущий её в себе не смог бы жить.

Грабитель вытащил кинжал. Ещё раз взглянул на юношу полными слёз глазами и полоснул себя лезвием по шее. Горн зажмурился, не в силах на это смотреть, и вжался в стену.

Тело упало, и воцарилась тишина. Гнетущая. Юноша не шевелился. Постепенно его начали одолевать страхи. Страхи, жгущие изнутри, и пока неосознанные, но с каждой минутой становившиеся всё яснее.

Санди. Санди никогда его не полюбит. Это «никогда» гвоздём вбивалось в мозг. Вивелин продаст при первом удобном случае за пару золотых монет. Фельбиус. Этот выдаст его некромантам. За этим не задержится. Фед покинет его, едва обозначиться опасность. Церба убежит с первой же сучкой. Эх, Дор, Дор, какая же ты сволочь. Отправил надоевшего мальчишку умирать подальше от оазиса, да ещё дав в сопровождение свою мерзкую половину, дабы быть уверенным в смерти воспитанника. Красный…

Жить не хотелось.

Горн изо всей силы ударил себя ладонью по щеке. Паскудные мысли отступили, но продолжали давить. Ещё немного, и он не сможет им сопротивляться. Надо что-то делать. — вспомнилась ему любимая фраза Федогерзона.

— Гном. Фед. — его осенила идея. — Шлем.

Горн выглянул из своего убежища. Медленно оглядывавшая зал мумия, смотрела в другую сторону. Юноша бесшумно прокрался туда, где валялась оторванная голова одного из неудачливых грабителей. Преодолевая дурноту, извлёк из шлема окровавленную башку разбойника и натянул на свою голову.

Всё. От прежних мыслей не осталось ничего. Горн хотел свалить, но тут в нём взыграла профессиональная жилка. Он не захотел уйти без трофея. Юноша бегло пробежался глазами по залу. Есть. Подарок для Феда. Горн скользнул к стене и осторожно снял с неё круглый, цвета воронёной стали, шипастый, шит. Под ним лежал небольшой шестопёр. Горн машинально сунул его в щит, пользуясь им как корзиной.

Вновь осмотрелся. В нише, расположенной возле стеллажей с книгами висели разнообразные накидки и платья. Дождавшись, когда мумия отведёт взгляд, прошмыгнул туда. Ему понравились сразу две вещицы: одна, более похожая на кафтан — сиреневая плотная ткань с синей вставкой на груди. Он представил себе, как будет в этом выглядеть Санди. Торопливо сунул добычу в щит. Туда же синего шёлка накидка с лёгким, похожим на перья мехом. Мимоходом стащил в полки какой-то свиток.

— Вот теперь всё. — мысленно решил удовлетворённый добычей вор и двинулся к выходу.

Голова мёртвого разбойника, лежавшая на куче золота, внезапно покатилась вниз. Докатившись до стены, она задела древко громадной алебарды. Широкое лезвие заскрежетало по стене; тяжёлый полумесяц секиры упал на мумию и отёк ей половину ступни. Чудовище даже не обратило на это внимание. Его больше занимал шум, созданный при падении алебарды. Мумия оглядела зал и остановила взгляд на следопыте.

Горн замер, перестав дышать. Не моргая, юноша смотрел в полные бездонного мрака глаза и неожиданно понял — монстр его не видит. Горн как можно медленней двинулся в сторону, осторожно ставя ногу и стараясь, чтобы ни одна монетка не звякнула. Какое-то время мумия поворачивала вслед за ним голову, но так и не смогла увидеть ничего подозрительного.

Шаг за шагом Горн добрался до разобранной кладки. Факел ещё горел. Впереди юноша услышал шум. Кто-то двигался ему навстречу. Юноша приготовился к бою.

— Да ползи ты уже. — раздался знакомый и до боли любимый язвительный голос.

— Я и так ползу как могу. — пробасил в ответ гном. — И не ори. Шахта этого не любит. А ещё она не любит суеты.

Горн расслабился.

— Эй, Красный, — негромко сказал он, — что вы тут делаете? Я же велел ждать меня у озера?

— Горн. — из-за поворота появилась счастливая физиономия гнома. — А мы тут это…

— Мальчик мой, ты ранен? — протискиваясь между Федом и стеной, испуганно спросил Бес, увидев кровь на лице воспитанника.

— Это не моя. — успокоил его Горн. — Позже расскажу. А теперь ходу отсюда. Ходу.

Глава 29

— Я гляжу, ты с прибытком? — выбравшийся из лаза первым, Бес помог воспитаннику вытащить его поклажу. — И откель такое богатство?

Протиснувшийся сквозь корни Горн сразу стянул с головы шлем и протянул Феду.

— На. Носи и не снимай. И лучше надень прямо сейчас. Мало ли. Кровь успеешь потом отмыть.

— Командир, я… — гном дрожащими руками принял шлем и тут же натянул его на кудрявую голову, нисколько не побрезговав.

— Пустое. — отмахнулся от благодарности юноша и обращаясь к опекуну пояснил:

— Там этого добра столько, что «Счастливчик» затонет, если погрузить в его трюм десятую часть. Но Вивелину о том знать не следует. Лорд-то он лорд, но купец в нём пока не умер. Только-только ногти нормальными стали.

— Что, кровь предков не даёт покоя?

— Я просто не мог уйди с пустыми руками. Маленькое возмещение за причинённое беспокойство. И то взял, что попалось под руку. Так, сувенирчики. Ну, что встали? — отряхнув колени от кирпичной крошки, спросил Горн. — Побежали?

— Наконец — то. — Санди облегчённо вздохнула, когда они поднялись на борт. — Я начала беспокоиться. Гляжу, пробил-таки голову приятелю. Забодал или копытом заехал? — спросила она Беса, увидев потёки крови на лице гнома.

Последним взобрался на палубу Церба, таща тушку павлина. Шакалёнок не поленился сделать небольшой крюк, чтобы подобрать брошенную хозяином добычу, и теперь вертелся в ногах друзей, явно напрашиваясь на похвалу и претендуя на долю трофеев.

— Применение грубой физической силы для решения спорных вопросов — удел маргиналов. — невозмутимо ответил Красный.

— А кто меня задушить хотел? — припомнив события трёхдневной давности, беззлобно поинтересовался Фед.

— Это частный случай, не имеющий отношения к делу. — вывернулся Бес.

— Ты ранен? — с озабоченностью спросила девушка, заметив такие же подтёки на лице юноши. — Помощь нужна?

— Это не моя кровь и не его. — пояснил Горн. — А тому, кому она принадлежала раньше, помощь не понадобится.

— Ты его убил? — Санди заинтересовано посмотрела на старпома.

— Нет, не я. — разочаровал её Горн. — Мумия оторвала ему голову.

— Та-ак. — протянула Санди. — Отсюда поподробней.

Пока отдавали швартовы и отталкивались от причала длинными шестами, Горн вкратце поведал о своих приключениях в пирамиде, опустив упоминание о золоте.

— Это что ж, они и за мной подглядывали, пока я мылась? — спросила Санди, выслушав его рассказ.

Юноша виновато пожал плечами и покраснел, словно это он подсматривал за купающейся девушкой и был застукан за этим занятием. Однако сама Санди была не столь смущена фактом, что на неё голую любовались два извращенца, сколь раздосадована, что сама их не заметила.

— Трофеи, говоришь. — задумчиво произнесла Санди. — Трофеи — это правильно.

— А золото? — глаза Вивелина алчно заблестели. — Неужто не было? Я слыхал, в пирамидах всегда полно золота.

— Купец останется купцом, хотя б увесь грудь орденами. Где надо действовать мечом, он только звякает деньгами. — на ходу переделав стишок, заученный ещё до «Расплаты», выдал экспромтом Красный.

— Злой ты. — обижено поджал губы Вивелин. — Хочу напомнить, что являюсь казначеем этого предприятия. И замечу — нищеброды никогда не выигрывают войн. Войску, даже такому маленькому, как наше, тоже хочется кушать. Но вы всякий раз как-то упускайте это из виду. Разбаловал я вас, расплачиваясь по малейшему вашему щелчку. Вивелин купи, Вивелин оплати, Вивелин рассчитайся. А кто-нибудь из вас удосужился прихватить с собой деньги? Нет. У вас же есть Вивелин. Мы герои. Мы такими вещами не заморачиваемся. Для этого у вас есть специальная обученный Вивелин. Он обо всём позаботится, а мы потом вытрем об него ноги.

— Не сердись. — примирительно улыбнулся Горн. — Вот. Это тебе. — он протянул лорду шестопёр. — Я думал, тебе должно понравиться.

— Это мне? — не уверено уточнил купец, примеряясь к рукояти.

Великолепно сбалансированная, короткая шипастая дубина неплохо подходила как для внезапной атаки, так и для метания с небольшого расстояния. Лорд в момент успокоился.

— Удобная вещь. — оценил Красный. — Врезать по кумполу из-за угла, и обчищай себе карманы на здоровье. В самый раз для купца.

— А, пожалуй, с тебя и начну. — эффектно провернув вокруг кисти дубинку, лорд глянул на приятеля, словно разбойник с большой дороги, повстречавший одинокого торговца. — Я так полагаю, тут подарки для всех. Вот дождусь, когда тебе перепадёт что-то ценное и тресну тебя по башке.

— Но-но, не балуй. — погрозил ему пальцем Бес и вопросительно посмотрел на воспитанника. — Он прав? Тут действительно подарки для всех?

Горн кивнул.

— Значит, и для старого Беса найдётся что-то полезное? — Красный хитро прищурился. — Любопытно, что это может быть.

Юноша вытащил шёлковую накидку.

— О, — заценил опекун, — спасибо, малыш, знаешь, чем угодить старику. Ну как?

Бес одним красивым жестом закинул обновку на плечи и принял горделивую позу.

— Давно пора тебя одеть. — усмехнулась Санди. — А то ходишь голый, словно обезьяна с южных островов.

Красный не обратил внимания на колкость и завязал тесёмки.

— Ух ты! — выдохнул ошеломлённый Фельбиус.

— Прям ангелочек с мозаики в монастыре Ераза. Только с рожками. — приторно-умильным голоском прокомментировала Санди произошедший казус. — Точь-в-точь как на картинках.

— Ну рога обломать недолго. — басовито хмыкнул Фед. — Но он снова голый. Бесстыдник.

Бес ощупал себя. Накидка исчезла. Вместо неё, на спине, в области лопаток возникли два маленьких белых крылышка.

— Ой, чёй-то? — со смесью испуга и восторга, спросил Бес, разглядывая через плечо новые конечности. — Это навсегда? И что мне теперь с этим делать?

— Как что, летать. — невозмутимо заявила Санди. — Маши крыльями, хвостатый. Ну-ка, ребята, подкиньте-ка его.

По её команде лорд с некромантом, недобро улыбаясь, зашли с двух сторон.

— Не подходи, не подходи. — попеременно тыча в них трезубцем, заверещал Красный. — Я сам.

Он отступил и зажмурился, представляя, как взлетает, и у него получилось оторвать копыта от палубы локтя на полтора.

— На первый раз хватит. — переведя дух и успокаиваясь, определил он. — Пусть окрепнут малёк.

— Это тебе. — стараясь не смущаться, что, впрочем, выходило плохо, Горн протянул платье девушке.

— И куда я в этом? На рынок, за продуктами? — пробурчала Санди, скептически рассматривая обновку, но невооружённым глазом было видно — понравилось.

— Это, я так понимаю, для меня? — поинтересовался Фельбиус, указав на свиток.

— Да. Извини, я в этом ничего не понимаю, так что схватил первое, что попалось. А щит Феду. За муки, кои он претерпел, утеряв шлем.

— Добрый щит. — похвалил гном. — А себе, что, ничего не взял?

— Да мне ничего и не надо. — отмахнулся Горн, и тут его взгляд упал на Цербу; щенок сидел, вытянув шею, и нетерпеливо переминался с лапы на лапу в ожидании презента. — Ой, прости, родной, про тебя я и забыл.

Шакалёнок округлил глаза и склонил голову набок, заострив ушки, отказываясь понимать сказанное юношей. В его щенячьих мозгах не укладывалась мысль, что о нём забыли и намереваются оставить без подарка.

Правый уголок губ Санди язвительно вздёрнулся кверху. Девушка присела на корточки рядом со щенком. Ласково потрепала по холке и потёрлась щекой о его мордочку.

— Вот так хозяин. — сказала она, укоризненно глянув на Горна. — Всех одарил. Даже малознакомой девице досталось, а о тебе не вспомнил. Ладно, пёсик, выручу я твоего хозяина. Будет и тебе подарок. — последнее девушка произнесла с непонятно откуда взявшейся грустью. — Сиди здесь, никуда не уходи. — приказала она строго. — Я быстро.

Санди прошла к капитанской каюте и скрылась внутри. Церба проводил её взглядом до двери, нетерпеливо поскуливая. Через минуту она вернулась. В её руках был небольшой аккуратно свёрнутый тряпичный свёрток. Девушка глубоко вздохнула, словно ей было очень жаль расставаться с содержимым свёртка. Она развернула тряпочку и извлекла из неё искусно сделанное ожерелье с голубыми камушками на серебряной цепочке.

Церба обрадованно вытянул шею. Санди вновь присела перед ним на корточки.

— Ну не ошейник же тебе дарить. — девушка надела ожерелье на щенка. — Носи. Пусть хотя бы тебе оно принесёт счастье.

— Никогда бы не поверил, скажи кто, что крошка Санди любит украшения. — промолвил пораженный Бес. — На неё это непохоже. Или я ошибаюсь?

Санди метнула на него злой взгляд.

— Из прошлой жизни. — мрачно объяснила девушка наличие у неё драгоценности. — И не вздумай меня о нем спрашивать. Останешься без хвоста.

Её взгляд был толь красноречив, что готовый сорваться с уст Красного намёк, застрял в глотке, и он решил оставить сделанный вывод о прошлом девушки при себе.

Зато Церба был счастлив. Щенок лизнул дарительницу в нос, после чего обежал всех присутствующих, хвастаясь подарком. Даже забывчивый хозяин не был обделён вниманием. Встав на задние лапы и положив передние ему на грудь, продемонстрировал обнову. Горн, чувствуя себя виноватым, смущённо почесал его за ушами. Затем шакалёнок улёгся на спину, позволив своей неизменной спутнице разглядеть украшение. Кобра выразила восхищение, дважды коснувшись раздвоенным языком ожерелья.

— Ну вот, — улыбнулась Санди, — раньше ты был просто милый пёсик, а теперь и вовсе обаяшка.

Она поднялась, став серьёзной.

— Так, что встали? За работу. — она хотела добавить «бездельники», но передумала. Не захотела портить трогательную сцену, ограничившись строгим взглядом. — Старпом, вахта твоя и мертвяка с гномом. Хвостатый, к рулю. Прочие — свободны.

— Отдохнул называется. — поворчал Бес, вставая у румпеля. — А ведь какое дивное местечко было, почти как у нас в оазисе. Ты не находишь, мой мальчик? — и видя, что Горн проигнорировал вопрос, будучи занят парусом, пробухтел себе под нос. — И надо же было Феду профукать свой шлем.

— Зато ты обрёл крылья. — философски заметил Фельбиус, который прежде чем заняться обязанностями матроса, вздумал ознакомиться с содержимым свитка. — Умение летать — великий дар.

— Для этого напрягаться нужно, а я этого не люблю. — возразил Красный, однако оглянулся, любовно рассматривая новообретённые органы. — Ты, гляжу, тоже остался доволен? — от внимания Беса не ускользнуло, с каким интересом некромант разглядывал полученный от его воспитанника свиток.

— Что-то ценное? — подглядывая через плечо студента, тоже поинтересовался Вивелин, который последние несколько минут занимался тем, что изображал схватку с невидимым противником.

— У тебя есть своя игрушка. — Фельбиус поспешно свернул свиток. — Вот и продолжай рубить ей воздух.

— Как скажешь. — уловив в его тоне некую насмешку, лорд отошёл. Но он был слишком доволен полученным подарком, чтобы обижаться на спутника, и самозабвенно продолжил свои фехтовальные упражнения, сопровождая каждый удар звуками, должными изображать точные попадания по врагу.

Санди обречённо закатила глаза.

— Дети. Настоящие дети. — девушка глубоко вздохнула, и не имея возможности что-либо изменить, махнула рукой. — Вот только я им не мамочка. — тихо обратилась она к самой себе. — Санди, Санди, с кем ты связалась? Знай наперёд твой отец, каких матросов ты себе наберёшь, ни в жизнь не доверил бы тебе командовать «Счастливчиком».

Девушка направилась к себе в каюту. На пороге она обернулась и крикнула:

— Я на отдых. А вы, раз уж все и так наверху, извольте, пока меня нет, очистить ваши борта от ракушек. Тебя, гном, это тоже касается. Смой кровь с волос. Остальным шкрябать себя дочиста. Я ещё готова была мириться с вашей вонью, пока сама была грязной, но теперь ша — чтоб все привели себя в порядок. А то некоторые скоро прыщами покроются. — Санди сделала свирепое лицо и пригрозила: — Высплюсь, проверю. — блюстительница гигиены усмехнулась, увидев, какую реакцию произвели её последние слова на экипаж, и противореча себе, подметила совсем тихо, закрывая за собой дверь. — С другой стороны, быть мамочкой не так уж и плохо. Во всяком случае, пока тебя слушаются.

Оставшиеся члены команды недоумевая принялись смотреть друг на друга, ожидая кто первым решиться исполнять приказ капитана. Желающих заголяться в присутствии девицы, пусть и находящейся по ту сторону двери, не было. И первый нашёлся. Благо ему-то заголяться нужды не было — он и так щеголял почти нагишом.

— Что застыли? Сымайте портки, хватайте вёдра и мочалки. Слышали, что сказал капитан? Чистота — залог здоровья и отсутствие прыщей. — Бес издевательски ухмылялся, глядя на глупые физиономии приятелей. — Слышь, студент, вызови-ка пару фей. Пусть они тебе спинку потрут.

— Ну надо, так надо. — неуверенно сказал Фед. — Только как я буду мыть голову, когда мне запретили снимать с неё шлем?

— А ты суй её прямо в ведро. — насмешливо порекомендовал Красный. — Минут пять подержишь в ведре, она и отмокнет.

— Тебя самого не мешало бы засунуть в ведро. — проворчал гном и принялся развязывать тесёмки. — Хотя мыться я люблю. После забоя — банька первое дело. — он проворно скинул одежду, оставшись в одном шлеме. — И долго я буду стоять один без порток? Это не по-товарищески.

Через минуту вся компания, сверкая голыми ягодицами, у кого крепкими, у кого тощими, а у кого и волосатыми, таскала через борт воду и тёрлась мочалками. Первое время Горн застенчиво прикрывался ладошками, поглядывая на дверь капитанской каюты, но вскоре отбросил дурацкое чувство стеснительности и с удовольствием окатывал себя из ведра, смывая пот, песок и усталость последних дней.

— А тебе не кажется, что кое-кто отбивается от коллектива? — искоса бросая взгляд в сторону Беса, спросил его Фельбиус.

— Поддерживаю. — присоединился к нему Вивелин, плотоядно глядя на будущую жертву.

— Мыться полезно. — уже не скрывая коварных замыслов, Фед споро достал и поставил перед товарищами сразу два ведра. — А вот отбиваться от коллектива плохо.

— Это вы что там удумали? — затравленно спросил Красный, начиная подозревать против себя заговор. — Предупреждаю — я против.

— А кто тебя будет спрашивать. — хватая ведро с намерением окатить водой Красного, Вивелин двинулся в его сторону. — Капитан велел мыться всем. Надеюсь, ты не собираешься перечить Санди и устраивать бунт? Поднявшего мятеж обычно вешают на рее.

С этими словами он выплеснул содержимое ведра на Беса, но тот успел подпрыгнуть и взлететь над палубой. И хотя сам полёт выглядел несколько невыразительно, ему удалось избежать экзекуции. Взобравшись на рею, на которой его якобы должны были повесить, он с превосходством оглядел недоброжелателей и торжествуя осклабился. Посчитав себя вне досягаемости, Бес перевёл взгляд на море, приложив левую ладонь к глазам наподобие козырька. Неожиданно что-то привлекло его внимание.

— Слева по борту большая рыба. — заорал он, тыча пальцем куда-то вдаль. — Здоровущая. Плывёт параллельно нам.

Секунд через пять дверь каюты с шумом отворилась, и из неё выскочила Санди. Не обращая внимание на присутствие поблизости голых представителей мужского пола, она чуть ли не наполовину перегнулась через фальшборт, пытаясь среди волн вычленить то, о чём оповестил Красный. Судя по всему, в ней сработал какой-то инстинкт или привычка реагировать на подобное сообщение от вперёдсмотрящего.

Штаны на Горне появились раньше, чем он подумал их надеть. Вивелин поспешно напялил халат. Фед огородился щитом и пятился к одежде, а Фельбиус, прикрыв срам мочалкой, зачем-то повернулся к девушке тощей задницей.

Однако Санди не обратила на это ни малейшего внимания — её интересовал лишь маячивший вдалеке силуэт чудовища.

— Зубастик. — не отводя взгляда от то ныряющей, то появляющейся на поверхности воды громадной туши морского чудища, азартно хлопнула по брусу фальшборта Санди. — Жаль только маленький. Первогодок. Похоже, отбился от ватаги сверстников. Хвостатый, мигом к румпелю. Идём ему наперерез.

Слететь вниз Бес не рискнул, хотя спускаться по выбленкам, имея вместо ступней копыта, мягко говоря, сложно. Дважды едва не сорвавшись, он в конце концов оказался рядом с капитаном, которая, не дожидаясь кормчего, сама сменила курс.

— Вообще-то, мы пустились в этот круиз с другими целями, нежели ловить редкую морскую фауну. — неприминул заметить он, забирая у девушки рычаг управления кораблём. — Это не увеселительная прогулка, а если хочешь знать, военный поход во имя спасения мира. Ты, кажется выбрала не самое удачное для рыбалки время.

Санди развернулась к нему так резко, что Красный слегка отшатнулся — настолько свирепым был её вид. Она была готова броситься на него с кулаками или придушить. Возможно, именно то, что девушка слишком долго не могла принять решение, каким способом расправиться с дерзнувшим ей перечить и спасло Бесу здоровье. Подошёл Горн.

Санди словно обезумела. В ней взыграл внутренний охотник, почуявший добычу. Добычу, встретить которую мечтала всю жизнь. Она перевела на старпома полный ярости взгляд, но юноша заметил в нём и нечто иное — просьбу. Немую просьбу поддержать её.

— Да ладно, Красный. Почему бы и не поохотиться? Я на море ещё ни разу не охотился. — он подмигнул девушке. — Думаю, это будет забавно.

Это подмигивание не укрылось от Беса. Он недовольно поджал губы, перекладывая курс согласно требованию взбалмошной девицы, и припомнил слова старой, вырванной из «дорасплатной» памяти, доставшейся ему от Дора, песни:

— Из-за острова, на стрежень. На простор речной волны… — проворчал он себе под нос. — Только мне кажется, этот парень будет пожиже, и нашей Санди полёт за борт не грозит. А я предупреждал, что всё так и будет. Молодёжь, вам бы только развлекаться. Рыбалка, охота. Чего ждать дальше — сопливых песен под луной?

— Да будет тебе брюзжать. — обезоруживающе улыбнулся Горн. — Успеем добыть эти книжки. Погоняемся немного за зверушкой. В первый раз что ли?

— В том-то и дело, что не в первый. — Бес смирился с неизбежным, но не мог отказать себе в удовольствии устроить воспитаннику маленькую выволочку. — Помниться, кто-то отправился в пустыню за вараном, не смотря на моё предупреждение, и кончилось это большими неприятностями. И этот кто-то так и не прибрал после этого песок в оазисе, хотя и обещал. Ты, случаем не помнишь, кто это был?

Но Горн его не слышал. Он поймал на себе благодарный взгляд девушки. И пусть это был всего лишь взгляд человека, увидевшего в нём такого же страстного, как и он, охотника, юноша был счастлив.

Расстояние между кораблём и монстром быстро сокращалось. Казалось, «Счастливчику» передалось возбуждение капитана, и он сам рвался в бой, ловя парусами ветер и слушаясь самого малого движения руля.

Монстр и впрямь был громадным. Непропорционально большая голова, увенчанная гребнем. Вызывающая содрогание здоровенная пасть, с острыми, словно иглы зубами и непонятно зачем придуманный природой слабо светящийся шар перед мордой, держащийся на длинном отростке, исходящем из макушки.

— В таком хлебале запросто может уместиться вся наша компания. — поёжился Бес, глядя на новоявленное чудо-юдо. — Ам, и нетути нас. Знал бы я, что тут столько всякой подобной живности, предпочёл бы путешествовать по суше. Насколько оно опасно?

Вопрос относился к Санди. Девушка усердно разогревала мускулы, вращая плечи и шею, готовясь к броску.

— Этот не очень. — заверила она авторитетно. — При охоте на зубастика главное не позволить ему забраться на палубу. Залезет — быть беде. Он и вправду может сожрать самого здорового матроса и не подавиться.

— А этот может забраться? — опасливо выглянул вниз Вивелин, вычисляя высоту борта, соотнося его с размерами чудовища.

— Нет. Это же первогодок. — удивляясь, как такие простые вещи могут быть кому-то неизвестны, пояснила Санди. — Они ж маленькие. К тому же трусоваты.

— Мы охотимся за трусливой добычей? — надеясь этой фразой пристыдить любителей гоняться за монстрами и тем самым избежать опасного приключения, с издёвкой спросил Красный. — Охота на безобидное создание — дело недостойное настоящего охотника.

— Безобидный — это только пока он не понял, что на него охотятся. — успокоила его совесть девушка. — Как поймёт — начнёт кидаться на корабль. А нам этого только и надо.

— А как он поймёт, что мы на него охотимся? — допытывался Бес.

— Вот приблизимся на расстояние метания гарпуна, так и поймёт.

— Э-э, может тогда не стоит к нему приближаться? — Вивелин как-то незаметно приблизился к румпелю и попробовал слегка переложить руль.

Красный с недоумением посмотрел на лорда. Ему самому не приходила в голову мысль изменить курс. Не то чтобы он считал девушку способной и вправду отгрызть ему хвост или того хлеще — повесить на рее. Просто он как-то свыкся с мыслью, что команды капитана должны выполняться. Хотя оспорить их он вполне мог себе позволить.

— Хвостатый, — не оборачиваясь, обратилась к нему Санди. — будь любезен, вернись на прежний курс. И передай лорду, что если он ещё раз попробует такое провернуть, его тушка будет использована в качестве приманки. Вы трое, — она указала на Феда, Фельбиуса и Вивелина, — по моей команде уберёте грот. Следом кливера. Паруса нам не понадобятся. Зубастик вначале будет тащить нас по поверхности, затем нырнёт.

Девушка прошла на нос и взяла один из гарпунов. Расчехлила и заняла место возле бушприта. Горн последовал её примеру. Санди бросила в его сторону ревнивый взгляд, но сочла, что лишать парня возможности поучаствовать в охоте будет несправедливо.

— Имей в виду, старпом, мой бросок первый. — предупредила она, заранее определяя очерёдность.

Её настроение передалось Горну. Его лихорадило от предстоящей схватки. Чувство опасности щекотало нервы. Однако страх отсутствовал. Единственное, чего он боялся, так это в пылу боя забыться и сделать бросок первым, тем самым заиметь врага в виде отважной девушки. А этого ему совсем не хотелось.

Дистанция между «Счастливчиком» и морским чудовищем сократилась до тридцати шагов. Теперь уже все были охвачены волнением. Гном и лорд были готовы в любой момент спустить парус. Фельбиус, забравшийся на мачту, должен был им в этом помочь. Бес аккуратно подводил судно к жертве, которая по-прежнему не обращала внимания на корабль, лишь изредка издавая странный, призывный рёв.

Санди отвела назад руку с зажатым в ней гарпуном. Все замерли в ожидании команды. Даже Церба, до этого следивший за невиданной тварью из чистого любопытства, напрягся, готовый ко всему.

— Парус. — показывая пальцем куда-то назад, заорал Фельбиус. — Вижу корабль.

Глава 30

Рука Санди замерла. В девушке боролись желание метнуть гарпун и опасения за судьбу «Счастливчика.

— Большой? — спросила она, так и не опустив копьё.

Фельбиус прищурился, стараясь как следует рассмотреть судно.

— Думаю, да. — доложил он сверху. — Вроде, как три мачты.

— Дьявол. — тихо выругалась Санди, передавая гарпун Горну. — И даже не думай, старпом, начинать без меня. — грозно предупредила она и подошла к румпелю; слегка подправила курс и дала указание Бесу: — Держись за зубастиком. Я мигом. Сгоняю, посмотрю, кто это там.

Девушка ловко взобралась по вантам на мачту и присоединилась к некроманту. Присмотрелась.

— Твою ж мать… — проскрипела зубами Санди. — Этого только не хватало.

— Что там? — справился у неё Фельбиус; подпорченные учёбой глаза студента не обладали зоркостью капитана, чтобы он мог разглядеть нечто большее, чем внешний силуэт нежданного гостя.

— Нас преследуют. — мрачно ответила Санди, и уцепившись за канат соскользнула на палубу. — Это по нашу душу. — сказала она Горну, отвечая на его молчаливый вопрос, со злостью забирав у него гарпуны и укладывая их на место, даже не удосужившись зачехлить наконечники. — Это «Буйный Нрав». Эта сволочь, Бартол, каким-то образом вышел на нас.

Конец ознакомительного фрагмента.