Выживальщики 5. Спасённые

Константин Денисов, 2021

Представляю вашему вниманию пятую часть цикла "Выживальщики"! Судьба многих героев осталась пока неясной. Что с ними произошло, встретятся ли они вновь и какие новые вызовы готовит им судьба, можно будет знать из пятой книги сериала. Самое время узнать, что с ними произошло. Приятного чтения!Дорогие друзья! Чтобы не пропустить выход новых книг в этой серии, да и других произведений тоже (а они будут), рекомендую подписаться на мою страницу. Сделать это можно нажав на ссылку "Константин Денисов", рядом с названием книги, вы попадёте в мой профиль и там, рядом с именем будет большая кнопка "Подписаться на новинки". Это будет и для вас удобно, и поможет продвижению моих книг на Литрес. Заранее спасибо!

Глава 4

Идти и в самом деле оказалось очень далеко. Много раз, он возвращался на те же самые перекрёстки, но не изменял инструкциям Матильды. Если бы он постарался срезать, то был шанс заблудиться. Некоторые коридоры были совсем темными, и идти приходилось на ощупь.

Спас понимал, что его гложет. Это было чувство вины. Ему казалось, что это он виноват в смерти Матильды. Отчасти так оно и было, но ему вина казалась всеобъемлющей. Слишком они расслабились сидя на скале, слишком погрузились в воспоминания. Она прожила здесь без него долгие годы, и была жива. А стоило появиться ему, и на тебе. Её жизнь скоропостижно закончилась. Это не могло быть совпадением. Он виноват, и точка!

Он шёл погружённый в свои мысли, и поэтому, когда дошёл до нужного места, то впал в ступор. Совершенно неожиданно, не открывая никаких дверей, он оказался в квартире. Обычной квартире. Правда, находилась она в пещере. В душе шевельнулась что-то знакомое, как будто он с таким уже сталкивался, но тут же ускользнуло.

Но через секунду картинка начала рассыпаться. Конечно, это была не квартира. Да и откуда ей было тут взяться. Это была имитация, которая могла произвести впечатление только на первый взгляд. Это была пещера, но внутри она была обставлена мебелью. Мебель была очень старательно сделана, но всё равно примитивно. Были даже приборы бытовой техники, которые естественно не работали, а только имитировали внешний вид.

Он споткнулся об стоящий под ногами ящик с какими-то корнеплодами. Вдалеке послышались торопливые лёгкие шаги, привлечённые произведённым им шумом.

— Мама, почему так долго, я уже волноваться начала! — услышал он детский голос.

«Господи, всё-таки ребёнок!» — подумал про себя Спас.

Из-за поворота появилась девочка, в красной курточке и чёрной юбочке чуть выше колен. Увидев его, она замерла, и он увидел, как сжалась её челюсть, и заходили маленькие желваки. Она постаралась взять себя в руки, и максимально спокойно, как только у неё получилось, сказала:

— Мама умерла?

Спас кивнул. Он хотел ей что-нибудь сказать, но не мог. Рот ему как будто зашили, а язык приклеили к нёбу. Он онемел, и не мог вспомнить ни одного слова. Девочка сделала несколько шагов в одну сторону, потом в другую, и как не боролась с собой, всё-таки не выдержала и стремительно убежала туда же, откуда пришла. Через несколько секунд издалека донеслись приглушённые рыдания. Несмотря на свой возраст, она не хотела показывать слабость. Сильный ребёнок.

Спас огляделся по сторонам. Возле одной стены стоял диван. Он подошёл и сел на него. Диван был аккуратно сложенной кучей камней, на которой сверху лежали потёртые кожаные мешки, набитые, по ощущениям, сухой травой. Навскидку, сходство с обычным диваном было очень сильным, и только если начать разглядывать, становилось понятно, из чего это сделано.

Похоже, что Матильда пыталась воссоздать в пещере атмосферу городского быта. В основном, ей это удалось. Она много сил потратила на обустройство, и было понятно, почему было жалко всё это бросать ради смутных перспектив. Тут можно было жить. Трудно, опасно, но можно. А если уйти, то что? Да ещё и с ребёнком.

Девочка совсем маленькая. Сколько ей? Лет семь, восемь? Вряд ли больше. Для этого страшного места, возраст совершенно неподходящий, она совершенно не сможет о себе позаботиться. И теперь это его проблема. Без вариантов.

Спас не знал, как девочка перенесёт смерть матери, и как будет относиться к нему. Судя по тому, что она почти не удивилась его визиту, то была в курсе всех происходящих событий. Просто, сам факт его прихода свидетельствовал о смерти её мамы.

Он сидел, слушал доносящиеся издалека рыдания и совершенно не знал что делать. Чувство полной беспомощности овладело им. Он и сам был как ребёнок, а тут ещё предстоит заботиться об этой малышке.

Спас искренне хотел это сделать. Хотел выполнить свою клятву и спасти девчушку. Хотел, но не знал как. Не знал даже с чего начать. Может, её нужно накормить? Вдруг она голодная?

Но он тут же отмёл эти мысли. Да, о еде нужно будет думать, но позже. Наверняка у Матильды были какие-то запасы, и девочка сама сумеет ими воспользоваться первое время. А вот что ему действительно нужно, так это составить план действий. Дальше этой мысли, дело у него не шло. Опять навалилось ощущение беспомощности.

Спас поймал себя на мысли, что больше не слышит её рыданий. В пещере было тихо. Его это испугало. Не сделала ли она там что-то с собой от отчаяния? Но тут он уловил слабый шорох из глубины пещеры и успокоился. Не вечно же ей рыдать в голос. Когда-то слёзы должны были закончиться. Он решил, что будет сидеть и ждать сколько понадобится. Но ждать долго не пришлось. Девочка вскоре появилась. Она переоделась и теперь была одета в форму, по типу военной, но очень большого размера. Матильда подогнала вещи под её рост, но размер был слишком велик, и это бросалось в глаза.

Спас посмотрел на свои ботинки, потом на её форму и в душе шевельнулись смутные подозрения. Он тут же внутренне укорил себя за такую мелочность. Даже если Матильда и сняла с него одежду и перешила её для дочери, то что тут такого? Молодец. Всё правильно сделала.

— Где мама? — спросила она.

— У меня в пещере, туда далеко идти… — он не успел договорить, потому что она решительно прошла мимо него и вышла из своей «квартиры».

Ему не оставалось ничего другого, как последовать за ней.

Идти оказалось совсем не далеко. Они шли минут десять, не больше. Но дорога оказалась не простой. Они много раз проходили через развилки, некоторые были сразу из нескольких коридоров, и если бы ему понадобилось повторить этот путь, он бы не смог. А вот девочка, похоже, ориентировалась здесь отлично, и знала все пещерные переходы наизусть.

Шла она быстро, так что Спас, со своей хромотой, за ней еле поспевал. Но её это не беспокоило. Похоже, она, как и он сам, винила его в смерти Матильды, но очень старалась это скрыть. Получалось так себе. Но её самообладанию можно было позавидовать.

Пока они шли, Спас вспомнил, как прибежала Матильда, после того как ему ночью приснилось, что он падает со скалы. У неё это тоже заняло не очень много времени. Получалось, что они были всё время относительно близко, но в лабиринте пещер было трудно найти дорогу, если ты её не знаешь.

Когда они вошли в его «комнату», девочка подошла к ложу и сев рядом с матерью взяла её за руку. Спас видел, как она закусила себе губу, чтобы не расплакаться, как в глазах у неё стоят слёзы и вот-вот начнут стекать по щекам. Наконец, одна слезинка не удержалась и быстро сбежала вниз.

— Я подожду снаружи, — сказал Спас, желая оставить девочку одну, чтобы ей не приходилось сдерживать при нём свои эмоции.

Она подняла на него блестящие от слёз глаза, и он прочитал в них совсем лёгкую, но благодарность. Девочка кивнула.

Спас вышел, удалился от пещеры метров на двадцать и сел, привалясь к стене и распрямив больную ногу. Посидев так пару минут, он решительно встал и пошёл в сторону выхода из подземелья. За всё это время из пещеры, где лежала Матильда, не донеслось ни звука.

Он лежал на камнях и пялился в небо очень долго. Как ему показалось, не один час. Несколько раз у него было побуждение встать и пойти обратно, но он сдерживался. Наконец, раздались лёгкие шаги. Девочка подошла к нему и села рядом. Они помолчали.

— Меня зовут Юна, — сказала она, после продолжительной паузы.

— А меня Спас, — ответил он.

— Я знаю, как тебя зовут, это я придумала это имя.

— Ты? — он удивлённо повернулся.

— Я, — кивнула она, — это значит спасённый, потому что мы тебя спасли, и в то же время спаситель, потому что и ты должен был нас спасти.

— И по-прежнему должен, — сказал он и опять уставился в небо.

— Только вот никаких нас уже нет, я осталась одна, — холодно сказала Юна.

Он не нашёлся что ответить. Они опять помолчали.

— Это я уговорила маму тебя вылечить и попросить помочь нам. Она нашла тебя в пещере и притащила сюда, но не была уверенна, стоит ли тебя выхаживать, и согласишься ли ты помогать. Каждый раз, когда она кому-то верила, это плохо заканчивалось.

— И этот случай не исключение, — сказал Спас, но она проигнорировала его слова.

— Поэтому, она много лет прожила здесь одна. Так проще, никто не предаст. И с тобой она связалась только ради меня. Не хотела, чтобы я тоже, как и она, жила под землёй всю свою жизнь… а теперь её нет….

— Я даже не представляю, каково тебе сейчас, но мне тоже не всё равно. Ты, наверное, всё знаешь? Знаешь, что я потерял память? Кроме Матильды, я не знаю в этом мире ни одного человека. Точнее не помню.

— Не знал, — поправила его Юна.

— Не знал, — согласился Спас, — теперь у меня есть только ты, хотя я и не подозревал о твоём существовании до сегодняшнего дня. Я поклялся, что уведу тебя отсюда. И я собираюсь эту клятву сдержать.

— А получится? — спросила Юна.

— Честно? Не знаю. Но я сделаю для этого всё возможное, — ответил Спас.

— Когда выходим? — спросила Юна.

Спас резко сел.

— Что, вот так сразу? — удивился он.

— Нет, конечно, нужно сначала маму похоронить. Но и тянуть, особо смысла нет. Теперь меня здесь ничего не держит, — сказала Юна.

— Твоя мама хотела дождаться, пока я начну вспоминать. Иначе, я просто не представляю куда идти и что делать, — сказал Спас.

— Ты что-нибудь вспомнил? — спросила Юна.

— Нет, пока, — ответил Спас.

— А если так и не вспомнишь, что, так и будем тут сидеть? Ты уже почти полгода вспоминаешь, и ничего. Почему ты думаешь, что что-то изменится, если просидеть здесь ещё полгода?

— Не знаю. Кстати, о годах, сколько тебе лет? — спросил Спас.

— Двенадцать, — ответила Юна.

— Да ладно, — Спас её недоверчиво осмотрел, — двенадцать? На вид лет семь или восемь.

— Двенадцать. Мама тоже всё время удивлялась и говорила, что я должна выглядеть старше. Может это от того что много времени под землёй приходится проводить, я так медленно росту, может от питания, а может и гены такие…

— Гены? — удивился Спас, — для маленькой девочки, выросшей в пещере, ты знаешь очень сложные понятия.

— Да? — удивилась Юна и пожала плечами, — не знаю. Ты первый человек, с которым я разговариваю в жизни, после мамы. Но зато с ней, мы разговаривали целыми днями, когда она не добывала еду. Она верила, что я смогу отсюда выбраться и устроить свою жизнь, и готовила меня к этому. Она мне рассказывала все, что знает сама, всё что помнила. Учила меня читать, писать и считать.

— У неё получилось! — сказал Спас слегка восхищённо.

— Надеюсь. Она всё в деталях мне рассказывала про мир, про свою жизнь, про людей. Мы обсуждали всё это много раз. Говорили и говорили. Мне кажется, что я как будто прожила всю её жизнь, которая была там, снаружи, до того, как её сюда сослали.

— Значит, если ты всё знаешь, то и про то, как она сюда попала тоже? И что далеко не всем людям можно верить? — спросил Спас.

— Конечно, — согласилась Юна, — но некоторым можно, главное их найти. Вот тебе можно?

— Очень на это надеюсь, — искренне сказал Спас.

— Ты что же, сам не уверен в себе? — удивилась Юна.

— В точку! Я просто никак не могу понять кто я. На том месте, где должен быть я, просто большая дыра. А вдруг я плохой человек на самом деле? А? — сказал Спас.

— Я думаю, что ты можешь быть любым, каким захочешь. Даже если ты и был раньше плохим, то сейчас ты можешь выбрать стать хорошим. Что тут такого? — удивилась Юна.

— А если я потом всё вспомню?

— Ну и что? Если тебе понравится быть хорошим, и продолжай им оставаться. Это же всё только от тебя зависит. Давай договоримся, пока ты со мной, то обещай быть хорошим, что бы ты там вдруг не вспомнил, идёт? — спросила Юна.

— А можно, с врагами я буду плохой? — наивно спросил Спас.

— Нужно! — сказала Юна и слегка улыбнулась, — скажу больше, я на это очень даже рассчитываю.

Она встала и отряхнула штаны.

— Пойдём. У нас дел много. Маму нужно… — она не договорила и закусила губу.

Спас встал и попытался рефлекторно обнять её за плечи, чтобы успокоить, но она отскочила в сторону и уставилась на него.

— Прости, — сказал Спас, — наверное, раньше, для меня было нормально пожалеть девочку, если она расстроена.

— Ничего, — сказала Юна, взяв себя в руки, — просто ко мне раньше, кроме мамы, никто не прикасался.

— Извини, — ещё раз сказал Спас.

Юна постояла, видно принимая какое-то решение, а потом шагнула к нему.

— Ну, что ты там хотел сделать?

Спас растерялся.

— Это было неосознанно, но я пожалеть тебя хотел…

— Покажи как? Или уже забыл? — спросила Юна.

— Да нет, — он шагнул к ней, очень бережно обнял маленького человека, и правой рукой очень осторожно погладил по голове, — сейчас как-то специально и неловко получается, — пробормотал Спас.

— Да нет, ничего, — раздался снизу голос Юны, которая уткнулась ему в грудь, и он понял, что она плачет.

Спас задрал голову к небу, чтобы сдержать собственные слёзы, но это не помогло. Они скапливались в глазах до тех пор, пока небо и облака окончательно не расплылись, и потом нашли дорогу в уголках и потекли к вискам.

Обратно в пещеру они шли молча. Каждый думал о своём. Уже подходя ко входу, Юна вдруг сказала:

— Мама была права, ты странный. Всё знаешь, но ничего не помнишь.

— И что это значит? — спросил Спас.

— Не знаю, — пожала плечами Юна, — может то, что с головой у тебя всё в порядке.

— Думаешь, я вру, что ничего не помню? — удивился Спас.

— Да нет, что ты, — поспешила успокоить его Юна, — я о том, что ты всё можешь вспомнить. Соображаешь же ты нормально.

— Спасибо, — сказал Спас.

Они вошли в его пещеру.

— Тут недалеко есть источник. Мы там берём воду, моемся, ну и всё такое. Нужно отнести маму туда. Поможешь? — спросила Юна.

— Не помогу, а отнесу, — сказал Спас.

— Хорошо, тогда иди за мной.

Спас осторожно взял Матильду на руки и понёс вслед за Юной.

Они пришли в большую пещеру, где в самом центре было что-то вроде бассейна, возвышающегося над полом на метр. Он был естественного происхождения, но искусственно увеличен при помощи каменной кладки. Наверное, в нём находился источник, потому что в одном месте вода переваливала через край и по каменному желобку сбегала вниз, в другой бассейн, который уже находился вровень с полом. Возле него были сложены две лежанки из камней, покрытые всё той же вытертой кожей.

Мина указала на одну из этих лежанок. Спас положил Матильду туда.

— Принеси воды, — Юна кивнула на стоящее рядом деревянное ведро.

Спас зачерпнул из высокого бассейна и поставил рядом с лежанкой. Юна возилась с одеждой, но снять её с уже окоченевшего тела было не просто.

— Помоги мне, — попросила она Спаса.

— Мне как-то неловко… — начал он.

Но она на него удивлённо посмотрела, заставив замолчать.

— Она же мёртвая. Ей уже не будет стыдно.

Спас смущённо кивнул. Когда они справились с одеждой, то он отметил про себя, что тело у Матильды совсем не старое.

— Дальше я сама, это моя работа, — сказала она ему, — посиди вон там, я тебя позову, — и она указала на вторую каменную лежанку.

Он сел, и стал терпеливо ожидать, пока Юна не закончит омовение. Откуда она могла знать, что нужно было делать, он не понимал. Был единственный вариант. Матильда сама её этому научила, на случай своей смерти. Это было, конечно, странно, но других объяснений не находилось.

Время от времени Юна просила его принести ещё воды, он это делал и возвращался на своё место. Она вымыла ей волосы, отмыла лицо и омыла всё тело. Потом куда-то направилась. Спас хотел спросить, но она опередила его.

— Жди здесь, я скоро приду, — и скрылась в одном из пещерных переходов.

Вернулась где-то через полчаса, неся в руках какой-то свёрток. Оказалось, что это светлый просторный балахон, сплетённый из тонких верёвочек.

— Она давно его себе приготовила, — сказала Юна, — ещё до моего рождения. Говорила, что много раз думала умереть. Сама. Не дожидаясь, пока что-то случится. Хотела одеться так, лечь, и прекратить свою жизнь. Даже придумала как, но мне об этом не говорила. Возможно, это единственное что она мне не сказала. Поможешь её одеть?

Спас кивнул, и они подошли к Матильде.

— Да она же совсем молодая! — вдруг сказал он, поразившись виду молодой, обнажённой и мёртвой женщины, лежащей перед ним. Он как будто видел другого человека перед собой. Этой было слегка за тридцать. И хотя он давно догадывался, что Матильда старит себя специально, но не думал что до такой степени. Оказалось, что она была очень красива, и красоту свою не растратила за многие годы.

— Она специально себя старила, чтобы не быть привлекательной. Тут в пещерах есть такая глина, если намазать ей лицо, она стягивает кожу и получаются морщины, — сказала Юна, — но особо это не помогало. Этим упырям всё равно. Лишь бы женщина.

— Тяжело, наверное, было поддерживать такой маскарад, — сказал Спас.

— Когда ты появился, стало тяжело, потому что приходилось постоянно. А обычно она не так уж и часто выходила наружу. Только когда нужно пополнить запасы.

Они облачили Матильду в приготовленный ей для себя саван.

— Я очень устала, — сказала Юна, — пусть она здесь до завтра полежит. Я отведу тебя домой, а сама пойду к себе. Завтра похороним, и тогда будем думать, что делать дальше.

Спас кивнул. Чувствовал он себя отвратительно.