Духовно-аскетические беседы

Константин Владимирович Яцкевич, 2021

В книге излагается согласное учение святых отцов о душе в виде духовно-аскетических бесед современного старца с молодым монахом. В ходе бесед рассматриваются основополагающие принципы древнего духовного учения отцов-пустынников о душе, как основы святоотеческой православной психологии. В беседах затрагиваются самые сокровенные и глубинные аспекты православного вероучения. Материал адресован специалистам психологам и интересующимся углубленным пониманием духовного наследия отцов Восточной Церкви. По вопросам сотрудничества обращаться: [e-mail]

Разговор монаха со старцем о молитве

…продолжение…

— Здравствуйте, отче.

— Здравствуй. С чем пришёл?

— Хотел бы поговорить с вами о молитве, если можно.

— Можно, конечно. Что именно тебя интересует?

— Отче, а почему совсем не осталось учителей молитвы и молитвенного делания?

Старец задумался и после непродолжительной паузы ответил:

— Потому что не стало тех, кого можно было этому учить, а раз нет учеников, то нет и учителей, которые вырастают из самих учеников и передают знание дальше своим ученикам.

— А почему не стало учеников?

— Потому что искусство молитвы — это титанический труд над собой, требующий полной самоотдачи и дисциплины, отнимающий все силы человека на протяжении десятилетий. Раньше были смельчаки, кто готов был пожертвовать всем ради подвига освоения молитвенного делания, а потом люди стали очень расчётливыми и рациональными и для них потратить 15 — 20 лет жизни на то, чтобы освоить молитвенное делание стало непозволительно. Им захотелось более лёгкой и комфортной религиозности, не требующей сверхчеловеческих усилий и строжайшей дисциплины, поэтому они придумали упрощённую и формальную молитву — вычитывания и славословия и эта упрощённая молитва стала единой и повсеместной формой молитвы.

Молодой монах задумался над словами старца и через некоторое время переспросил:

— Отче, неужели знание о молитвенном делании уже полностью утрачено в церкви и в наше время уже не осталось никого, кто бы им владел?

Старец улыбнулся и, почесав голову, начал говорить:

— Я не думаю, что не осталось учителей молитвенного делания. По учению отцов духовные учителя и учителя молитвы были, есть и будут до скончания времён. Просто в разное время они будут по разному доступны. Сейчас такое время, когда нет настоящих учеников, а потому, если учителя и есть, им незачем и некому себя афишировать.

Молитва обладает самодостаточностью, поэтому тот, кто владеет молитвенным деланием, ни в чём и ни в ком не нуждается, как имеющий бесценное сокровище, которое нет необходимости показывать миру грязи, лжи и невежества, поскольку любое сокровище, явленное миру сему, будет им неминуемо исхищено, изгажено и обесценено. Поэтому я думаю, что делатели молитвы есть и сегодня среди людей, просто они так умело скрывают себя от мира, что никто не может даже подумать, что это делатель молитвы.

— Отче, а как же они сами обучаются молитвенному деланию, если ты говоришь, что уже нет учителей? Тут какое-то противоречие.

Старец засмеялся и, успокоившись, ответил:

— Тут нет противоречия. Смельчаки и подвижники были, есть и будут во все времена, даже тогда, когда церковь будет названа сектой и религия окажется под запретом. Стремление человека к Духу неискоренимо и его невозможно запретить. Из этих смельчаков и подвижников всегда найдутся самые пытливые, трудолюбивые и скрупулёзные, которые пробьются сквозь толщу невежества и лжи, религиозных искажений, упрощений и прочих наслоений к подлинному духовному знанию и доберутся до сути молитвенного делания, пусть и не во всей полноте. То чего они не найдут, им подскажет сам Дух в ходе практики. Я же тебе говорил, что молитва обладает самодостаточностью и тот, кто её практикует, получает от молитвы всё необходимое и перестаёт в чём-либо нуждаться.

— Даже в церковных таинствах? — с нескрываемым недоумением переспросил молодой монах.

— Даже в таинствах — невозмутимо ответил старец, глядя в глаза монаха, — не сразу, конечно, а по мере продвижения в молитвенном делании. Ты сам подумай, как могли практиковать церковные таинства отшельники, пустынники и анахореты, жившие в удалении от мира, где нет ни церквей ни монастырей в то время, когда даже самих таинств ещё не было во всей полноте, кроме покаяния. Даже причастие они могли делать только в виде молитвы.

Молодой монах опустил голову, всем своим видом показывая разочарование.

— Что тебя так расстроило? — поинтересовался старец.

— Это же какое-то неправильное покаяние и причастие получается без литургии и благословения. Молитвенное делание без церковных таинств безблагодатно и не имеет смысла, — разочарованно ответил монах.

— Почему, кто тебе это сказал? — парировал старец. — Молитва — это и есть сама суть литургии и причастия… Если ты думаешь, что в литургии главное форма её проведения в виде торжественного обряда и ритуала, то ты глубоко заблуждаешься. Кто владеет искусством молитвы, тот может напрямую общаться с Богом через духовное сердце и ему не нужно никаких внешних литургических обрядов и ритуалов для получения этой связи с Богом. Молитва — это и есть самая прямая связь, но только умная и сердечная молитва, а не рассеянная и формальная.

Молитва — это самый короткий и прямой путь ума к Богу, который внутри самого себя прокладывает инок, постоянно практикующий молитву.

Молитва — это разрушение непроходимой стены средостения в душе человека, которая разделяет ум человека с его духовным сердцем.

Молитва — это Лествица духовная внутри души, которую строит каждый инок по которой ум человека может подниматься к Богу и наслаждаться сиянием Фаворского света.

Кому удаётся проделать эту тяжелейшую работу внутри себя по соединению ума с сердцем, тот и овладевает искусством молитвы, как способом прямого общения с Богом и литургия становится его постоянным внутренним состоянием.

Монах был потрясён словами старца и, справившись с охватившим его волнением, задал очередной вопрос:

— А в чём состоит трудность соединения ума с сердцем, ты бы мог мне сказать?

— Трудность в том, что ум сосредоточен в голове человека и его мозге, который подобно глазу направлен только во внешний материальный мир, а сердце духовное находится глубоко внутри души подобно секретной двери в Царство Божье. Поэтому практикующему молитву нужно проделать огромную работу по изменению ума, который должен диаметрально развернуться и начать двигаться не наружу, а вовнутрь себя. В этом развороте ума от мира к духовному сердцу и состоит главная трудность.

— А ты знаешь, как она преодолевается?

— Знаю, — спокойно и невозмутимо ответил старец.

В этом и состоит знание о молитвенном делании, которое предполагает несколько ступеней. Вначале ум нужно остановить, затем нужно собрать его вниманием воедино и научится удерживать от рассеивания, а после этого нужно научиться направить собранный ум вовнутрь — в направлении духовного сердца. Это и есть тот титанический внутренний труд, который занимает годы и десятилетия. Названные этапы и есть основные ступени освоения молитвенной практики по учению отцов.

— Отче, а ты мог бы рассказать мне об этих этапах и ступенях?

Старец улыбнулся и видя сияющие неподдельным интересом глаза молодого монаха начал говорить:

— Из предания известно о пяти ступенях освоения молитвенной практики, хотя первые отцы-подвижники знали семь ступеней. Первой ступенью является гласная или внешняя молитва, которую также называют рассеянной, поскольку она направлена только во внешний мир или на внешний образ Божества и совершается только умом головы, поскольку человек ещё не умеет управлять своим умом и вниманием и не имеет связи с духовным сердцем.

Эта молитва осуществляется и дома и в церкви в форме обычных церковных служб или чтения вслух акафистов, славословий, гимнов, молитв годового круга, ежедневных молитв, праздничных и т.д.

Особенность рассеянной молитвы в том, что она осуществляется без подключения духовного сердца. Важность этой ступени молитвенного делания, на которой пребывает большинство верующих и священства, состоит в том, что эта молитва помогает уму научиться слышать самого себя и тихий голос собственного сердца. Эта молитва как бы разогревает сердце. Этап рассеянной гласной молитвы помогает практикующему согласовать движение ума с движением сердца и совести.

Без освоения первой ступени гласной молитвы отцы не рекомендуют переходить к более высоким ступеням молитвенного делания. Как я уже говорил, в силу отсутствия в церкви учителей молитвенного делания, рассеянная гласная молитва для большинства верующих становится по сути единственной формой молитвы, далее которой они не могут продвинуться в силу робости, страха, нерешительности или по недопущению своих пастырей.

— А что следует дальше за ступенью гласной молитвы? — поинтересовался монах.

— Далее гласной молитвы, как сугубо внешней, начинается более сложная и требующая дисциплины внутренняя молитва, которую отцы именуют внимательной, поскольку она требует всей полноты внимания, чтобы остановить ум и собрать его воедино силой концентрации внимания. Эта ступень молитвы занимает больше всего сил и времени, поскольку требует полноты овладения своим умом и вниманием.

— А в чем возникают трудности?

— Трудности в обуздании и удерживании ума от парения мыслей, которые подобно солнечным лучам разлетаются во все стороны, а их нужно собрать поодиночке и останавливать. На этой стадии собрания ума, требующей большой концентрации и усердия, останавливается большинство практиков.

— И как же решается эта проблема?

— Только практикой, повторением и упорством. В один прекрасный момент практикующему всё же удаётся собрать ум и ощутить невыразимый эффект собранного и успокоенного от парения ума.

— И в чём же заключается этот эффект? — с интересом переспросил монах.

— Эффект заключается в том, что ум в этот момент становится концентрированным, т.е. собранным и благодаря этому повышается его разрешающая способность нежели в обычном и повседневном рассеянном состоянии. Это подобно тому, как увеличительное стекло способно собирать солнечные лучи в одну точку, которая обладает воспламеняющим действием.

— А как это практически проявляется и в чём выражается?

— Это выражается в том, что при собранности ума во внимательной молитве человек как бы внезапно становится более осознанным, его ум как бы воспламеняется. Говоря другими словами, в состоянии внимательной молитвы ум как бы немного просветляется и сам собой безо всяких усилий начинает понимать и осознавать то, что ранее было непонятно.

— Как это происходит?

— Это сложно объяснить. Ум сам собой начинает внезапно получать ответы на вопросы, которые мучали его ранее и на которые он не находил ответов. В состоянии собранности ум как бы естественным образом получает прозрения и откровения по многим вопросам своей жизни и жизни других.

При этом человек сам не может понять, как такое возможно и откуда к нему приходит это знание и откровение, а это и есть эффект собранного во внимательной молитве ума, который как бы начинает сонастраиваться на ум Божий.

Именно поэтому святые отцы считали внимательную и умную молитву практическим способом начала общения с Богом, как большим умом, который всё знает. Только благодаря внимательной и умной молитве отцы могли напрямую знать то, что другие познавали через длительное обучение и образование.

— Это кажется чем-то невероятным и даже мистическим, — удивлённо произнёс молодой монах, — мне всегда казалось, что молитва даёт ощущение благодати, т.е. радости и неземного счастья.

— Радость тоже бывает в молитве, — заметил старец, — но ощущение радости и счастья — это реакция тела, т.е. чувств и эмоций, которые не так важны, как реакция ума, поскольку именно ум и его изменение является задачей внимательной и умной молитвы.

— Но почему именно ум, а не чувство и воля?

— Потому что именно умом человек подобен Богу и через ум соединяется с Богом по слову «Бог есть ум бесстрастный паче всякого ума и всякого бесстрастия, — свет и источник света благого, — премудрость, слово и ведение, и податель премудрости, слова и ведения». Именно поэтому главная цель молитвенной практики — это изменение ума, а не получение эмоционального или чувственного эффекта. На это изменение уходят многие годы каждодневной практики.

Старец замолчал.

— Отче, а что бывает потом, когда человек научится собирать и концентрировать свой ум во внимательной молитве?

— Потом идёт ступень более сложной и требующей ещё больше дисциплины и внимания внимательно-умной молитвы, когда человек учится направлять свой собранный ум на духовное сердце, которое только разогрето, но ещё далеко и недоступно ему.

Это особая ступень, она связана с проникновением ума вглубь души человека и потому знаменует собой начало глубокого внутреннего познания человеком самого себя. Это похоже на процесс раздевания человеком самого себя, как укутанного в множество разных одежд, которые человек снимает с себя поочерёдно, обнажая своё подлинное душевное естество, о котором он не имеет представления.

— Как это происходит и почему? — поинтересовался монах.

— Это происходит потому, что собранный ум начинает самоуглубляться и познавать самого себя от более поверхностных уровней мышления к глубинам памяти, интуиции, совести и всего того сокровенного, что ранее человеком не осознавалось, хотя было в нём в глубине души.

Это происходит потому, что духовное сердце — это подлинный центр всего человеческого существа и исток всех душевных сил, а ум, направляемый во внимательно-умной молитве в сердце, как бы поднимается вверх по течению реки к самому истоку, изучая при этом всё вокруг.

Это можно сравнить с тем же человеческим глазом, который от внешнего мира обратился сам на себя и впервые получил возможность увидеть и исследовать сам себя — свой зрачёк, сетчатку и т.д. То же самое происходит и умом в процессе умно-внимательной молитвы.

Этап внимательно-умной молитвы также весьма длителен, поскольку человеку предстоит очень много о себе узнать и переосмыслить. Это и есть начало большого покаяния, когда молитва сопровождается уже не столько радостью озарения и откровения, сколько сокрушением человека о самом себе и слезами покаяния.

— Но почему слезами? — поинтересовался молодой монах.

— Потому, что человеку на этапе внимательно-умной молитвы открывается вся правда о нём самом, которая была ранее сокрыта благостными иллюзиями, а теперь предстала во всей полноте голого тела, с которого сняли все украшавшие его одежды. От увиденного внутри самого себя с помощью молитвы человек испытывает шок и потрясение, которого не может выдержать без слёз.

— А что такого ужасного видит человек внутри самого себя, что вызывает в нём столь сильное потрясение и сокрушение?

— Он видит собственную грязь, которая была искусно прикрыта многими слоями красивых одежд. Он видит себя «окрашенным гробом, полным мертвечины и нечистот», он видит почти всю глубину собственной испорченности и повреждения эгоизмом и страстями, которые точно сорняки заполонили его тело, душу, дух и даже само духовное сердце по слову «ибо из сердца исходят злые помыслы, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления».

Это откровение повергает человека и он не может сдержать слёз, а потому оплакивает себя, как грешника, которому невозможно спасение, омывая себя слезами раскаяния. Но эти слёзы сокрушения не служат поводом к унынию, поскольку человек замечает удивительную вещь — после этих искренних слез у него всегда наступает тихая радость умиления с проблеском надежды.

Происходит удивительная вещь, осознав ту или иную грань своей порочности и испорченности, человек испытывает и душевное облегчение, как после освобождения от некого груза, который долго носил в самом себе и не знал.

Далее происходит ещё более удивительная вещь, поскольку поиск и обнаружение собственных пороков и несовершенств, становится для человека интересным и даже приятным этим самым неизъяснимым чувством тихой радости с проблеском надежды, которые всегда посещают душу после слёз сокрушения.

— Почему так происходит? — поинтересовался монах.

— Так происходит потому, что в процессе самопознания и самоочищения ум постепенно растёт вовнутрь и приближается к духовному сердцу, как внутреннему духовному солнцу, откуда и исходит та самая неизъяснимая тихая радость и умиление. Как только человек это осознаёт, внимательно-умная молитва становится умной и осознанной, поскольку человек понимает, что по мере осознания себя и своих несовершенств, он меняется сам и меняется его ум, который становится всё чище, тоньше и острее.

Если раньше молитва человеку была в тягость и он собирал все свои силы для того, чтобы заставить себя молиться, то теперь после узнавания секрета получения внутреннего утешения, просветления и радости в душе, человек сам стремится к молитве при любом удобном случае и молитва из понуждаемой становится естественной и даже самодвижной, т.е. движимой внутренним расположением, а не силой понуждения.

— И как далеко может продвинуться человек в этой умной молитве? — поинтересовался монах.

Старец в очередной раз улыбнулся и продолжил

— Далеко может продвинуться, до самого духовного сердца и полного познания себя и осознания глубины своей порочной, которая распространяется и на духовное сердце. Только дойдя до глубин духовного сердца человек понимает, кто им реально управлял в жизни. И этим управленцем оказывается эгоизм, страсти и главное порождение эгоизма — рационально-прагматичный ум высшего хищника.

— И что человек может с этим сделать?

— Ничего, кроме одного — перестать следовать закону эгоизма, как хищного ума и стать на другой закон — Божий, как закон чистого духовного сердца и совести. Иными словами, познание себя и глубины своей порочности позволяет человеку изменить своё отношение ко всему — к себе, к миру и окружающим.

— Что при этом происходит?

— Ничего. Всё в мире остаётся на своих местах, но внутри себя человек раз и навсегда меняет ко всему отношение и прежний мир эгоизма просто меркнет для него, как мир хищников и грязных эгоистических игр, а движение в сторону духовного сердца и света становится высшей целью и смыслом жизни.

— Почему движение в сторону духовного сердца становится целью и смыслом жизни человека?

— Потому что в своей умной молитве человек точно знает — чувствует собственным сердцем, что именно оттуда — из глубины духовного сердца струится неизъяснимый свет мудрости, знания, тихой радости и безусловной любви, который и есть Свет Божий.

Этот свет настолько чист, силён и притягателен, что нет ничего, чтобы могло с ним сравниться. Вот почему поиск этого неземного света и становится для человека смыслом жизни, поскольку это поиск вечного и нетленного — Божественного, с чем не может сравниться ничто земное.

— А что бывает дальше и после того как человек находит этот свет?

— Ух, какой ты любопытный, — с иронией среагировал старец. — дальше молитва становится умно-сердечной и этот свет, который есть свет божественного знания, начинает учить человека высшему знанию и открывать многие духовные тайны по слову «Когда же приидет Он, Дух истины, то наставит вас на всякую истину».

Это и есть ответ на вопрос о том, почему молитва сама может учить молитве и без наставника. В это время ум человека претерпевает самые большие изменения, поскольку ему открываются многие недоступные ранее божественные тайны духовного способа бытия и из душевного ум начинает становиться духовным.

— Ум сам собой становится духовным? — поинтересовался монах.

— Нет, одухотворению ума, как правило, способствует одно знаменательное событие, когда человек через свет, именуемый Фаворским, в первый раз входит в собственное духовное сердце и оказывается в сокровенной малой клети души, как внутреннем храме.

Это первое вхождение ума во внутреннюю клеть души бывает для человека самым сильным потрясением в жизни, поскольку в этот момент привычный материальный мир как бы полностью растворяется и исчезает, а человек впервые созерцает во всей полноте духовным зрение мир иной — духовный, как мир Божественных энергий, именуемый большой клетью небесной.

Об этом очень хорошо сказал один святой: «Потщись войти во внутреннюю свою клеть и узришь клеть небесную; потому что та и другая — одно и то же, и, входя в одну, видишь обе. Лествица оного царствия внутри тебя, сокровенна в душе твоей.»

— И что это означает для человека?

— Это означает то, что человек наконец выстроил внутри себя Лествицу духовную и, соединив свой ум с сердцем, нашёл выход в большую клеть небесную миров Царства Божьего. Это и есть момент одухотворения душевного ума, который открыл дверь Духа и стал причастником духовного мира, его обитателей и специфических законов движения Божественных энергий.

С этого момента молитва становится сердечной и как бы духовно зрячей, произносимой из внутреннего храма души и самого духовного сердца с которым напрямую общается Бог по слову «Се, стою у двери, и стучу: если кто услышит голос Мой, и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною».

— На этом молитва заканчивается? — недоуменно спросил молодой монах.

Старец громко засмеялся и от смеха едва не закашлялся. Немного успокоившись, он продолжил:

— Нет, ну что ты, молитва никогда не заканчивается, поскольку она не имеет конца, как и вечность, как Сам Господь. Просто с момента вхождения в духовное сердце она становится чистой и непрестанной, т.е. текучей естественно, как само дыхание.

— А где же тут место Иисусовой молитве? — неожиданно переспросил монах.

— Иисусова молитва — это и есть то, что осталось от всей древней практики молитвенного делания, о которой я тебе рассказал. Когда эта практика стала приходить в упадок, то для недопущения забвения о духовном сердце и важности его достижения, подвижниками была разработана самая простая практика достижения умом духовного сердца, которая и была названа Иисусовой молитвой, дошедшей до наших дней.

— Иисусова молитва — это до предела сжатая практика всех перечисленных пяти ступеней, как способ уму напрямую пробиться к духовному сердцу силой устремления. У этой практики есть и свои пллюсы и свои минусы, но результат её тот же, поскольку в результате соединения ума с сердцем человек становится небожителем ещё при жизни в теле и повседневный мир для него превращается в иллюзию и дурной сон.

— Почему это происходит?

Это происходит потому, что перед человеком открывается новый мир и фронт духовного делания, связанный с изучением и постижением духовного мира, как того места, куда и уйдёт душа после разлучения с плотью. Это момент полноценного рождения нового духовного человека, который и был целью всех усилий подвижника на пути молитвенного делания.

Возникла пауза после которой старец спросил у монаха:

— Теперь ты понимаешь почему для любого монаха как воздух важна практика молитвы?

Молодой монах молчал, а старец продолжил:

— Эти пять ступеней, о которых я тебе рассказал, и есть основа молитвенной практики, дошедшая из глубины веков до наших дней. У древних отцов были ещё две ступени наиболее таинственной молитвы — зрительная и восхищенная, но они не дошли до наших дней как самая таинственная практика умного делания.

Зрительная молитва позволяла иноку духовным зрением видеть всё, что он пожелает, как обычными глазами, а восхищенная молитва позволяла иметь духовного двойника и переносить физическое тело в любое место пространства. Вот каков потенциал молитвы.

Благодаря этим удивительным возможностям молитвы она заменяла древним отцам все прочие таинства и делания. К большому сожалению сегодня знание о молитве утрачено в церкви практически полностью и очень редкие иноки доходят даже до ступени внимательной молитвы, не говоря об умной и сердечной.

Для большинства обычное вычитывание славословий и выпрашивание у Бога лучшей доли и есть молитва, хотя к подлинной молитве это практически не имеет отношения.

Вдалеке послышался звон колокола и молодой монах быстро встал:

— Спасибо, отче, за глубокое наставление, мне нужно идти к братии на вечернюю службу, благословите.

— Бог благословит, иди с Богом и помни о силе и глубине молитвы, которая есть всё и в которой есть всё…