Квантовый Скачок

Константин Бенев, 2022

Бывает такое в жизни, что хочется остановить время, вернуться и все исправить? Конечно же да. Пока что это звучит слишком фантастично… хотя… может, это уже и реализовано кем-то… Происходящее вокруг нас давно уже стало напоминать другую… испорченную реальность. В результате «неудачных» игр с изменением времени… случилось смещение временных слоев. Происходит заброс двух персонажей (боец РККА и солдата СС) из 1941 года в постапокалиптический Петербург 2042. Смогут ли непримиримые враги стать друзьями и использовать единственный шанс вернуть всё в правильное временное русло….

Глава 2

Серый постучал в дверь и вошёл в кабинет начальника станции.

— Палыч, здорово! Можно к тебе на огонёк?

— Здорово, коль не шутишь, — прогромыхал полноватый мужчина с густыми завитыми усами и бородой. Какими судьбами в наших краях?

— Да вот получили сигналы непонятные из нескольких мест. Ходим проверяем.

— И как успехи? — поинтересовался Палыч.

— А успехи весьма удивительные. В одной из точек ничего особенного не обнаружено. Шахта затопленная. В другой точке, в ранее неизвестном нам месте, двери были взорваны и по числу следов можно подумать, что там табун лошадей прошёл. А вот в третьей точке мы нашли эксклюзивный экземпляр. Причём дверь помещения, где он находился была с кодовым замком, который он открыл без проблем.

— Какой такой экземпляр? — заинтересовался Палыч.

— Да вот погляди! — Серый бросил на стол красную корочку.

— НИКОЛАЙ ВИКТОРОВИЧ ДЫМОВ. СПЕЦОТДЕЛ НКВД. ДАТА РОЖДЕНИЯ — ОКТЯБРЬ 1910 г. — прочёл по слогам Палыч.

— Ну, что скажешь, Палыч?

— А что сказать? Не знаю. Цирк какой-то. Где он сейчас?

— У Катюхи его сбросили.

— Ну, вот проснётся и потолкуем за жизнь с товарищем, — заключил Палыч.

Дымова разбудили звуки играющей гармони. Дома! Он лежал, не открывая глаз, прислушиваясь к знакомым мелодиям. Совсем рядом послышалось шуршание бумаги… Варя! Варя!!!

— Варя!!! — прокричал Николай и мгновенно сел в кровати. — Мне тут такое присни…

— Наконец то проснулся, голубчик, — весело сказала Катерина. И что же тебе такого приснилось? Поделишься?

— Да так… ничего особенного… — потухшим голосом ответил Николай.

— Ты давай приходи в себя и отправляйся в столовую. Мне велено тебя накормить, напоить и доставить в хорошем расположении духа к начальнику станции.

— Так точно! — слегка улыбнулся он.

Столовая оказалась совсем рядом с санчастью. Просторное помещение с десятком столов. С середины потолка свисала люстра с вкрученной в неё одной единственной лампочкой. Столы были разных форм и конструкций, от пластмассовых с отколотыми краями до ржавых металлических исполинов. Выбрав более-менее ровный стол и стул, Дымов присел. Спустя несколько минут, пожилая женщина в, претерпевшем далеко не одну стирку белом халате, принесла ему на подносе тарелку с дымящейся коричневой массой и стакан чая. То ли от того, что в его желудке уже давным-давно ничего не оседало, то ли от пережитого стресса, Дымов с аппетитом набросился на еду. Стараясь не смотреть на содержимое тарелки, он довольно-таки быстро опустошил её. Еда напоминала гречневую кашу с грибами и на вкус оказалась намного лучше, чем можно было предположить. Приятные чувства начали растекаться по организму волнами тепла и беспричинной радости. Рассматривая помещение столовой, насколько это позволял свет, падающий от лампы, он увидел на стене часть когда-то цветного плаката. На нём был изображён солдат в плащ-палатке с девочкой в одной руке и с огромным мечом в другой. Под ним располагалась охапка цветов с цифрой 95 посередине. Так же были видны части слов: С ПРАЗ… ВЕЛ… — и еще год, 1945…

Заинтересовавшись увиденным, он встал и подошёл поближе к стене. Когда ему полностью открылся смысл всего текста, то Дымов еле нашёл в силы, чтобы не упасть. В глазах потемнело, к горлу подступила тошнота, и он медленно начал сползать по стенке…

С ЮБИЛЕЕМ ВЕЛИКОЙ ПОБЕДЫ! 1945–2040… И далее кто-то от руки провёл черту и размашистым почерком написал: БЕСКОНЕЧНОСТЬ…

— Вам плохо? Очнитесь! — послышался чей-то возбуждённый голос.

Кто-то несколько раз ударил его по лицу, пытаясь привести в чувство. В нос ударил резкий запах, Николай открыл глаза. Над ним склонилась Катя.

— Ох… Очнулся! — выдохнула она.

— Ккакой сейчас год? — еле выдавил он из себя.

— Всё в порядке? Что с тобой? — глядя на меня с недоумением, спросила она.

— Какой сейчас год? — прокричал он и схватил рукой её за плечо.

— Ну, осторожнее. Мне же больно! — одёрнула она его руку. Две тысячи сорок второй с утра был.

В комнате повисла тишина… Медленно поднявшись, Николай оглядел присутствующих. На него были направлены непонимающие взгляды, полные сожаления и сочувствия.

— Воды… Дайте, пожалуйста, холодной воды… — тихо произнёс Дымов.

В мрачной, сырой, всепоглощающей тьме тоннеля, временами слышался шорох, потрескивание, звук отскакивающего от рельса щебня и кашель. Время от времени нарушал темноту огонёк зажигалки, и вскоре вспыхивали ярким пламенем, замотанные в паутину стены тоннеля. Пламя выхватывало из мрака небольшую группу людей, обвешанных автоматами и рюкзаками, идущих друг за другом. Резкий свет пламени придавал их зрачкам резкую боль. Они ужи потеряли отсчёт времени и брели по тёмному тоннелю, пытаясь найти хоть какой-нибудь выход.

* * *

— Чёрт! — вскрикнул идущий впереди, обжёгшись огнём. Факел упал и сразу же погас.

Предприняв несколько попыток, наконец смогли зажечь очередной источник света.

— Что за дрянное место! Гюнтер! Кто-нибудь объяснит мне, куда мы попали? — прокричал один из них. Когда русские успели построить тут эти ходы? Их нет на карте. И зачем это им понадобилось?

— Я думаю: это бомбоубежище, — послышался один из голосов.

— Бомбоубежище? Вы в своём уме, Штольц? Мы уже час идём по нему и ни света, ни людей — никого не встретили!

Внезапно из глубины тоннеля донёсся смех, а тоннельное эхо донесло отголоски разговора. Вскоре оказалось, что впереди тоннель разделялся на несколько, в одном из ответвлений забрезжили огоньки света.

Задававший вопросы поднял высоко руку и приказал жестом приготовиться к бою. Огонь был резко затушен.

— Ты слышал что-нибудь? — донеслось из-за поворота.

— Забей! Обычные тоннельные шутки.

— Да, но чувствуешь запах гари? Откуда он?

— Успокойся, ветром принесло.

— Ну что, встали? — произнёс третий голос.

— Всё нормально. Продолжаем движение.

Группа повернула в соседний тоннель, и сразу же по ним ударили очереди из автоматов. Треск, крики заполнили собой всё пространство. Спустя минуту вновь воцарилась тишина, лишь изредка нарушаемая звуками стона…

* * *

Дымов не помнил сколько уже времени провел на полу столовой. В голове кружил ураган мыслей, не поддающийся никакому разумному объяснению. Мозг пытался найти хотя бы более-менее понятное обоснование случившегося, но… тщетно. Можно, конечно, предположить, что всё это сон. А может так проявляет себя кома, в которую он впал? Может, действительно так? Оно и есть. Что тогда? Тогда надо принять условия игры, устроенной разумом, и попытаться найти выход. А что, если это не кома? Но это не может оказаться правдой! Ни при каких условиях это не может быть возможным. Так, каков план действий? Нужно составить план действий. Для начала принять всё, как есть, а там… там видно будет…

Кто-то коснулся его плеча.

— Ты как там? Пришёл в себя?

Над Дымовым возвышался высокого роста пожилой мужчина, одетый в кожаный пиджак, брезентовые брюки и серый свитер. Густые седые усы закручивались на небритых щеках. Такой слишком добрый капитан дальнего плаванья. Именно такая ассоциация первой и пришла на ум.

— Вроде бы… соврал Николай. А вы начальник станции?

— Точно так, — улыбнувшись усами, произнёс он, — Барышников!

Он протянул Николаю руку то ли для приветствия, то ли для того, чтобы помочь встать.

— Дымов… — представился он и крепко схватил Барышникова за руку.

Мужчина помог Дымову встать и подвинул поближе стул.

— Садись, а то в ногах правды нет…, да ты особо на них и не держишься.

— Спасибо, — ответил Дымов присаживаясь на стул.

— Так откуда ты к нам пожаловал, и что с тобой случилось? — задал он вопрос Дымову.

— Я это… отстал… — пытался я сформулировать ответ Николай.

— Отстал от каравана?

— Да… — выдохнул он с облегчением.

— Ну, уже лучше! А то мы и не знали, о чём думать. Артист, значит?

— Он самый, — кивнул Дымов.

— А где остальные то? Куда пропали? Почему один?

Дымов тупо уставился взглядом перед собой.

— Нарвались на нечисть какую? — задавал он наводящие вопросы?

— Не помню ничего, — единственное, что пришло на ум Дымову.

— Да уж… Тяжко вам, видимо, пришлось. Ну, ничего, пытать не буду. Вспомнишь — расскажешь потом.

В этот момент дверь резко открылась, в комнату влетел возбуждённый паренёк

— Павел Сергеевич! С Рыбацкой звонили, у них караван пропал вчера, а сегодня нашли их в тоннеле. Все расстреляны, оружия нет, снаряжения тоже, товар пропал….

— Расстрелян караван? — возмущённо переспросил Павел Сергеевич. — Кто-то нарушил конвенцию о ненападении? — не унимался он. Что-нибудь нашли на месте?

— На место сразу прибыл отряд Лефорта. Там натоптано сильно. Да, ещё там нашли много сигаретных окурков. Даже название сохранилось, — отрапортовал гость

— Сигаретных окурков? — удивился Пал Сергеич. Ну, это меняет дело: мест, где их ещё можно найти, единицы.

Он подошёл к столу, достал из ящика толстую книгу и, пролистав её, остановился в нужном месте.

— Как говоришь название? — спросил он, не поднимая головы.

— Спорт, — ответил паренёк.

— Какой ещё Спорт? — не скрыл своего удивления начальник станции.

— Спорт — так они называются. Не нашими буквами написано…

— Нет тут таких…странно… — ещё больше удивился он.

— Это немецкие сигареты, — послышался за спиной голос Дымова.

Все резко повернулись в его сторону. Начальник станции смотрел на Николая внимательным взглядом, пытаясь разглядеть то, что не углядел при первом знакомстве. В комнате на мгновенье повисла мёртвая тишина.

— А ты то откуда знаешь? — неприятным тоном спросил меня Сергеич.

— В книге прочёл, когда готовился к спектаклю… про войну… — придумал Дымов на ходу.

— Ты ж артист, я и забыл… — выдохнул он. У тебя и одёжка из того времени. Слушай, а не твоего ли отряда это рук дело? — резко сменив тон, спросил он.

Пока майор пытался что-нибудь придумать, он сам же и ответил:

— Не, не мог. Тут недели две ходу. Ты, Майор, давай иди, отдыхай, набирайся сил. Мы тебе тут комнату выделили. Сходи прогуляйся, осмотрись. Когда придёшь в себя, приходи. Покумекаем, что нам с тобой делать, — сказал Пал Сергееич.