Ворота

Константин Белослудцев

В мире существуют некие Ворота. Почти никто не знает, что это такое, почти никто их не видел, но Дима, девятнадцатилетний юноша, знал о Воротах с самого своего рождения. Их нужно открыть, и юноша должен сделать это. Читая эту книгу, вы попадете в атмосферу таинственности, созданную историей о Воротах, погрузитесь в размышления о древности нашего мира, о Вселенной и о создании всего сущего, и вместе с Димой пройдете через тяжелые любовные переживания, вызванные его отрицанием любовных отношений.

***

Когда Дима проснулся, чехов уже не было, а Тапперт устало смотрел в окно. По его лицу и сгорбленной спине, облаченной в синюю клетчатую рубашку, было видно, что он очень устал, и устал не от тяжелых физических нагрузок, а от одиночества.

— О, Дима, господи, наконец-то ты проснулся! — чуть ли не закричал Тапперт, увидев, что Дима сонно потирает глаза, — Мы уже Пермь проехали, а ты до сих пор спишь!

— Пермь?! — Дима ему не поверил, — Как мы могли так быстро проехать Пермь?

— А вот так вот. Я уже хотел будить тебя. Ты, ведь, говорил, что куда-то сюда едешь.

— Да. В Латин еду.

— Латин? — недоуменно спросил Тапперт, — Это что такое?

— Это город. Я в нем учусь.

— Странно, никогда не слышал о нем. Подожди, сейчас что-нибудь в интернете поищу.

Тапперт достал из кармана телефон и через пару секунд показал его Диме. На экране в строке поиска было забито: «Латин», а ниже красовались фотографии города и его официальная страница в сети.

— Я уже долгие годы езжу по этому маршруту, но никогда не слышал об этом городе, — пояснил Тапперт, — Вот, смотри, написано, что ничего не найдено.

— Как, ничего не найдено? — Дима еще полностью не проснулся и не до конца понимал, что происходит, — Тут, по крайней мере, десять страниц, и в каждой фигурирует Латин.

— Нет же! — Тапперт посмотрел на экран, — Ничего не найдено!

— Ты меня разыграть пытаешься? — разговаривая, будто с ребенком, спросил Дима, — Может, позвать кого-нибудь, чтобы он тоже на экран посмотрел?

— Да, лучше позвать.

Дима встал с кровати, но тут же упал обратно. Поезд сильно тряхнуло, и весь багаж полетел с полок вниз.

— Что это? — испуганно спросил Дима.

— Тихо, — ответил Тапперт, — Ни слова.

— Что?

— Ни слова, — повторил Тапперт, — Сиди здесь и не высовывайся.

— А ты?

— Тихо.

— Артем!

Тапперт, призывая Диму к тишине, приложил к губам палец и прильнул к окну.

— Дементоры? — Дима попытался пошутить.

— Какие, к черту, дементоры? Темнота.

— Темнота?

— Да. Сейчас станет темно.

Как он и сказал, через пару секунд солнце скрылось за плотными черными тучами, и купе погрузилось в непроглядный мрак.

— Что-то не так с погодой?

— Господи! Тихо, пожалуйста! Мне нужно сконцентрироваться.

— На чем?

Тапперт не ответил. Он сосредоточил взгляд на окне и стал шептать себе что-то под нос. Дима встал рядом с ним и попытался разобрать что-нибудь из его шепота, но не сумел понять ни слова.

— Ты меня все еще видишь? — спросил Тапперт через некоторое время.

— Вижу.

— Это плохо. Посмотри в окно. Видишь что-нибудь?

— Ничего.

— Ни деревьев, ни рельс?

— Ни деревьев, ни рельс.

Услышав такой ответ, Тапперт обеспокоенно прикусил губу.

— Да, — процедил он сквозь зубы, — Когда все это закончится, у меня к тебе будет пара вопросов. И про Латин, и про то, каким образом ты попал сюда.

— Что?

— То, что слышал. У тебя есть что-нибудь, чем ты, в случае чего, мог бы защититься?

— Нет…

— Тогда сиди здесь и никуда не выходи. Я скоро вернусь.

Сказав это, Тапперт задвинул за собой дверь так быстро, что Дима не успел произнести ни слова. Воздух пропитался тишиной, словно ночью на кладбище, и стремительные шаги, уносящиеся к головному вагону, превратились в страшное осознание того, что все остальные звуки просто исчезли. Мерное гудение поезда пропало; исчез и стук рельс под колесами, и шум из соседних купе. Тишина сковала поезд, и юноше стало тяжело дышать. Он, испуганно прислушиваясь к постепенно затихающим шагам Тапперта, подошел к окну. Лишь тьма, густая тьма, похожая на плотные клочья тумана, предстала его взору. Дима, мучая глаза до неприятной боли, всматривался в эту темноту, но ничего, кроме нее, не видел. Складывалось впечатление, что поезд, который во тьме совсем не проглядывался, плывет по воздуху, в абсолютной пустоте.

После неудачной попытки разглядеть что-нибудь в этой тьме, Дима вернулся на кровать. Шагов Тапперта уже не было слышно, и вместе с юношей осталось лишь его собственное дыхание и слабый хруст в суставах, который при отсутствии остальных звуков сильно выделялся при любом движении.

— Артем сказал, что нужно ждать, — прошептал Дима, — Слишком много странного происходит в последнее время. Даже и удивляться не стоит.

Он погрузился в молчаливое ожидание, но уже через пару секунд, проводя невольные аналогии с коридором с Воротами, вдруг почувствовал что-то, что заставило его вспомнить, какие ощущения наваливались на него, когда он оказывался в подвале дома, в котором снимал квартиру.

Не веря в то, что он попал в место, способное перенести его в коридор с Воротами, Дима приложил палец к стене и провел ритуал, который открывал двери к Воротам.

— Так и мой дух, бегущий и смятенный, вспять обернулся, озирая путь, всех уводящий к смерти предреченной, — сказал он, когда с ведением пальцем по стенам и перечислением цифр от одного до десяти было покончено.

Далее следовало открыть дверь. Дима сделал это, и тут же ему в лицо ударил поток освежающего прохладного воздуха, и нос наполнился приятным ароматом полевых цветов.

Юноша в удивлении раскрыл рот. Прямо перед ним, всего в нескольких шагах скрипели на ветру приоткрытые Первые Ворота. Дима шагнул в иной мир, раскрыл Ворота шире и чуть не закричал от восторга. Створка Вторых Ворот была слегка отодвинута в сторону, и в образовавшуюся щель попадал теплый летний свет. Дима, дрожа всем телом, прошел за Первые Ворота и обеими руками толкнул вперед Вторые. Они послушно отворились…

Дима не поверил своим глазам, но реальность оказалась реальной. За Вторыми Воротами, словно предыдущие, качались на ветру открытые Третьи, а за ними в ярком солнечном свете утопал зеленый луг с небольшим прудиком, рядом с которым стояло дерево с раскидистой кроной. Каждый листик дерева покрывала ослепительно блестящая на солнце роса. Цветов Дима не разглядел, но их запах чувствовал отчетливо.

Конец ознакомительного фрагмента.