Memento mori

Конрад Непрощенный (2024)

Белерианд — далеко не солнечное и радостное место. Здесь уже давно ведутся войны по разным причинам. Государства рождаются и умирают в этом кровавом круговороте жизни. Проследим же за отрядом наёмников Багровые Вороны, чтобы пройти с ними тернистый путь по землям этого неприветливого мира.

Он встал и пошатываясь побрел по полю, усеянному телами уже мертвых или умирающих. Так много тел, так много крови. Стоял запах крови, потрохов и испражнений. Пару раз он поскользнулся и рухнул прямо в нагромождение мертвых тел. Несколько раз его хватали за ногу, словно от его ноги зависела жизнь умирающего. Они все молили о разном: кто-то хотел пить, кто-то просил прочитать последнюю молитву для его души, кто-то о милосердном окончании мучений. Юноша сдернул с головы шлем и ошалелыми глазами посмотрел на окружающее пространство.

— Виглиф! — хлесткий подзатыльник вывел его из оцепенения. Юноша сидел перед костром и стругал ветку, на которой он собирался жарить недавно пойманную рыбу. — Опять ворон считаешь!

— Отвали, Бьярни, — юноша, недовольно нахохлившись пнул своего соратника по ноге, — я задумался.

— О чем? — огромный даже по меркам северян, Бьярни Гурниссон был шестнадцатилетним дренгом, самым старшим в их десятке. От этого его просто распирала важность. Недостаток интеллекта он с лихвой компенсировал крепким телом и железными кулаками.

— О той девахе из деревни, — Ланатт, новичок в их десятке, был молодым темным эльфом, острым на язык. Однако из-за своего мускулистого, гибкого тела, роскошных волос и смазливому лицу был зазнобой всех деревенских девчонок.

— Ха, да ты втрескался! — Бьярни хлопнул Виглифа по плечу так сильно, что юноша чуть не напоролся глазом на заточенный конец палки.

— Ничего я не втрескался. Просто у нее вид был, такой, особенный.

— Сиськи у неё были особенными, — Ланатт достал кусочек солонины и принялся его с удовольствием жевать.

— Это точно, — Бьярни с удовольствием потянулся, затем плюхнулся на траву, закинув руки за голову и мечтательно протянул, — эх, бы эти сиськи…

— Эй, ну девушка же это не только сиськи! — взвился Виглиф.

— Да, а что же тогда ещё? — Ланатт коварно прищурился и все заметили, как у него слегка приподнялись уголки рта. Словно он задумал какую-то гадость.

— Ну там это, род, — важным тоном проговорил Виглиф, стараясь никому при этом не смотреть в глаза и держаться подальше от костра, чтобы никто не видел его покрасневших щек.

— Ага, и жопа! — вставил свои три копейки Бьярни.

— Жопа это всегда хорошо! — Ланатт продолжал сверлить Виглифа взглядом, наблюдая за тем, как мучается от душевных терзаний его брат по оружию. — Люблю когда есть за что ухватиться. Особенно за такую.

— Ну хватит! Что вы все про сиськи и жопы! — Виглиф вскочил.

Бьярни уже открыл рот, собираясь что-то сказать, но его приоткрытый глаз резко стал широко открытым и он как остальные члены десятка подскочили на месте. Виглиф уже хотел сказать что-то вроде “то-то же”, но быстро смекнул, что все смотрят не на него, а за него. Это чувство доказало свою правдивость, когда ему на плечо легла металлическая рука.

— Ну, а о чем ещё говорить славным воинам отряда Багровых Воронов, кроме как не о женских прелестях? — голос был юным, но его обладатель был явно старше Бьярни и его воинов.

— Командор Данте! Это честь для нас… — залепетал Бьярни, но Данте махнул своей металлической правой рукой, плюхаясь возле костра.

— Довольно, оставь эти оды лизоблюдам. Ну-ка, чем нынче питаются славные воины? — Данте был молод, поговаривали, ему нет и двадцати пяти весен. Короткие черные волосы, молодое лицо, высокий рост. Но все выделяли его глаза. Глаза, словно у хищника. Цепкий, пронзающий насквозь взгляд.

Конец ознакомительного фрагмента.