Радикальная Любовь. Руководство для раскрытия духовного измерения в любви и жизни

Колин Типпинг, 2013

Кто я? В чем смысл моей жизни? Почему взаимоотношения причиняют мне так много боли и страданий? Почему я привлекаю одни и те же ситуации и проблемы в свою жизнь? В парадигме духовной реальности все, что происходит, – это неотъемлемая часть эволюции нашей души. Когда мы пробуждаемся к этой истине, то начинаем жить в соответствии с подлинной целью нашей жизни, которая состоит в том, чтобы постичь божественную природу (Любовь) через взаимоотношения. Эту книгу можно было бы назвать учебником «радикальной жизни». Она предоставляет надежные практические советы и особые инструменты, которые дают возможность поднять наш вибрационный уровень, сохранять осознанность, обогатить наши текущие взаимоотношения, а также привлечь новые.

Часть I. Любовь и взаимоотношения

Глава 1. Любовь это…

Среди миллионов песен, которые были когда-либо написаны и исполнены, среди всех стихов, рассказов и писем, которые составляют литературное наследие любой страны мира, большинство так или иначе рассказывают о любви. Поэтому вы можете подумать, будто задавать вопрос «Что такое любовь?» — глупо. Все мы и так прекрасно знаем, что такое любовь. Или нет?

В предисловии я определил «Любовь» как готовность видеть и чувствовать, что Божественная Любовь протекает через все на свете, что бы ни происходило. Такая Любовь приходит к нам лишь после того, как нам удается пробудиться, заглянуть за пределы нашей ограниченной реальности из пяти чувств и понять, кто мы есть, почему мы здесь и что нам предназначено сделать в жизни. Позже я еще вернусь к этому и покажу, каким образом мы можем после пробуждения дорасти до такой Любви в нашей повседневной жизни.

А пока давайте рассмотрим описания некоторых разновидностей любви, которые мы можем наблюдать или испытывать в человеческих взаимоотношениях. Древние греки для обозначения разновидностей любви между людьми использовали четыре слова. Подмеченные греками различия актуальны и сегодня — пусть даже описанные разновидности в некоторой мере и пересекаются друг с другом. Итак, эти четыре типа любви называются Агапе, эрос, филия и сторге.

1. Агапе. Любовь этого типа считается наиболее глубокой и прочной. Ее называют «истинной любовью» в наиболее полном смысле этого слова. Такая любовь глубока и преисполнена заботы. Она бывает между двумя людьми, испытывающими сильную и устойчивую привязанность друг к другу, которая сохраняется, независимо от обстоятельств. Наиболее близкий перевод слова Агапе — «необусловленная любовь». Ее источником является Любовь, истекающая от Бога, Духа, Вселенной или Всего, Что Есть, — как бы вы Это ни называли. (Здесь для удобства я использую слово Бог.) Некоторые полностью отождествляют Агапе с необусловленной любовью, которая в своей идеальной форме на 100 % свободна от суждений, ожиданий и оговорок. Более того, поскольку такая любовь не опирается ни на какие предварительные условия, вы не можете перестать любить или вдруг начать любить человека меньше — что бы ни произошло и насколько бы недостойным ни казался со стороны объект вашей любви. Здесь либо все, либо ничего. Необусловленная любовь не может быть частичной или избирательной.

Хотя все это верно в отношении Божественной Любви, о которой я буду говорить чуть ниже, но при такой бескомпромиссной трактовке Агапе применительно к человеческим взаимоотношениям мы на практике исключаем возможность того, что ее когда-либо испытают реальные люди (кроме Иисуса и Будды, разве что). В своем нынешнем состоянии сознания мы совершенно не способны на необусловленную любовь в этой ее чистейшей форме. Наша любовь всегда чем-нибудь да обусловлена — она зависит от того, остается ли объект нашего чувства «достойным любви». Много ли вы знаете людей, которые могли бы сказать, что они по-настоящему любят Гитлера, Сталина или серийного убийцу Джефри Дамера? Вероятно, наиболее близка к необусловленной любви материнская любовь, но и она тоже обусловлена в глубине сердца. Я предпочитаю использовать термин Агапе в его изначальном смысле — как глубочайшую заботу о человеке, настолько глубокую, что ее вполне можно назвать «настоящей любовью» и считать настолько близкой к необусловленной любви, насколько это возможно для человека. Возможно, больше всего приближаются к необусловленной любви буддисты в своем описании любви как сострадания.

Любовь как сострадание (буддистское определение). Сострадание в его наивысшей форме имеет место тогда, когда через свою способность сострадать людям мы начинаем сливаться с ними, как если бы никакого разделения между нами не было. Ты становишься един с другим человеком — чувствуешь его боль и его радость как свои собственные и желаешь исполнения его желаний так же страстно, как он сам.

Когда тебе удается полностью пребывать с человеком в его страдании, делая все, что в твоих силах, чтобы ослабить боль, но не позволять ей овладеть тобою настолько, что ты уже не способен видеть руку Бога за ситуацией, — это и есть подлинное сострадание. Чтобы пережить его, нам требуется обретаемая при помощи Радикального Прощения способность видеть, что Божественная Любовь пребывает повсюду и никто не забыт.

2. Эрос. Для этой разновидности любви характерно сексуальное влечение и желание. Это романтическая любовь, когда человек объят страстью и чувственным желанием и стремится к эмоциональному единению с возлюбленной (или возлюбленным). Кроме того, влюбленный глубоко впечатлен внутренней и внешней красотой объекта своей любви. В этом смысле мы не можем сказать, что эрос движим одной только страстью. Он может вести человека в направлении, где он сумеет обрести духовную истину через эротическую связь и в конечном счете осознает, что через него протекает Божественная Любовь. Когда такое происходит, Агапе и эрос сливаются воедино.

Ниже я процитирую папу Бенедикта XVI. В своей первой энциклике Deus Caritas Est, что в переводе с латыни означает «Бог есть Любовь», он очень удачно проиллюстрировал слияние этих двух форм любви. Одна поднимается снизу, а другая нисходит сверху, и в какой-то точке они соединяются в реальности Божественной Любви.

«…Эрос и Агапе — любовь восходящую и нисходящую — невозможно полностью отделить друг от друга. И чем в большей степени они обе в своих различных аспектах обретают единство в общей реальности любви, тем больше реализуется подлинная природа любви как таковой.

Даже если поначалу эрос бывает преимущественно жадным и протекает снизу вверх, движимый обещанием величайшего блаженства через сближение с другим человеком, то постепенно и он проявляет все больше подлинной заботы о возлюбленном — все в большей степени отдавая себя и обретая готовность служить другому человеку. Таким образом, эрос обретает свойства Агапе — в противном же случае такая любовь нищает и даже утрачивает свою природу. С другой стороны, человек не может жить одной только жертвенной нисходящей любовью. Он не может только отдавать, ему нужно и получать. Кто желает дарить любовь, должен также и принимать любовь в дар».

Со-зависимость

Это случай, когда поначалу нам может казаться, что между людьми есть неподдельное физическое притяжение. Но затем мы видим, что здесь имеет место лишь фаустова сделка, тщательно составленная и заключенная на основании патологической нужды обеих сторон. Обе стороны продают свои души ради того, чтобы обеспечить пищей свои неврозы.

Нарциссу требуется партнер, который всегда будет ставить его выше себя и добровольно жертвовать своими интересами ради его счастья. А «угождающему» требуется кто-то, на кого можно было бы изливать свое внимание, чтобы чувствовать себя нужным. Вполне естественно, что нарцисса и «угождающего» тянет друг к другу, словно магнитом, а вместе они создают невротическую взаимозависимую пару.

Тот, кто состоит в отношениях взаимозависимости с нарциссом, негласно обещает следующее (хотя и не говорит этого вслух): «Я всегда готов(а) тебе служить, заботиться о тебе и делать все, чтобы доставить тебе удовольствие и обеспечить комфортом, — все ради того, чтобы только ты ежедневно говорил(а) мне, что любишь меня и не можешь без меня жить». Нарцисс тоже должен исполнять свою сторону сделки. Он негласно обещает: «Я буду ежедневно говорить, что люблю тебя, пока ты удовлетворяешь мои потребности, обеспечивая меня всем тем, чего я, по своему собственному мнению, заслуживаю».

До тех пор пока обе стороны выполняют условия данной сделки, взаимоотношения сохраняют стабильность, но Любви между ними нет. И не важно, как это выглядит со стороны, — отношения со-зависимости основаны на дисфункции, отрицании и нежелании исцеляться от неврозов, которые с самого начала порождены внутренней нищетой. Стоит кому-то нарушить условия сделки, и то, что поначалу казалось любовью, очень быстро превратится в ненависть.

Согласно одной классификации, людям, состоящим во взаимоотношениях взаимозависимости с нарциссами, свойственна личность типа «С». Для этого типа личности характерно подавление чувств, заниженная самооценка и склонность излишне беспокоиться о чужих потребностях в ущерб себе. В миру такие люди стремятся угождать, опекать и спасать. [Когда-то мне попалось такое шутливое определение: когда умирает человек этого типа, перед его внутренним взором проносится чужая жизнь, а не своя.]

Тамошек и Дайер в своей книге «Связь типа С» доказательно утверждают, что люди типа «С» более склонны заболевать раком, чем те, кто не подавляют своих чувств и не жертвуют своими потребностями ради других. При этом авторы ссылаются на исследования Стивена Гира, который доказал, что такого рода поведение является одним из всего двух факторов, определяющих вероятность развития рака у индивидуума (второй фактор — генетический).

Брак, основанный на отношениях взаимозависимости, может сохраняться много лет, но в нем будет мало Любви. А еще в нем будет много отрицания, поскольку оба партнера склонны делать хорошую мину при плохой игре и всячески убеждать самих себя, что у них все хорошо. Тем самым эти взаимоотношения предоставляют обоим партнерам массу возможностей, чтобы ощутить боль от разделения.

3. Филия. Любовь этого типа существует между родственниками (пусть не всеми), очень близкими друзьями и даже партнерами по бизнесу. Она демонстрирует лояльность (и требует лояльности), а также преданность глубоким и стабильным взаимоотношениям, разорвать которые нелегко. Часто она проявляется как братская любовь. Именно такого типа отношения бывают между солдатами на войне — движимые этим чувством, они готовы очень многим жертвовать и даже погибнуть ради друг друга. Для многих ветеранов эта связь представляет собой наиболее сильную любовь, какую они только испытывали в своей жизни. (Между прочим, любовь не всегда означает симпатию. Случается, что два солдата терпеть друг друга не могут, но тем не менее готовы умереть друг за друга.) Когда связь типа филия разрывается, это может причинить острую боль и долгие страдания. Филия может существовать и между возлюбленными, но, вероятно, наиболее сильная форма этой любви наблюдается между однояйцевыми близнецами. Именно здесь филия принимает форму не просто любви между двумя людьми, но и неразрывной связи между душами.

4. Сторге — это любовь и привязанность, которая возникает естественно и самопроизвольно (например, между родителями и детьми). Кроме того, она порой развивается из близкого приятельского общения. Сторге может быть в некоторой мере напускной, приниматься как нечто само собой разумеющееся и при необходимости мы можем непринужденно даровать ее кому-либо. Именно этого типа любовь усиливает и поддерживает семейные связи и позволяет им оставаться прочными, несмотря ни на что. Для усиления сторге нередко служат домашние ритуалы вроде семейных трапез, религиозных обрядов, дней рождений, годовщин, свадеб и похорон.

Любовь к ближнему как принятая в обществе моральная норма — это разновидность сторге. В этом качестве она цементирует общину и может даже распространяться на людей, не знакомых вам лично: мы все равно принимаем их за своих, особенно в трудные времена, когда нам особенно важна любовь и поддержка соседей. В своем наиболее ярком проявлении сторге очень похожа на необусловленную любовь в том смысле, что она может в полной мере сохранять свою силу даже тогда, когда в ответ мы получаем оскорбления и неприятие. В качестве примера здесь можно привести любовь родителей к своим детям-подросткам, когда те отчаянно бунтуют и даже всячески демонстрируют свою ненависть к «предкам».

Что касается объекта такой любви, то у него часто бывают высокие ожидания в отношении любящего. А еще сторге-любовь может подразумевать некие жесткие требования — особенно в семьях, где существуют сильные религиозные и культурные установки. Порой родители безжалостно лишают ребенка своей любви — например, в том случае, если он выбирает «не того» брачного партнера или решает изменить веру. И тогда не оправдавшиеся ожидания нередко причиняют обеим сторонам немало душевных мук.

В ходе моих семинаров по Радикальному Прощению, когда мы говорим о страданиях, возникающих в результате нереалистичных ожиданий, я всегда задаю такой вопрос: «Какое у вас есть право требовать любви от своей матери?» Люди смотрят на меня как на сумасшедшего: «Но ведь родители должны любить своих детей, — отвечают они, — это же естественно». Это сторге.

Я могу без преувеличения сказать, что, какую бы проблему мы ни прорабатывали во время интенсива по Радикальному Прощению, стоит нам копнуть достаточно глубоко в поиске той раны, которая на самом деле лежит в основании текущей проблемы, и минимум в 80 % случаев все сводится к тому, что «мама (или папа) любила меня недостаточно сильно — либо проявляла свою любовь не так, как мне нужно». Еще одна жалоба, которую высказывают в основном женщины, состоит в том, что «мой отец был эмоционально замкнут». Вот насколько важна сторге в жизни большинства людей — и, как мы еще убедимся на последующих страницах, она может влиять на всю жизнь человека.

Но можно ли требовать любви? Можно ли давать или отнимать ее? И можно ли винить родителей за то, что они не любят ребенка? А что, если отец или мать просто не способны любить? Или способны, но умеют демонстрировать ее только в тех формах, которые нас не удовлетворяют?

На человеческом уровне любовь избирательна и всегда обусловленна. Даже если ты и хочешь любить кого-то, ты не можешь заставить себя любить. Любовь либо есть, либо ее нет, и с этим едва ли можно что-то поделать. Ты можешь постараться видеть в людях самое лучшее, развивать в себе сострадание к ним и вести себя предельно доброжелательно, принимая их такими, какие они есть. Но это не равнозначно Любви. Ты можешь ценить их такими, какие они есть, но, опять-таки, это не то же самое, что Любовь — если только мы не используем слово «любовь» в том же смысле, когда говорим «Я люблю мороженое» или «Я люблю вкусно поесть».

Любовь, создающая разделение

До пробуждения любовь и разделение — две стороны одной медали. Мы используем любовь, чтобы давать себе уроки разделения. «Влюбляясь», мы начинаем испытывать ожидания и привязанность к любимому человеку, тем самым создавая предпосылки для боли от разочарования и утраты, когда ожидания не оправдываются, а привязанность перестает приносить радость.

Ко всему прочему, мы используем Любовь — или то, что считаем любовью, — для того, чтобы владеть любимым человеком, обрести власть и контроль над ним. Эти ограниченные формы любви на практике ощущаются как разделение и в этом смысле играют важную роль для достижения целей нашей души. Поэтому и они совершенны.

Такая любовь привлекает нас обещанием целостности, а затем создает разделение, превращаясь в ненависть, ревность, страсть к доминированию и контролю — тем самым обнаруживая свою фальшивость. Это заставляет нас «разлюбить» человека, и тогда мы ищем, в кого бы влюбиться еще — с тем же самым результатом.

Так продолжается до тех пор, пока наша душа не испытает столько боли от разделения, сколько она запланировала на текущую жизнь. Только тогда мы обретаем свободу, чтобы дорасти до Любви — Любви настоящей, прочной и искренней, соединяющей в себе лучшие черты Агапе, эроса, филии и сторге. Только тогда мы можем по-настоящему обрести связь с Любовью, которая пребывает внутри нас всегда. Лишь после того, как мы перестаем видеть разделенность в любых ее формах и признаем, что в каждом человеке проявлено Божественное, Любовь обретает черты необусловленной.

Именно в этом окончательная цель нашего стремления дорасти до Любви — просто стать Любовью. А став Любовью, мы тем самым расширяем сознание Бога.

Стать Любовью — это такое состояние бытия, когда ты превращаешься в проводника Божественной Любви и она протекает через тебя ко всем — независимо от ваших взаимоотношений. Это Агапе в ее наиболее чистой форме. Это та любовь, которая не просит ничего и дает все. Это духовное состояние сознания, когда нельзя сказать, что ты любишь кого-то в частности — ты просто сам и есть Любовь. Это состояние бытия. Иисус не просто любил, Он был Любовью. И Его Любовь ничего не требовала взамен. Когда человек является Любовью, она излучается из него во все стороны: просто находиться возле него — уже благо.

Поскольку мы сотворены по образу и подобию Божьему, а Бог есть Любовь, получается, что мы — продолжение Его Любви. Наша истинная природа — Любовь, и цель путешествия человеческой души состоит в том, чтобы дорасти до нее.

Любовь к себе

Я не могу закончить эту главу, не поговорив о необходимости распространить Агапе и на самого себя. Многие люди признают, что им довольно легко полюбить другого человека, но не себя. На этапе духовной амнезии ненависть к себе, конечно же, является очередным способом прочувствовать очень болезненную разновидность разделения — внутреннее разделение. Однако проблема состоит в том, что эта ненависть настолько прочно въедается в наше сознание, что, даже начав пробуждаться, человек забывает освободиться от ложного ощущения, будто он недостаточно хорош.

Мы продолжаем деструктивный внутренний диалог о самих себе, отказывая себе в сострадании, милосердии и прощении, которые охотно даруем другим людям. Даже после пробуждения, когда мы уже видим в окружающих божественные сущности, себя мы такого благословения лишаем и упрекаем себя в «недостаточной пробужденности» или «недостаточной духовности».

А правда в том, что мы совершенны как есть — всегда были и будем совершенны. Конечно, как духовные существа, живущие человеческой жизнью, мы кажемся недостаточно совершенными. Но с духовной точки зрения наше совершенство как раз и состоит в несовершенстве. Без всех этих кажущихся недостатков жизненная игра не принесла бы пользы. Мы проживаем свою судьбу в соответствии с договором, заключенным до воплощения, а это означает, что каждый из нас настолько же достоин Божественной Любви, — и следовательно, своей собственной Любви — как и любой другой человек. Мы все — дети Божьи, и Его благодать пребывает с каждым независимо от того, что человек делает или сделал.

Отмечу, что я прекрасно знаю, насколько трудно бывает любить себя, невзирая на собственное несовершенство. Я слышал от многих духовных учителей, что мы должны любить себя. Но они никогда не объясняли мне, как это сделать. И не дали инструментов, которые подтолкнули бы меня в направлении любви к себе и помогли бы избавиться от ненависти к себе. Поэтому в части четвертой данной книги я посвятил отдельный раздел Прощению Себя и Приятию Себя.

Но есть и другой путь, позволяющий развить любовь к себе, — любить других так сильно, как ты только можешь. Часто говорят, что человек не способен полюбить других, если вначале не обретет Любовь к самому себе. Я с этим не согласен. Когда ты сосредоточен на том, чтобы дарить любовь другим людям, ты просто не можешь не относиться хорошо и к себе. Когда ты даришь Любовь, это согревает душу — в равной мере твою душу и душу любимого человека. Когда ты любишь других, Любовь отражается в людях, словно в зеркале, и немедленно возвращается к тебе в той же мере. Это неизбежно, ибо если ты кого-то любишь, то твое сердце уже открыто. Давать и получать — одно и то же.

И наоборот: если ты думаешь, что должен вначале полюбить себя, ты начинаешь прилагать усилия с закрытым сердцем. Обращаясь внутрь, чтобы найти любовь к себе, ты встречаешься с живущими внутри твоей головы персонажами, которые считают своим долгом не дать тебе Любви. Твой внутренний критик напомнит тебе обо всем, что в тебе не так. Твой внутренний судья приговорит тебя к пожизненной ненависти к самому себе. Твой внутренний святоша скажет, что ты недостоин Любви — особенно Божьей Любви. Так что искать там нечего.

Поэтому, если вы хотите взрастить Любовь к себе, начните с того, чтобы видеть совершенство во всех вокруг, а затем пусть это совершенство зажжет огонь вашего собственного неповторимого внутреннего совершенства. Любовь может породить только Любовь. Когда мы любим кого-то или что-то, мы всегда любим самих себя, а следовательно и Бога. Если Бог совершенен, а мы — «частички Бога», значит, и мы должны быть совершенны.

Я пытался выяснить — признаюсь, безуспешно, — кто написал следующий текст, прославляющий уникальность каждого из нас. Кто бы ни написал его, он заслуживает нашей благодарности.

ТЫ ОСОБЕННЫЙ. В целом мире нет такого человека, как ты. Второго такого же не было от начала времен. Никто не улыбается, как ты. Ни у кого нет таких же глаз, такого носа, таких волос, рук, голоса. Ты особенный.

Никто не видит вещи так же, как ты. Нигде никогда не было человека, который смеялся и плакал бы точно так же. Что смешит или заставляет плакать тебя, никогда не вызовет в точности такой же смех или слезы ни у кого другого.

Ты — единственное Божье творение, обладающее твоим набором природных способностей. Всегда найдется человек, кому лучше удается какое-то из дел, в которых искусен ты, — но никто в целой Вселенной не имеет в точности такого же, как у тебя, сочетания талантов, идей, естественных способностей и духовных сил.

Конец ознакомительного фрагмента.