Глава 8
Элиана
«Они называют его Волком. Как сообщают наши шпионы, это любимый ученик Пророка. Говорят, он неуловим, но будьте уверены, мой повелитель: мы разыщем этого Волка и вырежем все секреты из его тела, оставив истекать кровью, пока она не вытечет вся, до последней капли».
Волк привязал ее руки к перилам и приказал сесть на нижнюю ступеньку. Затем, к ее огромному удивлению, снял свою маску и отбросил с головы капюшон.
Хозяйка борделя сильно преувеличила.
Шрамы были лишь белесыми полосками, тонкими линиями пересекавшими его лоб, нос и щеки. На обветренной коже виднелись и едва заметные следы от ожогов, но само его лицо, суровое, с резкими чертами, обрамленное копной непокорных светло-пепельных волос, было по-настоящему красивым.
Однако насчет его глаз мадам не соврала: синие, как зимнее небо, и холодные, как бриллианты.
— Ну что, нравится то, что ты видишь? — Элиана взглянула на него из-под ресниц. Она подалась к нему и выгнула спину, демонстрируя свои прелести.
Волк опустился на колени рядом с ней.
— А ты ничего.
Она ухмыльнулась и окинула его взглядом сверху вниз: худощавый и высокий, он был одет в узкие брюки, жилет и рубашку с широкими манжетами. На поясе вокруг талии и ремне на бедрах висели кобура и ножны для кинжалов.
— Ты тоже, Волк. Жаль, что придется тебя убить. В других обстоятельствах я была бы не прочь познакомиться с тобой поближе, посмотреть, хорошо ли ты вооружен.
— Да, сплошное разочарование, — теперь он позволил себе практически раздеть ее своим взглядом. — А ты забавнее, чем я себе представлял.
— Забавнее? — Она рассмеялась гортанным смехом. — Ты даже не представляешь, до какой степени. — Она откинулась назад, насколько позволяли связанные руки, старательно изображая скуку на лице. — Итак, ты на самом деле существуешь. Могучий и бесстрашный Волк. Наводящий на врагов ужас предводитель бунтовщиков Красной Короны, несгибаемый воин. Правая рука самого Пророка. Но, на мой взгляд, не волк, а всего лишь жалкий пес. Вы, мятежники, все одинаковы.
— Неужели? — От его небрежной улыбки у нее мороз пошел по коже.
— Скажи, — продолжала она издевательским тоном, — когда ты приходишь с докладом к Пророку, ты ползаешь перед ним на животе? Лижешь его сапоги? А может, он избивает тебя кнутом за то, что еще не сверг Императора? Не пора ли на это решиться? Ведь все больше и больше мятежников казнят каждый день. — Улыбаясь, она наклонилась к нему, стараясь усмирить бешеное биение сердца. — Не без моей помощи.
Он тоже подался к ней. Даже стоя на коленях, он казался очень высоким.
— Если ты стараешься вывести меня из себя, — тихо произнес он, и его дыхание коснулось ее губ, — боюсь, не сработает.
Он нагнулся над ней, блуждая взглядом по всем изгибам ее тела, и Элиану охватил невыразимый ужас. От него исходило ледяное спокойствие — словно в нем пряталась какая-то невероятная страшная сила, которая ждала своего часа, чтобы проявиться, — она буквально ощущала ее прикосновение к своей коже, и это ощущение почему-то казалось ей знакомым, словно воспоминание из дурного сна.
На какое-то мгновение она потеряла самообладание.
— Что тебе нужно? — выпалила она.
Его губы медленно растянулись в улыбке.
— Что за странный вопрос? Мадам Ужас, разумеется, мне нужна ты.
От странной нежности в его голосе у нее мурашки побежали по позвоночнику.
— Где моя мать?
— Не имею ни малейшего понятия.
— Вот уж не думала, что бунтовщики из Красной Короны похищают беззащитных женщин из собственного дома. Разве вы не должны быть благородными героями? Бороться с угнетателями, спасать мир от тирании?
— Красная Корона не имеет никакого отношения к похищениям.
— Тогда кто?
— Хороший вопрос. У меня есть кое-какие догадки на этот счет, хотя нет доказательств.
Продолжать обвинять его дальше было бесполезно. Она и сама давно уже исключила вероятность участия Красной Короны в исчезновении женщин.
Но она не могла перестать думать о матери, которая сейчас, наверное, томится в плену, одинокая и испуганная, и гадает, когда дочь придет к ней на помощь.
На ее глаза навернулись горячие слезы. Руки сами потянулись к кинжалам.
— Либо убей меня, — с деланой бравадой сказала она, — либо развяжи, и я вырежу твой лживый язык.
— У меня нет ни малейшего желания этого делать. — На его губах появилось подобие улыбки. — У меня есть к тебе предложение, но я бы предпочел не обсуждать это здесь, на тот случай, если похититель твоей матери вдруг надумает вернуться. Как насчет того, чтобы провести наши секретные переговоры в другом месте, малышка Ужас?
Малышка? Да пусть только представится такая возможность, она задницу ему надерет за такие слова.
— Ты что, спятил? Жить надоело? — огрызнулась она.
— Многие задаются этим вопросом. — Он взял ее двумя пальцами за подбородок и заставил посмотреть себе в глаза. От его прикосновения она содрогнулась, но заставила себя податься к нему.
— Я охочусь на таких, как ты, — завила она с дерзкой ухмылкой.
— Да, знаю, и ты хорошо это делаешь. — Всякая веселость исчезла из его голоса. — Скажи, мадам Ужас: если я поклянусь, что помогу тебе найти мать взамен на твою помощь в одном деле, ты согласишься?
Элиана пыталась понять, что у него на уме, но обнаружила, что он для нее непроницаем. Согласиться ему помочь? Какая нелепая идея. Она ни за что не будет доверять ему.
И все же, если она сейчас откажется и он улизнет из города, как она сможет явиться к лорду Аркелиону с пустыми руками? Что тогда с ней будет?
Она отчаянно хотела закрыть глаза и подумать спокойно.
Мама, прости меня. Мне так жаль. Я приду за тобой, как только смогу. Я найду тебя, клянусь.
— Завтра я покину город, — продолжал Волк, — а с тебя могут снять шкуру за то, что дала мне ускользнуть. Так что в любом случае — поможешь ты мне или нет — тебе меня не поймать. — Легкая улыбка коснулась его губ. — Ты же хочешь найти мать, не так ли? И не разумнее ли будет все же оказать мне услугу?
В голове у Элианы все смешалось.
— Боже, что за странная ночь. Великий и ужасный Волк просит помощи у простой девчонки.
— Я начну действовать завтра вечером. Так мы заключаем сделку или нет?
— Но ведь завтра именины лорда Аркелиона. Во дворце будет грандиозный праздник.
— Надо же, какое счастливое совпадение.
Она прищурила глаза.
— Так это только на завтрашний вечер?
— Нет. Наша миссия продлится немного дольше.
— Насколько дольше?
— Не могу сказать.
— Скорее не хочешь.
— Сейчас я выставляю условия. Так ты согласна?
Взвинченная до предела, она готова была сорваться, но заставила себя изобразить безразличную ухмылку.
— А почему ты выбрал для этого дела именно меня?
— Потому что знаешь дворец, как свои пять пальцев. И с тобой будет легче проникнуть туда.
— А что будет потом? Зачем еще я тебе нужна?
— Мне придется действовать молниеносно, и еще один боец рядом не помешает. Кто-то, кто сражается не хуже меня.
— Или лучше.
— Сказала она, сидя, связанная, на полу.
— Ты действовал нечестно, наставив на меня револьвер. Если бы не это, я непременно надрала бы тебе задницу.
— Все возможно.
— Наверное, это очень важная миссия, — продолжала она издевательским тоном, — и все же ты рискуешь, доверяясь мне.
— Могу поспорить, что ты согласишься, так как не захочешь рисковать своей матерью, — ответил он.
С этим было трудно поспорить. И судя по выражению его лица, он это прекрасно знал.
— А что будет, если я все же не пойду на сделку с тобой?
— Тогда я просто уйду и никогда больше тебя не увижу, а ты будешь и дальше влачить свою жалкую жизнь здесь, если это, конечно, можно назвать жизнью. Но скорее всего они убьют тебя за то, что ты так и не смогла схватить меня.
Элиана молчала, чтобы посмотреть, как он себя поведет.
После небольшого колебания он развязал ей запястья, отбросил веревки и поднялся на ноги.
— И что же дальше?
Она пыталась рассчитать, сколько секунд ей понадобится, чтобы нанести ему удар ногой, а когда он потеряет равновесие, выхватить у него револьвер и выстрелить. Ей никогда раньше не приходилось пользоваться пистолетом — это было редкое и дорогое оружие, поэтому она предпочитала не тратить на него деньги, — но она сумеет с ним справиться.
Пять секунд, а может, шесть.
У нее все получится. Элиана поднялась на ноги. И тут она увидела Харкана.
Он выскользнул из кухни, скрытый тенями, с любимым кинжалом в руке. За его спиной прятался Реми, напряженным взглядом наблюдая за происходящим.
Харкан встретился с ней взглядом, давая понять, что готов действовать.
— Так и быть, я тебе помогу, — медленно произнесла она, обращаясь к Волку, — но только при условии, что возьму с собой младшего брата.
Глаза Реми расширились от удивления.
— Ты имеешь в виду маленького подмастерья пекаря? — нахмурился Волк. — Ты что, серьезно?
Элиана старалась ничем не выдать своих эмоций. Хотела бы она знать, насколько хорошо он осведомлен о ее жизни.
— Полагаю, нам предстоит что-то украсть из дворца, а потом куда-то переправить. Какую-то ценную информацию? Куда бы ты потом ни отправился, Реми пойдет с тобой. Я хочу, чтобы ты доставил его в Аставар в целости и сохранности и чтобы ни один волосок не упал с его головы. Или никакой сделки не будет.
Волк сердито сверкнул глазами.
— Это никак не входило в мои планы.
— Тебе решать — да или нет, Волк.
Он запрокинул голову. В его глазах отразился лунный свет, теперь он напоминал персонажа из сказочных историй, которые так любил придумывать Реми, — ночное существо, опасное и полное тайн. Чудовищное порождение Империи, поразить которое призвана Солнечная Королева.
— Только те, кто меня боится, называют меня так. А ты ведь меня не боишься, правда?
Харкан подбирался к нему сквозь тень — шаг, второй…
— Нисколечко, — солгала она. — Так как же тогда мне тебя называть?
Он склонил голову набок.
— Можешь называть меня Саймон.
— Отлично. Саймон. И еще кое-что: мой друг Харкан тоже пойдет с нами.
За спиной Саймона Харкан занес свой клинок, чтобы нанести смертельный удар.
Элиана сделала знак, согнув пальцы.
Саймон сжал губы, резко развернулся, толкнул нападавшего, и через секунду Харкан уже лежал на полу. Саймон сапогом придавил его горло, кинжал Харкана сверкнул в его руке.
— Это он, что ли? — Самон указал на Харкана острем кинжала, бросая на Элиану взгляд, полный неприязни. — Твой любовник?
Элиана дерзко ему улыбнулась.
— Уже ревнуешь? Отпусти его.
— Эл, — хрипло проговорил Харкан, — мы не можем ему доверять.
— Не можем, — согласилась она, — но и он вряд ли испытывает к нам доверие. — Она протянула руку к кинжалу в руке Волка. — Немедленно отпусти его, или никакой сделки не будет.
Саймон, помедлив, протянул ей Туору и отступил на шаг.
Элиана сунула кинжал в ножны на поясе, опустилась на колени рядом с Харканом и помогла ему сесть.
— Расскажи-ка мне поподробнее об этой своей миссии, Волк.
— Ты получишь ровно столько информации, сколько тебе положено, малышка Ужас, — ответил Саймон. — А пока делай то, что я тебе велю, и я помогу тебе разыскать мать. Даю слово.
— Слово мятежника ничего не стоит.
— А как насчет слова собрата-убийцы? — Он снял перчатку и протянул ей руку. — Так как, по рукам?
Элиана ненадолго задумалась. Если она примет его предложение, с ее жизнью здесь будет покончено. Лорд Аркелион не привык миндальничать с перебежчиками, и Валентин не позволит ей просто так исчезнуть, растворившись в ночи. Заключив с ним сделку, она подвергает опасности не только себя, но и Реми и Харкана.
Но если бы только кто-то помог ей разыскать мать и доставил бы их всех в Аставар живыми и здоровыми, то не важно, кто это будет — Волк или вся Красная Корона в полном составе, те самые люди, за которыми она так долго охотилась, — она готова выполнить все, что они пожелают.
Если она правильно разыграет свою карту, она сможет еще на несколько лет уберечь Харкана и Реми от цепких лап имперских властей. И сама сможет ускользнуть от Инвиктуса, быть рядом с близкими людьми, разыскать мать и обеспечить им всем безопасную жизнь.
Она искала во взгляде Саймона признаки лжи, но увидела лишь холодную решимость.
— Элиана, не соглашайся на это, — хрипло произнес Харкан, бросая на Саймона полный ненависти взгляд. — Мы сами найдем Розен.
Но она знала, что другого пути не существует. Элиана поднялась и пожала руку Саймона.
— По рукам, — сказала она, стараясь не обращать внимание на то, что по ее коже побежал холодок от его прикосновения — словно от взгляда из темноты или от напряженного предчувствия грозы, от которой невозможно убежать.
