Записки колдуна

Клим Кирус, 2020

В незнакомой ситуации сложно действовать правильным образом, но что, если все вокруг кажется новым, а ты не знаком сам себе? Тогда познавать придется не только мир внешний, но и внутренний. Эрик не помнит кто он и откуда появился, все что у него есть – это несколько полезных вещиц и природная смекалка вкупе с отточенными боевыми навыками…

Глава 4

Ощущение безмятежности и легкости наполняло сам воздух, которым я дышал. Сквозь такой воздух было невозможно ничего увидеть, он был похож на бульон, в котором мальчишка тщетно пытается разглядеть дно. Я, как будто, все время поднимался вверх, становясь при этом все меньше и меньше, а вокруг меня вырастали гигантские кубы, но я продолжал уменьшаться и лететь вверх вместе с ними. Бульон становился менее густым, растекаясь в разные стороны, но на место бульона пришла темнота, пока, наконец, не растворила в себе все остальное, и наступила кромешная тьма. Тьма, в которой обитает нечто, это его дом, Оно до меня добралось снова, но где Оно само? Нервы струной натягивались с каждой секундой, срыв был неизбежен, если отсюда не найти выхода. Пот заливал глаза, мурашки уже не бегали, они поселились на моей коже, которую я даже не в состоянии увидеть. Нечто было где-то рядом, Оно коснулось моего плеча, обернувшись, я никого не увидел. Ожидаемо. Как мне выбраться оттуда, где нет ничего, и даже этого места нет. Оно коснулось моей шеи, я услышал звон — мои нервы лопнули от напряжения, заполняя скрежетом пространство, сердце бешено заколотилось где-то в районе пяток, волна адреналина прошла по телу, возвращая сердце на положенное место. Я лихорадочно дергал руками и ногами, отбиваясь от нежданного хозяина Места, Его дома.

С резким вздохом я открыл глаза и с трудом удержал ком, подходивший к горлу. Сердце часто билось в груди, а все тело взмокло от пота, отчего руки скользили по днищу лодки, в которое я упирался лицом. Обрывки сна таяли, как бумага под пламенем свечи, унося с собой ее тайны. Я вернул контроль над собой и вспомнил, что отключился, удобно расположившись на носу ладьи в позе для сна, но теперь я лежал носом в собственной лужи крови, запекшейся на свежем воздухе под речным ветерком, мерно качающем лодку. Моего плеча коснулось Нечто, мышцы свело судорогой, я не мог пошевелиться или вскрикнуть. Минуту, Нечто? Какое, к дьяволу Нечто? Что за ерунда мне в голову пришла? Плеча снова что-то коснулось, и на этот раз даже немного потрясло, а ангельский голос шепнул на ухо:

— Эрик.

Звук моего имени привел меня в чувство, и я резко вскочил на ноги, но решение это было поспешным: лодка качнулась, и я полетел за борт в прохладную и прозрачную воду медленной реки. До моих ушей, откуда-то издалека, долетел взволнованный вздох, а через секунду я почувствовал у себя подмышками чьи-то нежные руки. Голова по-прежнему отказывалась соображать, я просто отдался на милость этих прекрасных рук.

— Помоги мне, пожалуйста, — умоляюще просил нежный голос где-то над ухом, — Эрик, очнись, прошу тебя.

Второй раз звук моего имени в устах, принадлежащих этому чудному голосу, придал мне сил, и я ухватился за борт ладьи, руки отпустили мои плечи, но мне без помощи удалось взвалить ногу на борт и перекинуть свой вес внутрь лодки. Странно, что она не перевернулась.

Я сел, облокотившись на борт, и сосредоточил взгляд, стараясь поймать фокусировку, но это удалось мне далеко не сразу. Вложив все силы в еще одну попытку, я увидел, что обладательница чудного голоса, сидела прямо передо мной, внимательно разглядывая, а ее мягкие ладони ходили по моему лицу, рукам, ногам, груди. Она гладила так нежно, но столь уверенно, что я лишь кротко принимал эти ласки, тем более, что ни на что другое у меня не хватало сил. Сознание я больше не терял, но в сон еще некоторое время меня клонило. Силы понемногу возвращались от массажа.

— Эрик, тебе лучше? — Спросила плененная мною эльфийка, перестав массировать мое тело.

— Несомненно, прелесть моя, — вложил я в свой голос все очарование, которое смог наскрести. Что? Прелесть моя? Что за чушь я только что сказал? Кажется, потеря крови нарушило работу моего мозга. Выражение лица моей пленницы говорила о тех же выводах, но она предпочла промолчать об этом.

— Я очнулась в этой лодке, а ты лежишь на дне в луже крови, — начала она рассказывать произошедшее со мной после потери сознания. Странно, я ведь дополз до удобного сиденья на носу ладьи. — Я испугалась, что ты умираешь, начала осматривать твое тело, но не нашла ни одной царапины, откуда эта кровь? — Спросила она, отстраняясь от меня.

— Это моя, — поспешил я успокоить свою спутницу… пленницу, — а рану я залечил перед тем, как отключился. — Она приняла прежнюю позу.

— Я так и подумала, поэтому намазала тебя этой мазью, — показала она пузырек с коричневой субстанцией, — она должна поставить тебя на ноги после кровопотери.

— Сп… Спасибо, — неуверенно промямлил я, сомневаясь в статусе тюремщика плененного эльфа, как бы теперь я не стал заложником ситуации.

— Мог бы и больше искренности вложить в это слово, — надулась эльфийка, — все-таки я тебя спасла… Почти дважды. — Слова источали обиду.

— За то, что ты меня чуть не убила и собралась посадить в тюрьму, благодарности не жди, — я решил вернуть контроль над ситуацией.

— Нет, нет, нет, — бормотала она еле слышно, — я хотела тебя спасти от страшного, но ты очнулся очень быстро от моего КОТа. — Это заявление меня еще больше запутало.

— Ты усыпила меня и левитировала в какие-то казематы по приказу Гилхи, — освежил я ей память.

— Нет, я их всех обманула, подоспела к твоим покоям как раз, когда Гилха от тебя потерпел поражение, усыпила тебя и сказала ему, что унесу тебя в подвалы магического замка, но на самом деле приготовила флатку, чтобы вылететь из замка, пока никто не заметил твое исчезновение. Но в какой-то момент я проснулась в лодке с лежащим на днище тобой. — Закончила она свой рассказ.

— Почему я должен тебе верить? — Резонно спросил я напрямую.

— А зачем, по-твоему, я тебя спасала, когда могла просто принести твое окровавленное тело в замок принцу Даэлю в руки. — Аргумент был крайне убедителен. — Королю Даэлю. — Поправилась она.

— Королю? — В глазах эльфийки отразилось мое удивление.

— Этой ночью он осуществил переворот и убил своего отца, тебя хотели схватить по приказу короля Даэля, как обладателя неизведанной магии.

Лодка медленно плыла по течению реки, густонаселенный город уже остался за спиной, теперь вдоль берега встречались лишь редкие домики с ухоженными участками, красивыми садами и высокими заборами, исписанными теми же рунами, что и город. Здесь быть услышанным я не боялся.

— Принц? Как он намерен удержать власть с таким поведением? — Она странно на меня посмотрела, но промолчала.

Когда перестали виднеться, даже изредка, дома и ухоженная, возделанная земля, лодка уткнулась носом в решетку встроенную в стену, которая окружала весь город, вместе с замком и близлежащими поселениями. Прутья были слишком узкие, чтобы можно было пролезть между ними.

Я молчал после вопроса, оставшегося без ответа, я обдумывал дальнейшие действия и был благодарен, что она не мешала мне. После того, как мы вышли из лодки на берег, то настала пора прояснить ситуацию, и я озвучил ей свое решение:

— Ты свободна, у меня нет причин держать и дальше тебя в плену, — крайне уверенно проговорил я, но на нее моя уверенность не подействовала, и она презрительно-иронично фыркнула с веселой усмешкой в глазах, — поэтому ты можешь идти, — не смотря на ее веселье, закончил я свою мысль твердым голосом.

— Хорошо, что ты сказал, что я была твоей пленницей, а то мне показалось, на одну секундочку, что я была твоей спасительницей, — с нескрываемой иронией говорила она, весело играя уголками губ, в любой момент, готовясь весело рассмеяться.

— Прощай, спасительница, — стараясь сохранить остатки достоинства, проговорил я, направляясь вдоль стены. Улыбка исчезла с ее лица, она пошла следом за мной.

— Куда ты собираешься идти? — с нескрываемым любопытством спросила она.

— Я думаю, что на темной стороне смогу получить ответы на свои вопросы, поэтому отправлюсь туда. — Ответил я.

— А что это за вопросы, если это не тайна?

— О жизни, вселенной и вообще, — отмахнулся я.

— О, это серьезный вопрос, а не боишься, что ответ тебя разочарует? — Спросила она.

— Я готов рискнуть, — уже гораздо бодрее ответил я.

— Темная сторона очень далеко отсюда. — Сказала эльфийка, — а попасть туда, к тому же, невозможно.

— Нет ничего невозможного, когда есть цель, а преграды не имеют значения.

— Раз я свободна, значит, я вольна решить, куда мне идти, ты не возражаешь против моей компании?

— Зачем тебе это? — чрезмерно раздраженно спросил я.

— Тебя хотели поймать из-за того, насколько сильную магию ты использовал — такой в наших краях не владеют уже тысячи лет; король хочет завладеть ею, точнее, это Совет науськал Даэлю эту идею. Отвечая на твой вопрос, за ним стоит Совет магов, и после убийства короля Аэраэля править станут они. Сам новоявленный король еще мальчишка и не способен принимать решения. — Ответила она.

— Мальчишка, который устроил переворот.

— Он лишь пешка. Совет магов давно рвался к власти, но король Аэраэль мешал им, поэтому они его устранили.

— Так все-таки, зачем тебе со мной, и тем более, зачем тебе было меня спасать? — Настаивал я на своем.

— Когда я услышала от Совета, что именно ты являешься причиной магического всплеска, который взбудоражил весь город и разбудил лес, то я поняла, что они тебя спустят в казематы, где применят ужасные методы для вытягивания тайн этой магии. Тебя в буквальном смысле собирались разрезать на кусочки, при этом ты был бы жив, там настоящие профессионалы психологической магии и иллюзий. — Постоянно оглядываясь по сторонам, проговорила она на пониженных тонах, практически, шепча.

— Как же так, ведь мне говорили, что у вас тут мирные земли, нет войн и так далее, — неосознанно перенял я заговорческий тон.

— Не все так радужно и единорожно, — с грустью ответила она, — методы поддержания мира полностью магические, когда-то их создали наши предки, но их секрет утерян, и неизвестно, как долго продержится магия рун, поэтому Совет магов любыми способами собирает магические секреты по всему миру, чтобы в случае утраты силы рун быть готовыми к войне.

— Какая лично для тебя выгода была в моем спасении?

— А, может, я альтруистка и не преследую никакой личной выгоды. — без тени усмешки ответила она.

— Я не доверяю людям, которым ничего не нужно.

— Как хорошо, что я не человек.

— Прости, но на эльфов этот принцип тоже распространяется.

— Слушай, Эрик, — перешла эльфийка на обычный тон, — Я не поддерживаю методы Совета магов, они слишком жестоки. Мне бы не хотелось, чтобы в руках одного представителя Разумных была столь огромная сила, это перекроит весь мир и установит тотальный авторитаризм с центром из жестоких существ, они убьют всех несогласных. Я не понимаю, кто ты такой и откуда появился: на всей нашей половине мира такой магии я не видела, и даже не слышала о ее существовании, кроме историй о наших великих предках, но в руки этих жестоких убийц не должны попасть такие знания, — решительным тоном закончила она.

Ее слова меня убедили, и пусть я потом могу пожалеть об этом, но я решил, что ее компания в пути не помешает, а, может, и поможет мне найти свое прошлое.

— Хорошо, пошли вместе, только для начала нам надо пройти на другую сторону стены.

— Это элементарно, — с этими словами она остановилась и направила в мою сторону магический шар.

Похоже, это было самое быстрое следствие человеческой ошибки, надо было быть более внимательным к ее движениям, но шар уже пролетел половину пути, и я не успел даже отойти в сторону. Значит, буду гнить теперь в тюрьме за излишнюю доверчивость, с другой стороны, зато не пришлось сильно разочаровываться, ведь я не возлагал на нее особых надежд. Подобные мысли мелькнули в голове за несколько мгновений при виде атаки КОТа, но шар вспыхнул, не долетев до цели — ровно между нами. Я увидел, как эльфийка оторвалась от земли и полетела вверх, через стену вместе со мной. Через несколько секунд мы уже касались земли на противоположной стороне стены.

— Ты бы в следующий раз предупреждала, а то у меня реакция отточена до безупречности, — с напускной небрежностью предупредил я ее.

— О, разумеется, простите меня, милорд, — с преувеличенной важностью проговорила в ответ эльфийка.

— Ладно тебе, мое имя Эрик, — обиженным тоном ответил я, стараясь звучать как можно более естественно, — но ты это и так знала. Мне повезло меньше, так как твоего имени не слышал.

— Так, Маэль, и куда нам идти дальше?

— Во дворец, конечно, — беззаботно бросила она.

— Ты с ума сошла? Какой дворец? Там все перевернуто, во дворце твоем, а я нежелательное лицо номер один! — всплеснув руками, возразил я.

— У меня там флатка. А ты предлагаешь идти пешком? — спокойно парировала эльфийка.

— Маэль, значит?

— Маэль, — с любопытством смотря на меня, ответила она.

— Это чтобы знать, какую гравировку на надгробие заказывать, — съязвил я. — Но в любом случае, мне очень приятно познакомиться. Не будем возвращаться в замок, там сейчас, как в улье после удара палкой — уж очень большой шанс быть ужаленными.

— Не очень я тебя понимаю, Эрик, — внимательно разглядывая меня, ответила Маэль. — Ты просил за стену, мы попали за стену, ты спросил, куда нам дальше — я ответила, что в замок за транспортом, пешком на темную сторону добираться всю жизнь будем.

— Мне понятны твои опасения, но странно, что тебе не понятны мои. Мы пойдем от замка и точка. Найдем транспорт в другом месте, разве это трудно?

— Ты такой упрямый, Эрик. «И точка.» А, может, лучше три…? — Не понял я ее слов, — не важно. Где твой дух авантюризма?

— Какого авантюризма? Я трезво оцениваю наши шансы, только и всего. Это не тебя ведь ждет свежевание заживо.

— Вообще-то, меня ждет кое-что похуже, — с неподдельным страхом в голосе проговорила Маэль. В этой фразе было столько искренности, что я отбросил сомнения в том, что мы в одной лодке.

— Тогда я совершенно не понимаю причин для твоего веселья, — растеряно опустил руки я.

— Веселье помогает отогнать страшные мысли, — ее глаза даже ярче загорелись, — так проще справиться с неприятностями.

Мысль мне показалась интересной, чтобы ее не отбрасывать сразу.

— А ты не думала, что страшные мысли помогают искать выход из страшных ситуаций, подстегивая инстинкт к выживанию?

— А зачем вообще тогда выживать, если жизнь всегда наполнена страшными мыслями? Для настоящей жизни просто не останется времени. Жизнь прекрасна, если ты прекрасен, и никак иначе.

— Но ведь не в ситуации, когда я совершенно не понимаю, что происходит, где потеря контроля — смерть.

— Кое-что похуже смерти. Знаешь, когда ты будешь думать, что понял жизнь, я тебя покину, потому что в тот момент ты либо станешь богом, либо перестанешь двигаться и будешь неинтересным.

— А ты не думаешь, что и сама можешь стать такой?

— Тогда это будут твои проблемы.

— Вот как ты говоришь. А не рано пугать меня своим уходом?

— Не глупи, я не хочу никого пугать, тем более, тебя, это всего лишь выражение мысли, суть которой в том, что ты никогда не будешь понимать, что происходит, пока продолжаешь движение, а это всегда сопровождается риском, поэтому можно попробовать получать удовольствие от жизни по моему правилу.

— А ты еще меня назвала упрямым. Давай так, я приму твою философию, но в замок мы не пойдем за твоей флаткой, а найдем ее в другом месте.

— В другом месте мы не найдем ее, флатки на дороге не валяются. Хорошо, пойдем пешком, глядишь, из этого выйдет неплохое приключение.

— Надеюсь, обойдется без приключений.

— Эй, ты мне обещал только что попробовать получать удовольствие. — Серьезным тоном проговорила Маэль.

— И это ты еще говоришь, что не понимаешь меня.

— Да, иногда ты выражаешься странно, но я не отрицаю, что некоторые мои фразы тебе могут быть не ясны. Мы, все-таки, разные, если ты обратил внимание. — Приятельски она ударила своим кулачком мне по плечу.

— Ладно-ладно, так куда нам идти? — Повторил я свой первоначальный вопрос.

— Вдоль реки, конечно же, — бросила она в ответ, словно это должно было быть очевидным.

Мы шли с ней вдоль русла реки, прочь от стены, от замка и короля, даже если он всего лишь пешка, Совета магов, будь они хоть трижды королями. Какое-то время мы молчали, погруженные каждый в свои раздумья. Я рассматривал пейзажи кругом и удивлялся, что все это не навевает никаких воспоминаний о названиях цветущих трав, невысоких деревьев с причудливыми листочками, мелких насекомых, кружащих над морем трав и полем водной глади. Больше того, листья деревьев мне кажутся причудливыми не менее, чем облик моей спутницы. Вот эльфов я сразу знал, хотя и они предстают диковинными существами в моей голове. Это говорит о том, что я здесь не бывал, но истории слышал, это точно.

Маэль прошла на несколько шагов вперед от меня, так, что я смог ее полностью рассмотреть. Со спины между нами не было никакой разницы, как между представителями разных рас, только длинные уши пробивались сквозь густые каштановые волосы, струящиеся по ее плечам огненным потоком. Эти уши выглядели странно — определенно, но в то же время так естественно, как будто у эльфов и не могло быть по-другому. Собственно говоря, и не могло, вот только почему мне это известно? Я сорвал случайную травинку, росшую в больших количествах на лугу, по которому мы шли, и оглядел ее: тонкий стебель, который разветвляется на дюжину извивающихся, шевелящихся, будто живых, конечностей. И вот это-то меня и удивляло, что я не мог вспомнить название, мне не знаком даже их вид. А эти шевеления. Трава должна прогибаться под ногами или ветром, а тут все иначе. Сначала я подумал, что это галлюцинации или еще что-то в этом роде. Какие шутки еще сыграла со мной моя память?

— Слушай, мы идем уже много вальмов, давай перекусим, — предложила Маэль.

— Что за вальмы? Уже не первый раз слышу о них.

— Ну, это единица времени, — ответила эльфийка.

— Это мне понятно, но как ее понимать?

— За тысячу вальмов наша планета делает оборот вокруг своей оси… делала оборот, — поправилась она.

— Так, по-моему, это двадцать четыре часа должно быть, — сказал я вслух, Маэль внимательно изучала меня.

— У вас на темной стороне не пользуются вальмами?

Провал был очень близко, стоит внимательно следить за своим языком, рано ей еще знать все обо мне.

— Нет, мы используем часы и минуты, — как можно более непринужденно проговорил я.

— Зачем две единицы?

— Вообще-то три, есть еще секунды, но их никто не считает.

— И в чем смысл?

— Это помогает точно определять время.

— Странные вы существа. — Лукаво улыбнулась Маэль. — Ты меня специально отвлекаешь, чтобы я забыла про голод?

— Нет, я и сам не прочь перекусить.

— Да, работы еще предстоит много, — вслух прокомментировала она саркастичным тоном.

— У меня нет ничего с собой, можем наловить рыбы в речке, — не обратил внимания я на выпад в свой адрес.

— Отличный план, — поддержала эльфийка.

Определенно ни у меня, ни у нее нет удочки или сетки, чтобы поймать рыбу. Маэль с любопытством смотрела на меня и выжидающе замерла. Я решил, что лучше действовать, чем просто стоять столбом в поисках чудесного решения, и, засучив рукава, полез в воду.

Речка в этом месте была неглубокая: лишь бедра на половину погрузились в пучину стихии. Рыба то и дело проплывала рядом с ногами, совсем не боясь нового препятствия. Я начал пытаться схватить ее руками, стараясь как можно быстрее сжимать в кулаке скользкую тушку, чтобы она не вскользнула, но тщетно. Когда мне надоело заниматься этой ерундой, я взглянул на Маэль — она лежала на спине и дергалась в конвульсиях. Сознание помутилось, и я со всей силы своей прыти бросился к ней на помощь. Бежать сквозь воду, достающую до бедер, было до ужаса тяжело. И медленно. Я боялся, что не успею к ней на помощь, и изо всех сил стремился сократить расстояние. В какой-то момент не удержал равновесия и плюхнулся в объятия теплой перины, но вставал и кидался вперед снова и снова. В порыве адреналинового воздействия не издал ни единого звука. Маэль подняла голову с лицом, озаренным радостью, которая исчезла в ту же секунду, как она увидела меня.

— Боги, Эрик, что с тобой? — взволнованным голосом спросила она, двигаясь навстречу ко мне.

— Это с тобой что? Я немного отвлекся, а ты корчишься от боли на земле.

Маэль снова улыбнулась.

— То, как ты пытался ловить рыбу, выглядело очень смешным.

— Это было совсем не смешно, — только и смог выдавить я из себя.

— Не скажи. Ты ведь маг, а пытался одними руками сотворить чудо, — она обняла меня. — Ты весь мокрый, — она попыталась отстраниться, но я ее удержал и увлек за собой. Она завизжала и начала брыкаться, но я крепко ее держал, пока эльфийка не потеряла равновесия и не рухнула в воду уже без моей помощи, скрывшись с головой под воду.

Речка была неглубокая и прозрачная, так что я видел Маэль перед собой, но она не пыталась встать, более того, она вовсе не двигалась. Снова укол адреналина заставил меня броситься вперед, на этот раз совсем близко, и достать ее со дна. Моя спутница не дышала. Сорвавшись с места к берегу, держа в руках тело Маэль, я тратил еще больше усилий, чтобы не потерять драгоценных секунд на борьбу со стихией, но лишь сделал я два шага, эльфийка ловко извернулась так, что я не устоял на ногах, и повалился в воду всем телом. Мы оба плюхнулись на дно. Наше погружение сопровождалось взрывом хохота со стороны мнимой утопленницы. Я поднялся на ноги, негодование распирало меня изнутри, но когда я увидел ее: мокрую, но от души веселящуюся, то все это негодование вылилось вместе со стекающей водой прямо в реку. Ее смех заставил меня тоже рассмеяться, забыв обо всем. Теперь мне тоже показалось комичным, что маг пытался действовать физикой, но не магией.

Когда же мы успокоились, то я решил попробовать сменить подход и распылил под водой завесу сонной пыли, но это не помогло, потому что пыль лишь растворялась, не успевая причинить ущерб проплывающим рыбинам. Тогда я произнес заклинание на невидимость, чтобы рыба не могла рассмотреть опасность, пока ее не настигнет моя рука, но и это привело к тому же результату, что и в начале. С досады, я произнес трижды «игнис» и бросил огромный огненный шар в плывущую рыбу, благо она была на приличном расстоянии. Когда мой шар и вода соприкоснулись, то в месте взрыва образовалось густое облако пара. Жар от него ошпарил мое лицо и руки до красноты.

Течение у реки было медленное, горячая вода не успела настигнуть нас, растворившись в холодной, и только рыбины медленно плыли в нашу сторону вверх брюхом, сварившись заживо.

— Сработало, но в следующий раз я лучше сама займусь ловлей рыбы, а то так рыбный суп сваришь прямо в реке, — явно ошарашено проговорила Маэль из-за моей спины. Я лишь машинально качал головой в такт словам, доносящимся издалека.

— От чего же ты сейчас смотрела на мои страдания в сторонке?

— Ты телепатировал мне свои измышления, и я решила посмотреть, как ты будешь это делать. — Ответила она.

Я так и застыл в одной позе. Телепатия! Она постоянно читала мои мысли, поэтому знает обо мне вообще все, даже то, что ей не следовало знать.

— Погоди-ка, то есть ты слышишь все мои мысли?

— Нет, только то, что ты мне телепатируешь, — косо смотря на меня, проговорила она.

— Не смотри на меня так, — возмутился я, — Бэзаф не сообщал, что я не умею пользоваться телепатией?

— Нет… — Задумчиво протянула Маэль, — но это объясняет некоторые твои послания.

— А подробнее? — С замиранием спросил я.

— Обычная чушь, похожая на детский лепет. Полуслова, иногда полуфразы или отдельные звуки. — Я незаметно выдохнул с облегчением.

— Маэль, ты хочешь сказать, что я умею телепатировать?

— Уметь телепатировать несложно, но ты не умеешь принимать сигнал, а вот это может быть проблемой.

— Почему? Объясни, как это делать.

— Легко сказать, это состояние сознания, к которому эльфов приучают с детства.

— Объясни, а дальше дело за мной.

— Ладно, тогда давай по порядку. Сначала освой целенаправленное посылание своих мыслей. Тебе надо осмыслить свою фразу внутренним голосом, при этом думать о том, кому ее хочешь передать, четко и ясно представляя его себе.

— А как понять, что мысль дошла?

— Никак, только если тебе ответят. Среди всех, кто владеет телепатией, существует негласное правило, что всегда нужно ответить на любую телепатированную мысль.

«Ты можешь разжечь огонь для приготовления рыбы?» — Подумал я, ясно представляя себе Маэль, тем более это было нетрудно, так как она сидит передо мной.

— Вот, отлично, у тебя получилось, — проговорила она в ответ, — у меня все настолько вошло в привычку, что я даже сформировала ответ на твой вопрос и послала тебе, — улыбнулась она, — нет, не могу, к сожалению. Колдовство общей точности не подходит, тут применяется частная магия.

— А почему?

— Здесь магия переплетается с физикой, не думаю, что это будет интересно.

— Зря ты так думаешь, — улыбнулся я.

— Что ж, КОТ воздействует только на весь объект целиком, будь то человек или предмет, но нельзя изменить сам объект, не воздействуя на его структуру. Для воздействия на атомы применяют частную магию, но она очень сложна, я не поднялась по ступеням до ее изучения.

— Из тебя превосходный учитель получился бы.

— У меня была младшая сестра.

— Была? — переспросил я немного добавив скорби в голос.

— Есть. Есть, она в добром здравии, я надеюсь.

— Ладно, давай все-таки начнем готовить, а то мы не поедим сегодня вообще. А когда заканчивается сегодня? — Спросил я, пока подготавливал рыбу. Я решил, что разводить костер не обязательно, можно и в руке поджарить полувареную тушу. В ладошке вспыхнул огненный шар, который я поднес к лежащим на траве рыбинам.

— Никогда, с философской точки зрения. — Она улыбнулась кончиками губ, глядя мне в глаза своими желтыми глазами, в которых плясало темное пятно, видимо, играя роль зрачка, — но смена дат происходит по истечению тысячи вальмов.

— А сейчас сколько?

— Вообще-то, я точно не знаю. Мой хронометр остался в замке, а солнечные часы сломались уже давно. — Протянула она наигранно-озабочено. Я взглянул на солнце и улыбнулся.

— Ничего, можем определить по звездам. — В такт моей спутницы ответил я. Она рассмеялась, глядя на нее, я тоже не выдержал.

Пока мы болтали, наш завтрак, может обед, а может и ужин приготовился, и мы принялись за его поглощение.

После того, как мы поели, и утолили жажду, двинулись дальше. Пейзаж луговой, с разнообразием трав и цветов начал постепенно переходить в лесной ковер, а перед входом в сам лес, речка разливалась, словно хотела поглотить его целиком, становясь полноценным озером. Маэль по-прежнему вела меня вдоль водной глади, поэтому мы зашли в этот лес вслед за барашками волн, появляющихся на поверхности воды. Начинался он с редколесья, оставалось надеяться, что таким он и останется.