Virtuality

Кирилл Протасов

Эта книга даст вам возможность понять, насколько сильно человечество продвинулось вперед в технологическом развитии. Искусственный интеллект, который с каждым днем становится все умнее, однажды полностью станет автономным и не будет зависеть от человека. Что будет с людьми после этого? Станем ли мы хорошим дополнением друг к другу или более успешный вид разумных существ уничтожит другой?

— — — —

Олег, вставай, поезд подъезжает к станции. Перед нашим взором открылась та самая столица возможностей, в которую стекались тысячи молодых людей. Каждый из них надеялся реализовать себя в жизни и стать великим. И этот город действительно внушал такую веру в успех. Новый Вавилон, так он назывался, вряд ли был похож на тот город, который когда-то существовал в Междуречье, но если бы тот Вавилон строился в наше время, то его облик был бы именно таким. Большие башни, куча садов, но на улицах было пусто. Лишь куча полицейских машин заполняла существующую пустоту, придававшей городу характерный оттенок. Мы вышли из поезда и направились к коменданту вокзала. Нас встретили несколько полицейских, которые осмотрели наш багаж и отправили на следующий уровень досмотра. На нем нас полностью раздели и просветили каким-то лазером. На правой руке нам поставили штамп с непонятным иероглифом. — После проверки не забудьте смыть эту отметку, иначе будут проблемы с городской полицией. — Павел, бери в сопровождение 50 человек группы «А» и направляйся на последний этаж башни правды для прохождения тестов. — Есть! Группа «А», первые пять человек встали в шеренгу, остальные выстраивайтесь за ними в колонны! По направлению к башне шагом-марш! — весь периметр вокзала был окружен колючей проволокой, наблюдательными вышками, на которых были установлены беспилотные турели. Ожидающие команды «Фас!» огромные собаки в намордниках не прекращали гавкать на нас. — Что-то мы им не понравились, остальные люди пошли сразу в город. — Да не дрейфь, Олег, мы просто впервые здесь и должны пройти эти мероприятия. Те, видимо, уже не первый раз здесь и сдали тесты. — Все равно мне как-то не по себе, это даже хуже того, что мы видели у себя дома. Кругом одна военщина. Опять придётся врать им. — Разговорчики в строю! А ну замолчали быстро! — послышался недовольный рев офицера в начале колонны.

Следующий этап проверки заключался в написании кучи тестов, которые, на мой взгляд, должны были выявить политически неугодных граждан. После написания теста тебя сажали проходить детектор лжи, в котором ты должен ответить всего на пять вопросов: — Вопрос первый. Что такое свобода в вашем понимании?

-Второй вопрос. Вы бы хотели проведения реформ в нашем обществе, которые полностью бы поменяли наш вектор развития? — Третий вопрос. Как вы относитесь к нашему президенту. И опять же 4 варианта ответа. — Четвёртый вопрос. Вы бы хотели смены политического режима в нашем процветающем государстве? — Пятый вопрос. Вы занимаетесь шпионажем в пользу другого государства?

В кабинете нас было человек 30, после команды все начали сдавать тесты и снова садиться за свои места. — Иванов Дмитрий Сергеевич, встать! Полицейский хмуро посмотрел на вставшего человека и позвал к себе. Чувствовалось презрение с его стороны к молодому парню, до сих пор не испытавшего все прелести армейской жизни. — Ты так и будешь стоять, подойди ко мне. На тест ответил хорошо, деменций и отклонений от норм поведения не обнаружено. Бери свою анкету с результатами и проходи дальше в соседний кабинет для прохождения детектора.

-А что делать после прохождения детектора? — Тебе всё объяснят. Кузьмин Михаил Романович, встать!

Так продолжалось около часа и наконец очередь дошла до меня. Я также успешно решил тест и направился в следующий кабинет для прохождения детектора. Это была очень темная комната, в которой кроме стола с лампой и самим прибором ничего не было. Около входа стояло два человека в форме с электрошокерами, а также был виден силуэт человека за столом. — Присаживайся, сейчас мой помощник наденет на тебя датчики, и мы начнём. — Первый вопрос. Что такое свобода в вашем понимании?

Я верю, что истинная свобода подразумевает собой свободу человеческой души, мы не должны зацикливаться на политических правах. То, что нам пытается навязать пропаганда демократических режимов, приводит к невежеству, лицемерию и заблуждению. Повторюсь, что настоящая свобода существует внутри нас. — Очень хорошо, давайте перейдем к следующему. Второй… Спустя полчаса мы наконец перешли к последнему вопросу. — …Видно, что вы разбираетесь в идеях великого вождя. Ну и ответьте на последний вопрос. Вы имеете контакты с представителями демократического режима? — Нет, я всю жизнь жил в закрытом военном городке и ни разу не встречал иностранцев. Понятия не имею даже, как они выглядят. — Очень хорошо. Знаете, вы один из немногих, кто так хорошо справился с детектором. Прибор показывает, что вы абсолютно искренне говорите, а ваше отношение к государству и лидеру является примером неимоверного проявления любви. Теперь с результатами направляйтесь в кабинет номер 1984. Там вас поставят на воинский учёт и дадут рекомендации, как надо вести себя в городе. Следующий! — Когда я вышел в коридор, то увидел как уводили девушку возраста примерно моего. У неё был разбит нос, а на жуткие крики полицейские отвечали новыми порциями ударов по всему телу.

— Я всё правильно ответила! Я люблю своего лидера, не надо, умоляю вас! Я не хочу туда, оставьте меня в покое! Мама! — Замолкни уже, тварь! Мы знаем, что ты работаешь на них, а с предателями разговор короткий! Если тебя не расстреляют, то будешь вечно гнить в лагере. — Один из охранников посмотрел на меня. — Что глазёнки вытаращил? Быстро ушёл отсюда, а иначе сейчас отправишься следом за ней! — Особого выбора не было в такой ситуации, и я, не задумываясь, подчинился и направился к товарищу майору получать последние справки для выхода в город. Наша беседа длилась около 40 минут. — Молодец, желаю тебе хорошей учебы, но будь готов к тому, что в любой момент тебя могут призвать в армию. Наши враги не дремлют и война будет очень скоро. Прятаться можешь даже не пытаться, наши камеры отследят тебя везде. Держи пропуск и зови следующего. — Смывая с руки символ, я думал о том, что ждал от этого города совсем другом приёма. Я не хотел даже представлять то, что на каждом углу будет стоять автоматчик, наблюдающий за каждым твоим шагом. А если он что-то недоглядит, то камера запишет и покажет этот момент с нескольких ракурсов. Об этом ли мечтали наши предки, проливая кровь на полях сражений? Это ли истинная свобода, к которой мы так долго шли?

На выходе из вокзала меня встречал огромный плакат с изображением лидера нации, рядом с которым был лозунг: «Работая на государство, ты обеспечиваешь себе и своим детям достойное будущее!»

Под этим плакатом стояли полицейские автобусы, из которых как муравьи выбегали сотрудники специальных подразделений. Они были лучше экипированы, чем полицейские на вокзале и, кажется, готовились к чему-то важному. — Выстроились по отделениям! Сейчас будет проведен краткий инструктаж, а после распределим секторы, на которых будете работать. Лично мне сегодня утром звонил товарищ Краснов, заместитель главы партии «Единая страна», и сказал, что любой ценой необходимо разогнать митингующее стадо. Площадь дружбы должна быть очищена от людей максимум за два часа. Всем бойцам, которые принимают участие в операции «Чистый город», положена премия. — Такая беседа с личным составом продолжалась ещё около 10 минут, после чего воинство разделилось на отдельные группы и отправилось в сторону той самой площади. Отсюда уже был слышен шум с той стороны, но что именно там происходит, понять было сложно. Рядом со мной стояло несколько зевак, которые также направились через дворы в ту сторону. Находясь в провинции, где доступа к свободной информации никогда не было, я и не подозревал, что такое возможно. Хоть я и прошёл успешно все испытания охранки вождя, но внутри себя я сохранял надежду, что когда-нибудь мы сможем изменить государственную систему и направить её работу на благо людей, а не для удовлетворения безграничных потребностей правящей верхушки.

— Олег! Автобус не может так долго ждать, садись, иначе до общежития будешь пешком добираться со своими громадными сумками. — Мне очень хотелось попасть на площадь, где, по всей видимости, проходил митинг несогласных, но сначала нужно было уложить свои вещи в новый дом.

-Ну и что ты туда так смотрел? Проблем захотел на свою голову? Мы приехали сюда учиться, а затем получить хорошую работу, завести семью и ни в чем себе не отказывать. Забудь про свои идеи, они ни к чему хорошему не приведут. — Аня никак не унималась и её наставления вызывали у меня лишь усмешку. — Неужели ты и вправду думаешь, что жизнь пойдет как по маслу. У тебя будет хорошая работа, деньги, образование. Ты посмотри и сравни то, что было в нашем городке и что происходит здесь. Много ли ты нашла отличий? Если отличия и есть, то только в количестве солдат и столица имеет огромное преимущество в этом плане. Посмотри в окно, это похоже на то, что показывали по телевизору? — Мы проезжали мимо множества одинаковых полуразрушенных построек, огромного количества бедных, брошенных на произвол судьбы и мертвых животных. На улице было холодно, а черный снег ещё больше добавлял мрачности творящемуся ужасу. — Да это скорее всего окраина! По телевизору не могли врать, тут должен быть красивый район хрустальных башен. И мы обязательно будем работать в них. Я буду сидеть в большом кожаном кресле, попивать кофе, наслаждаться прекрасными видами из окна. Люди, которые побираются на улицах, просто не хотят работать, это самые настоящие неудачники и обращать на них внимания не стоит. Если ты добьешься успехов, то больше никогда подобного дерьма не увидишь. — Ладно, спорить с тобой бесполезно. Ты очень наивна и глупа, может через пару лет ты поймёшь мои слова и поменяешь мировоззрение. — Да пошёл ты! Это ты скорее всего поплатишься за такие мысли, вот увидишь. Неужели нельзя включить мозг, начать работать и строить своё счастье без всяких революций. Ты просто неудачник, не желающий трудиться. — Я пожалуй промолчу и оставлю это без ответа. — Так мы и ехали молча оставшиеся 20 минут до общежития, а картина за окном не менялась, можно сказать, что она стала только хуже из-за множества плакатов с призывом вступить в ряды вооруженных сил и бить врагов нашего народа. — Сказал бы я им, кто истинный враг…

По приезду мы сразу заняли свои комнаты, на часах было 15:00 и до наступления уличной тишины в 22:00 было достаточно времени. — Я пойду прогуляюсь немного, осмотрю окрестности, может что-то интересное есть поблизости. — Самое главное разузнай, где тут поблизости пункт выдачи еды. А то я жутко проголодался. — Мой сосед по комнате был довольно большой комплекции и вопрос еды, находясь с ним, всегда стоял очень остро. — Да, я посмотрю. Может даже куплю что-нибудь вкусное на вечер. — Только не заставляй меня долго ждать, а то сам отправишься в холодильник. — Хех, ну хорошо, обещаю быть через час с мешком столичных сладостей. Конечно я не собирался ни в какой магазин, а на жрачку товарища мне было глубоко наплевать. Мысль о том, что происходит на центральной площади, никак не покидала меня. Я направлялся к ближайшей станции метро, чтобы успеть попасть в гущу событий. Около станции стояли полицейские и проводили досмотр каждого мужчины. — Ваши документы, пожалуйста, а также пропуск коменданта. — Я им всё предъявил, после чего меня завели в отдельную комнату, где полностью обыскали. — Чист. — Хочу напомнить вам, что в центре города сейчас неспокойно, отдельные личности организовали беспорядки, которые успешно подавляет наша бравая армия и военная полиция. Если вы окажетесь в районе спецоперации, то сотрудники правоохранительных органов имеют право применить против вас силу. Подпишите вот эту бумажку и можете идти дальше. Сидя в вагоне метро я вспоминал жизнь в старом, забытом всеми городке, в котором никто даже и не подозревает, что в столице огромной империи идёт нешуточная борьба за наше будущее. Оно может быть таким же мрачным, наполненным военщиной и репрессиями по отношению к неугодным властям людям или светлым, где соблюдаются абсолютно все права человека, где его честь и достоинство не смешивают с грязью, а власть принадлежит достойнейшим людям, выбранными народом, а не кучкой вороватых чиновников, возомнивших себя богами. — Вы прибыли на станцию «Площадь Революции», пожалуйста, соблюдайте порядок и не поддавайтесь на уловки провокаторов. Полиция бережёт вас и ваше будущее, желаем хорошо провести время в столице великого государства. Уже на выходе из вагона было понятно, что снаружи сейчас происходит что-то масштабное. Много солдат с оружием в руках, лай злых собак и заграждения внушали животный страх, но внутренний голос и осознание важности происходящего толкали меня вперёд. — Неси раненого сюда! Медик, прими ещё одного бойца! — из быстро организованной палатки выбежал старенький врач, с ног до головы измазанный, по всей видимости, чужой кровью. Сколько уже раненых или убитых? Десятки, сотни, тысячи? Сколько людей готовы пожертвовать собой ради идеи? Я направился к выходу, в то время как большая часть людей спускалась мне на встречу, их глаза были наполнены болью и ненавистью к противоположной стороне. Всё это придавало серьёзность происходящему, это было уже не мирное шествие граждан с шариками и пустыми лозунгами, а настоящая война, где калечат и убивают.

— Нет произволу имперской администрации! Свободу политзаключенным!

-Идём в правительственный квартал! — Снесем Изумрудные башни — спасем страну! — Держать строй, тесни их к воде! — Отнимайте у них оружие, бейтесь за свободу!

Людские голоса перемешались в непонятный гул. Топот людей, выстрелы, стоны раненых вокруг давали постоянный приток адреналина, сердце билось всё чаще и руки как будто сами потянулись в сторону военного. Удар, ещё удар, он лежит и не двигается, я беру его ружье и начинаю стрелять в сторону силовиков. Толпа воодушевляется, я вижу как женщина сопротивляется полицейскому и пытается откусить ему ухо. Я вижу её взгляд, и он мало напоминает человеческий, настоящие дьяволы просыпаются среди находящихся на площади. Я вижу, как танки давят парня и девушку, держащихся за руки до самой смерти, их тела перемалывают гусеницы, в танк сразу же летят коктейли молотова, экипаж пытается выбраться, но его тут же убивают и затем разрывают на куски протестующие. Площадь заливается кровью, с каждым шагом ты наступаешь на чей-то труп, а падающий снег превращает поле битвы в жидкую кашу из человеческих трупов и горящей техники. — Убейте их! Убейте! Я ненавижу вас, будьте вы прокляты! — Не прекращать огонь, вызываю поддержку вертолётов. Сейчас мы поджарим предателей!

Я куда-то бегу, прячусь за брошенный бронетранспортер и начинаю стрелять в сторону противника, ответным огнем разрывает пополам девушку, продолжающую все ещё биться в нервных конвульсиях. Скорее всего, она не жива, и это не предсмертная агония, но я расстреливаю её дабы избавить от мучений, бегу обратно в сторону метро. — Поздно, у них подкрепление поднимается! Надо уходить в сторону тех домов! Берите больше магазинов с патронами и отходим! — в это мгновение голова одного из координаторов протестующих разлетается на кусочки, начинается новая пальба. Я продолжаю бежать, в воздухе запах пороха перебивает вонь трупов. — Чёрт, ничего не видно, всё в каком-то тумане. — Но надо бежать, я не могу останавливаться. Чувство приближающейся смерти не покидает меня, кажется, я слышу и вижу в сотни раз лучше чем пару часов назад. Что это? Во мне просыпается древний человек, охотник? Рядом разрывается снаряд прямо в доме, из которого я слышу нечеловеческие крики. — Беги, не думай ни о чём. Просто беги! — казалось, что голова сейчас лопнет от напряжения и мои муки закончатся, но я продолжал бежать. И вот новое столпотворение, протестующие засели в здании министерства здоровья и процветания и ведут беспорядочный огонь в сторону спецназа. Через пару минут я уже с ними, стреляю, помогаю раненым, это уже не остановить, мы окружены. Через час среди обороняющихся в живых остаётся не больше десяти, принято решение отстреливаться до конца, а в случае, если поймёшь, что уже всё, то отрываешь чеку и уносишь с собой парочку имперских служащих. Я забаррикадировался на последнем этаже с рыжеволосой девушкой. — Я не хочу умирать, давай просто сдадимся им! — Она умоляла меня выйти к ним с поднятыми руками. — Нас сразу же расстреляют, выбора нет! — Её плач становится невыносимым, и я уже сам готов прострелить ей башку.

Внизу уже перестали доноситься выстрелы, по всей видимости, мы остались вдвоём с ней. Она говорит мне, что её родителей расстреляли два года назад, а её саму чуть не продали в бордель. — Я сделала всё, что смогла. — Раздаётся последний выстрел за сегодня. — Такая прекрасная тишина. — Я смотрю в бесконечный коридор, сквозь открытые комнаты промелькает свет, я вижу микроскопические частицы пыли, летающие в воздухе. — Неужели это всё? Мы проиграли? Я мог прислушаться к совету тупой одноклассницы, стать жирным бюрократом, завести семью и плодить таких же ублюдков. Нет уж, лучше умереть в муках сейчас, чем прожить жизнь безвольным рабом, у которого нет ничего святого.

-Ещё один здесь! Тащите его машину, специалисты из особого комитета разберутся с ним. — Может его просто расстрелять здесь? Офицеров то нет, смотри, сколько они наших положили! — Нет уж, его все равно убьют, но перед этим он пройдёт все круги ада. Давай не будем лишать его такого счастья.