Гость из Пекла

Кирилл Кащеев, 2018

Ирка мечтала: вернется мама, и все в ее жизни изменится! И вот мама… вернулась! Да не одна, а с новым папой, который вовсе не против взрослой дочери. И все складывается так, как Ирка мечтала: семейные обеды, и походы в кафе, и в школу впервые за долгие годы родители пришли, и… новый папа даже готов взять ее в свой бизнес! Правду говорят: бойтесь своих желаний! Юных, но сильных ведьм это касается вдвойне. Да, кстати, а вы знаете, кто охраняет врата Пекла? И как с ним можно связаться?

Глава 4. Коза-агрессор

— Заходи! — обрадовалась Ирка и прижала кнопку, отключая телефон. Сейчас ей не до ребят и даже не до неведомой ведьмы, так изящно (и так не вовремя!) ликвидировавшей плоды Ладиного творчества. Мама пришла! Вот теперь они, наконец, поговорят наедине…

Вслед за мамой в комнату влез улыбающийся Тео.

В душе у Ирки что-то кольнуло. Так колют высохшие иголки на новогодней елке: вроде и радость, и праздник, и елка красивая, а царапнет по голой коже жесткой лапой — неприятно. Совсем чуть-чуть…

— Мы сядем, да? — пробормотала мама, перекладывая на диване Иркины вещи.

— Да, конечно! — Ирка вскочила, кинулась убирать сама.

Мама застыла, прижимая к себе Иркины джинсы, и нерешительно поглядывая на суетящуюся дочь:

— Ирочка, я хотела тебе сказать… Что я… Что мне… Ну, вот только что…

— Не волнуйся! Если ты насчет булочек и скандала — все нормально! — расплылась в улыбке Ирка. Конечно, мама переживает, что кричала и пакет с булочками выбила. — Я не обиделась, честно!

Мама посмотрела на нее изумленно.

— Собственно, я хотела сказать… — медленно начала она. — Что мне совсем не понравились твои приятели. Мальчик и девочка, которые только что приходили.

Ирка остановилась, постояла мгновение, согнувшись над диваном, как вопросительный знак, и, наконец, также медленно ответила:

— Они мне не приятели…

— Вот и чудесно! — недослушав, вскричала мама и схватилась за так и не распакованную со вчера сумку. — Я так рада, что наши мнения насчет этих ребят совпадают! Надеюсь, подарки тебе понравятся тоже…

— Мама! — крикнула Ирка так, что мама подскочила и снова воззрилась на Ирку изумленно:

— Почему ты на меня кричишь?

— Я не кричу, — старательно контролируя голос и тон, ответила Ирка. — Я только хотела сказать, что наши мнения — насчет ребят — не совпадают. Эти ребята — мои лучшие друзья.

— Но они же тебе совершенно не подходят, — сказала мама.

— Почему? — еще больше растерялась Ирка.

— Потому что в этой отвратительной балке — ух, как я ее всегда ненавидела!.. — скривилась мама. — …Просто не может быть друзей для нормальной, приличной девочки. Они все здесь бандиты, алкоголики и наркоманы!

— Танька с Богданом в балке не живут! — облегченно вздохнула Ирка. Ну вот, теперь она маму поняла — сейчас все объяснит, и мама успокоится. — У них дома наверху, у самого проспекта, и вообще они приличнее меня, — усмехнулась Ирка. — У Таньки так папа даже очень богатый…

— Тем более! — быстро сказала мама. — Надо себя уважать, а не быть игрушкой для скучающей богатенькой девочки!

— Никогда я не была игрушкой! — Ирка растерялась снова. Что мама себе напридумывала? — Мам, и Танька, и Богдан — они классные! Они меня столько раз спа… — в запале Ирка чуть не сказала «спасали», но вовремя остановилась. — Столько раз помогали. И родители у них нормальные, никогда не возражали, что мы дружим…

— Как бы они могли возражать! — вскинулась мама.

— Конечно, могли! — воскликнула Ирка. — Потому что это я — девочка из балки. С которой нормальным ребятам дружить не рекомендуется, ведь все мы тут в балке наркоманы! К тому же я — неблагополучный ребенок! — с горечью бросила Ирка. — У меня так даже в школьном досье записано.

Ну а кем еще может считаться девчонка без родителей? Как говорит их директриса: «группа повышенного риска».

— Почему ты — неблагополучный ребенок? — очень тихо спросила мама, и губы у нее задрожали, а глаза налились слезами.

— Да так… — пробормотала Ирка, отворачиваясь. И с кривой усмешкой пояснила: — Уроки прогуливаю… — кстати, чистая правда — уроки она прогуливает часто.

— Вот видишь! Наверняка это они, твои приятели — сами прогуливают и тебя подбивают! — упрямо сказала мама.

Да что ж она в Таньку с Богданом впилась — других проблем, что ли, нет?

— Sollte das Mӓdchen sich unter Druck gesetzt fehlen wird sie von uns weglaufen⁹, — негромко сказал Тео и метнул на Ирку быстрый взгляд, точно проверяя, поняла ли она. Ирка принужденно улыбнулась ему — как обычно улыбаются люди, когда при них говорят на непонятном языке.

— А сейчас ты школу не прогуливать? — с любопытством спросил Тео.

— Еще нет, — буркнула Ирка, посмотрела на часы и уточнила: — Но через пятнадцать минут уже буду… — Она покорно встала. — Если бегом, я еще успею. — Никуда она, конечно, не успеет, но она совсем не хотела нового конфликта — теперь из-за школы!

— Но… Мы думали, ты сегодня захочешь побыть с нами… — разочарованно протянула мама.

Да что же это такое? Как она ни старается, все выходит не то и не так.

— Мы тебе подарки привезли! — Мама принялась судорожно рыться в сумке. — Вот, смотри… это знаешь, что? — Мама дернула, потянула… и сумка разом наполовину опустела. В руках у нее был конус из пестрого картона — и даже украшенный тонким кружевцем по краям! — Это — Schultüte! — торжествующе выпалила мама и принялась возбужденно объяснять: — Тут у вас такого обычая нет, а в Германии очень даже есть! Школьникам на первый школьный день — особенно первоклассникам — дают с собой вот такую коробку, полную конфет! Чтобы жизнь подсластить!

Ирка заглянула внутрь. Конфет в «тюте» не было.

— Смешная. — Она повертела конус в руках.

— Здесь вот, смотри — ручки, всякие резинки, заколки для волос, ты же носишь заколки? — Мама высыпала на диванные подушки пеструю сувенирную кучку. — А еще я перед самым отъездом успела на распродажу и купила тебе футболочки! Такие чудесные футболочки, я, правда, не знала, какой у тебя размер, взяла разные, вот сейчас мы посмотрим, сейчас поглядим… — Мама раскладывала футболки по дивану.

Они посмотрели. Самая большая вполне налезала Ирке на голову — да там и осталась, зацепившись за уши.

— Я… Я такая дура! — в отчаянии сказала мама. — Я совсем, совсем не понимала, сколько мы не виделись! И какая ты… уже взрослая! — Голос ее дрогнул, и тонкие пальцы робко, точно спрашивая разрешения, прикоснулись к Иркиным волосам.

— Мам, я тебя люблю! — невпопад сказала Ирка — но, наверное, это были самые лучшие слова. Мама всхлипнула и, обхватив Иркину голову обеими руками, прижала ее к себе.

— И я тебя люблю, малыш, я тебя тоже очень-очень сильно люблю, я только не знаю, как это показать, вот и говорю глупости, и делаю тоже, совсем по-идиотски себя веду… — бормотала мама.

— Ну ты чего, мам, и совсем не по-идиотски, все хорошо… — бормотала в ответ Ирка.

Тео неловко топтался вокруг них и тоже что-то бормотал — то по-русски, то по-немецки, кажется, уговаривал не плакать и жалостливо морщил лоб, и тряс пухлыми щеками, и так активно грыз чубук своей неизменной трубки, что Ирка боялась — перекусит.

— Какое счастье, что твоя бабушка этих подарков не видит! — наконец, отстраняясь от Ирки, с силой сказала мама. — Уж она бы мне все высказала! И насчет футболок не по размеру, и насчет коробки без конфет! Между прочим, Тео виноват! — она обвиняюще кивнула на мужа. — Придумал поездку — просто как снег на голову! Это такое русское выражение, дорогой, означает — что-то неожиданное, — мимоходом пояснила мама Тео.

— Снег тут есть неожиданное? — изумленно повторил Тео, глянув в окно на заваленный снегом двор. — Я думать, здесь снег каждый зима.

Ирка невольно хихикнула. Мама только слегка сморщила носик и продолжала:

— Прибежал, огорошил — Gehen wir zu deine Tochter!¹⁰ — передразнила она. — Я даже по магазинам пройтись не успела!

Ирка невольно подалась назад. Тео придумал? Приехать к ней предложил Тео?

— Не надо огорчаться насчет подарки! — Тео тоже шагнул — вперед, аккуратно вклиниваясь между Иркой и мамой и заслоняя маму собой. — Мы пойти как говорят по-английски — shopping! Очень большой! Много магазины, много разных вещи — вместо школа? — и он радостно, со вкусом засмеялся. — Ты есть согласна, Ирэн?

— Конечно, она согласна! — вместо Ирки вскричала мама. — Всем одеваться, быстро, быстро! — И мама выскочила за дверь.

— Можно особо не торопиться, магазины раньше десяти не откроют, — пробормотала ей вслед Ирка. — Можно даже позавтракать…

— Когда твоя мама увлекаться, она вся есть полет! — усмехнулся Тео. — Лучше не останавливать. Если магазины закрыты, мы позавтракать кафе.

«А если и кафе окажутся закрыты, научим Тео лузгать семечки на лавочке», — подумала Ирка и усмехнулась.

— За булочки — danke. Спасибо. Они быть очень вкусные — жалко, я их совсем не попробовать, — сказал Тео, останавливаясь в дверях. — Но я оценить!

Ирка молча кивнула.

— Все быть хорошо, Ирэн, — верить мне! — проникновенным тоном добавил Тео. — Надо только время — чуть-чуть! — и он сдвинул пальцы, показывая, как мало времени нужно, чтоб все стало хорошо. — И еще терпений — чуть-чуть больше! — и вышел.

Ирка села на диван и крепко прижала к себе пустую «тютю». Тео понравился ей вчера. Сегодня с утра он понравился ей еще больше. При папе, засевшем в каменном алтаре на острове Хортица, такой отчим — просто мечта. Если бы не одно маленькое «но»… Ирка поглядела на брошенную в угол веревку… и начала одеваться.

— Та куды ж бидну дытыну тащишь? На холод, на мороз, не кормленную, не умытую… — самым натуральным образом причитала бабка, пока мама, Тео и Ирка обувались в коридоре.

— Я умылась, — процедила Ирка.

— А мужика? Булки утопила, мужика не покормила… Бросит вин тэбэ, Лариска, как есть кинет — и щастя твое, якщо не з мосту!

— Ах, замолчи, надоело слушать глупости! — досадливо обронила мама и первой вышла во двор. За ней последовала Ирка, и последним Тео — тоже вышел. Без всяких проблем. Остановился на крыльце, проверяя, взял ли бумажник…

С бетонной дорожки Ирка глядела, как он солидно возвышается на верхней ступеньке, и не знала — плакать ей или смеяться. Интересно, он и у себя в Германии так ходит, или это специальный наряд для диких стран, но выглядел немец, как светофор! На плечах его красовалось короткое зимнее пальто болотно-зеленого цвета с гладким мехом на отворотах. Шею обматывал длинный ярко-желтый шарф, а широкие штаны цвета красного кирпича были заправлены в высокие охотничьи ботинки со шнуровкой. Венчала великолепие настоящая тирольская шляпа, украшенная пестрым птичьим крылом. Ирка поглядела на маму в ее меховом жакетике, длинной узкой юбке и крохотной, тоже меховой, пилотке, похожую на картинку со страницы гламурного журнала. Потом оглядела свои тяжелые ботинки, джинсы, так и не отчищенные толком от драконьей крови, куртку в пятнах… и поняла, что на их троицу будет пялиться весь город!

— Бух! — Дверь пристройки дрогнула, точно в нее ударили изнутри.

— Бух-бух-бух! — Дверь задрожала, прогибаясь от каждого удара, накидной засов запрыгал в пазах.

— Что это? — охнула мама.

В дверь пристройки бухнули снова, засов высоко подскочил… и створка распахнулась, со всей силы бабахнув по стене. Низко наклонив рога, коза вылетела за порог… и, как идущий в атаку кавалерийский конь, ринулась к крыльцу, взвилась в прыжке над перильцами… и, выставив очерченные светом рога, ринулась на Тео.

— А-а-а! — заорал немец, бросаясь в дом.

Дверь с грохотом захлопнулась, точно от сквозняка, и Тео всем телом врезался в закрытую створку. С неожиданным проворством немец метнулся в сторону. Коза влепилась лобешником в дверь и, скользнув копытами по ступенькам, кубарем скатилась с крыльца.

— Ме-е-е! — С гневным мемеканьем взвилась на ноги… на рогах у нее красовался неровно выломанный кусок дверной фанеры, а в двери зияла такая же неровная дыра, из которой, как из рамки, торчала бабкина физиономия.

— Та що ж це таке робыться — черешню порубали, Яринкину комнату порушили, теперь ще и дверь разгепали! — вырвалось из «пробоины» истошное бабкино верещание.

— Ме-е-е! — Коза гневно мотнула башкой, стряхивая застрявшую на рогах деревяшку.

— Пригнись! — гаркнула Ирка, дергая маму вниз. Деревяшка со свистом пронеслась над их головами… и врезалась в ствол груши.

— Мя-я-я! — Сшибая на лету мелкие веточки, с груши мешком свалился кот.

— Ме-е-е! — с торжествующей яростью взвыла коза и, выставив рога, ринулась на застывшего у стены Тео.

Коротенькие ножонки немца согнулись, подбрасывая его в воздух, и он снова отскочил в сторону.

— Хату порушишь! — завопила в дыру бабка.

Словно вняв этому воплю, идущая на таран коза затормозила всеми четырьмя копытами, плюхнулась на лохматый зад и пошла юзом, разворачиваясь у самой стены. Снова вскочила и, пригнув голову, рванула в погоню.

Тео шустро мчался через двор, перебирая коротенькими ногами, и полы его пальто развевались, открывая оттопыренный зад. А следом, точно демон ада, неслась коза!

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

9

Будешь давить на девочку, она сбежит. (нем.)

10

Едем к твоей дочке! (нем.)